Проклятые узы

Глава девятая

Следующим утром Сади проснулась в постели одна, хотя чувствовала рядом с собой ауру Кристофера, ее невозможно было спутать с чем-то другим. Она посмотрела на соседнюю подушку, та была смята. Неужели они спали эту ночь под одним одеялом? Сади глубоко задумалась и попыталась вспомнить демона рядом с собой, обнимал ли он ее? Сон девушки был настолько крепким, что она вообще ничего не могла вспомнить.

Сади успела умыться, заплести волосы в длинную косу и когда вернулась в спальню, Кристофер уже был внутри, одет во все черное с мечом и двумя кинжалами из демонической стали, расписанными языком, который Сади невозможно было постичь. Взгляд демона был другим. Сади почувствовала это в первое же мгновение, казалось, что он смотрел на девушку более пристально, более внимательно и более по-свойски. Хотя права у него на это не было. Когда первые секунды утекли, Сади поняла, что вовсе не против подобных взглядов, они бередили что-то приятное и запретное.

– С добрым утром, Принцесса.

– С добрым. – Сади бросила взгляд на кровать. – Мы вместе спали?

– Да. Отбивался от твоих приставаний, как мог.

Сади быстро вернула внимание на Кристофера и сразу же увидела, что он улыбался.

– Что?

– Я пошутил, я бы не стал отбиваться, но ты спала беспробудным сном. Одевайся, у нас мало времени, час назад ангелы прибыли к границе Россе, хотят увидеть Потомка.

– Что всем дался этот Потомок. Я, один черт, ничего не умею.

– Умеешь, просто еще не знаешь об этом.

Сади кивнула и снова бросила взгляд на постель.

– И что, мы теперь постоянно будем спать в одной кровати? – спросила она.

– Ты против?

– Нет, но…

– Тогда в одной.

Кристофер положил на обсуждаемую кровать свежую одежду для Принцессы и два кинжала, сапоги поставил на пол, но не успел он выйти, как Сади задала вопрос, который почему-то интересовал ее наравне с открытием райских садов.

– Кристофер, это правда, что ты любил Лилит?

Сади не рассказала Кристоферу только про эту часть разговора. Вчера она не понимала, почему именно не хотела говорить об этом, а сейчас поняла – ей было бы неприятно знать, если Лилит говорила правду про его чувства. И тем более про то, что Кристофер испытывает что-то к Сади только из-за ее родства с Лилит.

Рука Кристофера замерла, так и не дотянувшись до двери. Он медленно обернулся и посмотрел на Сади.

– Это она тебе сказала?

Принцесса кивнула, Кристофер вернулся и встал перед ней слишком близко.

– Она умеет настраивать людей друг против друга, – серьезно сказал он. В этот момент в его глазах не было никакого лукавства.

Немного приподняв подбородок, девушка прошептала:

– Это не ответ.

Кристофер выдержал паузу в пару мгновений и заговорил, четко смотря Принцессе в глаза:

– Я желал ее, да. Но любви там скорее всего не было. Она умело использовала меня в своих целях, а когда я сорвался с крючка, она заменила меня Асмодеем. Поэтому он так жаждет выпустить ее, думает, что она страдает ради блага всех, кто вышел.

– Но это так и есть.

– Нет, она страдает из-за того, что не может существовать в мире со всеми.

– Это и миром не назовешь.

Кристофер глубоко погрузился в свои воспоминания, а когда вернулся, сказал совершенно серьезно:

– Лилит даже ад смогла сделать хуже, чем он был задуман. Ты не представляешь, что она сделает с землей. Ее нельзя выпускать. Но почему тебя интересует любил я ее или нет? Это уже давно не имеет никакого значения.

Сади отвела взгляд в сторону.

– Говори, – попросил Кристофер.

– Она сказала, что Люцифера тянет ко мне из-за нашего с ней родства, что ты чувствуешь ее кровь в моих венах.

Кристофер коснулся подбородка Сади и плавно повернул лицо девушки к себе.

– Она не права, – сказал он, всматриваясь в глаза Принцессы. – Меня тянет к тебе потому что ты – это ты.

Кристофер сказал это так легко и непринужденно, что Сади опешила, и пока она приходила в себя, он уже ушел.

Эта тренировка отличалась от всех предыдущих. Сади старалась сконцентрироваться, но стоило Кристоферу как-то ее обнять или прижаться, как она тут же вспоминала его последние слова, сказанные в комнате. Кристофер тоже не был сосредоточен на сто процентов, он помнил ее мягкие и плавные изгибы в свете луны, распущенные волосы и взгляд. Так они и тренировались с мечом и кинжалами. В воздухе между ними сверкали искры, от которых никто из них не мог отделаться. Уставшие и запыхавшиеся, в основном это касалось Сади, они рухнули на землю. В этот раз Сади упала на Кристофера, а не как обычно, и в этом не было ее заслуги, это он позволил ей повалить себя.

– Так не может продолжаться, – сказал он, лежа спиной на земле и прижимая Сади к себе. Кристофер опустил взгляд на губы Принцессы.

– Я научусь. Я стараюсь.

– Я не о тренировке в целом. Теперь не ты одна не можешь сосредоточиться.

Сади тоже опустила взгляд на его губы. Сердце забилось быстрее.

– Я никогда не пытался соблазнить замужнюю даму, но теперь не могу избавиться от этого желания.

Сади смотрела в его глаза, но слова Лилит были слишком свежи. Это не Сади ему нравилась, а то, что она была Потомком женщины, к которой его влекло.

– Даже не думай об этой, – прошептал он и провел ладонью по талии Сади. – Она тут совершенно ни при чем.

Кристофер видел, как Сади пыталась разобраться внутри себя и понять, чья же правда ей нужна – его или Лилит. Он знал, как Лилит умеет запудривать мозги и манипулировать. Она в этом лучшая из худших лжецов и обманщиков.

– Меня никогда не пытались соблазнить, – сказала Сади, и ее губ коснулась легкая улыбка.

В этот раз соблазнению было не суждено исполниться. На Кристофера и Сади упала тень, и они тут же оторвались от созерцания друг друга. Над ними стоял Келлан.

– Ты не вовремя, сказал бы я, если бы не видел сейчас твоего серьезного лица, – проговорил Кристофер, поднимаясь с земли.

Сади уже встала и подняв кинжалы смотрела на главу семейства Россе.

– У нас неожиданные гости.

– Кто? – спросил Кристофер.

– Максимально странный набор, но они утверждают, что являются друзьями Потомка.

Сади нахмурилась, друзей-то у нее нет.

– Не томи, – попросил Кристофер брата.

– Имрам пожаловал, а вместе с ним человеческие женщины.

Сердце Сади пропустило удар.

– Где они? – спросила девушка.

– У конюшни.

Сади сорвалась с места и побежала в сторону конюшни. Она неслась так, что коса развалилась и волосы рассыпались по плечам. Сади понимала, что с Имрамом старуха Норна, больше никто не смог бы представиться ее другом. Что-то случилось, почему Герхард отпустил ее?

Сади бежала и не замечала, как люди и демоны провожали ее напряженными взглядами.

Когда Сади завернула за угол конюшни, то увидела повозку, запряженную в одну белую лошадь, а рядом стояли Имрам и Ариэлла. Норны нигде не было видно. Сердце Сади пропустило удар.

– Что вы тут делаете? Герхард вас отправил? Где Норна? – сыпала Сади вопросами, пока внутри нее разрасталось пламя страха.

Имрам посмотрел за спину Сади, ей не нужно было поворачиваться, чтобы понять, там идет Кристофер скорее всего в компании Келлана.

– Мы пришли с миром, – сказал Имрам. – В знак этого я привез старуху Норну.

В этот момент из повозки выглянула седая голова, и Сади чуть не расплакалась от облегчения.

– Сам ты старуха, – сказала Норна и кряхча выбралась из повозки, Сади тут же оказалась возле нее и обняла женщину. Сади была готова расплакаться, она переживала за Норну, даже не представляла, как вызволить ее из лап Герхарда, ведь ей нельзя покидать Россе. По крайней мере сейчас.

Норна отстранилась и, посмотрев в глаза Сади, улыбнулась, на ее щеках появилось больше морщин, но лицо стало более привлекательным и родным.

– Девочка моя, из-за тебя я повидала мир. То меня кто-то выкупает, потом и вовсе воруют. Не думала, что на старости лет буду так увлекательно жить.

– Я так рада тебя видеть.

– И я рада. Думала, что не доживу до нашей следующей встречи.

Услышав это, Имрам подумал, что старуха Норна с ее прытью вполне может пережить их всех вместе взятых.

В разговор вступил Келлан, но он обратился к ангелу:

– Как ты отважился появиться здесь? Не думал, что ты действительно друг Потомка.

Взгляд Сади тут же нашел Имрама, тот смотрел на Потомка со смесью сожаления и печали, а потом он перевел внимание на Келлана и Кристофера.

– Я прибыл сюда опозоренным и потерянным.

– Неужели твои крылья посерели? – спросил Кристофер.

– Нет. Они белы, как и в первый день моего создания. Но душа. Душа больше не белая, я хочу исправить ошибку, и ради этого мне пришлось предать своего господина и украсть его рабыню.

– Ты просишь нашей защиты? – спросил Келлан и сложил на груди руки. – Мы с ангелами дружбы не водим.

– Мне не нужна ваша защита, я хочу защитить тех, кто не сможет сделать этого сам.

Около минуты все молчали, Имрам был в центре внимания, никто не отводил от него взгляда, но все они были настолько разными. Кристофер смотрел с пониманием, Келлан с недоверием, Сади и Норна в растерянности, а Ариэлла с гордостью и теплотой. Мимо проходящие тоже не могли не обратить внимания на ангела, он выглядел белой вороной в эпицентре торнадо обычных черных воронов.

– Как? – серьезно спросил Кристофер.

– У меня есть ценная информация и предложение, которое, надеюсь, вас заинтересует.

Кристофер и Келлан переглянулись между собой и словно провели немой диалог, они практически одновременно кивнули, а потом снова вернули внимание Имраму.

– Мы соберем совет и выслушаем тебя всей семьей, – сказал Кристофер.

– Кай тоже там будет, – сообщил Келлан. – Собрание пройдет на балконе сейчас же.

Его крылья появились за спиной и загородили солнце, а потом он взмахнул ими и улетел. Кристофер не сводил взгляда от Имрама.

– Не думал, что увижу тебя на территории демонов. С твоей-то верой и убеждениями в Россе будет нелегко.

– Безвыходная ситуация.

Через двадцать минут на балконе за столом собралась семья Россе, Сади и Имрам, Винсента не было, он должен был вернуться с минуты на минуту из-за периметра города. Ариэллу и Норну проводили в комнаты на первом этаже, к ним приставили двух демонов, но Сади не понимала для защиты или же для охраны, чтобы те не сбежали.

За столом висела гнетущая тишина, все серебряные взгляды были направлены на Имрама, но тот сидел с ровной спиной и встречал враждебность, как настоящий воин, пусть это и была война без оружия.

– Что за информация у тебя имеется? – спросил Кристофер.

– С каких пор мы вообще ведем диалоги, а тем более пускаем в Россе ангелов? – последнее слово Хинелла выплюнула, и яд почти долетел до Имрама, но он даже не посмотрел на нее.

– С тех пор, как открылся разлом, – сказал Кай и бросил на Сади короткий взгляд, та поежилась и отвернулась, снова посмотрев на Имрама.

– Не перебивайте его, Хинелла, будь добра, помолчи, – сказал Кристофер. – Мы тебя слушаем, Имрам.

Имрам кивнул и заговорил:

– Ангелы Герхарда и не только его идут сюда, они уже на подходе к Россе, они попытаются выкрасть Сади.

– Мы это знаем, разведка есть не только у ангелов, – сказал Келлан. – Расскажи то, что нам неизвестно.

– Вам неизвестно, что они идут за лживыми обещаниями Герхарда, они думают, что Сади способна открыть сады, и для этого ее нужно вернуть к Герхарду, но у него другие планы.

– Какие?

– Он хочет убить Сади, ему не нужны сады. Ему ничего не нужно.

Кристофер нахмурился и, бросив короткий взгляд на Сади, спросил у Имрама:

– Но ведь он сам умрет, если погибнет Сади. После того, как она открыла разлом, Принцесса стала сильнее Герхарда, и он в их паре мужа и жены больше не главный.

– Так и есть, – подтвердил Имрам. – Он пытался открыть разлом только ради оружия, он хотел покончить с собой, но теперь получив желаемое, он не может им воспользоваться, потому что Сади жива и сильнее его.

– Ангелы – идиоты, – сказала Хинелла.

Имрам перевел на нее взгляд золотых глаз:

– Но ты тоже была ангелом когда-то, как и все мы. Все, кроме Сади, разумеется.

Хинелла только закатила глаза, но Имраму это было безразлично, он не испытывал никаких чувств по отношению к недовольной демонице.

– Я прошу вас не убивать моих братьев из-за того, что они идут по приказу Герхарда. Братья не понимают, что их обманывают, они надеются вернуться домой.

– Ты не можешь говорить за всех из них, – сказал Кристофер.

– Конечно, поэтому, я и пришел сюда. В знак того, что хочу прекратить кровопролития и найти компромисс с самой большой семьей демонов. Мы можем вместе открыть сады, и пусть ангелы вернуться туда, а вы останетесь на земле и будете владеть ею, как того и желали. Нам ведь нечего делить. Пора уже забыть о том, что было. О вражде и ненависти.

– Откуда тебе знать, чего мы желаем? – спросила Хинелла. – Может, мы тоже хотим вернуться в сады.

– Можете попытаться, – сказал Имрам.

– Это вызов?

– Нет, предложение. Подобного никогда не было, и кто знает, может, по прошествии всего этого времени любой сможет туда вернуться? – спросил Имрам. – Ведь не запятнанных не осталось, мы все грешили за это время.

– Но не ты, – сказала Сади. – Белее твоих крыльев я не видела. Ты точно можешь вернуться в сады.

Все снова обернулись к Имраму, он же смотрел на Сади и отрицательно покачал головой.

– Я не вернусь туда, – сказал ангел. – Мне не место в садах, после предательства своего господина, после того, что я допустил, и более того, помог снова открыть разлом и выпустить оружие, я не имею права находиться в садах, не хочу своим появлением испортить теплые воспоминания о добре и умиротворении, которое там когда-то было. Я знаю, что не вправе просить вас об этом, но вы ведь помните войну. Она длилась слишком долго, мы все кого-то потеряли, нельзя допустить этого вновь. Я могу поговорить с ангелами и попытаться донести до них то же самое.

– Почему не поговорил с ними раньше?

– Не мог, пытался быстрее доставить Норну, чтобы Потомок поняла – я на ее стороне, если бы я хотел солгать, то уж точно не привез бы сюда единственного человека, благополучие которого волнует Сади. И мне было нужно заручиться вашим пониманием и поддержкой. Ведь если на мое предложение не согласится самая влиятельная семья демонов, то и разговаривать с ангелами смысла не будет.

Некоторое время все молчали. Каждый думал о своем. Хинелла не доверяла Имраму больше остальных.

– Твое предложение звучит так, что мы – ангелы и демоны – должны объединиться, открыть сады и разделиться. Ангелы вернутся домой, туда, куда они так мечтали попасть. А демоны останутся на земле. Правильно? – спросил Кристофер.

– Да.

– А люди? – вопрос Сади прозвучал на удивление громко и уверенно. – Вы забыли про людей. Я открою сады только в случае, если ангелы и демоны перестанут порабощать таких, как я. Это несправедливо.

Очередная тишина, в этот раз ее нарушил Келлан:

– Мы не сторонники рабства, и если наша семья будет во главе оставшихся на земле, то мы позаботимся об этом.

– А какие гарантии? – спросила Сади.

– Гарантии – это слово нашей семьи.

– Винсент должен быть одним из тех, кто станет у руля, – сказала Сади, вспоминая мужчину, чья семья скорее всего стала первой из свободных.

– Хорошо.

Они еще долго обсуждали, как и когда все это нужно будет сделать. Несмотря на атмосферу недоверия, витающую между присутствующими, они пришли к более-менее подходящему варианту. Обсудили все, кроме того, как именно Сади должна будет открыть врата садов. Келлан не знал о последнем общении Сади и Лилит, но разговаривал с Имрамом так, словно знал секрет открытия садов и их местонахождения. Он врал и не испытывал при этом никакого дискомфорта. Кристофер подыгрывал, но у него было куда больше информации, которой он предпочитал не делиться с семьей, потому что понимал, что именно они предпримут. Кай практически не участвовал в разговоре, но периодически бросал на Потомка короткие взгляды. Сади чувствовала их кожей и ей моментально становилось некомфортно.

Когда Имрам ушел, разговор продолжился, но уже стал более откровенным. Они обсуждали то, что даже если ангелы и согласятся на предложение Имрама, то Асмодей и его демоны – нет. Для них главное достать Лилит. А первостепенная задача семьи Россе этого не допустить. Даже если с остальными на земле им удастся договориться, то Асмодею им нечего предложить.

Разговор демонов шел по кругу, иногда Сади выпадала из обсуждения, точнее, она даже в нем не участвовала. Когда разговор зашел про то, что Лилит может выйти из ада, Сади решила рассказать об этом и заверить семью Кристофера о невозможности такого исхода событий.

– Я знаю, как ее можно достать из ада, – сказала Сади, и на балконе моментально воцарилась тишина.

– Нам не нужно ее доставать, – напомнил Келлан. – Мы должны избавить от нее мир.

– Я знаю. Но раз мы знаем, как ее можно достать, главное этого не сделать. После того, как я окажусь в садах, я возьму яблоко и покину это место, главное, чтобы моя кровь не пролилась там. Тогда Лилит никогда не сможет покинуть ад. Понимаете? Все проще, чем может казаться на первый взгляд.

Если до этого на балконе и была гнетущая атмосфера, то теперь она стала невыносимой. Все смотрели на Сади, а она даже не понимала, что сейчас открыла карты, которые Кристофер пытался спрятать от всех.

– Нам нужно поговорить семьей, – сказал Келлан холодным тоном.

Сади поняла, что ее тактично просят удалиться. Она встала, но не успела переступить через порог, как услышала голос Кристофера, он был напряженный:

– Принцесса, а найди-ка Имрама и не отходи от него.

В груди Сади все сдавило, она, не оборачиваясь, вышла и побежала. Она не знала, где именно находился Имрам, куда его увели. На поиски ушло примерно пять минут и каждая из них отзывалось новой волной страха.

Когда Сади вышла, Кристофер знал, о чем сейчас зайдет разговор. Он не думал, что Принцесса расскажет его семье про разговор с Лилит. И лучше бы она этого не делала. Для них главное – не выпустить Лилит, а Сади только что рассказала, как это сделать. Хорошо, что она не сболтнула о том, что больше Потомков нет. Только это спасло ее от мгновенной смерти.

– Ты все знал, – спросил Келлан и встал из-за стола. – Ты все знал и не рассказал нам!

Кристофер поднял взгляд и спокойно ответил:

– Конечно знал, а не рассказал из-за твоего взрывного характера и недальновидности.

– Я недальновиден? Да как ты смеешь? Я построил этот город, свел правила и законы, которые помогают ему процветать, собрал семью воедино.

Кристофер лишь рассмеялся на заявление брата.

– Что смешного?

– Твоя заслуга в воздвижении города бесспорна. А вот в том, что ты собрал семью воедино – полный бред. Да и никакой семьи бы не было. Помнишь момент, когда я вытащил тебя из лап Асмодея? Когда мы еще были в аду? А как по запчастям собирал Кая, после того, как Лилит изуродовала его? И главное, ты позабыл о том, что я спас вас в Великую битву и пожертвовал собой, оказался в плену у ангелов на сотни лет? И вы меня особо не искали, решив, что я умер. А я сидел в проклятой тюрьме, без крыльев и света. Я был там один, пока ты играл в правителя и создателя великого города Россе.

– Я не играл.

– Как и я. Я расплачивался один за нашу свободу.

Кристофер и Келлан смотрели друг другу в глаза, остальные даже не пытались вмешиваться в эту баталию. Тяжело принимать чью-то сторону, когда оба оппонента оказались правыми.

– Мы должны убить ее, – сказал Келлан, и Кристофер прикрыл глаза. Не хотел он портить отношения с братом, но, кажется, тот позабыл, что именно Кристофер всегда был среди них главным и принимал все решения. И отвечал за них тоже он. Келлан же был на вторых ролях, но отсутствие Кристофера сказалось на памяти брата. – Потомок сама сказала, что только ее кровь пролитая в садах, откроет ад. Если ее не будет в живых, то и ад никогда не откроется.

– Но Лилит будет жива, – сказал Кай.

Все замолчали, после пары минут тишины Кай, которого выпустили только ради совета, продолжил:

– Я против смерти Потомка. У нас есть план. Открыть сады, взять яблоко, скормить его этой падле Лилит и убить ее. Все. Если мы будем менять планы через день, то мы проиграем.

– Ты сам скинул Потомка с балкона, – напомнил Келлан.

– Да, но я не помню почему.

– Поддерживаю брата, мы не можем знать, есть ли еще Потомки. – сказал Кристофер.

– Я за то, чтобы избавиться от нее. У наших ворот полчища демонов, во главе с Асмодеем. Толпы ангелов, которые хотят непонятно чего. Мы оказались загнаны в угол. Потомок стала нашим слабым местом. Не будь ее, мы бы уже вывели войско за пределы города и разогнали бы всех. А сейчас что? Мы боимся оставить город, ведь тогда потеряем Потомка. Если мы убьем ее, то на нас никто не будет нападать, нам не придется обороняться, – проговорила Хинелла, смотря на Келлана.

– Глупость, – бросил Кристофер. – Имрам и говорил об этом, мы привыкли все решать кровопролитием, а можно этого по большей части избежать. Если ты не забыла, то не только демоническая сталь освобождена, но и ангельская. Мы уязвимы, да, но не сильнее чем противники. У них нет Потомка. Нет того, кто откроет врата. А у нас есть. Сади, наш козырь, глупая ты голова.

Кристофер старается себя сдерживать, но с каждой секундой это становится все сложнее и сложнее.

Семья не приходит ни к какому варианту, споры продолжаются, на стороне Кристофера только Кай, что действительно удивительно.

Кай и Келлан во всю спорили и, казалось, что этому никогда не будет ни конца ни края. Кристофер же принял решение, за которое его семья может от него отвернуться, но он не простил бы себе, если бы позволил им убить Сади. И дело не только в том, что он не хотел ее смерти, но это было ниже достоинства воина. Убивать беззащитного? Кристофер предпочитал так не делать. Когда спор его братьев уже перешел со спокойного тона на повышенный, Кристофер встал и сказал:

– Да прекратите же вы, наконец. Успокойтесь, вам нужно время, чтобы отделить неприязнь к Потомку от его ценности, встретимся тут же через час.

Он вышел до того, как кто-то успел открыть рот.

Кристофер нашел Сади в компании Имрама на улице у входа в дом семьи Россе.

– Можете отдыхать, – беззаботно бросил он охране Сади и, подхватив ее под руку, повел испуганную девушку в сторону конюшни. Имрам не двинулся следом, поэтому Кристофер добавил, смотря на ангела через плечо: – Тебе приглашение нужно?

Они шли к конюшням и Кристофер говорил так быстро, что Сади и Имрам не успевали осознать всю плачевность их положения:

– Сейчас мы скроемся из виду, я оставлю вас за крайним домом, там, где таверна свободных людей, переговорю с Винсентом, а потом вы уедите отсюда под видом свободных людей. Сади, я снова дам тебе перо, и ты сожжешь его на закате этого дня, так я найду тебя. Имрам, я верю тебе несмотря на то, что ты ангел. Я солидарен с тобой, и ты должен знать, чтобы воплотить твой мирный план в жизнь, нам придется выкрасть Сади и скрыть ее от глаз всех – и ангелов, и демонов. Единственные, кому мы можем доверять, так это мы и люди. Остальным нужна ее смерть.

Когда троица будущих беглецов остановилась за таверной, Имрам спросил:

– Когда мы должны бежать?

Кристофер посмотрел ему в глаза и сказал:

– Сейчас.

Сади же смотрела то на одного, то на другого.

– Они хотят меня убить? – спросила она.

– Принцесса, тебя все хотят убить. Стойте здесь.

Кристофер скрылся в таверне, а Сади посмотрела на Имрама, с момента их первой встречи, когда он купил ее для Герхарда, казалось, прошла целая вечность. В какой-то момент она его боялась, временами даже ненавидела, но сейчас, смотря на него и вспоминая слова о мире, Сади впервые поняла, что у них куда больше общего, чем могло показаться.

– Герхард хочет моей смерти, ты в этом уверен?

– Возможно, он не хочет твоей смерти, но желает своей. А пока ты жива, его желание невозможно исполнить.

– Спасибо, – сказала Сади. – Спасибо, что не оставил там Норну.

На это Имрам только кивнул.

Из таверны вышел Винсент, на его лице была написана тревога, он тут же подошел к Сади и, взяв ее ладонь, поднес к губам и поцеловал костяшки пальцев.

– Святая, все мои люди отныне твои, мы готовы жизнь отдать за сохранение твоей и спасение людей от рабства раз и навсегда.

– Звучит, как клятва, – сказала Сади и мило улыбнулась мужчине.

– Это она и есть. Я увезу вас сейчас же, Кристофер мне все объяснил.

Кристофер подошел к Сади, и Винсенту пришлось отступить, демон приобнял девушку и прошептал ей на ухо:

– Я тебе говорил, что их преданность и желание называть тебя Святой многого стоят. Слушай Винсента и не отходи от Имрама. Встретимся в ночи.

Когда он отстранялся, то Сади, не понимая причину, а точнее, смутно ее осознавая, притянула Кристофера обратно и легко поцеловала того в губы. Отстранившись, прошептала, смотря в серебряные глаза:

– Пожалуйста, пойдем с нами.

Она бесконечно не хотела с ним расставаться, боялась, что следующей встречи может и не быть.

– Принцесса, я не хочу отпускать тебя, но так надо. Это необходимо.

– А как же Норна?

– Я все улажу.

Он бросил взгляд на ее губы и отступил. Когда он развернулся и пошел в сторону главного дома, его догнал Имрам.

– Кристофер, Ариэлла, не оставляй ее здесь.

Кристофер не смог сдержаться и улыбнувшись так, словно смотрел на милого ребенка, потрепав Имрама по щеке, сказал:

– Наш малыш вырос и ему даже понравилась девочка.

– Прекрати.

– Имрам, нет ничего постыдного в том, что тебя влечет к красивой женщине. Это природа и такими нас создал Он. Смотри за Сади, она не должна пострадать. Кристофер скрылся за поворотом, а Имрам вернулся к Сади и Винсенту, который уже во всю отдавал приказы своим людям.

Сади боялась покидать Россе, ведь за его пределами намного больше тех, кому она нужна. Девушка подняла взгляд в небо и мысленно попросила Его дать ей хоть какой-то знак. Она должна открыть врата и остановить все это. Она пустит ангелов домой, как предложил Имрам, демоны получат землю, а семья Россе сосредоточит внимание на том, чтобы рабство прекратило свое существование. Сади отдаст им за это яблоко из садов, а сама потом уедет в какой-нибудь далекий и маленький город, поселится там и проживет жизнь, не произведя на свет наследника крови создателя, и тогда адские врата останутся закрыты на веки вечные. Все будут счастливы, и жертв окажется гораздо меньше.

Винсент в этот момент, как никогда почувствовал свою значимость и важность. Он никогда не был рабом, но цель его семьи и всей жизни заключалась в том, чтобы искоренить рабство и сейчас в его руках была Святая, которая в силах это сделать, и он был готов совершить невозможное, но сохранить жизнь Потомка.

А Имрам в это время стоял немного в отдалении и наблюдал за тем, как люди выполняли приказы Винсента. Он вспоминал о том, что был в ангельском легионе, мощном и сильном. Потом он был воином, сражающимся с демонами. Следом – правой рукой Герхарда, не последним ангелом в городе. А теперь он в армии слишком смертных людей, беглец и предатель. Что-то в его жизни точно пошло не так. Он падал ниже и ниже, а крылья тем временем продолжали оставаться белыми. Ангел не понимал, почему именно, но знал, что вскоре они потеряют невинность и окрасятся в серый.