Противостояние

Глава 20

Худую сгорбленную фигурку Рипея мы увидели издалека. Он стоял рядом с низкорослым пузаном, который, выпятив нижнюю губу, что-то выговаривал старенькому вознице. Рипей, покорно склонив голову и сжав плечи, периодически вздрагивал от особо резких возгласов.

Толстяка я помнил. Его звали Прохор. Со слов покойного Кроша, в рейтинге местных мерзавцев-управленцев после Скоркса и Кнуда этот человек занимал почетное третье место. Прохор заведовал складом продовольствия. Был жаден и безжалостен. Многие кабальные умерли от голода именно по его вине. Сам же кладовщик, судя по его щекастой и розовой морде, о голоде знал лишь понаслышке.

Закончив распекать старого возницу, Прохор удалился вместе с двумя грузчиками, тащившими какой-то ящик внутрь склада.

Так что, когда мы подошли к повозке, Рипей стоял уже один. Держа в дрожащей руке небольшую серую тряпицу, он вытирал ей свое морщинистое уставшее лицо.

За этот год бедняга очень сдал и осунулся. Все тот же девятый уровень. Видимо, все эски и скрижали уходят на покрытие долгов.

– Рипей! – грозно крикнул Клоп, отчего старик испуганно вздрогнул и повернулся в нашу сторону. – Старый дурак! Мы тебя по всему лагерю ищем!

Я зло сжал зубы и незаметно выдохнул. Идиот Клоп явно красовался передо мной своей властью. Хотел показать, что выполняет мои прихоти со всем рвением.

Старик подслеповато уставился в нашу сторону, затем, видимо, узнав подручного Кнуда, низко поклонился. На его узкой спине я увидел бурые полосы засохшей крови. Объяснять, каким именно инструментом были оставлены эти раны, нужды не было. Судя по всему, беднягу снова отходили плетьми. Но на удивление, он снова выжил, чему я был несказанно рад.

Мне стоило труда сдержаться, чтобы не активировать заклинание лечения.

Потерпи еще немного, старик. Скоро все закончится…

Клоп хотел еще что-то сказать, но я его остановил взмахом руки.

– Довольно, любезный, дальше мы сами. Можете заниматься своими делами.

Клоп угодливо кивнул и поспешил в сторону барака каторжан. Видимо, боится, как бы дележ барахла уголовников не прошел мимо него.

Проводив взглядом его широкую спину, я обернулся к старику. Тот по-прежнему стоял склонившись в поклоне.

– Господин Рипей! – улыбаясь, обратился к нему я. – Будьте добры, поднимите голову. Как-то неудобно разговаривать с вашей макушкой.

Старик медленно с опаской разогнулся и несмело посмотрел мне в глаза.

Хм… Этот тоже не узнал.

– Чем могу быть полезен, господин? – пролепетал он.

– Мы хотели бы покинуть это место и отправиться в Орхус, – ответил я. – На данный момент вы – единственный, кто может помочь нам.

Я многозначительно кивнул на его повозку, запряженную двумя лошадьми.

– Но, – с опаской начал Рипей. – Я не смогу вас доставить в Орхус. Я кабальный господина Бардана. Поэтому могу довести вас только до его имения.

– Отлично! – улыбнулся я. – Это уже что-то. Я буду безмерно благодарен, если вы окажете нам эту услугу. Когда вы отправляетесь?

– Завтра на рассвете, – ответил старик. – Лошадям нужно дать отдых.

– Вот и хорошо, – кивнул я. – Тогда завтра, если вы не против нашей компании, мы будем ждать вас возле таверны госпожи Бернадетт. Из багажа у нас будет небольшой сундук и две корзины с провизией.

– Буду безмерно рад добрым попутчикам, – уже более уверенно ответил Рипей. Видимо, уже понял, что на него никто не собирается орать.

– Хрн! – настороженно рыкнул Обжора.

– Сам вижу, что глубокая, – буркнул я себе под нос.

Мы стояли сейчас в исполинской пещере, в центре которой зияла огромных размеров гигантская трещина. Замерев на краю воющего разлома, я хмуро таращился во тьму. Именно туда по приказу Лютого были брошены тела моих друзей.

Пасть Демона по-прежнему впечатляла. Своей первобытной мощью она заставляла ощущать себя мелкой незначительной букашкой. Нет. Крош не смог бы там выжить. Спускаться вниз и проверять смысла не было. Наверняка его останки уже давно растащили подземные падальщики.

Покойтесь с миром, друзья мои. Осталось еще немного, и я отомщу за вас.

Я глубоко поклонился разлому, прощаясь с погибшими, а затем развернулся и двинулся на выход.

До рассвета оставалось меньше часа, надо было поторопиться.

С того момента, как мы выехали из поселка старателей, прошло четыре часа. За все это время старик Рипей не проронил ни слова, хотя если мне не изменяет память, в прежние времена он был довольно болтлив.

Сейчас же он сидел на козлах и молча погонял своих лошадок. Причин такого поведения старика, на мой взгляд, было несколько.

Во-первых, его явно смущал мой внешний вид. Дорогая одежда. Уважительное отношение надсмотрщиков. Все говорило о том, что пассажир Рипею попался непростой.

Во-вторых, наверняка он не решался открыть рот из-за двоих всадников, которых послал с нами Кнуд в качестве сопровождающих через опасный перевал.

Ну и в-третьих, за этот год могло произойти все что угодно. Бывает, что характеры у людей меняются и за более короткий срок.

Лола, кстати, тоже помалкивала. Ей явно не нравились наши сопровождающие. Она потом тихонько объяснила мне, что когда-то один из этих всадников на ее глазах забил плетью до полусмерти какого-то кабального. А еще спустя некоторое время, после смерти отца, этот же человек привез ее к Мири.

В общем, когда мы перебрались через перевал и подручные Кнуда, попрощавшись, двинулись обратно, девочка смогла облегченно выдохнуть. А еще через несколько минут случилось то, что объяснило поведение Рипея. Телега медленно съехала на обочину дороги и остановилась, а старик просто молча завалился на спину.

Когда мы склонились над ним, он был без сознания. А еще он весь горел. Я громко втянул носом воздух и зло выругался. Ну конечно, этот запах, который на протяжении нескольких часов не давал мне покоя. Так пахнут загноившиеся раны!

Я быстро перевернул старика на живот и разорвал на спине его рубаху.

Увидев сочащиеся гноем рваные раны на коже старика, Лола громко вскрикнула и на мгновение отвернулась. А потом, схватив меня за руку, взмолилась:

– Вы ведь ему поможете, господин?!

– Все будет в порядке, – постарался успокоить ее я и добавил: – Пока я буду заниматься раненым, ты привяжи лошадей вон к тому дереву, а потом разведи костер.

Лола с готовностью закивала и рванула выполнять указания. Лучше пусть займется делом, чем бесполезно истерит.

Тем временем дыхание Рипея ослабло. Похоже, старик был в шаге от смерти.

Я зло хмыкнул. Нет, костлявая тебя сегодня не заберет. Тебе еще жить и жить. Потому что я так хочу!

Первым делом я активировал «благодать леса». Затем залил в рот старику сразу две капли зелья насыщения. А уж потом переложил его тело, оказавшееся неожиданно легким, как пушинка, на середину повозки, где было больше всего соломы.

Между тем, Лола выполнила все, что я сказал, и через некоторое время в нос ударил запах дыма весело разгорающегося костра.

– Ух ты! – воскликнула раскрасневшаяся от беготни девочка. – Заживает прямо на глазах. Господин! Вы поистине великий маг!

Вытерев пот со лба, я облегченно выдохнул. Еще бы чуть-чуть и старик бы умер… Мне вдруг стало совестно, что я не заметил его страданий еще вчера. Боюсь даже представить, как он провел эту последнюю ночь. Бедняга…

Сжав кулаки, я с шумом выдохнул сквозь зубы. Попадись мне сейчас тот, кто это сделал со стариком, с удовольствием превратил бы в пепел мерзавца!

– Что с вами, господин? – испуганно отпрянула от меня Лола.

Я помотал головой, отгоняя внезапный приступ гнева и улыбнулся:

– Не обращай внимание. Прости, что напугал… Просто вспомнил действие одного моего заклинания. Думаю, оно не понравилось бы тому палачу, который избил старика…

Лола, видя, что буря миновала, снова придвинулась поближе.

– Судя по вашему лицу, господин, это какое-то очень страшное заклинание.

– Ты права. И, кстати, я же говорил тебе привыкать называть меня кузеном. Нам предстоит дальняя дорога.

– Простите, госп…хм…кузен.

– Вот так будет лучше, – кивнул я, а потом добавил, глядя на солнце: – Раз уж мы остановились, тогда давай пообедаем.

Лола радостно закивала.

– Отличная идея, кузен! Из корзинок госпожи Бернадетт так вкусно пахнет!

– Что со мной? Где я?

Это были первые слова очнувшегося спустя несколько часов Рипея.

Он сидел в телеге и словно удивленный филин вертел головой по сторонам.

– Успокойтесь, господин Рипей! С вами все в порядке! – воскликнула Лола и помахала старику рукой, приглашая того присоединиться к нам возле костра. – Идите сюда! Вам нужно поесть!

Рипей, все еще не понимая, что происходит, медленно слез с телеги и поплелся в нашу сторону. На полдороги он вдруг замер и ошарашенно потянулся руками себе за спину.

– Погодите…

– Господин Рипей, как вы себя чувствуете? – спросил я и добавил: – Вы нас здорово напугали.

– Боль ушла… – озадаченно прошептал старик. – Но ведь я… Меня…

– Мой кузен исцелил вас! – сообщила Лола и подскочила к старику, чтобы придержать того за руку. – Идемте, вам надо поесть. У нас очень много еды.

Старик, обалдело осматривая наши лица, приблизился к костру и под напором девочки плюхнулся на толстую циновку. В его руках, как по мановению волшебного пера, тут же появилась плошка с горячей кашей и жирными кусками ветчины.

Придя немного в себя, Рипей промямлил:

– Исцелил? Хотите сказать, что…

– Да, – перебила его Лола. – Мой кузен – великий маг! Он спас вам жизнь! От ваших страшных ран за несколько часов остались лишь розовые шрамы.

Рипей быстро вскочил на ноги и глубоко поклонился.

– Господин маг! Благодарю вас за спасение моей никчемной жизни! Вам не следовало этого делать! Мне за всю жизнь не расплатиться с вами!

– Не говорите глупостей, господин Рипей, – улыбаясь, отмахнулся я. – Это меньшее, чем я могу отблагодарить вас за ваше участие в моей судьбе.

Над костром повисла тишина. Старик и девчонка изумленно таращились на меня.

– Участие в вашей судьбе? – дрожащим голосом переспросил Рипей.

– Примерно год назад один добрый старик забрал из Орхуса сироту нулевку, – начал говорить я, глядя в огонь. – Богиня Судьба распорядилась так, что тот мальчишка стал кабальным. В один день потеряв семью и дом, он был напуган и растерян. Но добрый старик всячески пытался успокоить того мальчишку. Затем супруга старика, тетушка Агата, перед сном накормила мальчика горячей похлебкой. Ее потрясающий вкус я помню до сих пор. Вы согрели меня именно тогда, когда я по-настоящему нуждался в человеческом внимании и тепле.

По мере того, как я говорил, взгляд Рипея менялся. Его нижняя челюсть ползла вниз.

– Эрик? – ошеломленно прошептал он. – Эрик Бергман? Это ты? Ты все-таки выжил?

– Да, господин Рипей, – кивнул я. – Богиня Удача много раз дарила мне свою улыбку. И теперь я здесь, чтобы задать вам один простой вопрос.

– Вопрос?

– Как вы смотрите на то, чтобы вместе с тетушкой Агатой переехать отсюда в более приемлемое место для жизни?..

Услышав новость о том, что я хочу выплатить его долг и долг тетушки Агаты, старик Рипей на некоторое время потерял дар речи. А когда узнал, что я не намерен бросать их на произвол судьбы и хочу приобрести небольшой дом для них и Лолы, горько разрыдался.

После разговора с Рипеем, состояние которого благодаря моим зельям и заклинаниям улучшалось прямо на глазах, я неожиданно узнал, что из кабалы Бардана мне придется выкупать не двоих, а сразу троих человек.

По дороге в Орхус, куда нас все-таки отвез Рипей, мы проезжали мимо дома, где жила семья Сойки. Когда я изъявил желание повидаться с девушкой, Рипей здорово удивился. Оказалось, что моя рыжеволосая подруга, с которой мы вместе выбирались из подземелий Кривых гор и которая отправилась искать свою родственницу на болотах, почти весь последний год являясь кабальной Бардана, находится в его имении.

Новость о том, что девушке пришлось снова вернуться в это ужасное место, поразила меня. Я ведь прекрасно помню, что Сойка добыла достаточное количество эсок и скрижалей, чтобы оплатить долг. Скажу больше, после оплаты долга у нее бы осталось достаточно средств, чтобы безбедно прожить еще несколько лет.

Я искренне недоумевал. Как такое могло произойти?

Расспросы старика ничего не дали. Он лишь знал, что девушка вернулась аккурат после того, как был отбит набег барона Корвина. Кстати, подслушанный мной разговор мастера Чи с его рыжим дружком оказался пророческим. Молодой Ворон попал в ловушку барона Беренса. После его гибели в Вороньем Гнезде произошли перемены. Там сейчас правит дальний родственник покойного. Более покладистый и поддающийся воздействию. Именно тот, о котором упоминал рыжий маг. Другими словами, орден снова остался в выигрыше.

Доставив нас в Орхус, Рипей отправился в имение Бардана с моим наказом – никому ничего не говорить о нашем плане. Даже тетушке Агате.

Я же, сняв лучший номер в самой дорогой гостинице моего родного города и оставив Лолу на хозяйстве, отправился к частному поверенному.

В конторе меня приняли со всем уважением и пообещали, что немедля займутся делом выкупа. Причины их рвения были легко объяснимы. Специально для этого визита, мне пришлось приодеться. На мне был дорогой темно-синий полукафтан с меховой оторочкой, серебряным шитьем на груди, рукавах и плечах. Широкополая шляпа с цветным пером. Сапоги из мягкой кожи, плотно облегающие голень. А на пальцах рук несколько золотых перстней с драгоценными камнями. В общем я выглядел в тот момент, как самый настоящий аристократ. Кстати, в конторе мое желание остаться инкогнито было воспринято абсолютно спокойно и даже с пониманием.

После посещения конторы частного поверенного я решил пройтись по городу, в котором прожил всю свою жизнь.

Шагая по знакомым улицам мимо знакомых домов, я ощущал, как меня постепенно охватывает чувство щемящей грусти. Вон там широкие кованые ворота, ведущие в Кленовый парк, где мы часто прогуливались с мамой. А вон там рыночная площадь, где каждый год проходили ярмарки, куда мы, принарядившись, ходили всей семьей. Отец часто сажал меня на плечи, чтобы с высоты я мог лучше рассмотреть выступление скоморохов.

Так получилось, что мои ноги сами собой привели меня в родной переулок, в конце которого стоял наш дом.

Как всегда в это время, здесь было пустынно. Поэтому одиноко идущий молодой человек не привлек внимания.

Чем ближе подходил к дому, тем сильнее колотилось сердце в моей груди.

А вот и он… Родительский дом… Родные теплые стены. Окна второго этажа открыты настежь. Будто мама сейчас занимается уборкой и проветривает все комнаты. Знакомый стук топора во дворе заставил вздрогнуть и порывисто шагнуть вперед. Дыхание сперло. Появился комок в горле. Лишь благодаря неимоверным усилием воли, я смог вовремя остановиться.

Во дворе на скамье рядом с крыльцом сидел незнакомый мужчина, на вид лет тридцати. Черная борода, широкие плечи, двадцать пятый уровень, а также шрамы на лице и предплечьях, говорили о том, что передо мной, скорее всего, кто-то из воинского сословия.

В его крепкой руке был топор моего отца. Этим небольшим топориком папа любил откалывать от бревен лучины и щепки для розжига камина.

Я почувствовал, как вздулись желваки на моих скулах. Этот чужак посмел прикоснуться к инструменту моего отца! В моей груди зарождалось пламя гнева и ярости. Я уже давно запланировал выкупить у банка родительский дом. Много раз я представлял себе в мечтах, как снова переступлю родной порог. И вот сейчас на скамье, которую сделал мой отец, сидит чужак и его же любимым топором что-то там себе мастерит!

Я уже был готов перейти через улицу, но неожиданно замер как вкопанный.

Входная дверь приоткрылась и на крыльце появилась молодая женщина. Она была маленькой и хрупкой. Ее голубые глаза светились счастьем. А в светлых волосах запутались солнечные лучики.

Женщина как-то излишне неуклюже спустилась на несколько ступенек вниз и положила свои узенькие ладошки на широкие плечи мужчины. Хмурый бородач поднял голову и его жесткое лицо неожиданно расцвело в счастливой и теплой улыбке. А потом, приглядевшись, я понял, что он мастерил и почему, собственно, эта женщина вела себе так неуклюже. В свежевыструганных деталях легко узнавались очертания детской кроватки.

Я сделал шаг назад. Гнев и ярость постепенно испарились. И я смог снова нормально соображать. Понаблюдав еще немного за семейной парой, я тяжело выдохнул и закрыл глаза. Прямо сейчас я навсегда прощался с этим домом. Теперь он будет хранить другую семью…