Рогоносец

Глава 12

— К тебе на службу? — противоречивые чувства прямо исковеркали физиономию Воя (чужого).

— Ко мне. Только придётся тебе немного имя подправить. Скажем: Вой младший. Как, подойдёт?

— А «старший» — это раненый молокосос? — чувства не покинули ещё душу и физиономию инструктора.

— Он самый, — весело подтвердил Бин, предвкушая, какой красочный будет поединок.

— У тебя отличный отряд. Все хорошие мечники, а эльфийка лучший лучник Соламнии, но я бы хотел знать, куда вы идёте и зачем.

— Ты сначала, тёзка, постарайся не умереть в первую минуту, — остудил его пытливость Вой старший.

Пока Бин устраивал поединок двух новичков, старички отряда все подтянулись. Один Ксан с пафосным высказыванием о том, что сам Хума прислушивался к его советам, отбыл на пост. О том, что поведал вчера Вой младший, знали все.

Начал Биновер:

— Честь, Кодекс и Мера велят нам остаться и не дать высадиться врагам на этом берегу. Пока лодки идут от кораблей к берегу, мы с сотню к Такхизис наладим. Потом ещё сотню измотаем в мелких стычках и побьём из засад. Потом нас без стрел хватит ещё на сотню. Если будет, кому об этой битве рассказать менестрелям, то о нас сложат баллады и приравняют в них к Героям Воин Копья, — Бин оглядел притихших старичков, перевёл взгляд на гнома и остановился на принцессе.

— Я лично не очень спешу в легенду, — с кривой усмешкой прервал молчание Струдель, — Хочется ещё чуток попользоваться молодым телом.

Ветераны цыкнули на него. Честь, Мера. Кодекс.

— Вот и я тоже не спешу к Паладайну в чертоги. Хоть, может, и заслужил, — поддержал зацыканного рыцарь, — Мы едим в Квалиност. Вот туда и поедим. Тарсис не отстоять вдесятером. Может, лучше поспешить к эльфам и попросить их выступить на помощь Тарсису в обмен на воду, — Бин снова остановился на Эйе.

— Поспешим, — коротко чирикнула она.

— Задержимся на три минуты, — остановил поднимающийся отряд будущий граф.

— Так, вроде, спешим, — гном уже прилаживал боевой молот за спину, по походному.

— Вой младший, наш пленник, решил порвать с тёмными силами, с Такхизис, с неправедной жизнью … и вступить в наш небольшой отряд, чтобы искупить свои ошибки. Гномов он не убивал, был в дозоре, — остановил Биновер попытавшегося вытащить оружие назад гнома, — А чтобы доказать, что подходит нам, мы ведь кого попало к себе не берём, мы — элита, в конце-то концов, он вызывает на поединок Бирюка и обещает продержаться три минуты.

Старички, предвкушая развлечение, заулыбались. Дуэлянт вопросительно хмыкнул. Принцесса поморщилась. Гном засунул молот за спину и сел у разгоревшегося, наконец, костра.

— Три минуты, — продолжил Бин, — Потом поедим и собираемся. Телеги и лошадёнки всего две. Много не удастся с собой забрать. Палатки хорошие. Стрелы. Доспехи гномов и людей. В общем, что влезет на две телеги и, что сможем увезти сами. Доспехи гномов, — он остановил жестом, попытавшегося рассказать об их ненужности, Струделя, — Для того, чтобы купить себе проход через Южные Ворота под Халькистовыми горами. Развяжите Воя младшего и дайте ему его меч.

Ну, и кто не бывал на поединках пеших мечников, на рыцарских турнирах? Всегда одно и то же. Один из поединщиков улучает момент, сбивает с ног соперника и молотит по уже лежащему тупым мечом, пока не превратит дорогую броню в кусок лома для кузнеца. Потом следующий, ещё более сильный или ловкий проделает эту же экзекуцию с победителем. В результате остаётся один. Но и его доспехи уже ни на что не годятся. Хотя победитель получает всё же изрядное количество золотых или стальных монет, чтобы заказать у приличного кузнеца обновку и обмыть новую броню в кабаке с неудачниками этого турнира. У кузнецов после таких турниров всегда работы вдоволь, а у крестьян вдоволь слюны, чтобы плеваться вслед рыцарю, который ввёл новый налог, для того чтобы починить себе панцирь. Ракообразное, блин.

Предстоящая схватка Воя младшего с Бирюком не обещала ни чего подобного.

Во-первых, уровень бойцов другой. Кто участвует в пеших схватках на турнирах? Младшие сыновья наполовину разорившихся хозяев поместий. Это звучит громко: «поместье». Семь-восемь лачуг с покосившимися заборами и заболоченными покосами, где вместо полезного коровам клевера, растёт полуядовитый едкий лютик. Зачем эти, с позволения сказать, бойцы, ездят на турниры. Вырваться на пару деньков из деревни в город, попить гномью водку в кругу себе подобных, поглазеть на красивых дам и попользоваться не красивыми шлюшками, что подешевле, в том же кабаке, в дешёвом опять же номере с одной скрипучей, кишащей клопами и вшами кроватью и одной колченогой табуреткой.

Во-вторых, никто не собирался надевать доспехов. Так, в крайнем случае, щит и налокотники. Зачем портить дорогую экипировку посреди степи, где с кузницами проблема.

В-третьих, никто не собирался мечи тупить, как на турнирах. Настоящие мечи, боевые. Лезвие, хоть падающий волосок и не перерубят, зато сосёнку в руку толщиной срежет даже без особого замаха.

Ну, и, в-четвёртых, у обоих поединщиков была цель, доказать, что они лучшие фехтовальщики на Ансалонском континенте.

Вот, сосчитав до четырёх, и преступили к делу.

— Раз, два, три, четыре! Начали! — Бин взмахнул носовым платком, самая белая тряпка, какая нашлась.

Овражный гном принял бы её за белую. И кровь, и гной и грязь, всего было помаленьку на платке, понятно, что и сопли присутствовали. А кто сказал, будто в походе легко. Поход, на то и придуман, чтобы в соплях и в крови, в поте и в грязи.

— Начали, во имя Паладайна, — повторил рыцарь и отпрыгнул в сторону.

Поединок начался.

Меч Бирюка был тоньше и короче огромного двуручного тесака Воя младшего. И надо отдать пленнику должное, он легко с ним обращался. По крайней мере, в первую минуту на все финты и уловки Бирюка, уйдя в глухую защиту, бывший инструктор фехтования успевал среагировать. Хотя, было видно и понятно, что дуэлянт пока просто проверяет уровень подготовки противника. Очевидно, оценил, так как тактику резко сменил. Он поднырнул под поднятым для отражения атаки мечом Воя младшего и оказался у того почти за спиной. Меч самого Бирюка вжикнул с немыслимой быстротой, … и отрубленная нога пленника упала на землю, окрашивая сухую рыжую траву в красный цвет крови. Нет. Это так должно было произойти, но …. Пленник успел упереть меч в землю и, оттолкнувшись от земли и используя меч, как точку опоры, отлетел от Бирюка на пару метров, по ходу успев вытащить меч из земли и вновь принять оборонительную стойку. Старички, да и сам Бин, зааплодировали, высказывая своё одобрение необычному, мастерскому приёму.

Бирюк хмыкнул и бросился в следующую атаку. На этот раз он осыпал соперника целым каскадом приёмов, и все на сумасшедшей скорости. Вот здесь лёгкость меча дуэлянта сыграла свою роль. Он раз за разом пробивал защиту драконидцокого учителя, но тому в последнюю секунду удавалось всякий раз отмахнуться от нацеленного прямо в сердце жала. Словно заговорённый был. Бин на долю мгновения оторвался от увлекательной схватки и посмотрел на песочные часы гнома. Половину времени Вой младший продержался. Рыцарь даже хотел, было остановить поединок. Жаль было потерять одного из этих двоих. На самом ведь деле, поди, лучшие бойцы на мечах на Ансалонском континенте, в Соламнии уж точно. Но по зрелым размышлениям передумал. Пусть спеси у обоих поубавится, легче управлять будет.

Бирюк в третий раз сменил тактику. На этот раз он решил применить весь арсенал обманных движений и выпадов. Клинок, вроде, направленный в одну сторону, вдруг, немыслимо менял траекторию и… натыкался на меч или лёгкий щит северянина. Никто и не заметил, как поединок вдруг круто изменился. Это Вой младший перешёл в первую свою атаку. Нет, пробить защиту Бирюка ему не удалось. Но ведь ещё пол минуты продержался, пока дуэлянт своим коротким и лёгким мечом сдерживал сокрушительные удары тесака.

— Время, — гном перевернул, пустую верхнюю колбу часов вниз.

Противники полоснули друг друга взглядами за неимением другого холодного оружия и, отвесив поклоны, разошлись.

— Это было здорово, — первой похвалила обоих принцесса.

Как не спешили со сборами и отъездом, всё как-то быстро не получалось. Пока отсортировали доспехи. Пока собирали и доставали из мёртвых людей и живых деревьев стрелы. Пока обедали после суматошных сборов. Пока напоили лошадей на дорогу. Выехали после полудня. Скорость ограничивали две конфискованные телеги, доверху загруженные трофеями. Накидали сначала лишковато, пришлось под скрежет зубов хозяйственного Струделя сгружать часть драгоценного железа. И самому Бину не хотелось. А нада! Чёрные кони категорически не хотели тащить перегруженные телеги, а трофейные коняки даже подходить к таким телегам побоялись. От страха обмочились и облегчились.

Тронулись, хвала Паладайну. Нудный мелкий дождик перестал. Перестал быть мелким и нудным и превратился в крупный и весёлый. Капли весело грохотали по наваленным в телегу панцирям и прочим железным ценностям. Может, лучше бы оставался нудным.

Для начала нужно было воссоединить отряд. Эльвира с гномой и двумя старичками помолодевшими была где-то в холмах затеряна. Дождь шедший целый день умело расправился со следами метаний драконидцкого и бинового отрядов. Рыцарь, в который уже раз, удосужился лицезреть, как гном сверяет направление со своей волшебной стрелкой. Не. Нельзя возвращаться назад без неё. Либо купить надо будет, либо украсть. Как украсть талисман, который всегда висит у Золотого Меча на шее, Биновер ещё не придумал. Будет день — будет пища.

Дождь лил. Телеги постоянно останавливались — кони выбивались из сил. Приходилось перепрягать, ставить под оглобли черных посвежее. А тут и темнота начала спускаться на забытые богами холмы. Конечно, может, Реоркс и вспоминал время от времени про живущее здесь одно из племён своего народа. Но видно не очень часто. Недосуг. Кузнец ведь. То одному ножик нужен, то другому меч. На базаре в Соламне гномы, торгующие оружием, чуть не каждый меч обзывали изделием самого Реоркса. Ну, и откуда у такого кузнеца время ещё и о всяких мелких кланах помнить. Забытые богами места проезжал отряд победителя варваров и драконидов Биновера Непобедимого, графа Соламнийского (в будущем). А солнце, где-то там за тучами неумолимо приближалось к горизонту. И надеяться, что одна из лун или даже обе осветят дорогу ночью, было бы глупостью.

В суматохе сборов Бин и думать забыл о зелёном кристалле. Лежит себе в кармане и лежит. Есть, пить не просит. А когда, в конце концов, все взгромоздились на коняк и караван тронулся на воссоединение со второй частью отряда, настало время и о каменюках задуматься. Справа тянулись холмы, и что самое примечательное, слева была та же картина. Холмы. Новых впечатлений, ни каких. Мозг не занят обрабатыванием свежей информации. Думай — не хочу. Думалось с трудом. В голове тяжело перекатывались мыслишки — гальки, и совсем уж тяжело, мысли — валуны. Ночь была бессонной, утро было занимательное, день выдался хлопотным. Самое время носом поклевать. А тут соображать надо о зелёных волшебных кристаллах, вынутых из магического посоха. Камень выполнял насущные, чётко представленные, небольшие по времени и пространству просьбы. Ну, или команды. Желания. Вот. Всё. Дальше ни каких мыслей не было. Кристалл в трудную минуту спас Бину жизнь. И таких трудных минут впереди ещё целая прорва. Не плохо бы попрактиковаться. Не понятно только где и как. Бин начал строить планы по перемещению себя на сто метров вперёд. И одного и с конём. И даже один раз попробовал. Рискнул. Но ничего не произошло. Должно быть, это было не насущное желание и даже не желание. А так — хотелка. А хотелки зелёный кристалл выполнять не хотел.

Воссоединение отряда совпало с обильным снегопадом и ветром. Добралась зима и сюда на юг Пыльных Равнин. Один Реоркс знает, как всё-таки вывел Золотой Меч отряд к месту, где оставили Эльвиру с обозом. Был далеко ещё не вечер, но видимость нулевая, готовность вновь обретённого обоза немедленно двинуться в путь ещё меньше, а желание всего отряда, куда либо двигаться в такую пургу, как и у воздуха, имела отрицательный градус.

Остались на ночлег на обжитом месте. Растянули один навес и две небольшие палатки поставили. Костёрик, еле тлевший за неимением топлива, кое как раскочегарили. Бин четверых выделил с повозкой и гнома к ним, чтобы не заблудились, на сбор всего, что могло гореть. Могли в этой степи гореть только чахлые деревца и кусты. Чтобы набрать топлива на всю ночь до этой ночи и собирать нужно. Остальным загорать кверху пузом Бин тоже не дал, отправил перегружать доспехи и оружие на другие телеги, чтобы всем лошадкам лихо досталось. Перетаскивание железа согрело застывших ветеранов лучше костра и гномьей водки, да ещё и топливо с водкой сэкономили. Вскоре над старичками пар стоял, даже ветром не сдувало. Посмотрев на эту благодать, Бин и сам решил согреться таким способом. Но… не получилось. Может быть, и получилось бы, но не получилось. Железо кончилось. Не назад же его перетаскивать на драконидские повозки. Пришлось греться у костра. Это на таком-то ветру, и у такого-то костра. Смех, да и только. Вот тут Бин и вспомнил о кристалле, выполнявшем насущные желания. Одно такое желание у него как раз появилось. Согреться. Он уже совсем было его произнёс, но тут увидел жмущихся к костерку Эльвиру, гному и эльфийку (это в кожаной-то рубашке) и желания самому согреться у рыцаря поубавилось. Нужно, как и полагается Соламнийскому Рыцарю вспомнить Кодекс и Меру, вспомнить о рыцарской чести и позаботиться о женщинах. Пришлось желание переменить. Необходимо, по зарез, топливо для большого костра. Напрягшись, Биновер произнёс это про себя, сжимая, камень зелёный в руке.

— Эй, что расселись? Принимайте дрова, — из-за холма показался довольный Струдель с не менее довольным гномом, — На целую рощу сухих деревьев наткнулись. На всю ночь хватит.

Бин с подозрением глянул на кристалл. Его это работа или нет? Кто мешал заготовителям час назад самим на эту рощицу наткнуться. Тем более, не после того, как Бин произнёс желание, а задолго до этого. Вот и думай, само это произошло или этот камешек может и в прошлом события изменять. Опять вместо разгадки сплошные загадки.

— Помогайте, чего расселись? — вывел рыцаря из задумчивости Струдель, — Тепло ведь привезли, а не железо.

Сказать, что Торбардин ждал и готовился к встрече бинова воинства, было бы преувеличением. Гномы холмов о Бине и слышать — не слышали, и видеть — не видели. Про эльфийскую принцессу они знали не больше, а то и меньше, чем про Бина. Хотя, вот бывает меньше, чем «ничего»? Конечно. Есть ещё — «ничегошеньки».

Город был обнесён невысокой каменной стеной. У южных ворот, с той стороны, где горы, были когда-то выстроены две деревянные башенки. Одну их них сожгли во время одной из Воин Копья, вторая рухнула от старости. Рухнула прямо на ворота за два дня до появления посольства Бина к эльфам Квалинести. Обрушив ворота, башня (или башенка) на этом не остановилась и качественно изнахратила подъёмный мост. Теперь его и поднимать не нужно было. Всё равно по нему проехать было нельзя.

День накануне был выходной. Главы кланов по этому случаю не собрались, чтобы решить вопрос, что делать с воротами, мостом и самой башней (башенкой). Гуляли гномы. Кроме того, что день был выходной, так ещё и праздник. Назывался он буднично: «День середины зимы». Зима уже всем порядком надоела и отпраздновать хоть половину её окончания настроились все гномы от мала до велика (хм, велика). Гостей на праздник не ждали, а значит и ворота с мостами могли подождать. То есть, кроме этих самых сломанных ворот и такого же моста Бина с отрядом никто не ждал.

Были когда-то в Торбардине и вторые ворота, со стороны холмов. Но защищать сразу двое ворот у гномов холмов силёнок не хватало и вторые ворота несколько десятилетий назад успешно изнутри засыпали. Засыпали, завалили камнями и поставили на этой куче небольшую сторожевую башенку. Кто не знал о том, что ворота ложные попадали под обстрел лучников и долбились в несуществующие ворота до поумнения или до истребления.

У Бина в отряде был гном, местный уроженец и поехали они сразу к южным воротам. А там полное крушение надежд на сытый ужин, тёплый камин и мягкую кровать в гостинице громко именуемой «Королевство Дурана», которую Золотой Меч расхваливал весь последний день тяжкого путешествия по холмам. Тяжким оно и сразу-то было, но после того как чуть потеплело и дороги раскисли из-за небольшого потепления и тут же выпавшего дождя, стало оно вдвое тяжельше. Даже втрое. Себя тащи по раскисшей дороге, коня тащи и гружённую железом телегу волоки. Ужас.

И когда уже все силы кончились, и осталась одна надежда на скорый отдых в «Королевстве…», тут-то и нарисовался сломанный вдоль и поперёк мост через ров. Сами ещё может быть, и переправились бы по руинам, но табун лошадей и полные драгоценного железа телеги по останкам моста не перетащить. Обосноваться лагерем прямо в двух шагах от тепла и уюта было тоже глупостью. Вот он заслуженный отдых, так нет, ночуй в чистом поле на голодный желудок.

Меж тем начинало смеркаться. В недоступном городе слышался гром барабанов и завывание труб — праздник был в разгаре. Бин нащупал волшебный кристалл в кармане и хотел было загадать желание о переброске всего отряда по другую сторону изнахраченных ворот, но вовремя отдёрнул руку, а вдруг там полно народу. Насколько было известно Бину, гномы недолюбливали магов почище самих соламнийских рыцарей. Магией гномов была механика и кузнечное дело. Пришлось позвать гнома и для начала пообсуждать сложившуюся ситуацию.

— Дня два, скорее всего, придётся сидеть, — отодвинул ещё на день обретение уюта Золотой Меч.

— Почему не завтра? — удивился и расстроился Бин.

— Завтра все будут спать до обеда, потом пол дня совещаться, какому клану восстанавливать мост, а какому чинить ворота, — резонно заметил за гнома знаток их обычаев Вой старший.

— У нас куча денег. Могли бы мы сами нанять несколько гномов, чтобы они починили мост? — наивно поинтересовался будущий граф.

— В праздник «Середины зимы»? — скривился гном.

— Так что же делать? — в конец отчаялся рыцарь.

— Разбивать как можно быстрее здесь лагерь, — повторил своё предложение Золотой Меч.

— Схожу я на разведку, — немного подумав, решил всё-таки Бин.

Сходить не получилось. Получилось сползать. Одна из досок откидного моста была почти цела. Идти по ней было страшно. А вот ползти вроде как можно было. Бин долго стягивал с себя железо и кожу (чужую), (свиную). Доски были не гнилые, но и не целые ведь. Более того, падая и ломаясь они приобрели извечное свойство, к которому ползуны по доскам испытывают некоторое недоброжелательство. Они утыкались занозами. Одни занозы были махонькие, другие обычными, а третьи, вообще, были не занозами, а занозищами. Все три разновидности немедленно вонзились ползуну в живот, под задравшуюся специально рубашку. В сговоре с занозами свои рубашки Бин подозревал ещё в глубоком детстве, как ни полезет куда по занозистой поверхности, рубашка сразу задиралась и отдавала живот на растерзание занозкам, занозам и занозищам. Почему бы этому разу быть исключением. Он и не стал. Чего ради. К середине моста Бин изодрал пузо в кровь и решил остановиться поправить рубашку. Остановился. Поправил. Раненая доска не выдержала всех этих извиваний и сломалась. С ужасным треском сломалась.

Делать в заполненном нечистотами, пиявками и дохлыми кошками рву будущему графу было нечего. Он схватился за обломки соседней доски, та его держать отказалась, он перехватился за другую, та подумала, потрещала рассержено на графа (возможно) и тоже переломилась. Бин уже летя в ров, всё же успел сунуть руку в карман, нащупать кристалл и представить себя в шаге от ворот.

Представлял всё это он очень тщательно, опасаясь возможных недоразумений с гномами, недолюбливающих магов. А вот падал он гораздо быстрее. Магия сработала. Бин и не сомневался в целом. Почти уже раскусил зелёный кристалл. Он стоял перед воротами, ровно в шаге и …

Бин стоял в шаге от ворот и по нему стекали все те нечистоты, что годами и десятилетиями накапливались во рву. Овражный гном выглядел лучше Биновера, что там выглядел, он и пах гораздо привлекательнее. Липкая склизкая жижа и стекать-то особенно не хотела. Так, какими-то ошмётками соскальзывала с одежды и с чавканьем хлюпалась о камни, коими была вымощена площадь перед воротами. Вляпался Бин в ров по самое «не хочу». Вляпался по шею. Выляпался, можно сказать, вовремя, ещё бы чуток и хлебнул грязи полным ротом. От такого невезения, не оттого, что не хлебнул, а оттого, что вляпался, Бин окончательно утратил охоту появляться волшебным образом перед гномами. Ещё и пузо зудело от нахватанных заноз. Полный крах всем радужным надеждам с коими подъезжали к столице гномов холмов.

Ошмётки продолжали соскальзывать с одежды, а рука до боли продолжала сжимать зелёный кристалл. Первым побуждением рыцаря было стряхнуть с себя руками вонючую жидкость, но тут более светлая мысль его посетила. Он представил себя стоящим в шаге от того места, где находился сейчас, но совершенно сухим и чистым, а грязь представил аккуратной лужицей на прежнем месте. Шёпотом проговорив всё это, он ещё сильнее сдавил волшебную вещичку.

Это было дикое блаженство стоять сухим и не вонючим. Это был просто праздник. Одно «но». Про занозы в порыве чистоплотности будущий граф забыл. Они возмутились и напомнили ему о себе со всей силы. Живот зачесался, заболел и выдавил из всех порезов и крупных заноз на чистую теперь кожу будущую графскую кровь. Кстати, отнюдь не голубую.

Бин почесал окровавленный живот, добавляя продольные и поперечные царапины к общему неприглядному виду. Одна из заноз была размером с палец, её удалось вытащить, ни боли не уменьшилось, ни крови. Все эти неприятности начисто отбили у раненого сиятельства понимание, а на кой шут он вообще сюда полез. Его воинству с того берега зловонного рва пришлось глотки надсадить, призывая Биновера вернуться к реальности. Вернулся всё-таки через какое-то время. Рыцарь опустил рубаху на окровавленное пузо, запахнул тёплую кожаную куртку и оглядел то, что осталось от ворот. Осталась одна из створок на одной петле, причём на верхней, так что сильно и не мешала проходу. Вторая створка ворот (огромных ворот, окованных не тонким железом) разлетелась на несколько частей и в полнейшем беспорядке проход основательно затрудняла. Бин протиснулся, оберегая живот, через завал и оказался в городе. Ну, немного не так, гномы обезопасили себя когда-то давно от захвата ворот врагом, они устроили узкий проход, с обеих сторон ограниченный стенами караулок, который начинался прямо за воротами и заканчивался в десятке метров. Дальше был поворот на девяносто градусов и уже потом обычная городская улица. Биновер осторожно дошёл, ни кем не замеченный и не остановленный, до поворота, и заглянул за угол. Улица была полна гномами. Буквально в двадцати метрах от Бина прямо посреди мостовой стояла огромная жаровня, и десятка два бородатых крепышей суетились вокруг, подбрасывая дрова и вращая вертела количеством четыре (на каждом был насажен не маленький баран). Запах стоял обалденный. Отряд спасителей Беседующего-с-Солнцем в последние дни сидел на сухих лепёшках и не менее сухих фруктах, отбитых у драконидов, поэтому запах жарящегося мяса чуть Бина в кровожадного хищника не превратил. С великим трудом рыцарь заставил себя очнуться и спрятаться назад за угол. В целом его разведывательная операция закончилась успешно. Ну, пара заноз. До свадьбы заживёт, тем более что ещё и старая жена жива.