Развод. Моя (не) желанная

Глава 10

— Добрый день. Алексей Вячеславович Лисицын, представитель «Фонда Наследия Громовых-Митиных». Но, думаю, вас о моём визите уже оповестили.

Ярослав пожал протянутую ему бледную руку. Алексей Вячеславович отличался такой исключительной худощавостью, что скорее походил на эмиссара бюро ритуальных услуг. Но это наблюдение Яр благоразумно оставил при себе.

Митина, на пару месяцев обратившаяся в Громову, бросала на их незваного гостя опасливые взгляды, но старалась делать вид, что всё в порядке.

Это в её же интересах — не начудить ничего, пока они строят из себя счастливых молодожёнов.

— Проходите. Мы с женой только о вас вспоминали, — Ярослав перехватил её рассерженный взгляд и подавил идиотское желание показать ей язык. Вот уж праведница. Ни к чему не обязывающая ложь, очевидно, приносила ей едва ли не физические страдания.

— Надеюсь, сильно меня не ругали, — Лисицын поправил свой траурный чёрный костюм и прошёл в гостиную.

Ярослав опустился на диван и похлопал по месту рядом с собой. Митина чопорно поджала губы, но блюдя конспирацию, послушно опустилась с ним рядом. Он с готовностью обвил рукой её талию и почувствовал, как напряглись её мышцы.

Он тоже неожиданно, совершенно не к месту напрягся.

Надо же, талия-то осиная…

— Понимаю, что особенно приятным этот визит не назовёшь, — на костлявом лице Лисицына играла вежливая улыбка. — Но таковы правила. Тем более, сами понимаете, случай нетривиальный.

— Верно, — Ярослав постарался отвлечься от своего внезапного открытия, сохранив невозмутимый вид и лишь крепче сжав пальцы, когда супруга попыталась высвободиться из его хватки. — Обычно у Громовых нет привычки жениться на Митиных. Скажите, Алексей Вячеславович, это ведь первый случай на памяти «Фонда»?

Лисицын кивнул.

— Представляешь, цветочек? — он повернулся к жене и растянул губы в дразнящей улыбке. — Мы с тобой первопроходцы.

Девчонка округлила глаза, но вынуждена была, конечно, подыгрывать. Улыбнулась Лисицыну с пугающе искренним смущением.

— Надо же… Мы с… мы с Яриком об этом как-то и не думали.

Она старалась на него не смотреть. И очень зря. Тогда Заноза очень быстро сообразила бы, что за «Ярика» её ждёт суровое наказание. Он терпеть не мог, когда его имя так сокращали. Будто в детский сад вернули.

Взрослых, состоявшихся мужиков Яриками не называют.

— Полагаю, если бы кто-нибудь из ваших предков решил вступить в матримониальный союз, вы бы уже считались родственниками.

Девчонка снова округлила глаза и едва слышно хихикнула, всячески строя из себя пушистого, не от мира сего одуванчика.

Но пока сложно было сказать, купился ли человек из «Фонда» на её наигранную непринуждённость.

Однако же с этих пор разговор потёк относительно плавно и без особенных странностей. Они оба старались отвечать, особо не вдаваясь в детали, чтобы ненароком не влезть в какие-нибудь дебри и не навредить общему делу одной очевидной проблемой — они ни черта друг о друге не знали, кроме полуистёршихся воспоминаний из детства.

Восполнить критически важные пробелы мешала взаимная неприязнь. Стоило сделать неверный шаг влево в разговоре с Лисицыным — и они за своё неумение договориться друг с другом неслабо поплатятся.

Эту промашку придётся всё-таки исправлять.

Потому что человек из «Фонда» не производил впечатления доверчивого простофили. Надо полагать, никого подобного им бы и не прислали. Не блюди организация свои интересы и нанимай в свой штат кого попало, давным-давно развалилась бы.

И Ярослав в этом лишний раз убедился, когда к концу их знакомства Лисицын решил напомнить им о серьёзности мероприятия.

— Надеюсь, моё присутствие сильно вас не стеснит.

— Прошу прощения? — Ярослав рефлекторно прижал к себе не сопротивлявшуюся Митину. Кажется, она тоже пришла в смятение от последней фразы.

— О, — на лице Лисицына отобразилось как будто бы искреннее смущение. — Неужели в «Фонде» вам не объяснили? Что ж… я не смогу сделать никакого удобоваримого заключения, просто поздоровавшись с вами. Какое-то время мы проведём вместе, и по итогу своих наблюдений я вынесу заключение.

Твою-то…

— Не переживайте, — узкие губы Алексея Вячеславовича дрогнули. — Нарушать ваших личных границ я, кончено, не буду. Мы всё же не варвары. Мне будет достаточно наших периодических с вами бесед и моих личных наблюдений. На комнате в доме я не настаиваю. Могу остановиться в одном из гостевых домов по дороге в поместье.

Ярослав мотнул головой:

— Ну что вы, Алексей Вячеславович. Оставайтесь у нас. Комнату вам обязательно выделят. Мы с супругой всегда рады гостям. Верно, цветочек?

Митина повернулась к нему. Её лицо основательно побледнело, но держалась она молодцом.

— Само собой, — пробормотала она, спохватилась и, растянув губы в улыбке, заверила. — Мы… мы с удовольствием. Оставайтесь столько, сколько положено.

— Вот и славно, — Лисицын кивнул, явно довольный тем, как завершился первый раунд переговоров. — Тогда я вверяю себя вашему гостеприимству и обещаю следовать правилам дома.

Правилам…

Его жизнь стремительно усложнялась.

Кажется, правил в его доме с этого дня основательно прибавится… И самое скверное то, что обсуждать эти правила придётся с самой хреновой по договороспособности стороной во всей его бизнес-практике!

— Стоять, — он придержал супругу за талию, не дав сбежать, стоило Лисицыну в сопровождении горничной отправиться в отведённые ему комнаты наверху. — Не так быстро. Нам нужно поговорить.