Проклятые узы

Глава девятнадцатая

За мгновение до того, как Кристофера убило бы молнией, его схватил Келлан и потащил дальше от врат, которые стали закрываться. Створки медленно сокращали расстояние друг до друга, Сади больше не слышала небесного песнопения. Только вой, который разносился не из садов, а с земли, с самого разлома, который был прямо напротив Потомка.

– Отпусти! – закричал Кристофер, отталкивая брата.

– Не будь дураком, тебя убьет быстрее, чем ты сможешь подумать, какую глупость совершаешь!

Они никогда прежде не разговаривали между собой на таких повышенных тонах. У Кристофера разрывалось сердце, он услышал как закрылись ворота, не мог оторвать взгляда от Сади, которая пыталась сесть, она зажимала кровоточащую рану. Она вынула кинжал. Зачем она вынула кинжал? Теперь кровь потекла быстрее.

– Отпусти, – уже более спокойно сказал Кристофер.

– Не глупи.

И в мыслях не было. Кристофер подлетел к разделяющим их с Сади вратам и, не касаясь золотых прутьев, говорил успокаивающим голосом:

– Принцесса, держись, оторви рукав и перетяни рану, я вытащу тебя.

Никто из них не знал, правдивы ли эти слова, но Сади успокаивала себя тем, что Кристофер никогда ранее ей не лгал.

– Кристофер, – прошептала девушка, зажимая рану изо всех сил. – Лилит, она теперь свободна.

Сади перевела взгляд на лужу крови, она понимала, что рана не смертельная, и также она осознавала, что сейчас сделала. Сади помогла выйти Лилит из разлома, из-за Потомка Лилит смогла выбраться из адского камня. Теперь Кристофер понял, почему Асмодей так быстро покинул разлом, к которому стремился попасть с момента его открытия. Лилит рассказала ему, как можно ее освободить – о том, что капля крови Потомка, пролитой в садах, откроет ад.

Сади все же удалось встать, она подняла яблоко, которое валялось рядом с кинжалом и кинула его сквозь золотые прутья. Кристофер поймал плод и посмотрел на Сади.

– Я вернусь, – пообещал он.

Сади подарила ему легкую, но печальную улыбку.

– Будь осторожен, – попросила она.

Кристофер кивнул и повернувшись к брату, услышал очередной вой, он был громче предыдущего, раздавался ближе. От его звука становилось страшно, мурашки бежали по рукам и позвоночнику, а в груди сжималось сердце.

– Это что такое? – спросил Имрам.

Братья переглянулись и хором ответили:

– Гончие.

Долго Имраму ждать не пришлось. Из разлома, который был прямо под ними, снова начали выбиваться огненные языки серебряного пламени.

– Возьми на себя ангелов, защищайте врата садов ценой своей жизни. Лилит не должна туда попасть, – скомандовал Кристофер, и они с Келланом рванули вниз.

Имрам полетел к ангелам, которые до сих пор толпились вокруг мертвой Теи. Они были растеряны, скорее всего она никогда не готовила никого себе на смену, была уверенной в том, что проживет вечность и еще немного. На Имрама смотрели золотые глаза, серые крылья были расправлены, оружие наготове.

– Братья мои, – начал он, но его тут же стали перебивать.

Кто-то кричал, что это он убил Тею, другие решили задавать ему вопросы, ответов на которые у него не было и быть не могло. Они так шумели, а тем временем пламя из разлома поднималось все выше и выше. Имрам не помнил, чтобы оно было таким всепоглощающим, когда разлом открылся впервые, и демоны выбрались наружу. Он повернулся к братьям и заговорил твердо и громко:

– У нас нет времени на распри. Тея мертва, и не моя рука убила ее. Герхард предал вас, отправив на бойню, от которой вам не было никакого толку. Но сейчас мы не будем разбираться в том, кто прав, а кто нет. Ад открыт. Лилит выходит на свободу, и вы понимаете, чем это грозит нашему виду – полное уничтожение. Я прошу вас подняться к вратам в сады и защищать Потомка, возможно, она единственная, кто сможет остановить Лилит и ее гончих псов.

– С чего ты решил, что она сможет это сделать? – спросил ангел, ранее служивший Тее.

– Потому что она уже смогла открыть врата рая и ада, кто знает, что под силу этой девчонке.

– Это не гарант, – сказал Мириам, ангел из города Герхарда.

Имрам посмотрел на пламя, оно уже преодолело половину расстояния до врат рая. Имрам принял решение, о котором, возможно, будет сожалеть.

– Потомок, как и Лилит, от крови и плоти Его. Я не думаю, что кто-то из нас сможет справиться с Лилит, а в Потомка я верю.

Ангел, который задал этот вопрос Имраму, обернулся к своим и кивнув сказал:

– Идем в полное распоряжение Имрама из города Герхарда.

Имрам не стал напоминать им, что он уже не из того города, он вообще не знал, откуда он и где осядет, если сегодняшняя заварушка закончится положительным исходом. Более того, Имрам в это не верил, но не в его натуре было опускать крылья и идти с опущенной головой к более сильному противнику. Он не умел сдаваться. Тем более на кону были жизни, которые он пытался сохранить.

Имрам раздавал приказы, и ангелы устроили в небе парад, который в итоге превратился в легион, более-менее слаженный организм из серых крыльев. Имрам был готов, но не настолько, как это бывало раньше. Сейчас его мучило сожаление. Сожаление о том, что ему не удалось провести с Ариэллой больше времени и нормально попрощаться. Но он будет биться до последнего, чтобы она могла жить. Это было самым важным для ангела, который еще недавно не обращал внимания на рабов, принимая их место в иерархии, как данность.

Сади сделала все, как велел Кристофер. Она оторвала рукав, с трудом обмоталась им и подошла к прутьям, она видела землю сверху, но это не мешало понять, что дела плохи. Из разлома вырвалось огромное пламя, ангелы во главе с Имрамом встали у врат так, что Лилит не сможет добраться до Сади, если только не убьет всех. Потомок не могла найти взглядом Кристофера или его брата, но видела, как люди Винсента начали собираться возле разлома, со стороны граничащей с городом Россе. Они собрались защищать город от Лилит? Сади стало больно за свободных людей Винсента, они ведь погибнут там. Она коснулась ворот и попыталась открыть их, бесполезно.

– Почему я не могу выйти? – спрашивала она сама себя и пыталась снова и снова.

Ариэлла стояла на балконе и с ужасом понимала, что все пошло совершенно не так, как они того хотели. Нимфа никогда не славилась твердостью характера, она была слишком нежной для этого мира. Ариэлла подошла к самым перилам и попыталась выглядеть в небе самые белые крылья, она молилась о безопасности Имрама. Она просила о том, чтобы он остался невредим и вернулся к ней. Ариэлла понимала, насколько близко он был от опасности, и презирала себя за то, что не могла помочь ему. Она впивалась пальцами в каменные перила. Наблюдатель, такова история ее жизни.

Келлан и Кристофер спустились на землю. За спиной Келлана собралось его войско демонов, готовых биться с гончими насмерть. Кристофер встал по другую сторону разлома, а за ним были низшие всех сортов. Он убедился, что низшие на месте и вернулся к брату.

Мечи, кинжалы, копья, клыки и когти – все было готово к бою, которого все так пытались избежать.

Кристофер выглядывал Асмодея, но того и след простыл, из-за того, что Кристофер пытался добраться до Сади, он упустил, куда делся демон, а сейчас его искать не было никакого смысла. Проблемы с Асмодеем – все лишь кроха, по сравнению с горой по имени Лилит.

Очередной вой чуть не оглушил всех, кто находился рядом, даже Ариэлла, стоя на балконе, услышала пронзительный загробный вой.

Пламя стало еще выше, из него начали выходить гончие. Высотой с одноэтажную хижину, с пастью, в которой поместится сразу два, а то и три человека. Пять лап, спереди три, а сзади две, длинный хвост с наконечником, похожим на булаву. У некоторых была одна морда, у других – по две. А клыки и когти оказались размером с руку, от плеча и до кончика пальцев.

Вой принадлежал им.

Если низшие являлись грехами демонов, то гончие были детищем Лилит, они появились, когда она оплакивала свою дочь, которую сама же и лишила жизни. Из ее слез и страданий, из злости и ненависти появились гончие, которые были преданы Лилит до последнего вздоха. Они жили только ради ее существования.

Но самое страшное было то, что Лилит питала от них силу.

Рядом с ними она была могущественна, как никогда. Еще недавно ее и гончих разделял разлом, а теперь ад открыт, и последние его жители стали выбираться наружу.

Гончие продолжали выходить из пламени, но не нападали ни на кого. Они становились рядом друг с другом, образуя внушительную стену.

Пару минут было слышны только звуки низших и гончих. Остальные сохраняли тишину, ожидая появления той самой, которая может уничтожить их всех. Когда Кристофер рассказывал Принцессе о силе Лилит, он не преувеличивал.

Сади стояла и держалась за прутья, она наконец-то нашла взглядом Кристофера, и тот, словно почувствовав, что она за ним наблюдала, поднял взгляд, а в следующий миг вернул все внимание на адский огонь, из самого центра вылетела Лилит. Ее алые крылья были больше, чем у Сади и у всех ангелов и демонов. Она была нагой, ее скрывали только длинные до пят красные волосы.

Лилит улыбалась.

Она повисла в воздухе и прикрыв глаза, глубоко втянула носом воздух, а после этого ее губы растянулись в еще более широкой улыбке. Лилит подняла веки и осмотрела всех, кто был вокруг. Она пролетела над головами ангелов и приземлилась у самого разлома. За ее спиной стояли двое гончих, стоило ногам Лилит коснуться земли, как гончие склонили головы в знак почтения.

Лилит стояла недалеко от Кристофера и смотрела ему в глаза. Она не спрятала крылья, ведь они были ее самым сильным оружием. Яблоко жгло Кристоферу карман, он понимал, что должен был добраться до Лилит и каким-то образом заставить ее откусить хотя бы маленький кусочек. Он знал, что это будет сделать непросто, многие сегодня лишатся жизни.

– Здравствуй, Люцифер.

– Здравствуй, Лилит.

– Как же давно я тебя не видела.

В аду у всех демонов была другая внешность, которая не имела никакого отношения к земной или той, что была у них в садах. Только Лилит везде выглядела одинаковой.

Даже сейчас, она была великолепна. Большинство из мужчин, будь то ангелы, демоны или люди; видели сейчас перед собой самую красивую женщину всех времен. Ее тело было идеально, линии плавными, а кожа нежной. Он создавал ее для утехи мужчины и постарался на славу.

– Не могу сказать, что скучал, – сказал Кристофер.

– А вот я скучала. Представляла, как выйду из ада, разорву на куски всю твою семью и скормлю их останки моим верным псам. А потом сотнями, тысячами лет буду пытать тебя, отрезая лоскуток плоти за лоскутком.

Лилит снова улыбнулась. Даже будучи отвратительной, она выглядела, как мечта.

– Кровожадность тебе не к лицу, – сказал Кристофер и сильнее сжал рукоять меча.

Лилит подошла к гончей и погладила ту по морде. Гончая заскулила, как обычная собака. Она и боялась и боготворила Лилит.

– Не я сделала себя кровожадной, – сказала Лилит и снова посмотрела на Кристофера.

– Чего ты хочешь? – спросила Келлан.

Она перевела взгляд с одного брата на другого.

– Я хочу отмщения, – сказала она, твердо смотря Келлану в глаза.

– Перед кем и от кого? – спросил Кристофер.

Лилит не стала объясняться, она взмахнула крыльями и осталась парить над разломом. Винный взгляд исследовал всех, и только потом она заговорила, громко, четко и властно:

– Я скажу это только один раз. Кто встанет на мою сторону, будет жить. Остальные умрут.

Из леса вылетели воины-демоны во главе с Асмодеем.

– Кто бы сомневался, – сказал Келлан.

Кристофер же сдерживал себя, чтобы не броситься на Асмодея, но он понимал и отдавал себе отчет в том, что сейчас не время.

– Ты готов? – спросил Кристофер у брата.

– Да. Винсент?

– Он тоже, но…

– Я знаю.

Кристофер бросил взгляд сквозь пляшущие языки пламени и посмотрел на Винсента и его людей. Демону заранее было их жаль.

– Наша задача отделить Лилит от гончих и Асмодея, – сказал Кристофер.

– Скормим суке яблоко, – произнес Келлан.

Лилит снова опустилась на землю. Она понимала, что как только она улетит от гончих, которые крыльев не имели, ее будет легче схватить. Сначала она уберет всех, кто помешает ей войти в сады и уничтожить там все, что напоминало ей о былой жизни. О сотнях лет мучений и страданий. О том, как единственный, кого она любила и продолжала это делать, предал ее и позабыл слишком быстро.

– Глупцы, – сказала она, а потом мысленно дала команду гончим:

– Убить всех, кто не с нами.

И они, взвыв, побежали.