— Ты не поверишь, — по телефону рассказывал Орделл Мистеру Уолкеру. — Я только что увидел, как у Райнеллы по ноге ползет таракан. Она сама вообще-то лежит на диване. Таракан вскарабкался повыше, так, теперь заполз под платье, а она даже не шелохнулась. Кайф ловит, уже второй день пошел. Я притащил ей коробку игл и зелья на целую неделю. Теперь она приподняла колено, почесалась… Подожди-ка. Кажется, я слышу, как наш таракан что-то говорит. Точно, он говорит: «У-у-у, как здесь хорошо. По-моему, эта женщина никогда не моется». На плите тоже полно тараканов. Они заползают сюда и ломают себе зубы о грязь, жир и копоть, которые скопились здесь за многие годы. Мистер Уолкер, ты меня слышишь? Ты должен вывезти меня отсюда. Когда снова выйдешь в море на своем корабле, то греби прямиком к бухте Лейк-Ворт.
Орделл сделал паузу, выслушивая ответ собеседника.
— Нет, не сегодня. Сегодня я ещё не буду готов. Я же уже говорил тебе, что мне нужно ещё увидеться с Джеки. Позавчера вечером я наведывался к ней на квартиру, но в ту ночь она домой так и не вернулась. Вчера целый день я следил за её домом — наверное мне все же придется позвонить этому Максу Черри. Скорее всего, она проводит теперь все свое свободное время у него или же в каком-нибудь мотеле. Знаешь, честно сказать, я уверен, что она не решится так быстро свалить отсюда, чтобы не вызвать подозрений у полиции.
Орделл снова молча выслушал ответ и сказал:
— Может быть завтра или в понедельник… Но сегодня я не могу. Без денег я отсюда никуда не уеду… Что-что? Ты хоть думаешь, что говоришь? Да если бы не я, то не видать тебе твоей теперешней лодки как своих ушей. Вот теперь-то я вижу, какие у меня друзья… Подожди. Ведь разве я тебе не говорил, что я в неё не стрелял. Ее застрелил Луис, а я прикончил его. Что ещё ты хочешь услышать?.. Мистер Уолкер?…
Орделл взглянул на женщину с остекленевшим взглядом, расположившуюся на диване.
— Можешь себе такое представить? Бросил трубку. Стараешься, делаешь людям добро, а они платят тебе за это черной неблагодарностью. Зато теперь у него есть лодка в целых тридцать шесть футов длиной, а я по уши увяз в этом в дерьме. — Он огляделся по сторонам. — Слушай, детка, как ты можешь так жить?
— Как «так»? — подала голос Райнелла.
Орделл достал визитную карточку Макса Черри, ту самую, на которой красовалась надпись большими буквами «ДЖЕНТЛЬМЕНЫ ПРЕДПОЧИТАЮТ ЗАЛОГ», и набрал номер. Голос в трубке — похоже, это был Уинстон — ответил, что Макса нет на месте.
— Он уехал из города?
— Да нет, здесь где-то.
— Дайте мне номер его домашнего телефона.
— Вам лучше позвонить ему на мобильный.
Орделл вышел из маленького домишки с оштукатуренными стенами, который имел вид ветхой развалюхи со сломанными ставнями, прошел два квартала на восток и, завернув за угол, вошел в бар на Бродвее, набрал номер портативного телефона Макса Черри и отставил на автоответчике номер местного телефона, с тем, чтобы тот перезвонил бы ему сюда. Время ожидания он коротал за стаканом рома. За стойкой стоял все тот же бармен, у которого он выспрашивал вечером в четверг имя женщины, которая всем остальным наркотикам предпочитает героин. Может быть Даниэлла? В ответ бармен возразил, что героин снова входит в моду, и он пользуется спросом у многих. Тогда Орделл принялся описывать её внешность, сказав, что у неё были рыжие волосы, она высокая, с очень худыми ногами. «Вам нужна Райнелла?» — спросил бармен. Точно, её звали Райнелла. Тем же вечером Орделл разыскал её и до часу ночи поил давнишнюю знакомую выпивкой за свой счет — это была совершенно опустившаяся женщина, уже один вид которой производил такое же отталкивающе-жалкое впечатление как и её неказистый домишко.
Зазвонил телефон.
Орделл вошел в будку и закрыл за собой дверь.
Голос Макса Черри сказал в трубке:
— А я как раз пытался вас разыскать.
Первое, что сделал Макс, взглянув на номер, оставленный на его мобильном телефоне, так это позвонил в канцелярию шерифа и переговорил с Венди, своей давней знакомой, заведовавшей отделом средств связи. Ему пришлось прождать даже меньше минуты, когда Венди снова взяла трубку и сообщила, что данный номер принадлежит бару «У Сесиль», на Бродвее, Ривьера-Бич.
Следующее, что сделал Макс, уже сидя в офисе, за своим столом, так это поинтересовался у Уинстона, случалось ли тому когда-либо бывать в баре «У Сесиль». Уинстон сказал, что ему приходилось отправляться туда за своими подопечными; заведение, конечно, не шикарное, но вполне приличное, и его там знают. А что? Макс попросил его немного подождать.
Он набрал номер телефона, ни минуты не сомневаясь в том, что звонил ему именно Орделл. Поэтому, услышав в трубке его голос, Макс сказал:
— А я как раз пытался вас разыскать.
— А вы что, знаете, кто я?
— Мистер Робби, не так ли? У меня остались внесенные вами десять тысяч. Разве вы звонили мне не по этому поводу?
В трубке воцарилось молчание.
— Это поручительский залог на Бьюмонта Ливингстона, который вы затем передали на оформление поручительства на госпожу Берк. Неужели не помните?
— А её что, отпустили?
— Они решили не заводить на неё уголовного дела. Так скажите же мне, где вы находитесь, и я привезу вам ваши деньги.
Снова молчание.
Макс ждал.
— Так вы меня слышите? Куда вы пропали?
— Хватит мне зубы заговаривать, — ответил ему на это Орделл. — Я знаю, что ты ей помогал, и ты прекрасно знаешь, чего я хочу. Возможно, Джеки наплетет мне целый роман о том, почему ей пришлось оставить у себя мои денежки. Понял? Я все выслушаю. Я скажу ей в том смысле, что, мол, ладно, все в порядке, но только теперь будь добра вернуть их, пока мы с тобой серьезно не рассорились. И все будет по-моему. Понял? Если же она заупрямится — то напомни ей о Луисе, о том, где он находится в настоящий момент. И передай ей, что если она сдаст меня, то я тоже подставлю её и потащу за собой в тюрьму, куда мы пойдем рука об руку, скованные одной парой наручников. Ведь как-никак она моя сообщница. Понял? Вот так-то. А теперь передай ей мои слова, а я перезвоню тебе немного попозже.
Макс откинулся в кресле. Уинстон подошел к его столу.
— Это был Орделл, — сказал Макс. — Он звонил мне из бара «У Сесиль». У тебя ведь, кажется, сейчас есть немного свободного времени? Ты не мог бы узнать для меня, где он теперь обитает?
— А полиция что, никак не может его найти?
— У них нет такого ценного кадра, как ты.
— Ну, если тебе это действительно надо… — сказал Уинстон. — И насколько я понял, мне не следует вдаваться в детали того, что ты затеял.
— Вообще-то, да, — кивнул Макс. — Ты не обидишься?
— Ты мне вот что лучше скажи: ты все-таки бросаешь этот бизнес или нет?
— Не решил еще. Над этим надо как следует подумать.
Уинстон отошел от его стола. И уже направляясь к выходу, он сказал:
— Как что-нибудь надумаешь, то ты уж и мне дай знать о своем решении.
— Ты знаешь, как сделать женщину счастливой, правда, Макс? — сказала Джеки, обнимая и целуя его. Он протянул ей принесенную им с собой бутылку шотландского виски. Она перешла к комоду, на котором стояли открытые банки с диетической «кока-колой» и пластмассовая миска со льдом, чтобы разлить выпивку в стаканы. На ней была длинная свободная футболка, прикрывавшая бедра, под которой не было ничего, кроме белых трусиков: вот уже почти сорок восемь часов она не выходила из этого номера в «Холидей-Инн», одежда и полотенце были разложены на широкой двуспальной кровати со стороны ванной.
— Я здесь сойду с ума, — вымученно сказала она упавшим голосом, когда незадолго до этого Макс позвонил ей. И тогда он рассказал ей о звонке Орделла и пообещал скоро приехать.
— Теперь я знаю, где он, — сказал Макс, поудобнее устраиваясь в кресле у окна. Она обернулась к нему, и тогда он добавил: — Уинстону не составило много труда это выяснить. В настоящее время Орделл живет в Ривьера-Бич у одной шлюхи. У него теперь «Фольсваген» бордового цвета, который он купил для отвода глаз и который стоит у неё перед домом. — Сквозь неплотно задернутые портьеры в комнату проникал свет полуденного солнца. Джеки подошла к нему, прихватив с комода два бокала с выпивкой и присела на краешек кровати, рядом с креслом, в котором он сидел, и её босые ноги ступили в лежавший на полу квадрат солнечного света. Свой бокал она тут же поставила на столик и вытащила из оставленной там же пачки сигарету.
— Как же это твой Уинстон его нашел, когда ни всей местной полиции, ни спецслужбам этого сделать так и не удалось?
— Люди не отказываются разговаривать с Уинстоном, — сказал Макс. — Он знает улицу, он такой же, как они, и они ему доверяют. Если кто-либо из них порой и попадется на чем-то, то все знают, что есть такой парень, который может вытащить из-за решетки.
— Но ты ведь никому не рассказывал, что знаешь, где он? Ведь не рассказывал, правда?
— Ты имеешь в виду полицию? Нет еще. Я подумал, что прежде нам с тобой следует поговорить об этом. Я мог бы сам нагрянуть к нему, — добавил Макс.
— Представляешь, как он был бы удивлен, увидев меня…
— У него есть все основания для того, чтобы застрелить тебя.
— По телефону я сказал, что должен вернуть ему десять тысяч, тот залог, который он внес за тебя. Он уже забыл о нем, во всяком случае мысли у него были заняты чем-то другим. Так что я мог бы принести ему деньги и кое-какие бумаги для подписи…
— Зачем тебе это все?
— Вряд ли он сам явится для этого ко мне в контору.
— А что, это мысль, — сказала Джеки, и по всему было видно, что эта идея пришлась ей по душе. Максу это показалось довольно странно. И тогда он сказал:
— Проще всего было бы все сделать так: я иду к нему, якобы для того, чтобы вернуть сумму залога, но на самом деле исключительно ради того, чтобы удостовериться, что он действительно там. Затем я выхожу от него и тут же звоню в канцелярию шерифа. Или же, ещё лучше, тактическое подразделение в это время уже стоит наготове, и они сразу же врываются и в два счета скручивают его.
Джеки покачала головой.
— Он нужен Рею.
— Он нужен всем, — возразил Макс, — в конце концов его подозревают в убийствах. А что тебя сейчас должно волновать в первую очередь, так это не то, кто именно его арестует, а то, что у тебя в связи с этим могут возникнуть проблемы. Потому что он обязательно даст на тебя показания, как на соучастницу.
— Я это знаю, — сказала Джеки, — и именно поэтому я хочу, чтобы этим делом занималось Управление по борьбе с контрабандой. Я их свидетельница, я им помогала. Без меня у них бы ничего не получилось. Так что если уж на то пошло, то кому они скорее поверят?
— Все совсем не так просто, как ты думаешь.
— Я никогда не думала, что это просто, и поэтому не собираюсь начинать переживать об этом сейчас. Послушай, Рею до смерти хочется быть героем. Он пойдет на все.
Макс взял сигарету и закурил, Джеки молчала, выжидающе глядя на него.
— Ладно, тебе хочется, чтобы его взял именно Николет. Но как?
— Нужно устроить так, чтобы он пришел к тебе в контору.
— Значит, подставим его, — заключил Макс. — Мне ему сказать, что ты хочешь его повидать?
Он увидел блеск в её глазах.
— Я хочу отдать ему деньги.
— Зачем?
— Как будто бы я испугалась. Я его боюсь. Ему это очень понравится.
Макс курил сигарету и думал.
— А что ты скажешь Николету, зачем тебе встречаться с Орделлом?
— Не знаю еще… придумаю что-нибудь насчет возврата залога. — Джеки немного помолчала. Взяв со столика у кровати свой бокал, она отпила небольшой глоток. — Ведь Орделл придет именно для этого. Чтобы получить обратно залог. Я скажу, что он вызвал меня туда и сказал, что я должна буду где-то расписаться.
— Тебе нигде расписываться не надо.
— Но только я этого как будто не знаю. Поэтому я и звоню ему. Меня это насторожило — что ему от меня нужно. И ещё я испугана.
— Ты думаешь, Орделл решится выползти из своего убежища? Когда на его поиски брошены все силы полиции южной Флориды?
— Макс, ему придется сделать это, тем более если он задался целью заполучить свои денежки. Если бы не деньги, то его уже давно здесь не было бы.
— Выходит, другого выбора у него просто нет.
— Разумеется, нет.
— А что если он захочет встретиться с тобой ещё где-нибудь?
— Деньги у тебя в кабинете, в сейфе. Это единственно место, где я смогу с ним встретиться.
— А что если тебе не удастся связаться с Николетом?
— У меня все получится.
— А вдруг его нет в городе?
— Макс, если ты боишься, то прямо так и скажи.
Последнее замечание он оставил без комментариев.
— Предположим, Орделл согласится, — сказал Макс. — Но тогда время для встречи он назначит сам, и ты это знаешь.
— Сегодня вечером, — объявила Джеки. — Не в его интересах торчать здесь, теряя время. Он согласится передать мне информацию через тебя. Возможно, он хочет поговорить. С этим я справлюсь. Я скажу ему, что совсем не собиралась грабить его, а просто не доверяла Мелани. Поэтому я дала ей полотенца. Нам нужно будет договориться заранее, что и как сказать, если он станет меня расспрашивать. А я не знала, как с ним связаться, пока ты мне в этом не помог.
— Тогда почему тебя не было дома, где он смог бы тебя разыскать?
— Я боялась. Я не была уверена в том, что он даст мне рассказать все как было.
Макс задумчиво глядел на нее, продолжая размышлять о только что услышанном. Джеки тем временем протянула руку к пепельнице, стряхнув туда пепел с кончика сигареты, и затем добавила:
— Я должна быть там раньше него.
— Почему? — недоуменно спросил Макс.
Она опустила глаза.
— Я сначала скрывалась там, у тебя в конторе.
— А Николет — он уже там, или же он ворвется в самый разгар разговора?
— Он уже там.
— А что если он подслушает нечто такое, о чем ему знать вовсе не следует?
— Мы этого не допустим.
— У тебя все ещё есть пистолет?
Джеки подняла на него глаза.
— Да, а что?
— Не бери его с собой.