Просто вернись...

Глава 19

Глава 19

В повседневной жизни островитян не так много событий, выбивавшихся из общего ритма и привлекающих внимание множества людей. Ежедневные рыночные дни, приход в порт незнакомых кораблей с материков, праздники, знаменующие начало и конец земледельческих циклов, сбор урожая, прославление богов, календы и, конечно, свадьбы.

Свадьбы на острове были поистине прекрасны. Это Кастия поняла в первый же раз, когда увидела. Вместе с мамой, сестрой и несколькими соседками они заняли места на холме по соседству с домом невесты, чтобы посмотреть и послушать.

Поселковые свадьбы и городские отличались лишь уровнем достатка роднившихся семей. Как объяснила ей Ялма, браки заключаются семьями, выбирающими для своих детей лучшие партии.

Чаще всего решают все деньги и власть, объединение влияние, но нередко учитываются и привязанности молодых. Можно женить сына на мельнице или торговой лавке или выдать замуж дочь за мешок золота или роскошный дом, но стоит ли ждать от них в таком случае внуков? Многие родители, желавшие счастья своим детям, старались не лишать их возможности быть таковыми.

— И, конечно, хочется внуков, — с улыбкой сказала Ялма.

Кара серьезно отнеслась к словам матери и ее подруг. Она понимала, что означают все эти многочисленные проверяющие взгляды и разговоры взрослых островитянок. Ее оценивали в качестве жены для одного из их сыновей. До момента, когда ее родители примут чье-то предложение оставалось всего несколько циклов. И она знала, что некие предложения ее отцу и матери поступили. Они спрашивали ее мнения. Пока же никто ответа не получил. Не к чему пока еще торопить время.

В их семье свадеб пока еще не было. Старшее поколение уже нашло спутников жизни, а молодое — не достигло надлежавшего возраста. Каре предстояло стать первой.

Кастия с непосредственностью ребенка, каким и была, пропустила все наставления мимо ушей, завороженная разворачивавшимся на ее глазах веселым действом. Ей еще рано было думать о любви и свадьбе, но посмотреть на красавицу-невесту — очень любопытно.

Все ее подружки-ровесницы тоже были здесь. Со своего места она видела, как они лавируют в толпе наблюдателей, продвигаясь поближе к месту действия, чтобы не упустить ничего из происходившего. Мали из дома убежала совсем рано. Откусывая на ходу лепешку, она крикнула:

— Приходи. Будет весело.

Ялма не отпустила дочерей одних, сказав, что приличия следует соблюдать и в толпе. Это только кажется, что никто ничего не видит. По-настоящему же и видят, и знают, и всем расскажут, добавив разных подробностей.

— Вы — будущие невесты. Для вас и всей нашей семьи будет лучше, если вы будете под присмотром. Тогда у нас будет больше выбора, — сказала она и добавила, — Кара, будь осмотрительна. Ты и сама все помнишь, думаю. Кастия пока еще дитя, но маленьким девочкам все же нельзя бегать одной.

Ялма очень не одобряла, что подружки младшей дочери излишне самостоятельны. Она считала, что их родителям следовало быть более ответственными. Ни она, ни Хаид не запрещали ее общение с ними, но как Кара сказала:

— Наступит день, и ты сама поймешь, насколько тебе необходима дружба Мали. Пока же ты — ребенок, наслаждайся свободой.

По центральной улице поселка из большого дома на холме, принадлежавшего главе рыбацкой гильдии, шла веселая, нарядно одетая процессия.

Несколько десятков молодых людей и девушек обменивались шутками и подзадоривали друг друга, пока не дошли до массивного забора вокруг дома главы гильдии кузнецов, построенного на окраинах городка.

Из процессии у калитки вперед выдвинулась уверенная, богато одетая женщина и зычно заговорила. Смысл ее слов Кастия не понимала, но звучало очень весомо и даже красиво. Она оглянулась на своих спутниц и заметила, что все взирают с восхищением.

— Что она делает, мам? — спросила девочка.

— Она начинает торговлю, — шепнула мама Кастии, крепко держа ее за руку, но не спуская глаз с переговорщицы. По виду мамы и ее взволнованно-довольному виду, она поняла, что происходит что-то хорошее.

— Она недавно прибыла, — тихо сообщила Сатия, — но уже заключает большинство брачных сделок. Таких мастериц всего-то десяток. Поговаривают, что ее Владыка нанял для переговоров о браке наследника.

— Хороший переговорщик важен для такого дела, — подтвердила одна из соседок, — Только, Сати, твоим старшим сыновьям тоже видные мастерицы сделки заключали.

Сатия покивала с улыбкой и неожиданно с грустью заметила:

— Для моего среднего явно придется вот эту переговорщицу нанимать.

Все вокруг засмеялись. Кастия с удивлением обернулась, посмотрев на странных взрослых. Ведь средний у Сатии — Террин, он — ровесник их Верта. Им же еще рано женится. Так она и сообщила женщинам с детской непосредственностью.

Все присутствующие весело рассмеялись, а Сатия пояснила:

— Начинать подготовку лучше заранее, а то всех хороших невест разберут, — она окинула ласковым взглядом Кару, которая старательно вслушивалась в разговоры у калитки и не обращала внимания на провокационные заявления. Ялма слегка приподняла брови в ответ, не проронив не слова, тогда как Сатия продолжила:

— Но мой пострел совсем взрослеть не собирается. Как и думать о будущем, — она огорченно покачала головой, — Когда он соберется же…

— Не переживай, дорогая, — откликнулась вторая соседка, — просто объяви, что он — свободный парень, и невесты сами появятся.

Очередной взрыв смеха сотряс воздух. Сатия поджала губы, недовольно нахмурилась, не одобряя поведение сына, но не стала комментировать, что таких невест в ее семье не примут.

— К счастью, младшие у нас с Неритом посерьезнее будут, — скупо сказала она, — Но ничего, еще есть время. Пусть все идет своим чередом.

Ялма значительно посмотрела на старшую дочь: "О чем я тебе не раз говорила, помнишь?" А затем протянула руку и сочувственно похлопала Сатию по предплечью. "Держись, дорогая, и не обращай внимания на разные толки".

О том, что об этом часто и помногу обсуждают, они и так знали. Только любая из их подружек с удовольствием бы породнилась с семьей Нерита и Сатии. С той долей наследства, что они определили каждому из своих сыновей, парни становились лакомым кусочком, призом в брачных переговорах. Поэтому Сатия и заговорила сама, проверяя реакцию.

Перед калиткой долго препирались, уговаривали и договаривались. Кара тихонько шепнула, что это все — спектакль, потому что родители молодых оговорили заранее. Все эти выкупы и уговоры — представление. Так положено. Как и грустная невеста, выходившая из дома родителей с женихом под руку.

Невесту разглядеть не получилось. Длинные пышно украшенные одежды и плотная вуаль скрывали ее от глаз окружавших. Жених рядом лучился от счастья. Еще бы такую красавицу отхватил, у всех из-под носа увел. Вместе с богатой лавкой отца.

Невесту и жениха посадили на разукрашенную лентами и цветами арбу, запряженную двумя симпатичными осликами, и они поехали до Храма. Сопровождающие жениха и присоединившиеся к ним родственники невесты веселой толпой направились в дом родителей жениха.

— Молодожены вернутся из Храма к своим родным и будут там праздновать, — сообщила Кара, — а потом переедут в свой дом.

— Который построили у рощи? — уточнила Кастия, — Он такой красивый. Совсем как наш.

Кара согласно покивала. Дом действительно был очень красивый. Взрослые говорили, что строительство началось, когда сговорили невесту. Родители согласились отдать дочь только в отдельный дом, не желая, чтобы она жила с многочисленной семьей жениха. В своем же доме она будет хозяйкой. И пусть старики сетовали, что это нарушает древние обычаи, но жизнь не стоит на месте. Кара тоже хотела бы жить отдельно. И для Кастии тоже.

Жизнь — странная штука, подумала Ялма, наблюдая за другой свадебной церемонией, которая состоялась в первый день осени. Юная дочь главы рыбацкой гильдии стала хозяйкой отдельного дома, тогда как старшая дочь материкового Владыки будет жить в родовом замке мужа вместе с его родителями, сестрами, братьями. Так положено. Это плата за возможность когда-нибудь стать правительницей архипелага. Чем выше положение, тем меньше возможностей свободы.

Декаду назад десятка два самых сильных и ловких мужчин острова, в числе которых были Хаид, Нерит и братья Ялмы, отправились на материк. Все, конечно, недоумевали, почему делегация состоит только из мужчин, а женщин не взяли. Кроме той знаменитой свахи.

Девушки, недавно вышедшие замуж, со слезами на глазах отказывались отпускать мужей, чтобы их, не приведи Боги, заграбастали себе материковые незамужние девицы. Жены постарше отреагировали спокойнее. Одни из них даже посмеивались, уверяя, что если муж помолодеет, они его примут с большим энтузиазмом, чем нынешнего.

Потом старики, которым довелось много лет назад поучаствовать в сватовстве нынешнего Владыки к принцессе одного из прибрежных городов-государств, припомнили те приключения и поделились с волновавшимися женщинами и девушками.

Вроде бы, жених и его друзья должны показать свою храбрость, стойкость, сметливость и силу. На огромной каменной арене команды претендентов на руку принцессы метали копья, стреляли из луков, бегали наперегонки друг с другом, участвовали в лодочных и лошадиных гонках, боролись и многое другое.

— На каждом турнире за руку принцессы бывают разные состязания, — довольно улыбался в усы седой как лунь дед Порта, поглядывая лукаво на окружившую его толпу и выстругивая острым ножом что-то из небольшого чурбачка, — Когда нынешний Владыка боролся за руку жены своей, я тоже ездил. Сильнее меня в борьбе никого на островах не было. Я и победил тогда. Еще друзья мои бегали и в лодках плавали, и в воде плавали вперед всех. Да хитро плавали, не просто так, а как заказано было. А Владыка наш стрелял хорошо. Он всех своих соперников обогнал. Занятное действо это было.

— Зачем играть-то было? — спросила одна из взрослых слушательниц, — Чем наши обычаи им не по нраву?

Дед захихикал, довольный вниманием. Он поглядел на спросившую, сверкнул выцветшими до белизны глазами, а затем поднес к глазам чурбачок и осмотрел срез.

Видно ему что-то в нем не понравилось, поэтому продолжая тянуть время, провел заскорузлым пальцем по древесному срезу и поцокал языком огорченно. Взял вновь в руку нож и срезал тоненькую стружку, которая слетела на пол к его ногам к другим таким же.

— Потому мы и поехали играть в их игры, — заявил он, многозначительно погрозив пальцем, — что ежели хочется нашему Владыке ихнюю принцессу, то завоевать ее он может только по их правилам. Не резон в чужую страну со своими законами лезть! Вышибут да…., — глянул на детей внизу и подобрал другое слово, не то, что очевидно хотел сказать, — лицо набьют. Если мужчине хочется завоевать ту самую, то придется попрыгать, как все прыгают. Даже иной раз козлом, — дедок лукаво подмигнул одной из женщин. Совсем маленькие, очевидно, не осознали сказанного, потому что продолжали внимательно смотреть на рассказчика. Дамы постарше дружно зашипели на нахала.

— И чего ж ее как корову выигрывают? — язвительно спросила одна из местных кумушек, желая уязвить старика и подзабыв, что их мужчины как раз поехали выигрывать будущую Владычицу.

Ее подружки зацыкали предостерегающе, и одна даже подтолкнула под бок остроязычную приятельницу. Та же и не заметила этого, настолько внимательно ожидая, что скажет дедок. Аж кончик языка от любопытства высунула.

— Что ж это за обычаи нелюдские какие-то? — поинтересовалась она.

— А они считают наши обычаи балаганом, — ответствовал дедок, наклонившись в сторону любопытной женщины, — Зачем, мол, устраивать представления на потеху публике? Сговорили девицу, да и веди домой, чего народ смешить? У них такие развлечения, а у нас — свои.

— Странно это, — заявила другая, — Придумают тоже. Игры какие-то. Нет ничего правильнее честного сговора. А тут любой проходимец к знатной и богатой запросто посвататься сможет.

— Не посватается, — возразил Порта, — Не всех принимают на состязания. А обычаям ихним уже столько лет, что…, — он махнул рукой, не сумев посчитать время существования материковых игр, — Так было и когда сам Владыка женился, и отец его женился. Мой в тех игрищах участвовал, а вот, говорят, за века и века тому назад участвовали не командами, а лично сами женихи. Вот набегается, намается этот бедолага, наплавается еще да кости ему другой такой же намнет, куда потом такого жениха? Говорят, что не все и свадьбе рады были, — дедок аж присвистнул от удовольствия и хотел что-то особенно интересное (с его точки зрения) сказать, как одна из старших слушательниц грозно глянула на него, погрозила кулаком и тем охолонила:

— Помни, старый, дети тут малые. А ты непотребство сказать хочешь!

— Да, какое же непотребство, роднулечка, — запричитал дед, — Правду да только и всего. Один жених такой, победитель, поговаривают, едва церемонию пережил и умер, оставив жену соломенной вдовой, — он с удовольствием хохотнул, — Она за второго претендента собралась, а он ночь не пережил свадебную. Ее за третьего, а тот умный был и отказался: "Не потяну, говорит, счастья такого. Другого найди себе, краса ненаглядная". Потом уже стали бороться дружки жениха, как наши поехали, а вот отец Владычицы нашей пожелал и женихов на арене увидать. Как отказать в этакой малости, а? Особливо, если у жениха силы на самое сладкое потом останутся, — стариковский ехидный смех закончился кашлем, а женщины постарше, глядя на него, покачали головой.

Уже и смерть за спиной стоит, а он все "про сладкое" говорить хочет. И усмехнулись, переглянувшись и обмениваясь понимающими взглядами. Только поговорить, наверно, силы и остались у дедка.

Многие подивились странным обычаям, но прав Порта, хочешь получить — играй по правилам. Весь остров в волнении ждал, удастся ли завоевать принцессу. Да не столько ее, сколько приданое за нее обещанное. Очень просил Владыка, чтобы постарались его ребята.

— Нужна нам принцесса Наира, — сказал он, — И сама она — умница, красавица и одаренная, да еще и остров наш получим обратно, который еще при прапрадеде моем захватили. Выкупить его не давали много циклов, а теперь сам в руки идет. Не упустить бы. Среди претендентов есть те, кто тоже из-за острова в борьбу ввязался.

И вот сегодня рано утром в гавань вошли вернувшиеся корабли. Увидев вдали белоснежные паруса, островитяне сбежались встречать своих мужчин. Среди них были и Ялма с детьми. Они в волнении ждали, когда пришвартуют и их отец сойдет на берег с другими.

Сначала же на палубе появились Владыка и юный наследник. И она — принцесса, вернувшая Синтери долгожданный остров. Следом к борту подошли, выдержав положенные приличия выигравшие состязания "друзья жениха". Люди радостно загомонили, приветствуя победителей и их добычу.

— Хороша, — одобрительно протянул какой-то дедок, — и, главное, совсем наша теперь.

Жених с невестой и их родители с корабля направились в Храм — негоже нежену в дом вести. Сначала следовало богам на родной земле показаться и получить благословение.

Вечером же, как объявили глашатаи, всех жителей ждет празднество в городе. На центральной городской площади городка на Синтери, называемой чаще рыночной, были расставлены многочисленные столы, ломящиеся от разнообразия явств и напитков.

Владыка не поскупился, празднуя бракосочетание своего старшего сына и наследника. Это было долгожданное событие. Не сама свадьба, конечно, хотя невеста и впрямь была чудо, как хороша.

Наконец, спустя пятьсот лет все острова Синтерийского архипелага вместе собрались. Отец невесты отдал в приданое дочери последний потерянный остров, утраченный в период, когда архипелаг был непозволительно слаб после давнишней Большой Волны.

На помосте под пышным белоснежным навесом устроили главный стол, за который усадили молодоженов и их родных. Высоко, на крышах окружающих домов сидели, сменяясь каждые два часа, незаметные для всех воины с луками и стрелами, оберегающие покой и жизнь правящей семьи. Жив тот, кто предусмотрителен — эту истину Владыка получил по наследству от своего отца.

Несколько столетий назад почти всю семью прадеда нынешнего Владыки истребили вот так же на празднике в городке на свадьбе наследника. В тот день не было на крышах воинов, и потому враги, сумев незаметно пробраться, напали на расслабленного правителя и его семью.

Помогли жители острова, не оставшиеся в стороне от событий, не желавшие чужую руку над собой. Они сбежались и всем скопом навалились и забили захватчиков тем, что под руки попало — баграми, вилами, молотами и топорами.

В живых остались младший брат наследника, прадед Владыки, юноша двадцати лет, и его младшая сестра, бывшая тогда совсем еще девочкой. Они смогли выжить, выстоять и удержать власть, отбиваясь от жадных соседей. Им удалось сохранить все, что было у их семьи. Они никому не верили, кроме своих подданных. И только это спасло их.

Владыка не собирался повторять чужих ошибок, а потому все предусмотрел и просчитывал заранее. Он смотрел, как в центре площади его сын кружит в танце свою жену. Вокруг них танцевали другие пары — горожане, рыбаки, моряки.

Может, гордая материковая владычица и не была готова настолько запросто отмечать свою свадьбу не во дворце, а на площади, но ей пришлось, но она не роптала. Держалась хорошо и достойно.

Ни тени недовольства не промелькнуло на прекрасном лице, когда ладошки маленьких островитян потянулись к ее светлому подвенечному наряду и совсем скоро запачкали дорогой шелк.

Ни капли презрения не было выказано, когда почтенные местные матроны начали настойчиво засыпать советами молодую. Таких советов ей в дни свадебных торжеств надавали уже столько, что можно было их собрать в несколько больших томов.

Наставления были разными: от шутливых и полезных до неприличных и ненужных деве ее происхождения и возраста. И она их выслушала, учтиво улыбаясь и благодаря за внимание к ней.

Кастия, прижавшись к боку сестры, сидела с краю площади в толпе ровесников, расспрашивавших вернувшихся мужчин о состязаниях. Ее не интересовал сам по себе рассказ.

Главное, что рядом были ее родные: радостно смеявшийся отец, описывавших приемы, которыми его пытался завалить один из "дружков соперника", братья, которые жадно требовали подробностей и сестра, с восхищением взиравшая на них.

— Наследник не мог сам пойти и руку невесты попросить? — спросил какой-то подросток. Взрослые мужчины посмеивались, прикладываясь к кружкам с вином и крепкими настойками и взварами.

— Конечно, нет, сынок, — ответил один из них, — на материке другие обычаи.

— Лучше скажи, что у материковых Владык другие обычаи, — перебил его, усмехаясь, другой рыбак, веселый, курчавый и тоже темноволосый.

— Другие обычаи, — согласился первый рыбак, — У них там состязания в чести. Просто так невесту не попросишь, завоевать надо. Доказать, что храбрый, сильный, ловкий.

— Жениху? — спросила девочка лет десяти, не сводя своих потрясенных глазок с мужчин.

— И жениху тоже, — ответил второй, отхлебывая медовуху.

— Расскажите, расскажите, расскажите, — загалдели разом ребятишки.

Кастия уже отчаянно зевала. Кара, заслушавшаяся взрослых, сидела подавшись вперед к рассказчикам, лишь левой рукой машинально поглаживая сестренку по щечке.

Верт и Террин, притулившиеся позади девочек под деревом и наблюдавшие эту картину, проследили за очередным зевком крошки и переглянулись, поняв, что как только это заметит отец, все отправятся домой. Парни слаженно огорченно вздохнули, думая, как бы сбежать незаметно.

— Кастия засыпает, — сказал Хаид, беря девочку на руки, — Пойдемте. Вон и мама наша идет.

— Кастия, солнышко, — улыбнулась Ялма, — ты уже спишь, моя хорошая. Верт, а Ярет был с вами? Куда он мог уйти? — спросила она, вылавливая старшего сына прежде, чем он и Террин успели снова нырнуть в толпу.

— Ярет был с Дейдом, — с готовностью ответил Верт, — они с компанией сидели на другом краю площади. Мы можем за ним сходить, — предложил он, а Террин согласно закивал.

Ялма понимающе улыбнулась, глядя на сына.

— Конечно, сходите за ним, — сказала она, что-то еще хотела добавить, но, слегка поморщившись, отказалась от этой идеи. Хаид пристально на нее посмотрел и одобрительно кивнул. Эта уступка дорогого стоила, и он его оценил. Ялма усмехнулась и последовала за мужем.

— За площадью арбы собирают, — сказал мужчина, — Если мы поторопимся, то успеем доехать. Это все лучше, чем пешком через рощу идти.

Ялма снова кивнула, обнимая одной рукой прильнувшую к ней старшую дочь. Кара с сомнением посмотрела на исчезнувших в толпе брата и его друга. Мужчина с младшей дочерью пошел вперед, а они следовали за ним.

— Мама, вы с папой разрешили Верту пойти…туда? — тихо спросила дочь.

Ялма в ответ пожала плечами и отвела глаза, будто оглядывая все вокруг, а в реальности пытаясь подобрать правильные слова.

— Это решение мы приняли вместе с отцом. Верт уже достаточно взрослый, чтобы думать своей головой. Когда-нибудь это произойдет, — она криво улыбнулась, — Я не могу следить за будущим мужчиной. Хотя к тебе и Кастии это не относится. С мужчин не такой строгий спрос как с будущих невест, — назидательно сообщила.

— Мам, я помню, — вздохнула Кара, — и понимаю причины этого. Но не понимаю, как все это допускают, если потом же порицают?

— Я тоже не понимаю, — согласилась женщина, поцеловав макушку дочери и ласково глядя ей в глаза, — Ты такая у меня умница, дочка.

Ярет успел уехать на арбе с родителями. Проснувшаяся совсем перед отправлением Кастия сонно оглядела родных и спросила:

— Папа, а Верт где? Он с нами не поедет?

— Он пешком придет, с друзьями, — ответил Хаид спокойным тоном, устраивая девочку поудобнее на коленях.

— А, — протянула дочь, снова закрывая глаза и утыкаясь в отцовскую грудь лицом.

Утро для семьи началось отчаянно рано. Намного раньше, чем мужчины обычно отправлялись на рыбалку. В дверь дома отчаянно заколотили. Открывший дверь, встрепанный и полуодетый Хаид увидел на пороге расстроенных Сатию и Нерита.

— Верт дома? — со слезами на глазах спросила женщина, укутываясь в шаль, накинутую поверх платья. Нерит сочувственно обнял жену за плечи.

— Входите, — пригласил Хаид, отступая в дом и приглашая на кухню, где сонная Ялма устало присела около большого обеденного стола и, пытаясь проснуться, ответила:

— Верт спать лег. Пришел совсем недавно. Сатия, что случилось?

Сатия пододвинула стул и села рядом, положив руки на стол.

— Террин пропал, — заплакав, сообщила она, — Мы уже все обошли. Все вернулись домой. В роще никого нет.

— Даже гости с материка уплыли, — добавил Нерит, а Хаид помрачнел.

— Пойду разбужу сына, — сказал он и прошел в глубь дома.