Рыцарь Башни II

Глава 13

— На первый взгляд процесс адаптации идет хорошо, — сказала женщина, внимательно изучающая меня с помощью какого-то сверхсложного заклинания. Её Аннигиляция называла Евой, и судя по тому, как богиня разрушения недовольно грызла ноготь большого пальца, они находились в не самых теплых отношениях. — Хорошо, что ты вовремя рассказала мне о своей выходке, иначе юный Люциус мог бы плохо закончить.

— Я бы просто отмотала время назад, — отмахнулась Аннигиляция. — Он человек, это не так уж и сложно.

— Я внедрила в эту биологическую конструкцию Свет, Аннигиляция.

— Ой…

— Ой? — нахмурился я. — Что это значит?

— Что если бы тебя разорвало пополам сейчас, ты бы умер, и она бы ничего не смогла сделать.

— Стоп-стоп-стоп-стоп… Что?! Но она ведь говорила…

Анни сделала ещё более виноватый вид.

— А ты думаешь почему она позвала меня? — устало вздохнула вторая богиня и скрестила руки под своей выдающейся грудью.

У Евы были длинные, вьющиеся, золотистые волосы и гораздо более нежная и женственная фигура, чем у Аннигиляции, сохраняющая приятные взгляду округлости. Бело-золотое облачение умело подчеркивало формы, оголяя ровно столько, чтобы возбуждать интерес.

— Когда ты оказался на грани жизни и смерти, она попыталась откатить изменения, но не смогла. Вернее у неё получилось, она обратила повреждения человеческой части, а вот божественной — нет. Потому что мы не способны воздействовать на себе подобных, даже в собственных Обителях.

— Так я теперь бог?

— Если бы богом было стать так просто, — отрицательно покачала она головой. — Скорее это нечто похожее на то, что Мар проделала с твоей матерью, когда исцеляла её душу. Но там был довольно грубый и болезненный процесс, я же предпочитаю действовать гораздо более… деликатно. Но к сожалению, Аннигиляция украла образец раньше, чем я доработала формулу, так что ты сейчас подопытный, и как пойдет дальше, я могу только предполагать.

Я почесал затылок. Всё это какой-то бред…

— И что конкретно эта ваша экспериментальная формула делает? — поинтересовался я.

— Многое. Конкретно та, что дала тебе Аннигиляция, нацелена на ускорение рефлексов. Сделать человеческое тело более быстрым, значительно расширить восприятие и всё в таком духе.

— Значит, я стану быстрее?

— Да, но лишь в том случае, если пройдешь полный курс. Видишь ли, недостаточно было просто принять мою разработку, нужно делать это курсом, с принятием второго компонента. Стимуляция и торможение, и снова, и снова, пока тело не найдет баланс.

— Хотите сказать, что мне придется пройти через это снова?

— Верно. И речь уже не только о том, чтобы ты стал сильнее, а о выживании. Ты сейчас немного нестабилен, Свет внутри твоего тела пока что “потушен”, но это может измениться, если ты попробуешь использовать внутреннюю энергию. А с ней и так целая куча проблем, ты знал?

— Я не могу использовать обычную магию, — кивнул я. — Вернее могу, но она нестабильна. Чаще всего чары просто взрываются.

— Разумеется, ведь у тебя обратный поток маны.

— Первый раз о таком слышу.

— Не мудрено, крайне редкий случай. По правде сказать, у тебя довольно сильный магический потенциал, но смертельно опасный. Опасный как для тебя, так и для окружающих, и судя по тому, что я узнала, изучая тебя, тебя… “запечатали”.

— Что? Я не понимаю… — нахмурился я.

Богиня кивнула, и вместе с этим изменился её цвет волос. Теперь они были огненно-рыжими. Ева взмахнула рукой, и перед моими глазами из песчинок света высветилась прозрачная человеческая фигура.

— Обычно мана циркулирует примерно вот так, — на фигуре появились сияющие точки, между которыми появлялись каналы. Полагаю, что это потоки маны. Я видел их в книжках по основам, когда пытался изучать. — Тело становится магнитом для маны в природе, оно втягивает её и передает в Исток.

На фигуре в самом центре груди появилась сияющая ярче всех сфера размером примерно с кулак. И все потоки выходили из неё.

— Мана вытекает из Истока и по потокам выходит во внешний мир. Так рождается магия. Обычным магам проще управлять маной, чем тебе, потому что их потоки прямые. Мана выходит плотной струей, которой легко придать форму. Ты же… выглядишь вот так.

Ева махнула рукой, и все внутри фигуры исчезло, точки стали загораться заново, но я сразу заметил сильное различие. Для начала, потоки у обычных магов были чем-то похожи на русло реки: основной канал и ответвления. Тут же все было замкнуто, с минимальными расхождением. И в своей основе, за редким исключением, потоки двигались к центру, а не от центра.

Что за?..

— Теперь понятнее? Твои потоки не выбрасывают магию во внешнюю среду, отсюда проблемы с контролем. Чтобы сформировать простое заклинание, приходится сфокусировать поток, чтобы наполнить магическую конструкцию, но ты на это не способен. Мана либо рассеивается, так и не наполнив конструкцию, либо… как ты говоришь, происходит взрыв. Потому что маны становится слишком много. Тебе повезло, что у тебя был очень умелый маг поблизости, что выяснил проблему и частично купировал её. Иначе ты бы уже давно был бы мертв. Обычно в ситуациях вроде твоей людям выжигают магический дар, но по какой-то причине тебе его сохранили и просто ограничили настолько, чтобы ты смог выжить.

Ева сделала новый жест рукой, и я увидел, как движется мана внутри тела.

— Как я уже объясняла, у обычных магов тело собирает ману, а потоки её выбрасывают. У тебя же большая часть потоков движется к Истоку, а не от него.

— Кажется, я начал понимать. Тело аккумулирует ману и концентрирует её в Истоке, но когда происходит переполнение, маг через потоки легко избавляется от излишков. Они не только фокусируют ману, но и служат клапаном давления.

— Именно! — улыбнулась Ева очаровательной улыбкой. — Приятно знать, что Аннигиляция не отбила тебе мозги.

— Эй! — обиделась та, но Ева на это даже внимания не обратила.

— Но если у меня нет “клапана”, то как выходит мана? — спросил я.

— Через тело, разумеется. И в этом-то проблема. Мана в малых дозах делает тело крепче, сильнее. Ты замечал, что чаще всего оказываешься сильнее своих сверстников, что твои раны заживают гораздо быстрее должного?

— Ну да… было дело. Я думал, все дело в хороших генах.

— Всё дело в обратном потоке маны. Но это в малых дозах. А в больших она вызывает отравление, и в конце концов ты рискуешь самовозгореться.

— Серьезно?! — мне было совсем не до смеха.

— Всё хорошо, потому что, как я тебе и сказала, у тебя оказался хороший знакомый маг. Понятия не имею, кто он или она, но к проблеме этот маг подошел основательно. Он создал ложные потоки, которые стали твоим клапаном, не давая перегрузить себя. Но они мало подходят для привычного колдовства, лишь для высвобождения излишков. Бывали ли у тебя случаи, когда ты ощущал острое жжение где-то в этой области?

Ева прошла ко мне за спину и ткнула пальцем в позвоночник чуть ниже лопаток.

— Возможно… — постарался вспомнить я. — Такое действительно бывало после того, как я пытался заниматься магией.

— Про что я и говорю.

— Но вы сказали… “запечатал”.

— Именно. Как я уже сказала, в обратном потоке маны вся энергия стекается в Исток, копится, и даже при сбрасывании излишков нагрузка на него очень велика, что приводит к весьма любопытным последствиям.

— Каким?

— Твой запас маны, он… мягко говоря, огромен. Я бы даже сказала, запредельно огромен. Я знаю лишь пару магов с таким количеством маны, как у тебя.

— Что?! Да бред. Я никогда не мог выдавить из себя много маны!

— И мы вновь возвращаемся к твоему вопросу о “запечатывании”. Печать не позволяет тебе использовать больше процента. Все остальное оперативно сбрасывается в окружающую среду через ложные потоки. Полагаю, что это делалось для твоей безопасности, чтобы твоя магическая система работала и развивалась, но при этом не переходила опасную грань. Только маг не учел твой потенциал. С одним процентом и обратным потоком, ты вообще не должен уметь использовать магию. Она должна просто развеиваться в окружающей среде, но… ты можешь. Потому что один процент от лужи — это пара капель, но один процент от океана — это море.

— У меня… настолько много маны?

— Твой Исток может вместить столько, но на деле же вся она уходит через ложные потоки.

— А это можно… исправить? — осторожно уточнил я.

— Разумеется. Мы боги, мы можем почти всё. Я легко могу изменить это плетение и переписать его, но вопрос в другом: нужно ли мне это делать? Печать решила твою проблему, но если повысить лимит хотя бы до трех-пяти процентов, то может начаться отравление, и ты рискуешь умереть.

— Вот дерьмо…

— Но это так же спасло тебе жизнь. Из-за особенностей строения энергетической системы ты гораздо лучше принимаешь Свет. Как я поняла из рассказа, тебе приходилось использовать оружие Максимилиана, и при этом ты остался жив, хотя Свет по идее должен был выжечь не только тело, но и душу. Всё потому, что твое тело и так привыкло к избытку энергии и смогло оперативно его “сбросить”.

— Теперь я понял… — сказал я, глубоко задумавшись. Правда я теперь понятия не имел, что делать с этими знаниями. Мне доступна такая большая сила, но при этом я мало что могу использовать.

— У меня есть к тебе предложение, Люциус.

— Слушаю.

— Поскольку ты уже принял первый компонент и гаситель, и тебе придется продолжить курс модификации, я предлагаю тебе его немного изменить. Восприятие и скорость — это хорошо, но в твоем случае не главное. Думаю, при вдумчивом подходе я смогу повысить твой лимит до… хм… как минимум двадцати процентов.

В двадцать раз больше маны, чем у меня есть сейчас?!

Мысль об этом вызывала легкую дрожь.

— Вижу, что тебе интересно, — на губах Евы расцвела немного хищная улыбка, а мне стало не по себе. — Но двадцать — это минимум. Возможно, получится дойти даже до восьмидесяти. И не забывай, что твой Исток продолжает развиваться и укрепляться.

— Всё это слишком заманчиво… В чем подвох? Что мне это будет стоить?

— Ничего. Считай, что мы отдаем долг твоему отцу, который нас спас. Думаю, это меньшее, что может сделать Башня за его жертву, и всё же подвох есть, я признаю. Как я уже говорила, процесс экспериментальный. В нем могут быть ошибки, и исправить их может быть крайне проблемно. Риск смерти минимален, и тем не менее он есть… Да и “починить” световые интеграции в органику может быть… очень сложно и болезненно. Я могу постепенно отменить изменения, которые с тобой сделала Аннигиляция, сведя к минимуму последствия, или могу расширить твой потенциал, насколько смогу. Но выбор за тобой.

— Смертельный риск или трусливый побег? Что же выбрать… —вздохнул я. Пить ту дрянь снова и так, и так придется, и вряд ли обойдется без побочных эффектов. А риски…Я и так постоянно рискую. — Если я могу стать сильнее… то я хочу попробовать. Ради этого я тут.

— Хороший ответ! Но только потом не ной.