Простой советский спасатель 5

Глава 21

Раздался тихий «клац», деревянные доски над моей головой дрогнули, пискнула Лена, раздался напряженный голос Сидора Кузьмича:

— Руку давай! Быстро! Прыгай!

Сундук еще раз содрогнулся и двинулся с места. Я спустился пониже, поднялся на ноги и побежал вниз, перепрыгивая через ступеньку, чтобы проверить дверь. И испытать очередное разочарование.

Проход в стене остался таким же узким, никто из нас троих через него дальше не пройдет. Чертыхнувшись, я неторопливо пошел наверх, «радовать» товарищей по приключению.

— Леша! Леша! — девчонка едва влетела ко мне в объятья, спускаясь навстречу. — Как ты?

— Д что со мной сделается? — слегка приобняв девушку, ответил я. — Пошли назад, там поговорим.

— Что-то случилось? — с тревогой заглядывая в мое лицо, уточнила подруга.

— Все в порядке. Два раза повторять не хочу.

Я развернул девчонку спиной к себе и отправил вперед. Сам же осветил ступени и не удержался, кинул взгляд так сказать на ту самую пятую точку, которая всегда ищет приключения. Красивая она у Леночки, что тут скажешь.

«Эх, Леха, Леха старый ты пень! Пенсионер со стажем, а туда же», — попенял самому себе, но глаз не отвел. Хорошо шагает, чертовка, плавно так, завлекательно. Так, стоп, кажется, кому-то гормоны в мозг ударили.

Я пару раз выдохнул-выдохнул, чтобы выкинуть из головы глупости, оценил Ленины ножки, когда она поднялась на самый верх, и следом за девушкой выбрался из тоннеля.

— Докладывай, — коротко приказал Сидор Кузьмич.

Интересно, с каких пор мичман считает меня своим сотрудником? Или послушным подданным навроде Игорька? Раздражение не уходило. Заколебался я со всеми этими тайнами, шантажистами и прочими неведомыми хранителями. Не было печали, как говорится, помог умирающему дедушке.

— А нечего докладывать, — развел я руками, честными глазами глядя на особиста.

— То есть как нечего? — нахмурился Сидор Кузьмич. — Сундук отъехал, значит, ты должен был найти, как открывать проход.

— Ну, верхний ход да, открылся. А вот нижний по-прежнему ни туда, ни сюда. Можете сами посмотреть, а я, пожалуй, передохну, чего-нибудь съем и чаю выпью.

С этими словами я отправился к своему рюкзаку, отнес его к сундуку, сам плюхнулся рядом, облокотился, и расчехлил мешок, краем глаза наблюдая за мичманом.

В ответ — недовольное молчание и нахмуренные брови. Но мне плевать, замотали эти горки-разборки вместе с поиском. Надо — пусть с Леной спускаются и разбираются, что и как. Не надо, значит, расходимся по домам и вся недолга.

Особист молчал недолго. Через минуту напряженной тишины Кузьмич перестал сверлить меня суровым взглядом и предложил Лене вместе с ним отправиться вниз на разведку.

— Идите, чего уж там, я здесь покараулю, — откусывая добрую половину пирожка Анны Сергеевны, пробормотал с набитым ртом.

— Но… — заколебалась Лена.

— Алексей, — встрял мичман. — Заканчивай жрать, и гляди в оба. Лена, за мной.

— Да все хорошо будет, — отмахнулся я, запивая чаем. — Как нибудь справлюсь и в одиночку с монетами. Ну, придется побегать. Хотя я не думаю, что сундук автоматически закроется, если вы-таки отыщете, как отмыкается нижняя дверь.

— Ну, хорошо, — вздохнула девчонка, то ли не желая оставлять меня одного, то ли все-таки не испытывая особого желания идти вниз с чужим мужиком? Надеюсь все-таки второе. Не люблю, когда меня пытаются контролировать и держать на поводке.

— Да идите уже, — поднимаясь в полный рост, послал я обоих. — Посторожу. По возможности кричите, чего и как. Правда, слышимость не очень, но хоть знать буду, что с вами все в порядке.

Лена первой шагнула к лестнице, за ней, коротко окинув меня непроницаемым взглядом, начал спуск Кузьмич. Девчонка восприняла мои слова как руководство к действию, я только улыбался, слушая, как подруга комментирует каждый шаг — свой и вынужденного напарника.

— Мы спустились!

— Стена все еще приоткрыта!

— Ищем знаки!

И все это громко и четко, чтобы до меня долетало. На одну секунду даже захотелось посочувствовать Сидору Кузьмичу. Это здесь, наверху, реплики Лены звучат приглушенно, мне даже пришлось спуститься на пару ступенек в тоннель и присесть, чтобы чётче разбирать слова. А Кузьмичу не позавидуешь: такой ор в замкнутом пространстве почти под ухом. Ну да ладно, потерпит. Сам втравил нас в это муторное приключение, вот теперь пусть сам и выкручивается.

Пока мичман и Лена пытались расшифровать тайны очередного входа, я решил поизучать старую карту города, которую отец вручил мне утром. Краем уха прислушиваясь к голосу Лены, поднялся наверх, достал из рюкзака невзрачную потрепанную папку.

Бумаг оказалось несколько, и все разные. Нет, город-то на них один и тот же, наш Энск, а вот отметки отличались, как и масштаб изображенной местности. Я задумчиво перебрал желтоватые грубые листки. Старинная схема города восемьсот пятьдесят первого года. Часть географической карты с указанием лиана, залива и прочих мелочей. И более современный чертеж.

Лена продолжала комментировать свои действия, но все реже и реже. Время от времени, как будто вспомнив, подавала голос, чтобы быть на связи. Видимо увлеклась поисками и стало не до меня. Сидор Кузьмич тоже что-то бубнел то вопросительно, то что-то уточняя.

Я развернул первую схему на коленях и всмотрелся в пометки. Черт, хорошо бы сравнить с той картой, которую я обнаружил у архивариуса. Но не судьба. Ладно, попробую прикинуть по памяти.

На старинном генеральном плане Энска кто-то отметил красным цветом все старинные площади и церкви. Некоторые из них сохранились в моем будущем времени под новыми названиями, другие перестроили, заняли зданиями. На одной построили целый завод. Покрутив и так и эдак, я не нашел ничего необычного в схеме и отложил её в сторону.

— Эй, вы там как? — крикнул вниз, сообразив, что слишком долго не слышу Ленин голос и бубнеж мичмана.

Мне прилетела ответочка из серии: «Не мешай!»

«Как скажете, товарищи, как скажете», — усмехнулся про себя и развернул следующую бумагу. На ней оказалась карта Энской и Глафировской кос с пометками, где лиман, а где залив и море.

Уже понимая, что ошибся в своем недавнем предположении, я все-таки повертел карту и так, и эдак, но, в конце концов, разочарованно чертыхнулся. Пришлось расстаться с идеей о том, что точка входа в эту часть подземелья находится между лучей перевернутой звезды.

Энская коса на карте острым наконечником выступала вперед, разделяя залив и лиман. А вот Глафировская загибалась вовнутрь. Какая уж тут звезда? При хорошей фантазии на карте можно разглядеть мужское лицо с тяжелым квадратным подбородком, но никак не символ демонизированного церковью Бахомета, который я представил в прошлый раз, стоя на берегу.

«М-да, Леха, не желает сова на глобус натягиваться. И глобус на сову, впрочем, тоже. В чем же все-таки загадка? В чем суть этого безумного количества карт? Спрятать настоящую? Но тогда как её отличить от остальных? Сравнить все?» — я дернул плечом, на секундочку представив объем работы. У меня точно не хватит терпения. А вот Сидор Кузьмич с Еленой, пожалуй, справятся. Дотошные они, любят все по полочкам расставлять. Меня вот накроет на третьей бумаге, проще мотор по винтику перебрать и собрать на скорость, чем вот это вот все.

Я оглянулся на листочки карт, которые мичман сложил аккуратными стопочками возле одной из стен, покачал головой, прогоняя мысль о том, сколько ему пришлось возиться, разбирая схемы по одинаковости. Подумал, подумал, но решил проверить догадку.

Поднялся, прислушался к возне на нижнем ярусе, удостоверился, что процесс идет нормально, и пошел к небольшим бумажным башенкам. Взял одну, другую, сравнил. Первое, что бросилось в глаза, точно такие же пометки, как и на схеме, что вручил мне Степан Иванович.

Красным цветом художник отметил те же самые городские площади и церкви. Черт, а ведь я не помню, какие храмы снесли в советское время. Вроде все, а может и нет. Этой стороной истории я как-то мало интересовался, скорей всего, здесь потребуется консультация отца и Николая Николаевича. Они точно знают, что, где, когда, как и кто.

Пересмотрев первые пару-тройку листков во всех стопках, я убедился, что красные точки на всех рисунках расположены одинаково. Не нашлось ни одной, которая отличалась бы от пометки на моей карте, и на схемах, которые разложил Сидор Кузьмич. Уверен, он пересмотрел все досконально, и перебирать после него необязательно. В профессиональной педантичности своего начальника я был уверен на двести процентов.

Я поколебался, но все-таки взял по одной штучке, свернул и уложил в рюкзак. Если сегодня мы ничего не отыщем, пригодятся обязательно. Не думаю, что Сидор Кузьмич захочет тащить Блохинцева и моего отца в эту часть подземелья. Но проконсультироваться обязательно пожелает. Историки-любители против малолеток-авантюристов — выбор явно не в нашу с Леной пользу.

Оно, конечно, оба товарищи вряд ли обрадуются столь пристальному вниманию глубоко нелюбимых органов. Но почему-то я уверен, что особист придет пообщаться как частное лицо, и корочкой махать вряд ли будет. Сначала попробует поговорить по-человечески, и договариваться о встрече будет через нас. Хотя да, скорее через Блохинцеву младшую.

Я настолько углубился в перспективы ближайшего будущего, что ненадолго потерял связь с реальностью, прикидывая вариации развития событий и разглядывая карты. Поэтому громко с чувством выматерился вслух, когда возбужденный женский голос радостно меня окликнул.

— Леша! Леша! Алексей!

— … твою дивизию! — оборачиваясь на зов, четко выразил я свою мысль.

Елена, наполовину показавшаяся из тоннеля, покраснела и растерялась, не зная, что мне ответить.

— Извини, — покаялся я, собрал бумаги, которые принёс с собой, сунул их в рюкзак. Все-таки отцовские, не стоит ими разбрасываться, да и светить лишний раз перед особистом.

— Ну что? Домой? — поинтересовался у Лены.

В глубине души надеясь, что Сидор Кузьмич уже до маковки наигрался в кладоискателя. Осознал, наконец, что тут рыбы нет, в смысле казны и прочих княжеских бриллиантов, и мы все дружно разойдемся по своим домам-делам, как в море корабли.

— Ты что! Мы нашли! — воскликнула Лена. — Давай сюда свои ключи! — и нетерпеливо протянула ко мне ладошку.

— Какие ключи? — в первую секунду я совершенно не въехал, чего девчонка от меня хочет? И за каким лешим ей понадобились ключи от моей комнаты в общежитии.

— Леш, ну те самые! — девушка округлила глаза, и до меня дошло: брелок она от меня желает получить, а не ключи от тумбочки, где деньги студенческие лежат.

— А, брелки, что ли? Еще один знак отыскали? — переспросил я, засовывая руку в карман и доставая связку, которую забрал у Анны Сергеевны.

— Да-да, давай скорее! — от нетерпения Лена похлопала ладошкой по камню.

— Да успеешь, куда нам торопится. До пятницы мы совершенно свободны, — пошутил я, вручая девчонке ключи. — Пожалуй, я с тобой спущусь. Где нашли-то?

— Нет, — девушка покачала головой. — Сидор Кузьмич велел тебе оставаться здесь. Мы не знаем, как отреагирует сундук на наши попытки пройти дальше. Вдруг опять закроется, — подруга поежилась, представив перспективу, забрала связку и повернулась, чтобы начать спуск вниз.

Спорить я не стал, согласившись с доводом мичмана. Подземелье мы знаем не просто плохо, а очень и очень хреново, я бы сказал. Пожалуй, пока жду искателей, зарисую по памяти все места, где мы с Леной побывали. Тем более, и батя об этом просил.

— Так, Лена, озвучивая свои действия. Громко, четко, по существу. И так, чтобы послушно было.

— Голос сорву, — улыбнулась девчонка чуть игриво.

— Ничего, вылечим. А сидеть здесь и слушать тишину, не зная, что там у вас происходит — эдак и с ума сойти можно. Тебе же не нужен сумасшедший? — подмигнул я девчонке. — Ладно, топай, Кузьмич заждался. Раньше сядешь, ближе выйдешь.

— Не скучай, — махнула рукой Лена и рванула вниз.

Я же вернулся на свое место на лестнице и замер в ожидании, вслушиваясь в девичий голос. Черт, забыл спросить, где нашли очередную печать. Ладно, поднимутся — расскажут.

— Леш, я на месте, — раздалось из глубины уровня.

— Хорошо, — отозвался я. — Начинайте.

Я наклонился, прислушался. Лена что-то негромко бормотала, и я хотел уже крикнуть, чтобы добавила громкости, когда голосок стих и раздался четкий командирский голос Сидора Кузьмича. Видимо, девушка объясняла ему мою просьбу.

— Вставляем брелок в печать, — громко прокомментировал Сидор Кузьмич.

— Проворачиваем.

Напряжённое ожидание растеклось по плечам. Тишину верхнего зала нарушали лишь глухие реплики мичмана. В какой-то момент мне вдруг показалось, что за моей спиной кто-то стоит и наблюдает. Я даже резко обернулся, но в помещении кроме меня никого не наблюдалось.

«Проверить что ли проход?» — мелькнула мысль, но голос Кузьмича отвлек.

— Проворачиваем в другую сторону.

— Пока ничего.

И почему я не удивлен? Эти загадочные товарищи древние строители уж нахимичили, так нахимичили. Интересно, что они курили, когда чертили схему подземелья? Мысленно комментировал я реплики мичмана, и одновременно прислушивался к тому, что происходило за моей спиной.

Понятное дело, что за ней ничего не происходило, но беспокойство отчего-то не отпускало. Еще пару раз я неожиданно оборачивался, обзывая себя параноиком, но в хранилище по-прежнему никого, кроме меня, не наблюдалось.

— Открыли! — раздался сдержанно-удивленный голос Кузьмича, и тут же радостный вопль Лены.

— Получилось! Леша! Что у тебя?

— Порядок! — откликнулся я, оглядев внимательно сундук, выемки с монетами, потолок и стены. все оставалось на своих местах и не думало шевелиться.

— Спускайся! — велел Сидор Кузьмич.

И я, еще раз оглядевшись по сторонам, прихватив свой рюкзак, медленно зашагал по лестнице вниз.

Напарников внизу не оказалось, но каменная дверь была открыта. Причем глыба разделила проход на две части, сама же каменюка замерла посередине, заходи с любой стороны. Проем, к слову, достаточно широкий, через него могли пройти сразу двое, по обе стороны от перегородки.

Но все-таки вход оказался не настолько внушительный, чтобы проносить здоровые сундуки, похожие на тот, что стоял наверху. Поэтому, заходя в очередную тайную комнату, я не ждал ничего сверхъестественного. И ошибся.

— Эй, вы где? — окликнул я двух первопроходцев, преодолев проем.

А в ответ тишина. Непроизвольно подумалось о мертвых с косами, которые обычно вдоль дорог стоят. Оглянулся вокруг, но ни покойничков, ни скелетов не обнаружил. В этой новой части приходилось идти с фонарем, привычного сумрачного света не наблюдалось, как наверху и в некоторых других местах подземелья.

— Лена? Сидор Кузьмич? — негромко позвал я снова.

Черт, да куда они делись! Я остановился, осветил стены, потолок и пол, проверяя наличие внезапных провалов, проходов и люков. Ничего такого не обнаружил и решил вернуться назад, благо отошел недалеко от входа. Другой вопрос: я спустился буквально через пять минут, куда могли запропаститься искатели сокровищ за такое короткое время?

Ладно, начнем сначала. Я решил вернуться и начать поиск от входа. Освещая проход, медленно дошел до входного камня. Остановился и внимательно оглядел все вокруг. Но ничего постороннего или необычного не увидел. Шаг — осмотр, шаг — осмотр, дорога превратилась в пытку.

— Лена? Сидор Кузьмич? — повторял я через каждые два шага.

Ни ответа, ни привета. Мои напарники молчали: то ли и правда куда-то провалились, то ли не разговаривали от шока? Я хмыкнул, Ага, как же. Если они все-таки нашли сокровища, то моя неугомонная подруга уже бы верещала, требуя у Кузьмича немедленно вызвать милицию, археологов и прочих специалистов по кладам.

Не думаю, что мичман сразу взял и грохнул девчонку. Я, честно говоря, в принципе не сильно верю в собственную версию, что он планирует нас прибить и прикопать в подземелье. Оно, конечно, вряд ли нас кто-нибудь когда-нибудь отыщет, несмотря на мою записку и на то, что наши родители в курсе, куда мы отправились.

Но, во-первых, точных координат я не оставил, только указал точку входа в тоннель. А во-вторых, Николай Николаевич и батя тоже не знают, в какую часть подземного города мы отправились. А если принять во внимание ключи, которыми мы открыли два прохода, нас точно никто и никогда не найдет. Разве что эти самые хранители, в существовании которых я тоже очень сильно сомневаюсь.

Я медленно продвигался вперед, практически без остановки призывая Лену и Кузьмича. Проход оказался коротким и вскоре я уперся в тупик. Твою ж дивизию, теперь ясно, почему никто не отзывался. Похоже, неудержимые искатели приключений оказались в ловушке, на свою голову очень быстро вскрыв очередную потайную дверцу. И как теперь их оттуда вызволять?

Черт! Я бессильно стукнул кулаком по стене. К моему изумлению, она не только задрожала от моего удара, но и скрипнула. Что за черт? Я навел фонарь на преграду и с удивлением понял, что перекрытие лишь имитирует камень, на самом деле дверь то ли выкрашена в темный цвет, то ли оклеена чем-то вроде обоев. Хотя в последнем я не уверен. Обои в подземелье — это уже что-то за гранью фантастики и моего разумения.

Я осторожно толкнул перегородку, незамысловатая дверца снова скрипнула и медленно растворилась, послышались голоса. Из меня вырвался вздох облегчения — живы, паразиты! Живы!

— Лена! Сидор Кузьмич! — рявкнул я во всю мощь легких и пошел на разговор. — Вы какого меня не дождались! — сердито начал с порога, быстро преодолев короткий коридор.

Слов застряли в горле, когда я увидел, над чем спорят Лена и особист.

Маленькая комнатка была почти под завязку набита деревянными ящиками разных размеров. Парочку из них невольные напарники уже вскрыли, и теперь, судя по всему, Лена требовала от Сидора Кузьмича тоже самое, что и в прошлый раз: специалистов.

Мне заметили далеко не сразу, несмотря на мой гневный возглас. Спор стоял нешуточный, причем говорила в основном Лена, Сидор Кузьмич методично открывал деревянные крышки, разглядывал содержимое и переходил к следующей коробке. Не уверен, что он даже вслушивался в пламенную речь девчонки.

— Алё, гараж, — буркнул я погромче и переступил порог комнаты.

Освещение здесь такое же, как и раньше — непонятный сумеречный свет, исходящий откуда-то сверху, но вот откуда — не ясно.

— Здравствуйте, товарищи! — гаркнул я, утомившись наблюдать за метаниями Лены и сосредоточенным особистом, который орудовал походным топориком, вскрывая крышки.

— Ой, Леша! — вскрикнула Лена. — Леша! Ну, скажи хоть ты ему! Нужно вызывать людей, все описывать, изучать! Это же историческая находка! — с горящими глазами кинулась ко мне девушка.

Подбежала, схватила за руку и затормошила, заглядывая в лицо.

— А Сидор Кузьмич что говорит? — уточнил я, наблюдая за мичманом.

Начальник остановился, когда услышал и увидел меня. Теперь стоял, переложив опасный инструмент в левую руку, а правую сунул в карман, ждал моего ответа.

— А он! — от возмущения голос у девушки сорвался. — Сидор Кузьмич говорит, — чуть тише продолжила Лена. — Он говорит, что никого не нужно звать! Что он доложит куда следует, и вообще это государственная тайна! А мы здесь не при чем!

— Думаю, он совершенно прав, Лена, — спокойным безэмоциональным тоном ответил я подруге, пристально глядя на Кузьмича.

Не нравилась мне его правая рука, что у него в кармане? Пистолет? Казалось бы — глупость, но… Мы по-прежнему даже примерно не представляем, для каких целей особист разыскивал княжескую казну. Для будущего переворота или все-таки для своих личных планов? И в том, и в другом случае мы с Леной — лишние свидетели. А как говорил один известный персонаж: я слишком много знал!

— Но, Леша! — начала девушка и запнулась, осознав, что я не смотрю на нее.

Девчонка крепко вцепилась в мою ладонь, затаила дыхание и медленно повернулась. Уж не знаю, что она собиралась обнаружить за своей спиной, но побледнела знатно. Не увидев ничего подозрительного, Лена тихонько выдохнула, но руку мою не отпустила.

— Леш? — и все-таки напряжение сквозило в девичьем голосе.

— Да, Лен?

— Но ведь это же неправильно? — не удержалась девчонка.

— А об этом лучше мы у Сидора Кузьмича спросим. Что скажете, Сидор Кузьмич? Что дальше делать будем?

— Ничего, Алексей, — мичман вытащил руку из кармана, и я немного расслабился. — Для начала оглядимся и осмотрим ящики. А потом видно будет.

— Чтобы пересмотреть все, что здесь есть, понадобится недели две. А то и месяц! — воскликнула Лена, всплеснув руками.

Опять она оседлала своего конька справедливости. Вот что ты с ней будешь делать!

— Сейчас наша задача вскрыть все ящики и отсмотреть, что мы отыскали. Заодно примерно оценить, что это и чьё это. По возможности, — четко произнес особист. — Я понимаю, мы не специалисты в этой области, но примерно прикинуть сумеем.

Мы по-прежнему играли с ним в гляделки.

— Но мы не историки! — снова начала Лена.

— Согласен, — поддержал я девушку. — Максимум сумеем по знакомому гербу определить, и то вряд ли.

— Вот и я говорю! Специа…

— Лена, остановись и послушай, — я оборвал девушку, легонько сжав женское плечо, предупреждая и останавливая неугомонную комсомолку.

Плечо дернулось под моей ладонью, но девушка все-таки послушалась.

— Посмотрим, — уклончиво ответил Сидор Кузьмич в ответ на наши возражения. — Затем я все здесь опечатаю, возьму с вас расписку о неразглашении, и вы благополучно забудете обо всем что видели и узнали. Это — государственная тайна. Решение будет приниматься не вами. И не мной. И даже не на уровне Энска. Не исключено, что местный горсовет останется в неведение.

— Но… так же нельзя… — простонала Лена. — Это же народное достояние!

Я снова сжал девичье плечо, призывая успокоиться.

— Хорошо, Сидор Кузьмич. Приступим? — и выдохнул, когда особист шагнул вперед и протянул мне топорик.

— Давай, Алексей, ты моложе, сил больше, быстрее вскроешь ящики. Лена, с тебя беглый осмотр и, желательно, короткая опись.

— Но я же не специалист! — на девчонку было жалко смотреть. Слезы блестели в глазах, губы искусаны, руки сжаты в кулачки.

— Не суть, — отрезал особист. — Твоя главная задача подписать на коробах номера, просмотреть содержимое и написать коротенько справку: украшения, документы, меха. В таком духе. Справишься? — Сидор Кузьмич уставился на комсомолку.

— С-справлюсь, — Лена дернула плечом, скидывая мою ладонь. — Только чем писать и отмечать?

Особист скупо улыбнулся, наклонился, достал из рюкзака синий химический карандаш и толстую тетрадку в клеенчатой обложке, протянул их девчонке. После секундного колебания девушка шагнула вперед, приняла орудия труда и двинулась к первому от входа вскрытому ящику…

— Ну что, приступим?

И мы приступили.