Уже разглядев банное крылечко, девушка замерла, различив неясно звучащие голоса.

"Воры?! - удивилась она, вспомнив, что где-то в той стороне стоял фургон приезжих. - Вот лохи! Неужели они оставили там что-то ценное? Но если завтра дворяне чего-нибудь не досчитаются, они Гушаку точно уши обрежут за то, что не уберёг."

Перед приёмной дочерью бывшего начальника уезда встала непростая дилемма. Либо немедленно предупредить владельца заведения о незваных визитёрах, либо по-тихому вернуться в зал, делая вид, будто ничего не случилось.

Но в этом случае, обнаружив пропажу, благородные гости могут заподозрить в воровстве всех, кто находился на постоялом дворе. Чего доброго, ещё и корзину обыщут, а то и её саму. Если зажигалку, зеркальце и джинсы ещё можно попробовать как-то объяснить, то наличие грудной повязки и сразу двух именных табличек принесёт беглой преступнице огромные неприятности.

Пару секунд поразмыслив, пришла к выводу, что для начала стоит прояснить ситуацию, а уж потом решать. Определившись, Платина осторожно двинулась вдоль главного здания.

Пригнувшись, на цыпочках проскочила метров восемь открытого пространства и, замерев, прижалась к стене бани, ясно различив чьи-то тихо приближавшиеся шаги.

Не без труда преодолев страх, заставлявший её немедленно сбежать, Ия опустилась на корточки и, выглянув из-за угла, невольно затаила дыхание.

Буквально в нескольких шагах от неё, оглядываясь по сторонам, стоял сам хозяин постоялого двора.

Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он, так ничего и не заметив, скрылся из вида.

Не успела беглая преступница перевести дух, как послышался тихий скрип, шорох, глухой удар о землю и свистящий шёпот Гушака:

- Ну, что там?

- Ещё один сундук, - тихо, но очень гордо ответил старший отпрыск. - Я же тебе говорил. Даже больше первого.

- Открыл? - с надеждой спросил папаша.

- Да легко! - пренебрежительно фыркнул парнишка. - Замочек совсем простенький. Тронул крючком, и всё.

- Ну, чего там? - с нетерпением в голосе повторил владелец заведения.

- Верёвки всякие, много, - со вздохом разочаровал его наследник. - На ощупь вроде бы даже шёлковые есть.

- Шёлковые? - недоверчиво переспросил хозяин постоялого двора. - Много?

- Я нашарил моток, - ответил сынуля. - Но он не сверху лежал.

- Так, может, под верёвками ещё что-то есть? - всё ещё не терял надежды Гушак.

- Лазил я рукой в угол, - недовольно проворчал Кчин. - Нет там ничего. Только палки какие-то и железки. Всё ценное они, небось, в свою комнату унесли.

- Так, может, там оружие?! - испуганно охнул папаша. - Да хранит нас Вечное небо!

- А похоже, - задумчиво пробормотал парнишка.

- Ты там всё поправил? - теперь в голосе владельца заведения сквозил неприкрытый страх. - Добрые люди сундук оружия тайком не возят, только разбойники, или того хуже.

- Не беспокойся, отец, - заверил его наследник. - Не в первый раз. Всё уложил как лежало, замок закрыл, циновку поправил, как они оставили с загнутым уголком. Никто ничего не заметят. Ничего же не пропало.

- Эх, Кчин, - тяжело вздохнул хозяин постоялого двора. - Иной раз убивают не за то, что украл, а за то, что узнал. Сдаётся мне, что эти гости как раз из таких. Ты смотри веди себя с ними почтительно даже со слугами.

- Так, может, доложить о них старосте? - понизив голос до еле слышного шёпота, предложил сынок. - Или даже в Букасо? Вдруг за них награда положена, как за беглого десятника и брата губернатора?

Притихшая девушка, внимательно следившая за их разговором, криво усмехнулась. Если бы в сундуке действительно лежало что-то запрещённое, вряд ли фургон оставили бы без охраны.

Неизвестно, что подумал сам папаша, но предложение наследника отверг сразу и решительно.

- И думать забудь! Есть ли за них награда или нет, мы не знаем. А связываться с такими людьми - всё равно, что на тигра с голыми руками идти.

Отпрыск недовольно засопел.

Владелец заведения громко зевнул.

- Пойдём спать. Рассвет уже скоро. Надо хотя бы немного отдохнуть.

Сообразив, что сейчас эта парочка пройдёт мимо неё, Платина сжалась в комочек, надеясь и в этот раз остаться незамеченной.

К счастью, отец с сыном отправились совсем в другую сторону. Очевидно, у дома имелся ещё один вход.

"Теперь понятно, почему господин Тосуто выставил тогда охрану у своего фургона, - переводя дух, подумала Ия, вспоминая своё путешествие с Рокеро Нобуро. - Опасался таких вот любопытных. А эта семейка, видимо, давно по чужим повозкам шарит".

Ещё немного подождав, она взошла на крылечко и легонько толкнула дверь бани.

Внутри царила кромешная тьма. Девушка уже начала опасаться, что от помывки придётся отказаться, поскольку лазить по постоялому двору в поисках огня слишком рискованно. Но всё же зрение не подвело и сумело немного адаптироваться даже в этом мраке, используя крохи света, пробивавшиеся сквозь два решетчатых окна, затянутых промасленной бумагой.

Осторожно, стараясь двигаться бесшумно, добралась до вмурованного в печь котла, с радостью убедившись, что в нём ещё осталась тёплая вода. Также медленно разделась, оставив только грудную повязку, и ополоснулась, но голову всё же мыть не стала. Не та ситуация.

Ни на секунду не отпускавшее её чувство опасности, с одной стороны, подгоняло, с другой - заставляло действовать осторожно и осмотрительно, не забывая вслушиваться в звуки ночи.

Неизвестно, сколько она провозилась, но когда вышла, небо на востоке уже заметно посерело. Тем не менее Платина не жалела потраченного времени, наслаждаясь полузабытым ощущением чистоты.

Очевидно, помня о ночующем в зале постояльце, хозяева не стали закрывать входную дверь на засов. Осторожно прикрыв её за собой, Ия забралась в свой угол под стол, где почти сразу же заснула.

- Вставай! - грозно рявкнул кто-то, казалось, в самое ухо и больно ударил по ноге. - Долго ещё тут валяться собрался? Разлёгся как дома. Хочешь спать, бери комнату и дрыхни сколько влезет!

С трудом разлепив налитые свинцом веки, приёмная дочь бывшего начальника уезда какое-то время ничего не могла сообразить, бездумно таращась на низко нависшие над ней грубо оструганные доски.

Новый удар по щиколотке окончательно прогнал дрёму. Девушка попыталась встать, но зашипела от боли, звонко стукнувшись макушкой о стол, под которым спала.

- Я тебя сейчас за ноги вытащу! - пригрозил владелец заведения.

- Не надо, - сипя сильнее, чем вчера, попросила Платина, потирая затылок. - Я сейчас.

Всё ещё сидя на полу, она кое-как напялила кафтан, побросала в корзину вещички и только после этого встала на ноги.

Яркое солнце било в настежь распахнутые окна. В зале уже завтракали вчерашние гости, так напугавшие многоопытного Гушака.

Привлечённые шумом, они прервали трапезу, насмешливо глядя на заспанного, всклокоченного соседа.

Поколебавшись, Ия на всякий случай поклонилась представителям благородного сословия и нахлобучила на голову круглую, помятую шляпу.

- Одеяло давай! - довольно грубо потребовал хозяин постоялого двора. - И лян за него.

- На, держи, - проворчала переодетая девушка, передавая тому заранее припасённый медяк. - Крохобор.

- А ты думал, я дам тебе пользоваться своими вещами бесплатно? - окрысился собеседник, но, помня о деньгах за услуги, всё же предложил гостю завтрак.

Сидевшие за столом опасные постояльцы, потеряв к ним интерес, вернулись к еде.

Прислушавшись к недовольно урчавшему желудку, Платина взяла только рис и горячую воду, после чего, вновь заняв место у окна, с огорчением поняла, что до полудня осталось не более трёх часов.

Когда жена Гушака принесла ей заказ, в широко распахнутые ворота въехал всадник на вороном коне.

Возившийся у сарая Кчин поспешил взять скакуна под уздцы. Папаша его как раз где-то пропадал, и гость, не задерживаясь, проследовал в зал.

Наблюдавшая за ним из окна Ия моментально насторожилась, поначалу не совсем понимая почему?

При виде нового постояльца вся чинно попивавшая чай компания, дружно встав, застыла в почтительном поклоне.

- Рад, что вы уже здесь, - поклонился в ответ тот, и девушка поняла, что уже слышала этот голос и даже вспомнила, где именно.

- Здравствуйте, господин Накадзимо! - почти хором отозвались дворяне и простолюдины.

- Нижайше прошу прощения, за то что не смог встретить вас как полагается, благородный господин! - вскричал выскочивший из кухни Гушак.

Новый визитёр повернулся к нему, встав к путешественнице между мирами в профиль, и у той тревожно ёкнуло сердце. Её предположение полностью подтвердилось.

По какому-то несуразному капризу судьбы именно сюда и именно сейчас заявился тот, с кем она вчера ночью пряталась от городских стражников во дворе дома сборщика мочи.

- Пустое, почтенный, - пренебрежительно отмахнулся приезжий, опускаясь на табурет, подставленный одним из слуг. - Лучше принеси мне что-нибудь поесть и выпить.

- Что именно, благородный господин? - заботливо поинтересовался владелец заведения, глядя на него прямо-таки с собачьим обожанием. - Мясо, рыба, овощи? Персикового вина, рисовой водки или вишнёвого ликёра?

- Мясо и водка, - тут же определился собеседник, и мужик почти бегом бросился исполнять заказ.

- Ну что, господин? - негромко, но с явным нетерпением спросил дворянин с мушкетёрскими усиками. - Выяснили что-нибудь?

Накадзимо окинул помещение внимательным, цепким взглядом из-под широких полей шляпы тёмно-синего шёлка. Опустив взор, переодетая девушка продолжала неторопливо потягивать из чашечки горячую воду, всем видом демонстрируя полное погружение в свои собственные мысли.

Вряд ли в темноте он как следует рассмотрел её лицо. Но вот сиплый голос беглой преступницы всё ещё остаётся довольно своеобразным. Если прислушается, то может и вспомнить, а этого Платина не хотела. Значит, пора отсюда сматываться.

Убедившись, что единственный посторонний в зале не проявляет никакого интереса к их беседе, дворянин покачал головой, тихо и сокрушённо вздохнув.

- К сожалению, ничего выяснить не удалось. Придётся задержаться ещё на... несколько дней. И нужно ещё заплатить.

"Точно искал какой-то документ, - догадалась Ия. - У самого не вышло, теперь, наверное, будет кого-нибудь из писцов просить и не задаром. Или опять сам полезет? Чего же им там надо? А может, это люди сотника с северной границы, чья жена везла золото? Как его там? Господина Индзо! Всё ещё сокровища ищут. Тогда с ними тем более лучше дела не иметь".

Она бросила мимолётный взгляд на странную кампанию и засомневалась. Нет. Амадо Сабуро говорила, что к ней пришли военные, а это... непонятные. Но может, сотник новых людей нанял? А зачем им так много верёвок?

Выслушав своего предводителя, приятели господина Накадзимо заметно поскучнели. А вот хозяин постоялого двора, лично притащивший уставленный мисочками поднос, видимо, услышав последние слова, буквально расцвёл, как роза при ускоренной съёмке, но тут же стушевался под хмурыми взглядами дворян.

Перехватив довольного Гушака, беглая преступница рассчиталась с ним за всё и поспешно покинула его гостеприимное заведение. Уж если столь многоопытный жулик посчитал своих подозрительных гостей опасными, то ей тем более не стоит привлекать их внимание.

Почти бегом покинув деревню, переодетая девушка зашагала более размеренно, а когда примерно через час заметила, что дорога втягивается в лощину между двух постепенно поднимавшихся возвышенностей, снова невольно замедлила шаг.

Платина поняла, что приближается к тому месту, где невольничий караван работорговца Вутаи, в который она попала по глупой, нелепой случайности, расстреляли из луков солдаты императорской армии, охранявшей "стену мечей".

Тогда уцелела только Ия и госпожа Амадо Сабуро - в ту пору простая монашка из монастыря "Добродетельного послушания". А ночью они видели, как какие-то люди достали из багажа её спутницы госпожи Иваго Индзо кучу золота и серебра.

Пришелица из иного мира ещё тогда поняла, что всё это было устроено из-за сокровищ, которые супруга скромного сотника везла куда-то на север.

Мрачные воспоминания прервал негодующий окрик.

- А ну, посторонись!

Вздрогнув, девушка отпрянула в сторону, обнаружив у себя за спиной мрачно сопевшего вола, запряжённого в простую крестьянскую телегу, и шагавшего поодаль от неё коренастого деда с короткой, редкой бородёнкой, довольно щерившего беззубый рот.

- Заснул, парень?

- Заснёшь тут, - опасливо огрызнулась Платина. - С вами!

- Да, - в миг посерьёзнел собеседник. - Места тут и вправду дурные. Если бы не нужда, ни за что бы здесь не поехал. А тебя-то зачем сюда понесло?

- Тоже не на прогулку вышел, - проворчала Ия, кляня себя за то, что не расслышала приближение повозки, чьи колёса негромко, но явственно поскрипывали. - В воспоминания ударилась, как у себя дома на диване. Вот же-ж!"

Но вслух сказала:

- Домой иду.

- Это куда? - решил уточнить симпатичный старикан.

- В Каеман, - пояснила приёмная дочь бывшего начальника уезда, озадаченно глядя на длинную, низкую клетку из бамбуковых стволов, занимавшую большую часть двухколёсной телеги.

- Неблизко, - то ли с уважением, то ли со скрытой насмешкой протянул спутник, поинтересовавшись: - Сам-то из переселенцев?

- Нет, - покачала головой переодетая девушка. - Мы всегда там жили.

- Вы что же, в петсору уцелели? - удивлённо вскинул седоватые, густые брови дедок.

- Меня в эпидемию там не было, - пожала плечами Платина. - Пришлось в Хайдро задержаться. Только сейчас вот иду.

Она приготовилась развешивать на уши старикану привычную "лапшу" про отработанный долг, но тот задумчиво протянул:

- Да, дела, - и спросил совсем о другом. - О своих-то слышал что-нибудь?

- Нет, - вновь односложно ответила Ия и, стремясь вызвать сочувствие, добавила: - Только вряд ли кто из них уцелел. Иначе они бы меня нашли.

- Ты сам-то кто? - поинтересовался собеседник. - По виду - так самый настоящий бродяга-нули, а по разговору - на образованного похож.

- Из купцов мы, - солидно, как по её мнению должны представляться уважаемые люди торгового сословия, пояснила переодетая девушка, тут же пытаясь сыграть грусть. - Да только из-за проклятой петсоры потеряли всё. Одна надежда, может, дом остался?

- Дела, - повторил старик, оглядываясь по сторонам.

Оставаясь такой же пустынной, ложбина постепенно сужалась. Поросшие густым, низким кустарником склоны становились всё круче. - А я вот свинью на продажу в Букасо возил. Теперь домой еду. До поворота на Хенни нам с тобой по пути.

- А далеко до него? - спросила Платина исключительно затем, чтобы поддержать разговор.

- Четыре или пять ли, - ответил собеседник, ещё раз оглядываясь по сторонам и подходя к телеге. - Ты пока клади корзину сюда. Всё полегче идти будет. Небось, оттянула плечи-то?

- Есть немного, - устало улыбнулась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Спасибо, почтенный.

Однако про себя всё же не смогла удержаться от упрёка: "А присесть не пригласил, хотя моего веса твой вол даже не заметит".

- Сюда положи, - не останавливая животное, селянин указал на свободное место перед клеткой.

Мельком заметив какие-то мешочки и бумажные свёртки, Платина тоже на ходу сбросила с плеч лямки и наклонилась, намереваясь подхватить корзину под дно.

Но тут туфля запнулась за торчавший из дороги камень. Стремясь сохранить равновесие, девушка подалась вперёд и чуть вправо, машинально делая короткий шаг. Именно в этот миг сильнейший удар по спине за левым плечом швырнул её на землю.

Ничего не соображая от прострелившей тело боли, она рухнула на затрещавшую корзину и, перевалившись на бок, оказалась под телегой, каким-то невероятным чудом не угодив под колесо.

- Ах ты стервец! - зло вскричал только что казавшийся таким симпатичным старикашка, пытаясь одновременно остановить вола и достать ошалевшую от всего происходящего девушку короткой палкой с обшитым кожей шариком на конце.

- Ты чего, дед?! - взвизгнула пришелица из иного мира, перекатываясь на другую сторону повозки и от неожиданности переходя на родной язык. - Ох... шалел!?

Никак не отреагировав на незнакомую речь, не по годам резвый дедок стремительно обежал вокруг повозки и, вновь воздев над головой палицу, бросился к попутчику, явно намереваясь на сей раз уж точно проломить тому череп.

Кое-как усевшись, Платина с ужасом поняла, что левая рука её почти не слушается. Продолжая испуганно верещать, она совершенно машинально на голых инстинктах правой рукой сграбастала с дороги пыль с мелкими камешками и швырнула в рожу ополоумевшего крестьянина.

Никак не ожидавший от жертвы такой прыти убийца, выронив дубинку, попытался протереть запорошенные глаза.

Короткая заминка помогла приёмной дочери бывшего начальника уезда немного прийти в себя. По-прежнему не понимая причин столь агрессивного поведения поначалу вроде бы вполне себе симпатичного старикана, она одним прыжком вскочила на ноги, сжимая пальцами правой руки случайно подобранный камень.

А ставший противником спутник, щурясь, отплёвываясь и гримасничая, сунул руку за ворот короткой куртки из плотного, серого сукна.

- Да чего тебе надо?! - в смятении заорала Ия теперь уже на местном наречии, почему-то не слишком рассчитывая на ответ.

И не ошиблась. По-прежнему не произнеся ни слова, простолюдин, ощеря в хищной ухмылке жёлтые зубы, редкими пенькам торчавшие в розовых дёснах, достал из-за пазухи нож в кожаных ножнах.

Резко отшвырнув их в сторону, дедок бросился на попутчика с обнажённым клинком.

Видимо, запорошенные пылью глаза помешали ему увернуться, и камень гулко ударил селянина в грудь, заставив вздрогнуть и даже слегка попятиться.

А девушка, присев, не глядя подобрала с земли ещё один булыжник, благо их здесь кругом полно валялось.

Данный камешек, посланный гораздо более осознано, угодил нападавшему в лицо, глубоко расцарапав кожу на щеке.

Взвыв, тот рванулся к ней, отчаянно протирая глаза и размашисто пластая ножом воздух перед собой.

Первой осознанной мыслью, возникшей в голове беглой преступницы с начала схватки, стала злорадная усмешка: "А гляделки я тебе качественно присыпала!"

Решив отступить перед столь энергичным напором, она, не успев сориентироваться, выбрала крайне неудачное направление и, попятившись вверх по круто вздымавшемуся склону, не сумела сохранить равновесие, больно плюхнувшись на задницу. Зато пальцы наткнулись на гладкий камень размером чуть больше её кулака.

Вот только сейчас глухо рычащий убийца успел-таки разглядеть новую угрозу и, чуть повернувшись боком, прикрыл рукой перекошенную жуткой гримасой физиономию.

Но, видимо, сегодня день для него складывался особенно неудачно, поскольку камень совершенно случайно попал ему точнёхонько в выставленный вперёд локоть.

Заорав от боли, старик даже нож выронил и, наклонившись вперёд, схватился за ушибленное место.

- Получи, казёл! - ликуя вскричала путешественница между мирами от переполнявших её эмоций, вновь перейдя на язык родных осин.

Эйфория ещё более усилилась, от того что онемение левой руки стало проходить, к ней стремительно возвращалась чувствительность, а рядом из склона торчал ещё один удобный, плоский камень.

Правда, вырвав его из земли и даже сгоряча подняв на уровень груди, Платина быстро сообразила, что для неё тот всё же слишком тяжёлый. Она просто не сможет кинуть его на сколько-нибудь приличное расстояние.

Видимо, первый, самый острый приступ боли прошёл, так как, заметив, что неуступчивая жертва вновь вооружена, агрессивный селянин наклонился, потянувшись за ножом.

Не переставая вопить, Ия сделала широкий шаг и просто швырнула каменюку от себя. Описав дугу, тот сверху вниз ударил по замотанной грязной банданой голове крестьянина, заставив того коротко хрюкнуть и ткнуться мордой в землю.

То ли к счастью, то ли совсем наоборот, но и здесь удар пришёлся по касательной, лишь оглушив противника. Вот только сейчас приёмная дочь бывшего начальника уезда не бросилась бежать, как тогда в спальне госпожи Андо. Ошеломивший девушку страх сменился незнакомой ранее, бешеной яростью, затопившей сознание мутным, чёрным потоком.

Сипло вереща, она подскочила к лежащему старику и принялась с остервенением пинать, попадая то по лицу, то по затылку, то по спине, словно стараясь отомстить за свой недавний ужас.

Дедок оказался крепким, быстро очухался и даже пытался вяло отмахиваться, умудрившись ухватить её за ногу.

Платина отпрянула, оставив в его руке туфлю. Вознамерившись сесть, селянин перевернулся на спину и, неуклюже дёргая ногами, принялся шарить вокруг себя, очевидно, пытаясь разыскать выпавший нож.

Пятясь, Ия едва не споткнулась о тот самый большой обломок. Ни секунды не сомневаясь, она схватила его и воздела над головой, не обращая внимание на свирепую боль в левом плече.

Вот тут простолюдина, что называется, "проняло".

- Не убивай! - закричал он неожиданно тонким, пронзительным голосом, прикрывая окровавленную голову руками. - Пощади!

Чувствуя, как тело начинает бить крупная дрожь, девушка шагнула в сторону.

Заполнявшая мозг чёрная пелена схлынула, и пришелица из иного мира поняла, что просто не сможет нанести последний, смертельный удар. Ещё миг назад могла, а сейчас уже нет. Настолько жалким и раздавленным казался этот старый, худой человек, размазывавший кровь и слёзы по грязному, перекошенному страхом лицу.

Но тут в памяти вдруг всплыла злобная гримаса, исказившая физиономию Джуо Андо, когда тот униженно ползал на брюхе перед глупым, самовлюблённым мажором.

Перейдя почти на визг, Платина рухнула на колени, с силой опустив камень на ногу противника ниже колена.

Мерзкий хруст сменился пронзительным, режущим слух воем. При виде неестественно согнутой голени и кровавого пятна, начавшего расплываться по штанине крестьянина, Ию вырвало.

Спазмы один за другим сжимали желудок, выталкивая его содержимое наружу прямо на продолжавшего вопить деда. Отвернувшись, девушка машинально подобрала выроненный им нож.

Старик тут же заткнулся, уставившись на неё красными, полными боли и ужаса глазами, казавшимися неестественно огромными на белом, как мел, осунувшемся лице.

Странно, но ей сразу стало легче. Поднявшись на ноги, она хрипло выдохнула:

- Зачем ты хотел меня убить?

Но мужик молчал, только как будто сразу постарел ещё лет на двадцать, превратившись из бодрого дедка в самую настоящую развалину.

Платина огляделась. Дорога по-прежнему оставалась пустынна, насколько хватало глаз. В кустах беззаботно пели птицы. Ярко светило перевалившее за полдень солнышко.

Вол протащил телегу ещё метров двадцать и остановился, меланхолически обмахиваясь хвостом от докучливых насекомых.

Внезапно Ия как-то отстранённо подумала, что вся эта драка, где её чуть не прикончили, а она сама едва не стала убийцей, длилась вряд ли больше пары минут.

Всё ещё окончательно не придя в себя, она за чем-то попробовала ногтем заточку ножа, машинально отметив: "Дрянь железо. Тот старый кинжал лучше был".

Видимо, истолковав её движения по-своему, селянин вновь заскулил, обеими руками держась за искалеченную ногу.

- Не убивай, парень!

А девушка всё гадала, почему же он на неё напал? Как будто это имело какое-то значение.

Может, он маньяк и тупо тащится от убийства, как наркоман от дозы? Или просто позарился на её барахло?

Сейчас же в памяти всплыли страшные истории о маноканской дороге, где на мирных путников нападали злые, голодные призраки. Что, если этот симпатичный старикан и есть один из этих привидений-убийц?

Действительно, если подумать, то одинокий путешественник, направляющийся в далёкий Каеман, является просто идеальной жертвой. Не здешний, да ещё и одинокий. Никто и не вспомнит. А если всё же кто-то хватится или наткнётся на труп, то всегда можно объявить жертвой нечисти, расплодившейся в этих местах после эпидемии. И плевать, что у парня при себе нет ничего, кроме корзины. Неизвестно, сколько людей уже убил этот душегуб. Платина невольно вспомнила одного знакомого клоуна, несмотря на солидный возраст, жадно хватавшегося за любую халтуру. Тот говаривал: "Курочка по зёрнышку клюёт да сыта бывает". Наверное, этот старый упырь тоже придерживается такого же принципа.

Однако Ие почему-то захотелось непременно прояснить ситуацию, поэтому она спросила:

- Ограбить меня хотел? На вещички позарился?

Зашипев, собеседник отвёл взгляд и жалобно попросил:

- У меня кровь течёт. Помоги перевязать.

- Чего?! - приёмная дочь бывшего начальника уезда даже слегка опешила от подобного бесстыдства.

Кажется, наглый дедок понял, что, несмотря на одержанную победу, противник не собирается его добивать, и воспрянул духом.

- Я же вижу, что ты не только храбрый, но и добродетельный юноша, - заискивающе продолжил селянин, осторожно распутывая верёвку, обвязывавшую покалеченную голень. - Ты же не бросишь на дороге старого, больного человека? Что скажут о такой непочтительности твои уважаемые предки на небесах? Они же учили тебя чтить старших. Я же много не прошу. Подай какую-нибудь тряпку и подгони телегу. Видишь, кровь всё никак не останавливается. Ты же сильный, раз смог меня победить. Помоги, и клянусь Вечным небом, я никому не скажу, что это ты мне ногу сломал. Буду всем говорить, что сам упал.

Простолюдин вёл себя так, словно между ними произошла лишь случайная размолвка, лёгкое недоразумение, и это не он всего лишь несколько минут назад пытался её убить.

Кстати заныла спина, куда пришёлся удар, лишь по счастливой случайности не ставший смертельным. Чувствуя, как в душе вновь вздымается чёрная волна ярости, переодетая девушка шагнула к валявшимся в пыли ножнам.

- Эй, парень! - вновь окликнул её раненый. - Ты куда?

Не обращая на того внимания, она подошла к заметно сплющенной корзине. К счастью, большая часть прутьев выдержала и не поломалась. Всё же Платина весила не так уж и много. С трудом взгромоздив короб на спину, Ия едва не взвыла от прострелившей плечо боли.

Позади раздался треск разрываемой материи. Она обернулась, выхватывая нож. Порвав штанину, крестьянин с ужасом разглядывал всё ещё кровоточащую рану.

При виде торчавшей наружу розово-жёлтой кости с острыми, обломанными краями путешественницу между мирами опять замутило. Пустой желудок судорожно сжался, и закружилась голова.

Борясь с дурнотой, она прикрыла глаза, ожидая, когда внутренности успокоятся, а земля под ногами вновь обретёт устойчивость. И тут старикашка вновь закричал тонким, дрожащим от боли голосом:

- Что же ты наделал, парень?! Как же я работать буду?! У меня же семья, жена, дети! Их кормить надо! Теперь из-за тебя мы умрём с голода! Тогда мы будем являться к тебе каждую ночь и взывать о справедливости! Я стану злым призраком и найду тебя даже на краю света! Пожалуйста, помоги, и, клянусь Вечным небом, я забуду всё, что случилось! Всей семьёй будем молить Вечное небо о твоём здоровье и благоденствии!

- Так ты же хотел меня убить! - не выдержав, возмущённо рявкнула Платина. - С чего мне тебе помогать?!!

- Нет, нет! - энергично запротестовал простолюдин, раскачиваясь корпусом и держась за сломанную ногу. - Ты бы просто упал без чувств, и всё! Клянусь Вечным небом, я не хотел твоей смерти. Что я - душегуб какой?!

"Самый настоящий!" - мысленно подтвердила Ия, абсолютно уверенная в том, что красноречивый дедуля ни за что не оставил бы её в живых.

Она уже открыла рот, намереваясь разоблачить наглую ложь собеседника, заявив, что не верит ни одному его слову, но вдруг поняла, что, чем дольше остаётся здесь, вступив в бесполезную полемику, тем выше шанс дождаться какого-нибудь смелого или безрассудного путника, тоже рискнувшего проехаться по маноканской дороге.

И тогда мерзопакостный старикашка легко представит себя жертвой, а её разбойником. С так хорошо подвешенным языком он без труда кого хочешь уболтает. А уж если попадётся кто-нибудь из его знакомых, то переодетой девице ни за что не отвертеться от обвинения в покушении на убийство.

Мелькнула мысль связать селянина и спрятать где-нибудь в кустах. Но левая рука всё ещё слушалась не очень хорошо, а противник явно был ещё достаточно силён, несмотря на серьёзное ранение. Так что приближаться к нему не стоило.

Пришелица из иного мира знала, сколь рискованно и даже глупо оставлять в живых такого коварного врага, но понимала, что уже не сможет заставить себя его убить.

Нервы по-прежнему звенели туго натянутыми струнами. Однако, затмевавшая разум ярость уже схлынула, уступая место нормам и понятиям среднестатистической жительницы Российской Федерации начала двадцать первого века.

Смачно плюнув в сторону собеседника и угодив тому в плечо, Платина молча зашагала прочь.

- Эй, парень! - заорал за спиной искалеченный простолюдин. - Стой! Куда ты?! Не оставляй меня здесь! Подожди! Я заплачу! Серебром! Муни дам, если довезёшь меня до дома! Слышишь, две монеты серебра!

Но она даже не обернулась. Дойдя до остановившейся телеги, достала трофейный нож и быстро порезала всю упряжь. Теперь даже если старый козёл доберётся до повозки, то никуда не уедет.

Видимо, осознав это, раненый убивец заорал, переходя на визг:

- Стой! Что же ты делаешь, поганец?! Чтоб ты сдох и остался без погребения!

"Ага! - мстительно оскалилась Ия. - "А нас за шо?""

Освободив вола, она звонко хлопнула животное по крупу, придавая ему ускорение.

Потом обернулась к симпатичному старикану, глянула на бледное, искажённое гримасой ненависти лицо и, показав ему средний палец, торопливо зашагала прочь.

Девушка почти бежала, но ещё долго слышала за спиной постепенно затихавшие проклятия.

Внезапно узкая лощина раздалась вширь, превратившись в небольшую, круглую долину с остатками каких-то длинных, полуразрушенных строений, похожих то ли на склады, то ли на бараки из тонких, кое-как обмазанных глиной брёвен.

"Наверное, осенью здесь жили солдаты, которые дорогу охраняли", - предположила она, заметив небольшое, похожее на подкову озерцо.

Платина уже давно испытывала жажду, поэтому поспешила к нему. У берега в чистой, прозрачной воде резвилась рыбья мелочь и ещё какие-то придонные обитатели.

Разогнав ладонью мелкие листки ряски, приёмная дочь бывшего начальника уезда пила до тех пор, пока на забулькало в животе.

"Вкусно и экологически чисто, - усмехнулась она, вытирая мокрые губы. - Никакой зловредной химии. Только исключительно натуральная зараза: холера, чума оспа и дизентерия".

Перебравшись на всякий случай под защиту остатков стены, сняла со спины корзину и в изнеможении опустилась рядом на землю.

Вот тут её и накрыло. Ия вдруг в мельчайших деталях представила, что могло случиться, если бы она не запнулась за тот камень. Тогда удар дубинки пришёлся бы точно в голову. Старик наверняка убил бы её или оглушил до потери сознания.

От представленных услужливым воображением картинок тело девушки забила крупная дрожь. Чтобы хоть как-то унять её, она обхватила себя за плечи. Перед мысленным взором предстал торчавший из ноги окровавленный обломок кости.

Вновь нахлынула тошнота. Пытаясь справиться с ней, Платина, как заклинание, твердила, что у неё не оставалось другого выхода, что старик бы обязательно её прикончил, вполне вероятно, поглумившись над ней перед этим, что она просто защищалась.

То ли самовнушение помогло, то ли нервы начали постепенно адаптироваться к бурной, насыщенной опасными приключениями жизни, только "отпустило" её довольно быстро и даже без рвоты.

Отдышавшись, Ия достала купленный ещё в Букасо рис. Поначалу она слегка опасалась, что её всё же вырвет, но желудок принял кашу вполне благосклонно.

Неторопливо работая челюстями, девушка задумалась над тем, что же будет, когда кто-нибудь отыщет покалеченного старикашку? Стражников она особо не опасалась. Насколько ей известно, те довольно редко покидают город. Порядок в уезде в основном поддерживают землевладельцы и сами жители, получая за это материальное поощрение из уездной казны. Так что, если на раненого наткнётся какой-нибудь ретивый дворянин со слугами или даже простолюдин, возжелавший получить награду за поимку опасного преступника, напавшего на мирного селянина, у неё могут возникнуть проблемы.

В этом случае приёмной дочери бывшего начальника уезда остаётся только всё отрицать, настаивая на том, что видит мерзкого дедулю первый раз в жизни. Тем более, что она у него ничего не взяла.

Платина повертела в руках широкий нож в кожаных ножнах и без колебаний забросила в ближайшие кусты.

Её тело ещё не отошло от усталости. Болела спина у плеча в том месте, куда угодил удар обшитого кожей шарика на конце дубинки неудачливого убийцы.

"Скорее бы добраться до знакомых гор", - с тоской подумала Ия, вновь выходя на дорогу.

Стены долины вновь сошлись, сделавшись почти отвесными. Минут через пятнадцать пришелица из иного мира поняла, что оказалась именно там, где осенью погиб невольничий караван работорговца Вутаи, а также госпожа Иваго Индзо и все её сопровождающие.

С опаской поглядывая на вздымавшиеся по сторонам кручи, девушка невольно втягивала голову в плечи.

Ей вдруг показалось, что вот сейчас наверху появятся воины в кожаных, обшитых металлическими пластинами доспехах и засыплют дорогу ливнем острых стрел.

Прекрасно понимая всю глупость подобного предположения, Платина тем не менее так и не смогла изгнать из души этот иррациональный страх и, забыв об усталости, побежала, стремясь оказаться как можно дальше от этого зловещего места.

Впереди показался очередной поворот, миновав который, Ия увидела метрах в шестидесяти группу носильщиков, человек в пятнадцать.

Заметив неуклюже рысившего навстречу парня в грязном кафтане с бледной физиономией и ошалелыми глазами, мужики сбились в кучу, испуганно глядя на него.

Остановившись в нескольких шагах, переодетая девушка закашлялась, лихорадочно раздумывая, что бы им такого наплести? Ответ нашёлся почти автоматически.

- Призраки! - сипло выпалила она. - Там призраки!

- Чего несёшь, сопляк?! - недоверчиво, но с плохо скрываемым опасением вскричал пожилой мужчина с окладистой бородой в новенькой куртке из добротной, серой ткани. - Какие днём призраки?!

- Такие! - зло огрызнулась Платина, вытирая рукавом вспотевший лоб. - Живые люди из земли не выходят! Туда пошли.

Махнула она рукой себе за спину.

Носильщики возбуждённо загомонили. Однако её собеседник, видимо старший в этой группе, продолжал упорствовать:

- Да не бывает призраков при свете дня, дурак!

- А ты лучше пойди проверь, чем лаяться, - ехидно усмехаясь, предложила Ия. - Если не веришь.

Восстановив дыхание, она поправила лямки, невольно поморщившись от боли в плече, и торопливо зашагала мимо растерянно переглядывавшихся мужиков в шляпах со смешными грязно-белыми помпонами.

Как она и рассчитывала, её тут же окликнули:

- Эй, парень!

- Ну, чего? - остановившись, обернулась беглая преступница.

- Почему же тебя призраки не тронули? - с настороженно-кривой усмешкой поинтересовался один из носильщиков.

- Так они от меня далеко были, - принялась объяснять недоверчивому простолюдину приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Когда я там шёл, мне навстречу никто не попался. Дорога тут одна, кругом кручи: ни влезть, ни спуститься. Самое узкое место миновал. Может, ли, может, полтора отсюда. Оглянулся случайно... Смотрю...

Она замерла, словно потрясённая недавним воспоминанием.

- Что там было?! - в нетерпении закричали слушатели. - Говори! Не молчи! Рассказывай!

- А там... - пришелице из иного мира не пришлось сильно напрягаться, изображая ужас, оказалось достаточно вспомнить летевшие со всех сторон стрелы и умиравших невольников. - Целая толпа с повозками! Откуда они взялись, если мимо меня не проходили?! И я их даже не слышал!

Почти прокричав последние слова, рассказчица оглядела притихших мужиков.

Кажется, ей удалось их убедить. Во всяком случае, на большинстве физиономий ясно читались страх и растерянность.

- Ни одного звука! - замогильным голосом нагнала жути переодетая девушка. - А там люди, телеги...

- Да ему просто померещилось! - натужно рассмеялся молодой парень с оттопыренными ушами и пышными помпонами на шляпе. - Наслушался глупых сказок, вот и испугался.

- Может, и померещилось, - не стала спорить Платина. - Только я вам сказал, а уж вы сами решайте: верить или нет.

Она дошла до очередного поворота, а мужики за её спиной всё ещё галдели, споря: стоит ли продолжить путь или лучше повернуть обратно?

Когда носильщики скрылись из вида, Ия вновь заставила себя бежать, стараясь не обращать внимание на усталость.

Девушка хорошо помнила, как осенью проходила здесь с невольничьим караваном, поэтому сразу узнала место, где они тогда вышли на проторённую дорогу с "партизанской" тропы, которой повёл своих людей и госпожу Индзо с сопровождающими толстый, противный работорговец, после того как их остановили на первом армейском посту.

Там на куриханской дороге кто-то пустил стрелу с письмом, извещавшим, что маноканская дорога ещё не перекрыта.

Госпожа Амадо Сабуро потом рассказывала, что Вутаи, тот самый торговец живым товаром, обещал госпоже Индзо и её охранникам провести их до Букасо, прежде чем войска выставят посты и там.

Но то послание оказалось фальшивкой, отправленной только затем, чтобы заманить в засаду обоз супруги сотника со спрятанными там сокровищами. А перебитые рабы стали всего лишь сопутствующим ущербом.

Сойдя с маноканской дороги, Платина углубилась в лес. С осени кустарник разросся тут ещё гуще, и теперь вряд ли кто-то посторонний с первого взгляда догадается, что здесь проходит торная тропа, соединяющая две основные магистрали уезда.

Ия помнила, что где-то здесь есть пещерка, в которой они с сестрой приёмного папаши провели ночь после нападения на обоз.

И хотя солнце стояло ещё высоко, со всеми этими приключениями девушка чувствовала себя совершенно разбитой и нуждалась в отдыхе.

Не без труда отыскав знакомую нишу, она оставила там корзину, взяла недавно купленный плохонький ножичек и нарезала веток на подстилку. Пока лазила по зарослям, наткнулась на плоский камень с небольшим углублением, наполненным чистой, дождевой водой. Утолив жажду, вернулась в пещерку, вновь одела на себе всё, что нашла в корзине, и попыталась уснуть, прикрыв лицо листьями от комаров.

Проснувшись среди ночи от холода, она проделала несколько энергичных упражнений и, согревшись, попыталась уснуть.

Когда Платина вновь открыла глаза, небо уже посерело. Меж деревьев стелился туман, а горло изнутри словно кто-то чистил наждачной бумагой. Тело ломило то ли от жёсткого ложа, то ли от начинающейся болезни.

Ия доела последний оставшийся рис, убрала в корзину лишние вещи и отправилась дальше. На пути ей попался надломленный стволик молодого орешника. Не долго думая, она отрезала оставшиеся древесные волокна, отделила вершинку и тонкие веточки, получив посох для ходьбы и дубинку на всякий случай.

Когда взошло солнышко и запели птицы, девушка добралась до знакомого ручья, где напилась, зачерпывая воду сложенными лодочкой ладонями, чтобы та хоть немного согрелась.

Она знала, что выйдет на куриханскую дорогу недалеко от Амабу, где в харчевне можно поесть горячего супа и выпить чаю. Вот только за последние дни приёмная дочь бывшего начальника уезда там сильно примелькалась. Тот противный мужичонка по имени Дуда вновь может её узнать, и тогда проблем не оберёшься.

Понадеявшись на то, что с рисом в избушке ничего не случилось, Платина решила в деревню не заходить.

Добравшись до проходившей берегом реки дороги, с удивлением обнаружила там весьма оживлённое движение. Шагали группы носильщиков и одинокие путники всех сословий. Катили фургоны и телеги.

"У них тут что, пробку прорвало?" - с раздражением думала Ия, прячась за кустами.

Действительно, минут через двадцать народу заметно поубавилось. Выбравшись на дорогу, переодетая девушка стряхнула с кафтана мелкий мусор и неторопливо направилась в сторону деревни.

Примерно до полудня она чувствовала себя более-менее сносно. Но после обеда, состоявшего только из холодной воды, усталость и голод начали всё сильнее напоминать о себе. Каждый шаг требовал всё больших усилий. Вот тогда-то беглая преступница в полной мере ощутила пользу от наличия посоха.

Обойдя Амаду по заросшим лесом склонам, Платина вновь выбралась на дорогу, прошла ещё километра полтора и окончательно выбилась из сил.

Пришлось уйти в горы. Вспомнив, что недалеко отсюда она когда-то встретилась с тигром, долго бродила в поисках подходящего дерева, но только в сумерках наткнулась на одинокую сосну на усыпанном большими валунами склоне. Два раза срывалась, обдирая ногти и кожу на ладонях, прежде чем сумела взобраться на самую нижнюю ветку. Потом с помощью двух связанных поясов затащила туда корзину.

Примостившись на развилке, Ия вновь надела на себя всю одежду, при этом чуть не упала, вовремя успев схватиться за сучок.

Солнце закатилось за горизонт. На начавшем наливаться чернотой небе проступили яркие точки звёзд.

К счастью для беглой преступницы, погода стояла на удивление тихая и ясная. Лишь на западе темнели редкие облака. Лёгкий ветерок негромко шелестел листвой. Лес вокруг жил своей жизнью. Что-то где-то шуршало, ухало, попискивало и даже изредка порыкивало.

Опасаясь свалиться, девушка привязала себя к стволу, и только после этого попыталась уснуть.

Вновь прорезался кашель. На сей раз приступ оказался таким сильным, что девушка испугалась, как бы её не вывернуло наизнанку. Всю ночь она то проваливалась в забытьё, то кашляла.

Восход приёмная дочь бывшего начальника уезда встретила в каком-то странном, словно полубредовом состоянии.

Дождавшись, когда окончательно рассветёт, слезла с дерева, умудрившись порвать штаны. Хорошо, что поддетые под них джинсы уберегли драгоценную шкурку от царапин или даже от ран.

Спускаясь к дороге, наткнулась на полусгнивший пень, посредине которого образовалась маленькая лужица чистой воды.

Умывшись, девушка почувствовала себя бодрее. Убедившись, что на дороге никого нет, выбралась из зарослей и устало побрела дальше.

Поскольку торопиться сил уже не осталось, сначала её обогнал фургон в сопровождении двух слуг и служанки, потом группа носильщиков.

Некоторые из них подозрительно косились в сторону тяжело опиравшегося на посох парня в грязном кафтане с большой корзиной за плечами, но с вопросами никто не лез.

От усталости подгибались колени, то и дело кружилась голова, однако Платина с бульдожьим упрямством шла вперёд, не замечая ничего вокруг. И лишь когда в глазах темнело, не хватало воздуха, и сердце норовило выскочить из груди, останавливалась и отдыхала, тяжело опираясь на посох.

Во время одного из таких "перекуров" она сообразила, что наконец-то добралась до знакомых мест. Отдохнув за кустами у дороги, с трудом встала и принялась подниматься вверх по заросшему лесом склону.

Внезапно подошва туфли скользнула по торчавшему из земли камню, и Ия едва не упала, всем телом повиснув на удачно попавшем в трещину посохе. Заплакав от боли и усталости, она вдруг ясно различила доносившиеся откуда-то голоса.

Торопливо вытерев слёзы, с тихим стоном сбросила с плеч корзину и осторожно двинулась на звук.

Метрах в восьмидесяти прямо на покрытой упавшими листьями земле сидели две девчонки лет по десять - двенадцать в застиранных платьицах из дешёвой ткани и, посмеиваясь, с аппетитом уплетали по-братски поделённый рисовый колобок.

Рот приёмной дочери начальника уезда моментально наполнился слюной, а желудок свело мучительной судорогой.

Сунув руку за пазуху, достала завёрнутые в тряпочку деньги, взяла две медные монетки и тихонько позвала:

- Девочки!

Вздрогнув, юные простолюдинки испуганно посмотрели в её сторону. Она медленно вышла из-за дерева, держа ладони на уровне лица, словно сдаваясь в плен, и постаралась улыбнуться как можно дружелюбнее.

Очевидно, это у неё плохо получилось, потому что, завидев незнакомого парня, юные селянки с визгом бросились прочь.

- Стойте! - крикнула им вслед переодетая девушка. - Я вам заплачу!

Однако это только подстегнуло беглянок и, пронзительно вереща, те скрылись среди деревьев.

"Вот же-ж! - выругавшись, досадливо скривилась Платина. - Если они не одни, сейчас здесь весь народ будет".

Понимая, что встреча с людьми не принесёт ей ничего, кроме неприятностей, Ия, прежде чем уйти, подошла к дереву, возле которого трапезничали пугливые крестьянки, и заглянула в забытые ими корзины. Одну из них почти до верху заполняли разнообразные грибы, а во второй лежали ещё два рисовых колобка, заботливо завёрнутых в листья лопуха.

К затихавшим воплям девчонок присоединились новые голоса. Беглая преступница понимала, что ей нужно как можно скорее уходить, но не смогла удержаться и с жадностью набросилась на еду.

В секунду сожрав один колобок, она воспрянула духом, положила другой в корзину с грибами, а на дне пустой оставила два медяка, посчитав это более чем щедрой оплатой за уворованные продукты.

Быстро вернувшись к своим вещам, дала себе зарок ещё раз поесть не раньше чем через тысячу шагов.

Невнятные голоса за спиной скоро затихли. Девушка надеялась, что, обнаружив деньги, селяне не бросятся её искать. Тем более, что они, скорее всего, не местные и не знают этих лесов.

Пересилив себя, Платина достала второй колобок гораздо позже, только поднявшись на перевал. Жуя рис с начинкой из грибов и душистых травок, она подумала, что очень удачно встретила этих девчонок, захвативших с собой в лес еду.

Теперь, подкрепившись, ей будет гораздо легче добраться до избушки. Тем более, что идти осталось уже не так далеко. Нужно миновать долину, подняться по противоположному склону и спуститься к речке.

Ия всё-таки опасалась, что кто-то мог добраться до заброшенной хижины раньше неё, хотя и считала это крайне маловероятным.

Тем не менее, усмирив жгучее желание поскорее оказаться в знакомых стенах, добравшись до гребня горы, девушка сняла короб, забралась на дерево и быстро отыскала взглядом избушку.

Та по-прежнему стояла на своём месте, а вот палка, которой они с Амадо Сабуро подпёрли дверь перед уходом, куда-то делась.

Неужели до неё всё-таки кто-то добрался? А может, он всё ещё там?

Скривившись, словно от зубной боли, Платина длинно и замысловато выругалась. Получается, она зря мучилась, проделав весь этот путь?! То ли от расстройства, то ли от холода, начавшего забираться под мокрое нижнее бельё, она закашлялась и снова едва не упала.

Но тут судьба наконец смилостивилась над ней, одарив лёгкой улыбкой.

Держась одной рукой за ветку, а второй вытирая рот, приёмная дочь бывшего начальника уезда разглядела небольшого рыжего зверька, неторопливо трусившего мимо избушки куда-то по своим делам. Вряд ли пугливое животное вело себя так беспечно, если бы там внутри находились люди.

Почти свалившись с дерева, Ия подхватила короб и поспешила вниз по склону.

Охваченная эйфорией от окончания опасного похода, она не заметила притаившегося под упавшими листьями корня, запнулась за него и кубарем прокатилась пару метров, больно ударившись лбом об одно дерево, а ногой о другое. Большая корзина сплющилась ещё сильнее, некоторые прутья сломались. Вещи и грибы рассыпались.

От боли и обиды из глаз девушки хлынули слёзы. Рыдая и ругаясь, она долго ползала на четвереньках, собирая валявшееся добро. Потом, закинув короб на спину, зашагала к избушке, тяжело опираясь на посох и припадая на правую ногу.

Подходя ближе, заметила валявшуюся в траве у входа знакомую палку. Видимо, она просто упала, когда растаял снег.

Дверь сидела в косяке так плотно, что Платина с трудом смогла её открыть. В лицо пахнуло пылью, холодом и нежилым помещением.

Первым делом бросилась к ларю, подняла тяжёлую крышку и едва не застонала от облегчения, увидев мешочек с рисом. Вот теперь, когда появилась возможность отдохнуть, какое-то время не заботясь о пропитании, ей можно наконец заняться собой.

Весь остаток дня прошёл в приятных хлопотах. Словно обретя второе дыхание, Ия приводила в порядок жильё, подмела пол и подиум, вынесла на солнышко рваные циновки.

Несмотря на голод, печь затопила, только когда стемнело, чтобы издалека не увидели дым. Сварила рис и наконец-то приготовила снадобье, составленное прозорливым аптекарем. С лекарством пришлось изрядно повозиться, то пододвигая бронзовый чайник к багрово тлеющим углям, то отодвигая, чтобы не позволять вареву кипеть.

Пока зелье остывало, Ия разобрала грибы. Раньше в своём мире она их никогда не собирала, предпочитая покупать в супермаркете шампиньоны или вешенки. Поэтому теперь перед ней встала проблема: что с ними делать?

После долгих размышлений решила отварить в двух водах, а то, что останется, употреблять очень осторожно лишь в качестве приправы к рису.

Ночью она смогла наконец-то избавиться от заскорузлой грудной повязки и впервые за много дней поспала раздевшись.

Утром выяснилось, что аптекарь, чьё имя она так и не узнала, не зря расхваливал свои навыки. Проснувшись, девушка сразу почувствовала себя гораздо лучше.

До обеда провозилась с грибами. Мало того, что после всех процедур от корзины осталась только жалкая кучка, так ещё эти тёмно-серые, почти чёрные ножки и шляпки по вкусу стали напоминать резину, причём даже не жевательную.

За два дня, проведённых в лесной избушке на тёплой лежанке, пришелица из иного мира отдохнула и почти поправилась. Кашель исчез, в горле не саднило, голос приобрёл своё естественное звучание.

Да ещё и погода продолжала стоять как на заказ. Платина выгребла из печи всю золу, ссыпав её в кувшин из-под уксуса, и залила водой. Дав сутки настояться, использовала в качестве привычного моющего средства, замочив бельё в сохранившейся с осени, выложенной берестой яме. А когда почувствовала себя более-менее здоровой, отнесла к речке.

Солнышко светило совсем по-летнему. Отбрасывая блики, весело журчал прозрачный поток. В лесу перекликались беззаботные птицы. Лёгкий ветерок приятно шелестел кронами деревьев и отгонял докучливых насекомых.

Уже давно Ия не чувствовала себя так легко и свободно. Словно в первые дни каникул, когда те только начались, впереди много времени на отдых, а о новом семестре ещё можно не думать.

Прополоснув вещички, она одну за другой шмякала их на плоский камень и на местный манер колотила палкой, напевая от полноты чувств:



Тёплое место, но улицы ждут

Отпечатков наших ног!

Звёздная пыль на сапогах!

Мягкое кресло, клетчатый плед!

Не нажатый вовремя курок!

Солнечный день в ослепительных снах!




Жмурясь от летящих в лицо мелких брызг, девушка невольно засмеялась и тут услышала крик.

Резко вскочив, она выронила палку и запахнула курточку для сна.

Обежав взглядом ближайший склон, заметила мелькнувшие среди деревьев фигуры.

"Нашли!" - с ужасом поняла приёмная дочь бывшего начальника уезда и, зло ощерясь, затянула пояс.

Сдаваться просто так она не собиралась и вновь становиться рабыней не желала. Удачно, что кто-то из преследователей закричал, предупреждая о своём появлении, тем самым предоставив ей шанс сбежать.

Надо только взять деньги и документы, то есть пайзы.

Платина бросилась к хижине, но, поскользнувшись на мокрой тропинке, растянулась во весь рост.

Не обращая внимание на расцарапанную ладонь, стремительно добежала до избушки и, распахнув дверь, обернулась, чтобы, рассмотрев погоню, прикинуть, сколько у неё осталось времени.

Возбуждённые голоса раздавались совсем близко. Метрах в ста от неё из зарослей выбежал высокий, молодой дворянин в военном облачении из тёмно-зелёного шёлка и с непокрытой головой.

Заметив беглую преступницу, он замер, несколько секунд глядя на неё, словно пытаясь рассмотреть, а потом торопливо зашагал, широко улыбаясь.

Колени у приёмной дочери начальника уезда ослабели, и, чтобы не упасть, та вцепилась в верхний край двери, чувствуя, как сердце пропустило удар, и кровь отхлынула от лица.

К ней, буквально сияя от счастья, приближался сам Тоишо Хваро собственной персоной.

Большие светло-карие глаза в обрамлении длинных, пушистых ресниц подозрительно поблёскивали, а упрямый подбородок время от времени дёргался.

Подойдя почти вплотную, он тихо произнёс своим мелодичным, хрипловатым голосом:

- Я наконец-то нашёл вас, Ио-ли.

- Зачем? - только и смогла пробормотать та, ощутив кожей между лопаток холодок от тонкой струйки пота.

- Чтобы защищать вас всю оставшуюся жизнь, - негромко проговорил молодой человек, с нежностью глядя на собеседницу. - Мои чувства к вам не изменились и стали только сильнее. Я хочу, чтобы мы состарились вместе, поддерживая друг друга. Если вы, конечно, сами не против.

"Вот же-ж! - мысленно охнула Платина, в смятении отведя взор. - Сначала оклеветал приёмного отца, угробил его семью, а теперь вдруг решил позаботиться. А ещё говорят, будто это мы, женщины, странные."

- Как только мне стало известно о постигшем вас несчастье, я бросил все дела в Хайдаро и вернулся, - продолжал барон, осторожно положив свою ладонь поверх её пальцев, всё ещё крепко державшихся за край толстой, деревянной двери. - Не в моей власти помочь господину Сабуро, но вас я хотел выкупить и подарить свободу. Только вы куда-то исчезли. Я долго искал вас. Даже ездил в монастырь "Добродетельного послушания", но госпожа Сабуро сказала, что она уже давно не видела вас.

Он тыльной стороной ладони смахнул одинокую слезу, оставившую мокрый след на гладкой коже.

- Не стыжусь признаться, но я впал в совершенное отчаяние, не зная, где вы, что с вами? И хвала Вечному небу, за то, что вспомнил ваш рассказ о том, как вы прятались от петсоры в какой-то хижине недалеко от Амабу. Только оказалось, что те, кто знал о ней, умерли, и сейчас в деревне живут совсем другие люди. И они ничего не слышали ни о какой хижине.

Барон криво усмехнулся, часто моргая, и вновь вытер глаза, только на сей раз белым, шёлковым платочком.

- Но, кажется, наши судьбы связало само Вечное небо. Один крестьянин рассказал, что какой-то юноша в лесу отобрал у его дочерей корзину с грибами, оставив взамен два ляна. Я сразу понял, что это вы, и вот уже третий день хожу по этим горам, надеясь только на удачу. И боги помогли мне найти вас!

Тоишо Хваро прерывисто вздохнул. Его красивое лицо светилось от счастья.

А пришелица из иного мира внезапно вспомнила одно из выражений своего настоящего отца, слегка его переиначив: "Не все удачи одинаково полезны".



Часть 2



Глава I


Совсем близкое знакомство




Как изыскан и изящен,




Как умён и горделив.




Ни поэта слог блестящий,




Ни свирели звук летящий




Взор его, любовь сулящий,




Передать бы не могли!










Неизвестный автор










Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй





- Что случилось? - внезапно посмурнел молодой человек. - Кажется, вы не рады меня видеть?

- Что вы, господин Хваро! - очнувшись от своих мыслей, бурно запротестовала девушка, вымученно улыбаясь. - Простите. Всё это так... внезапно. Мне всё ещё не верится, что меня нашли именно вы, а не стражники или разбойники какие-нибудь. Я уже давно потеряла надежду увидеться с вами... И вдруг вы здесь, рядом со мной. Это словно сон...

Взор барона вновь вспыхнул радостью. Он подался вперёд и, прежде чем Платина успела отстраниться, приобнял её, чмокнув в щёку возле самих губ.

Ия попятилась, выпуская дверь.

- Вы и сейчас считаете, что спите? - усмехнулся аристократ.

- Теперь уже нет, - пришелица из иного мира приложила все старания, чтобы её улыбка выглядела такой же счастливой, как у собеседника, и, стремясь выиграть время, затараторила: - Простите, господин Хваро, я в таком виде. Позвольте мне привести себя в порядок. Насколько это вообще возможно в моём положении. А то мне очень неудобно.

Отступив на полшага, землевладелец окинул её взглядом с ног до головы так, будто бы только что увидел.

Короткая мужская причёска, серая застиранная куртка, джинсы с заплатами, туфли, надетые на босу ногу.

- Конечно, Ио-ли, - понимающе кивнул молодой человек.

Девушка нырнула в избушку, захлопнула за собой дверь, схватилась за засов, но усилием воли заставила себя его не задвигать, понимая, что ни в коем случае не должна давать барону ни малейшего повода для каких-либо подозрений.

Пусть он по-прежнему считает, что приёмная дочь бывшего начальника уезда всё также влюблена в него без памяти.

Для начала Платина решила поменять штаны, дабы не смущать аборигенов видом джинсов, плотно обтягивавших её ноги и зад. Но тут же вспомнила, что забыла зашить дыру на местных мешковатых штанах. Выругавшись одними губами, натянула их прямо поверх изделия трудолюбивых китайских швей. Одела более-менее чистые носки, обвязав верёвочками икры. Натянула курточку.

Схватила сумку с вещичками из родного мира, сунула туда же обе пайзы, завернула в кафтан и спрятала на дне корзины, оставив при себе лишь зеркальце и гребень. Торопливо причесалась, перехватив волосы на затылке тонким ремешком.

Снаружи донёсся командный голос землевладельца, сообщавшего своим людям, что намерен остановиться здесь на ночлег.

"Он что, уже сегодня со мной спать собрался?! - мысленно охнула Ия. - И прямо здесь?!"

Выдохнув, она нахлобучила шляпу с узкими полями и, оценивающе взглянув на своё отражение, отметила испуганно-ошарашенный взгляд расширенных глаз.

Неудивительно, что Хваро тоже обратил на это внимание.

"Так дело не пойдёт! - опустив зеркало, попеняла себе Платина. - У тебя на роже написано, что ты боишься его до дрожи. А надо изобразить любовь. Причём убедительно. Не за аплодисменты играешь - за свою жизнь. Не поверит - или сам убьёт, или дядю попросит. Тот ещё тогда в замке Канако в тебе сомневался".

В дверь деликатно постучали.

- Сейчас! - взмолилась она. - Ещё немножко.

- Хорошо, - покладисто отозвался барон.

Пришелица из иного мира присела на край подиума и, прикрыв глаза, постаралась максимально сосредоточиться.

"Хваро не должен догадаться, что мне известно о том, кто убил ту служанку в лесу, - принялась она настраиваться перед важнейшим разговором. - Кто оклеветал Сабуро и погубил его семью. Для этого нужно просто забыть всё то, что говорили Набуро с Андо. Вести себя так, будто я ничего не знаю. Нет никаких их рассказов. Есть только его письма и стихи, красивые слова о любви и нежности. Всё остальное надо выбросить из головы... Или спрятать в какую-нибудь дальнюю папку с файлами и не распаковывать. Вспомни, чему учили на уроках актёрского мастерства, что рассказывал отец. А чтобы было легче перевоплотиться, почаще вспоминай письма Хваро. Ты же раньше любила это делать".

Услужливая память тут же выдала особенно понравившиеся стихи:



Над уснувшей землёй




Поднялась луна в тишине.








Край небес весь заполнив собой,




Отразилась в пруде.








Мне, влюблённому, ночь -




Показалась уж слишком длинна.








Я свечу погасил.




Всё залила сияньем луна.








Плечи платьем прикрыл, -




Вечера от росы холодны.








Почему не могу




Дотянуться рукой до луны?








Я б сорвал её с неба




Поднёс бы любимой своей,








Но со мной её нет




Лишь во сне, может, встретимся с ней.



Перед мысленным взором предстала их прогулка по ночному Букасо, расставание с красавцем аристократом в тёмном проулке у ограды усадьбы Андо.

В дверь вновь постучали. На сей раз громче и настойчивее.

- Войдите, господин Хваро, - встав на ноги, откликнулась Ия.

Шагнув через порог, тот с интересом огляделся.

- Здесь мы с госпожой Сабуро спасались от петсоры, - натянуто улыбнулась девушка. - Никогда не думала, что придётся сюда вернуться.

Она усмехнулась, смахнув тыльной стороной ладони набежавшую слезу.

Подойдя к ней, молодой человек положил руки на плечи.

- Вам больше не придётся жить в этой жалкой хижине, Ио-ли. Засветло до Амабу нам уже не добраться. Отправимся туда завтра. Придётся ночевать здесь. А завтра вернёмся в деревню, где я оставил фургон, и поедем в замок.

- И что будет потом? - напрямую спросила Платина, глядя ему в глаза.

- Я окружу вас любовью и заботой, - заявил он так проникновенно, что Ие ужасно захотелось ему поверить. - У меня прекрасный парк. Мы будем гулять по аллеям, любоваться цветами и бабочками, кататься на лодке по озеру. Я буду читать вам стихи, а вы обретёте дом.

Пришелица из иного мира горько усмехнулась, прогоняя нарисованные им красочные картины.

- Но мне всё равно придётся всю жизнь прятаться.

- Не всю жизнь! - не убирая ладоней с её плеч, решительно возразил барон. - Только до осени. А там мы вместе отправимся в Даяснору, куда вы приедете уже моей законной женой.

- Но мой приёмный отец объявлен государственным преступником, - напомнила девушка. - Связав свою жизнь со мной, вы нарушите закон и навсегда погубите свою репутацию.

- Ради вас, Ио-ли, я готов на всё! - хрипловатый голос собеседника дрогнул.

- Я ценю ваши чувства, господин Хваро, - смиренно потупилась Платина, невольно удивляясь про себя тому, как ловко и складно у неё получается говорить. Слова словно сами собой срывались с языка. - Но не могу позволить вам принести подобную жертву.

- Для меня это не жертва, Ио-ли! - убрав руки с её плеч, нахмурился молодой человек. - Вы та, кто мне нужен, кого я люблю, и о ком хочу заботиться всю жизнь!

Следующие действия девушке подсказали многочисленные мелодраматические сериалы, которые приходилось смотреть за компанию с тёткой.

Подавшись к невольно замолчавшему барону, она мягко прижала свой палец к его губам и продолжила речь, стараясь творчески использовать обороты, почерпнутые из произведений уже местных классиков:

- Господин Хваро, пожалуйста, дослушайте меня до конца. Связав свою судьбу с моей, вы навсегда потеряете возможность сделать что-то значительное, добиться почестей, достойных ваших талантов и добродетелей. Когда первая страсть утихнет, и ваши чувства уже не будут такими... острыми, вы можете пожалеть о том, что из-за меня лишились столь блестящей карьеры... Я не сомневаюсь в ваших высоких моральных принципах и в верности своему слову. Знаю, что вы не откажетесь от нашего брака и продолжите заботиться обо мне, несмотря ни на что... Но я не могу позволить, чтобы вы всю оставшуюся жизнь жалели... об упущенных возможностях. Поэтому давайте расстанемся, пока... это ещё не так болезненно и горько.

Платина прекрасно понимала, насколько может быть полезна помощь такого знатного и богатого землевладельца, но очень боялась с ним связываться, тем более надолго. Поэтому и искала аргументы, которые могли бы убедить его в пагубности их отношений. Вряд ли сейчас переполненный радостью и желанием парень воспримет её слова всерьёз. Но вдруг он их вспомнит, когда немного успокоится?

Однако пылкая речь беглой преступницы имела совершенно неожиданный эффект.

Глаза собеседника подозрительно заблестели. Взяв её ладони в свои, он нежно поцеловал кончики её пальцев.

- Я искал вас не за тем, чтобы снова потерять. Это очень великодушно, что вы так заботитесь обо мне. Ваша преданность и добродетель ещё раз убедили меня в том, что вы именно та, кто мне нужен!

"Вот же-ж!" - мысленно застонала Ия, вновь опуская взор.

Но всё же слова молодого человека, произнесённые с таким чувством, произвели на неё сильнейшее впечатление. Сердце сладко заныло. Вот если бы она действительно ничего не знала ни об убийстве служанки, ни о клевете на своего приёмного отца.

Усилием воли девушка постаралась отвлечься от тех страшных воспоминаний.

А барон продолжал улыбаясь ласково и снисходительно.

- Вам не о чем переживать, Ио-ли. Когда вы станете моей женой, то получите фамилию Хваро и никак не сможете испортить мне карьеру или репутацию.

- Это как? - вновь взглянув на него, живо заинтересовалась Платина, тут же предположив: - Неужели вы хотите выдать меня за кого-то другого? А как же записи в родовой книге?

- Я достаточно богат, чтобы найти вам новых приёмных родителей , - с лёгкой улыбкой пояснил землевладелец, мягко касаясь губами её ладони, потом запястья.

- Но меня многие знают в лицо, - напомнила девушка, не делая попыток освободить руку.

Аристократ посмотрел на неё с откровенным разочарованием.

- За лето я намерен закончить здесь все дела и в начале осени выехать на юг к месту службы. По пути мы заедем в столицу, где вас никто не знает, а у меня много знакомых. Среди них найдутся те, кто согласится вас удочерить. Я щедро им заплачу, и в Даяснору вы приедете уже моей законной супругой.

- Супругой? - вскинула брови Ия.

Голова пришелицы из иного мира работала удивительно чётко и ясно, словно военный компьютер. Мысли мелькали с поразительной быстротой, но каждую из них она успевала обдумать и проанализировать по мере способностей.

Если жёнами в Благословенной империи назывались все женщины, связанные с мужем брачными отношениями, то супруга может быть только одна. Именно она считалась хозяйкой дома, главной над прочими жёнами, которых правильнее называть наложницами. Только её дети получали потомственное дворянство по факту рождения. Именно поэтому в любой благородной семье выбору супруги придавалось особое значение.

Глядя на лучившееся счастьем лицо барона, Платина допускала, что сейчас тот готов пообещать ей даже корону Набу и Альдераана по совместительству.

Вот только всё, что она уже успела о нём узнать, указывало на характер "твёрдый, нордический". А значит, Хваро очень скоро опомнится и наверняка пожалеет о своих опрометчивых посулах, но скорее всего будет тщательно скрывать это.

Какие бы чувства он не испытывал к ней лично, чья-либо приёмная дочь, разве что кроме самого императора, в супругах в глазах здешнего "высшего общества" испортит репутацию любого самого знатного дворянина.

А уж если столь богатого землевладельца потянуло на государственную службу, значит, у него имеются большие амбиции, и вряд ли он ими поступится даже ради неё.

Несмотря на юный возраст, Ия, благодаря частым переездам и общению с множеством самых разных людей, давно уяснила, насколько опасно становиться между сильным, беспринципным человеком и его желаниями.

Какое-то глубинное женское чутьё настойчиво подсказывало пришелице из иного мира, что, выбирая между ней и карьерой, Хваро вряд ли выберет её, даже если сейчас он полон самого искреннего энтузиазма. Ну и что делать? Промолчать, принимая столь щедрое предложение как должное? Или мягко напомнить пылкому влюблённому о всех этих обстоятельствах, показав себя "слишком умной"?

Все эти размышления заняли у неё буквально несколько секунд. Рассудив, что чем раньше всё прояснить - тем лучше, Платина, выражаясь на местный манер, "ступила на тонкий лёд предположений над бездной бедствий" и, прежде чем собеседник успел ответить, грустно покачала головой.

- Не слишком ли рано, господин Хваро? Совсем недавно так трагически погибла ваша невеста. И пусть церемонии бракосочетание не было, как отнесутся чиновники в Даяснору к тому, что вы женились, не выдержав положенного траура? Вдруг это вызовет их непонимание и повредит вашей карьере? Я не могу позволить себе, чтобы из-за меня у вас были неприятности.

- Вы очень умная девушка, Ио-ли, - неожиданно похвалил её аристократ. - И я очень ценю вашу заботу. Но ещё раз повторяю: не переживайте, я смогу обеспечить вам достойную жизнь. Если уж так опасаетесь за мою репутацию, то можете приехать в Даяснору наложницей. Моей любимой и единственной наложницей. А через год я объявлю вас супругой.

"Когда я рожу тебе сына", - догадалась приёмная дочь бывшего начальника уезда, уже достаточно знакомая с местными обычаями и испытывая невольную благодарность к собеседнику за то, что он деликатно умолчал об этом маленьком, но существенном обстоятельстве. Возможно, догадался, что перспектива становиться матерью в двадцать лет её не слишком вдохновляет? Хотя вряд ли, здесь рожают и в пятнадцать.

Тем не менее последние слова в чём-то даже успокоили девушку, подтверждая серьёзность его намерений.

Вновь оглядев её с ног до головы, молодой человек поинтересовался:

- У вас нет женской одежды?

- Увы, господин Хваро, - развела руками беглая преступница. - В платье неудобно лазить по заборам и ходить по лесу. А одинокой девушке ни к лицу шататься по дорогам.

Барон рассмеялся.

- Тогда оставайтесь пока в таком виде. Вот доберёмся до замка, и вы сможете одеться подобающе. И не зовите меня так официально, когда мы наедине.

- Хорошо, Тоишо-сей, - покладисто согласилась Платина, начиная потихоньку вживаться в новую роль. - Но вы же не один сюда пришли? Что скажут ваши спутники? Они-то точно поймут: кто я?

Землевладелец вновь положил ей руку на плечо.

- Успокойтесь, Ио-ли. Теперь, когда мы вместе, я никому не позволю причинить вам зло. Доверьтесь мне. Все ваши несчастья позади, впереди только благополучие и гармония.

- Я не сомневаюсь в ваших словах, Тоишо-сей, - проговорила приёмная дочь бывшего начальника уезда, открыто и прямо глядя в большие, светло-карие глаза собеседника. - Но прошу вас понять и меня. После всего случившегося я не смогу чувствовать себя спокойно, если не буду знать: что происходит? Пусть даже в самых общих чертах.

Аристократ вскинул брови, кривя в понимающей усмешке пухлые, чётко очерченные губы с тонкой полоской усов под носом.

Невольно потупившись под его насмешливо-снисходительным взглядом, Платина пробормотала:

- Я не хочу пребывать в неведении. Неизвестность для меня... хуже смерти!

Собравшись с духом, пришелица из иного мира вновь подняла взор. Прекрасно зная самомнение аборигенов и их пренебрежительное отношение к женщинам, она хотела во что бы то ни стало добиться права, если не получать ответы, то хотя бы задавать вопросы, а не оставаться бессловесной куклой. Несмотря на всю "прогрессивность" барона, Ия предполагала, что, если не приучить его разговаривать с ней по-деловому, что называется "без дураков", сейчас, когда тот ещё пребывает в эйфории, то другого случая можно не дождаться.

- Вас так интересует: что я делаю? - усмехнулся молодой человек.

- Только то, что касается меня, - поспешила пояснить Платина и, вспомнив сцену из какого-то сериала, со значением добавила: - Нас обоих. Если вы, конечно, серьёзно относитесь к нашим отношениям.

- Вы необыкновенная девушка, Ио-ли, - задумчиво покачал головой землевладелец. - Красивая и даже мудрая. Такая, о которой я мечтал всю жизнь. Хорошо, будь по-вашему.

Наклонившись к её уху, он негромко объяснил, обдав неприятным запахом ярмуна.

- Я очень тщательно отбирал людей, отправляясь на ваши поиски, поэтому уверен в их верности и послушании. Они никогда не скажут ничего лишнего и беспрекословно выполнят любой приказ. Если я прикажу считать вас юношей, никто из них даже не удивится и будут правильно отвечать на вопросы.

- Тогда и вы зовите меня Пагусом, - попросила девушка, чувствуя нешуточное волнение и с тревогой понимая, что не испытывает никакого дискомфорта от его близости. Даже наоборот.

И если Хваро попробует сейчас её поцеловать, она вряд ли будет против. И это после того, что ей о нём известно. Ужас!!!

Словно подслушав мысли собеседницы, аристократ нежно провёл по её щеке самыми кончиками своих длинных музыкальных пальцев.

У Ии перехватило дыхание, но барон отступил, и она перевела дух, ощутив некоторое разочарование.

- Тогда пойдём, Пагус, - улыбнулся парень, протягивая ей руку.

Один из его охранников стоял в трёх шагах от двери, второй - возле сбегавшей к ручью тропинки.

Слуги, сняв с плеч корзины, сидели на корточках, с любопытством оглядываясь по сторонам, но при виде хозяина бодро вскочили на ноги и застыли в почтительном поклоне.

- Я нашёл ту, кого искал! - громко объявил землевладелец, видимо, не столько для них, сколько для склонивших головы телохранителей. - Пока не прибудем в замок, обращайтесь к госпоже как к юноше-простолюдину по имени Пагус. Но помните, что она мне очень дорога.

- Да, господин, - со свойственной аборигенам синхронностью отозвались слуги. Дворяне ограничились короткими кивками, окинув новую подругу Хваро мимолётными оценивающими взглядами, под которыми та почувствовала себя не очень уютно.

- Когда вернёмся, каждый получит достойную награду, - продолжил барон, - и навсегда забудет о Пагусе. Понятно?

- Да, господин, - также хором отозвались простолюдины и безмолвно кивнули телохранители.

- Мы остаёмся здесь на ночлег, - уже более спокойно и буднично продолжил землевладелец. - Позаботьтесь о еде и чае.

- Слушаюсь, господин, - отозвался один из слуг.

- А мы с вами погуляем, - обратился молодой человек к своей спутнице. - Здесь довольно красиво.

- Как вам угодно, господин Хваро, - поклонилась та, тут же вспомнив об оставленном у ручья белье.

На миг мелькнула мысль отложить прогулку и развесить вещички сохнуть, ну или хотя бы убрать их с глаз долой.

Но приёмная дочь бывшего начальника уезда тут же одёрнула себя: "Ты же дворянка, вот и веди себя как положено. Для грубой физической работы у тебя теперь есть слуги. Хотя лучше бы обойтись без них и их хозяина".

- Почему вы разговариваете со мной так сухо и официально? - неожиданно нахмурился барон.

- Как же ещё должен разговаривать простолюдин Пагус с таким знатным дворянином? - скромно потупила взор Платина.

- Это для других вы Пагус, - наставительно проговорил собеседник. - А для меня - Ио-ли. И здесь нет посторонних.

- Хорошо, Тоишо-сей, - охотно согласилась девушка, кстати вспомнив о расположенной неподалёку скале довольно причудливой формы.

Зная, что местные богатеи ценят подобные диковины и даже выставляют их в своих садах, она предложила:

- Здесь есть одно живописное место. Если не возражаете, я бы хотела его вам показать.

- С удовольствием полюбуюсь на него вместе с вами, - любезно согласился землевладелец.

Они пошли вдоль берега ручья. Охранник двинулся за ними, отстав шагов на пятнадцать.

- Как вам удалось избежать ареста, Ио-ли? - негромко спросил молодой человек, помогая ей перебраться через попавшийся на пути камень. - И почему ваши волосы обрезаны по-мужски?

- Это всё благодаря моей служанке, - живо отозвалась беглая преступница, тут же начиная придумывать более-менее правдоподобную историю. - Она случайно услышала, как какой-то мужчина говорил госпоже Азумо Сабуро, что её мужа цензор арестовал за государственную измену. А я знаю, что за такое накажут не только его, но и всех членов семьи. Госпожа Сабуро ничего мне не сказала, поэтому мы со служанкой решили бежать вдвоём. Когда я перелазила через забор, в ворота уже ломились стражники.

- Так вы здесь не одна? - удивился барон.

- Одна, - возразила Платина. - Служанку я отпустила домой, сразу после того как мы переночевали в Амабу.

- Почему? - вскинул брови внимательно слушавший её аристократ. - Девушка благородного происхождения не должна путешествовать в одиночку. Кто-то же должен заботиться о ваших повседневных нуждах. Возможно, мои слова прозвучат неуместно, но я случайно видел, как вы сами стирали бельё как какая-нибудь простолюдинка.

- Так я и на самом деле уже не дворянка, Тоишо-сей, - не удержалась от горькой усмешки спутница. - Я - сбежавшая дочь государственного преступника. А у них служанок не бывает. Та девочка по закону обязана выдать меня властям, иначе её тоже строго накажут. А она помогла мне выбраться из города, проводила до Амабу, постригла. Мне достаточно этого. Если бы я и дальше её задерживала, она могла бы испугаться, пожалеть об этом и наделать глупостей. А так я сама отправила её к родителям.

- Она знала, куда вы направляетесь? - деловито осведомился землевладелец.

- Нет, конечно, Тоишо-сей, - усмехнулась девушка. - Об этом я ей не говорила.

- Вы поступили правильно, Ио-ли, - одобрительно хмыкнул собеседник.

- А позаботиться о себе я и сама могу, - слегка расслабилась приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Мы же жили здесь с госпожой Амадо Сабуро, пока петсора не закончилась.

- Но почему вы не пошли к ней? - задал новый вопрос молодой человек. - Разве вам было бы не лучше в монастыре, чем в этом диком лесу?

- Но именно там меня бы и стали искать, Тоишо-сей, - объяснила ему простую истину Платина. - У единственной оставшейся на свободе родственницы. А я не хочу, чтобы у неё из-за меня были проблемы.

- Это благородно с вашей стороны Ио-ли, - вдруг совершенно серьёзно заявил барон.

Вспомнив приём, оказанный ей настоятельницей обители "Добродетельного послушания", и ощутив невольную горечь, девушка озабоченно спросила, пряча истинные чувства:

- Вы же видели госпожу Сабуро, Тоишо-сей? Как она себя чувствует?

- Мы с ней почти не разговаривали, Ио-ли, - извиняющимся тоном ответил Хваро, глядя куда-то мимо. - Но выглядит она очень усталой и грустной. Видно, очень переживает из-за случившегося.

- Она ещё настоятельница? - продолжила расспрашивать спутница.

- Да, - подтвердил землевладелец. - Но это ненадолго. До назначения нового губернатора. Может быть, вы хотите ей что-нибудь передать?

- Нет, - не задумываясь, отказалась беглая преступница и замялась, подбирая соответствующую аргументацию. - Ей лучше пока ничего обо мне не знать, тогда и лгать не придётся. Я-то знаю, как трудно госпоже Сабуро говорить неправду.

Прежде чем собеседник успел обдумать её слова, она поинтересовалась:

- Вам что-нибудь известно о судьбе моего приёмного отца и других членов семьи?

- Увы, Ио-ли, - смущаясь, повинился молодой человек, разведя руками. - Неудобно в этом признаваться, но меня в первую очередь интересовали только вы. Простите.

- Вам не за что просить прощения, Тоишо-сей, - покачала головой девушка. - Насколько я знаю, господин Бано Сабуро не входил в число ваших друзей.

- Да, это так, - отведя взгляд, нехотя согласился землевладелец.

- Но вы бы не могли выяснить, что с ними случилось? - попросила Платина. - Если это возможно.

- Конечно, Ио-ли, - охотно пообещал барон. - Как только буду в Букасо, постараюсь разузнать о судьбе ваших близких.

- Заранее благодарю вас, - остановившись, беглая преступница отвесила церемонный поклон и указала на скалу, окружённую невысоким, густым кустарником.

- Красиво, - с плохо скрытым разочарованием проговорил аристократ.

- Нет, нет, - рассмеялась спутница. - Присмотритесь внимательнее вон к той нише. Разве серый, с пятнами лишайника выступ не похож на склонившуюся над гнездом птицу? А та трещина с вьюном напоминает крыло.

- И в самом деле! - довольно рассмеялся собеседник. - У вас острый глаз, Ио-ли, и вы умеете замечать прекрасное.

Картинно сложив руки на груди, он стал читать:



Пытали однажды:




мол, что за нужда -




В нефритовых скалах




гнездо себе вью?




В ответ улыбнулся




и промолчал,




А сердце запело:




свободу люблю...




Стремнина




персиковых лепестков,




Летящих с обрыва




в ущелье теней.




Лишь здесь - небеса,




и земля - только здесь,




А не среди




людей!




Закончив, молодой человек ещё какое-то время отрешённо рассматривал скалу, то ли уже не видя её, то ли пытаясь разглядеть нечто, доступное ему одному.

Не считая себя недалёкой, ничего не понимающей в красоте тупицей, пришелица из иного мира тем не менее всегда удивлялась способности аборигенов подолгу любоваться понравившейся картиной, каллиграфически выполненной надписью или распустившимися цветами.

Вот и сейчас она терпеливо дождалась, когда спутник, словно очнувшись, вновь посмотрит на неё, чтобы спросить:

- Сколько стихотворений вы знаете, Тоишо-сей?

- Хотя я их никогда не считал, меня нельзя назвать истинным ценителем поэзии, - смущённо потупился землевладелец. - За свою жизнь я вряд ли выучил их больше двух сотен.

- Двести стихов?! - недоверчиво охнула девушка.

- Это совсем немного, - заверил её барон. - Настоящие знатоки знают гораздо больше.

Он тяжело вздохнул

- К сожалению, учёба занимала всё моё внимание, оставляя мало времени на стихи для души. Чтобы успешно сдать государственный экзамен, требовалось заучить наизусть "Трёхкнижие" Куно Манаро, и "Назидания о долге правителя и подданных", уметь пересказать "Пути добродетели для властей и народа" Божественного Мастера и "Собрание установлений" Бноро Ракуро. А чтобы лучше понимать глубину мысли великих мудрецов, приходилось читать многочисленные комментарии их учеников и последователей.

"Жесть!" - чувствуя себя совершенно необразованной, мысленно охнула бывшая учащаяся циркового колледжа, имевшая некоторое представление о размерах перечисленных опусов.

В своё время она с величайшим трудом вызубрила отрывок из "Войны и мира" про дуб у дороги, а аборигены учат наизусть по меньшей мере пару таких романов целиком!

- Хорошо, что теперь я могу больше времени посвящать стихам, - мягко улыбаясь, продолжал собеседник.

Ощутив к нему что-то вроде уважения, Платина попыталась избавиться от этого чувства, задав новый вопрос:

- Наверное, среди этих стихов есть и самые любимые? Или вы их все уже написали в своих письмах?

- Далеко не все, - рассмеялся аристократ. - Есть и ещё. Хотите послушать?

- С удовольствием! - совершенно искренне вскричала девушка, подумав: "Уж лучше говори ты, а я буду помалкивать".



У нас во дворе




чудесное дерево есть.




В зелёной листве




раскрылись на нём цветы.




Я ветку тяну,




срываю её красу,




Чтоб эти цветы




любимому поднести.




Их запах уже




наполнил мои рукава.




А он далеко -




цветы не дойдут туда.




Простые цветы,




казалось бы, что дарить?




Они говорят,




как давно мы в разлуке с ним!




- Красиво, - с видом знатока кивнула приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Мелодично. А кто автор?

- Колео Скрипо, - ответил молодой человек, бросив на неё испытывающий взгляд. - Слышали о таком?

- Нет, - честно призналась Платина. - Может, раньше и знала, но я же потеряла память после петсоры. А после неё мне это имя не встречалось.

- Неудивительно, Ио-ли, - покачал головой землевладелец. - Лет триста назад это имя гремело на всю страну, а сейчас его стихи почти под запретом из-за безнравственности. Но мне они очень нравятся В них чувствуется любовь.

- Он что же, писал настолько... откровенно? - осторожно поинтересовалась девушка, уже немного знакомая с местными реалиями. - Или выступал против власти?

- О нет, Ио-ли, - покачал головой барон. - Господин Скрипо не описывал подробностей игры в тучку и дождик. Против властей он тоже не злоумышлял. Просто посвящал свои стихи одному из братьев сегуна Ирохо. В те времена тот считался самым красивым юношей в империи.

Пришелица из иного мира не особенно удивилась, поскольку знала, что здешние обычаи и законы безусловно осуждают однополую любовь, и та даже преследуется по закону, но всё же решила уточнить, заодно похвалив эстетические предпочтения спутника:

- Неужели такой замечательный поэт поплатился жизнью за свои чувства?

- Хвала Вечному небу, нет, - успокоил её Хваро. - Его возлюбленный уговорил брата сохранить господину Скрипо жизнь. Его выслали из сегуната и отправили на северную границу, где поэт и умер в тоске, не прожив и двадцати пяти лет.

- Печальная история, - скорбно вздохнула Платина.

- Сколько замечательных стихов он мог бы написать, - проговорил аристократ, искоса глянув на собеседницу.

- Расставаться с любимыми всегда тяжело, Тоишо-сей, - заметила та. - Не каждый сможет выдержать.

- Особенно когда окружающие не понимают твоих чувств, - сказал молодой человек.

- Это так, - охотно и совершенно искренне согласилась девушка.

- Книги со стихами господина Скрипо изъяли из всех государственных библиотек, - вернувшись к своему рассказу, барон вновь принялся разглядывать расстилавшийся перед ним пейзаж. - Но официально не запретили.

- И то хорошо, - сочла уместным прокомментировать собеседница. Вспомнив поэтический вечер в саду замка Канако, она попробовала немного порассуждать, подражая местным аристократкам: - Стихи великолепные, написаны с большим чувством, но в то же время очень гармонично, и каждое слово стоит на своём месте.

- А вы разбираетесь в поэзии, Ио-ли, - удивлённо хмыкнул Хваро.

- Что вы, Тоишо-сей, - смутилась Платина. - Я ни в коем случае не считаю себя знатоком. Просто говорю, что думаю. Почитайте ещё какие-нибудь стихи господина Скрипо.

Землевладелец с видимым удовольствием заговорил, а девушка изо всех сил делала вид, будто наслаждается его декламацией.

Не то чтобы ей вообще не нравились стихи, только она то ли из-за возраста, то ли по складу характера искренне не понимала того восторга, который испытывают люди от складно подобранных слов. А вот её спутник, кажется, принадлежал к тем, кто буквально "кайф ловит", пересказывая любимые стихотворения.

Замолчав, он благосклонно выслушал её похвалу, но вдруг грустно усмехнулся.

- Сколько же замечательных произведений искусства исчезли из-за человеческой злобы и непонимания! После господина Скрипо осталась целая книга стихов, а вот картины госпожи Иоко Сугиямо уже никто никогда не увидит, хотя современники считали её одной из величайших художниц империи.

- Она тоже пострадала из-за любви? - обоснованно предположила приёмная дочь бывшего начальника уезда.

- Да, - подтвердил барон. - Этот скандал до сих пор помнят в столице, хотя он разразился почти сто лет тому назад. Дочь богатого купца, разделившую любовь госпожи Сугиямо, забили до смерти, ей самой отрубили голову. Но самое страшное, что по приказу Великого цензора уничтожили все картины госпожи Сугиямо, хотя писала она только пейзажи!

Вспомнив набившие в своё время оскомину всякого рода "Наставления" и "Уроки", пришелица из иного мира не удержалась от ехидного замечания, густо замешанного на горечи:

- Женщин принято считать глупыми, неспособными на что-то по-настоящему серьёзное, вроде дурачков или детей. Только если к ним закон и общественное мнение относятся довольно снисходительно, то к женщинам он гораздо более суров.

- Вы правы, Ио-ли! - согласился собеседник, глядя на неё с удивлением и уважением. - А вот я как-то об этом не задумывался.

С испуганным удивлением сообразив, что вновь начинает испытывать к нему что-то вроде симпатии, Платина поспешила сменить тему разговора.

- Если вы не устали, я могу показать вам ещё одно место, откуда открывается замечательный вид.

- С удовольствием! - поспешно согласился молодой человек.

Они ещё долго бродили по долине, пару раз присаживаясь отдохнуть на нагретых солнцем камнях.

Землевладелец вдруг захотел узнать подробности их жизни в лесу во время эпидемии.

Той почти ничего придумывать не пришлось. Девушка рассказывала, как заготавливали дрова, используя лишь один старый нож, как страшно выли в ночи волки, а утром на снегу у двери нашли отпечатки тигриных лап, и даже про то, как у них кончились продукты и пришлось вновь возвращаться в вымершую от петсоры деревню.

Поначалу ей казалось, будто аристократ слушает её рассеянно, то и дело оглядываясь по сторонам. Так что успокоившись, она стала говорить почти не задумываясь. Но тут спутник вдруг начал задавать вопросы, и выяснилось, что тот ничего не пропустил из её повествования. Тогда-то беглой государственной преступнице пришлось поднапрячь фантазию, чтобы ответы звучали более-менее правдоподобно, не выделяясь из общей канвы повествования.

Когда они вернулись к избушке, возле неё уже горел костёр и стоял низенький, складной столик. Слуга доложил землевладельцу, что обед готов, и вода для чая вот-вот закипит.

В дорогу барон захватил с собой универсальные рисовые колобки, но не с грибами или травками, а с вкуснейшим, сочным мясом, щедро сдобренным жгучими приправами. Кроме того имелись печенья на меду, от которых истосковавшаяся по сладкому Платина пришла в полный восторг.

Сполоснув руки в ручье, она с огорчением увидела, что её мокрое бельё так и лежит на камне. Приёмная дочь бывшего начальника уезда уже хотела пожаловаться Хваро на нерадивость его людей, но, передумав, попросила дать время разобраться со своими вещами.

Тот приказал слугам помочь ей, а сам пригласил за стол телохранителей.

Ия сбегала в избушку за верёвкой, но перед тем как идти обратно, заглянула в корзину. Ей показалось, что плетёная крышка лежит немного не так, хотя ручаться за это она бы не стала. Хорошо хоть, кафтан точно никто не разворачивал. Уж слишком замысловато она его положила.

Закончив беседу с охранниками, землевладелец уселся поодаль на камень и стал наблюдать за тем, как она развешивает бельё.

И хотя во взгляде его читалось откровенное любование, пришелица из иного мира чувствовала себя довольно неуютно, несмотря на опыт выступлений на публике.

Не в силах терпеть царапавшего душу раздражения, девушка выдала подслушанную где-то фразу:

- Какой-то мудрец сказал, что человек может бесконечно смотреть только на три вещи.

- На какие же? - живо заинтересовался собеседник.

- На горящий огонь, - стала перечислять Платина, - на текущую воду и на то, как работают другие.

Молодой человек рассмеялся так звонко, непринуждённо и заразительно, что всё неудовольствие Ии куда-то исчезло.

- Где, в какой книге вы это прочитали? - спросил он, отвязывая от пояса мешочек с ярмуном.

- Не помню, - смущённо буркнула девушка. - Иногда вспоминаются какие-то обрывки прошлого. Сейчас вот вспомнила эти слова.

- Значит, память к вам всё-таки возвращается? - барон тут же стал серьёзен.

- Очень медленно, - со вздохом покачала головой девушка.

Землевладелец почти не отходил от неё, а приёмная дочь бывшего начальника уезда всё острее ощущала нарастающее беспокойство. Её откровенно пугала перспектива ночёвки с ним под одной крышей.

Зная местные реалии и имея кое-какой жизненный опыт, она прекрасно понимала, что если хочет остаться с Хваро, то рано или поздно ей всё равно придётся с ним... спать, но всеми силами старалась отсрочить этот момент.

Слуги собрали целую кучу хвороста и нарубили соснового лапника, явно намереваясь спать под открытым небом у костра.

Как Платина поняла из разговора аристократа со своими охранниками, один из них будет бдить ночью, а второй спать в избушке. Потом они поменяются.

Данное обстоятельство нисколько не успокоило Ию. Уж если барон позволяет ей при них называть себя по имени, значит, он нисколько не стесняется своих телохранителей.

На лежанке могли бы без проблем разместиться пять или даже шесть человек, так что тесниться не придётся в любом случае.

Легли не раздеваясь. Тем более, что за чистоту одежды можно не переживать. Девушка тщательно вымыла подиум и вытрясла старые циновки.

Она расположилась в дальнем конце у стены, барон - в центре, а охранник - с краю. Пожелав спутнице счастливых снов, землевладелец уже через несколько минут размеренно засопел. Осознав, что тот спокойно спит, когда до неё буквально рукой подать, Платина облегчённо перевела дух.

Поднялись ещё затемно. Барон предложил ей оставить все вещи здесь, уверяя, что они больше не понадобятся.

- У меня есть всё, что вам может понадобиться.

Девушка задумалась. Без кафтана она точно обойдётся, тем более что она ещё не успела его выстирать. А вот вещички из её мира, обломанная серебряная шпилька и именные таблички очень хотелось бы сохранить. Только тогда придётся показать их Хваро и как-то объяснить, откуда они взялись. Но если, действительно, оставить всё здесь? Нет, пайзы надо сохранить во что бы то ни стало. Это её единственная "страховка" на всякий случай. Вдруг придётся бежать, а без документов здесь по дорогам не ходят. Однако у неё, кроме табличек, полно всего. Может, их и спрятать в избушке? Как-то жалко. Тогда сказать, что они остались у неё от "прошлой жизни" до петсоры. Дескать, вдруг я что-то вспомню, их разглядывая? Так себе версия, но всё же лучше никакой.

- Бельё я всё-таки возьму, - наконец решила она. - Зря что ли я его стирала?

Молодой человек рассмеялся, разведя руками.

- Ну, если вам так хочется, Ио-ли.

- И понесу его сама, - продолжила Платина, пояснив в ответ на недоуменный взгляд спутника: - Если кто-то увидит, что один из ваших слуг идёт с пустыми руками, а другие несут тяжёлые корзины, то со стороны это будет выглядеть... странно. Не правда ли, Тоишо-сей?

- Кто в лесу вас увидит, Ио-ли? - снисходительно усмехнулся тот.

- Да хотя бы грибники, вроде тех, кому я на глаза попалась, - не задумываясь, ответила собеседница, продолжая доказывать: - Я уложу вещи в котомку и повешу на плечо. Это совсем не тяжело.

- Если вы так настаиваете, - недовольно поджал губы землевладелец.

- Благодарю вас, Тоишо-сей, - церемонно поклонившись, девушка заторопилась к верёвке, где досыхало её бельё.

Собрав бельё, она попросила барона дать ей немного времени, чтобы привести себя в порядок.

Тот поначалу ничего не понял, окинув её пристальным взглядом с ног до головы. Вместо пояснения та повернулась боком, демонстрируя дырку на штанах, сквозь которую проглядывала синяя джинсовая ткань.

Спутник досадливо поморщился.

- Только не задерживайтесь. Нам надо торопиться.

- Я быстро, - заверила Платина и, нырнув в избушку, затворила за собой дверь.

Быстро нашла в корзине нориге с футляром для ниток и иголок, торопливо широкими стежками зашила штаны. Сняла и свернула джинсы, спрятав под них одну из именных табличек. Обвязала нагрудную повязку и спрятала вторую пайзу под неё. Достала вещи из своего мира и увязала всё в небольшую котомку.

Между делом невольно отметила деликатность Хваро. Испытывая к ней страсть и имея фактически не ограниченную власть, ибо заступаться за беглую преступницу просто некому, он не спешил предъявлять свои мужские права.

Выскочив из избушки, она обнаружила, что землевладелец и его люди уже готовы двинуться в путь. Слуги погасили костёр и взгромоздили на спины корзины. Застыв статуями, охранники привычно оглядывались по сторонам, а их господин нетерпеливо прохаживался у двери.

- Прошу простить, за то что заставила ждать... - церемонно поклонилась девушка.

- Не нужно! - оборвал её молодой человек. - Пойдёмте, дорога не близкая.

Поскольку идти приходилось то по заваленному сухими ветками лесу, то по заросшим густым кустарникам склонам, нужно было всё время внимательно смотреть себе под ноги, так что путники почти не разговаривали, лишь изредка обмениваясь коротким фразами.

На отдых остановились под толстой, развесистой сосной, одиноко торчавшей на маленькой полянке. В корзине одного из слуг отыскалась вместительная фляга из сушёной тыквы.

Платина где-то читала, что в походе лучше много не пить. Подавив жажду, она сделала только один глоток и, возвращая посуду барону, поинтересовалась:

- Какой дорогой мы поедем в ваш замок?

- Быстрее всего добраться через Букасо, - ответил тот, передавая воду телохранителю. - Но там вам лучше не показываться в таком виде. Поедем через Кагу. Немного дальше, зато спокойнее. А вы уже устали?

- Немного, - не стала скрывать Ия, принимая у него половинку рисового колобка, и сообщила: - Скоро должны выйти на дорогу.

- Я оставил в Амабу фургон, - сообщил землевладелец, откидываясь спиной на ствол сосны и с наслаждением вытягивая длинные ноги. - Там пообедаем, и вы сможете немного отдохнуть.

- Мне не стоит появляться в той деревне, - решительно заявила беглая преступница.

- Почему? - вопросительно посмотрел на неё молодой человек.

- Я уже останавливалась в той харчевне со своей служанкой, - выдала собеседница уже заготовленную версию. - И поругалась там со слугой... Маленький такой, противный.

Она брезгливо поморщилась.

- Этот негодяй посмел вас обидеть?! - встрепенулся аристократ.

- Нет, нет, - поспешила успокоить его спутница. - Хвала Вечному небу, не успел. Но, кажется, он понял, что я не та, за кого себя выдаю.

- Не переживайте, Ио-ли, - снисходительно усмехнулся барон. - Со мной какой-то там простолюдин в вашу сторону даже посмотреть плохо не посмеет.

- Если он увидит меня с вами, то ещё неизвестно, кому и что успеет рассказать, - озабоченно проговорила девушка. - Меня же ищут. Я всё-таки дочь государственного преступника, хотя и беглая.

- Я не слышал, чтобы вас разыскивали, Ио-ли, - подумав, заметил молодой человек. - Насколько мне известно, ищут старшего сына вашего приёмного отца, его телохранителя господина Кимуро и господина Рокеро Нобуро.

- А его за что? - весьма убедительно, как ей показалось, сыграла удивление Платина. - Он же младший брат самого губернатора!

- Он тоже обвинён в государственной измене, - сообщил землевладелец. - Но подробностей я, к сожалению, не знаю.

- Жаль, - вздохнула спутница. - Интересно, это как-то связано с тем, что случилось с моим приёмным отцом?

- Если хотите, я могу выяснить, - без особого энтузиазма предложил собеседник.

Посчитав подобное любопытство со своей стороны вполне оправданным и объяснимым, девушка попросила жалобным голосом:

- Только если это вас не затруднит, Тоишо-сей?

И напомнила:

- Но в Амабу мне всё равно лучше не появляться.

- Что вы предлагаете? - деловито осведомился Хваро.

Вроде бы обычные для её мира слова, но Ия понимала, насколько они отличаются от общепринятого здесь отношения к прекрасному полу. Советоваться с женщиной о чём-то помимо домашних или семейных дел считается среди аборигенов по меньшей мере дурным тоном и указывает на недостаток ума у мужчины.

- Я могла бы подождать вас в лесу у деревни, - ответила Платина.

- Не хотелось бы потом возвращаться в Амабу, - покачал головой барон. - Всё равно нам придётся ехать через неё.

Поднявшись, девушка огляделась по сторонам и уверенно заявила:

- Если пойдём туда - выйдем почти к самой деревне, и крюк получится небольшой.

- Ведите, Ио-ли, - вставая на ноги, скомандовал молодой человек.

Когда впереди показалась дорога, приёмная дочь бывшего начальника уезда мечтала только о том, чтобы поскорее сесть и отдохнуть.

- Я оставлю с вами господина Тэворо, - отдуваясь, проговорил землевладелец. Назначенный охранник коротко кивнул.

- Хорошо, господин Хваро, - отозвалась Платина, хватаясь за невысокое деревце, чтобы не упасть. Недавняя болезнь всё ещё давала о себе знать.

- Может быть, нанять вам служанку? - внезапно предложил озабоченный собеседник и спросил у слуги: - Как думаешь, Рмак, найду я в Амабу опрятную, старательную девицу, готовую заработать себе на приданое?

- Только скажите, господин, - коротко поклонился простолюдин, и его осунувшееся лицо озарила усталая улыбка. - Сразу толпа набежит.

- Нет, нет, господин Хваро, - запротестовала беглая преступница, опасаясь, как бы спутник не прикончил нежелательную свидетельницу, после того как в той отпадёт нужда. - Вдруг она кому-нибудь расскажет, что я переодетая девушка? Женской-то одежды у вас для меня нет.

- Да, - посмурнев, согласился молодой человек. - Я не подумал, что вы будете выдавать себя за мужчину. Но я же вижу, как вам тяжело, а до моего замка ещё далеко.

- Благодарю за доброту и заботу, господин Хваро, - поклонившись, девушка невольно поморщилась, выпрямляясь. - Но я справлюсь.

- Только, если станет совсем плохо, скажите обязательно, - строго наказал землевладелец.

- Непременно, господин Хваро, - заверила спутница.

- Тогда мы пошли, - недовольно проворчал барон и предупредил телохранителя: - Эта девушка очень дорога мне, господин Тэворо.

Взяв меч в ножнах обеими руками, тот церемонно поклонился.

- Я буду защищать её даже ценой собственной жизни, господин Хваро!

- Надеюсь на вас, господин Тэворо, - сказал землевладелец и во главе своих людей скрылся среди деревьев.

Платина опустила котомку на землю и села на неё, прислонившись спиной к дереву.

Охранник, отступив на пару шагов, отвернулся, демонстративно оглядываясь по сторонам.

Расценив такое поведение, как знак отказа от какого-либо общения, девушка решила в спокойной обстановке поразмыслить о делах своих скорбных.

Перспектива провести остаток жизни рядом с таким жестоким и двуличным человеком, как Тоишо Хваро, просто угнетала. Тем более, что те романтические чувства, которые она когда-то испытывала к нему, так, кажется, до конца и не исчезли.

Платина то почти до дрожи боялась барона, следя буквально за каждым словом и жестом, то, убаюканная его вежливым вниманием и заботой, вновь начинала чувствовать к нему что-то вроде симпатии, невольно забывая, что, кроме участия в других преступлениях, он ещё и погубил её приёмную семью. Именно из-за этого красавчика ей пришлось спасаться бегством, прятаться по подземельям, терпеть выходки противного мажора, сделаться убийцей и самой едва не стать жертвой престарелого бандита!

Однако, когда раздражение схлынуло, девушка вдруг осознала, что не понимает, чего же она боится больше: Хваро или своих чувств к нему?

В любом случае, находиться рядом с ним означает подвергать себя постоянному риску. Ия как-то слабо верила в то, что люди, совершающие подобные подлости, способны к кому-то относиться по-человечески.

С другой стороны, разве, одеваясь мужчиной и скрываясь под чужим именем, она не испытывает судьбу, буквально "шагая по лезвию ножа"? В случае разоблачения её могут сделать рабыней, изнасиловать и просто убить.

Но как поведёт себя этот аристократ дальше, тоже непонятно. Несмотря на то, что ей удалось выяснить о неблаговидных поступках барона, она всё равно знает о нём ещё слишком мало.

Досадливо поморщившись, Платина ударила себя по щеке, размазав в конец обнаглевшего комара. Господин Тэворо бросил на неё короткий взгляд, но, убедившись, что всё в порядке, вновь принялся осматриваться по сторонам.

Достаточно пообщавшись с аборигенами и уяснив кое-что из местных реалий, Ия могла сказать, что понимает причину, по которой Хваро приказал убить свою служанку, и даже в чём-то его оправдывала, ибо нельзя подходить к этому миру с точки зрения той жизни, в которой воспитывалась она сама.

Догадывалась девушка и о том, зачем понадобилось Хваро столь подло подставлять начальника уезда с чиновником по особым поручениям.

Но вот то, что барон оказался замешан в убийстве своей невесты, никак не укладывалось в голове и это угнетало её больше всего.

Можно, конечно, подобно сказочному Колобку, тешить себя надеждой удрать и от него, если что-то пойдёт уж "совсем не так".

Вот только этот парень упорен, как наркоман в поисках дозы, и непременно станет её разыскивать. Да и куда бежать? В Пустые земли? В Тарисакаво?

Поскольку в голове царил полный раздрай, приёмная дочь бывшего начальника уезда мудро рассудила, что подумать об этом можно и позже, когда ситуация более-менее прояснится.

"А вдруг я "залечу"?!" - от подобного предположения она так испугалась, что даже дышать перестала. Между тем подобную ситуацию никак нельзя исключить.

Барон смотрит на неё, как голодный кот на миску со сметаной. Также топорщит усики и умильно строит глазки. Рано или поздно обязательно затащит в постель со всеми... вытекающими. "Вот же-ж!" - одними губами выругалась Платина, тут же принимаясь размышлять, как бы избежать подобного счастья? Ну или хотя бы максимально отсрочить.

Очевидно, что Хваро - карьерист. Вот на это и надо давить. Если ребёнок у его наложницы родится слишком рано, это значит, что он не соблюдал траур по погибшей невесте. А сие может очень плохо отразиться на репутации государственного служащего.

Так что, если захочет сладенького, то пусть сам позаботится об отсутствии последствий. Со столь развитой секс-индустрией здесь просто обязаны быть какие-то противозачаточные средства.

Невесёлые размышления прервал донёсшийся с дороги шум.

Поначалу девушка решила, что это вернулся землевладелец, но это оказалась обычная крестьянская телега, запряжённая тощим, серым волом.

Восседавший на ней простолюдин громко переругивался с шагавшим поодаль пожилым мужчиной в просторном коричневом балахоне и гладко выбритой головой.

Селянин весьма энергично пенял ему, что молитвы не подействовали, и свинья всё равно сдохла. А собеседник спокойно и подчёркнуто вежливо объяснял, что только его молитва спасла всю прочую живность в его хозяйстве.

- Да если бы не я, они бы всю твою скотину извели. Никогда не видел столько злых духов в одном месте. Даже твой вол мог умереть. Тогда бы вам вообще голодать пришлось. Пока я его спасал от одних, самых сильных духов, другие успели свинью умертвить. Или ты, почтенный, думаешь, что так легко изгнать злых духов? Да я тридцать лет учился этому искусству у самых знаменитых мастеров, читал заклинания, соблюдал строжайший пост и жил отшельником в горной пещере. А тебе помог всего за два ляна. Неблагодарный ты человек, почтенный.

- Это я-то неблагодарный, ненасытная твоя утроба!? - взревел разъярённый крестьянин, замахиваясь кнутом на резво отскочившего служителя культа. - Да ты одного риса и бобов сожрал на три ляна, а свинья всё равно сдохла! В ней уже двести фунтов мяса было, а могла вырасти и до трёхсот. Теперь вот придётся в город везти за гроши отдавать!

- Так ты не говори, что она сдохла, - по-прежнему оставаясь на безопасном расстоянии, посоветовал монах. - Кому какое дело, как закончило свой жизненный путь это животное?

- Без тебя разберусь, кому и что говорить, недовольно проворчал селянин, посетовав: - Надо было тебя сразу прогнать.

- Тогда бы и вол сдох, - напомнил собеседник. - Клянусь Вечным небом!

По мере того, как телега удалялась, разговор слышался всё хуже. Когда слова сделались совсем неразличимы, неожиданно подал голос оставленный бароном охранник, презрительно буркнув:

- Оба жулики.

- Только один лысый, другой волосатый, - дополнила Платина, пытаясь завести разговор.

Однако господин Тэворо промолчал, даже не посмотрев на неё.

Примерно через полчаса мимо проследовала группа носильщиков, а ещё минут через сорок показался большой зелёный фургон со свисавшими с крыши парчовыми кисточками и расшитыми полупрозрачными занавесками на привычного вида узких окнах.

- Господин вернулся, - сообщил охранник, мельком глянув на всё ещё сидевшую у дерева Ию.

Коротко кивнув, та встала и подняла котомку.

На дороге её встретил сам аристократ со вторым телохранителем и незнакомым простолюдином, державшим под уздцы тёмно-гнедого мула с короткой гривой и большими ушами. А знакомый слуга ожидал дворян у выдвинутой из-под передней площадки лесенки.

Отодвинув в сторону полог из толстой, расшитой цветными узорами ткани, приёмная дочь бывшего начальника уезда оглядела внутреннее убранство фургона, оказавшееся вполне стандартным.

Те же лавки вдоль стен, но с уложенными поверх подушечками. Та же циновка на полу, только новенькая, свежего золотистого цвета с нарисованными рыбками.

- Садитесь, Ио-ли, - радушно пригласил вошедший вслед за ней барон.

- Благодарю, господин Хваро, - чуть поклонившись, она заняла место напротив и заметила под лавкой знакомые корзины и большую коробку для переноски еды.

- Не обращайтесь ко мне формально, Ио-ли, - нахмурился собеседник. - Здесь же нет посторонних.

- Прошу прощения, Тоишо-сей, - повинилась девушка, скромно потупив взор.

- Надеюсь, я не заставил вас ждать? - заботливо поинтересовался молодой человек.

- Нет, нет, - заверила Платина. - Вы вернулись очень быстро.

При этих словах её желудок предательски заурчал.

- Давайте остановимся и поедим? - предложил землевладелец и уже открыл рот, собираясь отдать соответствующее распоряжение вознице.

- Не нужно, Тоишо-сей! - энергично запротестовала спутница. - Лучше подождать. Я не голодна.

Землевладелец нахмурился. В это время возница стал как раз разворачивать фургон.

- Всук, подожди! - прикрикнул барон, и едва повозка остановилась, достал из-под скамейки коробку, снял крышку и вручил Ие кусок соевого творога в промасленной бумаге.

- Спасибо, Тоишо-сей, - поблагодарила та.

А аристократ, вернувшись на своё место, удовлетворённо кивнул.

- Теперь поехали!

Фургон ощутимо потряхивало, от чего девушка умудрилась пару раз легонько прикусить язык. Тем не менее она мысленно поблагодарила своего спутника за то, что тот не послушал её и почти заставил поесть.

Потом он протянул незамеченную ранее фляжку из сушёной тыквы с водой, слегка подслащённой мёдом.

Когда Платина немного утолила голод, Хваро стал рассказывать о маршруте предстоящего путешествия. По его словам, ехать придётся почти три дня. Поскольку останавливаться в Букасо действительно небезопасно, эту ночь придётся провести где-нибудь на дороге, благо погода стоит достаточно тёплая. А от дождя можно укрыться в фургоне.

Вторая ночёвка предстоит на постоялом дворе в Когу. А вот уже на следующий день к вечеру они должны добраться до замка барона.

Рассказывая о своей родовой твердыне, он не скрывал гордости. Предки Тоишо Хваро возвели её ещё лет за двести до Воссоединения народа, а потом постоянно переделывали и укрепляли. Но сегодня от тех древних построек осталась только главная башня. Зато вокруг разбит прекрасный парк с аллеями, цветниками, искусственным водопадом, озером и островком, где стоит красивый открытый павильон.

Поневоле заинтересовавшись, девушка начала задавать вопросы о предках землевладельца и его замке.

Тот отвечал охотно, подробно и с видимым удовольствием.

Как и планировалось, в сумерках они остановились на небольшой, покрытой редкой травой площадке у редкого кустарника. Очевидно, она и раньше служила местом стоянки припозднившихся путешественников, потому что кое-где виднелись старые кострища, а метрах в пятидесяти обнаружили ручей с чистой холодной водой.

Отлучившись по нужде, девушка с удовольствием умылась. Судя по мокрому лицу и волосам, её спутник тоже немного освежился.

Когда они вернулись к фургону, мул уже пасся неподалёку, над костром висел котелок, а рядом стоял низенький столик с посудой.

Поклонившись, слуга попросил господина подождать, когда сварится рисовый суп, или пока ограничиться закусками.

Глянув на Ию, молодой человек согласился подождать и пригласил её немного прогуляться.

Шататься по лесу в полной темноте они не стали, а просто прошлись по пустынной в этот час дороге. Телохранители сопровождали их, отстав шагов на двадцать.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги