Разведчик Четвертого прапора

33

8 мая радист Четвертого Лужского батальона записал сообщение английского радио о том, что Кейтель принял условия капитуляции Германии.

Однако дивизии Шернера отказались сложить оружие и продолжали кровавые бои в Праге и центральных районах Чехии. Зверства гитлеровцев заставляли каждого, кто мог, браться за оружие. В отряд непрерывно прибывали новые бойцы.

8 мая разведка донесла, что с востока двинулась большая группировка войск генерала Велера. Она не выдержала натиска Второго Украинского фронта и спешила сдаться американцам. Ее путь отступления был залит кровью невинных.

Командование партизанского полка имени Свободы, сильно выросшего в эти дни, решило разгромить велеровские части. Партизанские дозорные с удвоенным вниманием следили за передвижением врага. Операция предстояла нелегкая, а так как многим новичкам не хватало винтовок и патронов, то командование поручило Ироушеку забрать из тайника в деревне Бела последние запасы оружия.

Ироушек взял с собой девять разведчиков. Среди них были Философенко и Вася.

В деревню разведчики пришли поздно. В темноте откопали под яблонями в усадьбе Ироушека десятка два винтовок, патроны, гранаты. Потом Ироушек и Застепа разделили партизан на две группы и повели ужинать.

Вася попал к Застепе. Невысокий плотный Застепа был весел, шутил, приказал жене поставить на стол все, что есть.

— Конец швабам! — говорил он. — Еще три-четыре дня — и русские будут у нас. Кончится горе народное!

Хозяйка взволнованно отвечала:

— Дай бог! Дай бог!

И носила из кухни хлеб, картошку, молоко.

— Кушайте, кушайте, люди добрые! Уйдет немец, наладится жизнь сливовицы наварим. А пока ничего нет больше.

Партизаны смеялись.

— Спасибо, пани! Хорошо и без сливовицы. Фашистов добьем — тогда отпразднуем.

— Теперь немного осталось…

Застепа хлопнул Васю по плечу:

— Обязательно, Василь, в Россию приеду. Сколько лет думал: какая она? Теперь посмотрю. Примешь в гости?

Вася залился краской от радости.

— Приезжайте, дядя Иозеф. Знаете, какой у вас Турбов? А Винница? О-о!

— Адрес не забудь написать. А то приеду — Россия большая. Где тебя искать?

— Напишу, дядя Иозеф. Да нас там каждый знает. Спросите только батю, Григория Филипповича. Все большие дома в нашем Турбове сложил он.

— В Одессу не забудь заехать, — наказывал Философенко. — Какая у нас набережная! А Молдаванка!

— Все, все приедем, — обещал Застепа.

Россия для многих была мечтой. Застепу тянуло продето посмотреть страну. А боец Тоушек, только вчера принятый в отряд, хотел учиться.

— У вас, говорят, бесплатно? — спрашивал он Васю.

Стах восхищенно крутил головой:

— Монголов разбили. Турок разбили. Наполеона разбили. Гитлера разбили! И у себя тоже: царя прогнали, господ прогнали. Сами хозяева своей судьбы! Молодцы русские! Такого брата грех не знать.

Заговорили о будущем вообще. Война кончилась. Что ждет каждого, когда он вернется домой? Партизаны задумались, ели теперь молча.

И другая тревога не оставляла ни на минуту. Еще злодействовали фашисты в Праге. Еще лютовали они по селам и городам Хрудимского округа. Сколько могил — родных, товарищей, односельчан уже появилось и появится еще в эти последние дни войны.

— Силен был, сукин сын, — оторвался от тарелки Застепа.

— Кто?

— Да тот борец.

— Силен, мерзавец!

Это разведчики вспомнили недавний случай. Партизаны разгромили в Скутече немецкий гарнизон. В бою взяли в плен унтер-офицера со зверским выражением лица и фигурой борца из цирка. Привели в штаб на допрос. Там, не помня себя от злости, унтер бросился на Ироушека. Потребовалось три партизанских пули, чтоб успокоить «арийца».

Кончили ужинать — стук к окно. Связной Ироушека. Ночи в мае короткие. Пора идти. Разобрали винтовки. Взвалили на плечи груз. Под деревьями у дома подождали Ироушека с его половиной группы. Потом садами и огородами тихо вышли из деревни.

На востоке уже горела заря. Серели тени. Пришлось торопиться.

Из деревни в сторону леса шла прямая дорога. Она соединяла Белу с шоссе Луже — Скутеч. Но по дороге день и ночь проносились немецкие машины. У околицы дежурила немецкая застава. Поэтому сразу за кладбищем партизаны свернули на паханое поле и пошли стороной, параллельно дороге. Впереди Ироушек. За ним — Застепа. Потом Философенко, Вася и все остальные.

Идти было тяжело. Ноги тонули в мягкой земле. Сказывалась усталость: от партизанской базы до деревни Белы не близко. Да и груза у каждого было порядочно. Даже Вася, которому давали меньше, чем остальным, нес две винтовки, торбу с патронами, штук пять гранат. Два набитых патронташа оттягивали пояс. Патронами же были наполнены карманы.

Партизаны спешили. Перед самым лесом им надо было пересечь шоссе Луже — Скутеч, движение по которому в светлое время суток было очень оживленным и несколько затихало лишь ночью.

Глядя на огни фар, проплывавшие на дороге, ведущей к Беле, Ироушек приказал еще прибавить шаг. Разведчики поняли его тревогу. Если столько немцев было здесь, то сколько же их шло и ехало по магистрали Луже Скутеч! Лишь в темноте можно было пересечь ее незаметно.