Развод. Моя (не) желанная

Глава 9

По уши втрескалась. Вот ещё!

Ульяна, конечно, очень сильно преувеличивала.

Ярослав Громов был сыном богатых родителей, жившим в своём роскошном особняке через сад от нашего скромного уголка. Митины были странным, из ряда вон выходящим и, возможно, даже досадным исключением из всех возможных правил. Потомки первого садовника Громовых жили здесь исключительно по причине того самого договора, из-за которого я теперь и оказалась в этой идиотской ситуации.

И, конечно, я не могла игнорировать его присутствие в моей жизни. Но мы с Громовым никогда не дружили. Он брезговал водиться со мной. К родителям моим, когда они были живы, относился с тем уважением, с которым любой адекватный, воспитанный подросток относится к взрослым, но не более.

Со мной… Мне он дал кличку Заноза, дразнил и подначивал. Ну а в старших классах и вовсе перестал замечать. Зато его не замечать было практически невозможно. Громов рос, как бы это сказать… будто и родился-то на этот свет по одной веской причине — разбивать девичьи сердца. И делал он это, если верить слухам, с завидной регулярностью.

Мы жили в странных параллельных реальностях — соседи, но будто с разных планет.

И скажи мне тогда кто-нибудь, что вот с этим самым соседом я в итоге буду стоять под венцом, да ещё и по такому странному поводу…

— Ты объявила голодовку?

Я вздрогнула, ручка вывалилась из моей ослабевшей руки и покатилась по полу. Объект моих мыслей стоял на пороге гостиной, где я вот уже который час корпела над усеивавшими медовый паркет учебными материалами.

Я только сейчас ощутила, как затекла моя поясница.

— Ты о чём?

Громов ослабил галстук и привалился плечом к дверному проёму, с усмешкой рассматривая мой фронт работ.

— Моя экономка переживает, что ты не ешь ни черта. Вот я и пытаюсь выяснить, это демарш или просто забывчивость.

З — заботливый.

Я потянулась к валявшемуся на кресле у меня за спиной телефону и ткнула в экран. Мамочки! Да я несколько часов к ряду головы не поднимала.

— Ага, — ответил Громов, отметив мой ошарашенный вид. — Ольга Валерьевна ожидает, что мы вместе отужинаем. Ну, знаешь, как принято у нормальных семейных пар.

Я невольно поморщилась от напоминания.

— А что, на порядочность Ольги Валерьевны рассчитывать не приходится?

Он выгнул бровь, мол, ты о чём?

— Она на нас настучит, если вдруг заподозрит, что мы не совсем адекватная семейная пара?

— Ты сама у неё спроси, — бросил Громов и отлепился от дверного проёма. — Я спущусь в столовую через полчаса. Ты… смотри сама. Тащить на аркане я тебя не собираюсь. Хочешь голодать — голодай. Менять ради тебя свой распорядок и привычки я не собираюсь.

— Да уж, ты дал мне это понять ещё вчера ночью, — пробормотала я ему в спину.

Но мой желудок напоминание о еде активно приветствовал, громко заурчав и отозвавшись сосущим ощущением зверского голода.

Я бросила тоскливый взгляд на книги и распечатки, вздохнула и осторожно поднялась на ноги.

Природе бессмысленно сопротивляться.

Жаль только, раньше мне эта светлая мысль не пришла в голову — теперь, как и во время завтрака, за столом придётся терпеть компанию «дорогого» супруга.

— А что за документация? — прервал он молчание, которым я вовсю пользовалась, сметая с тарелки всё, что успела туда поместить.

Отложив вилку, которой энергично орудовала, я потянулась за стаканом воды.

— Учёба.

— Ты что, Митина, в универ решила вернуться? Так вступительная кампания давным-давно завершилась.

Я проигнорировала насмешку в его голосе.

— Твоя ирония тут совершенно не к месту. При одном из универов объявили срочный донабор на заочные курсы.

— И куда ты намылилась?

— Ландшафтный дизайн, — я уставилась на него, будто вызывала на бой.

Ну давай, Громов, ещё над этим посмейся.

— А что ты там забыла? — спрашивал он совершенно серьёзно. — Думаешь, я найму тебя наш парк перепланировать?

— Больно нужно, — я снова взялась за вилку. — Я займусь своим закутком. Получу знания, необходимые для того, чтобы реорганизовать свой участок сада и привести его в порядок. Ещё какие-нибудь вопросы?

Громов на мои слова хмыкнул, но юродствовать больше не стал.

Но наверняка ввернул бы ещё что-нибудь обидное, если бы его телефон, выложенный на край стола, не завибрировал.

Я воспользовалась возможностью и вернулась к прерванному ужину. Быстрее наемся, быстрее отсюда сбегу.

— Твою… — раздосадованный голос Громова заставил меня на время отвлечься от своих насущных планов.

Я невольно скосила глаза на его телефон.

— Что-то стряслось?

— Стряслось, — Громов какое-то время смотрел в телефон, прежде чем снизойти до пояснения. — Готовься, дорогая. К нам едет ревизор.

— Реви… что?

Громов поднял на меня потяжелевший взгляд:

— Меня уведомили, что на днях счастливых молодожёнов Громовых посетит наблюдатель из «Фонда Наследия».

Ох…

Не сводя с меня взгляда, Громов отложил телефон и добавил:

— Готовься, Митина, разыгрывать роль преданной и любящей жены.