Рыба в воде [СИ]

Глава 20

В каком-то пришибленном настроении мы вышли из ресторана, расположенного под самыми облаками, и уселись в свои машины.

— Летим назад в отель? — Спросил я Кени.

— Зачем? — Притворно удивилась она. — Что мы забыли в этой дыре? И вообще, хочу пожить как маленькая принцесса. — Надув и без того пухлые губки капризно пропищала малышка.

И в самом деле, что это я? Видать, и впрямь права Инна, и моё не слишком высокородное происхождение не вытравишь никаким состоянием. Кто сказал, что мы должны жить, пользуясь соцминимумом? А малышка молодец. Принцесса! И, ей Богу, сейчас я ни капельки не иронизирую.

Имея «мани» вместо чего нибудь другого в кармане, мы уладили это дело меньше чем за час. Услужливый зеленомордый клерк гостеприимно распахнул перед нами ворота снятой на месяц усадьбы, и у меня поневоле округлились глаза.

М-да. Вот так, по мнению лохов, и выглядит счастье. И настоящая роскошь. На огромной вилле было несколько спален, пять, по-моему. Каждая со своей ванной комнатой с кучей всяких косметических прибамбасов. Кровати, разумеется, больше хотелось назвать сексодромами, такие они были огромные и мягкие на вид. Увы, Инка осталась «дома» и я быстро настроился на серьёзный лад. На втором этаже тоже были комнаты, как и на третьем. Но я туда заглядывать не стал.

Большущая гостиная поражала воображение. Тут имелся свой бар со стойкой, высокими креслами и холодильником. В одном из углов устроили нечто вроде холла, с галовизором и камином. И всё равно, места оставалось столько, что хватило бы поиграть в футбол.

Ко всему этому великолепию примыкала немаленькая кухня, щедро оборудованная всем необходимым, по мнению делателей рекламы, для приготовления пищи. Как из кухни, так и из гостиной можно было попасть вверх, на террасу, опоясывающую дом, с которой открывался великолепный вид на сад, в котором был бассейн с подогревом. Сад тоже был нехилый, и протирался до самой реки, то есть километра на два. Мало того, в нём было ещё и рукотворное озеро, почти правильной круглой формы.

Сзади, на первом этаже располагались комнаты для обслуживающего персонала, имеющие отдельный вход.

И, само собой, вся эта роскошь была по самое «не могу» напичкана ультрасовременной техникой. Вроде силового массажёра, в спортзале, мысленно отдав приказ которому, можно было зависнуть прямо в воздухе и отдаться на волю невидимых, но мягких и сильных рук. Я, дитятко великовозрастное, не утерпел, и тут же принялся выпендриваться, подпрыгивая и неподвижно замирая метрах в полутора над полом, приняв какую-нибудь позу, виденную мною в толь горячё любимых в юности фмльмах-каратэ. Ну, знаете, удары ногами в прыжке, всякие сальто там «морталистые». В общем, оттянулся на полную катушку.

Кени, глядя на моё дурацкое поведение, сначала малёк опешила но, оценив прелесть новой забавы вскоре присоединилась. «Матрицу» она уже успела посмотреть, так что, вскоре мы вовсю пародировали знаменитый «поединок Кун-фу» из первой части.

Вволю надурачившись, мы покинули спортзал, и Кени пропала, «скрывшись» у себя. Я же, выбежал в сад и помчался на берег реки.

Как следует размявшийся в этом волшебном спортзале, я вновь до изнеможения проделывал все странные упражнения, которым научил меня Виктор. Ведь благодаря моему «интенсивному курсу» мышцы их запомнили навсегда.

В основе многих лежала своеобразная техника дыхания, которая, как я понимаю, исключительном эффективна для самых разнообразных нужд организма, особенно если они связаны с быстрым расходом энергии. Коридор коридором, а советами Профессора не стоит пренебрегать. Под конец я, полностью отключив сознание, ухитрился выполнить сложнейший каскад прыжков и ударов, рассекавших воздух с — ей Богу — вполне ощутимым свистом.

О том, что станет с хрупкой и податливой человеческой плотью, оказавшейся на пути моей руки или ноги, я старался не думать. Хотя, нет нет, да мелькала шальная мыслишка, заставляя невольно пожалеть воображаемого противника. Ибо картина, «имеющая место быть» после такого столкновения была бы по истине удручающей.

Наконец, обессиленный, я повалился на траву и блаженно закрыл глаза. Всё же, прав Семён Викторович, и физическая нагрузка человеку необходима. Разная заумная дурь просто-напросто покинула голову. И, в здоровое тело стал проникать не менее здоровый дух, напрочь лишённый сентиментальности.

Увы, живущие абстрактными надеждами плохо приспособлены ко вселенной, где доброта уступает место прагматизму, нежность — мужеству, а способность сопереживать — безрассудной храбрости. Про таких зачастую говорят: «слабый человек, идеалист или святой». Нужно уметь избавляться от столь оскорбительного снисхождения. Пусть даже и заехав кулаком в глаз.

Вернувшись во дворец, я застал малышку сидящей пред галовизором. Она, полностью увлечённая развёртывающимся перед ней действом, не заметила моего появления.

Из громадных золотых ворот, под звуки громогласно трубящих герольдов шла процессия. От глубокой и простой мелодии, транслируемой не только стереофонической системой, но и ментгратором, сердце, казалось, застучало быстрее. Распахнутые тяжёлые створки тем временем пропусткали наружу всё большее количество Агнов. Впереди на скрытых яркими накидками животных ехали двое…

Из-за обилия зелёных лиц и пестроты одеяний у меня зарябило в глазах, и я поспешно прошел в свою комнату. Чем бы дитя не тешилось, как говорится. К тому же, то, что здесь снималось как историческое кино, я уже не раз видел дома. Только называлось это фэнтэзи. Да и вышел я уже из того возраста, когда костюмированные шоу заставляют трепетать всё внутри. Разве что, местная полуголая самочка, всей одёжки на которой не хватило бы на то, чтобы скроить галстук-бабочку, на миг привлекла моё внимание. Да и то, чисто гипотетически и в связи с Инкой. Она-то мне нормальному со мной зеленокожим изменяла. Так что, поневоле пришлось, пусть и по быстрому, но рассмотреть этот вопрос. И отложить, так как помимо броской внешности при выборе партнёра важен ещё не один фактор. В частности запах. А агны, хоть и близкие нам но, всё же существа другой расы. Кто его знает, какой нибудь шибко озабоченный и лезущий на всё что шевелится Казанова может, и смог бы. Я же, увы, на такие подвиги не способен. И, нисколько не жалея об этом, тоже включил галовизор, дабы глянуть новостей.

Бездумно «щелкая пультом» роль которого выполнял всё тот же ментагратор я, наконец, наткнулся на коротенькое сообщение. «Приведение в действие приговора, вынесенного группе „так называемых гуманистов“, и отложенного из-за подачи кассационной жалобы в Совет Десяти Миров назначается на послезавтра». Заинтересовавшись, я отдал приказ обручу проинформировать меня более подробно. И… елы-палы! То что я выяснил, настолько напомнило мне гипотезу Профа о ссылаемых в неведомый мир преступниках, что я поневоле решил познакомится с этими гуманистами поближе. И, прикинув в уме, как бы всё обставить получше, «полез» в Дромос. Вообще-то, можно было и не «лезть», а отправится прямо отсюда. Но вот, боюсь, Кени не захотела бы расставаться с новой игрушкой. Так что, придётся пожертвовать тренировкой и нашим с ней дурачеством. Обед, пожалуй, можно «оставить», а вот вместо разговора о возвращении в отель, предложить смотаться в один из «центральных» миров…

Дром-м-м… Я сидел за столиком и кашлял, поперхнувшись ядовито-синего цвета шипучим напитком. Ну почему мне иногда везёт, как утопленнику? То снежком в рожу заполучу, то захлебнусь в лагуне на Киан-Туо, целуясь с Инкой? Теперь вот Сине-Колой местной подавился?

— И что, мы их всех убьём? — Всё так же спросила Кени.

— Что ты, девочка. — Ласково улыбнулся я. — Если бы хотели того… — Я сделал зверское лицо. — Так давно бы уже… И добавил. — Мы их вылечим. Правда, лекарство будет горьковатым, но тут уж я бессилен.

Затем, не давая опомнится, предложил.

— Хочешь, смотаемся на одну из главных планет? Заодно и соревнования Гравироллеров посмотрим!

Ей Богу, хрен его знает, были ли у местных скейтбордистов вообще хоть какие нибудь соревнования, но у Кени тут же загорелись глаза…

— Конечно, Юра! — И, залпом допив свою шипучку, вскочила из-за стола. — Поехали!

Сказано — Сделано! Все приобретения были сложены «У Кени», так что, нас в принципе ничего не держало. И, задав ментагратору вопрос, я моментально получил требуемую информацию.

Подлетев к станции перемещения, мы высадились и малышка «спрятала» наши, пусть и Игрушечные, но всё же скутера. Активизированная половинка Кристалла находилась в моём Дромосе, у «выхода» в этот молодой мир, так что, вернуться сюда мы могли в любой момент. Ну а уж там, до дома рукой подать. В общем, я был спокоен, и заросшее в последнее время мягкими тканями «шило в…» снова дало о себе знать.

Едва войдя в огромный зал, потолок которого, казалось, взметнулся под самое небо, я сразу почувствовал, что он разделён какой-то незримой чертой надвое. Невидимая глазом, она, тем не менее была вполне осязаема и ясно различима даже для такого новичка, как я. Условная граница делила зал на два сектора. В одном, клубился народ, разномастной своей одёжкой живо напомнивший фильмы про прибытие пароходов с иммигрантами в Новый Свет. Причём, публика была простая, непритязательная и явно путешествующая за счёт соцминимума. Во второй же половине, находился от силы десяток пассажиров. И все они улетали отсюда. По взглядам, различной степени холодности, от откровенно недружелюбных, бросаемым простонародьем, до подобострастно почтительных, но всё равно далеко не тёплых, которыми смотрели служащие портала и стражи порядка, можно было понять, что возможность покинуть новый мир была далеко не у каждого. То есть, быть то она была, но только в один конец. Ещё дальше. В такой вот толпе бедолаг, ищущих лучшей доли. И тогда этот покажется… Ну, в общем, как бы не был он плох, но может представиться раем. Глядя на эту картину, я невольно почувствовал, как мы с ними похожи. Вернее, на них. Этой вот завистью, вечной неудовлетворённостью и жаждой чего-то большего. И вот таким же абсолютным незнанием, куда же эти излишки приспособить. Вот «нехай будуць», и всё. Ведь, никто их, бедных сюда, в этом мир силой не гнал. Сами, уроды припёрлись. И вот, обжившись малёк, уже начинают завидовать этакой малости, как возможность вернуться. А зачем, спрашивается? Они ведь и до эмиграции там никому не были нужны, а тем более теперь, когда для многих прошли годы и годы.

В общем-то, надо отдать должное заведённому порядку, всё здесь было на уровне. И, скормив одному из автоматов почти всю «наличность» мы с малышкой, сопровождаемые красноречивыми взглядами, вскоре пресекли заветную черту. Цена билетов, не была одинаковой, и я сделал вывод, что чем «старше» мир, тем дороже. Нам же достались самые дорогие, так как Интересующая меня группа находилась на планете-праматери. Что ж, посмотрим воочию, как они там у себя всё устроили. По крайней мере потом, то есть «Сначала» тьфу ты чёрт, ну, в общем вы поняли, будет с чем сравнивать.

Всё прошло как-то слишком обыденно. По крайней мере, те взгляды, которыми сопровождали нас все присутствующие в зале, не стоили того. Даже «счастливцы», что возвращались в старые миры и то поглядывали на нас с завистью, так как на центральную планету путешествовали мы одни.

По очереди мы вставили полученные из автомата кусочки пластмассы в прорезь и, приложив ладони к подобию сенсора, оказались перед вполне обычным и ничем не примечательным проходом. Раздвинулись створки и, пройдя по коридору мы вышли через точно такой же выход.

«Добро пожаловать Домой» зазвучало в мозгу. И, ей Богу, как та подопытная крыса, я вдруг ощутил прилив светлой и ничем не мотивированной радости. Про крысу же я вспомнил потому, что не было у меня причины радоваться «приезду» в это змеиное логово. Не было, и всё тут.

Эрго — всё это проделки ментагратора. А так же здешних умников, с ходу дающих прибывающим эдакий «заряд энтузиазма». Хотя, промывание мозгов всегда было заветной мечтой власть предержащих. Во все времена, и нет исключений среди народов. Так что, я даже малёк восхитился прозорливости местной знати, или, как-там-их. Затруднив доступ на прародину, они не только обезопасили себя от праздношатающихся толп, но и сделали Центральный мир желанным. А уж с таким мозговым прессингом, «колыбель цивилизации» вообще должна представляться чем-то вроде Олимпа, недоступного для простых смертных, и дарующего небесную благодать всякому, ступившему на неё.

— Хорошо как, Юра. — На симпатичной мордашке Кени сияла умиротворённая улыбка.

— Дай сюда. — Рывком я сорвал с курчавых волос тонкий серебряный обруч, увитый витиеватым узором. — Это не тебе хорошо, а крохотному участку нервных клеток, расположенных в мозжечке.

— Как это не мне? — Выпучила она глазёнки.

Но, по-видимому, лишившись многофункционального переводчика, она и впрямь почувствовала некое подобие «ломки», так как стала пристально осматриваться с всё большим недоумением.

— А, ведь, и в самом деле. — Согласилась малышка. — Будто дурманящих ягод наелась. А теперь всё прошло.

— Ну и славно, что прошло. — Резюмировал я. — пусть пока обруч у меня побудет.

Забрав у Кени ментагратор, я вздохнул спокойнее. Кто знает, насколько глубоко внушение? Тем более в мозг одиннадцатилетней девочки. Ведь, «проникнись» Кени «дочерними» чувствами к этим… Б-р-р. Даже такая кроха может здорово помешать наполеоновским планам по спасению и наших и их задниц.

Конечно, можно всё «переиграть», но если всё не успело зайти слишком далеко, то не стоит городить огород.

Беспрепятственно мы вышли из здания Портала и отправились на стоянку летающих машин. Да и кого элите зеленокожих было бояться? Внешних врагов они уничтожали в зародыше. А внутренним так ухитрялись закомпостировать мозги, что я даже удивился, что нашёлся кто-то, кто «попёр против власти»? Хотя, кто их знает. Вполне возможно, это здешние местные усобицы. За кусок пожирнее и место повыше. А все теории про гуманизм — так, для красного словца.

Как сказал один не шибко симпатичный литературный герой «Люди всегда воевали за землю и обладание материальными ценностями. Это, и только это являлось истинной причиной. Всё остальное — лишь красивый повод. Фиговый листок, которым прикрываются от общественного мнения». Вот будет умора. Припрусь я, значит, а вместо пламенных революционеров застану каких нибудь «троюродных», задумавших бяку супротив «двоюродных». И подведших под это дело красивую идейную подоплёку. Что ж, тем хуже для нас… Так хоть можно было бы слегка погордится. Мол, мы — потомки великих гуманистов, а не банальнейших зажравшихся царедворцев, норовивших урвать кусок пожирнее, и погоревших на этом.