Проклятый лес

Глава 33

Трудноузнаваемая, но она, никаких сомнений. Окутанная темной бурлящей аурой, которая сейчас стала больше походить на скопление вьющихся вокруг нее духов.

Новый образ был чем-то чудовищным — сплав длиннорукого волка-оборотня и неведомой горбатой твари, покрытой крупными пластинами. Защитившись скрещенными лапами, Гедеж шагнула вперед. И снова егеря дали залп, но в этот раз магический щит выдержал, защитив хозяйку. А затем, подчиняясь воле Гедеж, ее призрачная свора сорвалась в сторону имперцев.

— ЛАРРР! — импульс разорвал на части некоторых призраков и утратил от этого силу. Все, что осталось Гедеж отбила в сторону.

Призраки вязли в магических сетях, но рвали их на части, стремясь к огрызающимся выстрелами и кастами егерям. Я же шагал вперед, набираясь сил с каждым пройденным метром. И пополнял мадью, рассчитывая вложить ее в сокрушающий удар в спину врагам.

Ближайшего к Гедеж егеря призраки разорвали в клочья, защитный артефакт только и успел, что мигнуть. Но тут же все затмила испепеляющая вспышка, рассеяв атакующих духов в ничто.

Туриг, отступив от артефакта, ударил несколькими волнами воздуха, сконцентрированными в широкие лезвия, и кинул защиту на своих подчиненных.

Кто-то из них обернулся и предостерегающе вскрикнул, увидев меня.

Проклятье, рано! С такого расстояния мне их не достать…

Но вариантов не оставалось — я ударил мага в спину, надеясь сбить тот сложный каст, который он начал. Но впустую, имперец даже не пошатнулся, зато один из его людей, подчиняясь резкому окрику командира, двинулся мне навстречу.

Человек был бледен и до крови закусил губу. Боится, — решил я. Но нет, здесь было и еще что-то. С каждым шагом, движения мужчины становились все более уверенными и быстрыми. А его самого окутал магический щит.

— Выродок Хазгу, — презрительно бросил противник и желтоватые парные клинки вспыхнули в его руках. Не такие яркие как у Кайела, но зато длиннее, чуть изогнутые и покрытые вязью символов.

Первые выпад и удары я отбил, уйдя в оборону. Приходилось отступать, парируя быстрые опасные атаки. Казалось, враг не думает о защите, но достать его мне пока не удавалось. Настоящий мастер клинка, он подавлял своим напором, и уже несколько раз мой щит проседал от попаданий.

— Кто ты такой? — немного сбавив натиск, осведомился егерь. — Гедеж выкормила не только внучку, но и еще одного ублюдка?

Я молчал, отбивая сыплющиеся на меня удары. Может успею сформировать каст?

— Отвечай и умрешь легко, обещаю, — рыкнул имперец. — Или…

Но что именно он грозил, я не услышал из-за воплей. За его спиной я видел как Туриг и еще один его подчиненный отступают под атаками Гедеж, отбивая ее магические атаки. А Майа расправлялась с другим егерем. А орал третий с оторванной рукой, которого терзали призраки, созданные старухой.

— Вы все прокляты, Хазгу. Гедеж нарушила клятву и умрет, как только Даэрл обратит на это свое внимание. И умрет страшно, поверь мне, — не унимался атакующий меня мечник.

Хотя имперец не использовал атакующую магию, я смог увидеть странную структуру потоков мадьи вокруг него. Как будто он сам порождение силы, словно сгусток Кантра внутри человеческого тела, питающий его мощь. Еще были видны более мелкие плетения, удерживающие все это в сборе, фиксирующие ту магию, что подпитывала егеря. Видимо, благодаря этому он сражался со мной на равных и даже превосходил.

Я ударил по одному из связующих плетений, разрушая его, но и сам пропустил тяжелый удар, едва не разрубивший мне бедро.

— Как…, — враг грязно выругался и отступил на секунду, дав мне возможность провести второй каст.

А затем он превратился в вихрь ударов, заставляя меня сосредоточиться на обороне. Щит проседал от попаданий, поток мадьи иссякал. Но и мой противник заметно слабел — плетение внутри него, лишенное части скреп, стало рассыпаться, расширяясь в стороны.

Он тоскливо взвыл, а атаки стали еще более отчаянными и сильными, хотя казалось, что это уже невозможно. Сильнейшим боковым ударом он отбил мой меч в сторону и, сорвал дистанцию, войдя в клинч.

— Теперь мы уйдем вместе, выродок, — прошипел он мне в лицо. — Император не забудет моей службы и найдет меня в Необъятном. Умри, Хазгу!

Последнее он уже выкрикнул, а я видел энергию Кантра затапливающую все вокруг. Но успел влить все силы в удар, отбросивший меня от него. Жаль, поздно — Кантр плеснул вокруг рассыпающегося тела и выжирая окружающее пространство. Достал он и до меня.

Потоки овеществленного Кантра коснулись меня, обжигая леденящим холодом, но не убили сразу, а как бы оплели, сминая щиты. Но тут со всех сторон от земли потянулись потоки мадьи, формируя вокруг меня новую магическую оболочку незнакомой структуры. И Кантр откатился, а затем схлопнулся сам в себя, оставив обледенелую воронку.

Мотнув головой, я успел заметить, что это Гедеж, бросив отступающего Турига, спасла меня, защитив от магии имперца. Но и сама поплатилась за это — откуда-то сбоку ее атаковал Жозэн. Этот бил зелеными копьями, которые срывались с его рук одно за одним. И достигали цели. Майя бросилась, целя в горло магу, но тот отбросил ее далеко в сторону, как нашкодившего щенка.

Упал пораженный очередным кастом последний егерь, а Туриг, наоборот, шагнул вперед, формирую сложное плетение. Атакуя Гедеж с двух сторон они с Жозэном стали смелее, тем более, что и монстроподобный оборотень явно ослабел.

Упав на четыре лапы, Гедеж обернулась волком и снова окуталась почти непроницаемой взгляду темной аурой. Казалось, что хищные призраки рождаются прямо из ее тела, множась и роясь вокруг. Я попытался дотянуться до нее, чтобы подпитать мадьей, но получил встречный удар, едва не лишивший меня сознания.

— Не лезь! — команда прослеживалась очень четкая.

В этот раз призраки сплелись в два толстенных жгута и ударили в имперцев, разрушая их защиту. Туриг с протяжным воем сразу упал на колени, охваченный темным щупальцем, а Жозен сопротивлялся, удерживая острие призрачного потока в метре от себя.

С громким хлопком лопнул круглый артефакт на треноге и сопротивление второго мага разом закончилось. Он потерял сознание и бессильно повалился на спину, разрываемый рассыпавшимися на стаю призраками. С Туригом к тому моменту уже все было кончено.

Закончив с имперцем, твари метнулись было к мне, но растворились в воздухе — старуха Гедеж приняла человеческую форму и сейчас обессилено сидела, опираясь рукой о землю.

К ней уже мчалась Майя, на ходу сбрасывая волчий образ.

Я до крови закусил губу, тяжело поднялся и хромая пошел вперед. Егерь все же крепко зацепил меня по бедру.

Внучка попыталась обнять Гедеж, но та оттолкнула ее и поднялась на ноги.

— Сейчас не время, Майя, — смерила меня внимательным взглядом. — Он уже близко.

— Кто близко? — выдержал я взгляд старухи. Желтые глаза с поволокой, сейчас блеклые, смотрели цепко и внимательно.

— Надо же, справился с вархом, — прищурилась она. — Силен, пожалуй, но глуп. Зачем полез прямо в лапы к имперцам? Если бы не я, сейчас бы они вторую печать ломали. Молчи…

Она остановила меня жестом.

— И прости старуху. Ты все правильно сделал, Итан.

— Бабушка!

— Нет времени. Майя, освободи мальчика, — скомандовала Гедеж, но девушка слишком медленно и неохотно отступила от нас. Старуха вскинулась и прикрикнула. — Живо, ты!

И только тогда, что-то глухо высказав, Майя побежала прочь, пронзительно посмотрев мне в глаза напоследок.

— А ты слушай, Итан. Расскажу, что успею, прежде чем Палач явится за мной.

— Палач?

— Ритус Парг, Палач, Вершитель правосудия, Длань Даэрлов… у него много имен. А я нарушила клятву крови, данную самому Императору. Так что не подведи нас. Не подведи Хазгу.

— А почему?

— Хватит! — резко оборвала меня Гедеж. — Слушай.

Старуха говорила, может быть, четверть часа, торопливо глотая слова, формируя и передавая мне плетения, которые я поглощал. Она спешила, рассказывая сначала подробности обряда для становления главы рода, затем начала про род Чим, перескочила на Даэрлов, потом немного про шамана Михела и его планы, начала про Печати… Неладное я заметил поздно — старуха уже давно сидела опустив голову и говорила из под закрывающих лицо волос. А потом замолчала и опрокинулась вперед, мне на руки. Мертвая, разом высохшая до состояния мумии.

Коснувшись ее пергаментной кожи, я уловил нечто похожее на отголосок памяти или, может быть, след джарха, бесследно исчезнувший из тела. И вот, что это было. Белесая бочкообразная тварь размером с цистерну, тащила бьющееся в судорогах тело, или скорее джарх, куда-то в недра ритмично пульсирующей норы. И лишь чуть позже я заметил в стороне всадника, восседающего на жутком чешуйчатом скакуне, и наблюдающего за этим.

И словно почувствовав мой взгляд, Палач — а это, несомненно, был он — начал поворачивать голову в мою сторону. Но прежде, чем он успел полностью обернуться, я вышел из осколка памяти старой Гедеж. Еще не хватало, чтобы он меня разглядел! И так-то от увиденного стало до одури страшно.

— Бабушка умерла, защищая тебя, — хрипло проговорила вернувшаяся Майя. — И Даэрлы знают об этом. Догадаются, что у нее была веская причина. Надеюсь, ты знаешь, что делать.

И замерла, поджав губы и сверля меня взглядом. По ее щекам стекали слезы.

Простояв так несколько секунд она бросилась ко мне на шею и разрыдалась.

— Ведь знаешь, да, Итан?

Что мне было ей ответить?

Около Печати Основы нас поджидал Наби, паренек, которого имперцы притащили из Кань-Лага и пытали, чтобы разыскать места силы Хазгу. Сам Наби ничего про них не знал, но его джарх каким-то образом был связан с этими местами, а Жозэн этим пользовался. Сейчас раны бывшего пленника уже затянулись — сказывалась наследственная регенерация.

Место силы древнего рода впечатляло своей мощью — казалось, вся земля и скала рядом пропитаны мадьей, она бурлила и кипела, если так можно сказать про магическую силу. Гедеж упоминала, что Кантр каким-то образом чувствует предстоящие события и по-своему реагирует на них. То же самое касается и Печатей Основы. Их сущность сложнее, чем я мог себе представить и понять. Да и старуха мало об этом говорила.

Как бы то ни было — нельзя терять времени. Явное напряжение едва ли не гудело в окружающем пространстве. Сама Печать притягивала меня как мощный магнит, принуждая думать только о предстоящем обряде.

Под беспокойными взглядами Майи и Наби, я шагнул в центр плетения. Ощущая как все мое тело пронизывают потоки мощи, я едва не забыл, что ими надо управлять, иначе я просто растворюсь в бурлящей мадье.

Закрыв глаза, я сосредоточился на структуре и сознание разделилось. Я стоял в центре Печати и одновременно видел со стороны всю поляну, где находился. Еще потоки и каналы Кантра, Необъятное, нависающее над сущим где-то на периферии.

Понимание неправильности пришло чуть погодя и я вздрогнул всем телом, вырываясь из транса. Потоки силы стали структурироваться как-то не так.

Гедеж упоминала про множественность, но смысл открылся мне только сейчас.

Меня одного мало. Нужно несколько человек!

Майя, Наби? Мало… Где там Кайел, оба шади и Юм? Я потянулся вниманием к моим товарищам и обнаружил, что они на подходе и скоро будут здесь. Итого пятеро, если не считать Юма, а со мной шестеро. Хватит ли этого, непонятно.

— Майя, — обратился я девушке. — Сюда от Долины Теней идут четверо, встреть их и веди сюда. Только вежливо и осторожно. Это друзья.

— Хорошо, Итан, — кивнула она. — Но бабушку нужно похоронить сегодня до заката. Это важно.

Я покосился на укрытое тряпками тело. Не так много времени. Становление надо тоже проводить как можно скорее. Мне до сих пор буквально виделось, как Палач поворачивал ко мне голову. И быть беде, если он все же почуял меня.

Закончив с погребением, мы вернулись к Печати Основы. До темноты оставалась еще пара часов, и этого должно было хватить. Почему нельзя проводить обряд ночью, я толком не понял, просто приняв информацию к сведению.

Еще мне очень не понравилось поведение Юма. Оказавшись вблизи плетения, он скинул маску безразличия и сейчас напоминал охотничью собаку, взявшую след. Могу поклясться, что он видел потоки силы и хорошо различал их.

— Однако пора, Раш-Ханн, — вздохнул Кайел. — Надеюсь, ты хорошо знаешь, что делать.

Я обратил внимание, что пышущая силой Печать Основы откровенно нервирует моего друга. Он хмурился и жевал губы.

— Начинаем, — кивнул я. — Других вариантов все равно нет. Ат-шара сам себя не начнет, верно?

— Верно, верно, — татуированные шади дружно засмеялись и даже сероволосый кисло улыбнулся.

Управление гигантской стихийной мощью далось мне не сразу. Я пережил несколько неприятных минут, угадывая и ошибаясь в сплетении нужной структуры потоков. Наконец, базовое управляющее плетение было готово, и сосредоточенным сознанием я потянулся вверх, в Кантр. А достигнув, как бы впустил его сюда в каналы родовой Печати Основы Хазгу. И хлынула энергия, многократно перекрыв собою все, что было в моей жизни до этого.

Донесся стон Наби, мальчишку трясло как в эпилептическом припадке, казалось, что вот-вот и он упадет. Остальные стояли бледные и пот струился по напряженным лицам. Майя что-то шептала, судя по движениям губ.

Поток чистой мадьи не ослабевал, а напротив, казалось, только прибывал. Монг перешел в боевую форму, пережигая льющиеся на него излишки. Кайел развел руки и по ним вниз на землю потекли потоки темно-серой хмари. Срываясь с его ладоней, энергия попадала на Печать, постепенно высветляя ее.

Наби упал на колени и уперся руками в каменную плиту. Его сознание было на грани помутнения. Остальные держались едва ли чуть лучше. А я сам едва успевал формировать новые защитные структуры, недавно узнанные от старой Гедеж.

— Останавливай, Итан, — выдохнул сероволосый. — Мы сгорим здесь. Первым будет малой, а потом и мы все.

— Не могу, — мотнул я головой. — Структура Печати включилась и засасывает мадью из Кантра как гигантский смерч.

— Так мне проще, — захрипела Майя, начав менять форму на волчью. — Еще продержусь…

Последние слова я едва расслышал, но хорошо понимал, что время наше ограничено.

И тут я встретился взглядом с Юмом. Одержимый чата-кан стоял там, где я ему приказал и внимательно смотрел на меня, чуть улыбаясь.

— Я могу помочь, — поймав мой взгляд громко произнес он. — Но я хочу свободу.

— Нет! — почти одновременно выкрикнули оба шади и Кайел.

— Пройдя Становление, я приму клятву твоего рода, Итан, — объявил Юм. — Но при этом стану свободным.

Невероятный гнет Кантра внезапно ослабел, дав небольшую передышку. Чата-кан помог?

— Я еще не согласился, Юм, — выдохнул я.

— Одержимый здесь ни при чем, — раздался знакомый голос.

Шаман Михел!

Юм нахмурился и отступил на шаг назад, скрестив руки на груди.

— Продолжай, Итан, — мерцающая фигура шамана из пустоты шагнула к Наби и рывком вздернул того на ноги. Подростка шатало, а из прокушенных губ текла кровь.

Я только кивнул. Сил говорить уже не было, все мое внимание снова распределилось на три фронта, где я едва успевал управлять событиями.

И снова напор мадьи стал возрастать, но в этот раз я действовал смелее и увереннее, что сразу дало свои результаты. Печать стала наполняться. Еще немного и все будет готово.

— Прошу, Раш-Ханн, прими мою клятву верности — громкий голос Юма едва не вырвал меня из транса. — Я признаю силы, стоящие за тобой и сам стану их частью. Дам вассальную клятву, но прошу свободу.

В этот раз все, кто был рядом со мной промолчали, и лишь жгли взглядами, ожидая решения. Даже Михел пытливо прищурился со странным выражением в темных глазах.

Как же некстати сейчас это решение, когда я едва соображаю от невыносимого напряжения сил. Но при этом понимаю, что настал поворотный момент и если мы все выживем, то многое изменится.

— Хорошо, же. Ты можешь вступить на Печать Основы, Юм. Если она примет тебя, то приму и я.

Отголоски этого решения и его правильность я понял по изменившимся потокам мадьи.

— Теперь нас восемь, — кивнул Михел. — Ровно столько же было здесь, когда первый из Хазгу, Борейл Камнеед, создавал три Печати рода Хазгу. Ман гара вильех…

Едва он произнес эти непонятные мне слова, как изменилась неуловимо структура текущей вокруг меня силы и видения затопили мой разум. Я стал многими существами одновременно. Память об упомянутом событии развернулась перед моим внутренним взором, а тело стало повторять те пассы и воссоздавать плетения, которые я наблюдал в исполнении Борейла. В этих образах Камнеед, могучий мужчина с нечесаной косматой бородой, но в богатом одеянии, создавал нечто грандиозное. Он оперирован Кантром и землей, мадьей и своей внутренней силой, образуя нечто новое, пока еще чуждое этому миру. Он творил то, что впоследствии стало настоящей силой древнего рода Хазгу.

Многое прошло перед моими глазами. Обряд Становления затянулся до самой полуночи, но я потерял счет времени гораздо раньше, и лишь вмешательство Михела напомнило об осторожности.

Подчиняясь моей воле, Кантр стал отдаляться от нас и потоки мадьи оскудели, превращаясь в ручейки. А потом исчезли вовсе, оставив нас на черном от копоти камне. Теперь я разглядел, что это просто скала — исчезли руны и символы. Но также я знал, что все это вернется, когда потребуется и стоит мне лишь захотеть.

Сам я чувствовал себя хоть и ошарашенным и морально опустошенным, но на удивление наполненным. Как силой, так и новыми ощущениями. Я чувствовал родную землю под ногами, лес, каким он есть на самом деле, ауру Хазгу, которая стала теперь моей неотъемлемой частью… Много всего, но еще я чувствовал своих родичей-побратимов, коими после Становления оказались все, кто прошел это испытание вместе со мной.

Кайел. Сероволосый сидел, схватившись за виски.

Эйх лежал на спине раскинув руки и улыбаясь.

Монг пытался встать, но раз за разом опрокидывался обратно, смеясь своей неловкости.

Майя с сияющим лицом и широко распахнутыми глазами смотрела на меня, и слезы текли по ее щекам.

Наби лежал свернувшись калачиком и вздрагивал.

Юм, стоял на одном колене, склонив ко мне голову. Принесенную им клятву я почувствовал еще раньше и молчаливо принял ее.

Родственные ощущения и внутренняя теплота, связывающая меня с ним, как впрочем и с остальными, сейчас имела решающее значение.

И я знал, что все они испытывают то же самое. Все они стали моей семьей после Становления.

Семь братьев и сестра.

Удивительное, неповторимо сильное ощущение в мире, где я был почти чужим. А стал главой рода. Древнего и когда-то могучего. Теперь я в ответе за его славу и жизни всех, кто к нему относится.

А таких оказалось достаточно. Новые возможности позволяли чувствовать еще нескольких Хазгу. Далеко отсюда, в чужих краях. Но они были.

И еще в Кань-Лаге жили другие Хазгу и вообще на всей территории Даангана. Это потомки тех, кто как Наби не прошел посвящения, но в ком течет кровь Хазгу. И мне предстояло всех их объединить, чтобы…

На самом деле, я до конца не понимал, что только сейчас, по-настоящему вступил в противостояние с Даанганской Империей и с Высоким Родомродом Даэрл, под предводительством самого Императора — Ярга Даэрла.

Обо всем этом я хотел говорить с Михелом, но его нигде не было. И я не чувствовал его в этом мире. Лишь расширив область внимания, я смог обнаружить одну крохотную искорку, в которой опознал шамана. Невообразимое, неосмыслимо чудовищное расстояние разделяло нас, но, собрав силы, я все же дотянулся до него.

— Я горжусь тобой, Итан, — призрачная фигура в сером ничто обрела на мгновение знакомый облик, но тотчас же расплылась вновь. — Даэрлы еще не знают, что произошло. Но когда прозреют, то бросят все силы против восставших из небытия Хазгу. Этот край — твоя вотчина, но чтобы победить, нельзя сидеть за крепкими стенами, понимаешь?

— Ты говоришь о союзниках и силах вне Проклятого Леса и Западного Даангана, — кивнул я.

— Именно так. Пока есть время, используй его, готовься, — голос Михела удалялся и слабел. — Меня затягивает еще глубже в Необъятное, Итан. Я потратил слишком много сил, чтобы сейчас сопротивляться этому. Но я вернусь, чтобы служить Хазгу, чтобы служить тебе, главе рода. Прощай…

Искорка удалялась слишком стремительно, чтобы я мог следовать за ней. И исчезла, а я очнулся на теплом камне, дрожа от лютого холода. Меня трясло от слабости и истощения — потянувшись к шаману, я сжег все мадью, до которой смог дотянуться и сейчас Кайел, спешно тратил свои жизненные силы, чтобы хоть как-то поддержать меня энергией.

— Магическое истощение самый плохой способ свести счеты с жизнью, — прошипел он. — Не смей так больше делать. Еще немного и твой джарх стал бы пищей для твоего же плетения.

Я слабо кивнул, потянувшись к фляге, которую протянула мне Майя.

На следующее утро, едва взошло солнце, мы с родичами держали совет. Много дел требовали нашего внимания, и чтобы успеть сделать как можно больше, было необходимо разделиться. Майе предстояло отправиться вдоль гор дальше на север, чтобы разыскать тех, кто отступили под натиском имперцев во время войны. Она должна была убедить их в том, что грядут новые времена и главе рода потребуются все, кто сохранил верность Хазгу. Эйх станет ее сопровождающим.

Сначала я хотел отправить с ней Юма, но потом понял, что не могу его от себя отпустить. Спору нет, после обряда Становления чата-кан изменился. Теперь он уже не казался угрожающим темным омутом, непонятным и опасным. Добавилась уверенность в нем и доверие, но сохранилась и загадка, которую было важно понять.

На Кайела и Монга я собирался возложить бремя поиска сокровищ.

Да-да, я не оговорился.

Выяснилось, что Майе известно, где расположены тайники с богатствами, которые вывозили из Кругов перед их уничтожением. Гедеж не раз и не два описывала внучке, где хранится казна и некоторые родовые сокровища. Одно такое место было относительно недалеко, так что моим людям предстояло отыскать схрон.

Хотел возложить, да не вышло.

Во-первых, взбунтовались оба шади, требуя, чтобы один из них непременно остался при мне. Пришлось выбирать Монга, так как Эйх старше и опытнее, а значит сможет лучше помочь Майе с переговорами. Про молодого Монга я такого сказать не мог, хотя видел, что он косится на Майю с большим интересом.

Ну и под конец стало ясно, что идея отправить Кайела вместе с Наби искать родовые ценности выглядела еще хуже — ни один, ни другой не ориентировались в лесу достаточно хорошо.

По первоначальной задумке, мой путь лежал к дому Гедеж, чтобы в его окрестностях отыскать тот камень, с которого все началось. В нем была оставалось скованной часть моего джарха, а значит, обряд, где я обрел способности симба, не был полностью завершен.

Но так как составы групп пришлось переиграть, то вскоре после полудня мы распрощались с Эйхом и Майей, а сами двинулись вглубь, леса. Внучка Гедеж нарисовала для меня карту и несколько раз описала все важные ориентиры, которые встретятся на нашем пути.

Предстоящая дорога не выглядела сложной сама по себе, но не стоило думать, что после вчерашнего обряда Проклятый лес стал городским парком.

Магия Хазгу, которая была призвана защитить лес от имперцев, никуда не делась, как и ее порождения. И Майя, и старая Гедеж предупреждали меня об опасности, и каждый раз упоминалось, что лучше их обходить, нежели связываться и рисковать.

Я послушно кивал, но тогда еще мне было неведомо, кто или что встретится на нашем пути сквозь лес.

После поиска сокровищ предстояло начать много больших и важных дел, но с какой стороны за них браться, оставалось пока непонятным. Каждое требовало знаний и опыта, которого имелось еще слишком мало.

Шагая по освещенному солнцем лесу, я вспоминал все то, что успел повидать и о чем узнать в этом мире. Магия, ее порождения, Кантр, Необъятное, древние рода Империи, Свободные племена, северные ягги на своих черных кораблях, земли чата-кан и порожденные ими безумные тени… Много всего. На ум мне пришел Джерге Немой из Кань-Лага и его слова про меня.

«Если по всей провинции узнают, что Хазгу вернулись, то вспыхнет пламя!» — двойного смысла тут нет и быть не может. А это самое пламя прямо сейчас мне совсем ни к чему. Пусть пока возрождение Хазгу останется тайной. Хотя бы на некоторое время.

Кивнув самому себе, я заставил себя вынырнуть из воспоминаний и обратиться вниманием вперед, в будущее. К своим идеям и планам.

Раз я, волею судьбы, ввязался смертельно опасное противостояние, то никакие козыри не окажутся лишними. И хорошо бы их поискать.

Дело не из простых, но за мной древний род Хазгу и его сила, а это уже немало!