Рождённая летать

13

В один холодный зимний день, когда за окном мела самая настоящая пурга, а для того, чтобы главные дороги города оставались проходимыми их прикрыли длинными, изогнутыми прозрачными щитами, в помещение, где Шерил занималась своими теоретическими изысканиями, зашёл чем-то озабоченный мастер Езекиил.

— Едём, мне нужно кое-что тебе показать.

— У вас получилось?! — Шерил обрадовано вскочила с места.

— Пойдём, пойдём, это нужно объяснять предметно.

В дороге Шерил всё же удалось заранее выдавить некоторые подробности из Мастера:

— Мне не удалось решить проблему полностью, даже на расчетном уровне. Всё равно, не получается обойти твои особенности. И то, что у меня вышло, требует практической проверки.

— Что конкретно это означает? — в ней вдруг всколыхнулись все те подозрения, которыми её усиленно пичкали ученики.

— Примеришь, посмотришь, как работают.

— А как должны?

— А должны как надо, — услышала она невразумительный ответ, когда Мастер приложил ладонь к пластине отпирающего механизма замка.

Ещё одна лаборатория, ещё глубже в теле горы. Приборы, часть из которых Шерил уже научилась распознавать, непрозрачные контейнеры, без надписей, зато с буквенно-цифровой маркировкой и стеклянные сосуды. В них, в последних, плавали в консервирующем растворе крылатые младенчики с теми или иными уродствами. Кунсткамера, натуральная.

— Могу поспорить, здесь у вас не часто бывают гости, — Шерил отвела взгляд от очередного сосуда. Смотреть на него было крайне неприятно.

— Почти никогда, — согласился Мастер Езекиил.

— А так ли уж обязательно выставлять их напоказ? Можно ведь и тканью непрозрачной прикрыть. Глядишь, и начали бы забегать на огонёк посетители.

— А они мне здесь нужны? Со всеми, с кем надо я могу пообщаться и в верхних покоях, а здесь слишком много всего такого, чему неумелые руки, случайно влезшие, куда не следует, могут здорово повредить. Потом покажу. Сейчас у нас другая задача.

На длинном столе лежали те самые крылья, что выбрали они вместе с мастером Морином в первый раз и которые утащил Мастер Езекиил на опыты. Ловкими, уже доведенными до автоматизма движениями она подогнала сбрую под себя, подтянула пряжки, защёлкнула центральный замок и ощутила, как наполняется жизнью дополнительная пара конечностей. От того, чтобы радостно захлопать крыльями Шерил удержало только опасение расколошматить что-нибудь ценное.

— Здорово! А ещё здоровее то, что теперь мне не придётся ничего чирикать ни вслух ни про себя.

— Кстати, а ты знаешь, что тебя за привычку постоянно что-то тихонько напевать прозвали «певчей птичкой»?

— Шестой, — отозвалась Шерил недовольно. Как раз в то время как она исчезла из своего мира, там набирал популярность коллектив именно с таким названием. Дурацкие простенькие песенки, исполняемые щебечущими девичьими голосами.

— Что шестой?

— Вы шестой человек, который мне об этом сообщает. И вы бы знали, как мне это остопаскудело! — она аккуратно развернула и вновь сложила крылья за спиной. — Мастер, вы — гений!

— Рано радуешься. Пора опускаться с небес на землю.

— Да, — она завернула полуразвёрнутое крыло вперёд и двумя руками прощупала упругие серо-белые пёстрые перья, — вы же мне ещё не сказали, что с ними не так.

— Я подстроил эту конкретную пару под параметры твоего организма и жить на тебе они должны в любом случае, но вот чтобы долго активно летать… или опять придётся петь или они будут потреблять ресурсы твоего собственного организма. Биологические, я имею ввиду.

— А парящий полёт мне будет доступен без дополнительных трудностей?

— Должен. Но помни, это экспериментальная модель и с ней возможны неожиданности. Не рискуй без необходимости.

Шерил вдруг представилось как однажды, на большой высоте, у неё отказывают крылья и она камнем, не в силах ничего предпринять, падает вниз. И чтобы отвлечься от неприятного, перескочила на другую тему:

— Мастер, скажите, а вот Ойку, одному из моих учеников, ну помните, вы однажды к нам заходили, это такой молоденький мрачноватый парнишка, вы бы смогли помочь? У него отторжение артефактных крыльев происходит на энергетическом уровне или как-то так.

— Не знаю, надо смотреть. Ко мне не обращались.

— А почему?

— Репутация, — ответил Мастер и в уголках глаз его собрались гусиные лапки морщинок.

— А! Мне говорили. Страшный-престрашный Мастер Езекиил. И что их всех так пугает?

— Вот это, — он поманил её за собой, к ещё одной двери, низкой, не слишком удобной и расположенной в углу. И запертой ещё надёжнее, чем та лаборатория, в которой они сейчас находились. Вспыхнул яркий свет, повеяло стерильным, до сухости воздухом и Шерил увидела множество невероятно сложных агрегатов, состоящих из прозрачных емкостей, в которых булькали и испарялись чуть подкрашенные в разные цвета жидкости, по тоненьким трубочкам просачивались загадочные составы, бились, пульсировали и сокращались кусочки непонятной субстанции. И всё это жило. Несмотря на чужеродность магии айев, которую Шерил подчас даже ощутить не удавалось, здесь она почувствовала невероятной концентрации энергию жизни, исходящую от того самого, непонятного.

— Это что? — она заворожено окинула взглядом картину, словно бы сошедшую с иллюстрации книги о сумасшедшем средневековом алхимике. Приборы, приборы, шкафы закрытые и, кажется, даже запертые, и никаких мест для сиденья, даже стола нет.

— Это ирассэ. Псевдоплоть, из которой создавались наши крылья. Те, которые сейчас растут у нас за плечами, вполне живые и природные, ты не сравнивай. А это — чудо, самое натуральное и невозможное. Наше богатство, наше достижение, — в глазах его, как это уже не раз бывало, загорелись фанатичные огоньки. — Именно её поддержанием в живом виде я и занимаюсь.

— А-о. Это что-то вроде стратегического резерва?

— И материала для дальнейших изысканий. Как думаешь, из чего создаются настоящие живые глаза, вроде тех, от которых отказалась в своё время Уллия?

Шерил осторожно приблизилась к вздрагивающей и чуть заметно пульсирующей субстанции. Ни на что живое это не было похоже ни разу. Тонкая, около полусантиметра толщиной то ли лента, то ли лист, ненормального, серо-металлического оттенка. На ртуть очень похожа.

— Хотите сказать, это можно ввести под кожу и из него вырастут настоящие крылья? — она недоверчиво сморщила нос.

— Не так примитивно. Сначала нужно изъять несколько донорских кусочков плоти у объекта, которому они будут подсаживаться. Затем создать трёхмерную модель, ввести все необходимые параметры, соединить псевдоплоть с плотью биологической, поместить всё это в питательный раствор и ещё несколько месяцев ждать до созревания. Потом можно будет подсаживать крылья реципиенту.

— Результат гарантирован?

— В этой жизни только одно может быть гарантировано: то, что рано или поздно умрёт, всё что родилось, — философски-мрачно заметил Мастер.

— Оптимистично, — хмыкнула Шерил. — И всё-таки, есть вещи, которые не удаются только в исключительных случаях, есть, которые получаются через раз, а есть то, что не выходит почти никогда. К какой категории относится то, что вы только что так красочно описали?

— Скорее к первой, чем ко второй. Но неудачи, и даже фатальные, всё же бывают. И их риск тем более увеличивается, что подобных операций мы не проводили уже очень давно.

— А зачем тогда нужно было создавать артефактные крылья, если есть отработанная методика получения настоящих? — она для демонстрации ещё раз ухватилась за собственное крыло. — Или всё это применимо только для новорожденных?

— Долго это, трудоёмко и на последней стадии очень болезненно. И разработано только для взрослых людей. Не для младенцев. Ты пойми, девочка, наши предки вовсе не собирались так кардинально менять природу человека. Взлететь в небо — да! Отделиться от иной, порченной магии Сиятельных — ещё как! Жить по-своему — и это тоже. Но никто не собирался экспериментировать на новорожденных, и уж тем более, в те дни никто даже не думал, что со временем у нас начнут появляться от рождения крылатые дети. Более того, никто, ни раньше, ни сейчас, не может смоделировать процесс, благодаря которому это получилось.

Шерил с трудом удержала лицо неподвижным. У неё была версия, благодаря какому чуду это могло случиться, но своими догадками она, пожалуй, не будет делиться даже со Зрящей. Она с некоторым усилием вернула себя к настоящему разговору.

— Я вас правильно понимаю, что вы меня сюда привели не просто так? — осторожно начала она подбираться к другой теме.

Мастер смущённо опустил взгляд вниз. На таком большом и уже довольно немолодом мужчине это выражение смотрелось довольно странно.

— Мне ни разу не удалось до сих пор осуществить этот процесс на практике, на живом человеке.

— И вы мне предлагаете…? — глаза её вспыхнули предчувствием и азартом.

— Попробовать, — кивнул он. — Эти, артефактные поделки ненадёжны. Для тебя, с твоей уникальной магией, ненадёжны. А вот свои, родные будут служить без нареканий до дней последних.

— Можно подумать? — Шерил так же опустила взгляд вниз. — Так сразу принять решение я не могу. И пока думаю, хотелось бы почитать всё, что будет доступно неспециалисту по этой операции.

Обрадованный Мастер, который не слишком рассчитывал даже на обещание «подумать», пообещал всё, что угодно. И даже дал. И не только узкоспециальную медицинскую литературу, но даже порекомендовал кое-какие художественные произведения, в которых тот же процесс, был описан в сюжете и более… лирически.

Однако же причинами её сомнений служили не предполагаемая длительность процесса и грядущая болезненность операции. Что она, в самом деле, не сможет умерить боль до вполне терпимой? Однако же прирастить себе настоящие крылья, не те, которые можно в любой момент снять и оставить на вешалке, будет означать то, что она решила остаться здесь навсегда. Практически отказаться от мечты вернуться когда-нибудь домой. И делать такой выбор было тяжко.

Несколько дней Шерил проходила в сомнениях и было это настолько заметно, что ей начали задавать вопросы о том, в каких это метафорических высях она витает? Шерил по большей части отмалчивалась и отшучивалась. Кто их знает, этих современных айев, как они воспримут возврат к древним техникам окрыления? Лишь ребятам из своей группы, с которыми установились тёплые дружеские отношения, кое о чём намекнула.

Однако откладывать ответ до бесконечности она не могла и время для неприятного разговора всё же настало.

— Поймите, Мастер, — она погладила широкую, массивную ладонь, лежащую на спинке стула, — для меня сейчас это слишком решительный шаг. Что-то вроде сожжения мостов за спиной, а я к этому не готова. Пока не готова, — зачем-то уточнила она.

— Но окончательно и наотрез ты не отказываешься? — вопреки ожиданиям, он, кажется даже был не сильно разочарован.

— Не отказываюсь, — она осмелилась поднять взгляд и заглянуть в его глаза. — Мало ли как оно сложится, а сама операция, несмотря на её сложность и болезненность, меня не пугает.

— Тогда я подожду. А как твои поиски дорог в иные миры?

— Так себе, — почувствовав себя свободнее, Шерил уселась за стол, сдвинула в сторону пару фолиантов и подпёрла подбородок кулаками. — Единственное достоверно известное такое место легко обнаруживается в канонических текстах, посвящённых появлению Крылатой. Парк в загородном поместье некоего господина Стратоса, на территории Светлой Империи. Куда сейчас не добраться. В наших горах природных порталов не обнаружено или, по крайней мере, в доступных мне источниках, упоминаний о них нет. Есть ещё кое-что. Например, Сиятельные, которые тоже в какой-то момент истории появились как обособленная цельная группа неизвестно откуда и не исключено, что из иного мира. Однако место их появление указывается с точностью до улла, в котором это могло произойти. То есть, слишком расплывчато. Потом, есть Лес Одного Дерева, но это уже на самой восточной окраине материка.

— А с ним-то что не так? — Мастер боком уселся на стул напротив неё.

— Если я всё правильно поняла, — Шерил бросила быстрый взгляд на внимательно слушающего её мастера Езекиила, — то деревья этого леса мало того что уникальны, то есть не встречаются больше нигде, но и представляют собой одно растение, вегетативно разрастающееся на всё большую и большую площадь. И семян оно не даёт.

— И из чего ты делаешь вывод, что там находится природный портал?

— А откуда, могло появиться растение, которому даже пары не находится, чтобы дать семена? Уж не возникнуть естественным путём — точно. Самым логичным будет предположить, что оно, или, скорее, его семечко, было занесено из другого мира.

— Лес — священный, — намекнул Мастер. — Всех подряд местные туда не пускают.

— Вот и я о том же, — кивнула Шерри невесело. — Чужаков, желающих провести там непонятные опыты, точно с распростёртыми объятьями не примут. Да и добираться туда… Другой край континента.

— Но от идеи отыскать путь домой ты не отказалась?

— Не отказалась, — согласилась Шерил. — Когда-нибудь, рано или поздно. Может быть. В конце концов, не самая плохая цель в жизни.

Одиночество — удел избранных. Это Уллия очень хорошо осознала, после того, как потеряла зрение и выбрала себе новый жизненный путь, путь служения своей богине. Её уважали, к её мнению прислушивались и вместе с тем относились с таким благоговением и даже почитанием, что нормальное непринуждённое общение стало почти невозможно даже с семьёй. Хотя казалось бы…

С мастером Езекиилом она сошлась в своё время именно потому, что тот настолько был увлечён своей работой, что ни что другое не могло в достаточной мере привлечь его внимание. Даже божественное. Что уж говорить о девчонке чуть не в два раза младше годами.

А теперь в круг её общения вошла ещё и эта — чужачка, еретичка, но зато не видящая в ней проводника к Крылатой. С ней можно было общаться на равных. И даже не без интереса для себя: темы для бесед та выбирала часто странные и неожиданные.

— У нас есть Музы, у вас — Крылатая, а в империи ничего такого нет. В Светлой, я имею ввиду. Только какие-то бродячие проповедники по дорогам шляются, но особого успеха не имеют даже среди крестьян. Почему так? — на Шерил напало меланхолично-философское настроение, а с кем говорить о высоком, как не со Зрящей.

— Светлым с их Сиятельными и без того чудес хватает, чтобы каких-то богов над собой ставить. Тёмным — и подавно, — Уллия подняла слепые глаза к высокому небу, подставив ему пару тёмных, непрозрачных стекляшек зрительного амулета.

— Почему: они и подавно? — Шерил поплотнее запахнула плащ: сегодня было ветрено, а на открытой террасе ещё и холодно.

— Потому, что там всё то же самое, что в Светлой, но с другим знаком. Если там, отупляющее и расслабляющее благодушие, то у Тёмных страх и ненависть общим фоном, — Уллия покрутила в воздухе пальцами, как бы перебирая нечто эфемерное.

— Это не объясняет отсутствие поклонения Богам, — упрямо возразила её подруга.

— Ой, да не знаю я, никогда не задумывалась над этим вопросом, — отмахнулась Зрящая.

— Как так? Ты же вроде бы должна быть специалистом по теологическим вопросам, — поддела её Шерил.

— А я как ты, я не теоретик, я практик. Лучше расскажи, что у вас там за конфликт вышел с цехом целителей? — ей на самом деле было интересно. Взгляд со стороны. Чего только стоили рассказы о том, как эта бескрылая летать училась…

— Помнишь, ты как-то посоветовала мне податься в Стражи Границы? — Шерил с размаху уселась на широкую каменную скамью, потом подвинулась, давая собеседнице место.

— Решилась? — та аккуратно пристроилась рядом.

И решение это далось нелегко. Призвания к военной службе она в себе не ощущала, но изоляция и ограниченность в общении постепенно начина тяготить: коллеги, с которыми общаешься только в рабочее время и по рабочим же вопросам да ученики, изредка организующие ей «культурную программу», это было всё-таки немного не то. Не то, к чему она привыкла дома. Друзей захотелось и лёгких, ни к чему не обязывающих взаимоотношений. Но не идте же, искать новых знакомств, приставая к прохожим на улице?! Срочно требовался коллектив сверстников. Лучше всего студенческий. Шерил даже просмотрела подборку по специальностям, которые можно получить в местных высших учебных заведениях и поняла, что прежде чем туда соваться, ей нужно окончить местную же школу. Как быть? И тут ей вспомнился тот давний разговор, когда она в расстроенных чувствах пришла в Высокий Храм к Крылатой.

— Угу, — девушка потёрла руки в тёплых вязаных перчатках. Сейчас бы она, пожалуй, предпочла перебраться куда-нибудь в помещение, понять, почему айи в большинстве своём не любят стен и потолков и при любой возможности выбираются под открытое небо она могла, а вот проникнуться, пока не прониклась. — И меня даже приняли, хотя и не без некоторых колебаний, всё же я чужачка. Только вот здесь, в столице не оставили, отправляют в какой-то окраинный гарнизон, Стальное Гнездо называется.

— А целители недовольны тем, что прервутся твои занятия по обучению саморегуляции?

— Они так и так прервутся. Чему я смогла обучить безопасно, тому научила и эффект от этого точно есть, это и сами ребята отмечают и приборы фиксируют, а хватит ли этого, чтобы противостоять ментальной магии, я не знаю.

— Постой, что значит «безопасно»?

— То и значит. Первая фаза — сознательное управление собственным организмом, вторая — частичный переход на бессознательное. И вторая — довольно опасна. Проходит под непрерывным контролем медиков.

— Так, — Уллия бессознательным жестом принялась тереть наглазный обруч, — а теперь по порядку, для человека, который не вникал во все эти ваши тонкости и проблемы.

Шерил с трудом удержала досаду. Своё решение о прекращении занятий ей уже пришлось обосновывать столько раз, что она кажется, себе весь язык о зубы оббила. А тут ещё и этой, опять, объясняй.

— Просто у организма есть определённые пределы, выходить за которые смертельно опасно. Нельзя до бесконечности наращивать темп сердечных сокращений, нельзя до бесконечности увеличивать или снижать скорость обмена веществ, или поднимать температуру. Ничего нельзя делать до бесконечности. Но чтобы уловить ту грань, за которую заступать нельзя, ученика несколько раз нужно к ней подвести, чтобы организм сам знал, где нужно остановиться. А это опасно. Теоретически, даже смертельно опасно, хотя на моей родине эта методика отработана хорошо и ничего такого уже очень давно не случалось.

— А что же наши целители? Не могут себе этого уяснить? Готовы рисковать жизнями твоих подопытных учеников? На них это не похоже.

— Ученики сами готовы рисковать. Первые серьёзные успехи в овладении своим телом. Знаешь, это окрыляет. В метафорическом смысле слова. Сама помню, что это за чувство такое было, когда кажется, что нет границ и всё тебе подвластно. А если прямо сейчас что-то не получается, то просто нужно приложить ещё чуть-чуть усилий.

— С этими понятно, а медики-то что?

— А у них тоже успехи, да к тому же военные на них давят, им получить бойцов иммунных к действию ментальной магии, кровь из носа как надо.

— Так может стоило бы рискнуть?

— Нет, — это прозвучало твёрдо и окончательно. — Уж точно не сейчас, когда опасность вижу только я одна, а всех остальных несёт. Пусть все успокоятся, а моя троица как следует освоится со своими новыми способностями. Я имею ввиду, не в лабораторных условиях, а так, по жизни, научиться их применять. Так что сбежать, подождать пока все мои «подельники» слегка поостынут, самое время.

— Но хоть ты-то, понимаешь, что это безумие? Отпускать такого специалиста работать рядовым Стражем, — горячилась Мастер-целитель. — Да ещё и в военное время, когда всё что угодно может случиться!

— А что я могу сделать? — увился Мастер Езекиил.

— Задержать, не пустить, она же твоя ученица, в конце-то концов!

— Скорее младшая коллега, ведущая свои собственные изыскания, — невозмутимо уточнил Мастер. Он вообще не слишком хорошо понимал, что хочет от него эта странная компания, состоящая из целителя и военного, внаглую влезшая в его вотчину. Тем более что она настойчиво продолжала его теребить, а он отмалчивался, стоя в сторонке.

— Тем более! Отпускать такую в курсанты-пограничники, всё равно что из ирассэ детских птичек летучих мастерить.

— Ну не надо так уж, — очнулся от разглядывания экспонатов в банках Мастер Азорра. — Стальное Гнездо вполне приличная крепость. Надёжная. И серьёзные боевые действия на тех рубежах не ведутся, даже между Тёмными и Светлыми.

— Всё равно, это небезопасно, — упрямо возражала Мастер Аяна. — Это же всё-таки не Скалистые Берега на востоке и стычки там всё-таки случается. Но даже это не самое главное: вместо того, чтобы летать кругами, она столько всего интересного и полезного может нам дать! Чего стоят одни её простейшие гармоники, как она их называет. Это такой пласт совершенно нового научного знания!

— Вы о другом подумайте, — рассердился Мастер Езекиил, — девочка хочет по-настоящему стать одной из нас, из айев, и выбрала для этого самый естественный для нашей молодёжи способ. И стоит ли в этом ей мешать, если учесть, что в один прекрасный момент её изыскания, я имею ввиду, дорогу в другие миры, могут увенчаться успехом? И тогда она уйдёт. Домой или к другим каким далёким мирам.

— Вы думаете, это правда? — снизу искоса глянул мастер Азорра. — То, что её родина какой-то мифический другой мир?

— У меня нет причин сомневаться, — отрезал Мастер Езекиил.

— Да разве же это так важно? — нервно всплеснула руками Мастер Аяна. — Светлые изобрели то, что она нам показала или же это действительно знания иного мира.

— В любом случае, Стальное Гнездо стоит на границе с Гегейргоном, а не с Иянонниром, — тихонько вставил Мастер Азорра.

— Перестраховщики, — ядовито проговорил Мастер Езекиил.

— Не без этого, — легко согласился Мастер Азорра. — Только, — он развернулся к целительнице, — с чего вы взяли, что в Стальном Гнезде ей не придётся заниматься тем же самым? А? Это моя вотчина и я найду, чем полезным занять эту деятельную девушку. Тем более, туда как раз должен вернуться Визас.

— Ему ещё на крыло становиться, — небрежно бросила Аяна.

— От вас зависит, чтобы он это сделал как можно скорее, — в том же тоне отозвался Азорра.

— Может, вы доругаетесь в другом месте, — у Мастера Езекиила кончилось терпение. И он почти вытолкал коллег из лаборатории, которую считал своей суверенной территорией.

— Езекиил как всегда неподражаем, — сказала Аяна, глядя на захлопнувшуюся за ними массивную дверь. — Так, говоришь, есть возможность продолжить эксперимент?

— Вывести его на иную фазу — фазу практического испытания настоящим делом, — расчетливо прищурился Азорра, мыслями устремившись в будущее.

Действительно, не терять же такую полезную единицу из-за глупого юношеского каприза? А там, посмотрев на настоящую жизнь, где её уникальные способности ох как пригодятся, девушка будет работать вдвое злее. Хождение по краю смерти обычно в момент отрезвляет юных идеалистов.