ПростиТурция, или Восток - дело темное

Глава 15

— Без местного сопровождающего, Эл, увы, никак не обойтись! Без русскоговорящего гида.

— На фига он нам нужен? Зачем еще кого-то впутывать? Чтобы вся подноготная всплыла на поверхность? Он ведь, сволочь, обязательно проболтается.

— И что? Пусть проболтается. Мы же выехали не во вражескую страну на секретную операцию. Тут как раз наоборот — чем больше пипла в курсе, тем быстрее эта твоя коза Маша отыщется! Особенно если за информацию о ней предложить денег. Кстати, в такой стране, как Турция, никогда и ничего не делается без денег, запомни это сразу. Тут менталитет такой. Платить надо за все и всем. Иначе как бы не уважаешь! Это у нас многое делается за братание и связи. Здесь без связей, конечно, тоже не обойтись, но к связям надо прикладывать купюры. Иначе просто стимула нет, повода шевелиться. Так что делаем так: рассказываем направо и налево, что готовы заплатить за информацию об определенном человеке, и спокойно расслабляемся на пляже с коктейлями и лежаками — все, что надо, всплывет само собой. У нас, у простых людей, это называется «совместить приятное с полезным»!

Элка хмыкнула. У них, видите ли, у простых людей. Вот ведь зараза какая! Ишь ты, подначивать начал!

— Слышь, простой советский человек, личный невбубенно оплачиваемый телохранитель дочери охрененного министра, мужчина, у которого на спине шрам устрашающего вида и чудовищных размеров, мастер спорта по пяти боевым единоборствам, психолог и аферист! Ты тут хамить-то переставай уже! Ты, конечно, в вопросах криминальных разборок и ведения секретных операций на территории противника куда как меня опытнее, но есть одно но — я женщина, а этот факт перекрывает как минимум восемьдесят процентов всех твоих суперменских заслуг и регалий! У меня, в отличие от тебя и Женьки, большей частью работают инстинкты, а не холодный разум — и поэтому я до сих пор жива и здорова! Потому как, ежели бы я не на инстинктах жила, а токмо мозгом думала, трындец мне бы уже давно настал! Так вот, мои инстинкты говорят, что не надо нам впутывать во всю историю лишних людей!

Саша заржал. Громко, заливисто и от души. Просмеявшись, он откашлялся и как можно более деликатно попытался все-таки договориться с Элкой:

— Тебе посчитать, сколько раз твою красивую светлую голову оторвали бы за последний год, не будь у тебя за спиной нас, неинстинктивных? А? Инстинкты ей, видите ли, подсказывают… Кого из нас буквально позавчера в машину пьяное быдло затаскивало? А? А кто у нас четвертого дня в магазине за воровство был пойман? Чего ж тебе инстинкты не подсказали, что неоплаченные вещи с «пищалками» из магазина выносить опасно?

Ёлка покраснела. Ну что там врать, был грех. И вот как раз четвертого дня, прав ведь негодяй.

И ведь никому ж не докажешь, что она эти долбаные трусики воровать не собиралась! Она их правда случайно из магазина вытащила. И ведь все это понимают, но ржут над ней до сих пор…

Страшный позор настиг ее в воротах. Звуки раздались одновременно — мерзкий, невыносимый визг противокражной системы и дружный гомерический ржач телохранителей, двух продавщиц и охранника магазина. Ржач был такой силы, что даже поставленная против воров электроника подзаткнулась.

Когда Элка разобралась, в чем, собственно, дело, она чуть не погибла от стыда.

Трусики.

Идиотские, розовенькие, в стразиках трусики. Скорее всего Ёлка их сама смахнула с крючка в примерочной, пока крутилась и примерялась. Эти самые, бабай их дери, трусики, на этой самой, бабай ее дери, вешалочке, аккуратненько упали, и в падении зацепились за ремень Элкиных джинсов своим, бабай его дери, гламурным вешалочным крючком. В расправленном виде. С кучей развернутых бирочек и ценников на серебристой веревочке. Прям по центру спины. Крючком. В развернутом виде. Со стразиками. И так висели. И раскачивались в такт Элкиным поповиляниям — блестя и размахивая бирками.

— А недешевое вы белье носите, Элла Александровна… — Александр из последних сил пытался подавить рвущийся наружу смех. — И главное, все в курсе, что вы это недешевое белье носите. Элегантный способ довести до общественности ваши предпочтения в интимных мелочах.

Не выдержал, сволочь, расхрюкался и отвернулся проржаться.

— Элла Александровна, мы эту вещичку воруем незаметно или мне за нее заплатить? — промычал согнувшийся от смеха Женя. — Вы только скажите. Если чего, охрану беру на себя, а вы быстро убегайте.

— Ну что вы, не надо убегать. — Красная, со слезами истерики на щеках продавщица приподнялась над прилавком. — Это подарок от магазина. Носите на здоровье! — Продавщица хрюкнула и упала на прилавок. Уже оттуда раздалось совсем глумливое: — Как хотите, так и носите…

Напоминать Элке про ейную сверхрасхлябанность было неприлично. Да, происходят с ней всяческие казусы и нелепицы. Да, регулярно происходят. Но нельзя же постоянно об этом напоминать и носом ее в эти недоразумения тыкать!

— Так вот, дорогая вы наша Элла Александровна, давайте на этот раз мы все вместе будем полагаться не на эфемерную интуицию, а все-таки доверимся нашему с Евгением профессиональному опыту и привлечем к сотрудничеству местного кадра. Ну?

— Саш, ну зачем нам еще кто-то нужен? — все же пыталась отстоять свою позицию Ёлка.

— Хорошо. Давайте зайдем с другой стороны. Вы по-турецки как? — Похоже, Саше вся эта канитель с уговорами порядком поднадоела.

— В каком смысле «как»? — не сразу догнала Элка.

— В смысле с разговорным турецким языком насколько дружите? Мне, конечно, очень неловко об этом напоминать, но в настоящий момент мы находимся на территории страны под названием Турция и государственный язык здесь, соответственно, турецкий. То есть почти все вокруг на нем говорят. Кроме, конечно, туристов. Вы с туристами общаться собираетесь? — Саша доносил до Элки информацию, разжевывая, как выпускнице школы для особо одаренных дебилов.

— А зачем нам туристы? Не, нам туристы не нужны… — уже поняв, что этот раунд ею безнадежно проигран, замотала головой Элка.

— Во-от! Открою страшную тайну — ни я, ни Евгений, ни тем более Стив этим самым разговорным турецким не владеем. Так получилось. Так непросто сложилась жизнь. А вы? Вы с местными джедаями договориться сможете?

— Не-а.

— Отсюда вывод. Какой? — Саша глумливо-выжидательно уставился на хозяйку.

— Отсюда вывод, что нам нужен переводчик, — опустив голову, пробубнила себе под нос девушка.

— И желательно такой переводчик, чтобы знал все тутошние закоулки и обычаи. Правильно?

Элка удрученно кивнула. И не поспоришь. Прав ведь.

— И еще желательно, чтобы не просто местный прохиндей, а хоть как-то знакомый с нашим российским менталитетом. Еще лучше — повязанный с нашей российской стороной. Правильно?

Элка опять кивнула. Танец верблюжонка Кельвина из рекламы шоколадок.

— И еще чтобы толковый был — тоже немаловажно… Правильно?

— Саш, прекрати! Я все уже поняла. Колись давай, где этот самый толковый и повязанный? В прихожей под дверью уже небось тусуется? Ты как минимум пару часов назад все устроил! Так чего ты мне тут мозги полощешь? Скажи сразу, мол, нужный человек уже нанят и мнется под дверью. На фига ты тут мое мнение выспрашивал?! — взорвалась Элка.

— Потому что наем временного сотрудника, да еще и гражданина другой страны, должен быть вашим обдуманным и самостоятельным решением. Моя задача — подвести вас к этому решению. Элк, не дуйся, ну я же прав. — Саша присел на корточки перед гневно-заведенной девушкой и заглянул ей в глаза — снизу вверх.

— Ну прав, конечно. Вставай давай. Тащи уже сюда этого джедая. Слушай, а почему джедая? Это ж вроде из другой культуры персонаж?

— Да хрен знает… Вообще-то хочется сказать «моджахед», но, боюсь, в мусульманской стране такими словами лучше не разбрасываться. Здесь лучше следить за каждым своим словом и жестом. Как в принципе в любой другой стране. Кроме разве что Америки — там хоть голая на ушах ходи, все равно или никто внимания не обратит, или под какой-нибудь дурацкий закон попадешь. Там главное — не вступать в половую связь с дикобразом. По крайней мере во Флориде за это можно сесть. Поняла?

— Поняла. С дикобразом — ни-ни! Особенно во Флориде. Тащи давай своего толмача повязанного…

Вилла, которую сняли наши путешественники для своего пусть временного, но обязательно комфортного пребывания в Турции, была очаровательна! Такая же, как и все домики вокруг, — двухэтажная, белоснежная.

А еще она была полностью приспособлена для жизни — напичкана всевозможной бытовой техникой и охранными сигнализациями, камерами наблюдения и массажными креслами. К ней даже прилагался штатный садовник, он же уборщик, он же подай-принеси!

Кстати, этот самый уборщик оказался в быту личностью крайне полезной! Тощий, как африканская борзая, не понимающий никаких языков, кроме родного турецкого, юноша лет пятнадцати-шестнадцати с добродушными и хитрющими глазами, каким-то чудесным образом всегда оказывался рядом в нужную минуту, но при этом никому никогда не мешал и не путался под ногами!

По меркам привыкшей к большим пространствам Элки, дом был невелик: четыре спальни на втором этаже (в каждой стороне «квадрата» по одной), на первом этаже — кухня, небольшая гостиная с камином и малюсенькая комнатка для гостей. И еще, немаловажное, — эта временная крепость была спроектирована таким образом, чтобы при необходимости из любой ее точки можно было по-быстрому свалить: либо во внутренний дворик, а оттуда в любую из комнат, либо в наружный сад, а далее за территорию виллы.

Вышеописанный диалог Ёлки с телохранителем Сашей состоялся как раз во внутреннем дворике: девушка, развалившись в удобном шезлонге, вредничала и попивала свежевыжатый апельсиновый сок («Этот песок хрустит на зубах! Это нельзя пить! Это дикая страна! Здесь все нестерильно! Я не отвечаю за последствия!!!» — пятнадцатиминутная истерика Стива по поводу глобальной и неистребимой пылезации окружающей среды), а Александр терпеливо выжидал, когда же хозяйка наконец прекратит кобениться и возьмется уже за ум.

Хозяйка прекратила и взялась. Александр облегченно вздохнул, авторитетно заявил: «Я щас» — и ушлепал в сторону того крыла, где располагался общий вход в дом.

Вернулся он очень быстро — похоже, гость действительно ожидал аудиенции довольно давно: во внутренний дворик он зашел, прихрамывая и потирая затекшее от длительного сидения бедро. Вот ведь Шурик, прохиндей, а! Заранее пригласил человека, зная, что Элке никуда не деться от принятия нужного ему, Саше, решения, и сидел тут концерт по заявкам разыгрывал! Заранее, жулик, все рассчитал! Одно его прощает — работа у человека такая, все заранее знать и разыгрывать. За то, как говорится, и ценим!

— Знакомьтесь! — голосом папиного дворецкого Патрика торжественно объявил Александр гостю. — Это Элла, моя хозяйка. Она проверила ваши рекомендации из министерства и решила, что лучшей кандидатуры на пост гида-переводчика нам не найти.

Вот ведь хитрый лис, а! Элка, значит, рекомендации проверила, и Элка, значит, решила! Хотя чего тут переживать — наверняка телохранители всю подноготную этого ходячего навигатора до троюродной бабушки прошерстили и отпечатки пальцев взяли.

— Элла Александровна, позвольте представить — Яман. Сотрудник нашего российского посольства в Турции.

Все понятно. Раз сотрудник посольства, значит, к Элкиной персоне был приставлен, едва самолет вылетел из Москвы в Бодрум. И выходит, вариантов «брать мальчонку — не брать» вообще не было. Министерство приказ дало, посольство тут же подсуетилось. А чего поделаешь — VIP-персона, затейливый папа.

Гид, назначенный «людями сверху», понравился Елке сразу и категорично. Харррошенький такой! Истинное воплощение расхожего штампа «мачо». Все как полагается: черноглаз, опасен, пухлогуб. Мусечка, одним словом.

— Яман. — Переводчик эдак по-гусарски кивнул головой и разве что не щелкнул каблуками легких летних кроссовок. — Яман в переводе с турецкого значит «дикий, бесстрашный». — Дикий мужчина почтительно пожал руки телохранителям и коварно-соблазнительно приподнял косматую бровь в Ёлкин адрес. Типа пококетничал.

По-русски Яман говорил очень прилично, акцент был чуть заметен и более всего напоминал говор наших российских южан.

— Я в Москве учился. В «Патриса Лумумба», — пояснил он. — Сейчас при министерстве на должности состою.

Элка улыбнулась. Так забавно было слышать из уст современного турка изящное «на должности состою»!

— Судя по тому, какие высокие люди приставили меня к вам, вы все очень уважаемые гости! — продолжал рокотать Яман. — Расскажите, какие у вас интересы в нашем городе, и я сделаю все, чтобы у вас не было проблем! — Гид-переводчик гордо задрал темную голову. — Поверьте, нет таких вопросов, которые я не мог бы решить!

Яман вперил требовательно-вопросительный орлиный взор в область переносицы Александра. Похоже, несмотря на официальное представление Элки как хозяйки, переводчик назначил машиноподобного телохранителя главным белым хозяином. Поэтому именно к нему и обращался:

— Только скажите, чего желаете получить!

Саша ответил, не задумываясь:

— Мы желаем получить русскую проститутку.

Все справедливо — спросил, чего надо, ему и ответили.

— Вам ее предоставить прямо сейчас или к определенному времени суток? — ничуть не смутившись, поинтересовался турок.

— Чем раньше, тем лучше, — Александр был лаконичен.

— Вам какую? Для мужчин или для девушки? Брюнетку, блондинку, бюст какого размера предпочитаете? — Турок ловко достал из наплечной сумки что-то вроде ежедневника и приготовился цинично конспектировать пожелания клиента.

Бизнесмен, ёпт. И ведь ему по барабану, что он живыми людьми сейчас торговать собрался, скотина.

— Нам вот эту. — Женя вытащил из кармана сложенный вчетверо листок с фотографией и личными данными Машки-барби, протянул его турку.

— Ух ты, какая хорошенькая! — аж присвистнул от восхищения предприимчивый турок. — Только где ж я вам именно ее найду? Их же в одном только Бодруме как собак нерезаных! Она же, скорее всего, незаконно в Турции находится! Так ведь? Она вообще давно потерялась?

Вот ведь действительно парень в теме! Сразу все просек, аферист средиземноморский! А как раз этот момент Элка уточнить не удосужилась как-то…

— Семь месяцев назад, — спокойно пояснил Женя. — Как ее вообще найти можно?

— А нужно? — Турок пристально глянул на маленького телохранителя.

— Нужно, — спокойно ответила за Женю Элка.

— Значит, найдем, — подытожил переводчик. И так он это спокойно и уверенно подытожил, что все сразу выдохнули и расслабились.

Мы же как привыкли? Пацан сказал — пацан сделал. Так вот пусть пацан делает, а мы пока на пляж сходим. На курорте мы или где?