Саймон Тэйкер и первый год в Хогвартсе

Глава 3 Хогвартс-Экспресс

Весь остальной август Саймон провёл дома. За это время его родители были дома хорошо если дней семь в сумме.

— Что ж, им приходится ещё тяжелее, чем мне, — справедливо заключил Саймон в один из вечеров, когда его мама с папой пришли домой, вымотанные до крайности. Возле них уже сновала Сипуха.

По правде говоря, Саймону уже не терпелось поехать в Хогвартс. Целыми днями сидеть в коттедже и ничего не делать было крайне скучно. Конечно, он с удовольствием почитал учебники, которые купил, особенно его заинтересовала книга: «Фантастические звери и места их обитания» под авторством Ньюта Саламандра. Как видно, эта книга не зря в своё время стала бестселлером: столь подробного описания зверей и их повадок Саймону встречать не доводилось. Однако убивать чтением дни напролёт было откровенно тоскливо. Конечно, он ещё мог играть с Тритоном. Его питомец оказался на удивление сообразительным и всегда чётко выполнял то, что от него требовали. Однако этот же питомец был очень принципиальным: спать он хотел только с Саймоном, и никак иначе. Как только Саймон залезал в постель, Тритон тут же забирался следом и залезал к мальчику на грудь, под пижаму. Первые три ночи спать таким образом было жутко неудобно: Саймон очень боялся, что он перевернется во сне и придавит своего маленького друга. Однако пока обходилось, а потом Саймон уже и привык к такому его поведению. Наверное, думал Саймон, он так спит потому, что на ночь ищет самое теплое место для себя. Ведь сейчас было лето, и коттедж, конечно же, не отапливался, но ночи были уже ощутимо прохладными.

Выходить на улицу Саймону было запрещено — и Сипуха строго за этим следила. Впрочем, у мальчика не было никакого желания нарушать этот запрет. Ему вполне уютно было и в небольшом саду на заднем дворе. Иногда он устраивался там на весь день, и тогда Сипуха выносила ему еду прямо на плед, помогая Саймону устроить что-то вроде пикника.

Так и текли эти августовские дни, изредка прерываемые приездом родителей.

— Сынок, ты уж извини нас, но сейчас мы очень заняты, — виновато сказала в один из вечеров Алисия, мама Саймона, когда зашла пожелать ему спокойной ночи, — нам сейчас очень важно прочно обосноваться здесь, ну ты и сам понимаешь. Но, обещаю тебе, и на Новый год, и на летние каникулы мы обязательно придумаем что-нибудь.

За пару дней до отъезда в Хогвартс родители, заскочившие домой на одну ночь, провели с Саймоном последнюю беседу.

— Я думаю, Саймон, нет необходимости напоминать тебе о том, сколь важен этот шаг, — сказал ему отец, когда они собрались за семейным ужином, который столь редко у них случался, — по тебе очень многие будут формировать представления о нашей стране. Ты должен вести себя соответственно.

— Да, папа, спасибо, я помню, — ответил Саймон.

— Ну раз ты у меня такой самостоятельный, — улыбнулся отец, — то, думаю, тебе не составит труда повторить основные принципы при общении с англичанами?

— Конечно, — пожал плечами Саймон, — любой контакт рекомендуется начинать и поддерживать улыбкой. Не говорить о чём-то, что тебе в высшей степени неприятно или, особенно, ненавистно. Это некрасиво. Избегать чрезмерной откровенности — здесь это будет лишь отталкивать собеседников. В общем, вежливость и радушие — залог успех людей нашей профессии, верно?

— Отлично, сынок, — улыбнулся мистер Тэйкер, — конечно, существует куда больше нюансов, но большего от тебя требовать не будут. В конце концов, ты так же остаешься и ребёнком. Но ребёнком, значительно подготовленным ко многим элементам взрослой жизни, сообразительным и самостоятельным. Мы с мамой очень гордимся тобой.

В последний день лета к Саймону прилетела сова. Берту Джоркинс назначили его сопровождающим на вокзал Кингс-Кросс. Она обещала быть в гостевом коттедже Тэйкеров в девять часов утра.

Вечером Саймон и Сипуха сложили чемодан. Они бережно упаковали все принадлежности, а сверху уложили мантии, над которыми Сипуха успела поработать: на каждую мантию была нашита бирка, а внутри был приделан карман для Тритона, в котором тому было бы удобно находиться. Сипуха, кстати, пришла в совершеннейший восторг от ящерицы и всецело одобрила выбор мальчика. Да он и сам не мог нарадоваться на своего красивого и крайне сообразительного друга.

Утром Сипуха подняла его в восемь утра. Саймон быстро привёл себя в порядок, позавтракал и уже в половину девятого был готов к выходу. И это было очень кстати, так как в этот раз Берта Джоркинс прибыла даже раньше: уже без пятнадцати девять он наблюдал из окна, как около их коттеджа паркуется машина, из которой выходят Берта и незнакомый ему колдун.

— Ну, вот и всё, Саймон, — сказала Сипуха, обнимая мальчика и утирая слёзы, — я тебя не увижу несколько месяцев. Ты уж там будь хорошим мальчиком, береги себя, да и писать не забывай.

— Всё будет хорошо, Сипуха, — ответил Саймон, — я давно уже был к этому готов.

Дверной звонок вернул их к действительности. Эльфа побежала открыть двери. Через минуту в комнату вошли Берта и незнакомый Саймону колдун с длинными чёрными волосами.

— Здравствуй, Саймон, — она доброжелательно улыбнулась мальчику, — ну как, всё собрал? Готов ехать?

— Да, мисс Джоркинс, — кивнул Саймон, указывая на чемодан.

— Прекрасно, — кивнула она, — что ж, тогда прошу за нами. Эрик донесёт твой чемодан.

Они вышли из коттеджа и направились к черному припаркованному автомобилю. Саймона усадили на заднее силенье, через несколько секунд открылся багажник, и колдун по имени Эрик загрузил его чемодан. После этого они заняли свои места впереди машины.

— Саймон, — крикнула Сипуха, махая ему рукой из дома, — на следующий день не забудь написать домой письмо, как добрался. Родители вернутся к следующим выходным — и тогда тоже тебе напишут.

Однако больше Сипуха ничего сказать не успела — машина резко тронулась с места, и Саймон едва успел махнуть ей рукой на прощание.

— Надо же, домовый эльф, здорово, — доброжелательно сказала Берта, — а мне вот за свою жизнь не удалось обзавестись, хотя мне бы такой очень не помешал.

На несколько мгновений Саймон задумался: зачем ей нужен домовый эльф, если у неё нет ни мужа, ни детей, а министерское жалованье наверняка позволяет ей содержать собственную прислугу. Впрочем, думать об этом ему было неинтересно, и он с интересом стал наблюдать за городом, ведь он впервые покинул дом за очень длительное время. Однако скоро его интерес угас и здесь: несмотря на воскресное утро, Лондон был забит машинами, и потому продвигались они достаточно медленно.

— Ну и толчея, — выдохнула Берта, — хорошо, что заранее выехали. Впрочем, у маглов тоже, надо полагать, начало учебного года, и многие отложили дела до последнего момента.

В половину одиннадцатого прибыли на Кингс-Кросс. Колдун Эрик на минуту отлучился из машины, и уже через тридцать секунд вернулся с тележкой для багажа. Он погрузил на неё чемодан Саймона, и Берта повела его по вокзалу. Колдун остался ждать его в машине. Он не попрощался с Саймоном, он за всю дорогу не сказал ни одного слова. Наверное, подумал Саймон, он был не очень доволен тем, что его рано утром в свой выходной (а ведь сегодня было воскресенье) заставили выйти по служебному долгу.

— Так, Саймон, а теперь смотри внимательно, — сказала Берта, — ты это будешь проделывать каждый год и, конечно, привыкнешь, но в первый раз всегда страшновато. Смотри, — она указала на большую каменную колонну, которая разделяла платформы девять и десять, — фокус в том, что надо просто взять и быстро пройти, — в этот момент она быстро пошла, давая Саймону знак следовать за собой. Тот послушно покатил тележку вперед, однако что-то пошло не так. В тот момент, когда Берта вплотную приблизилась к колонне, она, как и положено по законам физики, врезалась в неё. К счастью, в руках она держала сумочку, которая спружинила от стены, отталкивая Берту назад, на тележку Саймона. Мальчик среагировал вовремя: он остановил тележку аккурат так, чтобы поймать на неё Берту и помочь ей сохранить равновесие. Таким образом, волшебница сумела удержаться на ногах, хотя разгон взяла приличный.

— Какой конфуз, — прошептала Берта, едва не плача от унижения, — я перепутала колонны. Ну что поделать, сто лет уж здесь не была…

Внезапно Саймон ощутил на себе чей-то взгляд. Обернувшись, он увидел мальчика с чёрными волосами в круглых очках. У него была похожая тележка с чемоданом, кроме того, на чемодане стояла клетка с белоснежной полярной совой. Однако мальчик, едва поймал взгляд Саймона, тут же отвернулся и стал толкать свою тележку дальше. В этот момент его сова сердито ухнула, и Тритон нервно завозился в него в кармане.

— Так-так-так, — лихорадочно шептала Берта, которая сейчас ни на что вокруг внимания не обращала, — где же нужная нам… ах, да! Вспомнила.

Она уверенно поманила за собой Саймона. Мальчик неуверенно пошел за ней. Проезжая мимо часов, он поднял на них взгляд: до отъезда поезда оставалось пятнадцать минут.

— Сюда! — указала она на платформу, — теперь точно сюда. Да, теперь уверена, — сказала она, почему-то указав назад. Саймон обернулся: в нескольких десятках метров спешили несколько рыжеволосых детей, у четырех из которых были тележки с чемоданами. Возглавляла их рыжеволосая женщина с весьма приятным, но на данный момент встревоженным выражением лица.

— Это семья Уизли, — пояснила она, — их отец тоже работает в Министерстве. Саймон, давай поспешим, — с нажимом сказала она мальчику, — они тоже на платформу, здесь сейчас будет крайне тесно. И мы рискуем или привлечь внимание маглов, или опоздать на поезд. Идём, я на шаг впереди тебя.

И она уверенно пошла в сторону колонны. Саймон за ней. Камень всё ближе, и после первого знакомства с ним Берты надёжности он как-то не внушал. Тем не менее, за мгновение до столкновения Берта исчезла, а через мгновение Саймон обнаружил, что он выбежал из стены совершенно другой платформы.

— Скорее, скорее, — волновалась Берта, — не стой на пути, там сейчас будут выходить другие. Скорее на поезд!

Они побежали к ближайшему вагону. Управиться с тяжёлым чемоданом было непросто, но к ним быстро подошёл служащий, который помог Саймону и Берте затолкать в вагон багаж.

— Ну, вот и всё, — выдохнула Берта, — удачи тебе в Хогвартсе, Саймон. Я была очень рада с тобой познакомиться!

— Я тоже, мисс Джоркинс, — ответил ей Саймон, высунувшись в окно своего купе, — спасибо вам большое за всё!

В этот момент поезд тронулся. Некоторые ученики под грозные окрики обслуживающего персонала вокзала тут же бросились в вагоны. Поезд быстро набирал ход. Берта вежливо махала ему рукой, пока поезд не повернул, и площадь вокзала не скрылась из виду.

Откинувшись на сиденье своего купе, Саймон выпустил из кармана Тритона. После чего достал из чемодана учебник «Фантастические звери», надеясь скоротать с ним время. Тритон в это время взобрался к Саймону на плечо и тоже уставился в учебник. Со стороны могло показать, что ящерица тоже читает.

Прошёл час. По поезду ходили студенты, но никто из них не желал составить компанию Саймону, да он и сам никому не навязывал своё общество, наслаждаясь последними часами одиночества. В Хогвартсе у него такой роскоши не будет. Берта рассказала, да он и сам догадывался, что студенты живут в общежитиях.

Внезапно раздался стук, и в следующий момент в купе вошел круглолицый мальчик с тёмно-каштановыми волосами и крайне несчастным взглядом.

— Привет, — тихо сказал он, — извини, пожалуйста, ты не видел мою жабу? Я потерял её.

— Жабу? — удивлённо спросил Саймон, — нет, не видел. Я еду в этом купе с самого Кингс-Кросс, и за всё это время тут не было никаких жаб.

Впрочем, для уверенности Саймон залез под сиденья купе и посмотрел там. Тритон соскользнул с его плеча и метнулся по всем дальним углам.

— Нет, — пожал плечами Саймон, подставляя руку Тритону, чтобы тот снова мог взобраться к нему на плечо. После чего распрямился и посмотрел на мальчика.

— А давно ты её потерял? — спросил он его.

— Ещё на вокзале, — чуть ли не плачущим голосом сказал мальчик.

Саймон хотел сказать, что в таком случае не исключено, что жаба вообще осталась на вокзале, но у того был такой несчастный вид, что Саймон решил промолчать. Впрочем, вероятно, по выражению лица Саймона мальчик додумал эту мысль за него сам. Печально поблагодарив Саймона за удалённое время, он покинул его купе.

Через час подъехала тележка с едой. Саймон купил у улыбающейся пожилой волшебницы десяток шоколадных лягушек, несколько кексов, один пакет драже со всевозможными вкусами «Берти Боттс» и бутылочку апельсинового сока. Вообще у неё весь отдел для напитков был заставлен тыквенным соком, но она, покопавшись в глубине своей тележки, сумела найти и апельсиновый. Отдав волшебнице три сикля, Саймон с удовольствием проглотил кекс и пару шоколадных лягушек. Наградой ему стали карточки со знаменитым александрийским колдуном Птолемеем и, как ни странно, самим Берти Боттом, изобретателем этих самых конфет.

— Содержит самые разные вкусы, — прочитал Саймон на упаковке, — ну что ж, посмотрим…

Однако в сфере драже всевозможных вкусов первый опыт Саймона оказался не самым приятным.

— Тьфу! — сплюнул он, откусив кусочек от серебристого драже, — цементный раствор. Неужели за такую гадость люди готовы отдавать деньги? — в этот момент ему показалось, что Берти Ботт ехидно улыбнулся ему со своей карточки, которая так и осталась лежать на сиденье рубашкой вверх.

Впрочем, второе драже со вкусом кокоса его заметно успокоило. Третья конфета оказалась с медовым вкусом. Осторожно откусив от четвёртой конфеты, Саймон с удивлением сказал.

— Запеченная курица. Надо же — и ведь вкусно.

Он уже собрался было отправить драже в рот, как вдруг Тритон упал с его плеча и возбуждённо забегал у него на коленях.

— Ты… хочешь? — растерянно спросил Саймон. Тритон закивал своей головкой с маленькими черными глазками. Впрочем, удивлялся Саймон недолго. Мелко покрошив драже, чтобы небольшому Тритону было удобно есть, он опустил руку к своему питомцу. И, к его великому удивлению, Тритон скушал всё драже. Что ж, наверное, для него оно и впрямь вкусное. Хотя обычно его питомец, который ростом был ровно восемь дюймов, не проявлял столь неуёмный аппетит.

Впрочем, больше мясных вкусов ему не попалось. Большинство вкусов были нормальные, но впечатление испортила последняя конфета, оказавшаяся со вкусом пластика.

В этот момент дверь купе снова открылась. Это был снова тот же круглолицый мальчик, но теперь он был в компании девочки, чьи густые нежно-каштановые немного напоминали гнездо птицы, а выражение её лица ясно говорило о том, что она большой любитель командовать.

— Привет, — сказала она, — Невилл Долгопупс потерял жабу, а я помогаю ему её искать. Ты случайно её не видел?

— Нет, — пожал плечами Саймон, — он уже был здесь. Мы осмотрели купе, здесь его жабы нет.

— Эх, и почему она от меня всё время убегает? — запричитал Невилл.

— Может, ты о ней плохо заботишься? — спросил Саймон, отправляя в рот ещё одну шоколадную лягушку. Мельком глянул на карточку — в этот раз на карточке была Венделина Странная, — вот мой питомец, Тритон, никуда от меня не убегает. Он очень умный и всё понимает. Тритон, — он поднял ящерицу на ладони и поднёс ее к вошедшим, — поздоровайся с ребятами.

Тритон важно кивнул сначала Невиллу, а потом девочке, которая так и не представилась. Невилл смотрел во все глаза, у девочки же дёрнулись уголки рта, но когда она снова заговорила, тон её голоса не изменился:

— Это, конечно, мило, но лучше бы ты помог нам с поисками. Некрасиво хвастать своим питомцем, когда у товарища произошла беда. Да еще и упрекать в том, что, возможно, не является правдой.

— Ну, тут уж извините, — вспыхнул Саймон, кладя Тритона себе на плечо и беря очередную лягушку, — это его жаба, ему лучше знать, почему она от него убегает… эй, эй, Тритон, ты куда?

Ящерица, в самом деле, соскользнула с его плеча и, мягко упав на коврик в купе, заскользила наружу. Невилл и девочка осторожно отступили назад, чтобы случайно не наступить на него. Саймон поднялся и тоже вышел из купе. Тритон, увидев, что Саймон вышел, кивнул ему и заскользил около дверей купе, задерживаясь около каждого на мгновение. И вот, около четвёртой с противоположного конца двери, Тритон остановился, посмотрел на троих ребят и указал на дверь лапкой…

— И что же это должно значить? — скептически спросила девушка.

— Ну, я же тебе уже говорил, что мой питомец очень умный и сообразительный, — с легкой ноткой гордости ответил Саймон, — в любом случае если Тритон хочет, чтобы мы посмотрели в этом купе — стоит посмотреть.

Дождавшись, когда Невилл с девочкой подойдут к двери, Саймон постучал. После того, как из купе последовало разрешение войти, Саймон открыл дверь.

— Добрый день, — поздоровался он, заходя. В купе сидели мальчик с девочкой и разговаривали друг с другом. У девочки были синие глаза и густые тёмно-золотистые, почти бронзовые волосы. Волосы мальчика цветом были похожи на цвет волос самого Саймона: такие же темно-золотистые и немного кучерявые. Глаза тоже были синие, но бледные, почти бесцветные. У самого же Саймона глаза отливали яркой голубизной.

— Меня зовут Саймон Тэйкер, — представился Саймон, — это Невилл Долгопупс и, — он вопросительно посмотрел на девочку.

— Гермиона Грэйнджер, — ответила та.

— Я — Мэнди Броклхерст, — представилась девушка с бронзовыми волосами.

— Я — Уэйн Хопкинс, — так же представился мальчик.

— Очень приятно, — кивнул Саймон, — простите на вторжение, но мы ищем жабу этого мальчика, Невилла. Вернее, искали Невилл с Гермионой, а я только что, если так можно сказать, подключился. Дело в том, что мой питомец…

Однако в этот момент Тритон, до того ждавший, пока ребята представятся друг другу, шмыгнул под сиденье, где сидела Мэнди. Девочка испуганно подняла ноги на сиденье.

— Ой, змея, — вскрикнула она, поскольку поначалу не обратила внимания на Тритона.

— Тритон — не змея, — сердито возразил Саймон, — он ящерица и очень…

Однако, к удивлению всех присутствующих в купе, из-под сиденья раздалось кваканье. А через секунду на свет появилась… жаба.

— Тревор! — радостно завопил Невилл, подхватывая жабу, — вот ты где! Нашёлся!

Через мгновение на свет появился и Тритон. Саймон протянул ему ладонь, и ящерица ловко на неё залезла.

— Это мой питомец, — показал она Тритона Уэйну и Мэнди, — его зовут Тритон, он очень умный и сообразительный. Это он догадался, что жаба прячется в вашем купе.

Уэйн и Мэнди с интересом уставились на Тритона. Тот кивнул Уэйну, а от Мэнди обиженно отвернулся.

— Ой, — смущенно сказала девочка, — а что он так?..

— Я же сказал — он очень умный, — повторил Саймон, — ты его испугалась, назвала змеёй и очень сильно обидела.

— Правда? — пробормотала Мэнди, — ну извини, пожалуйста, ты просто так внезапно появился, я совершенно не ожидала…

В этот момент Тритон, с закрытыми глазами сидевший на ладони Саймона, приоткрыл было один глаз и чуть повернул головку в сторону Мэнди, но тут же закрыл его и вернулся в исходной положение. Саймон с трудом удержался от того, чтобы не рассмеяться — ну каков же характер у его питомца.

— Я, правда, не хотела, — продолжала извиняться Мэнди, — на самом деле ты очень хороший и красивый. Да ещё такой сообразительный — как ловко нашёл эту жабу. Мы вот несколько часов ехали и даже не подозревали, что она здесь сидит.

Последний комплимент окончательно растопил обиду Тритона. Он повернулся к девушке и тоже отвесил ей поклон. После чего даже позволил ей почесать себе спинку.

— Ну, хорошо, — сказала Гермиона, — теперь, если мы с этим закончили…

— А давайте познакомимся поближе, — с воодушевлением сказал Уэйн Хопкинс, — я вот рос на ферме. Хоть мои родители и волшебники, но в Лондон я поехал в первый раз только, когда мне пришло письмо из Хогвартса, и нужно было ехать покупать всё необходимое к школе. Тяжеловато было, скажу я вам. Никто из соседских детей не был волшебником, и играя с ними, приходилось быть очень осторожным.

— Наверное, это здорово, когда родители рядом с тобой каждый день, — вздохнул Саймон, — каждый вечер рассказывали тебе сказку на ночь и всё такое. Когда твои родители — послы, да еще и первый год как приехавшие в другое государство, на такую роскошь рассчитывать не приходится.

— Послы? Из другого государства? — удивлённо спросила Гермиона. Из всех троих она одна не села на сиденье купе, как видно, поначалу не сочтя разговор интересным и подыскивая повод, чтобы вежливо удалиться. Однако после слов Саймона она молниеносно села между Невиллом и Мэнди и уставилась на него взглядом, от которого мальчику стало не по себе.

— Да, — тем не менее, продолжил он, — мы с родителями приехали сюда из Советского Союза, и они решили, что моё поступление в Хогвартс станет хорошим шагом к выстраиванию отношений между нашими странами… По правде говоря, для меня это стало полной неожиданностью, ведь я думал, что буду учиться…

— В Красном Вереске, — закончила за него Гермиона, — угадала? — с чуть самодовольной улыбкой спросила она.

— Точно, — кивнул Саймон.

— Почему-то сразу о нём подумала, — улыбнулась Гермиона, — в Советском Союзе три школы: Красный Вереск, Горный Семицвет и…

— Золотой Восход, всё правильно, — подхватил Саймон, — очень приятно, что ты тоже так много знаешь о нашей стране. Ты, наверное, из семьи очень эрудированных волшебников.

— Да нет, — Гермиона чуть порозовела, — я… я из семьи маглов, — смущенно закончила она.

— Ну, тогда твоя любознательность заслуживает вдвое большей похвалы, — засмеялся Саймон. Отцом он был предупреждён, что порой детей маглов подвергают чуть ли не травле за своё происхождение, и совершенно не собирался перенимать такое поведение. Гермиона благодарно улыбнулась.

— Спасибо. По правде говоря, — азартно продолжила она, — я очень удивилась, когда получила письмо из Хогвартса. И я уже выучила наизусть все учебники — уверена, что так я смогу быть лучшей на курсе.

— Ты письмо только в конце июля получила, — засмеялся Саймон, — неужели ты в самом деле всего за месяц прочитала все учебники? Я вот только Ньюта Саламандра с его зверями прочитал, и Жигга Мышьякова немного полистал и…

— А я вот чистокровный волшебник, только мне это совершенно не помогало, — признался Невилл, — до девяти лет я не проявлял совершенно никаких способностей волшебника. И очень удивился, когда получил письмо из Хогвартса — все думали, что я его не получу. Ну а потом…

— А я вот — полукровка, — призналась Мэнди, — мой отец — чародей, а мама — магла. Но они очень любят друг друга. И, конечно, папа мне очень многое рассказывал…

Разговаривали ещё час. Когда они в следующий раз посмотрели в окно, то увидели, как начало темнеть.

— Мы приедем в школу через двадцать минут, — уверенно сказала Гермиона, — наверное, нам стоит идти готовить вещи. Да ещё вам троим, — она кивнула Уэйну, Мэнди и Саймону, — необходимо переодеться в мантии.

Она первая покинула купе. Вслед за ней вышли Невилл и Саймон. Причём, когда Тритон в руках Саймона оказался в нескольких дюймах от жабы Невилла, то он сердито на неё зашипел. Тревор Невилла в ответ возмущенно заквакал. А Саймон помотал головой, потому как ему совершенно чётко показалось, что Тритон сказал Тревору что-то вроде: «Безответственный питомец».

— Ну, ты идёшь? — поторопил его Уэйн Хопкинс. Очевидно, он тоже выходил из купе затем, чтобы дать Мэнди возможность переодеться. Всё ещё недоуменно тряся головой, Саймон поспешил к себе.

Вернувшись, он посадил Тритона на столик и стал собирать в чемодан сладости, которые не успел доесть. Убрав еду и достав мантию, он посмотрел на Тритона и пробормотал.

— Неужели ты ещё и разговаривать умеешь?

Но Тритон, ранее не упускавший ни одного случая показать, какой он умный и сообразительный, сейчас лишь недоуменно смотрел на Саймона своими чёрными глазками. В этот момент поезд начал понемногу замедлять движение. Поняв, что в данный момент он от своего питомца ничего не добьётся, Саймон стал переодеваться. К тому времени, как он облачился в мантию, убрал свою магловскую одежду и сунул Тритона во внутренний карман, поезд остановился окончательно.

«Мы подъезжаем к Хогвартсу через пять минут, — разнесся по вагонам громкий голос машиниста. — Пожалуйста, оставьте ваш багаж в поезде, его доставят в школу отдельно».

Палочку Саймон убрал во внутренний карман мантии, еще один карман занял Тритон. После чего Саймон закрыл чемодан и покинул своё купе, спеша на выход.

На улице было довольно прохладно, и он не пожалел, что оставил на себе свитер. На платформе была жуткая толчея, множество студентов выходило из поезда. Некоторые, более старшие, решительно направлялись куда-то в сторону. Саймон подумывал, не последовать ли ему за ними, как вдруг раздался громогласный рык.

— Первокурсники! Первокурсники, все сюда!

Саймон неуверенно оглянулся. Метрах в двух над землей болталась лампа. Однако уже через мгновение лампа, качнувшись, осветила своего носителя, и Саймон увидел, что лампу держит около груди…

Скорее всего, это был очень большой человек. Просто очень большой: два Саймона могли встать друг другу на голову, и то не смогли бы померяться с ним ростом. Два с половиной метра ростом он был точно, и это по самым скромным меркам.

— Первокурсники! Первокурсники! Все сюда, ко мне! — продолжал зазывать великан студентов-первогодков. После чего неожиданно добавил:

— Эй, Гарри, у тебя всё в порядке?

Один из мальчиков, находившийся недалеко от великана, что-то пробормотал, но Саймон его не услышал. Впрочем, великана ответ, судя по всему, удовлетворил.

— Так, все собрались? Тогда за мной! И под ноги смотрите! Первокурсники, все за мной!

Саймон снова огляделся. В самом деле, все старшие ученики уже ушли, на платформе осталось только четыре десятка таких же, как и он, ребят одиннадцати-двенадцати лет. В этот момент они все двинулись за великаном, и Саймон поспешил за ними.

Было очень темно. Они шли по крайне узкой дорожке, всё время спотыкаясь. Мало того, дорожка очень резко уходила вниз, и каждые тридцать секунд кто-нибудь спотыкался так сильно, что удерживался на ногах лишь благодаря тому, что другие вовремя его подхватывали.

— Еще несколько секунд, и вы увидите Хогвартс! — крикнул их провожатый, не оборачиваясь. — Так, осторожно! Все сюда!

И они увидели его. По толпе раздался дружный восхищенный возглас, и даже Саймон одобрительно хмыкнул. По правде говоря, Красный Вереск, который Саймон видел и на картинке, и своими глазами, не уступал красоте Хогвартсу, и всё же стоило признать: у этого замка было своё, неповторимое очарование.

— По четыре человека в одну лодку, не больше, — скомандовал Хагрид, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега.

Саймон подошёл к берегу, как вдруг его позвали:

— Саймон! Саймон, иди к нам.

Это были Мэнди и Уэйн. Он обрадованно подошёл к ним и сел рядом.

Обернувшись, он увидел, как Невилл и Гермиона подсаживаются к двум мальчикам. У одного были чёрные волосы, у другого — рыжие. Черноволосый мальчик показался Саймону смутно знакомым, но в этот момент к ним присоединился четвёртый пассажир, и Саймон обернулся.

Это была девочка с длинными светло-русыми волосами, а взгляд её бледно-синих, почти бесцветных глаз, был немного испуганным и удивлённым. Но она приветливо улыбнулась остальным ребятам и сказала.

— Привет. Меня зовут Риона О’Нил, но можно просто Риона. А вас как зовут?

Саймон, Мэнди и Уэйн представились.

— Здорово, — кивнула Риона, после чего с азартом продолжила, — наконец-то! Я три года ждала, когда, наконец, попаду сюда. Замок очень красив, правда?

Ответить ей никто не успел — их огромный провожатый снова заговорил.

— Расселись? — прокричал он, — тогда вперед!

Он поплыл первым на своей лодке, как и ожидалось, один. Ещё бы, он был так огромен, что лодка его одного, наверное, с трудом выдерживала. После чего вся флотилия двинулась следом по гладкой, точно стекло, глади озера. Замок становился всё больше и величественнее.

— Пригнитесь! — зычно крикнул великан, когда они подплыли к утесу.

Все наклонили головы, и лодки оказались в зарослях плюща, который скрывал огромную расщелину. Миновав заросли, они попали в тёмный тоннель, который, судя по всему, заканчивался прямо под замком, и вскоре причалили к подземной пристани и высадились на камни.

После того, как все покинули лодки, великан повёл их наверх по каменной лестнице, освещая дорогу огромной лампой. Ещё минута — и теперь они стояли перед огромной дубовой дверью. Великан, обернувшись, казалось, быстро посчитал их по головам, после чего поднял огромный кулак и трижды постучал в дверь замка…