Сапфира

Глава 10. Проверка на чувства

Илья хватает меня за руку. Мы бежим. В крови адреналин. Пульс учащается с каждой секундой всё больше и больше. Выстрелы рассекают воздух, пролетая мимо. Нас яростно атакуют. Какая бы я ни была стойкая, осознание, что любая пуля может быть роковой, заставляло вздрагивать от каждого выстрела.

Мы добежали до каких-то частных одноэтажных домов, тут даже есть огороды. Илья не выпускает меня ни из виду, ни из рук. Волочет за собой, помогает перелезть забор. Всё происходит слишком быстро. Когда он успевает соображать?

Темнота. Пахнет навозом, сеном, животными. Мы заперлись в хлипком сарае. Тут тесно. Я чувствую на себе его сильную одышку. Илья периодически смотрит в щель стены. Наши сбившиеся дыхания звучат в унисон. Он опускает на меня глаза с высоты своего роста. Мои голубые и его зеленые встречаются и останавливаются. Мы смотрим с приятным напряжением, будто бы разглядели друг друга только сейчас. Дыхание снова начинает сбиваться, но уже не от бега. Он впивается в мои губы, вдавливая меня в хлипкую стену сарая. Его требовательный поцелуй сразу же активирует во мне давно забытую страсть. Обхватываю его шею, отвечаю такими же требовательными движениями. Его губы доводят меня до исступления. Он стаскивает с меня толстовку, и он осыпает мою шею и плечи своими поцелуями. Я не чувствую розовой нежности. Чувствую, как требовательны и страстны его губы. Я теряю от этого голову. Произвожу кучу извиваний в его руках. Хочу тоже снять с него кофту. Прижаться к теплому мужскому телу. Не перечу своим желаниям. Стаскиваю джемпер. Ох, эти мускулистые плечи. Он закрывает глаза, очередь его исступления. Впиваюсь в его шею. Спускаюсь ниже. Стонет. Больше не выдерживает. Приподнимает и сажает на свои бедра. Я чувствую своим телом его огромное желание. Внизу живота сводит. Его прерывистое дыхание отключает все мозговые процессы. Он кладет меня на сено, расстёгивает ширинку и…

Я просыпаюсь. Вокруг всё белое. Люди в халатах.

Чувствую себя растерянно. Возбужденно. Низ живота напоминает об ярких картинках, увиденных пару минут назад.

Присниться же! Видимо, постоянное присутствие этого мужчины и отсутствие сна сказываются.

«Что за фантазии, Дарина? Человек там за жизнь борется. Сапфира пропала…» — заговорил мой внутренний ангел.

«Это физиология человека. Он возбуждает ее, вот и приснился. Уже и не помнит, когда секс был последний раз. Тут любой возбудит» — парировал демон.

Я потрясла головой, чтобы прогнать свои противоречия и прийти в себя.

Сколько я уже сижу в коридоре больницы? Причем совершенно одна. Никого больше нет. Эти его коллеги даже не удосужились остаться. Я, конечно, понимаю, работа, да и ранение не такое серьезное, как предварительно сказал врач. Но это все-таки операция. Все что угодно может пойти не так…

Неужели он так одинок?

Определенно, что-то общее у нас есть.

У меня последние несколько лет была только Варвара. Ох, Варя. Надеюсь, мои девочки в порядке…

Сон не отпускает. Сижу и вспоминаю, как мы классно сработались, когда трясли бармена. Илья тогда был чертовски притягателен. А мои натертые ноги. Эти его нежные прикосновения, забота. Да даже когда он закинул меня на плечо и тащил против воли к номеру. Все это теплом отзывалось в моем сердце.

Не хочу, чтобы он из-за меня страдал от боли…

Как сложно было видеть этого крепкого духом и телом парня в бессознательном состоянии. Мы знакомы без году неделя, а он ради меня и Сапфиры готов был лишиться жизни, в то время когда родители с рождения в грош меня не ставили…

И Гоша точно бы на такое не пошел.

Почему он мне помогает? Чем я ему смогу отплатить за все это?

Уже несколько часов я не знаю, как себя чувствует Илья, и это изводит. Я не могу сидеть на месте и не могу бросить его тут. Но я должна найти Сапфиру. Подумать. Сделать хоть что-то. Ее нет уже примерно четырнадцать часов. Очень долго… Неизвестность пугает до чёртиков.

Эти румыны искали меня. МЕНЯ. Зачем, я до сих пор не понимаю. Нигде в том здании и их машине не было следов Сапфиры. По их словам, они пришли в квартиру, когда дверь уже была открыта и там никого не было. Но объяснять, зачем они пришли, они не собирались. Вероятно, хотели избежать наказания. Не посадят же их за то, что они зашли в открытую дверь…

Снова тереблю этого бедного зайца.

— Где же ты, малышка Сапфира…

Гоняю в голове кучу мыслей. Пытаюсь включить дедукцию. Подозреваемые:

Румыны. Не могу списать со счетов. Что им нужно от меня? Хотят отжать ателье? Внутри что-то подсказывает, что, может, и не прямо, но косвенно они связаны с похищением моих девчонок.

Гоша. ФСБ ведут наблюдение за его передвижениями. Пока ни в чем не замечен, но то, что он скрывал от меня родителей, не выходило из головы. Но я уверена, что его желание вернуть меня уже испарилось. Единственное, он мог захотеть причинить мне таким образом боль. Я уже ничему не удивлюсь…

Неизвестные из записки, кого боялась Мария (если они не вымышленные, конечно). Ни имени мужа, никаких деталей… Эта записка несет только пугающий характер. Можно ли связать румынов с ними?

Мои родители. Маловероятно, но все же. Мотив: выкуп. Но никаких сообщений мне до сих пор не приходило.

Также не выходили из головы родители Георгия. Он скрывал меня, скорее всего, потому что знал, что его выбор не одобрят. Но криминальное прошлое отца заставляло задуматься.

Я решила позвонить своим родителям спросить, как дела. Три звонка, и трубку никто не берет. Это насторожило. Как бы не относились ко мне, но на звонки всегда отвечали. А вдруг я им решу денег подкинуть, такой возможности они не упустят.

Долго мучаюсь с сомнениями. Не могу больше сидеть. Сапфира в чьих-то руках, а я сижу в теплом коридоре!

Из всех подозреваемых могу посетить только родителей. Заодно выясню, почему не берут трубки.

Уверенно поднимаюсь со стула и собираюсь уходить, и в этот же момент появляется врач. Резко разворачиваюсь и налетаю с вопросами.

— Дарина Сергеевна, всё в порядке. Ваш молодой человек просто везунчик. Пуля разлеталась на несколько осколков, один практически попал в артерию, но беда миновала. Сознание потерял от болевого шока, плюс сказалась прошлая травма, но МРТ головы показало, что всё в пределах нормы. Мы ему вводили местный анестетик для операции, от медикаментозного сна отказался. Несколько дней понаблюдаем и выпишем. Его уже перевели в палату. Можете к нему зайти.

Как гора с плеч!

Стоп. Мой молодой человек?

Робко стучусь в палату и вхожу. Так странно видеть его в больничном одеянии и на капельнице. Эта суровая груда мышц тоже человек…

— Что ты тут делаешь? — хрипло говорит Илья.

Этот вопрос меня немного обидел.

— Мне уйти? — нахмурилась.

Ему больно, не время показывать характер.

— Останься. Просто удивлен.

Эти слова стерли сразу все обиды. Его усталый вид разбивал сердце.

Я присела на табурет, который был около кровати. Отходить от операции — то еще удовольствие…

Мне было его очень жаль.

Как его оставить? Как сказать, что нужно уйти?

— Как ты себя чувствуешь? — практически прошептала я.

Он смотрел на меня как-то по-иному. С теплом, что ли. Сразу всплыли картинки из сна. Было слегка неловко перед ним.

— Паршиво, — почему он не отводит от меня глаз?

— Это я виновата… Ты не обязан был мне помогать, — опустила взгляд на пол.

Он положил свою руку на скрещенные мои. Я подняла глаза. Зеленые и голубые встретились теперь наяву. Этот изучающий взгляд заставлял душу трепетать. Он прервал магию:

— Я сам этого хотел и хочу. А паршиво, потому что застрял тут, вместо того чтобы помогать в поисках Сапфиры.

Меня до глубины души тронули его слова. Даже суток не прошло, как мы встретились всего лишь второй раз в жизни, но он уже стал мне очень близким. Не помню, чтобы хоть кто-то делал для меня подобное. А я по сути ему совсем никто.

Я нахмурилась и решила разрядить обстановку:

— Так. Теперь моя очередь быть суровой. Лежать! Лечиться! Глупостей не творить! Ты меня понял? — улыбнулась я.

Он ответил на мою улыбку.

Куда делся волчий оскал? Почему он теперь такой приятный, а улыбка невероятно теплая?

— Я очень рада, что ты в порядке, — погладила я его руку. — Ты меня прости, мне нужно идти. Поеду навещу родителей, они не берут трубку. Да и душ не помешал бы, — скорежила я лицо, будто от меня плохо пахнет.

****

Она просидела тут бесчисленное количество времени. Переживала? Винила себя?

Я не понимал, что она испытывает ко мне. Но знал наверняка, что она пронзила мое сердце. В тот самый момент, когда мы столкнулись на ринге. Дикая кошка. Бесстрашная. Манящая.

Ее фантастическая сила, заключенная в хрупком теле, не могла меня не тронуть. Если бы сложилось все иначе…

Мне всегда сложно было общаться с женским полом. И ей, конечно, несмотря на всю ее мощь, ничто женское было не чуждо. Не понимал, как вести себя. Как облегчить ее боль? Заставлял не плакать. Глупец!

Но то, как Дарина прислушалась ко мне и виртуозно вошла в роль в клубе, не могло не поразить. А мамино платье на ней меня просто сразило. Непредсказуемая. Бесбашенная. Красивая.

Не пьет, говорит. А сама до дна осушила текилу! А мне пришлось только делать вид. Не ту профессию она выбрала. Ой, не ту. Ей бы в наши ряды.

Скорее всего, если бы не вся эта ситуация, я бы и не смог познакомиться с ней ближе. Вел себя как мальчишка в кафе!

Найти бы только Сапфиру живой и здоровой. Где это видано, что ФСБ не может найти украденного младенца?

Что-то нечисто с этой девочкой и вообще всей этой ситуацией. Кому мог понадобиться ребенок? Что с нее взять? Глазами хлопает и орет.

Я так и не выяснил ничего у Дарины про ее мать.

Но чутье мне подсказывает, что тут без Нестеровых не обошлось. По моей просьбе все звонки и шаги младшего и старшего Нестерова отслеживают. Мотив непонятен. Но, может, она его биологическая дочь. ДНК сделать нет возможности. Никакого биологического материала девочки не сохранилось. Его объяснение о том, что Дарина решила без его ведома взять девочку под опеку и из-за этого они разошлись, весьма туманное. Раз он присылал ей такое сообщение, кто знает, на что он способен…

Телефон прервал мысли.

— Привет, Ил. У меня для тебя две новости, — сказал мой начальник.

— Плохие? Что-то с делом Сани? Вы нашли того, кто дал ему дозу? — аж подскочил я с постели, забыв о капельнице.

— Короче. У нас крот. Кто — пока не знаем. Утечка инфы пошла. Вероятно, эти сапфиры хотят найти раньше нас. А второе. Миша звонил. Хочет слить ваше дело с похищением девочки в полицию. Слишком мелко для него. Видимо, думал, всё будет легче легкого, и обосрался. А тебе, как всегда, в глаза сказать не может.

Злость наполнила меня до отвала. Не находилось порядочных слов.

— Вот же гнида.

— Согласен. Эта твоя Дарина — та еще штучка. Весь отдел говорит о том, как она наваляла румыну. Огонь девку отхватил, — восторгался нач отдела. — Я бы с радостью помог бы вам найти ее девочку. Но нам дело не отдадут, сам понимаешь. Не наш профиль.

— Понимаю. Ладно, держи в курсе.

Крот.

Никогда не понимал ребят, которые идут в ФСБ и сами же нарушают закон ради денег. Ты же идешь служить на благо страны и людей, а по итогу оказывается, что сам преступник. Хотелось лично плюнуть в лицо. Знать бы только кому.

Телефон снова зазвонил.

Номер не записан. Настороженно беру трубку.

— Ил, — усмехнулась девушка. — Нравится мне тебя так называть. Я твой номер записала, и ты мой запиши. Звони, если что вдруг, — зазвучал мелодичный голос Дарины.

Как сказать ей, что я ее подвел? Чертов Гайданов!

— Ты где сейчас?

— Иду на автобус, поеду к родителям. Ты как себя чув… — прерывается она.

На заднем фоне слышны ее пререкания с кем-то.

— Что вам нужно от меня? Никуда я не пойду. Стойте. Не трогайте меня. Пусти…

Звонок обрывается.