Распорядок агонии

Часть 15

В которой выясняется, что зараза к заразе…

Ещё как пристаёт

Однажды Марина Цветаева изобрела глобальную мужскую отмазку, заявив, что мальчиков необходимо баловать: им, глядишь, на войну придётся и всё такое. Её стихи люблю. Но, сдаётся мне, что её «мальчики» всю жизнь ездили поэтессе по ушам. Эту басню про войну – что, буквально, вот-вот начнётся, а он ещё не доотдыхал – мой старший сын эксплуатировал лет с восьми. Все русские мужики всю свою жизнь готовятся к войне, избегая кучи разных полезных дел по дому. А русские женщины балуют своих потенциальных богатырей, трепетно относящихся лишь к своей потенции. И получается какая-то фигня: сначала мужиков балуют, потом от них устают, потом бросают вместе с их баловством. А брошенные баловники обвиняют во всём долготерпимых подруг, которым вытрепали все нервы. Люди – странные человеки, когда у них есть психика. Но без неё ты чистый мутант.

Резонная попытка стянуть с нартий поклажу, закончилась примерно тем же: зачем снимать, если завтра война? Эти мерзавцы решили вознаградить себя за подвиг сумасшедшего величия: первый в истории международный рейс. Они бултыхались в несчастном озере и не чесались по поводу всяких там мелочей, прилипших к спине. Теперь все сёдла сушились рядышком с содержимым наших утопленных мешков.

– Сколько у тебя беспилотных вертолётов? – поинтересовалась я у Сарга сразу после скандала с нартиями.

– Чего у меня?

– Сколько бесхозных нартов?

– А! Четверо осталось. Мы двух ребятишек ещё в Саяртане случайно откопали. Один моряк. А второй и вовсе простой пастух. Мы у его отца стадо покупали. Вот там у парнишки с одним резвым юнцом любовь и приключилась. Если учесть, что нартии дерьмо на дух не переносят, на этих двух саяртанцев можно рассчитывать.

– С чего бы им не ладить? – пробурчала Эби. – С каких это пор одно дерьмо не переносит другое дерьмо? Разве только ароматами не сойдутся?

Она переворачивала мокрые шмотки для скорости просыхания. И страшно негодовала на себя за то, что так неосмотрительно простила Рух, на которую даже не наорала. Вот и пришлось бедняжке отводить душу на Арнэре – тот нешуточно втюрился в эту стерву, позволяя ей многое, но взамен держа её в ежовых рукавицах. Было поучительно наблюдать, как Эби, низвергая на любовника потоки брани, исполняла его приказы. Да ещё и млела в душе нагулявшейся мартовской кошкой.

– Арнэр! – внезапно прошипел Сарг. – Бросай всё! Это по твою душу.

Хозяйственная парочка разогнулась и недоумевающе уставилась на него. Потом до ребят дошло, и Эби, охнув, вырвала из лап любимого какую-то тряпку. А тот ничего не видел и не слышал. Замер, вперившись взглядом в огромного – почти с Хакар-гара – взрослого нарта. Тот подбирался к нам, пялясь исключительно на Харлата задумчиво прищуренными глазами.

– Он из того племени, что гнездуется восточней нашего, – дудел мне в ухо Сарг. – Хакар-гар лично пригласил соседей повоевать. Их патриарх, понятно, остался. Но пятеро мужиков тут же откликнулись. Этот старший. Стоящий мужик. Его молодняк ходит под ним на цыпочках…

– Что мне делать? – несколько подрастерявшись, спросил Арнэр.

– Пойди и познакомься, – подбодрил его Сарг. – Как с обычным человеком.

Харлата уговаривать не приходилось. Он твёрдо прошествовал к визитёру, остановившись у самой морды:

– Я Арнэр. Ещё Харлатом кличут.

Нарт фыркнул, сдув с его плеч патлы. Охотник давным-давно разобрался в тонкостях звуковых сигналов наших дирижаблей. И это одобрительное фырканье не принял за насмешку.

– Ф-ф-фа-а-аф-ф-х-ха-а-р-р-р! – представился нарт, слегка качнув головой.

– Фааф-хар, – степенно повторил Харлат и положил руку на морду: – Прогуляемся?

– Ага! – прокомментировала я куриный галоп Рух-ары в нашу сторону. – Эби, она чего-то не в духе. Что-то её напугало.

– Де-евочка моя! – запела хирургиня.

И швырнула на землю тряпку, дороже которой – ещё минуту назад – у неё ничего не было. Во всяком случае, Арнэра просили это усвоить и не допускать всякого там небрежения.

Эби резво поскакала навстречу подружке. И едва не влетела под мозолистую лапу, мозоли которой напоминают диски от штанги. Рух возмущённо цикнула на недотёпу, отступила и внимательно оглядела её на предмет увечий. Эби захихикала, встала с земли, потирая ушибленную задницу, и повисла на шее нартии. Рух, убедившись, что у подруги всё цело, вздёрнула шею, снова грянув Эби о землю. Переступила через взвизгнувшее тельце и попёрла на иноплеменного вторженца, шевеля локтевыми пальцами и раззявив свой сундук.

Сарг хмыкнул и устроился поудобней, оперевшись сияющей рожей на руку.

– Не подерутся? – засомневалась я.

– У них идиотская традиция не бить женщин, – с картинной досадой посетовал этот гусь.

Фааф-хар и не собирался. Он медленно разворачивался, скучающим взором окидывая склочную деваху.

– Харлат! – лениво проорал Сарг. – Иди сюда! Если они тебя затопчут, вовек себе не простят!

Тот решил довериться мнению специалиста и ретировался со сцены, где бузила прима нашего театра. Эби бросилась на защиту подруги, под хвост которой и попала. В благодарность за никчёмный порыв миротворица получила два разноголосых разнополых рявка в одно лицо. Она разобиделась, обозвала неблагодарную ящерицу срамными словами и пала в объятья подлетевшего Харлата. Тот приволок страдалицу к нам и уложил на травку, припечатав её таким же точно рявканьем. Эби оскалилась, в душе расплывшись от сладостного удовольствия женщины, которую любят и защищают. Наконец, умаявшаяся скандалистка приткнулась к присевшему Арнэру и затихла.

А на ринге шёл бой без правил, поскольку бабские правила противник не признавал. А других Рух не знала, и знать не хотела. И начала, понятно, с пощёчины, влепить которую, однако, не удалось. Вместо рогатой щеки её хвост встретил другой хвост, украшенный, к тому же, шипастой булавой – я и не подозревала, что громадный тяжеловесный мужик двигается быстрей этой вертлявой дебоширки. Фааф-харов хвост отбил удар, развернув Рух почти на сто восемьдесят мордой к себе. Куда и рыкнул от души, зажмурив на ней все отверстия – даже трепетные дамские ноздри.

Но, это не помешало нашей девочке лихо отпрыгнуть в сторону. И тотчас заехать хвостом по оскорбившей её пасти. Пасть увильнула. А потом прыгнула к неудачнице и наподдала ей под зад, отчего бедняжка пропахала носом землю. Сарг с Харлатом переглянулись и задавили неуместные ухмылки закаменевшими скулами. Им не улыбалось перевозбудить Эби и пережить ещё одну драку в нашем тесном кружке болельщиков. Но довольны были мужики, как обезьяны, отыскавшие у гранаты чеку. И смотреть на ринг готовы до скончания веков, каковое скончание тут же и наступило – его провозгласил скандальный рёв пикирующей с неба Гра-ары.

И тут – ей богу не вру – Фааф-хар трусливо бежал в тыл зрителям. Пока Гра-ара ругалась на припухшую Рух, было терпимо. А вот когда её ор попытался достать взрослого мужика – которому думать надо, с кем связываться – мы уползли с линии огня оглушённые и сконфуженные. Что нас, впрочем, не спасло. Ибо третий залп мы получили уже целенаправленно в свой адрес, покаянно склонив дурные головы и заткнув уши.

А эта подлюка Рух внезапно сиганула в сторону, даже не пикнув – на её место спускался сам патриарх, почтивший склоку своим вниманием. Мы мстительно приготовились к залпу в сторону разошедшейся Гра-ары. Не тут-то было! Хакар-гар получил свою порцию выволочки за недогляд и примирительно закачал головой. Затем ласково потёрся шеей о спину моей девочки, неодобрительно зыркнув на Сарга.

– Прости, увлёкся! – покаянно развёл тот руками, двинувшись к другу.

Но Хакар-гар шикнул на него, дескать, не лезь! Не ко времени – сам разберусь. А потом грохнул своей булавой по земле, приглашая нас убраться подобру-поздорову. Кто ж при таких-то ажитациях заставит себя уговаривать? Эби бросилась догонять свою малютку. Арнэр пошел поддержать Фааф-хара. А мы с Саргом утекли подальше в надежде наскрести себе покоя хотя бы ещё на часок. Раскатали губу: кто ж вам дозволит этаких роскошеств за ваши-то гроши?

– Сия-а-ательная! – зычно стонал Гранис, идя на перехват.

И уже не в одиночку: за ним ковылял молодой нарт, на морде которого угнездилось всё счастье мира.

– Жаль, пулемёта нет, – процедила я, вынужденно останавливаясь.

– А что это? – с ехидной усмешкой поинтересовался Сарг, уперев руки в бока навстречу восхищённой парочке.

– Полезная штука, – проворчала я, усаживаясь на подвернувшееся брёвнышко. – А гаубица ещё полезней, – добавила уже себе под нос.

– Сиятельная! – в буквальном смысле бросился к моим ногам горячий южный парень с двумя прожекторами под мохнатой чёрной бровью.

Сарг поиграл своей, но от комментариев воздержался. Нарт жутко волновался и старательно вытягивал к нам шею.

– Как имя твоего друга? – уточнила я.

– Не… Не знаю, – растерялся Гранис.

– Если он не назвался, значит, ты сам должен дать ему имя, – подсказал Сарг.

– Ястреб! – подскочил с колен пылкий джигит и бросился обниматься с башкой, на которой мог бы свободно разлечься: – Я дам тебе имя Ястреб!

Нарт скуксился. И взглядом потребовал у Сарга, чтобы тот не попустил унижения чести.

– Ты не можешь назвать нарта именем того, кто слабей его, – внял Сарг призывам попранной гордости.

– А как тогда? – сник Гранис, что-то ковыряя пальцем на разочарованной морде нарта.

– Тебе никто не объяснил, но это поправимо, – успокоил Сарг парочку, только-только вступившую в противоестественные отношения, когда рулит не человек, а его зверушка. – Нарты признают лишь названия явлений, которые сильней любого зверя: Ураган, Тайфун, Вулкан. В крайнем случае, Герой или Титан.

– Может быть, Ветер? – Гранис просительно заглянул в ближайший к нему глаз друга.

– Уже есть, – отмёл предложение Сарг.

И пошло-поехало. В Однии уже более четырёх десятков сложившихся пар. Из них меньше половины нартов поделились своими именами. И поименование более скрытных превратилось в проблему: количество звучных природных объектов и явлений не резиновое. Те, что на слуху у всех, давно порасхватали.

– Метеор? – выжал из себя последнюю каплю знаний Гранис.

Бедолага сник, когда Сарг молча покачал головой.

– Болид! – внезапно припомнилось мне кое-что из астрономии.

– А что это? – с подозрением покосился на всезнающую Внимающую юный недоучка.

– Это метеор. Только самый большой из метеоров. Огромный метеор, – наблюдала я, как на глазах расцветают эти две увядшие розы. – Он такой огромный и сияющий, что его видно даже днём.

Парочка остолопов немедля задрала головы в поисках подтверждения моим словам.

– Они редко появляются в небе, – пояснила я. – И это хорошо. Потому, что один болид способен уничтожить половину нашей планеты.

Нарт раздулся на глазах! Расправил крылья и расщеперил ноздри – вот-вот лопнет.

– Как думаешь, эти на сегодня последние? – ткнул меня Сарг локтем в бок, воображая, что все мои мысли заняты исключительно ими.

Я нехотя огляделась и ухмыльнулась: с той же стороны, куда вприпрыжку неслись прежние делегаты, к нам шагала более знаменательная парочка. Два здоровых мужика с напряжёнными спинами и кислыми рожами.

– Не дай боги, и этому сочинять псевдоним, – бросила я Саргу.

– Что сочинять?

– Забудь. Тахтуг, ты всё-таки влип!

– Это Хуур-гар, – сдержанно поклонился абуяртанец.

– Видишь, как оно получилось? – кивнул Сарг старому знакомцу из племени Хакар-гара. – Дома себе так никого и не присмотрел. А тут сразу друга нашёл. А ты ещё не хотел сюда лететь.

– Х-х-хы-ы-ыр-р-р, – флегматично отозвался взрослый нарт с такой же каменной мордой, как у его нового приятеля.

– Два сапога, – вздохнула я.

– Прежние два сапога вообще с одной ноги, – прокомментировал Сарг.

– Близнецы, – скупо пошутил Тахтуг.

При этом пристально разглядывал мою маску.

– Ты позаботишься о нём, Хуур-гар? – спросила я, чтобы хоть что-то сказать.

Нарт ответил чуть заметным кивком и снова замер.

– О чём вы хотите меня просить, Тахтуг? – ткнула я пальцем в небо и попала.

– Замолви за меня словечко перед таном Руфеса, – не погнушалась воспользоваться мной эта бесчувственная чурка. – Чтобы он позволил мне поселиться в Однии рядом с Хуур-гаром.

– Теперь это само собой разумеется, – удивился Сарг. – Нартии приняли тебя в племя. А они хозяева на своей земле. Ты не понял, абуяртанец: нартии не служат Руфесу. Они сами по себе. А сюда пришли воевать не за нас, а за себя. Им безмозглые в их горах тоже не нужны.

Тахтуг задрал голову – Хуур-гар коротко кивнул, подписываясь под словами друга своего патриарха.

– А Руфесу мне придётся служить? – продолжала допытываться эта неприкаянная душа, внезапно ощутившая какую-то опору в жизни.

– А куда тебе деваться, Тахтуг? – не стал врать Сарг. – Падёт Руфес, значит, пропадут и нартии. Безмозглым нужны все наши земли. С ними не договориться. Их можно только уничтожить.

Хуур-гар глухо рыкнул, опустил голову и посмотрел Саргу прямо в глаза.

– Мы с вами. Ты же знаешь, – пожал тот плечами. – Нам всем выбирать не приходится.

Нарт кивнул. Потом развернулся – нимало не заботясь о том, успеем ли мы увернуться от его хвоста – и потопал к озеру. Тахтуг шел рядом и молчал – эти два бирюка нашли друг друга. Я вообще заметила, что в нашем глобальном эксперименте с нартиями подобные всегда находят подобных. Внутренние симпатии с антипатиями зверюг неведомы: те не слишком-то спешат посвящать нас во внутрисемейные проблемы. А вот людей они выбирают поразительно точно под себя. Даже, казалось бы, случайно сложившиеся пары – как у Эби с Рух или у Джен со Звёздочкой – все равно попадают в яблочко. Или Гра-ара не случайно привела именно этих двух нартий? Она что, сосватала их, что ли?

Размышлять на ограниченной территории с такой концентрацией самовлюбленных типов всех мастей невозможно, будь ты даже камнем. Они просто не способны оставить тебя хотя бы на минутку бесхозной, не вовлечённой, не употреблённой в собственных нуждах. Прежние визитёры только-только уковыляли, как чья-то дорожка уже свернула к нам. За спиной поднялся ветер, бухнуло о землю чем-то тяжёлым и зашипело чем-то недовольным.

– И чего ты тут расселась?! – раздался с небес склочный голосок Эби.

Ему вторило раздражённое погромыхивание чувств вкупе с зубовным лязгом.

– Харлат, – предположил Сарг, и не думая куртуазно оборачиваться к целым двум дамам.

– Харлат вконец обнаглел! – надрывалась Эби с высоты.

Рух тоже что-то пробулькала, в чём я отчётливо различила имя Фааф-хара и комплекс штатных угроз.

– Я не желаю, – бросил очередную подсказку Сарг.

– Я не желаю, чтобы он приближался ко мне! – безапелляционно заявила Сиятельная Эбигейл тоном королевы, приговаривающей к смерти толпу изменников родины и престола.

Рух высокомерно зашипела мне почти в ухо, порадовав запашком изо рта.

– А давай смоемся, – досадливо морщась, предложила я.

– Ты сделаешь нас невидимками? – ехидно подначил Сарг, присматривая путь для побега.

– А почему бы и нет? – обрадовалась я очередной его подсказке и обернулась.

Сконцентрировалась, поймала в прицел обе дурные головушки, поднатужилась…

– Ну?! Что ты вылупилась на меня, как корова, попавшая на оперную сцену?! – высокомерно проверещала Эби, подбоченясь.

А Рух презрительно фыркнула нам обоим в лицо, отравив не только лёгкие, но и печёнку.

Я разозлилась и поднатужилась от души – обе курицы растерянно заморгали, а потом закрутили головами. Я покосилась на Сарга – тот замер, понимая, что малейшее движение может выдать нас. Слух-то я этим паршивкам выключила вместе со зрением. А вот с нюхом нартий мне иметь дела не приходилось. Рух шумно принюхалась и растерянно затрясла башкой – мы с опекуном удивлённо переглянулись. Я пожала плечами и присела на корточки. Он тоже, и вовремя: Рух обиженно взвизгнула, капризно затопотала ножками, вздела в небо крылышки, потрясая кулаками на локтях. Затем толкнулась и взлетела.

– А в этом что-то есть, – одобрительно заметил Сарг, возвращаясь на бревно. – Ты была права тогда, на Сердце Тарагмуша. С этакими талантами тебе было проще вытаскивать Варкара в одиночку. Кстати, о Варкаре…

– Совершенно некстати, – проворчала я и плюхнулась прямо на травку.

– Он должен знать, – укоризненно напомнил мне опекун о супружеском долге.

– О моей предстоящей кончине? Он знает.

Сарг обалдел.

– А как ты себе это представлял? Забрать у танаграта жену и не сообщить причин? Далтон посвятила Варкара почти во всё, во что можно посвятить человека, который слабо представляет, о чём речь. Он знает, что я не жилец. И особенно хорошо ему растолковали, насколько я стану опасной для Вейтела, если меня не удалить.

– Да, это я не подумал. Ладно, забыли. Ты мне лучше вот что скажи: тебе не стоит позаботиться о мачехе для Вейтела?

– Мачехе? – опешила я оттого, что этот вопрос вообще не рассматривала. – Я что, ещё и об этом должна думать? Чем и как, интересно?

– А если бросить кривляться и подумать? – холодно отбрил Сарг. – Ты у нас, конечно, в последнее время несколько поохладела к людям. Но, будь я проклят: ни за что не поверю, будто женщина может разлюбить собственное дитя. Даже мутант. Неужели ты не хочешь удостовериться, что с твоим сыном останется женщина, которой ты доверяешь?

– Например, Мерона.

– Только попробуй, – ласково пригрозил опекун.

– Сарг, – вылезло из меня после минутных раздумий. – Ты знаешь, что лучшего друга, чем ты, у меня в этом мире не было.

– Приходило на ум, – как-то напряжённо откликнулся он, старательно разглядывая кипящую в озере уху из крылатых ящериц.

– Клянись, что об этом никто и никогда не узнает.

– Не мели чушь, – досадливо сморщился он, изломав, перепутав на лице все свои шрамы и морщины.

– У моего Лисёнка будет самая лучшая мама, из всех, кого может предложить этот мир.

– Таная Камилла?

– Джен. Она вряд ли станет женой Варкара – тот не в её вкусе. Но матерью Вейтела сможет стать только она. Потому что она моя мать, – чуток прилгнула я для простоты установления наших родственных связей.

– В другой вашей жизни? – мигом сообразил Сарг, исходя из всей полученной обо мне информации.

– Угу.

– Тогда точно: лучшей матери, чем собственная бабка, мальчишке не найти. Хотя смешно, – попытался он отыскать взглядом Джен.

Та нашлась моментально: сидела на берегу озера и плела веночек из травки. Над ней возвышался Алесар и вовсю старался, распушив хвост сизым голубем. Даже свои кобелиные ужимки отставил, дабы не спугнуть голубку, которая видит его насквозь – старая мудрая сова. Втюрился – опознала я по всполохам огненных эмоций под его черепушкой. Наконец-то. И в кого!

– Знал бы он, перед кем гарцует, – поддержал меня Сарг. – Перед юной прекрасной старой дамой. Сколько ей было, когда вы ушли из того мира?

– Сто лет.

– Бедный Алесар, – картинно посочувствовал старший товарищ младшему. – Будет всю жизнь под её дудку плясать.

– Не наговаривай. Джен умеет ладить с собственным супругом. Этому прохвосту здорово повезёт, если он её уломает. А мне уже повезло: Джен очень молода и сможет присматривать за Вейтелом кучу лет. А он настолько мал, что будет знать только одну мать: её.

– Тармени вправду не сможет это предотвратить?

– А Раутмар может приказать безмозглым не лезть в Руфес?

– Вот только не надо мне тут!..

– Вот и не надо! – разозлилась я.

– Да пошла ты! – рыкнул Сарг.

Подскочил и пошлёпал к Хакар-Гару, уже давненько поглядывавшему на нас со стороны.

– Уже скоро, – пообещала я горюющему по мне другу.

И даже слегка пожалела, что не могу разделить с ним его горе. Чуть-чуть пожалела. Самую малость. Потому что сама о себе не могла ни пожалеть, ни погоревать – мне было… вообще никак. Будто ожидание запланированной смерти сродни подсчёту дней до отпуска. Хотя нет – это я завираюсь: ожидание отпуска всегда будоражило и притягивало взгляд к календарю по десять раз на дню. А тут полное атрофирование чувств и эмоций: рыба и рыба. Селёдка под шубой, куда не долетают отголоски чужих страданий.