Рыба фугу по-русски

Глава 15

Голубев топтался возле будки вахтеров у ворот для въезда служебных машин. На прикрученной проволокой к сетчатой ограде табличке значилось, что посторонним вход категорически запрещен. Но, видимо, Голубев обладал волшебным даром воздействия на женщин любого возраста, потому что при появлении долгожданной машины он постучал в освещенное окошко, и толстая тетка в ватнике немедленно вышла отпирать ворота. Она улыбалась так, как будто встречала героев-освободителей, вступивших на порабощенную врагами землю.

Ангелина въехала на территорию засекреченного института и притормозила, поджидая воркующего с теткой Голубева. Илья Андреевич на прощанье приобнял вахтершу и сел рядом с Ангелиной.

— Ну до чего ж у нас все-таки душевный народ, — вместо приветствия поделился он своими впечатлениями.

— И во сколько вам обошлась подобная душевность? — скептически осведомилась разрумянившаяся от холода Ангелина.

— Да Господь с вами, Ангелина Станиславовна! — отмахнулся Голубев. — Не все в жизни меряется деньгами! А как же человеческий фактор? В этом заведении каждый камень вашего Анатолия знает, — перефразировал крылатое выражение Илья Андреевич. — И не только камень, но и сотрудники знают, помнят и хранят от нем светлую память… Ой куда-то не туда меня занесло… Да и вы не гоните, сейчас налево, там въезд под козырек, у последней двери остановитесь.

— Правильно? — Ангелина свернула в темный квадратный двор и включила дальний свет. — Как же вы, Илья Андреевич, отсюда выбрались? Я бы, наверняка, лоб себе расшибла… Ничего ж не видно…

— Так меня тетя Зина с фонарем провожала. Она обход территории делала, мы с ней побеседовали о том, о сем, чайку в будке погоняли, вот время и пролетело незаметно… — отчитывался Голубев. — Вы из машины не выходите, я сейчас к вам подойду, а то, неровен час, снова поскользнетесь. Мой швейцар как увидел вас, ползущей по льду с прикушенной до крови губой, решил, что вы, извините за выражение, на голову нездоровы. — Голубев обежал машину, распахнул перед Ангелиной дверцу и крепко сжал ее локоток.

— Я не губу прикусила, а язык, — сообщила ему Ангелина. — А вы не жмите меня за локоть так сильно, я, когда падала, бок отбила, ваш кулак мне как раз в больное место упирается…

— Простите, — Голубев отдернул руку.

У Ангелины тут же разъехались ноги, и она снова вцепилась в Голубева.

— Я думаю, эскулап простит меня за то, что я обнимал его невесту, но это единственный способ уберечь вас от травм, — крепыш Голубев легко подхватил взвизгнувшую Ангелину на руки и занес внутрь. — Все препятствия позади, но здесь ступеньки, спускайтесь осторожно, — он поставил ее на ноги.

— Спасибо за заботу, но я не маленькая. Просто я забыла, что у кроссовок подошва скользкая… Я торопилась… А с вами Анатолий уже о чем-нибудь говорил?

— Нет. Я и словом с ним перемолвиться не успел, — Голубев следил, чтобы Ангелина не споткнулась на крутых ступеньках. — Он дал мне указания встретить и провести вас к нему, а сам умчался с бывшим сослуживцем какие-то истории болезни перечитывать.

Только теперь Ангелина догадалась, куда занесла ее судьба. Это был тот самый институт, в котором когда-то подрабатывал ассистентом профессора ее Анатолий. Возлюбленный честно выполнял данное ей обещание и выяснял все подробности о диагнозах Ларисы и Шурика Клячко.

Голубев и Ангелина спустились в подвал, где размещалась лаборатория. В полумраке Ангелина смогла рассмотреть вполне современный ремонт и массивные двери, скрывающие от любопытных глаз чужие тайны, заключенные в стеклянные пробирки.

Инкрустированные флакончики, одинаковые, как братья-близнецы, стояли на оцинкованном столе. Ангелина приблизилась и протянула к ним руки.

— Не смей! — закричал ураганом ворвавшийся Анатолий. — Илья, шалопай, ты каким местом меня слушал?! Я же приказал ждать возле двери!

— А что ты на меня орешь? — возмутился Голубев. — Я мирно спал на топчане, ты меня растолкал, надавал указаний, могло же у меня спросонья что-нибудь из головы выскочить… И это вместо благодарности… — укорял друга Илья.

— Милый, ты не прав, — вступилась за Голубева Ангелина. — Илья Андреевич и так уделил нам столько времени и внимания…

— Ребята, помолчите! — оборвал обоих строгий эскулап. — То, что я обнаружил в этом флакончике, — Анатолий указал на левый сосуд, — равносильно смертному приговору. Я, конечно же, перелил яд, но даже капля его крайне опасна. Илья, в твоем ресторане готовят рыбу фугу?

— Разумеется, нет! Мы в русскую рулетку с клиентами не играем! — обиделся за статус ресторана Голубев.

— Илья Андреевич, дорогой! — взмолилась Ангелина. — Расскажите мне все об этой рыбе!

— Я специалист по японским деликатесам, но рисковать ради экзотического блюда чужими жизнями, — нет уж, увольте… Я сам экстре мал и считаю это дело сугубо добровольным! Даже в Японии правительство ввело обязательное лицензирование поваров, занимающихся фатальной кулинарией. И, несмотря на жесткие меры, ежегодно от сего лакомства умирает два-три десятка гурманов: в основном министры, актеры и крупные бизнесмены. Я не разделяю мнения, что такая кончина — удел избранных, о чем свидетельствует дороговизна блюда. Смерть — есть смерть, и отправиться к праотцам, отравившись рыбой-собакой, как ее еще называют, незавидная доля. Тем паче, что она сопровождается полным параличом, за которым часто следуют остановка дыхания и, в лучшем случае, кома.

— Какой кошмар! — ужаснулась Ангелина. — Но почему же тогда в Японии не запретят поедание этого кушанья?!

— Варварские традиции, — вздохнул Голубев. — Азиаты, что с них возьмешь… Их не останавливает даже то, что согласно кодексу чести повар, по вине которого клиент отправился в могилу, должен сделать себе харакири. Так что на том свете есть шанс свидеться и поквитаться.

— Илья Андреевич, — наседала Ангелина, — а вы сами когда-нибудь пробовали это блюдо? Что оно напоминает по вкусу? Стоит ради него рисковать жизнью?

— Нет, Ангелина Станиславовна, — продолжил кулинарный экскурс Голубев, — сам я фугу не пробовал. Приготовление этой рыбки — высший пилотаж поварского мастерства. Опытный специалист знает, сколько яда содержится в каждой части фугу, как нужно ее правильно разделать и где оставить яда ровно столько, чтобы вызвать у посетителей ресторана приятное чувство наркотической эйфории. Чуть дрогнет рука повара, и это экзотическое блюдо станет для них последним. В рыбе фугу ядовито все, от крови до кишок. Особенно токсична печень. А если при разделывании был задет желчный пузырь, то можно смело писать завещание. Я думаю, что любители фугу, выйдя из ресторана живыми, ощущают необычайное чувство признательности судьбе. Наверное, в этом и заключается первостепенный смак экзотического блюда. Во всяком случае, японская пословица гласит: «Тот, кто ест фугу, — глупец, но тот, кто не ест, — тоже».

— Спасибо, Илья, очень познавательно и поучительно, — поблагодарил друга Анатолий. — Тогда я освещу сей предмет с медицинской точки зрения, если никто ничего не хочет добавить…

— Анатолий! — теперь уже взмолилась сгорающая от нетерпения Ангелина. — Умоляю, не тяни! А то паралич наступит у меня!

— Дорогая, — порадовал ее Анатолий, — тебе это не грозит! Я сделаю тебе массаж сердца и искусственное дыхание «рот в рот».

— Я тебя брошу! — пригрозила невеста.

— Только не это! — Анатолий чмокнул ее в щеку и продолжил триумфальное выступление. — Я еще в институте интересовался серьезными ядами, но о том, чтобы столкнуться с реальным случаем на практике, можно было только мечтать. Так вот, рыбка фугу относится к отряду сростночелюстных из семейства скалозубов, обитающих в Тихом и Индийском океанах, а также в некоторых реках (другие названия семейства — четырехзубые, тетраодоны, иглобрюхи, рыбы-собаки). Фугу трудно не узнать: яркая окраска, отсутствие чешуи, серовато-синие полосы сверху, белое брюхо с небольшими шипами, напоминающими на ощупь наждак, ноздри, небольшой рот с почти человеческими зубами — широкими костными пластинами. Ими фугу отрывают от камней ракушки, а при случае могут «вскрыть» краба, перекусить рыболовный крючок или даже лишить человека пальца (но на это способны самые крупные из скалозубов), хотя такой случай зафиксирован в Японии. Рыбы-собаки крайне агрессивны, в том числе и друг к другу. Если фугу испугать, она мгновенно раздуется, приняв шарообразную форму. И горе акуле, которая не поймет угрозы, — рыба-собака смертельно ядовита. В ее мышцах и внутренностях содержится тетродотоксин — яд нервно-паралитического действия, который в пятьдесят раз опаснее цианистого калия. Летальная доза для человека составляет всего один миллиграмм тетродотоксина; в одной рыбке яда хватит, чтобы убить тридцать — сорок человек. Причем эффективного противоядия от отравления фугу до сих пор не существует.

— Зачем же кушать такую гадость? — брезгливо передернулась Ангелина. — Я все прекрасно понимаю: экзотика, деликатесы… Но самолично травиться цианистым калием или чем-то подобным?.. Как ты назвал этот яд — тетрадаксин?

— Тетродотоксин. — поправил ее Анатолий. — Но основная фишка состоит совсем в другом! — Анатолий многозначительно поднял вверх указательный палец. — Нужно заметить, что после отравления фугу бывает нелегко установить, действительно ли человек умер… Частенько гурманы впадают в подобие летаргического сна, из которого могут выйти в морге или уже в гробу. Отравление тетродотоксином вводит человека в совершенно особое состояние — не то в сон, не то в бодрствование. Этот эффект применяется вуду — колдунами с острова Гаити для зомбирования.

— Вот тебе и золотая рыбка! — философски произнес Голубев.

— Представь себе, Илюха, — воодушевился Анатолий. — Поехал ты, скажем в свадебное путешествие на Гаити… А там местные шаманы поколдовали над тобой и превратили тебя в бездушного злобного зомби, — Анатолий скорчил жуткую рожу и закатил глаза, пугая Ангелину и Голубева.

— Ты ври-ври, да знай меру, — отпихнул друга недоверчивый Голубев.

— Я оперирую фактами, — поклялся Анатолий. — Еще в 1982 году этноботаник Дэвис отправился в экспедицию на Гаити, чтобы разгадать тайну зомбирования. Он выяснил, что главными компонентами «порошка зомби» являлись: высушенная и истертая в порошок рыба фугу, а также активные вещества, получаемые от галлюциногенной жабы, предварительно искусанной морскими червями. Кроме того, гаитянские шаманы использовали желчный пузырь мертвого мула и свежие человеческие останки. Дэвис утверждал, что точным рецептом этого зелья, кроме самих гаитян, владеют лишь спецслужбы нескольких государств, которые испытали его на пленных или заключенных. Но все они одинаково описывали его действие: сначала возникало чувство эйфории, покалывание в конечностях, затем наступал паралич, дыхание замедлялось, сердце почти останавливалось, и человек переходил в состояние, подобное смерти, в констатации которой мог обмануться даже опытный врач. Если доза порошка выверялась точно, человек не умирал, но в его мозгу происходили необратимые изменения: он терял волю, разум и становился послушным орудием.

— А я думала, что зомби — это восставшие из могил мертвецы, — дрожа от нервного озноба, еле выговорила Ангелина.

Голубев хихикнул и состроил уморительную гримасу, изображая персонажа фильма ужасов.

— Ты абсолютно права! — поддержал возлюбленную Анатолий и дал Илюхе звонкого щелбана в лоб. — Восставших из могил мертвецов назвали «черными зомби». Но ученые нашли объяснение и этому факту. Отведав подсыпанного колдунами порошка, жертва оказывалась в состоянии мнимой смерти. Ее хоронили, но через несколько дней покойник оживал и выходил из могилы… Наши ученые Маленков и Сарбаш разгадали секрет того, как тело с практически прекращенной сердечной деятельностью и остановленным дыханием могло продолжать жить. Оказывается, в коматозном состоянии, вызванном порошком зомби, роль сердца переходила к печени (как известно, печень помимо всего прочего является и мощным кровеносным насосом) — так называемый «эффект портального сердца». Причем это «сердце» долгое время способно работать без кислорода. Дыхательные движения у впавшего в тетродотоксиновую кому человека заметить очень трудно, прощупать пульс — тоже. Позже шаман вуду раскапывал могилу, сопровождая свои действия различными ритуалами, и «оживлял», то есть реанимировал тело. Теперь человек двигался более или менее сознательно, выполнял простейшие команды, но мозг зомбированного уже изменился настолько, что человеком это существо назвать было нельзя. Оно беспрекословно слушалось своего хозяина и защищало его и себя от мало-мальски реальной или мнимой угрозы, безжалостно уничтожая все живое. Видевшим зомби на всю жизнь запомнились их пустые, мертвые и ненавидящие глаза…

— Толян, — Илья демонстративно затрясся и прижался к Ангелине, якобы напуганный историей про оживших мертвецов, — неужто ты сам веришь в эту фантастику? Если бы я тебя не знал как облупленного, подумал бы, что у тебя крыша поехала, или что ты желтой прессы об читался до одурения…

— Спокойно, други мои! — торжественно изрек Анатолий. — Я почти достиг финальной сцены. Приберегите ладони для оваций и не показывайте мне неприличных жестов, — одернул он Голубева, тычущего ему кулаком в лицо. — Воистину нет на свете плохих или хороших веществ — все дело в том, в чьи руки они попадают. Роковая рыба фугу в медицине (главным образом японской) очень ценится. Один грамм тетродотоксина стоит пятьдесят тысяч долларов. Знаменитый актер театра кабуки Мацугоро Бандо Восьмой считал, что именно рыбе-собаке он обязан своей неувядающей молодостью (печень фугу предотвращает некоторые возрастные болезни вроде артрита). Правда, в 1975 году артист немного «переборщил» и умер. Достойная самурайская кончина. Но правильно дозированный яд скалозуба помогает при заболеваниях предстательной железы. В растворах тетродотоксин служит обезболивающим препаратом при лечении тяжелых случаев проказы, раковых опухолях, невралгиях, артритах и ревматизмах. Американские фармацевты из Орегонского университета считают, что очень скоро в аптеках появится препарат на основе тетродотоксина, избавляющий людей от любой боли и не обладающий никаким побочным действием. Что ж, подождем… Так что спешу вас уведомить, что именно тетродотоксин я обнаружил в одном из этих флакончиков…

— А во втором? — разрывалась от любопытства Ангелина. — Что ты обнаружил во втором флакончике?

— Ни-че-го, — раздельно, по слогам, произнес Анатолий. — Ничего, кроме очень чистой, скорее всего выкачанной из глубинной скважины, воды.

— И это все? — не верила Ангелина. — Милый, женское сердце не обманешь, я чувствую, ты что-то недоговариваешь…

— У меня две новости — хорошая и плохая, — издалека начал Анатолий. — Выбор за тобой, дорогая…

— Начни с хорошей… — настороженно попросила Ангелина.

— Могу со стопроцентной точностью заявить, что вода в обоих флаконах абсолютно идентична, — сообщил он.

— Переведи, пожалуйста, я, наверное, чего-то не уловил, — Голубев потер сосредоточенно наморщенный лоб с красной отметиной от щелбана.

— Перевожу, — Анатолий положил перед ними листок с анализом содержимого флаконов. — Первоначально в оба флакона была налита вода из одного и того же источника, а затем, в этот или в этот… — Анатолий задумался, запутавшись во флаконах-близнецах. — Нет, в левый, — сориентировался он, — добавили яд тетродотоксин. Еще вопросы имеются?.. — Анатолий театрально паясничал, словно зазнавшийся лектор перед студенческой аудиторией.

— Я жду плохой новости… — скромно напомнила Ангелина.

— Ах, да! — спохватился Анатолий. — Видишь ли, дорогая, к моему искреннему сожалению, не все люди столь пунктуальны, как твой покорный слуга, — он склонил голову, и Ангелина шутливо потрепала его густую шевелюру. — Мой бывший сослуживец, которого я и не чаял здесь застать, человек душевный и отзывчивый, но крайне рассеянный…

— Что он успел натворить?! — удивился Голубев. — Да и когда?! Мы с ним бок о бок спали на соседних топчанах. Он храпел так, что стекла тряслись… Я могу поручиться, что он никуда не отлучался…

— А дурное дело нехитрое, как любил говорить наш незабвенный профессор, главный специалист по деторождению, — вставил веское слово Анатолий. — Так и мой бывший коллега в порыве чувств оторвал с крышек метки, и теперь я не могу определить, кому какой флакончик принадлежал…

— Дайте-ка мне на них взглянуть! — потребовал Голубев.

— Смотри, — пожал плечами Анатолий, — но крышек не снимай!

— Надо же, совершенно одинаковые, каждый камушек совпадает!.. У меня есть связи в милиции, — рассуждал Илья, — можно снять с флаконов отпечатки пальцев и по ним установить владельцев… Но на это уйдет несколько дней…

— Нет, — Ангелина печально покачала головой. — Времени у нас нет! Твои сведения, дорогой, подтвердили мои наихудшие опасения…

— Не сгущай краски! — категорично возразил Анатолий. — Наличие яда во флаконе — не преступление, преступление — использование яда. Во многих домах хранятся вредные для человеческой жизни химикаты, однако никто не обвиняет хозяев в тяжких правонарушениях.

— Что ты этим хочешь сказать? — поразилась Ангелина.

— Я хочу сказать, что кому бы ни принадлежал флакончик с ядом, это еще не доказывает, что им воспользовались, — Анатолий заговорщицки подмигивал Ангелине, кося глазами в сторону Голубева.

— Пожалуй, ты прав, — согласилась Ангелина. — Теоретически нельзя инкриминировать преступление, основываясь на одном лишь измышлении, без практического подтверждения содеянного, — на едином дыхании выпалила она сложносплетенную и непонятную фразу.

— Вы что, специально сговорились надо мной поиздеваться? — заподозрил сбитый с толку Голубев. — Или это твой очередной дурацкий розыгрыш, Толян?!

— Илюха, друг, не сердись! Никто никого не разыгрывает! — Анатолий похлопал Голубева по плечу…

— Что вы, что вы, Илья Андреевич! — лучезарно улыбнулась Голубеву Ангелина. — У нас и в мыслях не было ничего подобного. Иногда мы с Анатолием так увлекаемся, что забываем обо всем на свете. Да, дорогой? — Ангелина обернулась к Анатолию и грозно нахмурила брови.

— Да, милая! — проворковал Анатолий. — Мы так спелись, что с полуслова понимаем друг друга.

— Ну тогда извольте мне все объяснить! — призвал к справедливости обиженный Голубев.

— Конечно, конечно, — поспешно отозвался Анатолий. — Я говорил Ангелине о том, что если некто хранит у себя дома смертельно опасный для жизни яд, это вовсе не означает, что он этим ядом обязательно воспользуется. Мало ли для каких целей используются яды… Нельзя же только на этом основании обвинять человека в злом умысле…

— А поконкретнее, — настаивал Голубев.

— Проще привести простой пример. Допустим, в твоем ресторане завелись крысы… Ты закупил для них отраву, а твои работники решили, что ты собираешься извести их и заявили на тебя в соответствующие органы, — ловко вывернулся Анатолий.

— А что-нибудь побредовее ты не мог выдумать?! У меня такое ощущение, будто кто-то из здесь присутствующих свихнулся, — прозрачно намекнул Голубев.

— А вот и я! — громогласно возвестил вернувшийся коллега Анатолия, потрясая пахнущими краской листами бумаги. — Вы меня заждались? Правильно! Я нашел охранника, уговорил его открыть мне архив и отксерокопировал нужные документы!

— Ура! — хором выкрикнули Анатолий и Ангелина, выхватывая листы из его рук.

— Влад, ты наш спаситель! — Анатолий радовался его своевременному появлению и удачно завершенной миссии по поиску затерявшегося в коридорах института охранника. — С меня причитается!

— Свои люди — сочтемся, — оптимистично резюмировал Влад. — Но охранник требует безотлагательной компенсации за моральный ущерб.

— Что ты с ним сотворил? — Анатолий уважительно оценил атлетическое сложение и внушительный рост культуриста Влада.

— Клянусь своими медалями, пальцем к нему не прикоснулся! — зарекся он перед бывшим коллегой. — Однако конфуз все же произошел, — усмехнулся Влад, и на его скулах заиграли мощные желваки. — Наш охранник недавно демобилизовался из армии и устроился на ночные дежурства ради своих амурных похождений. Дома квартирка маленькая, мать — пенсионерка строгих нравов, а парню хочется большой и чистой любви. А здесь полная демократия на этот счет…

— А поподробнее можно? — живо откликнулся экс тремал Голубев.

— Короче, он сюда девок по ночам приглашал. У охранников есть каморка, в каморке диванчик, телевизор, словом, полный интим. Сделал обход здания, отметился в графике, и гуляй душа! Но с недавнего времени он на одну медсестру запал, обхаживал ее по высшему разряду, и сегодня девичье сердце дрогнуло и растаяло. Когда мы с тобой в его каморку заглянули, он, язви его в печенку, на отделение к своей красавице бегал, поэтому мы его на месте не застали. Наш институт выстроен буквой «П», и пока я по коридорам шастал, эти голубки с одного конца здания выскочили, срезали путь и заскочили в другой конец. Об этом хитроумном маневре мне девчонки на отделении поведали, но о своей подружке ни словом не обмолвились, шутницы! Я об их сюрпризе сообразил, когда плечиком на дверь легонько налег, а крючочек хлипкий, возьми да и соскочи с петельки. Дверь распахнулась, а там, мать честная, две обнаженные фигуры по дивану прыгают… Медсестра меня заметила, чуть в обморок не грохнулась, а наш Казанова не растерялся, прикрыл ее своим тщедушным телом.

— Слушай, — не отрывая голову от бумаг, похохатывал Анатолий, — как ты думаешь, это не отразится в дальнейшем на его детородных способностях? А то придется лечить его за свой счет! Хорошо хоть институт по нужному профилю…

— Да брось ты юморить, — миролюбиво басил добродушный увалень Влад. — Дело молодое, но нужно восстанавливать поруганную честь нашего Казановы. Мы сговорились, что ты и твой могущественный друг, — Влад кивнул оживившемуся и повеселевшему Голубеву, — компенсируете ему моральный ущерб двумя горячими пиццами, бутылкой кока-колы и банкой растворимого кофе.

— Уф, — облегченно выдохнул Анатолий. — Я-то думал, вендетты не избежать! Но ты Влад — миротворец, не иначе. Илья Андреевич, выручай, раз вызвался в добровольные помощники…

— Ладно, — плутовато прищурился Голубев, — но при одном условии…

— Вот теперь я вижу, что ты окончательно проснулся, — рассмеялся Анатолий.

— Да, Илья Андреевич, как всегда, в своем репертуаре, — улыбнулась Ангелина.

— Я хочу, — диктовал Голубев, — чтобы вы ввели меня в курс дела!

— Я бы с радостью, но сам знаю чуть больше тебя, — уверил друга Анатолий. — Я такой же дамский невольник и выполняю просьбу своей дражайшей половины. А все бразды правления у нее, — Анатолий повел рукой в сторону Ангелины. — Так что сегодняшним ночным похождением мы оба обязаны этой чрезмерно энергичной женщине.

— Ангелина Станиславовна! — слезно умолял пытливый Голубев.

— Казанова ждет, — напомнил об охраннике Влад.

— Илья Андреевич, это не моя тайна, — оправдывалась Ангелина. — Без разрешения я не могу ее открыть… Мне очень неловко перед вами. Лично я ничего не имею против того, чтобы рассказать вам о том, в какую историю я вас всех втянула, но, увы… Это было бы непорядочно с моей стороны.

— Это связано с Катенькой? — забеспокоился Голубев.

Анатолий и Ангелина молчали…

— Простите, я не прав, — отступился Голубев. — Я сейчас закажу пиццу, кока-колу и кофе, а сам… — Илья размышлял, как бы покорректнее выпутаться из неудобной ситуации. — Точно, да! — спохватился он. — У меня самого дел невпроворот! Нужно срочно проследить за механиками в автосервисе, а заодно и лобовое стекло на «ауди» заменить!

— За стекло я заплачу! И без возражений, пожалуйста, — надавила на Голубева Ангелина.

— Делайте со мной, что хотите, Ангелина Станиславовна, но на это я пойти не могу! — Илья Андреевич снова вспомнил о кодексе джентльмена. — Я без спросу отправил в ремонт вашу «девятку» и тем самым лишил вас собственного средства передвижения, мне и быть за это наказанным.

— Илья Андреевич! — укорила Ангелина.

— Ангелина Станиславовна! — попрекнул Голубев.

— Сдаюсь, — не выдержала она натиска настоящего мужчины. — Тогда, если вас не затруднит, распорядитесь, чтобы мою машину пригнали к воротам института.

— Само собой разумеется. Но, — замялся вдруг Илья Андреевич, — я могу надеяться, что с Катенькой все будет в порядке?

Анатолий и Ангелина снова промолчали…

— Я могу вам твердо пообещать, что как только обстоятельства данного дела прояснятся, вы будете первым, кому я подробно обо всем расскажу, — утешила его Ангелина.

— Спасибо хоть на этом, — Голубев запутался в подкладке куртки, неуклюже вывернув наизнанку рукава. — А вам, Влад, придется проводить меня до выхода, а заодно и пиццу для вашего Казановы забрать.

— Илюха! — переживал за друга Анатолий. — Вот что хочешь со мной делай, но я твердо уверен, что на этот раз тебе повезет!

Он помог Голубеву одеться, и мужчины на прощанье крепко пожали друг другу руки.

— Как некрасиво получилось! — расстроился Анатолий после того, как Голубев и Влад оставили его и Ангелину наедине с отксерокопированными документами.

— Я же не знала, что дело примет такой оборот! — Ангелина тоже огорчилась. — Но если Катя каким-то образом замешана в этой грязной истории с ядом, рекомендовать ее Илье Андреевичу в качестве невесты с последующим плавным переходом в статус черной вдовы, я бы не торопилась…

— Думаешь, девчонка припасла яд для этой цели? — не верилось Анатолию.

— Нет! — вырвалось у Ангелины. — Но факты против нее… Она прикидывалась больной, чтобы не встречаться со Стеллой, она обманула меня, не сообщив, что Стелла ей угрожала, и, наконец, она утаила информацию о флакончике.

— Чем она это мотивировала? — поинтересовался Анатолий.

— В первом случае тем, что Стелла очернит ее перед больной тетей, а это могло нанести тетиному здоровью непоправимый ущерб, а во втором случае опять же тем, что Стелла приказала ей подлить своему мужу приворотного зелья, якобы находящегося во флаконе.

— Но флакон Кати был налит до краев, — подчеркнул Анатолий. — Значит, домработница не выполнила распоряжение хозяйки?

— Да, именно так она и сказала мне, но это случилось после того, как я побеседовала со Стеллой и выяснила, что Катя этот флакон украла, — покачав головой, сказала Ангелина.

— А откуда взялся другой флакон?

— А его украла я! — призналась в содеянном Ангелина. — Когда я, ненароком, заметила на туалетном столике Стеллы еще шесть таких же флакончиков, я не смогла удержаться и, ради дела, похитила еще один. Я чувствовала, что меня водят за нос, но в тот момент разбираться было недосуг, и я действовала на свой страх и риск. Как видишь, я оказалась права! Иногда и клептомания приносит весомые плоды!

— Откуда у моей невесты столько талантов? — восхитился Анатолий.

— У тебя учусь, мой любимый маньяк! — парировала она.

— Ладно! Обмен любезностями будем считать законченным! Давай проанализируем новую информацию, — Анатолий деловито зашуршал бумагами. — Смотри, что я раскопал — заключение профессора Борисова, нашего бывшего светила, с которым я когда-то работал. Вот, что он написал о Боровиковском: полная стерильность ввиду дефектного нарушения генного набора хромосом…

— Как я понимаю, это не лечится? — задала вопрос Ангелина.

— Пока нет, — без тени сомнения ответил Анатолий. — Возможно, в каких-нибудь научно-исследовательских институтах и ведутся опытные разработки, но, увы, Боровиковскому до светлого будущего не дожить…

— Значит… Саша не может быть его сыном!!! — завопила во все горло Ангелина.

— Однозначно, — заверил ее Анатолий. — Но какое отношение это имеет к его исчезновению?

— Пока не знаю, — раздумывала крикунья. — Однако теперь у меня больше причин доверять Кате, а не Стелле… Кстати, я нашла свидетельство того, что диагноз Ларисы подтвердился, когда она еще была женой господина Клячко…

— А это как может быть связано с пропажей Саши Боровиковского? — совсем растерялся Анатолий. — С тех пор прошло столько лет… Как по-твоему болезнь Ларисы могла повлиять на сегодняшние события?

— Не горячись, милый, — успокоила его Ангелина. — Я попытаюсь воспроизвести свое видение ситуации, а ты поправишь меня, если мои доводы покажутся тебе неубедительными.

— Договорились, — согласился Анатолий. — А то мне твои кошки-мышки и криминальные приключения в чужих домах порядком надоели!

— Даю клятвенное обещание исправиться! А теперь слушай внимательно… — Ангелина пристально посмотрела Анатолию в глаза и начала рассказ о своем скрупулезном исследовании темного прошлого семьи Боровиковских. — В одном институте, на одном курсе, в одной группе учились трое студентов: красавица Лариса Смирнова, умница Константин Углов и ловкач Шурик Клячко. Лариса влюбилась в Шурика, Константин — в Ларису, а Шурик — в прописку Ларисы. Образовался остроугольный любовный треугольник. Константин не терял надежды завоевать симпатию красавицы Ларисы, но она предпочла ему Шурика и вышла за него замуж. Тогда Константин изобрел какую-то радиоэлектронную микросхему, заменявшую в те года дефицитную дорогостоящую импортную деталь, а Шурик взялся за реализацию проекта небольшого производства. За короткий период времени партнеры здорово обогатились. Однако по неизвестным причинам — по слухам, из-за мошенничества Шурика — совместный бизнес распался, компаньоны расстались врагами, а бывшие супруги развелись. Но Костя не оставил заболевшую раком Ларису в беде. Когда Лариса умерла, Костя пропал. Зато на свет явился процветающий Шурик Боровиковский, приподнявшийся за счет выгодного брака на Стелле Боровиковской. Нельзя сказать, что их отношения были нежными и трепетными, иногда Стелла подумывала о разводе. Но и у нее появился верный рыцарь, не только утешивший в горестные минуты, но и одаривший романтической ночью любви. Когда Стелла благополучно разрешилась от бремени этот же рыцарь, назвавший себя отцом Константином, принял самое деятельное и теплое участие в воспитании избалованного отпрыска Боровиковских. Далее судьба-злодейка закинула в дом отца Константина несчастную девушку Катю, ставшую впоследствии домработницей в доме Боровиковских. Но истинной целью Стеллы и вступившего с ней в сговор отца Константина было тщательно спланированное преступление. Они задумали отравить главу семьи, вручив дуроч ке-домработнице под видом приворотного зелья флакончик с ядом…

— Стоп! — прервал Ангелину Анатолий. — У нас нет доказательств, что яд был именно в ее флакончике!

— Это не так важно! — продолжила Ангелина. — К тому же Катя не воспользовалась содержимым флакончика, и Шурик избежал смерти. Она приберегала драгоценное зелье для своего неверного принца Саши Боровиковского, но, видимо, здравый смысл возобладал над одурманенными любовью чувствами, и Катя не осмелилась подлить возлюбленному зелье. Планы Стеллы сорвались, и тогда она организовала похищение собственного сына с целью шантажа Боровиковского-старшего… В этой истории не так уж много действующих лиц, поэтому несложно предположить, что Константин Углов последовал примеру сменившего фамилию Шурика Клячко и ныне именует себя отцом Константином. Со Стеллой Боровиковской у них длительная связь, а Саша — плод их запретной любви. Отец Константин — старинный заклятый враг Шурика, а Стелла — прекрасный шанс отомстить за поруганную в молодости честь и взять реванш за неразделенную любовь.

— Почему ты решила, что Шурик Боровиковский не причастен к похищению Саши? — Анатолий не ожидал столь быстрой замены обвиняемого.

— У Шурика Боровиковского отсутствует основание для преступления, — как адвокат доложила Ангелина. — А у Стеллы оно присутствует.

— По-моему, все наоборот, — возразил Анатолий. — Судя по твоему рассказу, Боровиковский — неглупый человек. Как он мог поверить, будучи бесплодным, в беременность жены?

Ангелина молчала…

— Затем, — Анатолий взял инициативу в свои руки, — будь я на месте Стеллы Боровиковской, я бы отравил Шурика, как и задумывал, а вину бы свалил на Катю. У богатой добропорядочной дамы больше шансов выиграть этот процесс, чем у бедной экзальтированной девчонки! Я не вижу реальных препятствий для воплощения планов Стеллы. Назови мне хоть одно!

Ангелина молчала…

— Ради чего мать — а в том, что Стелла мать Саши, я не сомневаюсь — прибегла к похищению единственного сына?

Ангелина молчала…

— И последнее, — Анатолий завершал свою логическую цепочку, — у тебя есть доказательства того, что отец Константин и тот обманутый мальчик — одно и то же лицо?

— Точных доказательств нет, — сникла Ангелина, — но в ближайшее время я выясню все о судьбе Константина Углова. К тому же мне удалось добыть студенческую фотографию того любовного треугольника, а Катя изобразила портрет отца Константина. — Ангелина раскрыла свою тяжеленную сумку и вынула из папки с документами фото, прихваченное из дома целителя, и карандашный набросок.

Свои трофеи она передала Анатолию.

— Я хочу встретиться с Шуриком Боровиковским и расспросить его про Константина Углова. Затем я продолжу расследование и выясню все об отце Константине. Человек — не иголка…

— Милая! — воскликнул Анатолий, прерывая Ангелину. — Как давно у тебя эта фотография?!

— Со вчерашнего, нет, уже с позавчерашнего вечера… А что?

— Когда мы с тобой кота — кофемана гоняли, она была у тебя в сумке? Да?

— Да, — подтвердила Ангелина. — А что?

— Я опознал этого человека! — Анатолий ткнул пальцем в обведенного кружком Константина Углова. — Я не помню его имени, но, если понадобится, его можно восстановить в архиве скорой помощи.

— Как?! — всплеснула руками Ангелина. — Мистическое совпадение!

— Этот человек — мой первый суицидник!

— Кто-кто? — переспросила она.

— Суицидник, то есть самоубийца, — растолковал Анатолий. — На старших курсах, мы, как будущие врачи, дежурили на скорой помощи. Как-то мой доктор загрипповал, и я почти неделю один его заменял. Нам поступил вызов от старушки, сообщившей, что ее сосед по коммунальной квартире наглотался таблеток и умирает, запершись в своей комнате. Обычно на такие вызовы приезжала реанимационная машина, но в тот день мы находились ближе всех к тому адресу и взяли заявку на себя. Старушка дежурила у двери, я по ее наущению заглянул в замочную скважину и увидел посиневшего, лежащего на кровати со сложенными как у покойника руками, парня.

Я даже дверь не взламывал, у старушки был припрятан дубликат ключа, но без меня она боялась самовольно отпирать комнату соседа. Отравление оказалось не опасным для жизни, я промыл ему желудок, а про попытку самоубийства заявлять не стал, а то, по правилам, его бы отправили на обследование в дурдом. Я пожалел бедолагу, он недавно похоронил любимую женщину, ну и с горя выпил несколько пачек снотворного. А в карточке я записал, что произошло обычное пищевое отравление. Потом, приблизительно через месяц, я навестил своего «крестника», но старушка сказала, что сосед поменял комнату на дом в деревне, но где именно, она не знала…

— Отец Константин живет в собственном доме в деревне, — сопоставила новые факты Ангелина.

— Кофейку хотите? — вернулся с закрытыми пластиковыми стаканчиками Влад. — Пейте, пока теплый…

— Как там наш друг? — Анатолий отхлебнул кофе.

— Он мужественно перенес расставание, — пошутил Влад. — Казанова принял компенсацию, а я поспешил к вам. Может, еще чем помочь?

— Попробуйте отгадать, на каком флакончике была примотана бумажка с буковкой «С», а на каком — с буковкой «К», — ехидно справилась Ангелина, отпивая кофе из своего пластикового стаканчика.

— А чего тут гадать? — Влад взял в руки оба флакончика и перевернул их вверх дном. — Я сделал карандашные пометки. Единица соответствует букве «К», а двойка — букве «С», так как они расположены по очереди в алфавите.

— Е-мое! — подпрыгнул Анатолий. — Я здесь мечу гром и молнии, а ты преспокойненько разгуливаешь с такими ценными сведениями! Чего ж ты мне сразу все не объяснил, мастодонт необъятный?!

— Толян, мы уже давно так делаем! — пожал широченными плечами Влад. — Во всех лабораториях на пробирках ставят цифры, согласно списку или в алфавитном порядке, кому как удобно… Ты не спросил, а я сразу же ушел атаковать архив…

— Ну-у-у, — взвыла от нетерпения Ангелина. — В чьем флаконе обнаружили яд?!

— В Катином! — отчитался за результаты анализов Анатолий.

— Хорошо, что Голубева с нами нет, — подвела печальный итог Ангелина. — Его бы это не обрадовало.

— Еще не вечер, — мудро подметил Анатолий. — А твои гипотезы, дорогая, меняются, как у моря погода…

— Можно на фотографию взглянуть? — любознательный Влад изогнул шею, чтобы рассмотреть людей на снимке.

— Да, — рассеянно ответила Ангелина.

— Надо же! — воскликнул потрясенный Влад. — У вас фотка моего бывшего одноклассника Костика Углова?! Он здесь еще такой молоденький! Вы тоже с ним знакомы?

Анатолий и Ангелина раскрыли рты от удивления…