Самый лучший коммунист

Глава 10

Делегация у нас получилась знатная: летим двумя самолетами. Состав в целом идентичен прошлому визиту, но товарищ Громыко с нами не полетел. Вместо него «баба Катя» взяла с собой дочку и дядю Андрея — составлять компанию родственникам Линь Бяо, в частности — его третьей жене Е Цюнь, которая по методичке Мао нынче занимает аналогичную Фурцевской должность — рулит идеологией. С ней мы тоже состоим в переписке, и не бесплодно — одним из ее итогов стало возвращение на сцены театров, в учебники и литературу богатого мифологического наследия Китая. В частности — жанра «уся», который офигенно древний. Подарок присылали — шикарное издание классического китайского романа аж четырнадцатого века «Речные заводи» — самая полная версия, в сто двадцать глав. Читается вполне бодро!

С собой я везу сценарий и раскадровки фильма «Волшебный клинок». «Усю» сейчас штампуют сингапурцы и немножко — Гонконг, который до сих пор является английской криптоколонией. Важные дядьки время от времени обсуждают вопрос передачи данного региона, но никаких реальных подвижек нет. В какой-то момент товарищ Бяо может устать и банально захватить Гонконг военным способом — терять ему все равно нечего — но пока китайские товарищи развлекаются в Камбодже. Скоро закончат — враги почти кончились, а их остатки стремительно окрашиваются в правильный красный цвет и пачками переходят на сторону победителя.

Современный прошлому мне китайский кинематограф мне нравился полным отсутствием «повесточки», оппортунизма и прочей «демократической» хрени, которой наполнен кинематограф Голливудский. Вместо этого китайцы вкладывали созидательные смыслы: коллективизм, стремление к совершенствованию и трудолюбие. На контрасте смотрелось прямо свежо и приятно — порой до слез умиления. Моя задача — раскочегарить китайский кинематограф этих времен. Оборудование и спецов выделим, помогу рекламой и сценариями, а дальше отлаженный процесс будет поддерживаться местными талантами, коих в Поднебесной очень много — прямо пропорционально населению.

Санкции санкциями, а кино в список наложенный на Китай ограничений не входит. Да, американцы будут плеваться и едва ли захотят прокатывать — чревато народными волнениями, китайцам в Америке после той злополучной ракеты крепко от расистов досталось, и ворошить муравейник никому не надо. Но Европа и другие освоившие кинематограф регионы «усю» смотреть будет, пусть и без фанатизма. Как минимум в Союзе «кино про кунг-фу» будет собирать бешенные миллионы, на которые китайцы потом купят что-нибудь у нас или других членов «Пояса-пути». Ну хорошо же!

На самолете добраться до Пекина технически можно, но «Девятка» решила перестраховаться. Прибыв в город Иркутск, мы пересели на спецпоезд, который повезет нас через территорию Монголии. Я не против — в Монголии я не был, поэтому интересно посмотреть.

До Улан-Батора добрались к вечеру. По пути я охреневал от того, насколько много за окном попадается скота. Поставки из Монголии нынче играют важную роль как для легкой промышленности — это же кожа и шерсть! — так и для пищевой: чудовищных размеров караваны привозят выросших бычков и овечек к нам, в Китай и Корею, где бычки идут под нож во славу продовольственного суверенитета. Надо полагать, монгольские скотоводы живут не сильно хуже своих коренно-северных коллег.

Промышленность Монголии по большей части построена братским Советским народом. Недра страны не то чтобы богаты, но разрабатывать есть чего: медь — ее тут больше всего — уголь, молибден, олово, вольфрам, золото. Продукция скупается нами и Китаем, и всех такое положение дел устраивает. Хорошая страна, полезная и совершенно неопасная. Очень красиво выглядит на карте мира: вот, смотрите, господа — с одной стороны Советский Союз, с другой — Китай. Казалось бы, геополитические хищники, однако Монголия цела и, относительно многих регионов планеты, процветает, значит и на ваш суверенитет никто не покушается!

На самом деле овчинка попросту не стоит выделки. Ну зачем за Монголию с Китаем воевать? Пусть будет, главное — перекачка овеществленного труда по экономическим артериям, а землицы и нам, и Китаю хватает.

Плотность монгольского населения поражает: меньше двух человек на квадратный километр. Самая маленькая в мире! Для нас это не минус, а плюс: страна-скотовод офигеть какое подспорье поднимающимся с колен продовольственной и легкой промышленности, главное — помогать наращивать поголовье скота завозом импортных производителей. Быки и коровы «мясной» породы «Техасский длиннорогий» очень хорошо приживаются в этих краях — века дикого существования в американских степях наделили животинок устойчивостью к засушливому климату и способностью при скудной диете неплохо наращивать мясцо.

В Улан-Батор въезжали ночью, когда я уже насмотрелся на окружающие красоты и сладко спал на верхней полке, поэтому короткую встречу Советских иерархов с местными шишками пропустил.

В ту ночь мне снился концерт на поле неподалеку от Тушино. Мероприятие организовывали на высшем уровне, предусмотрев вывоз отходов и завоз питьевой воды. Погода выдалась что надо — не тепло и не холодно, а сентябрьское солнышко на безоблачном небе всем видом говорило о том, что сегодня никакие дождевые облака его не скроют.

Народу пришло семьдесят две тысячи. «На галерке» — в задних рядах — не было слышно почти нифига, несмотря на максимально возможное техническое оснащение. Веселиться это народу, однако, не мешало — одетая исключительно в джинсу́ толпа ходила ходуном и щедро одаривала иностранных туристов энергетикой. И это несмотря на запрет алкоголя!

На обратном пути останусь в Улан-Баторе на день, дам концерт для наших командировочных товарищей и самых прошаренных городских монголов — среднестатистический скотовод обо мне даже не слышал. А им и незачем — бродят по степям как их предки тысячи лет назад, ловят от этого полный дзен и почитают Тенгри.

Проснувшись утром, обнаружил, что мы стоим на границе нормальной и Внутренней Монголии. Выглянув в окошко, вдохнул прохладный, чистейший воздух, полюбовался тянущейся до самого горизонта степью и встающим из-за нее солнышком. Повернувшись направо, к локомотиву, увидел, как начальник нашего поезда показывает бумажки целому китайскому генералу.

Важный китайский военный досмотрел и заговорил на приличном русском:

— Все в порядке. Благодарю за содействие, Евгений Петрович. Если моя просьба не слишком обременительна, пожалуйста, передайте уважаемым гостям, что китайский народ счастлив вновь видеть дорогих друзей на нашей земле.

Азиаты!

— Я обязательно передам ваши слова, генерал Пан, — отвесил вежливый поклона начальник поезда, и мы поехали дальше.

Львиная доля грузов из Союза в эти времена поступает в Китай по железным дорогам через Монголию и оседает в Монголии Внутренней. В частности, проносящийся за окном городок Хух-Хото до боли напоминает Родину обилием новеньких «хрущевок» — планировку и дизайн дорабатывали местные архитекторы, поэтому немного отличается — и многочисленными стройками.

Приятно видеть плоды дружбы народов!

На въезде в Пекин началось интересное: вдоль нашего маршрута выстроились нарядные, этнически одетые, вполне искренне радующиеся китайские товарищи с тематическими транспарантами: «Один пояс, один путь!», «Китайский народ приветствует лучших друзей» и легендарное: «Русский с китайцем — братья навек!». Последний транспарант вызвал у бабы Кати легкое недовольство: у нас же дружба народов, почему только «русский»? А узбеку, значит, китаец не брат? Впрочем, не знай я Екатерину Алексеевну так хорошо, я бы и не заметил: как улыбалась и махала в окошко, так и продолжила.

В коридоре поезда, рядом с очень важными нами, стоял обновленный состав «Аббы»: «старые» ловушки захлопнулись на кого надо, но второй состав уже никуда не денется — конкретно Василиса, например, уже замужем за передовиком металлургического производства. На гастроли дамы поездить уже успели, поэтому та же Василиса решила поделиться впечатлениями:

— На Запад приезжаешь и такое чувство, что все плевать: только менеджер да парочка залетных папарацци встречают. А тут… — улыбнулась плакатику: «Китайский народ приветствует Советских артистов».

Стоит ли окунать этакую наивность в реалии? Не будь в составе делегации меня с бабой Катей, китайцы бы так не заморачивались, а так попадаем в разряд «биг полиси» со всеми причитающимися. Не, не буду — пусть радуется.

В мои времена, когда «цитадель» и ее сателлиты вместо дипломатии выбрали специфическую методику публичных истерик, мои соотечественники, китайцы и прочие нареченные «новой осью зла» из-за океана страны дипломатию уважали и любили. Забавно получается — американцев и их пешек подвела привычка к идеологизации политических процессов. Когда Рейган называл «злом» Гитлера, это было правильно. Когда Буш-младший называл «злом» Ирак, это было спорно, но хотя бы последовательно: называя кого-то «злом», человек или страна прямо обозначает себя «добром». «Добро» в такой ситуации обязано соответствовать: давить зло, не считаясь с последствиями. Но когда мою страну и ее партнеров нарекли «злом», немалая часть человечества, в том числе представители колонизированных американцами народов охренела от лицемерия: что это за «зло», с которым торгуют за легендарные «двести процентов прибыли»? Что это за «зло», когда Европа и США изо всех сил сопротивляются расширению военной промышленности? Визги, сплетни и «психологические операции», это, конечно, хорошо, но было бы неплохо, оперируя сакральными категориями, следовать декларируемому курсу.

В эти времена, однако, все немного не так: Запад еще не успел объявить «конец истории» и деградировать из-за отсутствия нормальных «спарринг-партнеров». В этой реальности, на уровне идеологической борьбы, Запад старается соблюдать реноме. В этой реальности среднестатистический европейский рабочий еще способен в случае необходимости встать к станку на двенадцать часов, и профсоюз только пожмет плечами: война с коммуняками дороже всего! Несмотря на все наши усилия, среднестатистический «прол» всё так же одурманен пропагандой и подчиняется хозяевам. Последнее — все с меньшей охотой, и примеры критического недовольства властью выливаются в забастовки и даже революции — вот как в Италии, например. Процесс идет, но процесс это не быстрый. Из свеженьких проявлений нового витка классовой борьбы — массовые забастовки во Франции, что вызывает в бабе Кате отчетливое злорадство: очень она на Помпиду обижена. Иллюзий никто не питает — пролетарии выторгуют себе пяток процентов к зарплате и разойдутся смотреть, как инфляция сжирает выторгованное. И так всё время — чисто осел с морковкой перед носом.

Очень хочется проникнуться к такой неспособности людей объединиться ради лучшего будущего презрением, но это — плоды профессиональной деформации. Это если красиво назвать, а если посмотреть правде в глаза, такое называется «самооблучение пропагандой». Когда говоришь столько правильных и вроде как очевидных для всех фраз, не наблюдая моментальных итогов очередного выступления по телевизору, невольно закрадывается мысль: «вы что, сумасшедшие? Я же годами твержу, как мир работает, а вы, слепцы, не видите то, что прямо у вас под носом! Ну-ка сплачиваться и на баррикады!».

Так не работает: сознание определяет бытие, и выросший в капитализме человек до последнего будет верить, что ему вот-вот повезет, и он забогатеет. Не он, так его сын или дочь. Не они — так внуки. А вот соберешься с мужиками-пролетариями, сменишь социально-экономический базис, и хана надеждам: да, хорошо жить будешь, но миллиардов тебе не видать — налогообложение не позволяет. И вообще — коммуняки закроют любимый паб (актуально для Англии, например), приставят следить КГБшника (актуально для всех) и с любимого заднего двора, где так приятно жарить барбекю, отправят прямиком на лесоповал (актуально для Америки). Смешно и грустно, учитывая, что «на лесоповал» американцы коммунистически настроенных граждан отправляли, отправляют и будут отправлять. Коммуняку не жалко — он хочет отобрать американскую мечту в виде домика, машины и… А что там дальше в их «мечте» идет? Гольф с мэром городка? Ай, пофигу — концентрируемся на хорошем.

Например — на Китае, где товарищ Бяо за три дня до нашего визита успешно воплотил в жизнь такой экономический расширительный бачок как «колхозные рынки». Начало положено, так сказать. Параллельно идет аккуратный «прогрев» в местных СМИ. Аргументация примерно такая: великое учение Маркса положило начало науке о производственных силах. Учение Маркса мы чтим всей душой, однако любая наука подвержена совершенствованию. Покуда мир неоднороден, а его народы продолжают цепляться за «пережитки», мы должны изучать марксизм не только в теории, но и на практике. В том числе — экспериментальным путем. В Союзе, например, социализм со своей спецификой. В Корее — Чучхе. В Италии вообще слегка подкрашенный красным капитализм социалистического толка. Южная Америка выбрала для себя похожую на Советскую экономическую модель. Что-то свое нужно и Китаю, иначе окружающие будут считать, что гордый китайский народ погряз в догматике, лени и терпеливо ждет готовую «методичку». Такие статьи пишут специально определенные «оппозиционеры», в их числе — умничка Дэн Сяопин, который в свете произошедших геополитических сдвигов лишен возможности долбиться в десны с США, а потому — неопасен и очень полезен. Подкрепляются статьи выступлениями рабочих коллективов, которые, конечно, как один поддерживают Генеральную линию, но чувствуют себя обделенными. Словом — ведется подготовительная работа к большим переменам. Товарищ Бяо пока демонстративно воротит нос — на его должности так сразу переобуваться нельзя, но в какой-то момент «инициативы снизу» достигнут высочайших ушей.

Прибыв на вокзал, мы пережили торжественную встречу. Уважающие дипломатию Китайцы прислали делегацию «вровень», возглавляемую Е Сюнь и Линь Лиго — женой и сыном Генерального. Вот был бы с нами товарищ Громыко, товарищ Бяо мог бы себе позволить прийти лично: Министр иностранных дел «на выезде» в ряде случаев дипломатически приравнивается к главе государства.

Е Сюнь, положа руку на сердце, ничуть не симпатичнее Цзян Цин. Общее место, надо полагать — у наших партократов тоже жены категории «на любителя». Линь Лиго создал впечатление еще хуже — так-то все нормально, выправка у майора Лиго и будущего министра обороны (а как сына на такую должность не поставить?) железная, в глазах — сталь и приветливое к нам отношение, но я, увы, знаю его биографию. Этот двадцатитрехлетний товарищ родился и вырос в тепличных условиях: папенька пристроил в элитную школу, а потом позаботился о нереалистично-быстрой карьере. Как правило, в таких случаях человек ловит критическую дозу чувства собственной важности, начинает считать себя умнее других и кладет большой и толстый на профессиональные компетенции. Сейчас Линь Лиго рулит всем ВВС НОАК, считай — подчиняется только отцу и чуть-чуть действующему министру обороны У Фасяню. Старинный друг товарища Бяо!

В какой-то момент Линь Лиго органично заменит на самой главной должности своего отца, и тогда будет опасный момент: «золотой мальчик» может заиграться в китайского Императора, поднасрав как подданным — напрямую, так и нам с Кимами и всему остальному соцблоку — опосредованно.

Что ж, будем налаживать связи, прощупывать и немножко мыть мозги — это я хорошо умею!

После поклона, под вспышками фотоаппаратов и треск кинокамер, я с улыбкой пожал руку будущему китайскому правителю:

— Снова побывать на древней земле великого Китая — огромная радость для нас, товарищ Линь!