Пять мгновений любви

Глава 9.1

TRITIA — Сон мой

Она все еще не в силах была отвести от него взгляд, а он высоко задрал подбородок и посмотрел на нее с вызовом, будто ожидал, что она сейчас над ним будет смеяться.

— Да, я — неудачник, — горечь сквозила в его голосе, и Юра резко отвернулся от нее.

— О чем ты? — прошептала Яра. — Неудачница тут только она.

Он хмыкнул и встал, чтобы убрать посуду в раковину, но на самом деле, чтобы прервать этот неприятный разговор.

— Юра, это правда не так, — она не на шутку разволновалась. Вся ее уверенность в себе разом испарилась, оставив снаружи лишь растерянную девушку, которая не знала, как себя вести и в половине таких ситуаций.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — и снова этот холод. Посуда слишком громко стукнулась об раковину, отчего Яра вздрогнула. — Я вообще не замечал ее измен или, возможно, не хотел замечать. Лишь, когда Савелий носом меня ткнул… только тогда прозрел. Вел себя как настоящий. Влюбленный. Идиот.

Такая смена настроения ее здорово напугала. Яра растерянно взирала на него со своего стула, все еще с лепешкой в руке. Быстро положила её на стол и отряхнула руки, чтобы ногтями вцепиться в колени. Сердце громко бухало в груди, но это была не жалость, а какая-то слепая и разрушающая ревность и ненависть к этой девице. Хотелось забрать его себе и унести в свою норку, спрятать ото всех.

— Но было слишком поздно, до свадьбы оставалось две недели… — уже тихо договорил Юра, глядя перед собой в кафельную стенку, будто на ней, словно на экране, прокручивалась заново эта сцена.

— Ты так сильно ее любил?

— Не знаю. Наверное, раз утонул в депрессии с головой. До нового года, точнее до тебя, я вообще с девушками не разговаривал, не воспринимал никак. У меня теперь чуть ли не фобия. Я в целом боюсь думать об отношениях. И это, наверное, самое ужасное — ощущать, что тебе в одиночестве комфортнее чем с кем-либо. Но потом это одиночество начинает сжирать изнутри, и кажется, что ты предан своим единственным другом, — он горько усмехнулся.

— А она что?

— А она сказала, что поторопилась с ответом, не хотела меня огорчать, что мы не видели еще жизнь и кого-то, кроме друг друга. Вот она, видимо, и пошла узнавать других…

Сердце Яры уже не выдерживало и разрывалось на части, его надо было срочно склеить. Поэтому она не дала Юре договорить, а обняла со спины так же, как и часом ранее. Уткнулась между лопаток, вдохнула его запах, который будоражил до чертиков.

— Она не достойна твоих переживаний, а тебя — так тем более, — произнесла порывисто, крепко прижимая к себе, будто была способна впитать в себя его боль. — Тебе надо ее отпустить.

— Легко сказать, — проворчал он, но из объятий так и не вырвался. — Сложно этого добиться, когда был с человеком с пятнадцати лет, а она еще и продолжает мельтешить перед глазами ежедневно.

— Что? Где? Она учится с тобой?

— Давай просто закроем тему, ладно? — Юра наконец повернулся к ней лицом, глядя сверху вниз. Она могла разглядеть каждую волосинку, падающую на глаза, каждую черту лица, осознала, что едва достает ему макушкой до носа.

— Надо обработать тебе бровь. И можно мне сходить в душ? — проговорила она спокойным голосом, давая понять, что между ними после этого разговора ничего не изменилось. Ее душа продолжала болезненно ныть, но ему это было не нужно. По крайней мере не сейчас. Было нужно раньше, тогда, когда он пытался вылезти из всего этого дерьма самостоятельно. И у него практически получилось, осталось лишь его поддержать, чтобы он смог выкарабкаться наружу.

Юра с грустью и немой благодарностью улыбнулся, крепко взял ее за руку и повел в темноту коридора, по пути включая для нее свет.