Пусть принцы подождут (СИ)

Глава 17

На следующее утро Верис с Дарином отбыли из Дримла. Дети говорили, что железный паук гнома, перешёл через речку и исчез на востоке. Жара опять наполняла город, и все обитатели гильдии рейнджеров не выходили из прохладного здания.

Днём Яна решила поболтать с Эррэтис и направилась к трактиру. Пройдя по жаркой улице, она подошла к зданию, где её окликнул Мигель.

— Иди за мной!

Он схватил Яну за руку и потащил в тёмный проход между домами.

«Куда он меня тащит? — девушка смотрела на его спину. — Сомневаюсь, что для чего-то романтического».

Они шли узкими дворами с чахлой зеленью, пока не вышли в квадратный двор, окружённые трёхэтажными домами, в его центре стоял засохший фонтан, на дне которого лежали сухие листья с песком.

— Смотри! — Мигель подошёл к площадке из тротуарных плит, где лежала кучка пепла, напоминавшая человеческое тело, и чёрные перья.

— Что это? — хлопала глазами Яна.

— Это остатки тёмного ангела, — посмотрел на неё Дремидис. — Утром мальчишки обнаружили их во дворе.

— Тёмный ангел? — пожала плечами Яна, смотря на Мигеля.

То, что над Дримлом летают всякие существа, не было для неё открытием.

— Это существо по силе равное дракону, — поднялся Дремидис. — Если его убили, а значит был бой.

— Может это сделал Верис? — выдохнула Яна. Сейчас всё это интересовало её так мало. Скоро она покинет Дримл и уедет в лучший город.

— Сомневаюсь, — покачал головой Мигель. — Если бы бой был на земле, мы бы его обязательно услышали, тем более я ночевал с ним в трактире. Его убили в небе, такие же летающие существа. Он упал на землю и обратился в пепел.

— Понятно, — кивнула Яна.

— Я полагаю, что он прилетел сюда, поскольку следил за гномом, который побывал в месте где хранился демонический меч. В общем, встреть мы его раньше, ничего бы хорошего не случилось.

— А другие тёмные ангелы сюда не вернутся? — взглянула на Мигеля Яна. — Мне что-то совсем не хочется встречаться с ними.

— Буду надеяться, что нет, — кивнул он, развернулся и пошёл прочь. У входа в тёмною арку, идущую внутри дома, он остановился.

— Кстати, можешь собрать перья. Перья ангелов стоят довольно неплохо.

Он улыбнулся и скрылся в темноте прохода.

На следующее утро Яна решила отдохнуть и, лёжа на помятой кровати, стоящей у открытого окна, начала читать биографию Ноктикуса. С улицы доносилось щебетание птиц, и прохладный ветерок изредка влетал в комнату, принося свежесть. Шелест жёлтых страниц и знакомые символы отправили девушку в мир недавнего прошлого, где только свершалось то, плоды чего сейчас пожинали другие поколения. Перед воображением девушки проносилась длинная история одного человека, начавшись в маленьком городке, она развивалась и летела от места к месту, где происходили судьбоносные для него и мира события.

Перед высокими городскими стенами стояла толпа народу. Люди собрались у высоких ворот под палящим солнцем в ожидании, когда стражники пропустят их внутрь. Из-за взымания входной пошлины они не знали, когда попадут в Кнэльке. В толпе гудели бесконечные разговоры, и слышалась ругань. Плакали маленькие дети. Периодически слышались хриплые крики стражников, отгоняющих пытающихся пройти бесплатно путешественников.

— Если нет денег валите отсюда!

— Сколько можно?

— Так приказал король! Вход теперь платный!

— Проклятье! Король ненасытен!

— Это не твоего ума дела!

— Плати и проходи!

К утомлённой жарой очереди подошёл немолодой мужчина. Накинув капюшон рваного плаща на голову, он начал продираться внутрь. Крестьяне с детьми и младенцами были вынуждены его пропустить, не имея возможности драться.

— Такими темпами мы опоздаем на казнь! — заметил кто-то.

— Я только ради этого приехал из деревни!

— А я хочу продать излишки урожая.

Расталкивая недовольных людей, человек в плаще прорывался к воротам.

На узкой улице у стен домов сгрудились нищие. Из-за жары и штиля здесь стояла жуткая вонь, но сидящие люди не обращали на неё внимание. Навозные мухи жужжа перелетали от одного потного тела к другому, не страшась оплеух, которыми их пытались сбить.

— Подайте денежку, — цеплялись нищие к редким прохожим.

— Мой сынок, — рыдала старуха. — Мой сынок. Его казнили, за то, что он украл у графа мешок зерна!

— Помогите несчастным людям! — призывал нищий, прикрываясь лохмотьями.

— Вор! Вор! — огласил где-то вдалеке крик.

На улицу вошла группа людей.

— Надо поспешить, а то опоздаем на казнь, — произнёс один из них.

— Проклятый король, опять повысил налоги, — выдохнул другой.

— Не говори так, ты что не знаешь, что они сделали с Мелвилом? — шепнул третий.

— Подайте денежку бедному! — закричал лысый и тощий старик.

Но прошедшие по улице люди не обратили на него внимания. Старик долго смотрел на их широкие спины.

На главной площади собралось множество людей, все застыли в ожидании казни преступников. Пока казнь не началась толпа гудела, обсуждая будущие события.

У края улицы появился человек, укутанный в коричневый плащ, с лицом закрытым капюшоном. Он бросил золотую монету нищему и наклонился к нему. Тот схватил её и посмотрел на незнакомца.

— Что здесь происходит?

— Король убивает всех, кто идёт против него. Он поднял налоги и беспощадно эксплуатирует людей. Тех, кто выступает против аристократов, он беспощадно убивает.

— Но почему это не прекратиться?

— Король погряз в развлечениях и ничто его не интересует. Он плюёт на народ! Он готов на всё, лишь бы по-прежнему быть королём и пользоваться властью и богатством.

— На самом деле?

— Спросите любого, он скажет тоже самое, что и я.

— Спасибо! — кивнул незнакомец и, отвернувшись, пошёл прочь.

— Кто вы? — бросил вдогонку нищий.

— Ваш новый король, — не разворачиваясь произнёс человек в плаще.

До казни её оставалось где-то пол часа, поэтому незнакомец направился в сторону дворца.

В продолговатом зале дворца шёл ежедневный пир, оглашённый стонами проституток. Голые девицы бродили у длинного стола, где обедали приближённые к королю аристократы. Некоторые проститутки сидели у них на коленях. В торце стола на кресле восседал обрюзгший король. Когда к нему подошёл слуга, монарх поставил на стол пустой бокал.

— Ваше величество, пора на казнь! — улыбнулся лакей.

— Где стража? — король обвёл взглядом зал. У высоких дверей стояли солдаты в красивых доспехах. Монарх хотел подняться, но не успел.

Двери с размахом распахнулись, и в зал вошёл человек в рваном коричневом плаще.

— Стража! — рявкнул король, мгновенно сообразив, что ничего хорошего он ему не принесёт.

Два латника схватились за мечи, в то время как незнакомец лишь дотронулся до эфеса своего клинка. В воздухе пролетел блик лезвия, и головы латников слетали с плеч. Фонтаны крови, оросили гладкий пол из жёлтого камня горячими каплями. Вытащенный из ножен меч одного солдата с лязгом упал на плиточный пол.

— Демис! — крикнул король.

Придворный маг в синей мантии вскочил с кресла, направляя руки на врага.

Незнакомец наступил на край эфеса упавшего на пол меча сапогом. Меч подлетел, в одно мнение захватчик освободил правую руку от своего оружия, подбросив его вверх. Схватив меч стражника, эфес которого подлетел к руке, он метнул клинок в мага.

— Мол… — оборвался маг, когда в его грудь въехала холодная сталь.

К незнакомцу уже бежали стражники, стоящие у других дверей в момент нападения. Эфес его меча упал в большую ладонь, и через мгновение на полу валялся ещё десяток трупов. Аристократы и шлюхи поняли, что им конец и начали стремительно разбегаться.

— Кто ты? — завизжал король, выпрыгнув из кресла.

— Я Ноктикус, — снял капюшон воин, — герой, мастер ближнего боя.

В этот момент меч влетел прямо в сердце короля, и тот осел на холодный пол, истекая кровью.

Дальше Ноктикус пошёл в королевские спальни. В длинном коридоре лежали трупы недавно убитых им стражников.

Зная, что у короля есть маленькие дети, он ворвался в детскую.

— Наследников не должно остаться! — на его высоком лбу прошла волна морщин. Его меч на мгновение задрожал, но затем рука опять обрела прежнюю твёрдость.

В золотой колыбели ревел младенец, испуганные нянечки прятались по углам и выли. Окровавленный клинок поднялся над колыбелью, блеснул молнией, и она распалась на две части. Крики младенца прекратились.

Толпа на главной площади негодовала. Узники сидели в клетке, стража окружила плаху, и палач в маске и с голым торсом стоял там, держа окровавленный топор, воняющий от протухшей крови.

— Скоро казнь? — волновалась толпа.

— Когда их убьют?

— Сколько можно ждать?

— Скоро казнь? — громко крикнул кто-то.

— Король еще не пришёл! — ответил капитан стражи. — Без короля никто не начнёт.

В ответ волна людей опять зароптала.

— Где король? — кричал рослый мужик.

Двери в ложе короля открылись, и туда вошёл человек в рваном плаще.

— Король здесь! — крикнул он.

В правой руке он держал отрубленную голову монарха. Со срубленной шеи на пол капала кровь. Выбросив руку вперёд, он отпустил слежавшиеся волосы, и голова бывшего короля упала на плаху и покатилась по окровавленному дереву прямо под ноги палачу. Нос отрубленной головы коснулся грубых сапог палача, сделанных из чёрной кожи.

Толпа замерла. Всякий ропот, доселе наполнявший её прекратился. Лицо капитана стражи побледнело, и даже ветер затих, будто бы боясь нарушить сложившуюся тишину.

— Я Ноктикус — ваш новый король! — незнакомец схватился за позолоченные перила и выпрыгнул на плаху. Подбежав к ошеломлённому палачу, он коснулся эфеса меча.

Лёгкий скрежет и свит рассекаемого воздуха. Окровавленное лезвие прошло сквозь шею палача, его голова в маске наклонилась назад и упала на площадь.

— Убейте его! — взревел капитан стражи, теперь багровея. Он вытащил блестящий на ярком солнце меч из кожаных ножен и бросился на Ноктикуса. Солдаты последовали его примеру и полезли на плаху.

Через минуту их тела кучей лежали на ней, истекая кровью, стекающей струями на мощённую площадь.

— Кто-нибудь хочет ещё? — обвёл взглядом площадь Ноктикус. — Я ваш новый король! Расходитесь, казни не будет!

— Да здравствует Ноктикус — король Кнэльке! — взревела толпа, подняв руки. — Да здравствует новый король!

И истошные крики заполнили весь город.

Карета в сопровождении двадцати всадников ехала через лес. В том месте где он ближе всего подходил к грунтовой дороге, два подрубленных дерева начали падать, преграждая её. Град стрел полетел на сопровождающих, и они замертво попадали у кареты, на которой виднелись королевский гербы Кнэльке.

Вокруг кареты сгрудилось около сотни головорезов с мечами наготове. Из лесу вышел огромный детина с лысой головой в тяжёлых доспехах. В одной руке он держал меч, а в другой на цепи чёрный шар с шипами. Подойдя к карете, он остановился.

— Что-то подозрительно слабая защита для короля.

— Не знаю, — пожал плечами его помощник. — Мои данные всегда самые точные. Если я сказал, что здесь едет король, значит это так.

— Открой дверь! — приказал главарь одному из головорезов. Бандит дотронулся до ручки кареты, открывая узкую дверь с завешенным шторой окном.

Главарь наклонился, внутри сидел семидесятилетний старик.

— Ты король? — он бросил свой меч на пол кареты и потянул руку к старику, желая вытащить его из кареты. Король протянул ему навстречу кулак, стукнув щелбаном по лбу детины. Большая голова взорвалась, забрызгав мозгами стоящих за главарём людей. Тело громилы обмякло и съехало перед дверцей кареты.

Из кареты вышел старик, вытащивший быстрым движением меч из ножен.

— Эх, новое поколение совсем ничего не учит, никого не знает! — бросил он. — Вы убили моих людей, и за это умрёте!

Эти слова унёс лёгкий ветер, и лес огласил звон стали. Птицы вспорхнули с веток и понеслись над морем деревьев, туда где было не так шумно.

В тронном зале стояла гнетущая атмосфера, которую усугубляли редкие свечи. За большими окнами царила ночь, и виднелись россыпи холодных звёзд, сияющих над большим городом. На высоком троне сидел древний старик и смотрел в пустоту.

Он замер в размышлении, как открылись высокие двери, и в комнату вошла группа людей.

— Что такое? — вышел из прострации Ноктикус.

— Отец, прибыло зелье, — произнёс красивый мужчина — его сын Робин.

— Зелье! — вскочил с трона старик. — Наконец-то, зелье! Я так давно его ждал!

— Отец неужели ты хочешь стать личом? — посмотрела на него красивая девушка — его дочь Василиса.

— Завтра мне исполниться сто лет, — посмотрел на него старик. — И я умру, поскольку никто не в силах пережить сотню лет. Никто. Так заведено. Единственный способ, это стать нежитью, тогда я обрету ещё одну сотню лет жизни.

— Я удивляюсь, как ты решился на это? — посмотрела на него жена Баниефа, женщина ещё в самом соку. В её голубых глазах виднелся страх.

— Или жить, или умереть? — король посмотрел на ящик, поставленный Робином на небольшой стол. — Что же мне выбрать?

Руки Ноктикуса дрожали, он смотрел поочерёдно на членов своей семьи.

— Что бы ты не выбрал, я присоединюсь к тебе, — жена подошла к нему и положила руку на плечо.

— И я, — поднял голову Робин.

— И я, отец, — заплакала Василиса. Слёзы потоком текли по её красивому лицу.

— Теперь мне её сложнее решиться на это! — вскричал Ноктикус. — Теперь вместе с собой я убиваю и вас. Что мне делать? Умереть человеком или жить нежитью? Уйти ли в землю и бросить Кнэльке, в который я вложил столько труда, или продолжить управлять им, но стать мертвецом? Что мне делать? Скажи мне сын мой!

— Отец, — на глазах у Робина появились слёзы. — Ты король и тебе дано право управлять Кнэльке и нашими судьбами. Всю жизнь я слушался твоей воли и послушаюсь в этот раз.

— Проклятье! — Ноктикус сжал зубы. — Робин, убей меня, не позволь мне опорочить наш славный род! — он обрушил кулаки на воздух. — Не позволь мне! Не позволь… Не позволь… — его голос затих. — Я хочу жить, — вырвалось у него из груди. — И не важно как. Я хочу жить! Я не хочу умирать после всего чего я достиг! Не хочу! Нет!

Он вытащил из ящика бутылку. Сухие пальцы впились в длинную пробку, и она вылетела, покатившись по тёмному полу. Круглая емкость взлетела над запрокинутой головой, и мутная жидкость полилась в раскрытый рот по длинному горлышку.

Все замерли в молчании. Король выпил и сглотнул. Бутылка выпала и его рук и разбилась о каменный пол. Не в силах стоять, он упал.

— Что же я наделал…

Мертвенное ожидание продолжалось, и никто из присутствующих не пошевелился.

Ноктикус поднялся. От его тела начало исходить слабое свечение, становящееся всё сильнее и сильнее. Когда оно стало совсем сильным, кожа будто шелуха, начала отваливаться от него и, истлевая в воздухе, исчезать. Тоже начало становиться со всей плотью. Она отрывалась от тела и, отлетая, рассыпалась в прах, который тут же испарялся. Затем свечение исчезло и на месте старика стоял высокий скелет.

— Ха-ха-ха! — прогремел под сводами его дребезжащий голос.

— Я с тобой, муж мой! — опрокинула бутылку Баниефа.

— Я с тобой отец, — Робин пригубил бутылку.

— Нет! — взвизгнула Василиса, заливая в горло мерзкую жидкость.

Через несколько минут в тронном зале стояло четыре скелета. Они безумно смеялись, смотря на свои тела.

— Зелье обращение в нежить с уничтожением плоти отлично сработало, — заметил Робин.

— Ты ужасен! — хныкала Василиса.

— На себя посмотри!

— Меня теперь никто замуж не возьмёт!

— Надо бы мне придумать новое имя, — Робин поднёс к челюсти костлявые пальцы. — Робин — герой Кнэльке, отважный и благородный муж, горячий любовник и верный друг. Он никак не может быть нежитью. Стану ка я теперь другим. Моё новое имя — Гроб в лоб!

И зал утонул в тишине.

Уже стемнело, но Кнэльке горел многочисленными огнями. По городу шли факельные шествия, а на главной площади десятки тысяч людей кричали перед дворцом.

— Долой короля! Долой короля!

Стражи у дворца не было, но какая-то сила препятствовала толпе ворваться внутрь и смести всех.

В огромном здании царила темнота, лишь в кабинете короля горел слабый кристалл, освещая длинный стол со стопками бумаг. Ноктикус сидел в высоком кресле и смотрел поступления в казну.

— Долой короля! — донеслось с площади.

Высокая дверь открылась, и в комнату влетел скелет в полных доспехах.

— Отец, я узнал, что готовится штурм дворца!

— Да, — посмотрела на сына пустыми глазницами Ноктикус.

— Солдаты отказались нас защищать! Во дворце нет ни одного стражника!

Ноктикус отложил бухгалтерскую книгу и встал. Обернувшись он посмотрел в высокое окно с полукруглым сводом.

На улице все увидели, стоящий у окна силуэт скелета в короне. Мужик в поношенном сюртуке — Берхюрберт Эльмонгласке вытянул руку и крикнул.

— Смерть нежити! Уничтожим Ноктикуса, пожелавшего стать скелетом! Смерть!

— Да! — взревела толпа, подбежав к закрытым воротам, ведущим в передний двор королевского дворца. Люди налегли на них, но ворота, состоящие из металлических штыков, смотрящих в чёрное небо, не поддались. Петли и засовы затрещали, но устояли на месте.

— Не позволим мертвецам управлять нами! — в запале орал Берхюрберт. Его красное лицо выглядело ещё более красным в свете тысяч факелов.

Ноктикус развернулся и посмотрел на сына.

— Сейчас начнется штурм, нам нужно уходить!

— Но отец, мы с тобой два героя, мы сможем разбить не только эту толпу, но даже и солдат.

— Нет, — взмахнул рукой скелет в короне. — Эти люди ещё вчера были моим народом. Я заботился о них, я защищал их, и теперь я не могу их убить. Да и их больше чем нас. Кем бы мы ни были, они нас победят. Стража на их стороне, и солдаты тоже. Мы в меньшинстве. Поэтому забирай мать и сестру, и пошли к подземному ходу, который я построил специально на этот случай.

Оба скелета вышли из кабинета и исчезли в темноте коридора.

Уходящие под высокий потолок двери распахнулись, и в тронный зал влетела разъярённая толпа. Свет факелов осветил роскошное убранство дворца, но тут уже никого не было.

Берхюрберт, задыхаясь от одышки, подошёл к трону и упал на его седалище.

— Ах, ах, ах, — по косному лицу стекали ручьи пота.

А толпа растекалась по комнатам дворца.

— Здесь никого нет!

— Они убежали!

— Проклятая нежить, а я так хотел увидеть, как их сожгут на главной площади!

— Главное, их теперь нет.

— Надо бы выслать погоню?

— Уже дворец…

— Я как король!

— Эй, что ты себе позволяешь! Дворец — народное достояние!

— Мы победили!

— Ура!

— Да здравствует свободный город Кнэльке!

И ещё до самого утра во дворце не стихал говор. Потом здание окружила стража и, обыскав ворвавшихся туда людей, отобрала награбленное. Пока всё это происходило, Берхюрберт Эльмонгласке сидел в кабинете Ноктикуса и листал бумаги. Когда он вышел на балкон, то на площади ещё толпилось много людей.

— Я Берхюрберт Эльмонгласке, предводитель восстания против мертвецов объявляю, что Ноктикус и его порочная семейка сбежали из города. На правах победителя я объявляю себя королём! — он достал грамоту, написанную им самим на королевском бланке Кнэльке. — У меня есть королевская печать, верительная грамота, указ о назначении и регалии короля! Да прибудем мы вместе в новой эпохе! Эпохе без мертвецов!

— Да здравствует новый король! — взревела толпа.

Люди растекались по городу, надеясь, что произойдёт что-то новое, что-то хорошее.

Начался новый день и новая эпоха в истории города.

На следующий день Яна решила встретиться с Эррэтис. На улице как всегда стояла жара, которая уже порядком надоела всем обитателям здания гильдии. Ещё не так давно Яна мечтала о южных странах, теперь же она изменила своё мнение по этому поводу. Сидя за столом в прохладном зале трактира, девушки разговорились.

— Я читала биографию Ноктикуса, — заметила рыжая. — Она окончилась на том, что он бежал из Кнэльке.

— Это было тридцать один год назад, — ответила брюнетка, поставив на стол глиняную кружку с водой.

— В Таманеде я слышала, что Ноктикус опять вернулся в Кнэльке.

— Да, — кивнула Эррэтис. — Говорят, это был прохладный день. Небо тогда укрывало землю от палящих лучей толстым слоем белых облаков. Люди безмятежно шли по своим делам, ничего не подозревая. Они болтали, целовались, совершали сделки, любили друг друга, как в один прекрасный момент… — она замерла, посмотрев на Яну.

— В один прекрасный момент? — переспросила та.

— В один прекрасный момент из-за облаков вынырнули десятки костяных драконов. Говорят, их там было больше сотни. В общем дальше не сложно представить, что началась в городе. Когда все бежали прятаться, молили Админа, или уповали на героев, которые к слову были в отъезде, с неба гремел голос Ноктикуса. И он захватил Кнэльке. Говорят, погибло более ста тысяч человек.

— Где он был всё время до этого момента?

— Уйдя из Кнэльке, он отправился в королевство мертвецов. За десять лет он достиг там небывалого могущества, и стал королём. Теперь его именуют никак иначе, как король личей. Королевство мертвецов пребывало в жутком упадке, но Ноктикус за следующие двадцать лет превратил его в могущественную империю.

— Понятно, — выдохнула Яна. — Много же ты знаешь о нём!

— Ноктикус, это один из тех героев, которым удалось не только в совершенстве овладеть боевыми навыками, но и магией. Он, его жена, его дочь — все они маги Смерти пятого уровня.

— Ничего себе, — распахнула глаза рыжая. Она уже представляла себе, что может магия пятого уровня.

— Он не просто герой, он — легендарный герой.

— Он настолько велик? — нахмурилась Яна.

— Да. Те герои, которые поехали освобождать Дримл по сравнению с ним никто. Обычные городские герои. В Таманеде есть только одна героиня, которая может стать легендарной — принцесса магии. В четырнадцать она стала героиней, а в девятнадцать её удочерила королевская семья. Сейчас ей двадцать три, и она маг Света пятого уровня.

— Ничего себе!

— Но Ноктикус всё равно круче!

— Да?

— Ему ещё помогает лич Сандро, его лучший друг, с которым он познакомился в королевстве мертвецов. Он тоже маг Смерти пятого уровня и тоже бывший король. Кстати, он был королём Мости, в моём родном городе.

— И эти маги сильны? — задала следующий вопрос Яна.

— Ты когда-нибудь видела магию пятого уровня? — посмотрела на неё Эррэтис.

— Не приходилось. Но слышала, что она может мгновенно переломить сражение.

— Маг такого уровня, может призывать феникса, поднять из земли гору или устроить торнадо, — вдохновлённо произнесла она. — Маг Огня, например, может устроить извержение вулкана, выжечь целый город, взорвать замок. В общем он будет обладать мощью с которой будут считаться. Перед ним будут заискивать короли.

— Да, — кивнула Яна. — Впечатляет. Я недооценила магию.

— Благо, таких магов очень немного, — улыбнулся Эррэтис. — Не так то просто стать таким сильным. В крупном городе хорошо если будет один маг пятого уровня. Но именно поэтому быть им так круто!

Затем Яна выкинула из головы Ноктикуса, и они с Эррэтис просто болтали.

Брюнетка рассказывала ей о своём городе и семье. Она погружала Яну в истории других героев, о которых слышала сама. За лёгкой болтовнёй и прохладительными напитками, они просидели до самого вечера, когда жаркое солнце утонула за горизонтом, и над иссохшим городом воцарилась долгожданная прохлада.