Русские предания

Освобождение пророков из ала

Адам, пророки и все люди находились в аду до Христа. Только до Него были настоящие пророки, а после не было — все лгут. С древних пророков и пошли свидетели на судах, а именно со времени пророка Елисея. Он видел, как пророк Илья был взят на небо и засвидетельствовал об этом. Но только тогдашние свидетельства были верны, нынешние же — ложны.

Сатана знал, что за Адамом, пророками и за всем человеческим родом придет к нему в ад Господь и уведет их от него, но не ведал, однако, когда это случится. Знали о пришествии Господа в ад и пророки, но тоже не ведали, когда это будет. Они говорили между собой: «скоро, скоро придет за нами Господь», да все ближе подвигались к адским вратам, чтобы встретить Его. Вот пришел в ад Иоанн Креститель и осветил его. Сатана смутился, а пророки молвили: «нет, это пришел не Господь, а наисветилище Его, но скоро Он и Сам явится к нам». Вот сатана послал черта в разведку на землю. Вылетел из ада черт и пошел отыскивать по земле Господа. А в ту пору жиды распинали Христа на кресте между двух разбойников. Встал черт позади Него и слышит, — Господь говорит: «Аллилуйя, аллилуйя! Слава тебе, Господи! Боже, помилуй меня!»

Сошествие во ад. Икона работы Дионисия

Не узнал черт Господа. Прибегает он в ад и говорит сатане: «Не бойся, сатана, еще не скоро придет к нам Господь, — распинают на земле жиды не Господа, а, видно, какого-нибудь пророка, потому что он зовет на помощь к себе Илью от нас». — Обрадовался сатана, как вдруг в ад и является Господь. «Крепитесь!.. Пришел!» — закричал сатана своим подначальным бесам. — Но перед Господом пали адские вереи и растворились врата адовы. Захлопали в ладоши пророки от радости, а царь Давид заиграл на лире и заплясал. И вывел Господь из ада Адама и пророков, и всех людей; а сатану сковал на тысячу лет.

Остался сатана один со своими чертями в аду. Бегает сатана по аду, вопит, что всех увели от него; вопят и его черти. А Господь и говорит ему: «Сатана, сатана и все адовы! Не вопите, — попадут к тебе еще все земные чины: и цари, и архиереи, и господа, и купцы, и мужики; и снова наполнится твой кромешный ад.

Соломон Премудрый

Иисус Христос после распятия сошел в ад и всех оттуда вывел, кроме одного Соломона Премудрого. «Ты, — сказал ему Христос, — сам выйди своей мудростью». И остался Соломон один в аду; как ему выйти из ада? Думал, думал он, да и стал вить завертку. Подходит к нему маленький чертенок и спрашивает: зачем он вьет завертку без конца? «Много будешь знать, — отвечал Соломон, — будешь старше деда своего, сатаны. Увидишь на что!» Свил Соломон завертку, да и стал измерять ею ад. Чертенок опять спрашивает: что это он ад измеряет? «Вот тут монастырь поставлю, — говорит Соломон, — вот тут церковь соборную». Чертенок испугался, побежал и рассказал все деду своему, сатане. А сатана взял да и выгнал из ада Соломона Премудрого.

Давидова книга

Царь Давид, бывало, что ни напишет, то все в море кинет. Если была написана правда, то все листы должны были собраться вместе и всплыть, а если ложь, потонули бы на дне. И собрались все листы Давидовы вместе, и вышла из них Давидова книга.

Сказание об ангеле Симе

Давно это было, может быть, Москва еще только зачиналась. Жила в ней вдова Мария, и родила она двух вьюношей-младенцев. Родила она; а Господь и посылает ангела Сима на землю и велит ему вынуть душу из вдовы Марии. Прилетел Господень ангел к Марии, а вдова в это время спала, и по обеим ее сторонам лежали выоноши-младенцы. Увидел это Сим, и жалко стало ему их. Вернулся он к Господу и говорит: «Не могу, Господи, вынуть душу из Марии, жаль мне младенцев, какого останутся сироты?» — «Не твое дело, — говорит Господь, — принеси мне Мариину душу». Опять прилетел к ней Сим, опять сжалился над вьюношами — и не мог вынуть душу из вдовы: «Не могу, говорит, Господи!» Приказывает ему Господь в третий раз, — ангел Сим не вынимает душу. Тогда Господь посылает за душой другого ангела, а у Сима отнял ангельские крылья и заключил его на землю. Взял другой ангел у Марии душу и отнес ее к Господу, а Сим остался с сиротами. Начал он воспитывать их и наставлять в вере, а потом собрал вокруг себя братию и построил монастырь. И такое завел Сим у себя песнопение, что подобного нигде не было на земле. Сходились слушать его пение князья, дивились и спрашивали, что он за человек, откуда пришел, барского или поповского он рода? Сим отвечал, что он рода не человеческого, а ангельского, и рассказал, как очутился на земле. Князья и говорят ему: «Если ты, Сим, правду говоришь, то спой нам гласом ангельским». — «Хорошо, — отвечает Сим. — Спою я вам гласом ангельским, только вы падите ниц и преклонитесь к земле?иначе все оглохнете от моего ангельского гласа». Пали князья ниц. И запел Сим гласом ангельским, запели с ним и его вьюноши. Услышал Господь пение ангельское: Сим поет, поют с ним и вьюноши, а у них крылья ангельские растут да растут, отросли совсем — и понеслись на них Сим и вьюноши к небесам. Простил, значит, Господь Сима. Вот от этого-то Сима и произошел в Москве Симонов монастырь.

Легенды из жизни святых

Народ рассказывает, что Флор и Лавр копали колодцы постоянно вместе, тем и добывали себе пропитание. Однажды они были засыпаны живыми во время своей работы, и никто не знал об этом, — думали, что это так колодец завалился, и людей там никого не было. От завалившегося колодца стала течь лужица. Один мужик в ней постоянно поил свою лошадь, которая стала так хороша, что все спрашивали: чем ты ее кормишь? «У меня и корма совсем мало, я только ее пою вот в этой лужице», — отвечал мужик. Мужики тоже стали поить своих лошадей в этом месте и их лошади в короткое время поправились, а больные — выздоровели. Стали они на месте лужицы рыть колодец, и нашли Флора и Лавра, которые стояли с железными лопатами в руках, целыми и невредимыми.

Святой Георгий. Фрагмент рельефа «Чудо Георгия о змие» Фроловских (Спасских) ворот Московского Кремля

Святому Георгию Великомученику молятся, чтобы охранил стада от волков, а людей от укусов змей. Народ думает, что волк не может унести скотину сам, если ему не наречет это св. Георгий. Говорят, что, когда взвоют голодные волки, св. Георгий и смилостивится над ними, — укажет им, где унести овцу, корову или же лошадь. Да так сделает, что и человек не увидит. Если же волк по своей воле задумает унести овцу, то будет бегать за ней и ни за что не догонит, а обреченная на съедение сама идет к нему, или же встанет на одном месте и не бежит.

Среди народа живет еще предание, что св. Георгий ехал на коне, и вдруг, откуда ни возьмись, волк выбежал из леса и ухватился зубами за ногу лошади. Св. Георгий ударил его копьем в бок, а волк заговорил человеческим голосом: «За что ты меня бьешь, коли я есть хочу?» — «Есть хочешь, так спрашивайся у меня, где взять?» И тут же указал ему на другую лошадь: «Вот возьми эту лошадь, ее тебе хватит на два дня». — Народ вообще верит, что св. Георгий во время своей жизни разговаривал с разными зверьми, и они его слушались.

Моисей Пророк сорок лет пас овец и ни разу не обругал ни одной овцы. По народному мнению, он будет судить людей на Страшном суде, и особенно стоять за евреев и староверов. Если же он переморит Иисуса Христа, который будет стоять за православных, то они пойдут в ад, а жиды — в Царство Небесное.

Иоанн Креститель, по народному понятию, назван так потому, что он был крестным отцом Иисуса Христа. Его называли до того не Иоанн, а еще как-то; но когда Господь шел на реку креститься, он сказал: «Иоанн, иди за мной!» — Крестили они друг друга, и с тех пор его так и стали называть.

Иоанн не ел хлеба, не пил вина и никогда не ругался. Весь он был в шерсти будто овца; но после крещения вся шерсть с него свалилась. Когда к нему приходили креститься, он прежде три раза ударял костылем железным, чтобы от человека отскочили грехи, как пыль отскакивает от одежды, а потом уж крестил после этого.

Иоанну Богослову сам Бог сказал: «Иоанн, будь друг Христов». Поэтому он должен считаться братом Господа и вторым сыном Божией Матери, — он призрел ее на старости лет, взял в свой дом и ухаживал за ней, сам подавал пить и есть, показывая тем пример, как люди должны ухаживать за своими родителями. При втором пришествии Христа он будет судить тех людей, которые бросили своих престарелых родителей без всякого призора, и еще тех, кто ругается скверными словами. Народ верит, что Иоанн Богослов исцелял больных детей одним благословением, и от одной молитвы его разрешались женщины от бремени. При этом он всегда обращался к востоку лицом. Так и в настоящее время, при трудных родах, зовут старика, который, обратившись к востоку, молится Иоанну Богослову, чтобы он женщине помог скорее родить.

Илья-пророк, как уверяет парод, сидел сиднем до тридцати трех лет, не мог ходить. Родители его, люди очень бедные, пни корчевали. Однажды шли по земле Господь и Николай Угодник, увидели Илью и сказали: «Пойди, подай нам напиться». — «Я бы рад, да не могу ходить». Господь взял его за руку, и он приподнялся с земли сам. Господь почерпнул в колодце целое ведро воды, велел ему выпить, затем — другое, и еще — половину третьего, и спросил у него: «Ну как ты теперь?» — «Я могу повернуть весь свет по-иному, если бы был столб посреди неба и земли, то разрушил бы я всю землю». Господь сразу установил ему силы наполовину и заставил его посидеть под землею шесть недель. Когда он оттуда вышел, не один, а с пророком Онуфрием, стояла гробница, в которую вошел только Илья. Вдруг с неба спустилась огненная колесница с ангелами, они подхватили Илью и умчали на небо. Господь тогда сказал: «Ты владей этой колесницей, пока я не приду на землю, в твоих руках — гром и молния».

Огненное восхождение Илии-пророка. Икона XVI в.

Гробница, в которой взят был Илья на небо, по народному мнению, до сих пор стоит около престола Божия на небе. Пророк Илья спустится на землю перед кончиною мира, три раза объедет всю землю и скажет всем: «Плачьте, суд Божий настал!» — Некоторые же говорят, что Бог возложил на главу Ильи камень в сорок десятин, чтобы убавить ему силу: этот камень цел, и сейчас на небе — перед престолом Божиим.

Мария Египетская на том свете будет судить блудниц. Народ говорит, что она может наставить заблудшего сына, дочь по молитве родителя, потому что на блуд пошла с двенадцати лет, а в семнадцать лет ушла в пустыню, побросав все с себя, оставив только крест на шее. Ходила она совсем без одежды, прикрывая свое тело пальмовыми листьями.

Киевский собор

В старину Богородицу звали просто богородицей; значит, девка родила Бога. А потом ее назвали: Госпожой Богородицей. И вот, когда ее так назвали, наняла она в Иерусалим двенадцать братьев-каменщиков и заказывает им построить собор. «Где?» — спрашивают ее каменщики. Она на это ничего не ответила, а только приказала им плыть на корабле, а куда доплывут, там и собор построить. Сели братья-каменщики на корабль и поплыли по морю. Плывут и говорят: «Да что мы за глупые такие, едем, не ведаем куда, и не ведаем, где будем строить собор; лучше вернемся домой». Повернули они корабль назад. Но тут поднялась престрашенная буря, чуть не потопила братьев; помолились они, повернули опять вперед, и буря миновала. Приплыли они к Киеву; вышли на берег, пошли по городу, ходят и высматривают место, где бы построить собор. Не могут найти, что делать? Вдруг выпала роса, всю землю покрыла, а одно место нет. Тут они и начали строить собор. Что днем кладут — на ночь под землю уйдет, и никто работы их не видит. Сумление взяло братьев, хотели они работу бросить, но во сне явилась им Богородица и говорит: «Не сумлевайтесь, работа ваша даром не пройдет». Кончили братья работу: и купол, и кресты вывели. И вдруг из-под земли, во всей красе, и вышел собор. Так он и до сих пор стоит в Киеве.

Арий

На Никейском соборе Арий говорит: Богородицу должно звать не Богородицей, а Христородицей, а Никола[2] говорит: «Врешь!», да и в ухо Арию. За это Николу посадили под арест.

Касьян и Никола

Раз в осеннюю пору увяз у мужика воз на дороге. Зпамо, какие у нас дороги; а тут еще случилось это осенью — так и говорить нечего.

Мимо идет Касьян Угодник. Мужик узнал его и давай просить: «Помоги, родимый, воз вытащить!» — «Пойди ты, — сказал ему Касьян Угодник, — есть мне время, когда с вами валандаться!» Да и пошел своей дорогою. Немного времени спустя идет тут же Николай Угодник. — «Батюшка, — завопил опять мужик, — батюшка! Помоги мне воз вытащить». Николай Угодник и помог ему.

Вот пришли Касьян Угодник и Николай Угодник к Богу в рай. «Где ты был, Касьян Угодник?» — спросил Бог. «Я был на земле, — отвечал тот, — пришлось мне идти мимо мужика, у которого воз увяз. Он просил меня: помоги, говорит, воз вытащить; да я не стал марать райского платья». «Ну а ты где так выпачкался?» — спросил Бог у Николая Угодника. «Я был на земле, шел по той же дороге и помог мужику вытащить воз», — отвечал Николай Угодник. «Слушай, Касьян! — сказал тогда Бог, — не помог ты мужику, — за это будут тебе через четыре года служить молебны. А тебе, Николай Угодник, за то, что помог мужику воз вытащить, будут служить молебны два раза в год».

С тех пор так и повелось: Касьяну только в високосный год служат молебны (29 февраля. — Ред.), а Николе — два раза в год.

Идут раз Никола и Касьян вдоль реки, вдруг слышат крик: «Помоги, батюшка Никола, вытащи из воды, поставлю двухкопеечную свечку». Тот пошел и вытащил старичка. Касьян после этого и говорит: «Какой ты, право, жалостливый! Мне бы посули свечку величиной с лес, и то не пошел бы». Никола ему отвечает: «Ой, ты, Касьян и немилостивый!» С этих пор он и стал называться Касьяном Немилостивым.

Хохол — чертова голова

Один раз Бог с Николаем Милостивым и архангелами ходили по земле и осматривали порядки. Случилось им идти мимо болота, поросшего густым камышом. Бог окинул всевидящим оком камыш и увидел — черт дерется с хохлом. Закипело сердце Бога гневом, и велел он архангелу отрубить мечом огненным головы и черту, и хохлу. Архангел немедленно отрубил головы и разбросал их в разные стороны. Идут дальше. Никола Милостивый выбрал минуту, когда сердце Бога успокоилось, и говорит: «Господи, за что ты велел отрубить головы?» — «А тебе разве жаль их!» — «Да, Господи, жаль». Тогда Бог велел Николе сказать хохлу и черту, чтобы они взяли свои головы и приставили к туловищам. Никола вернулся назад и распорядился, как повелел ему Господь. Хохол и черт бросились каждый за своей головой. Но тут случилось недоразумение, — черт схватил хохлацкую голову, а хохол — чертову. Головы приросли, и с той поры хохла величают не иначе, как чертова голова.

Перегорелая заря

Пахал мужик пашню, а в это время на небе заря перегорала (вечер был). Вот попадается ему навстречу старичок.

— Скажи, мужичок, к чему это заря перегорает?

— Да к ненастью, старинушка.

Старичок (а это сам Николай Угодник был) перевел мужика через оглоблю, оборотил его конем и начал на нем землю пахать. На другой день опять мужичку попадается и спрашивает:

— Ну, к чему заря на небе перегорает? К ненастью?

(А день светлый стоит да теплый). Тот и повинился, что не знает.

Святой Конон

Святой Конон. Художник В. Ткаченко.

Полное собрание этнографических трудов А. Е. Бурцева

Святой Конон был начальником над всеми чертями, и что хотел, то и заставлял их делать: пахать ли — пашут, дрова ли рубить — рубят. Мощи св. Конона лежат в Киеве. Там он в двенадцати кувшинах и всех чертей запрятал. Надоели ему черти, и захотел он уничтожить их со света. Вот и говорит он чертям, взяв двенадцать кувшинов: полезайте в кувшины, а я буду варить пиво; а когда сварю, буду вас поодиночке выпускать и угощать. Черти поверили обману, а св. Конон взял да зааминил их там. Ну, черти и остались в кувшинах. Потом св. Конон взял эти кувшины и закопал в землю. Помер св. Конон, а после него в том месте, где были зарыты черти в кувшинах, стали строить церковь. Начали рабочие копать тут землю и наткнулись на кувшины. «Ах, братцы, — сказали они, — клад нашли мы», и вынули один кувшин. Разбили его, а из него вдруг вылетела тьма чертей, что даже солнышко помрачилось от них. Рабочие испугались и не стали трогать остальные кувшины. Так в Киеве и до сих пор стоят кувшины с зааминенными чертями. А не случись этого, черти заполонили бы всю вселенную; они в кувшинах-то превратились в песчинки.

Пустынник и черт

Жил-был святой пустынник. Вычитал он в Писании: «все, чего ни пожелаешь, и все, чего ни попросишь, — то Господь тебе и дарует». Захотелось ему испытать: правда ли это? «Ну, может ли такое статься, — думал он, — если я пожелаю взять царевну в жены, то неужели царь выдаст ее за такого старца!» Думал, думал и пошел к царю. «Так и так, — говорит, — хочу взять за себя царевну замуж». А царь отвечает: «Если ты достанешь мне такой дорогой камень, какого еще никто не видывал, так царевна будет твоею женою». Возвратился пустынник в келью. А черту уж досадно смотреть на его святое житие! Пришел он соблазнять пустынника и стал сказывать ему про свое могущество. «А сможешь ли ты, нечистый, влезть в этот кувшин с водою?» — спросил пустынник. «Э! Да я, пожалуй, и в пустой орех влезу, а не только в кувшин!» — «Однако попробуй сюда влезть!» Черт влез в кувшин, а пустынник и начал его крестить. «Отпусти меня, отпусти!» — заорал черт во все горло. — Крест меня жжет, страшно жжет!» — «Нет, не отпущу. Если только не возьмешься достать мне такой дорогой камень, какого еще никто на свете не видывал. Ну, тогда другое дело!» — «Достану, достану; только отпусти!» Пустынник от-крестил кувшин; черт выскочил оттуда и улетел. Через малое время вернулся он с дорогим камнем, и пустынник понес его к царю. Тот, делать нечего, велел царевне готовиться выходить замуж за старца, а пустынник и говорит: «Не надо! Вычитал я в Писании: «что ни попрошу у Бога, — то мне и сделает». Вот мне и захотелось испытать, а правда ли это? Жениться я и не хочу». — А нечистый уж как было радовался, что смутил пустынника: вот-де женится на царевне, какое уж тут спасение!

Заспорил пустынник с чертом: «не влезешь-де ты, окаянный, в орех-свистун». Черт расхвастался и влез. А пустынник давай его крестить. «Пусти, — закричал нечистый. — Пусти! Меня крест огнем жжет!» — «Выпущу, если пропоешь ангельские гласы!» — «Не смею, — говорит нечистый, — меня разорвут за это наши!» — «Однако пропой». — «Что делать?» — согласился черт. Выпустил его пустынник на волю, сам пал на колени и начал Богу молиться, а нечистый запел ангельские гласы: то-то хорошо! то-то чудесно! Черти-то прежде были ангелами, оттого они и знают ангельские гласы. Как запел он, так и поднялся на небо, — Бог простил его за это пение.

Жил в лесу труженик, тридцать лет трудился он Богу, и сколько ни старалась нечистая сила — никак не могла его смутить. Стали черти промеж себя думать, что бы такое ему сделать; думали-думали и вот как ухитрились. Оборотился один нечистый странником и пошел мимо кельи труженика, а другой ему навстречу, напал на него, словно разбойник, и давай душить. Труженик услышал шум и крики, схватил топор и бросился на помощь; только глядь: пустился разбойник от него в сторону, а другой черт, что был странником, лежит да охает, едва дух переводит. «Помоги, — умоляет, — добрый человек! Возьми в свою келью, пока с силами соберусь. Совсем было задушил, окаянный!» Взял его труженик в свою келью; пожил нечистый день и два и говорит старцу: «Спасенное твое дело! Много в нем благодати! Хочется и мне потрудиться; оставлю жену и детей и пойду к тебе под начало». Вот стали они вместе трудиться, дни и ночи стоят на коленях и кладут поклоны. Еще старец иной раз устанет и вздремнет, а новый труженик совсем не знает устали. Прошло сколько-то времени, и стал нечистый говорить старцу: «Не добро нам вместе трудиться; пожалуй, лишнее слово скажешь или друг дружку осудишь. Давай перегородим келью надвое и станем жить всякий в своей половине». Так и сделали. Раз как-то захотелось старику посмотреть, что делается у соседа; крепился он, крепился и не выдержал. Влез на перегородку и просунул голову; смотрит: стоят на столе бутылки с вином и разные скоромные яства, а за столом сидит чудная-чудная красавица. «А, так ты за мной подсматривать! — сказал нечистый. — Выбирай теперь любое за свою провинность: хочешь — вина выпей; хочешь — блуд сотвори. А не то, брат, прощайся с белым светом; у меня коротка расправа!» «Как быть? — думает старец. — Что мне делать? Если мяса съем — теперь пост, будет большой грех; если блуд сотворю — грешнее того будет; выпью лучше я вина». Выпил один стакан и сам не знает, отчего вдруг повеселел; а черт уж другой ему подставляет и третий, и забыл [старец] про свое спасение: наелся скоромного и блуд сотворил. «Пойдем теперь воровать! — говорит нечистый. — Заодно уж грешить; семь бед — один ответ!» Пошли ночью в деревню, залезли в кладовую и ну забирать что под руку попало. Черт нарочно как застучит: такого грохоту наделал, что хозяева проснулись, тотчас схватили старика и посадили его в тюрьму. А черт в ту минуту неведомо куда пропал. Наутро собрался народ и присудил повесить вора: «Этих старцев жалеть нечего; они не Богу молятся, а только норовят в клеть забраться!» Привели вора на базарную площадь, втащили на виселицу и накинули петлю на шею; вдруг откуда-то взялся нечистый, встал к нему под ноги и начал его поддерживать. «Что, — спрашивает, — небось, испугался?» — «Как не испугаться! — говорит старец. — Смерть моя приходит». — «А ну посмотри: не увидишь ли чего?» — «Вижу: обоз идет». — «А велик?» — «Да так велик, что один конец уж давно проехал, а другого еще не видать!» — «С чем обоз?» — «Со старыми дырявыми лаптями». — «Это, брат, те самые лапти, что мы оттоптали в трудах и хлопотах, чтобы как-нибудь тебя смутить. Не видишь ли еще чего?» — «Вижу: болото огнем горит, а в огне котлы кипят». — «Так и мы с тобой будем жить!» — сказал дьявол и столкнул старца со своих плеч. Так и погиб он на виселице смертью грешника.

Чего боится дьявол

Все святые угодники без дьявола никогда не жили. Были два пустынника, вот один и спрашивает другого: живет ли у него дьявол? «Нет, — говорит этот пустынник, — я не вижу его». «А мне, — говорит первый, — дьявол так надоел, что хочу бросить свою пустынь и искать другую, авось он отвяжется от меня». Пошел пустынник искать себе новую пустынь, а дьявол за ним — не отстает. Долго ли, коротко ли, они шли вместе. Стал пустынник подходить к одной деревне и видит, что дьявол начинает от него понемногу отставать, а потом и вовсе пропал. Пришел пустынник в деревню и зашел в избу к одной вдове; она была богомольная и вела хорошую жизнь. Пожил пустынник у этой вдовы несколько дней и все это время не видел дьявола. Хорошо. Но надо пустыннику и дальше отправляться. Простился он с вдовой и вышел из деревни. Думал пустынник, что больше не увидит дьявола, а не тут-то было, — не отошел он еще и третьей версты, как видит: стоит на меже дьявол и его поджидает. Пустынник и спрашивает его: «Где это, дьявол, пропадал ты? Столько прошло времени, а я не видел тебя». — «А потому не видел, — отвечает дьявол, — что мне нельзя было войти в деревню, где ты был». — «Почему?» — «Потому что там живет благочестивая вдова и каждую минуту творит Христову молитву, а она жжет нас, дьяволов, как огонь».

Христова молитва коротенькая: «Господи, Иисусе Христе, помилуй меня, грешного». Вот и все. Эта молитва всех других лучше. Читая ее поминутно, через три года можно и в святые попасть. Есть еще — «Верую», так та — длинная, и не запомнишь, а эта коротенькая и спасительная.

«Сон Пресвятой Богородицы»

В среде народа вращается масса рукописных молитв, отрывков из Евангелия, толкований акафистов и разных сочинений мистического характера. В числе этих рукописных памятников особенным почетом пользуется «Сон Пресвятой Богородицы», который можно найти чуть не в каждом доме. Он списывается обыкновенно в тетрадку величиною в осьмушку, так как этот формат удобнее всего для ношения в кармане или за пазухой. Отправляется ли крестьянин в дальнее путешествие, или идет из деревни по делам в город, он обыкновенно прихватывает тетрадку с собою, если же в суд, то «Сон Пресвятой Богородицы» берется обязательно, «чтобы судьи были милостивы». «Сон Богородицы» кладут в изголовье больным. Думают, что тот, кто спишет «Сон Богородицы» девять раз и раздаст девятерым, тот будет «свят».

Чтобы иметь счастливый успех во всех своих предприятиях и избавиться от бедствий, говорят, что нужно только списать и всегда носить при себе «Сон Пресвятой Богородицы». Сей талисман находят у многих набожных старушек.

О вере

После смерти царевича Димитрия нет больше настоящих мощей, они закончились им. Царь Алексей Михайлович да Никон патриарх сделали веру короче, а прежде этого она была длиннее. Короче вера стала ныне потому, что теперь обедню служат на пяти просвирах, а в старину служили на семи. И вера старая, значит, была правее, потому что семь небес и веку определено на семь тысяч лет, и сказано в Писании, что никто ничего не может ни прибавить, ни убавить, что положено святыми отцами. Один только Господь может прибавить и убавить. Староверы так и делают, а вот у нас — где прибавлено, где убавлено; а Господь глаголет, — кто это сделает, будет проклят…

Каждый день следует класть по семьсот поклонов, староверы так и делают; а тому человеку, кто побывает на свадьбе, нужно за это положить тридцать земных поклонов, потому что на свадьбе бывает всякое беспутство: и сквернословие, и пьянство, и пляс.

Без святого причастия никто не попадет в рай. Почему утирают уста, когда человек примет причастие? Это для того нужно, чтобы осталось причастие для тех, кто в церкви не принимает его, вот хотя бы староверы. На устах и усах все-таки кое-что остается, ну и собирают про запас.