Простой советский спасатель 5

Глава 22

Вскрывать ящики оказалось делом непростым. Первый ряд стоял в один слой, так сказать. А вот во втором короба размещались друг на друге. Пришлось для начала проложить проходы, выдвинуть передние ближе к центру. Места стало меньше, но другой возможности расположить ящики поудобней мы не придумали.

Освободив место, мы с Сидором Кузьмичом решили все-таки снять второй ряд и спустить на землю. Прикинули размеры оставшейся площади, и снова принялись играть в интересную игру, которая появится в нашей стране в середине восьмидесятых. Кто не играл в тетрис, тот не умеет впихивать невпихуемое.

Кузьмич, ясное дело в глаза такую игрушку не видывал. Но в две головы мы быстро сообразили, куда и как передвинуть ящики, чтобы разместить их в три ряда. Не знаю, сколько ушло времени на эти перестановки, но устали мы знатно. Лена все еще возилась с одним из коробов, который Сидор Кузьмич успел вскрыть до моего прихода. Заглядывала внутрь, что-то записывала в блокнот, морщила нос от явно не очень приятного запаха, что-то пересчитывала и снова записывала в тетрадку, что и где лежит.

— Перекур? — тяжело дыша, предложил мичман.

— Поддерживаю, — опускаясь на ящик, выдохнул я. — Надеюсь, оно того стоит, — похлопав по крышке, пробурчал я.

— Что именно? — уточнил Кузьмич, оглядываясь в поисках своего рюкзака.

Лена коротко на нас взглянула, но не подошла и не заговорила, демонстративно продолжив выполнять поручение особиста по переписи. Я мысленно изобразил жест «рука-лицо» и поднялся за рюкзаками. Как-то так получилось, что в процессе перестановки мы с мичманом отпихнули их ближе к входу.

Я добрался до мешков, подхватил оба, и шагнул было назад, но какой-то звук заставил меня остановиться. Я замер, стараясь не делать резких движений.

— Что? — начал было Сидор Кузьмич, но я резко мотнул головой, мичман понял и замолчал.

— Леш? — впервые за все время Лена подала голос.

Я грозно зыркнул в её сторону, медленно наклонился, очень тихо положил рюкзаки на пол, выпрямился, прижал палец к губам, требуя тишины. К этому моменту особист уже соскользнул с ящика, на котором удобно расположился на отдых, и бесшумно подошел ко мне.

Кинув взгляд в сторону девчонки, увидел, как Лена испуганно застыла, прижав блокнот в груди, и не сводила с нас глаз. Я еще раз жестами попросил не шуметь и тихо двинулся в сторону приоткрытой двери.

Мичман двинулся следом, стараясь не наступать мне на пятки. Вход в комнату, в которой мы находились, остался полуоткрытым, чему я не сильно обрадовался: проскользнуть тихо в коридор мы не сможем, петли заскрипят.

Я замер возле дверного полотна, вслушиваясь в темноту по ту сторону, но ничего, кроме грохота собственного сердца, не услышал. Неслышно появился Сидор Кузьмич и застыл рядом, едва не касаясь меня плечом. Так мы и стояли, практически не дыша, старательно слушая.

Минуты через три мичман кивнул головой в сторону двери. Я вздрогнул, когда увидел в руках Кузьмича небольшой пистолет. Черт, только этого не хватало! В голове сразу всплыл максимально негативный сценарий дальнейших событий.

Особист снова кивнул головой в сторону двери. После секундного колебания, я кивком подтвердил, что понял его приказ. Сидор Кузьмич поднял кулак и принялся считать. Один палец, второй, на третьем я резко толкнул створку и скользнул вбок, к стене.

Мичман же наоборот рванул вперед, подсвечивая себе тонким лучом небольшого фонарика. И когда только успел достать и включить? Я даже внимания не обратил. Секунды длились мучительно долго. Я смотрел то на перепуганную Лену, которая уронила блокнот и теперь обеими ладошками зажимала себе рот, чтобы не закричать, то на темный овал прохода. Тишина угнетала и заставляла сильнее вжиматься в прохладную стену. Каждую минуту я ожидал услышать выстрел, но надеялся, что все обойдется.

Не знаю, сколько прошло времени с того момента, как Сидор Кузьмич ушел в темноту, но я решил все-таки проверить, что происходит в тоннеле. Оставаться в неизвестности — хуже не придумаешь. Мало ли вдруг мичмана стукнули по голове, и он сейчас лежит, истекая кровью, возле второго прохода. Если его подловили именно там, то сюда точно не долетел звук падения тела.

Я отлип от стены, снова прижал палец к губам, призывая девушку точно так же хранить молчание. Стараясь не шуметь, подошел к одному из ящиков, желая вооружиться чем-нибудь тяжелым на всякий пожарный случай. Заглянув внутрь короба, я чуть не присвистнул от удивления.

Вместо золота, украшений и всякой-разной богатой княжеской утвари, в сундуке, замотанное в промасленные тряпки, лежало оружие времен Гражданской войны семнадцатого года. Я коротко глянул на Лену, и все встало на свои места. Я понял, почему не было слышно восторженных девичьих охов и ахов, пока мы с мичманом возились с ящиками, переставляя их для удобства. Девочки редко восхищаются оружием, и в других ситуациях.

Подхватив одну из развёрнутых винтовок, я развернулся и, неслышно ступая, пошел к выходу. Лена дернулась было за мной, но я отрицательно мотнул головой, велев оставаться на месте. Девушка, округлив глаза от ужаса, не сводила глаз с оружия в моих руках. Я снова качнул головой, давая понять, что стрелять не собираюсь. Перевернул винтовку прикладом вверх, перехватил поудобнее, и выскользнул за дверь. Стрелять я не собирался, но на безрыбье и винтовка за дубинку сойдет.

Черт! А вот про свет-то я и не подумал! Мощный луч фонаря разорвал темноту, ослепляя и меня и вероятного противника, если он находился в темноте. Я проморгался, надеясь на лучшее, и потихоньку двинул вперед.

В коридоре никого не оказалось. Я дошел до первого входа, осветил оба проема, никого не обнаружил и хотел двинуться вперед, как вдруг услышал шум за своей спиной. Резко обернувшись, ткнул вперед фонарик и замахнулся. В последний момент успел удержать руку, что спасло Лену от удара по голове.

— Какого черта? — яростным шепотом прошипел я, едва сдерживая желание выматериться.

— Мне страшно одной… там… — прошептала девчонка, глядя на меня глазами, полными невыплаканных слез.

Я скрипнул зубами, велел подруге держаться позади меня. Лена кивнула, и мы тихо двинулись дальше. Прошли в знакомый тоннель и остановились, прислушиваясь. Наверху, если судить по отсутствию звуков, никого не было. Но едва я поставил ногу на первую ступень, как послышался легкий шорох и кто-то начал спускаться нам навстречу.

Лена вцепилась в мое запястье, но не закричала. Я оглянулся и мотнул головой, показывая назад. Мы медленно стали отступать. Едва оказались во втором коридоре, я отцепил от своей руки женские пальцы и мотнул головой в сторону комнаты с ящиками, мимикой и жестами велев девчонке убираться как можно быстрее. Сам же решил встретить неизвестного товарища.

Лена отчаянно замотала головой, отказываясь меня покидать, но я решительно развернул её, и легонько хлопнул по попе, придавая ускорение. Подруга оглянулась на меня, но все-таки выполнила приказ. Я же вырубил свет фонаря, поудобней перехватил винтовку и приготовился к встрече. Сначала вырублю, а потом уже будем разбираться, кто, откуда и зачем.

«Черт возьми, куда подевался Сидор Кузьмич? Грохнули его, что ли?» — мелькнула мысль, но я сам себе не поверил. Такие, как Кузьмич, без боя не сдаются и легко не умирают.

Я затаился, стараясь не дышать и не отсвечивать. Неизвестный, уже не скрываясь, быстро спускался по ступенькам. Смелый какой, и не боится же, один в подземелье. Какая-то догадка кольнула висок, но додумать я не успел.

— Свои, — раздался голос Сидора Кузьмича, и я облегченно опустил руку с винтовкой.

— Твою дивизию! Вы куда пропади? — рявкнул я недовольно, врубая фонарик и освещая фигуру мичмана.

— Свет погаси, — прикрыв лицо рукой, спокойно отозвался Кузьмич. — Проверял. Задержался.

— Нашли кого? — опустив фонарик пониже, поинтересовался я.

— Никого, — чуть помедлив, ответил мичман.

— Но? — напрягся я.

— Но такое ощущение, Алексей, что кто-то все-таки был в зале наверху, — задумчиво протянул Сидор Кузьмич. — Дальше я не пошел, сам понимаешь, одному не с руки, если там кто-то есть. Тоннельчик-то не маленький до выхода в тупик.

— Почему так решили? — поинтересовался я.

— Да бумаги кто-то перебирал, которые я по стопкам разложил, — ответил Кузьмич. — Ну что двинули?

— Бумаги, — выдохнул я. — Так-то я карты сравнивал, пытался понять, в чем фишка.

— Ты? Фишка?

— Ну, в чем загадка, за каким лешим столько одинаковых схем рисовать, да еще прятать.

— Это да, тут голову поломать придется, но сомневаюсь, что сумеем вычислить, — Кузьмич помолчал и закончил. — Тогда получается, и нет никого.

— Получается так, — согласился я с мичманом. — Но звук-то я все-таки слышал. Кажется.

— Или показалось.

Мы немного помолчали, прикидывая, что делать дальше.

— Посторонний уйти так быстро не сумел бы, — с сомнением в голосе произнес я.

— Пожалуй, ты прав. Думаю, первый тоннель не мешает проверить. Что скажешь? — выдвинул идею особист.

— Надо. Но Лена здесь одна не останется, — кивнул я в сторону хранилища.

— Не останется, — согласился Сидор Кузьмич. — Тогда предлагаю продолжить осмотр ящиков. Или забираем Лену и поднимаемся наверх, проверяем коридор и возвращаемся обратно вниз?

Я заколебался. С одной стороны — идея стоящая, проверить надо, звук мне точно не померещился. С другой стороны, основную часть мичман уже проверил, вряд ли кто-то прятался в тоннеле. Просто физически не успел бы уйти, уговаривал я себя.

— Времени потратим уйму, а домой хотелось бы сегодня попасть, хотя бы к ночи, — вздохнул я, отгоняя параноидальные мысли.

Мы с мичманом замолчали, глядя друг на друга, прикидывая варианты.

— Может, один сгоняю, проверю? — я первым нарушил молчание.

— Думаю, не стоит. Пошли, закончим, и по домам. Там работы непочатый край. А звуки… Говорят, в подземельях в тишине еще и не такое может причудится, — решительно закончил разговор Кузьмич. — Все, кругом марш.

— За сегодня не управимся, — не торопясь выполнять приказ, протянул я.

— Не управимся. Беглый осмотр и перепись, — особист помолчал, глядя на меня. — Отпущу, не переживай. Не нужны вы мне. Да, ты больно шустрым оказался, а девчонка твоя — голова.

— Голова, это точно, — вздохнул я, отлипая от стены. — А как же… смерть ваша? Как воскресать будете?

— Так я и не помирал, — хмыкнул Сидор Кузьмич. — Кому надо — в курсе. Для остальных я в командировке, а весь этот кипиш… Так-то курортнице голову нагрело солнышко южное, вот ей и привиделось. А милиция не разобралась.

— А… мужик тот на пляже? Мертвый? — напомнил я.

— Какой мужик? — удивился особист.

— Ну… Вы не в курсе что ли?

Черт, вот кто меня за язык дергал? Теперь придется сомнениями делиться.

— Что еще за покойник? — повторил Кузьмич.

— Да инфарктник, солнцем голову напекло, вот и тю-тю, — попытался я отбрехаться. — Так что, идемте?

— Не юли, Алексей, — мичман не двинулся с места. — Что за покойник?

— Да я почем знаю, — пожал я плечами. — Мне показалось, морда у него знакомая. Следил вроде как за мной. Думаю, тот самый, который меня по голове кирпичом погладил. Кепка у него больно приметная, — не торопясь, поделился я своими соображениями, пристально глядя на Кузьмича. — Думал, ваш мужичок.

— Не мой, — мичман покачал головой. — Ладно, закончу здесь, вернусь, разберёмся, что за мужик в кепке. Все, пошли, время не терпит.

— Согласен, — кивнул я, но с места не двинулся, ожидая, когда особист пройдет вперед.

Сидор Кузьмич хмыкнул, но обогнул меня и уверенно зашагал по тоннелю, не включая фонарь. Я отлип от стены и пошел следом за ним. Врет или не врет, вот в чем вопрос? Инстинкты говорят — не врет. Получается, ошибся? И мужик реально помер от сердечного приступа, и никакого отношения ни ко мне, ни к Кузьмичу не имел?

А записка? Перед глазами встала скомканная бумажка с надписью про Змеиную горку и временем встречи. Случайность? Или этот тип в бейсболке сам по себе, Кузьмич сам по себе, и есть еще третья сторона, о которой мы пока не ведаем?

— Леша! Сидор Кузьмич! Ну, наконец-то! Я чуть не умерла тут одна!

Лена кинулась к нам со всем пылом, и в порыве радости обняла сначала особиста, а потом повисла на мне.

— С вами все в порядке? Почему так долго? Где вы были? — девчонка просто засыпала нас вопросами.

— Так. Стоп, — прервал Сидор Кузьмич. — Предлагаю успокоиться, перекусить по-быстрому и продолжить.

— Только за чаем вы мне все расскажете! — воскликнула Лена, не отпуская мою руку.

— Да нечего рассказывать, — ответил я за нас обоих. — Наверху никого не оказалось, почудилось мне. Лен, ну все, давай рюкзак возьму, — я накрыл девчачью ладошку рукой, пытаясь вырваться из крепкого женского захвата. — Пить очень хочется. И есть.

— Ой, я сейчас! — девушка тут же переключилась и начала суетиться возле своего вещмешка.

— Вы видели, что в ящиках? — спросил я особиста.

— Не успел. Что там?

— Там оружие, и никаких сокровищ, — вздохнул я, направляясь к коробу, в котором копалась Лена, перед тем как все началось.

— Оружие? — Кузьмич поднялся с деревянного контейнера, на который успел присесть.

— Откуда, думаете у меня вот эта игрушка? — я потряс винтовкой.

— Потише, не размахивай, — вскинулся особист. — Здесь нашел?

— Отсюда достал, — я наклонился и достал еще одну винтовку, замотанную в промасленную тряпку. — Вот думаю во всех ящиках винтовки? Или только в одном?

— Сейчас узнаем.

Сидор Кузьмич перехватил у меня орудие, развернул тряпицу, осмотрел со всех сторон, отложил в сторону, достал еще одну, изучил, отложил.

— Идите кушать, — окликнула нас Лена.

Я оглянулся на девушку, а особист продолжил изучать содержимое ящика. Не став дожидаться мичмана, я подошел к подруге принял из её рук пирожок и кружку с чаем, и с наслаждением откусил кусок выпечки.

Тем временем, Сидор Кузьмич перешел ко второму ящику, снял крышку, заглянул внутрь. Доставать ничего не стал, пошел к следующему. Мы равнодушно наблюдали за передвижениями особиста от ящика к ящику. Мичман обошел весь первый ряд и перешел ко второму.

Из первого короба он вынул какую-то громоздкую шутку, размотал тряпку, и мы увидели части какой-то очередной смертоносной игрушки. И еще одной, и еще.

Мне надоело наблюдать за мичманом, я перевернул снятую крышку, подвинул её к стене, взял еще один пирог, уселся на деревяшку, облокотился на камень и пригласил Лену упасть рядом. Так мы и сидели, попивая чай, следя за Кузьмичом, который схватил топорик и принялся срывать деревянные крышки.