Простой советский спасатель 5

Глава 17

— Воздух! — с наслаждением потянулся я, когда мы с Леной выбрались наружу. — Море-е-е-е, солнце!

— И вода наши лучшие друзья, — хихикнула девчонка, вместе со мной вдыхая соленый морской воздух. — Фу-у-у, — тут же поморщилась, уловив аромат протухшей рыбы.

— Не фу-у, а красота! — я глубоко вздохнул, покрутил головой, присел пару раз, наклонился, разминая тело, снимая напряжение. — Ну что, по домам?

— Леш, — Лена сощурилась, окинула меня подозрительным взглядом.

— Что? — откликнулся я, сквозь ресницы поглядывая на неугомонную подругу.

— Ты же меня не обманешь? Возьмешь с собой завтра? — девушка взяла меня за руку и крепко сжала мои пальцы маленьким ладошками.

— Сильна, мать, — хмыкнул я. — Обманешь тебя, как же, — шутливо проворчал, подставляя лицо вечернему солнцу. — Ты ж потом всю душу из меня вынешь.

— Выну, — довольно откликнулась Лена, обнимая меня за талию. — И обратно вставлю.

— А потом снова вынешь, — улыбнулся я.

— Ага, если не возьмешь, так и сделаю, — заверила меня девчонка и перешла на серьезный тон. — Смотри мне.

— Смотрю.

— Леш, а ты куда собрался? Зачем тебе в район? — задрав голову, чтобы лучше меня видеть, приключилась подруга на другую тему.

— Да так, есть у меня одна идейка по поводу этих ваших отпечатков… Надо кое-куда съездить. Очень надеюсь, что знаю, где лежат ключи от каменной двери. Иначе просто не представляю, как мы будем вскрывать эту громадину.

— Ну, тупичок же как-то вскрыли, — пожала плечами девушка, отстраняясь от меня. — И это вскроем. А где лежат?

— Много будешь знать, скоро состаришься, — легонько щелкнул Лену по кончику носа. — Все может быть, солнце, все может быть, — задумчиво протянул я. — Ну что, по коням и по домам? Дел невпроворот, еще тебя отпросить надо. Да и мне нужно успеть смотаться в Лиманский.

— Я с тобой! — встрепенулась лена.

— Нет. Ты — домой. Собираешь рюкзак как в поход на сутки, но лучше про запас как на два дня. Отпрашиваешься у отца с бабушкой, и ждешь меня завтра рано утром возле подъезда. Еду, фонарик, воду, веревку, спички не забудь. И теплую одежду. Кстати, штаны какие-нибудь спортивные поплотнее надень. И рубашку с длинным рукавом. Ну или с собой возьми, здесь переоденешься, чтобы не вызывать лишних вопросов у родни.

— Хорошо, — кивнула Лена. — Идем?

— Пошли.

Мы двинулись вверх по пригорку к спрятанным в кустах велосипедам.

— Леш, а ты зачем в Лиманский?

Вот ведь неугомонная.

— К соседке архивариуса, — ответил коротко, понимая, что девчонка не отстанет, и сейчас начнет мурку водить, кучу лишних вопросов задавать. А разговаривать. Если честно, было просто лениво.

— Она знает, как открыть подземный проход? — продолжала допытываться девушка.

— Нет. Но очень надеюсь, то, что я у нее оставил, поможет нам попасть внутрь очередного зала.

— А что оставил?

— Лен, поторопись, я не помню, во сколько уходит в поселок последний рейсовый автобус. А мне еще велик надо в общагу закинуть. Хотя надо бы сразу на автовокзал. Черт и как быть?

— Так попросись у водителей базы, может, они разрешат в гараже оставить? А ты вернешься и заберешь? — выдвинула идею Лена.

— Слушай, а это мысль. Давай руку.

Последний рывок, и мы наверху. Шустро вытащили велосипеды, оседлали и помчались в сторону вокзала. Лена не спрашивала, а я не стал говорить: на последнем рейсовом я надеялся уехать, а вот первый утренний из поселка уходил ровно в шесть и прибывал в город в семь. При таком раскладе я нарушаю слово, данное Сидору Кузьмичу, а делать этого мне ой как не хотелось.

«Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления, — крутя педали, определил про себя. — Сначала разговор с Анной Сергеевной, потом все остальное».

До автовокзала мы домчались быстро. Оставив Лену сторожить велики, я метнулся в гараж к водилам, объяснил ситуацию и договорился за пиво, что оставлю свой драндулет до утра под охраной.

Прибыли мы вовремя, до отхода автобуса оставалось двадцать минут. Как я и предполагал, он был последним, и вечером из посёлка больше никакой транспорт в город е шел. Но мужики подсказали обратиться к шоферам, которые работают на полях. Уборочная страда в разгаре, кто-нибудь да подбросит.

Ночевать в Лиманском я не собирался, нужно попасть в общагу, собрать свой рюкзак, ну и поинтересоваться у Женьки, может он в курсе, кто шарил по нашей комнате и вскрыл-таки тайник?

Не мог сосед не заметить, что кто-то опять копался в наших вещах. Хотя, с нашим-то бардаком, все возможно. Мы ж так до конца и не привели в порядок свое жилье после первого обыска. И все-таки, если перед этим искали по поручению Сидора Кузьмича, то кто приходил во второй? Терпеть не могу загадки, особенно когда они напрямую касаются меня.

— Леш?

— А? Что? — встрепенулся я, выныривая из путаницы собственных мыслей.

— А как ты обратно-то? Я тут расписание изучила, и получается, что ничего не получается! Тебе не на чем вернуться! Первый рейс в шесть утра из поселка, и…

— Я знаю, Леночка, не волнуйся, — перебил я девушку. — Все продумано, не боись. Доберусь с шоферами на зерновозе.

— Сомнительно… — нахмурилась Лена. — Возьмут ли?

— Договорюсь, — я пожал плечами, не видя проблемы. — Язык до Киева доведет, слышала? То-то и оно! Все, давай, беги. Вон мой автобус.

Мы остановились в двух шагах от гомонящей толпы старушек, теток с тяжелыми сумками, подвыпивших мужичков и малочисленного молодняка. Студенты не торопились забираться в пыльный и душный автобус, прекрасно понимая, ехать сидя все равно не удастся. Все свободные места оккупируют бабульки и женщины глубоко бальзаковского возраста.

Ну а наше дело молодое, постоим, прижимаясь друг к другу. Главное, чтобы люки и окна открыли, а то сдохнем по жаре. А закрыть могут. Это любимая забава возрастных бабулек: «Закройте люк, мне дует!», а сама сидит после этого и потеет. Но главное тут что? Правильно! Главное тут вызвать оппонента на скандал, чтобы в дороге не скучать.

Солнце уже не так пекло, раскаленный воздух медленно остывал. Да и пыли хватало. Дожди по старой доброй летней энской традиции обходили наш город стороной.

— Да, и вот еще что, Лен., — я заколебался, но все-таки решился. — Ты вот что, ты поднимись к соседу, к дяде Степе, попроси у него ту красную звезду, что он показывал. Ну, помнишь, наследство его, с которым из детдома в семью отдавали? Ну, или выписывали, не помню точно.

— Да поняла я. А что я ему скажу? Зачем она мне? — нахмурилась девушка.

— Ну, придумай что-нибудь. Черт, скажи, я попросил, а придти сам не смог, срочно в деревню к тетке уехал. Хотя нет, не пойдет. Спалимся на вранье. Но звезда нужна. Нутром чую, может пригодиться. Но, боюсь, не успею я к бат… к Степану Ивановичу на встречу.

— Хорошо, Леш, я что-нибудь придумаю, — кивнула девушка. — Все, иди, без тебя уедут, — забеспокоилась Лена, поглядывая на редеющую очередь перед автобусной дверью.

— Успею, Лен, и у отца своего возьми карты, какие есть. Мало ли, вдруг пригодятся. А из папки моей возьми фотки городских зданий, — я заторопился видя, что водитель делает последние затяжки. — Хотя нет, думаю, под землей они нам не пригодятся. Ну, все, не забудь вещи, карту и палку с крыльями.

— Какую палку? — опешила Лена.

— Ну, звезду эту у Степана Ивановича, с палкой и змеями, — пояснил я.

— А, я поняла, — Лена звонко рассмеялась. — Кадуцей это, Лешенька. Ка-ду-цей! — произнесла по слогам.

— Да хоть… — «палка с яйцами», чуть не ляпнул я, но вовремя прикусил язык. — Змея забрать не забудь! Тебя отпустят-то в поход? Со мной? — уточнил я в последний момент.

— Отпустят, куда они денутся, — воскликнула девушка. — Все, заходи, а то точно уедут!

Я торопливо чмокну Лену в теплую макушку, в два шага одолел расстояние до автобуса, запрыгнул внутрь и через пару секунд двери с шипением и кряхтением закрылись за моей спиной.

Улыбнулся девушке, которая махала мне рукой, кивнул, привалился к двери, подготовил деньги и принялся ждать кондуктора. Оплатив проезд, прикрыл глаза и задумался.

В голове крутились обрывки разных разговоров.

«— Ключи куда дел?.

— Ну… У соседки оставил. Не таскать же с собой…

— Предположим. Что за гербы были?

— Один точно знаю, царский. А второй я так и не узнал. Я в них-то не силен. Имперский узнал, потому что в учебниках истории картинки видел. А второй не встречал ни разу».

Сидор Кузьмич, помнится, тогда мне не очень поверил, что я герб не узнал.

«— Важен второй знак, Алеша. Знаешь, что это? Точнее, чей это герб?

— Нет, я не силен в гербах. Никогда не интересовался. Мы с батей больше историей города увлекались.

— Конечно, как же я могла забыть. В наше время не принято изучать родословные, да и родовых символов не осталось, только в музеях, да в книгах».

Черт, вот дурак-то, почему не стал слушать Анну Сергеевну? Молодо-зелено, утверждал мичман, втолковывая нам первые правила спасателей.

«— Двуглавый орел — это третий, малый герб Российской империи, если быть точной.

— А что их больше, чем один?

— Три, большой государственный герб, средний и малый. Личный императорский, для цесаревича и так сказать общий малый».

И малый… Хотя причем здесь императорский символ? На втором брелоке точно герб другого рода. Не царский. Смутно припоминая рисунок, я пытался вспомнить, где видел похожее изображение. Кто-то уже мне его показывал. Кто же это был?

Перед глазами всплыла картинка: большой деревянный круг, поделенный на шесть частей. Странные звери по бокам массивного щита. Сам щит, разделенный на четыре части. Хотя нет, там было что-то типа плаща, а вот щит размещался поверху. И корона.

Что-то еще было, что-то связанное с живностью. Я нахмурился, пытаясь припомнить весь узор герба. Мелькнули раззявленные пасти то ли уродливых львов, то ли собак, из которых вместо языков торчали… стрелы?

Точно, стрелы! Я аж глаза открыл от удивления. Стрелы и лучи, совпадение? Вполне может быть. Но не от герба ли пошли эти круги с указателями разной длины? Тогда стоит поискать в городе места, отмеченные этими трехлучевыми солнышками, глядишь и доберемся до чего-нибудь интересного.

Тогда причем тут кадуцей? Николай Николаевич и мой отец предполагают, что он отмечает все ходы-выходы в городское подземелье. Но теперь я не был так сильно в этом уверен.

А греб я видел в бумагах у Сидора Кузьмича, тех самых что он показывал мне в кабинете. И в которых я случайно обнаружил список имен княжеских отпрысков с обеих сторон одеяла. Или не совсем случайно?