Путешествия в тропики за самоцветами

Введение

На свете нет ничего более прекрасного, чем творения природы, в какое бы из ее царств мы ни заглянули. Неповторимые, чудесные создания живой природы существуют всюду вокруг нас. Остановитесь перед красавицей голубой елью или задумчивой родной всем нам березой. Сколько художественной прелести в этих представителях растительного мира! Нас поражают удивительные бабочки всевозможных фантастических расцветок, радует глаз пестрота цветущих лугов, просто неправдоподобными могут показаться маленькие тропические птички колибри, сверкающие в лучах солнца, как капли расплавленного металла… Мир природы полон волнующих форм и ярких красок, любоваться ими можно бесконечно.

Не менее удивительные творения природы обнаруживаются в ее царстве минералов, особенно в той его ветви, которая носит название — самоцветы. И трудно найти человека, которого оставили бы равнодушным сверкающие, ласкающие глаз чудесные цветные камни.

История не оставила нам свидетельства, любовались ли наши далекие предки цветами и бабочками, мы можем только предполагать это. Однако мы знаем, и совершенно точно, что более 7 тыс. лет назад среди людей уже были любители цветного камня. В Национальной библиотеке в Париже при изучении египетского папируса Приссе, написанного около 3,5 тыс. лет тому назад, было обнаружено упоминание об изумруде, кстати перешедшее в этот манускрипт из другого, написанного за тысячу лет до этого. А в древних рукописях, датированных более поздним временем (2000–1788 лет до н. э.), указывается, что в период правления XII династии фараонов в Египте уже велась разработка копей, из которых добывался изумруд. Они находились в центре сегодняшней Восточной пустыни, в легендарной долине Джебел Забара. Известно, что еще ранее, в эпоху фараона Зера (5300 лет до н. э.), египтяне добывали бирюзу на Синайском п-ове и торговали этим самоцветом далеко за пределами Египта. Примерно в это же время бирюза и лазурит добывались из месторождений в Бадахшане (Памир). Если изумруд благодаря его высокой твердости в то далекое время мог использоваться как украшение только в виде необработанных природных кристаллов, то относительно мягкая бирюза широко применялась для выделки бус, брошей и орнаментов. Наряду с бирюзой в древних торговых записях фигурируют нефрит, лазурит и, конечно, янтарь. Среди археологов распространено даже мнение о существовании на ранних этапах развития человеческой культуры эпохи мягких самоцветов, которые можно было обрабатывать имевшимися в те времена техническими средствами. Ожерелье из янтаря, если верить Гомеру, носила Пенелопа. Однако вряд ли было бы правильным предполагать особую приверженность наших далеких предков лишь к относительно мягким самоцветам. Выше уже упоминалось об изумруде у древних египтян. Еще более твердые рубин и сапфир добывались из галечников в Северной Бирме еще в каменном и позднее в бронзовом веках. Судя по древнеиндийским рукописям, окатанные в реках галечки вайдуриама (хризоберилла) ценились при дворах властителей еще 2000 лет до н. э.

Нужно отметить, что древних любителей цветного камня привлекала не только его красота. Врачеватели использовали различные сочетания самоцветов при исцелении буквально всех недугов. Так, зеленые камни, в частности изумруд, применялись при лечении глазных болезней. Жадеит (нефрит) использовался мексиканскими индейцами, а за ними и испанскими конкистадорами для лечения почек, откуда и произошло название минерала — нефрит. Аметист считался средством, предупреждающим против отравления, и т. д. Правда, и в те далекие времена крупные ученые критически оценивали лечебную силу самоцветов. К их числу, в частности, относился Плиний Старший (23–79 гг. н. э.), который в своем известном труде «Натуральная история» скептически высказывался о возможности лечения при помощи цветных камней. Нужно признаться, что подобные взгляды в те времена скорее представляли исключение, чем правило.

В древности, а также в средние века самоцветы были окутаны пеленой мистических поверий, которые выходили далеко за пределы медицины. В одной из средневековых книг XIII в. утверждалось, что лев, вырезанный из граната, охраняет от опасностей во время путешествий, а лягушка из берилла может помирить врагов и укрепить «пошатнувшуюся» дружбу. Обезьянка, выточенная из нефрита, до настоящего времени считается в Юго-Восточной Азии амулетом, приносящим счастье, особенно в дороге.

Особая роль цветного камня в истории искусства, которую неоднократно отмечал известный певец красоты камня академик А. Е. Ферсман, заключается в вечности исходного материала, «в котором воплощались вековечные достижения человеческого вдохновения»[1]. В то же время замечательным свойством многих самоцветов, даже еще не обработанных человеком, является их природная красота, выявляющаяся в совершенстве форм их естественных кристаллов, в игре цвета, прозрачности и блеске, а также в поразительных художественных комбинациях, которые кристаллы самоцветов образуют в природе в сочетании с другими, весьма обычными минералами — полевыми шпатами, кварцем или кристаллами слюды.

Производя огранку прозрачного самоцвета, ювелир стремится максимально выявить игру цвета в камне, используя при этом оптические свойства минерала. И сверкающий самоцвет, который выходит из его рук, часто не похож на тот скромный природный кристалл, из которого он изготовлен. Бывает иногда жалко, что при обработке не могут быть сохранены те чудесные сочетания кристаллов самоцветов с их природными спутниками — кристаллами и зернами других минералов. Но всему свое место. Чтобы увидеть эти замечательные природные произведения искусства, нужно пойти в минералогический музей, где можно вдоволь налюбоваться чудесными кристаллами разнообразных самоцветов в их ближайшем естественном природном окружении. Широкая публика в гораздо большей степени знакома с самоцветами, побывавшими в руках у резчика или огранщика. Именно эти драгоценные и полудрагоценные камни можно увидеть выставленными в витринах ювелирных магазинов.

Привлекая человека своей красотой, цветные камни, обработанные рукой искусного умельца, высоко ценились во все времена и всегда являлись средством надежного вложения капитала. На пути от карьера или шахты до прилавка ювелирного магазина стоимость камня в мире бизнеса в ряде случаев увеличивается в несколько сотен раз. Известны случаи, когда колумбийский старатель получал сотню долларов за добытый им кристалл изумруда стоимостью несколько десятков тысяч долларов.

В середине 70-х годов на мировом рынке за колумбийские изумруды высокого качества в среднем платили около 500 долл, за карат (1 карат равен 200 мг, или 0,2 г) при колебаниях от 200 до 8 тыс. долл. Столь же высоко ценился рубин и прозрачный зеленый жадеит, дешевле стоил сапфир (100—2000 долл.). Сотнями долларов измерялась максимальная цена за карат других самоцветов.

За рубежом самоцветы являются ярким примером, иллюстрирующим резкое несоответствие затраты труда на производство драгоценного камня и оплаты этого труда. Основной труд при производстве самоцветов затрачивается на их поиски и добычу. Старатель, работая в тяжелых условиях, часто длительное время без всякого успеха, получает за работу от перекупщиков необработанных самоцветов в общем-то мизерную плату. Несколько большую, но все-таки незначительную плату получают огранщики камня. Перекупщики, продающие оптом или в розницу ограненные или полированные самоцветы (кабошоны) и принадлежащие к более высокому рангу торговцев-ювелиров, имеют во много раз большие доходы, чем старатели, добывшие камень, или мастера, огранившие его. Ну, а высший ранг торговцев самоцветами получает максимальный доход от розничной продажи драгоценных камней. Вот и попадает в сферу финансового обращения между людьми драгоценный камень, вобравший в себя стоимость своей редкости и красоты, цену, от которой почти ничего не досталось тем, кто нашел и принес этот камень людям. Но именно они искренне любят красавец-камень почти бескорыстно. В поисках самоцвета они готовы недели и месяцы бродить во влажных диких джунглях или в жарких песках, прекрасно зная, что богатства этим они себе не приобретут. Они с восхищением могут рассказывать об упрямом камне, который так трудно найти, и о том, что нужно знать что-то очень и очень тайное, чтобы добиться успехов в поиске.

В Советском Союзе известно большое количество месторождений разнообразных самоцветов, многие из них имеют мировую известность (например, знаменитые уральские Изумрудные копи)[2]. Большое внимание у нас уделяется и развитию ювелирной промышленности. Однако даже специалисты, близкие к минералогии и ювелирному делу в нашей стране, часто мало знают об источниках самоцветов за рубежом, об условиях их добычи, о людях, которые снабжают мировой рынок ценными камнями, часто оставаясь всю жизнь неимущими.

По роду своей геологической работы мне почти никогда не приходилось заниматься непосредственно самоцветами. Но так уж счастливо получалось, что в тех месторождениях, которые я искал, изучал и разведывал, попутно с интересовавшими меня видами минерального сырья встречались и чудесные кристаллы самоцветов, к которым любой геолог не может остаться равнодушным.

Во время работы в качестве специального технического советника Секретариата ООН в период с конца 60-х гг. до 1980 г., когда мне пришлось заниматься организацией поисков и разведки месторождений меди, молибдена, никеля, олова и других металлов в развивающихся странах и контролировать эти работы, я имел счастливую возможность во время своих деловых поездок посетить многие известные в мире районы, где добываются самоцветы, — в Африке, Азии, Северной и Латинской Америке. Эти месторождения очень экзотических полезных ископаемых расположены в самых различных странах земного шара — Колумбии, Шри-Ланке, Индии, Бирме, Мадагаскаре, Египте, Танзании. О своих впечатлениях об этих далеких от нас странах, о встречах с людьми, непосредственно связанными с добычей и обработкой самоцветов, о беседах с коллекционерами минералов, да и просто с попутчиками, которые знали много интересного, мне хотелось бы поделиться с читателями.

Через свои «Путешествия в тропики за самоцветами» мне хотелось бы встретиться с любознательным читателем, особенно с молодым, вызвать в нем интерес к странам, которым посвящены очерки этой книги, а также пробудить любовь к камню и профессии геолога, увлеченного поисками месторождений полезных ископаемых, в число которых входят и цветные камни.