Рыба в воде [СИ]

Глава 11

Едва очутившись на земле Ирана я сразу же почувствовал, что попал в совершенно другой мир. Женщины, практически поголовно были укутаны в паранджу, закрывавшую всё тело. Всё же, удивительная косность мышления у людей, населяющих эту великую страну. Ведь, как ни крути, а здешняя история будет подревнее европейской. И цивилизация в долине Тигра и Ефрата зародилась уже тогда, когда не было ещё ни столь любимой мною Франции, ни Англии. Да что там, Античной Греции ещё не было, и её населяли просто ахейцы. А на месте Древнего Рима, которому предстояло стать великим ещё очень и очень не скоро бродили племена этрусков.

И вот вам, пожалуйста, народ с такой богатейшей культурой и древнейшим наследием так и остался где-то в средневековье, погружённый в свои заморочки, считающиеся во всём цивилизованном мире чем-то вроде мракобесия и фанатизма.

Нет, всё таки правы, на мой взгляд американцы, пусть даже и насильно внедряя новые формы человеческих взаимоотношений. В Алжире, не так уж и давно, состоялись выборы, на которых победили Исламисты. Но военные и гражданские власти силой не допустили фанатиков к управлению страной. Практически то же самое произошло в Турции, где фанатичные мусульмане ухитрились набрать больше всех голосов и даже недолго удосужились порулить. Но, по счастью, под давлением вынуждены были уступить, и ушли в оп-позицию.

Не очень красиво, конечно, но зато теперь Турция — почти Европа. Глядишь, и в Евросоюз примут. Так что, как ни крути, а западные ценности более прогрессивны и человечны. Как-то смотрел передачу, про жизнь в Турецкой глубинке. Так у них там, ежели девчёнка с кем нибудь трахнулась до свадьбы — глава рода приговаривает её к смерти. Обычай такой… Традиции, понимаешь… Но самое поганое, что бывали случаи изнасилований. Так что вы себе думаете? Насильник, вроде как не виноват. А бедных малышек пускали под нож. В общем, азияты. Хорошо хоть, благодаря всё той же «загнивающей западной культуре» теперь этот вопрос поднят на всеобщее обсуждение. Нет, конечно, это дело не одного года, и даже не десятилетия. Но, будь у руля религиозные фанатики — и всё продолжалось бы, как и тысячи лет назад.

Ладно, что-то меня на сопли потянуло. Я здесь совсем по другому делу, а незавидной участью чухонских девушек займётся какой нибудь «Красный крест». А я лучше просто поглазею вокруг. Полюбуюсь достопримечательностями, так сказать. Ведь, после акции придётся со всей мочи «рвать когти» и будет не до красот. Так что, купив в одной из лавочек что-то экзотическое и очень сладкое, я побрёл по улице, вовсю крутя головой и «проникаясь местным колоритом».

Надо сказать, что поглазеть было на что. И, хотя всё напоминало колониальный квартал в «параллельном» Париже, было здорово и интересно. Шатаясь по улочкам, вспомнил забавный случай, связанный с этой страной. Впрочем, насчёт забавности — это для кого как. Но поскольку я и сам собирался устроить нечто подобное, то мне он показался занятным.

Одиннадцатого февраля тысяча девятьсот семьдесят девятого года во время исламской революции в Иране местный сотрудник американской корпорации «Электроник Дейта Системз» повел толпу на штурм тегеранской тюрьмы Гаер, чтобы выручить двух американских коллег (толпа, разумеется, американцами не интересовалась). Поэтому неудивительно, что помимо американцев представившейся возможностью побега воспользовались около одиннадцати тысяч заключенных. План же по спасению своих сотрудников разработал руководитель корпорации Росс Перо.

Нет, конечно, проверни я нечто подобное, и Виктор мне голову оторвёт. Но всё же, какие люди, а? Да и с революциями сейчас туго. Не устраивать же из-за одного остолопа Содом и Гоморру. Пусть даже и хорошего лингвиста. Кстати, кто его знает, так ли уж он хорош. Ведь, сами понимаете, для того, чтобы выйти на волю, можно наплести что угодно. Ладно, там посмотрим.

Судя по информации, присланной «объектом», сейчас он находился в Джаске, расположенном на берегу Оманского залива. Так что, как вы понимаете, я тоже сейчас бродил по этому самому Джаску. И, должен вам сказать, что жара здесь стояла несусветная. Вообще-то Иран — Страна немаленькая. И в северных, горных районах европейцу ещё туда-сюда. В том же Тегеране, например, средняя температура января два градуса по Цельсию. Июля же — около двадцати. К примеру, в славном городе Таллинне, расположенном значительно севернее, где ещё во времена Союза я имел счастье бывать и отнюдь не туристом ненамного холоднее. И в июле там, в среднем плюс семнадцать, а в феврале всего минус пять.

Но в этом чёртовом пекле, даже в самую «стужу» не бывало меньше, чем плюс девятнадцать. А сейчас же термометр подскакивал под тридцати градусную отметку. Так что я зашёл в одну из кафешек. Или, наверное, стоит называть этот место духаном (чайханой)? И, к великой радости, здесь было всё как у людей. В смысле, имелся кондиционер. «Балтика», правда, отсутствовала, но, измученный жарой, я милостиво простил несчастным этот недостаток. Запотевшая кружка с местным пивом вскоре стояла передо мной и, лениво прихлёбывая, я пытался разработать план. Связи с этим самым гением у меня не было. Да и то. Кто бы ему разрешил вести переговоры об онганизации побега. Дать ответ на ничего не значащее объявление — на это тюремное начальство ещё могло закрыть глаза, а вот затеять переписку…

Я заказал ещё одну кружечку и, так и сяк катая в уме варианты, всё больше склонялся к выводу, что лучше всего будет вести подрывную деятельность изнутри. Сгоряча, даже подумывал уже что нибудь сломать в этом миленьком баре, дабы, подобно мужественным героям боевиков сесть самому и уж апасля… Но, по счастью, солнышко, что напекло мою голову, было снаружи. Да и кондиционер, работавший вполне исправно, здорово остужал мысли. Так что, я просто решил попросить о свидании. Мне и нужно-то всего несколько секунд, чтобы «забрать» фигуранта «к себе». Правда, придётся ещё выйти из пенитенциарного заведения, ну да Бог с ним. Главная задача — «объект», а там посмотрим.

На одной из центральных улиц, как в любом нормальном городе располагались различные конторы. В том числе и адвокатские. Ещё раз убедившись в том, что доллар — он везде доллар, я вскоре вышел из одной, сопровождаемый поклонами, и всяческими заверениями в том, что не позднее, чем завтра смогу переговорить с арестованным за попытку вывоза из страны предметов искусства. А именно, так называемых Луристанских Бронз. Являющихся, по словам толстенького маленького человечка чуть ли не национальным достоянием, и относящихся то ли ко второй половине второго тысячелетия до н. э. и связанной с какими-то касситами, то ли, согласно новейшим исследованиям и, в том числе материалам археологических раскопок, к ещё более поздним временам, вроде восьмого-шестого века до н. э. и сделанных киммерийцами и скифами.

При упоминании киммерийцев на меня повеяло романтикой приключений Конана который, вроде как тоже был из тех краёв. Или времён?

В общем понятно. «Индиана Джонс и очередная отсидка». Харрисон Форд отдыхает.

Жара порядком таки задолбала, так что я, сходив на один из пляжей в европейском секторе и окунувшись в экзотические воды, ничтоже сумяшеся, зашёл за ближайший киоск, торгующий Кока-колой и «отправился» в коридор. Всё же классная штука, Дромос. Прям как римлянин. Всё своё ношу с собой. И до хрена ж чего за собой таскать приходится, притворно посетовал я, окинув взглядом хозяйство.

Ещё раз искупавшись, на этот раз в пресной воде, дабы смыть соль я опять перекусил, ибо ни что так не возбуждает аппетит, как купание, и устроился в шезлонге возле домика с книгой в руке. Любопытно стало, чёй же мой подопечный спёр-то?

Из краткого описания следовало, что эти самые «бронзы» весьма обширное понятие, принятое в археологии и включающее в себя кинжалы, топоры, булавки, украшения одежды, конской сбруи и так далее. Всё это дело выполнено, оказывается, в ирано-кавказском зверином стиле и добыто главным образом при хищнических раскопках древних могильников на западе Ирана в Луристане. И свидетельствует оно, ни много, ни мало, о высоком уровне искусства древнего населения двуречья.

В общем, ежели и были у меня какие-то благие намерения в виде «мирного путя» устланного шелестящими купюрами, то постепенно отмирали. Не то, что бы было жалко денег. Но вот времени… Восток, как известно, дело тонкое. И, представив всю эту тягомотину, занудливые переговоры с льстивым и продажным адвокатом, набивание цены и обвинения бедолаги во всех смертных грехах… В общем, «вени-види-вици» мне больше нравится. Да и я здесь вроде как инкогнито, так что международных осложнений не предвидится.

Воодушевлённый такими героическими мыслями, я немедленно поймал хохтунчик. Поэт по фамилии Писюшкин составил компанию и, в результате совместных усилий и абсолютно безо всяких мук творчества мы выдали:

М-да. Альтер эго, альтер эго, я устал от тебя бегать. Убежишь от тебя, как же.

Тут мои веки сомкнулись и, как следствие, всякие глупости покинули перегревшуюся на солнце голову.

Проснувшись и плеснув водой в лицо, я засобирался наружу. Проверил заряжены ли иньекторы, дабы не мучить бедолагу, и «сделал шаг».

Пляж встретил меня предрассветными сумерками и лёгкой прохладой. И, глядя на пустынный берег и море, от которого шёл пар я словно мальчишка помчался к воде, сбрасывая с себя одежду. Залив не обманул моих ожиданий, встретив теплотой парного молока и ласковым прикосновением нежных объятий. Как ни странно, освежившись и лёжа на прохладном песке я вдруг стал сомневаться. Таким умиротворением веяло от этого молчаливого песка, омываемого небольшими волнами, что я поневоле засомневался в правильности выбранного пути. Но тут же, вспомнив то пекло, что вскоре сменит утреннюю прохладу, и маслянистые глазки адвоката я отбросил прочь пораженческие мысли. Да и, помнится, одна из теорем Сунь-Цзы гласит: «Война любит победу и не любит продолжительности».

Тюрьма города Джаска внешне на тюрьму не походила. Хотя, чёрт её знает, как должно выглядеть это устрашающее заведение. Дома у себя Бог миловал и, тьфу, тьфу тьфу, надеюсь и в дальнейшем сумею обойтись, несмотря на всем известное «не зарекайся…». Адвокат, как и положено уважающему себя человеку держался с достоинством и, через переводчика попросив меня подождать, скрылся за одной из дверей. Как видно, он уже успел обо всём договориться ещё вчера, так как ждать пришлось совсем недолго. И вскоре, меня провели в комнату для свиданий. К счастью, ничего похожего на голливудские фильмы с их переговорами через стекло по телефону не было. Меня просто обыскали, похлопав по карманам, и пропустили в комнату с минимумом мебели. Вскоре охранник привёл жизнерадостного толстяка в джинсовом костюме, на вид чуть постарше чем я. Но было видно, что веселье это наигранное, и во взгляде у него явно читалась грусть. Ну, ещё бы. Сидеть взаперти и дома-то не радость. А уж тем более в компании людей другого роду-племени. Попросив адвоката оставить нас наедине, я обнаружил, что охранник этого делать не собирается.

Да уж, «если вы думаете, что все будет легко — умножьте предполагаемые трудности на два. А потом еще на два. Теперь вы получили близкую к реальности картину». Закон Мерфи, однако.

Ч-чёрт. Ну, обалдуй, морда протокольная. Я было попытался дотронуться до руки толстяка, но не тут то было. Цербер что-то рявкнул и схватил меня за плечи. Вскочив, я отбросил его руки, уронив при этом стул, и сдвинув стол почти в угол комнаты.

Претендент на место лингвиста нашей доблестной экспедиции благоразумно убрался вместе со стулом в противоположный угол, с любопытством наблюдая, чем всё закончится. И, по моему, в мои скромные возможности он ни верил ни на Йоту. Я уже было собрался «забрать» стража с собой, но тот вдруг сделал недвусмысленный жест, дразня и предлагая помериться силами.

Он встал в стойку, мощный и грациозный одновременно, и потёк, поплыл над полом, словно находился в зале и нам предстояла не смертельная схватка а зауряднейший учебный спарринг. Хотя для него, находящегося «при исполнении» это, наверное, так и было. Дома, как известно, и стены помогают. Не говоря уже о товарищах по работе, которые явно не оставят так этого дела и прибегут, в случае чего.

И, как всегда не вовремя, в голову полезла всякая дурь, которой нахватался в годы юности, читая переводы зарубежных журналов про экзотический тогда вид спорта. Бойца из меня, надо сказать, так и не вышло и, если бы судьба не свела меня с Виктором, я так и остался бы слабаком, но вот в голове что-то осталось:

Он пританцовывал, выделывая разные па и явно занимался самолюбованием.

Я тоже поднял руки и, расставив ноги, слегка присел. Чем вызвал у моего противника лёгкую улыбку. Чёрт, ну неужели же я настолько плохо выгляжу?

Его улыбка напоминала мне улыбку тёщи одного моего приятеля. Отзываясь о нём она неизменно вот так вот скалила зубы и непременно заявляла, что такого безалаберного, безответственного, самовлюблённого, больного нарциссизмом, эгоистичного и эгоцентричного, никчемного, ничтожного, жалкого, необязательного, нечистоплотного, грязного и не очень умного — и это ещё мягко сказано! — недоразумения в природе больше не существует. И, в завершения монолога эта дама всегда прибавляла, что, по её мнению, у её столь замечательного зятя нет совершенно никакого будущего.

Когда давным-давно, кажется, что в прошлой жизни, Виктор обучал меня махать кулаками, он не придерживался какой-то определённой школы. Просто учил тому, что знал сам, что действовало, и было наиболее эффективным в той или иной ситуации. Про себя я обозвал это «школой русского боя», хотя, к традиционному искусству «Славянского кулака» приёмы, усвоенные мной, имели весьма и весьма отдалённое отношение. Потом, в первую нашу с Инкой поездку в Париж, я понял, что это скорей напоминало Французские Сават и Шоссон. Во всяком случае, многие финты были очень и очень похожи. Так что, то, что я вытворял в случаях подобных этому, возникло и получило распространение во Франции в конце семнадцатого — начале восемнадцатого веков среди низов общества. Этот старый метод боя ногами в обуви с подключением ударов открытой рукой довольно эффективен, чего нельзя казать об эффектности. Тут, надо признать, он уступает восточным единоборствам.

По-французски слово «сават» означает «старый стоптанный башмак», а в переносном смысле служит обозначением бродяг, босяков и оборванцев. Именно в их среде возникла техника боя ногами.

Вторым источником савата стали элементы боевого фехтования, когда употреблялась не только шпага, но и как вспомогательное оружие в ход шли удары ногами и руками. Одними из первых мастеров савата стали учителя фехтования Фанфан, Батист и Сабатье, принадлежавшие к третьему сословию.

Распространению савата среди аристократов способствовали учителя фехтования и самозащиты, охранники, наемные убийцы, ставшие связующим звеном между кварталами бедноты и верхушкой феодального общества.

Удары в савате наносятся носком или ребром обуви, как правило, не выше колена, часто применяются подсечки. В классическом савате практически не используются удары в пах и в живот, кулаки не применяются никогда. Но, забегая вперёд, скажу, что это упущение с лихвой исправили Марсельцы. Удары наносятся ребром и основанием ладони, пальцами, ладонью вместе с пальцами и поражают глаза, уши, виски, горло, нос и другие уязвимые места на голове противника. Главный эффект достигается не силой удара, а скоростью и точностью, а так же разнообразием взятых из боевого фехтования стоек и передвижений.

Если сават родился в Париже и его окрестностях, то шоссон возник на юге Франции, в Марселе. Первоначальное название шоссона — «же марсей», то есть «марсельская забава». Само же слово «шоссон» в переводе значит «мягкая туфля». По сравнению с саватом шоссон являет собой более «нежный» вариант единоборства, в котором широко употребляются удары кулаками и захваты. Удары ногами проводятся не только по нижнему уровню, но также в живот, грудь и даже в голову. Шоссон практиковался среди моряков, рыбаков и контрабандистов.

В общем, как вы поняли, эти школы были как раз для меня. Ибо, несмотря на общество Боярыни Земцовой и постоянные Инкины потуги сделать из меня человека, я так и остался босяк босяком. Нет, карате конечно тоже не плохо, но, на мой неискушённый взгляд, слишком уж они там всё усложняют: «Толкование значения „пустая рука“ имеет не только дословный смысл, но и характер философии Буддизма — дзэн: „истолковать (показать) себя пустым“». Мастера каратэ как боевого искусства избрали именно этот характер значения каратэ.

«Как зеркальная поверхность отражает любую точку перед собой, и тихая долина перестает существовать даже от малейшего звука, так и занимающийся каратэ должен изгнать из своего ума начисто эгоизм и злобу, и добиться взаимодействия всех сил, действуя в направлении последних. Это и является смыслом каратэ».

Красиво, ничего не скажешь, но не для меня. Много философии, но это уж кому как нравиться. Как сказала как-то Ленка, не помню уж по какому поводу: «Ты иногда такой простой, Юрка, аж плакать хочется. Весь такой из себя домоткано-сермяжный. Даже три копейки, по сравнению с тобой — произведение Фаберже».

В общем, не мудрствуя лукаво, я просто вломил этому недоразумению по яйцам и все дела. И, что самое, на мой взгляд, главное — попал!

— Вот так-то, малыш. — Не удержался я, чтобы не повыпендриваться. — Надо учиться у мастеров, а не у ремесленников.

И, как вы понимаете, говорил я это совершенно искренне, ибо, по моему мнению, Сэнсэй был достоин звания Мастера.