Сценарии американского кино

Ден Тотеро, Стефен В. Беннет. Все, что можно купить за деньги[8]

Действие фильма происходит приблизительно в 1840 году.

Горный район в штате Нью-Хемпшир.

Ферма Джабеза Стоуна... Простой маленький, неприглядный домишко. Это бедная ферма. Скудные плоды собирает здесь хозяин за свой тяжелый труд...

С фермы Джабеза Стоуна открывается обширный вид вокруг...

Ранняя весна. Моросит дождь. По небу плывут серые облака. Зима уже разомкнула свои объятия, и по земле бегут ручьи. И хотя воздух еще холодный, в полдень уже припекает солнце. Жизнь снова возвращается на землю. Погода уже не угнетает, а скорее возбуждает. На смену томительным месяцам снега и льда идут свет и тепло. И хоть еще не очень заметно, но в воздухе уже чувствуется весна.

Воскресное утро.

Из деревни Крос Корнес доносится слабый перезвон церковных колоколов.

Сухопарый молодой фермер лет тридцати трех — Джабез Стоун — запрягает тощую лошадь в расшатанную двуколку.

Джабез. Мэри! Мама!.. Вы готовы?.. Колокола уже звонят!

Мать Джабеза — пожилая подвижная женщина — появляется в открытой двери. На ней ее лучшее праздничное платье. Она на ходу поправляет свой капор, дрожащими пальцами завязывает ленты под подбородком.

Мамаша Стоун. Да-да... мы совсем готовы. Мэри сейчас спустится.

Выходит на крыльцо.

Мамаша Стоун остра на язык и умеет этим пользоваться. Но когда она разговаривает со своим сыном или невесткой, в ее голосе слышится нежность.

Мамаша Стоун (помогая сыну надеть пальто). Ну, сынок, не унывай!.. Мы все пока в добром здоровье, и в закромах у нас еще кое-что осталось... Взгляни-ка на небо. Слышишь, какой шум, как будто мельница колет лед в дробилке... Это весна идет! Хотела бы я знать, разве для нью-хемпширской семьи этого недостаточно, чтобы благодарить бога?

Взбирается на свое место в двуколке. Джабез помогает ей удобнее устроиться.

В дверях появляется Мэри, тоже принарядившаяся. Она на четыре-пять лет моложе Джабеза. Это привлекательная женщина, небольшого роста, с довольно тонкими чертами лица. Выглядит Мэри более хрупкой, чем на самом деле. Очевидно, Мэри и Джабез очень любят друг друга.

Мэри (увидев перед собой грязную лужу, останавливается. Зовет мужа). Джабез, помоги!

Джабез. Иду! (Спрыгивает на землю и спешит к ней на помощь.)

На пригорке появляется косматая пастушья собака — Шеп. Во рту она держит палку.

Подбежав к Джабезу, начинает ласкаться и прыгать ему на ноги, оставляя на брюках следы грязных лап.

Джабез. Прочь, Шеп!.. Прочь!..

Мэри. Он только хочет, чтобы ты бросил ему палку, Джабез. Он, наверное, тоже чувствует приближение весны.

Джабез. Хорошо, но зачем же пачкать грязью мои брюки?!

Вырывает палку из зубов собаки и сильным движением бросает ее далеко вперед. Весело лая, Шеп бежит за ней.

Мэри, стоя на краю крыльца, следит за полетом палки.

Мэри (с гордостью). Ты бросил с такой силой, что палка долетела почти до свинарника.

Мамаша Стоун (из двуколки). Мэри!.. Джабез!..

Мэри. Сейчас, сейчас, мама!

Джабез (берет Мэри на руки и несет ее к двуколке). Что это ты так улыбаешься? (Оглядывает себя.) Разве у меня что-нибудь не в порядке?

Мэри. Ну-у, Джабез! Чтобы пойти в церковь со своим мужем, я надела свой лучший праздничный капор. Кажется, с осени мы там не были вместе... и если это не повод для улыбки, тогда уж я не знаю!..

Джабез. Ты права, Мэри.

Мамаша Стоун. Надеюсь, мы не слишком опоздали.

Подвигается, освобождая место для Мэри. Слышится лай Шепа и визг поросенка.

Джабез. Ну черт возьми...

На склоне холма мы видим Шепа. С веселым лаем он бежит от сарая, гонясь за поросенком. Лай собаки пугает поросенка.

Двуколка у дома Стоунов.

Джабез (кричит). Поглядите на этого проклятого пса!.. Шеп!.. Не смей!

Спрыгнув с двуколки, Джабез бросается в кусты за поросенком. За ним бежит Шеп, неистово лая.

Склон холма. Пологий склон постепенно переходит в лощину.

По склону бежит поросенок. За ним гонится Джабез. Оба — и человек и поросенок — прыгают через грязь. Падают. Наконец Джабезу почти удается поймать поросенка. Он с яростью хватает его за ногу, но тот снова вырывается и убегает.

Уже у самой лощины поросенок срывается с камня и падает. Визжит — он ушиб себе ноги. В конце концов Джабезу удается схватить его.

Активное участие в этой погоне принимает Шеп, привыкший сгонять овец.

Одежда Джабеза вся в грязи, мокрая.

У дома Стоунов.

Мамаша Стоун. Ну очевидно, сегодня мы не поедем в церковь.

Мэри. Я тоже так думаю.

Из лощины с поросенком в руках, который дико визжит, поднимается Джабез. Он тяжело дышит. За ним идет грязный Шеп; у него вид победителя, а не виновного.

Не выпуская поросенка, Джабез подходит к Мэри. Мгновение они смотрят друг на друга.

Джабез (обращаясь к поросенку). Спокойно, мистер поросятина! (Смеется, с трудом удерживает поросенка.) Он хуже откормленной свиньи, попавшей на сельскую ярмарку.

Вместе с Мэри уходит в дом.

Начинается дождь.

Кухня.

Это большая, уютная комната. Большая печь. Она топится. Над очагом висят ухваты, журавль, крюки и прочая утварь.

На стене часы. Они то и дело хрипят.

В кухню входят Джабез и Мэри. За ними идет мамаша Стоун.

Джабез (осматривая поросенка). Боюсь, что он сломал себе ногу.

Передает поросенка матери.

Снимает мокрые брюки; Мэри вешает их возле огня. Накидывает на колени Джабеза одеяло.

Мэри. Ох, Джабез!

Джабез (качая головой). Да...

Накладывает лубок на поврежденную ногу поросенка. Мэри помогает ему. Джабез туго забинтовывает ногу лоскутом материи, оторванной от старой рубашки. Поросенку это совсем не нравится, и он пронзительным визгом часто и громко протестует.

Джабез. Я помню, отец говаривал бывало: когда на людей начнут сыпаться несчастья, то в первую очередь их получит фермер.

Мэри. Джабез, разве ты не помнишь нашу свадьбу? Ведь тогда мы решили — как бы у нас ни было плохо или хорошо, богатство или бедность...

Джабез. Да-да... мы говорили это.

Мамаша Стоун (берет библию и начинает читать): «На земле Уц был человек по имени Иов; и был тот человек добрый, честный, один из тех, кто боялся бога и избегал греха».

Извиваясь, поросенок почти вырывается из рук.

Джабез. Ах черт!..

Мамаша Стоун. Джабез!.. Как можно говорить такие вещи в воскресный день, да еще когда я читаю слово божье!

Джабез. Извини, мама, но этот разбойник не дает забинтовать его!

Мэри (улыбаясь). Он упорный, как Стоуны!

Джабез. Держи лубок покрепче, сейчас все будет в порядке!

Мэри крепко держит лубок.

Джабез. Продолжай, мама, читай... И этот человек, Иов, много претерпел... не так ли?

Мамаша Стоун. Ты знаешь об этом, сынок.

Джабез (утвердительно кивает). Такой же неудачник, как и я.

Мамаша Стоун (сурово). Ну вот что, Джабез Стоун... от того, что ты называешь неудачей, — получим большие барыши... да еще треску в придачу...

Джабез. Да... ты права, мама. Мы еще никогда ни перед кем не пресмыкались... Стоун никогда ни перед кем не пресмыкался, до самой своей смерти! Вот что обычно говаривал отец. Не правда ли?

В знак согласия мамаша Стоун молча кивает. Джабез кончает возиться с поросенком.

Джабез. Все! Думаю, что теперь тебе будет лучше... Положи его к огню, Мэри. (Двигает вперед пустой деревянный ящик.) Но класть его слишком близко к печке не следует, а то, пожалуй, на ужин у нас окажется жареная свинина.

Мамаша Стоун (вздыхая). Только не в воскресенье, Джабез!

Мэри. Дай мне библию, мама! Я почитаю сейчас что-нибудь утешительное.

Мать передает ей книгу. Мэри кладет ее на свои колени. Ей очень хочется скорее приняться за чтение. Перелистывает страницы. Вопросительно смотрит на мамашу Стоун.

Мэри. Я прочту вот это, мама, если ты ничего не имеешь против.

Мамаша Стоун. Ради бога... я не возражаю. К этому Иову, хотя о нем и рассказывается в библии, я никогда не была особенно расположена. Уж слишком громкая у него слава, и мне это не по вкусу... Я не хочу злословить про человека, но он всегда выглядел для меня так, как если бы явился из Массачусетса... Пожалуйста, Мэри, ты можешь начинать чтение.

Пока Мэри собирается читать, на улице начинается дождь. Слышится лай Шепа. Джабез, закутавшись в одеяло, подходит к окну.

Джабез. К воротам подъехала какая-то подвода.

Мэри (быстро подходя к окну). Кто же это?

Джабез. Том Шарп и еще два парня... О господи, где же мои брюки?

Поспешно хватает брюки со стула, стоящего у печки. Женщины торопливо бегают из угла в угол, приводя в порядок кухню. Снаружи доносится еще более громкий лай Шепа.

Проливной дождь.

Во двор въезжает подвода. Два фермера, насквозь промокшие, вылезают из экипажа. Третий, сидящий на облучке, остается на месте.

Приехавшие бегут на крыльцо, стараясь скорее спрятаться от дождя. На них лает собака. Подойдя к входной двери, стучат. Один из них гладит собаку, успокаивает ее.

Дверь открывается.

Том Шарп. Добрый день, Мэри.

Мэри. Добрый день, Том, входи.

Кухня.

Медленно входит Том Шарп в сопровождении приятеля.

Мамаша Стоун. Там, у порога, есть половик для ног.

Том Шарп. Спасибо, мамаша! Здравствуй, Джабез!

Джабез. Здравствуй, Том!

Том старательно вытирает ноги. То же делает и его спутник.

Том Шарп (представляя фермера). Это Ван Брукс — из Массачусетса.

Услышав это имя, мамаша Стоун смотрит на приехавших еще более подозрительно.

Появляется третий фермер. Он сбрасывает грязь со своих ботинок, ударяя ногами одна о другую. Том Шарп представляет и этого гостя.

Том Шарп. Это Хигинс из Вермонта.

Мамаша Стоун. У порога лежит половик для ног.

Третий фермер. Благодарю, мамаша.

Когда Том называет их имена, фермеры неловко кланяются и, обращаясь к мамаше и к Мэри, бормочут невнятно: «Добрый день, мисс». Протягивают руки к огню, который Мэри помешивает кочергой.

Джабез. Идите ближе к огню... Присаживайтесь.

Все садятся. Ближе всех к ящику садится Ван Брукс. Увидя поросенка, спрашивает.

Ван Брукс. Что, поросенок покалечил себя?

Джабез. Да!

Женщины суетятся у шкафа, стоящего в углу напротив печки. Мужчины удобнее располагаются у огня. Джабез подбрасывает в печь несколько поленьев и снова мешает в огне кочергой. Поленья не загораются. Эйли Хигинс вынимает трубку, набивает ее табаком, собираясь закурить.

Мамаша Стоун. У нас в Нью-Хемпшире не курят по воскресеньям!

Эйли Хигинс. Извините, миссис... Я забыл. (Прячет трубку.)

Джабез (Эйли Хигинсу). Как прошел этот год в ваших краях?

Эйли Хигинс. У нас были хорошие виды на урожай кукурузы. Казалось, все будет хорошо, но в июне прошел сильный град. Градины были таких размеров, что после шторма куры садились на них, принимая градины за свои яйца... Иной раз в тупик встаешь перед тем, что провидение тебе может уготовить.

Ван Брукс. А у нас в августе снежный буран был!

Мэри. В августе?

Ван Брукс. Да... и был такой мороз, что человек, попавший в буран, промерз до костей.

Том Шарп. Это не мироед ли Лоан?

Джабез. Жаль, что это случилось не с Майзером Стивенсом.

Том Шарп. Ты тоже клиент старого Стивенса?

Джабез. Конечно!

Том Шарп. Да... долги, арест имущества — вот что заедает фермера.

Вытягивает свои худые ноги; отламывает щепку от полена, лежащего на печи, и делает из нее зубочистку.

Эйли Хигинс. Хозяин любой фабрички может объявить себя банкротом, а фермеру из беды так просто не выбраться.

Ван Брукс. Надо как-то изменить законы...

Том Шарп. Да!.. Нам нужно что-то вроде общества фермеров... Вот как сделали в Вермонте... И на общем собрании этого общества принять свои собственные законы.

Ван Брукс. Вот почему, сосед Стоун, мы трое и встретились сегодня... Мы ведь американские граждане и имеем право объединиться в какую-то организацию, по примеру городских жителей...

Том Шарп. Что ты на это скажешь?.. Тебе не кажется, что это было бы разумно?

Джабез (взявшись за подбородок). Конечно, разумно!.. Но я все же должен подумать еще об этом пару ночей.

Том Шарп. Правильно, Джабез! Мужчина должен обдумать дело со всех сторон... Мы заедем к тебе через недельку или что-нибудь вроде этого.

Поднимаются со своих мест.

Джабез. Я боюсь только, что там, в Вашингтоне, постараются похоронить эту идею.

Том Шарп. Почему? В конгрессе обсуждают законопроект, чтобы дать нам право объявлять себя несостоятельными... Даниэль Вебстер сейчас как раз и борется за это.

Джабез. Черный Даниэль?

Ван Брукс. Да... Самый большой человек в Соединенных Штатах... Сенатор из Массачусетса и, конечно, наш будущий президент.

Джабез. Он родился во Франклине, в тех краях, откуда и Мэри.

Покраснев от смущения, в разговор вмешивается Мэри.

Мэри. Он много раз давал советы моему отцу относительно урожая... и насчет политики тоже... и они всегда оказывались правильными.

Том Шарп. Я много слышал о его ферме в Маршфилде. Говорят, он встает там всегда в пять часов утра... Он не таков, как наши фермеры-джентльмены, и по-настоящему знает землю.

Эйли Хигинс. Рассказывали, будто на рыбалке, как только он приходит к реке, форель прыгает прямо ему в карманы — знает, что сопротивляться бесполезно!

Джабез. А еще говорят, что когда он произносит речь, на небе появляются звезды и полосы нашего национального флага.

Ночь. Рабочий кабинет Вебстера.

Даниэль Вебстер сидит за письменным столом. Он готовится к выступлению. Свет настольной лампы падает на его лицо, оставляя остальную часть комнаты затененной.

За его спиной на стене видна тень Дьявола.

Голос Дьявола. Послушай, Черный Даниэль, ты напрасно теряешь время на составление подобной речи. Зачем беспокоиться о людях и об их нуждах?.. Подумай лучше о своих собственных делах. Ты хочешь стать президентом этой страны, не правда ли? И ты должен им стать. (Мечтательно.) Торжественный парад по случаю вступления в должность нового президента США... Оркестр, гарцующие лошади. Солнце освещает развевающиеся на легком ветерке полотнища наших флагов. Толпы народа криками приветствуют Даниэля Вебстера — президента Соединенных Штатов Америки... (Оживленно.) Не будь глупцом! Перестань мучиться над этой речью и вместо того, чтобы думать о народе, займись собственными делами.

При этих словах Вебстер хватает со стола чернильницу и бросает ее в тень на стене.

Тень исчезает. Вебстер снова поворачивается к столу и про себя читает приготовленную им речь.

На экране появляется текст речи, написанной Вебстером:

«Мне хотелось бы сказать каждому человеку, идущему за своим плугом, каждому механику, ремесленнику и рабочему любого города нашей страны, каждому, кто хочет честным путем зарабатывать на жизнь, мне хотелось бы сказать: “Остерегайтесь волков в овечьей шкуре”».

Быстрая смена кадров.

В деревенском саду женщина и мужчина, похожие на фермеров, читают речь Вебстера, озаглавленную «Вебстер защищает законопроект о праве фермера объявлять себя несостоятельным».

Фермер (читает). «Несостоятельные фермеры не могут даже обратиться в парламент, чтобы передать конгрессу прошение о своих нуждах. Они запуганы до того, что боятся, как бы кредиторы не арестовали их, пока будет разбираться дело».

День.

Другой фермер со своей женой и сыном читают эту же речь в поле.

Фермер (читает). «Мы много и горячо говорим о политической свободе. Но кто может пользоваться плодами этой свободы, если он фактически лишен личной свободы? Какое дело этим несчастным людям, испытывающим вечное бремя долгов, что у нас свободная система правительственных учреждений?..»

Вторая половина дня.

Кухня в доме Джабеза Стоуна.

Одетый, чтобы ехать в город, возле маленького стола сидит Джабез. Он просматривает речь Даниэля Вебстера, напечатанную в газете «Крос Корнес». Шериф через плечо Джабеза читает газету. Напротив сидит Мэри. На столе потрескавшийся чайник, в котором они хранят свои маленькие сбережения. Мэри считает деньги.

Джабез (читает). «А если голосование все же обречет тысячи наших граждан с их семьями на безысходное горе, разве сможем мы, члены правительства, спокойно спать и без угрызения совести просить всемогущего о милосердии простить нам долги наши, как мы прощаем должникам нашим».

Мэри. Замечательно сказано... Такие слова могут тронуть и камень.

Джабез. Эх, хоть бы они тронули одного старого Майзера Стивенса... Ну а пока мы еще обязаны выплачивать ему проценты...

Шериф. Да... Ты никуда не можешь деться от этой закладной... Сочувствую тебе, Джабез!

Джабез. Ничего, шериф!..

Шериф. Мне хотелось бы сделать все возможное, чтобы помочь тебе. Но ведь ты сам знаешь Стивенса. Если ты не заплатишь ему сегодня, он не остановится и перед тем, чтобы завтра же выбросить тебя с твоей фермы.

Джабез. Пусть только попробует!

Шериф. Закон остается законом... До свидания, Мэри.

Мэри. До свидания, шериф!

Шериф уходит.

Джабез. Итак... что же мы будем делать дальше?

Мэри. Мы еще можем воспользоваться моими деньгами, полученными за масло.

Джабез. Твоими деньгами, полученными за масло?..

Мэри. Ты думаешь, мне их жалко?

Джабез. Мэри... Но они уже утекли...

Мэри. Может быть, еще не все?

Джабез. Все... Я должен был полностью заплатить ветеринару... Если бы я этого не сделал, он отказался бы на этот раз лечить нашу лошадь... А ведь без лошади мы не можем остаться...

Мэри. Ну ничего, Джабез!.. Что-нибудь наскребем, чтобы расплатиться со Стивенсом.

Джабез. Вот если бы поросенок не сломал себе ногу, мы могли бы рассчитывать на него.

Мэри. Джабез!.. А не можешь ты вместо поросенка отдать мешок семян?

Джабез (с горечью). Чтобы избавить себя от весенней пахоты?

Мэри. Но ты ведь сам говорил, что поле на косогоре нуждается в отдыхе... или если ты думаешь...

Джабез. Мэри, я фермер... и всегда им останусь. Я не должен тратить семена, чтобы расплачиваться с долгами. Это совершенно ясно... яснее, чем что-либо другое... Но, по-видимому, ты права... Мы вынуждены ухватиться и за эту соломинку... Ох, чем же все это кончится?!

Мэри. Джабез, тебе следует поговорить с Томом относительно вступления в общество фермеров.

Джабез. Я это сделаю, Мэри. Очевидно, я заблуждался, думая, что человек сильнее, если он действует в одиночку.

Снаружи доносится голос мамаши Стоун.

Голос мамаши Стоун. Джабез! Ты же опоздаешь!

Джабез (отзываясь). Сейчас, мама...

Складывает потрепанные ассигнации, прячет их во внутренний карман своего пальто.

Мэри. Одну минутку!..

Бежит по ступенькам вверх, в спальню.

Боковое крыльцо.

У крыльца стоит запряженная повозка. Возле нее мамаша Стоун. Она держит за веревку упитанного теленка с белой мордочкой. Теленок явно обеспокоен. Попав в непривычную обстановку, он вертится, то и дело натягивая веревку, за которую его держат, все время переступает с ноги на ногу.

Мамаша Стоун резко дергает веревку, пытаясь заставить теленка успокоиться.

Из дому выходит Джабез.

Джабез. Мама, как ты догадалась подготовить теленка к отправке?

Мамаша Стоун. Я просто решила, что тебе не хватит твоих ассигнаций.

Джабез. Да, черт побери, ты правильно решила!

Мамаша Стоун (неодобрительно). За последнее время, Джабез, ты слишком часто употребляешь эти слова... Только и слышишь от тебя — черт побери это, черт побери то!..

Джабез. Обстоятельства вынуждают.

Мамаша Стоун (с сочувствием). Ну уж если обстоятельства вынуждают, так и быть, ладно, сынок!

На крыльце появляется Мэри. В руках у нее шарф.

Мэри (увидев теленка). Джабез!

Джабез. Одни семена не спасут нас, Мэри... Мы должны отдать в теленка.

Мэри (огорченная). О... Джабез! А мы рассчитывали, что... (После паузы.) Это такой чудесный теленок.

Джабез (угрюмо). Ты права, Мэри... Теленок хороший. Поэтому Стивенс и возьмет его в счет оставшихся платежей...

Вздыхает. Втаскивает теленка на повозку.

Намереваясь помочь мужу, Мэри начинает взбираться на повозку. Неожиданно лошадь дергает, Мэри теряет равновесие и сваливается. Джабез бросается к ней.

Джабез. Мэри, дорогая, ты ушиблась?

Но Мэри не отвечает. Она без сознания.

Мамаша Стоун. Она ударилась головой... Неси ее скорее в дом.

Взяв Мэри на руки, Джабез несет ее в дом.

Кухня.

Джабез усаживает Мэри на стул. Ему помогает мать.

Мамаша Стоун. Принеси скорее воды!

Схватив ведро, Джабез выбегает. Мамаша Стоун суетится возле Мэри.

Двор.

С ведром в руках из дому выбегает Джабез. Спешит к колодцу.

За углом видна собака. Подняв морду, Шеп громко и жалобно воет.

Джабез. Шеп, замолчи!

Собака на секунду смолкает, но как только Джабез проходит, Шеп снова начинает выть.

Из кухни выглядывает мамаша Стоун. Кричит сыну:

— Чего это собака так беспокоится?!

Джабез (у колодца). Не знаю.

Мамаша Стоун. Так заставь ее замолчать!

Джабез. А зачем?.. Пусть воет, если это приносит ей облегчение. (С горечью.) Черт побери! Собаке легче, чем мне! Как бы я хотел рассказать всевышнему, что я переживаю... (Сердито указывая на небо.) Передать туда все, что я думаю...

Мамаша Стоун. Не говори так, Джабез!

Джабез. Мне хочется сказать это... На меня свалилось больше того, что предназначено на мою долю... Мне ничего не удается — ничего!..

Быстро набрав воды, Джабез возвращается в дом.

Кухня.

С ведром воды входит Джабез. Ставит ведро на пол. Склоняется над Мэри и нежно говорит.

Джабез. Мэри...

Мэри (приходя в сознание). Джабез...

Джабез. Мэри, как ты себя чувствуешь?

Мамаша Стоун. Не тревожь ее, сынок!.. Она оправится. Лучше приведи себя в порядок.

Мэри (слабым голосом). Да, Джабез... не беспокойся... Мне уже лучше...

Джабез. Я пойду за доктором.

Мэри. Не нужно, Джабез... мне нужен только покой... Ты поезжай и расплатись с нашими долгами... и тогда все будет в порядке... все.

Глаза Мэри закрываются.

Она засыпает. Джабез выходит.

Амбар.

Взяв мешок с семенами, Джабез вскидывает его на плечи. Но мешок разрывается и семена высыпаются в грязную лужу.

Джабез. Ну этого сверхдостаточно, чтобы заставить человека продать душу дьяволу!.. И я бы так сделал хоть за два цента!..

Осознав, что он только что сказал, Джабез замолкает и испуганно озирается.

Джабез. Надеюсь, что никто меня не слышал... Наверное, никто...

Сует руки в карманы. На его лице выражается ужас. Медленно вынимает из кармана правую руку. На ладони видны две большие медные монеты по одному центу.

Голос (мягко). Добрый вечер, сосед Стоун.

Обернувшись на голос, Джабез видит хорошо одетого человека, похожего на торговца. Джабез безмолвно впивается в него взглядом.

Голос. Меня зовут Дьявол... Во всяком случае, под этим именем я часто появляюсь в Новой Англии.

Джабез. Я не хочу с вами иметь никаких дел.

Дьявол. А разве ты только что не звал меня?.. В некоторых штатах мне приходилось знавать людей, которые отказывались от своих слов... но я не думал, что это же может случиться и в штате Нью-Хемпшир.

Джабез (уязвленный). Вы не смеете говорить мне этого!.. Я из штата Нью-Хемпшир... Если я звал вас — значит так оно и есть. (Тихо.) Очевидно, это правда.

Дьявол. За последние дни на тебя свалились крупные неприятности, которых можно было легко избежать... Когда я думаю о твоих возможностях...

Джабез. Возможностях?

Дьявол. Конечно! Почему бы и нет, человече? Ты владеешь одной из богатейших ферм в округе...

Заметив горькую усмешку Джабеза, Дьявол уверенно настаивает на этом:

— Да-да! Именно так! Подобно многим другим, ты идешь неправильным путем... Тяжелый труд — подходящее дело для тех, кто ни на что другое не способен. Труд предназначен для неудачников... Ну а раз тебе повезло, не следует трудиться на других. Ты должен других заставить работать на тебя.

Джабез. Ваши речи, мистер, звучат прекрасно. Но...

Дьявол. Умный человек, вроде тебя, может везде раздобыть деньги... Он может достать деньги и для того, чтобы расплатиться с долгами, и для своей жены и детей, и для того, чтобы стать богатым человеком... Ему нужно лишь найти друга, который научил бы его, как это сделать. Вот так, например!

Непомерно острым носком своего ботинка он бьет по рыхлой доске обшивки амбара.

Гнилая доска разваливается. Под ней оказывается чугунный горшок, наполненный деньгами. Дьявол молча показывает на него. Ошеломленный Джабез смотрит на деньги.

Дьявол. Не бойся. Подними его и взвесь на руках.

Снаружи доносится голос Шарпа.

Голос Шарпа. Джабез Стоун!

Но Джабез не слышит зова. Он стоит неподвижно, вперив взгляд в золото.

Дьявол. Кто-то зовет тебя, мистер Стоун.

Растерянный Джабез с трудом отрывает глаза от денег.

Снаружи доносится чей-то другой голос.

Другой голос. Джабез Стоун!

Поспешно Джабез подбегает к двери. Видит, что к амбару приближаются Том Шарп, Эйли Хигинс и Ван Брукс. Но Джабез неприветливо встречает их у порога.

Джабез (запыхавшись). Что вам нужно?

Шарп. Здорово, мистер Стоун!.. Мы заглянули к тебе, чтобы спросить, не решился ли ты наконец вступить в ассоциацию фермеров?

Джабез (удивленно). В какую ассоциацию?

Шарп. Мы имеем в виду ассоциацию фермеров. Ту самую, о которой с тобой беседовали на днях.

Эйли Хигинс. Ты еще тогда обещал поразмыслить как следует.

Джабез (перебивая). Нет-нет! Я не хочу вступать в нее. (Резко.) Идите отсюда!.. Оставьте меня в покое!

Шарп (отступает назад). Мы не собирались принуждать тебя, Джабез... но это в твоих же интересах.

Джабез. Я позабочусь о себе сам... а сейчас уходите... оставьте меня!

С минуту Джабез стоит, неподвижно наблюдая, как удаляются фермеры, затем быстро входит в амбар.

Джабез (глядя на золото). Откуда оно здесь взялось?

Дьявол. О!.. Ты же знаешь старую историю о гессенском купеческом транспорте, на который напали по пути в Саратогу... Часть того золота была зарыта под твоим амбаром!

Джабез (лихорадочно). Да, почему бы ему и не быть здесь?

Дьявол. Конечно!.. Человек, который знал, где оно хранится, умер, а люди забыли об этом. Словом, ты знаешь, как в таких случаях бывает...

Джабез хочет взять золото, но Дьявол жестом останавливает его.

Джабез. Оно ведь мое?

Дьявол. Совершенно верно, мистер Стоун... но существует... (Быстро вынимает из кармана лист бумаги.) Нужна только одна маленькая формальность... Я хотел бы, чтобы здесь вот была твоя подпись... Смотри, вот здесь... Если это будет сделано... она будет иметь силу семь лет. (Заметив, что Джабез колеблется.) Это обычная процедура. Но, конечно, мы можем, когда придет время, поднять вопрос и о продлении срока.

В смятении Джабез пристально смотрит на бумагу, которую Дьявол держит перед ним.

Джабез. А что тут говорится о моей душе?

Дьявол. И чего это тебя так беспокоит?.. Душа — это ничто... Разве ты можешь ее видеть, трогать, чувствовать ее запах? Конечно, нет... Твоя душа — ничто по сравнению с семью годами настоящего счастья. Ты будешь обладать деньгами... и всем, что можно купить за деньги! Честное слово, сосед Стоун, если бы не репутация моей фирмы устраивать щедрые сделки...

Хочет убрать бумагу.

Джабез. Нет-нет, давай ее сюда!

Вынув булавку из отворота своего пальто, Дьявол подает ее Джабезу.

Дьявол. Вот булавка, сосед Стоун! Боюсь, что тебе придется уколоть свой палец... но что значит небольшой укол для счастливого человека!

Взяв булавку, Джабез колет ею себе палец, выпускает немного крови.

Дьявол (показывая). Подпиши здесь.

Джабез подписывает.

Дьявол. Превосходно! Твердая, красивая подпись. Подпись, которая просуществует до дня Страшного суда. (Прячет подписанный документ в свой бумажник и пожимает Джабезу руку.) Мой дорогой сосед Стоун, поздравляю тебя!.. Тебе предстоит стать самым богатым человеком в штате Нью-Хемпшир!

Собирается уходить.

Джабез. Итак, я буду...

Наклоняется, чтобы взять несколько золотых монет.

Дьявол. Да, конечно... Но не сейчас, а через семь лет. Ох, я совсем забыл, какое сегодня число!

Джабез. Седьмое апреля...

Дьявол. ...Тысяча восемьсот сорокового года. Итак, срок истечет седьмого апреля тысяча восемьсот сорок седьмого года.

Вместе направляются к выходу.

На улице, возле амбара.

Уже потухающий закат солнца.

У двери амбара рядом с чахлым деревцем стоят Джабез и Дьявол.

Дьявол. Осталось только напомнить тебе... Хотя, разумеется, мы еще увидимся с тобой.

Своими пятью заостренными пальцами Дьявол проводит по коре дерева, и на нем появляется дата:

«7 апреля 1847 года».

Дьявол направляется к своей черной коляске с впряженной в нее черной лошадью, которые кажутся призрачными тенями в этом призрачном свете.

Дьявол (приподнимая шляпу). До свидания, сосед Стоун. (Садится в коляску.) Прекрасный закат, мистер Стоун!

Держа в руках золотые монеты, неподвижно стоит Джабез.

Слышится шум колес удаляющейся коляски, но в наступивших сумерках мы с трудом можем заметить ее.

Оставшись один, Джабез протирает глаза, будто очнувшись от фантастического сна. Бросает взгляд на золото, подносит одну из монет к глазам и, часто моргая, смотрит на нее.

Джабез (едва слышно). Мэри... (С чувством обретенного счастья.) Мэри... Мэри... Мэри!

Стремглав бежит в дом. Крадучись, вслед за Джабезом из амбара выходит собака. Но, неожиданно избавившись от своих страхов, она начинает весело скакать вокруг хозяина.

Кухня в доме Джабеза Стоуна.

Горят все лампы.

У горячего очага в кресле сидит Мэри. Мамаша Стоун занята приготовлением ужина. Входит Джабез, бросается к Мэри. Он возбужден, не может усидеть на месте. Радостно кидает золотые монеты на колени Мэри. Изумленно и недоверчиво дотрагивается она пальцами до денег.

Джабез. Мэри, что бы ты сделала с полным горшком золота?

Мэри. Джабез!..

Джабез. Мэри, ну что бы ты все-таки сделала?

Мэри. Я... я, право, не знаю... Ну я бы расплатилась с долгами и, может быть, купила себе новый капор... но думаю, что жить стала бы по-прежнему.

Джабез. Когда я доставал семена... я споткнулся и увидел, что одна доска немножко покоробилась... и... вот вам золото!

Мамаша Стоун (неся тарелки, недоверчиво говорит). Самая диковинная вещь, какую мне когда-либо приходилось слышать! (Ставит тарелки на стол.) Так или иначе, но это кажется неправдоподобным!

Джабез. Но это же правда!.. Мэри, возьми их в свои руки и посмотри... ведь это же настоящее золото.

Пристально смотрит Мэри на свои колени, но денег в руки не берет.

Джабез. Ты рада, Мэри?

Мэри. Я бы хотела радоваться, но... никак не могу представить себе этого.

Мамаша Стоун (берет одну из монет). Гм, золото гессенских купцов... Ну будем надеяться, что оно принесет нам больше счастья, чем самим гессенским купцам. (Роняет монету.)

Джабез. Теперь никто из нас ни о чем не должен беспокоиться, мама! Мы богаты. (Наклоняется и целует Мэри.)

Мамаша Стоун (у очага). Это утешительно!.. (Снимает с ухвата чугунок и возвращается с ним к столу.) Давайте все же ужинать.

Джабез. Скажи, Мэри, как твое плечо?

Мэри. Сейчас не болит.

Джабез. Ты поедешь со мной в город завтра?

Мэри. Я была бы очень рада!

На следующий день.

Утро.

Уходящая вдаль дорога. Светит яркое весеннее солнце. Одетые по-праздничному, Джабез и Мэри едут в двуколке в деревню Крос Корнес. Джабез в приподнятом настроении: он то напевает, то тихо насвистывает. Мэри также оживлена, но ведет себя более сдержанно.

Деревня Крос Корнес.

Вторая половина дня.

Контора Майзера Стивенса.

К конторе, поднимая за собой облако пыли, подъезжает двуколка. Останавливается.

Не успевает еще Джабез выпрыгнуть из двуколки, как из конторы выходит шериф.

Джабез. Здорово, шериф!

Шериф. Здорово, Джабез... Я только что говорил со Стивенсом относительно небольшой отсрочки твоих платежей.

Джабез (смеясь). И не получил согласия на такую отсрочку, верно? Ну пойдем и поговорим с ним по-другому.

Взяв шерифа под руку, Джабез идет с ним в контору Стивенса. У двери оборачивается, подает Мэри какие-то сигналы, лукаво ей подмигивает, стараясь ее успокоить.

Контора Стивенса.

Пустая, неуютная комната.

Около письменного стола стоит небольшая чугунная печка, у стены небольшой сейф, несколько простых стульев — вот и вся обстановка. В печке тлеют угли.

За письменным столом сидит Стивенс. Перед ним груда юридических документов. Он хитро посматривает на открывающуюся наружную дверь, через которую входит шериф, за ним Джабез.

Закрыв за собой дверь, Джабез развязно выступает вперед. Широким жестом срывает с себя шляпу.

Джабез. Почтение Стивенсу! (С насмешливой покорностью.) Мне едва удалось кое-что наскрести для вас... Надеюсь, что если внесу немного в счет погашения долга...

Стивенс (твердо). Ну уж нет, Стоун!

Джабез. Я имею в виду золотом...

Стивенс. Хотел бы я знать, где ты достал его.

Джабез. Знаешь... некоторым людям везет... а другим золото падает прямо с неба.

Делает над головой быстрое движение рукой, как будто что-то ловит, затем небрежно бросает на стол золотую монету.

Джабез. Вот так, например!

Схватив монету, Стивенс пробует на зуб.

Стивенс. Настоящее!.. Шериф, будь свидетелем, что эти деньги вносятся мне добровольно... И хотя их недостаточно, чтобы погасить закладную, — теперь они мои.

Джабез. Этого не хватит, чтобы погасить закладную, ты говоришь? М-м... очень плохо...

Начинает делать руками какие-то пассы, как делают фокусники, и извлекает еще одну золотую монету. Бросает и ее на стол.

Джабез. Загребай и это... (Подбрасывает золото.) Бери и эту тоже... и ту...

Вынимая золотые монеты, Джабез все быстрее, одну за другой бросает их вниз. Он буйно хохочет, видя, как потрясенный Стивенс торопливо сгребает деньги. Подходит к столу вплотную.

Джабез. Хорошенько считай их... считай!.. Шериф здесь в качестве свидетеля.

Склонившись над столом Стивенса, Джабез быстро отыскивает закладную и хватает ее. Внимательно читает, чтобы убедиться, что это действительно его закладная, а убедившись в этом, порывисто разрывает документ и разбрасывает обрывки по столу.

Джабез. Теперь я чист... Ну пойдем, шериф!

Берет под руку шерифа и выходит с ним из конторы, даже не оглянувшись на Стивенса, который пристально разглядывает одну из золотых монет.

Вспомнив, что он уже видел когда-то такое же золото, Стивенс бросает монету на стол, потом с отвращением отталкивает ее в сторону. Рывком, трясущимися руками захлопывает ящик стола и неподвижно смотрит на пол. Там словно из тумана появляются какие-то слова.

Крупно дата — 8 апреля 1840 года. Эту надпись и рассматривает Стивенс. Она сделана точно так же, как дата, высеченная Дьяволом на дереве во дворе фермы Джабеза.

Долго разглядывает Стивенс роковую надпись на полу. Наконец, пошатываясь, поднимается и быстро направляется к своему сейфу. Открывает его. Выгребает оттуда несколько золотых монет, толстые пачки потрепанных ассигнаций. Набивает ими свои карманы и выходит из конторы.

Деревня Крос Корнес.

Церковь. Это типичное для Новой Англии красивое белое строение, расположенное среди деревенских лугов.

По ступенькам главного входа поднимается Стивенс. Он спешит. Крепко прижимает руками карманы, оттопыривающиеся от тяжести золотых монет и бумажных ассигнаций.

Входит в церковный притвор. Это темный уголок. Здесь находится ящик для милостыни беднякам. Стивенс начинает торопливо перекладывать деньги из карманов в этот ящик.

На улице, у ступеней, ведущих на паперть, появляется тень фигуры в черном сюртуке. На нижней ступени ясно виден остроконечный ботинок. Доносится голос.

Дьявол (мягко). Что ты делаешь, мистер Стивенс?

Вытянув шею и дрожа от страха, Стивенс суетится. Перестает перекладывать деньги.

Стивенс (съежившись). Я... хотел бы отдать все эти деньги церкви.

Дьявол. Отдать мои деньги? Почему, мистер Стивенс? Что за странное намерение! Подойди к двери, я хочу поговорить с тобой с глазу на глаз... Перестань выбрасывать эти деньги! Ты не должен показывать людям, что у тебя есть слабость, мистер Стивенс. Ты знаешь, что люди пользуются человеческими слабостями!.. Выходи оттуда... Я дам тебе хороший совет, конечно, при условии, что ты выбросишь эту глупую мысль о раскаянии!

Стивенс (выходит из церкви). Да дело не в этом... Это... одиночество, мистер Дьявол... одиночество.

Дьявол (поглаживает свой удлиненный подбородок и посмеивается). Одиночество?.. Неужели ты чувствуешь себя одиноким с твоим золотом, мистер Стивенс?.. В этом едва ли ты прав...

Стивенс (переводя дыхание). Я хочу с кем-нибудь поговорить о...

Дьявол. Ты можешь поговорить со мной...

Стивенс. Нет... нет... (Снова начиная хныкать.) Я хочу поговорить с людьми... с народом Крос Корнеса... с моими соседями.

Дьявол. Так почему же ты этого не делаешь?

Стивенс. Я не могу быть откровенен с ними!

Дьявол. Ах вот что ты хочешь!.. Ну теперь ты можешь быть вполне откровенен с Джабезом Стоуном.

Деревня Крос Корнес.

Сельская лавка.

Джабез грузит на повозку купленные товары. Из лавки выходит приказчик Эдди. В его руках счет, который должен оплатить Джабез.

Эдди. Сегодня действительно большой праздник для нашего магазина, мистер Стоун.

Джабез (расплачивается). Получи по счету... А это вот для тебя!

Вручает Эдди еще одну золотую монету.

Эдди. Ей-богу, мистер Стоун... может быть, повезет и мне и в один прекрасный день я тоже наткнусь на горшок с золотом гессенских купцов.

В то время как Эдди входит в магазин, оттуда выходит Мэри в сопровождении Сары.

Мэри (показывает капор). Ну что ты на это скажешь, Джабез?

Джабез. Ты выглядишь в нем очень элегантно, Мэри!

Сара (суетится около Мэри). Новейшая модель каталога прошлой осени и журнала дамских мод.

Мэри. Ты не думаешь, что он слишком шикарен для меня?

Сара. Ну что вы, милое дитя, вам ли это говорить!

Джабез. Бери, бери этот капор!.. Для нас теперь нет ничего слишком шикарного...

Мэри (обращаясь к Саре). Да... может быть, к нему приколоть несколько роз?

Сара. Будет очень мило, Мэри.

Мэри (направляясь обратно в магазин). Теперь мне осталось лишь выбрать небольшую шаль для мамаши Стоун... но только хорошую и прочную.

Джабез (вслед Мэри). Займись одна своими покупками, Мэри... Я на полчаса отлучусь.

Уходит. У дверей магазина Мэри сталкивается с Эдди, который выходит оттуда с трубой под мышкой.

Мэри. Куда это вы направляетесь со своей трубой?

Эдди. А вы разве не слышали, миссис Стоун?.. Сегодня в нашем селе обещал остановиться Даниэль Вебстер. Он направляется во Франклин.

Мэри. Даниэль Вебстер здесь?

Эдди. Вы не пойдете на встречу с ним?

Вечереет.

Сельская площадь.

Здесь собрались все жители поселка. Впереди местный оркестр, в составе которого должен быть по меньшей мере хотя бы один ветеран гражданской войны между Севером и Югом. Ветеран в темно-синей форме, с косичкой.

Шериф выстраивает в шеренгу оркестр и зрителей. Школьный учитель наводит порядок среди учеников.

Перед оркестром стоит судья. Он с сомнением смотрит на Эдди, который упражняется на своей трубе.

Судья. Эдди, стоит ли тебе сейчас заниматься этим?

Эдди. Я хочу как следует настроить трубу к приезду Вебстера.

Шериф (подходит к ним). Как вы думаете, судья, не следует ли мне узнать поподробнее о золоте Джабеза.

Судья. Вы лучше узнайте о мистере Вебстере. Он опаздывает уже больше чем на час... Я не могу понять, в чем дело.

Судья оборачивается к ожидающей толпе, которая становится все беспокойнее. Он уже собрался что-то сказать, но Эдди снова затрубил и навлек на себя гнев судьи.

Эдди. Не беспокойтесь, судья, я сейчас настрою.

Судья (обращается к толпе). Друзья, соседи!.. Я прошу вас... немного терпения! Давайте еще раз прорепетируем наш парад.

Поворачивается к руководителю оркестра. Тот подает сигнал. Оркестр начинает играть.

Смеркается.

Поле... Сарай... Из-за сарая выходит Джабез. Он идет к кузнецу. Видит мальчика. Спрашивает у него.

Джабез. А где кузнец?

Мальчик. Подковывает лошадь Даниэля Вебстера.

Джабез. Чью лошадь?

Обернувшись, он видит Даниэля Вебстера и кузнеца. Вокруг них, весело болтая, столпились мальчуганы. Здесь же стоят несколько фермеров. Все с интересом наблюдают за кузнецом.

Первый фермер (обращается к своему соседу). Глупый недотепа, воображает, что может тягаться с Даниэлем Вебстером.

Второй фермер. Даниэль ковал лошадей с раннего детства... Не так ли, Даниэль?

Вебстер. Да, вместе с моей бабушкой. Она тоже была неплохим мастером... Ну а теперь я в самом деле должен ехать... Народ, наверное, ждет меня в Крос Корнесе.

Направляется к своей коляске. Но в этот момент Дьявол удерживает его за пальто.

Дьявол. Вам осталось ехать совсем немного, мистер Вебстер.

Вебстер (оборачиваясь). А, это опять ты!.. Что тебе нужно?

Дьявол. Приближаются выборы президента... я мог бы оказать вам помощь, сэр!

Вебстер. Я предпочитал бы видеть тебя на стороне моих противников!..

Дьявол. А я буду и там!

Остановившись, Вебстер оглядывается и видит, как Джабез гнет подкову.

Вебстер. Совсем неплохо, молодой человек!

Дьявол. Неплохо... это просто прекрасно!

Джабез. Десять ударов, мистер Вебстер.

Вебстер. Идет, десять ударов...

Наплыв, означающий, что уже прошло какое-то время. Затем мы снова видим Джабеза. Он делает несколько ударов и выходит из игры победителем.

Фермеры возгласами выражают свое удивление.

Крепко пожимая руку Джабезу, Вебстер дружелюбно констатирует.

Вебстер. Ты победил... Не поедешь ли со мной в деревню, мистер Стоун?

Пока коляска Вебстера спускается по склону, мы видим опустевшую площадь. Очевидно, народ устал от долгого ожидания и разошелся по своим домам.

Снова появляется коляска Вебстера...

Одновременно по склону спускаются еще две коляски. В них огорченные члены комитета по организации встречи с Вебстером. Они уныло оглядывают опустевшую площадь.

Вебстер лукаво улыбается, в его черных глазах искрятся огоньки юмора, когда он, обращаясь к оказавшемуся возле судье, спрашивает:

— По-видимому, я не очень популярен в Крос Корнесе?

Джабез. Похоже, что это моя вина, мистер Вебстер!

Вебстер (хлопая Джабеза по колену). Вовсе нет, юноша... (Неискренне.) Хорошую игру с подковой я всегда предпочту славе и грому аплодисментов.

Несколько мальчишек спрыгивают с задка коляски и стрелой убегают, что-то крича на бегу своими пронзительными голосами. Один из мальчиков, Мартин, подбегает к двери сельского кабачка.

Мартин. Черный Даниэль приехал!

Сельский кабачок, битком набитый фермерами и горожанами, которых мы уже видели на деревенской площади.

В кабачок, где в разгаре выпивка, вбегает Мартин.

Мартин. Эй, вы... Даниэль Вебстер здесь!

На площади перед кабачком коляски останавливаются. В тот же миг распахивается дверь и из кабачка выскакивает хозяин Си Биббер, сутулый и краснолицый человек. Он приветствует Даниэля Вебстера, держа в руках объемистый кубок с ромом, который ему только что передал Дьявол. Судья также бросается к коляске.

Судья. Добро пожаловать, мистер Вебстер! Добро пожаловать в Крос Корнес!

Си Биббер (вручая Вебстеру кубок с ромом). Ваше доброе здоровье, сэр!

Вебстер (берет кубок). Ну-с, друзья, давайте выпьем все вместе... Выпьем бокальчик за чемпиона — мистера Стоуна.

Си Биббер. Сию минуту, мистер Вебстер, сию минуту!

Раболепно кланяется, уходит и тут же возвращается с наполненными бокалами.

Вебстер (нюхает кубок с ромом). Здесь оказался человек, который знает, что нравится Даниэлю Вебстеру... Медфордский ром! Эх, дыхание земли обетованной! (Пробует ром и звонко чмокает губами.) За чемпиона железной подковы — Джабеза Стоуна!

Джабез (получив свой бокал). Спасибо, мистер Вебстер! (Поднимает бокал.) За чемпиона всех Соединенных Штатов Даниэля Вебстера!

Одобрительные возгласы. Все пьют.

Взобравшись на коляску, маленький Мартин, не сводя глаз, пристально рассматривает Вебстера.

Вебстер. Что ты смотришь на меня, полковник?

Мартин не отвечает.

Вебстер. Как тебя зовут?

Мартин. Меня зовут Мартин ван Бюрен Олдридж. Мой отец — единственный демократ во всем Крос Корнесе. Он сказал, что у вас есть рога и хвост, мистер Вебстер! Я никак не могу их увидеть!

Вебстер. Видишь ли, Мартин, дело в том, что я ношу их только в Вашингтоне. Вот если ты когда-нибудь приедешь в этот город, я покажу их тебе.

Мартин (таращит глаза). В самом деле, мистер Вебстер?

Вебстер. Ну конечно! А от меня передай своему отцу, что мы можем твердо стоять на разных позициях; но я всегда бываю рад услышать о человеке, имеющем свои собственные убеждения. Пока люди будут придерживаться этого, у нас в стране все будет в порядке... Ты понял меня, Мартин?

Мартин. Да, сэр, думаю, что понял...

Дьявол. Произнесите речь, мистер Вебстер, речь...

Вебстер, Джабез, судья, сельский учитель, шериф снова пьют. Си Биббер подносит Вебстеру новый бокал. Заметно, что Вебстер опьянел. Он тяжело опускается на переднее сиденье коляски, с трудом удерживая в руке кубок. Из толпы слышатся возгласы, обращенные к гостю.

Голос из толпы. Просим речь, Черный Даниэль, просим речь.

Судья. Они просят вас сказать речь, мистер Вебстер.

Вебстер. Сказать речь?.. О нет... я немного устал, к тому же здесь так хорошо на солнышке. (Вытягивает ноги, ложится на спину.) Солнце и воздух Крос Корнеса так приятны.

Улыбается. Глубоко вздохнув, закрывает глаза.

Судья (растерянно). Но... мистер Вебстер... (Беспомощно оглядывается на стоящих вокруг него людей.)

Вебстер (обращаясь к судье). Скажите им...

Голоса из толпы. Просим речь, Даниэль Вебстер!

— Речь!

— Скажите речь!

Судья (к членам комитета). Что же нам делать, джентльмены?

Вдруг Джабез, понявший состояние Вебстера, выходит из коляски и прыгает на крыльцо кабачка. Вытягивает руку в сторону собравшихся встречать гостя. Постепенно толпа успокаивается, ее внимание переключается на Джабеза. А он, в душе смущенный и испуганный, начинает, сразу охрипнув.

Джабез. Слушай, народ... я хочу сказать... народ, я... я не большой мастер произносить речь... (Делает глоток.) Но я считаю своим долгом...

Воцаряется тишина. Все с любопытством поглядывают на Джабеза, а он, все еще не оправившись от смущения, вглядывается в толпу и мучительно подбирает слова...

Крупно: в толпе рядом с высокой, худой женщиной по имени Сюзанна Орр стоит Мэри.

Сюзанна (пристально глядит на Джабеза). Что с ним случилось? Что, кто-нибудь проглотил его язык?

Мэри. Помолчи, Сюзанна.

Сюзанна. Джабез хороший фермер, но произносить длинные речи — другое дело!.. Как ты думаешь, сумеет он справиться с этим?

Мэри. Конечно, справится... Правда, я знаю, что ему никогда не приходилось... но... О, не можешь ли ты постоять спокойно!

Крупно: Джабез Стоун на ступеньках кабачка.

Джабез (собравшись с мыслями). Ну-с, люди... все, что я хочу сказать, сводится к тому... ну так сказать, когда человек, подобный Даниэлю Вебстеру, посещает нас... мы не должны требовать от него речи... говорить нужно нам самим... Нужно сказать ему, что мы, фермеры, каждый день благодарим наши счастливые звезды за то, что сделал для нас Даниэль Вебстер. Каждый, кто имеет зерно в закромах и сено в сарае, обязан всем этим нашему доброму соседу, Даниэлю Вебстеру, который стойко защищает в конгрессе наши интересы от акул-заимодателей... борется за введение нового закона. И вполне понятно, что Даниэль Вебстер устал от такой нелегкой работы... устал от речей и хочет хотя бы небольшого отдыха на солнце. И почему бы ему не выбрать деревенское солнышко Крос Корнеса?! Прежде чем кончить говорить, мне хотелось бы добавить, что мы вспахиваем землю под посевы в округе Франклина благодаря, так сказать, Даниэлю Вебстеру, и мы будем ее вспахивать до тех пор, пока наш гость находится в Белом доме в Вашингтоне, где для него самое подходящее место.

Поклонившись, Джабез спускается с крыльца. Его награждают аплодисментами, одобрительными возгласами.

Крепко заснувший Вебстер открывает глаза. Поняв, в чем дело, протягивает Джабезу руку. Тот восторженно пожимает ее.

Вебстер (в полусне). Красноречивое выступление, сосед Стоун... Я сам не смог бы произнести лучшей речи. (С лукавой улыбкой.) При данных обстоятельствах. (Пожимает руку Джабезу.) Благодарю тебя.

Джабез. Мистер Вебстер, я бы хотел, чтобы вы познакомились с моей женой Мэри.

Вебстер. Ну что же, хорошо... если речь не идет о маленькой Мэри Сэмпсон из Франклина.

Мэри (улыбаясь). О ней самой.

Вебстер (протягивает руку Мэри). Вы нашли хорошего человека, миссис Стоун. Ну обнимите же его.

Мэри (обменивается рукопожатием с Вебстером). Мне очень хочется это сделать, мистер Вебстер! (Краснеет.)

Вебстер. Вот и прекрасно!.. (Берет в руки вожжи.) Итак, я должен попасть во Франклин до наступления ночи... До свидания, Мэри... До свидания, Джабез... Да благословит вас бог... До свидания, все остальные, и благодарю вас!

Поднимает руку в знак приветствия. Народ отвечает ему приветственными возгласами. Лошади трогают с места.

И в этот момент наконец появляется оркестр. Музыканты играют прощальный марш. Из толпы все еще раздаются приветственные возгласы. Вебстер оборачивается, машет рукой.

Стоящие рядом Мэри и Джабез прощально машут руками...

Судья и многие другие направляются к кабачку.

Судья. Ну пойдем с нами, Джабез!

Джабез (обращается к Мэри). Может быть, зайдем?

Мэри. Нам нужно ехать домой, Джабез.

Джабез. Пожалуй, верно, Мэри. (Удовлетворенно вздыхая.) Да, денек выдался утомительный!

Кабачок.

Зал для почетных гостей. Здесь судья, шериф, учитель и еще несколько человек. Все они, включая и самого хозяина Си Биббера, много пьют. Си Биббер уже не за стойкой бара, где ему следовало быть. Там его место занял Дьявол. Он быстро и умело приготавливает коктейли и обслуживает посетителей бара.

Дьявол. Еще поднести, шериф?

Си Биббер. Я хочу произнести тост... (Поднимает кубок, который Дьявол только что наполнил.) Тост в честь Даниэля Вебстера... за величайшего человека... во всех Соединенных Штатах!

Дьявол. Великолепно, мистер Биббер!.. прекрасно... и я бы хотел провозгласить тост. (Поднимает свою чашу.) За Джабеза Стоуна... который так искусно поддержал... (глотая слова) великого Даниэля Вебстера!.. Иногда не замечают великих людей в своей собственной общине!..

Си Биббер (обращаясь к судье). Ты слышал, судья Слоссэм?

Судья. Мистер Стоун?.. Великий человек?.. Ну теперь... я... он, по-видимому, стал таким важным после того, как проехался в коляске мистера Вебстера. Нет... я не очень-то верю в его величие.

Дьявол (обращаясь к судье). Подлить еще рому, судья Слоссэм?

Судья (хрипло). Мне... я... я не знаю...

Дьявол. Что вы сказали?.. Не знаете?

Судья. Ну тогда еще только одну кружечку... и она уже будет последней!..

Главная улица Крос Корнеса.

Темно. Безмолвно. В домах не видно ни одного огонька.

Из кабачка, взявшись за руки, выходят Дьявол, судья, шериф, Си Биббер и учитель. В центре шествует Дьявол.

Мы видим, как они, тихо напевая пьяными голосами, плетутся неровной шеренгой вдоль улицы.

Хором. Мы за Джабеза Стоуна!.. Чтобы он стал членом сельской управы... Джабез Стоун! Джабез Стоун!

Ночь. Спальня Джабеза.

Небольшая комната со скошенным потолком, освещенная лампой. В ней стоит обычная для Новой Англии большая кровать с пологом, накрытая пестролоскутным одеялом. Джабез и Мэри готовятся ко сну. Мэри расплетает косу, Джабез снимает ботинки.

Джабез (мечтательно). Помнишь, Мэри, как он сказал: «Я бы сам не смог произнести лучшую речь, Джабез Стоун». А ведь это была моя первая речь!.. Я не знаю, Мэри, что случилось со мной... Я просто поднялся, и слова, как вода, полились из моего рта.

Мэри. О, Джабез, это был изумительный день...

Мэри расплела косу. Начинает расстегивать платье.

Мэри. Но я рада, что снова возвратилась домой...

Джабез (посмотрев на Мэри). Устала?

Мэри. Меня беспокоит...

Джабез. Теперь не о чем беспокоиться.

Мэри (озабоченно). Ведь ты никогда не изменишься... не правда ли?

Джабез. Мэри... ты только подожди — и увидишь... Вот и все... ведь это только начало... только начало всего. Я стану самым большим человеком во всем Нью-Хемпшире... а ты будешь женой самого большого человека!

Расстегивает рубашку. Со двора доносится лай Шепа. Джабез подходит к окну, открывает его. Занавеска колышется на легком ветру. В комнату врывается запах земли. Виден молодой месяц, опускающийся на крутые холмы.

Джабез. Успокойся, Шеп! (Глубоко вздыхает.) Сейчас новолуние, Мэри...

Голос Мэри. Я знаю, Джабез... молодой месяц... А я увидела его через правое плечо... Это означает большое счастье... для нас обоих.

Джабез. Да... мы богаты...

Мэри. Это означает надежду и обещание, Джабез... Хороший сев и надежды на хороший урожай.

Джабез (снова глубоко вздыхает). Да, ты права, Мэри. Мне кажется, я слышу шелест маленьких ростков, пробивающихся сквозь землю... Слышу движение каждого семени под землей.

Мэри (после паузы, мягко). Смотри не простудись, Джабез. (После новой паузы.) Иди сюда... здесь теплее.

Гаснет лампа, и комната погружается во мрак. Лишь слабый свет луны на несколько секунд освещает фигуру Джабеза. Он отворачивается от окна. И тогда становится ясно видна фигура Дьявола, стоящего в тени дерева и наблюдающего за спальней. Но Джабез не видит его.

В тусклом свете луны мы видим фигуру Джабеза, идущего к кровати. На кровати, повернув голову на подушке в сторону Джабеза, лежит Мэри. Она ждет его.

Джабез. Мэри...

Мэри. Джабез...

Джабез целует Мэри.

Полдень.

Поле на склоне холма за домом Стоуна. Джабез занят весенней пахотой. Хотя его лошадь так же стара, как и плуг, но зритель чувствует, какие блага и радости может приносить здесь земля. Джабез выглядит умелым земледельцем. Это чувствуется по его уверенному и любовному обращению с землей.

Крупно — Джабез, идущий за плугом.

Из дома доносится звук рожка. Этим сигналом обычно пользуются, когда нужно позвать кого-нибудь с поля.

Прекратив пахоту, Джабез направляется домой.

Дом Стоунов.

Боковое крыльцо. Джабез и мамаша Стоун подходят к крыльцу. Возле крыльца Мэри, засучив рукава, стирает в корыте белье.

Мэри (увидев Джабеза). О, Джабез... мне очень не хотелось отрывать тебя от пахоты, но...

Крупно — судья, его жена Люси, учитель Фиппс и шериф.

У судьи, шерифа и учителя подозрительно болезненный вид. Заметно, что они страдают от головной боли. Особенно непривлекательно выглядит судья. Тем не менее он старается сохранять напыщенный вид.

Джабез (возбужденно). Какими судьбами!.. Доброе утро, судья.

Судья. Доброе утро, Джабез!

Другие. Доброе утро!

Джабез. Доброе утро, миссис Слоссэм!

Судья. Видишь ли... мы хотели поговорить с тобой по секрету, сосед Стоун... Хотя нам и не хотелось отрывать тебя от полевых работ... но иногда...

Джабез. Может быть, пройдем в гостиную, соседи.

В честь таких почетных гостей мамаша Стоун надела новую шаль. Она с гордостью ее демонстрирует. То и дело приглаживает волосы.

Мамаша Стоун. Конечно, Люси Слоссэм!.. Пройдемте с нами, пожалуйста.

Люси. Благодарю, миссис Стоун.

Все уходят в дом.

Гостиная в доме Стоунов.

Это холодная комната, которую вполне можно принять за хорошо выбеленную кладовую. Джабез вводит сюда судью, шерифа и учителя. Все неловко рассаживаются на жестких стульях, слегка поеживаясь от холода.

Джабез. Очень любезно с вашей стороны заглянуть к нам, судья, и уделить время на... (подозрительно поглядывает на других) и с вашей стороны, шериф, и с вашей, учитель... очень мило!

Судья. Итак, сосед Стоун, мы хотим...

Его мучит головная боль. Шериф и учитель чувствуют себя не лучше.

Судья (стонет). Ох!

Джабез (озабоченно). Головная боль, судья?

Судья. Самая ужасная, какая была у меня за последние годы... Ох-хо-хо, и все это из-за холодной весны!.. Может быть, Стоун, у вас в доме найдется немного настоя ромашки?

Джабез. Настоя ромашки?..

Кухня в доме Стоунов.

Здесь сидят мамаша Стоун, Люси Слоссэм и Мэри. Мэри уже немного принарядилась, но еще не успокоилась. Так и сидит она, раскрасневшаяся и смущенная внезапным появлением гостей.

Входит Джабез.

Джабез. Мэри, приготовь три чашки настоя из ромашки для судьи и остальных. Они замерзли, пока добирались сюда.

Мэри. Сейчас, Джабез.

Джабез. Поторопись, Мэри!

Снова уходит в гостиную. Мэри подходит к шкафу. Вынимает оттуда кувшин с сидром и несколько чашек.

Люси. Бедный Генри! Так страдает!.. Вчера у него было важное заседание комитета, и он лишь в полночь вернулся домой... Я, конечно, уже спала в это время, но на утро... Боже мой!

Мамаша Стоун (сухо). От такой головной боли есть одно хорошее средство... Давайте я вам его покажу.

Гостиная в доме Стоунов.

Судья с трудом удерживается на ногах. Но это не снижает его торжественности.

Судья. Итак, Джабез Стоун, от имени партии вигов Крос Корнеса мы предлагаем тебе выставить от этой партии свою кандидатуру в члены сельской управы.

Джабез (ошеломленный). Членом сельской управы?.. Меня?

Шериф и учитель в знак одобрения хлопают в ладоши.

Шериф. Отличная речь, которую ты произнес вчера, доказывает, что ты вполне подходишь для этого.

Судья. Молодая кровь — и старинный род...

Джабез. Но... мне ведь просто повезло.

Судья. Ну а кто сказал, что политическому деятелю не должно везти!

Шериф. Твоя кандидатура кажется нам вполне подходящей!

Джабез (с глубоким вздохом). Ну что ж, соседи... ладно, я согласен!

Судья. Вот и хорошо!.. Самая подходящая кандидатура в Нью-Хемпшире!.. Ну а теперь... гм... может быть, мы скажем маленький тост по этому случаю?

Мэри (входит с чашками на подносе). Вот, Джабез.

Джабез (берет поднос). Мэри, знаешь, я буду членом управы Крос Корнеса!

Но на Мэри это приятное сообщение производит совсем иное впечатление. Она смотрит на Джабеза так испуганно, как будто потеряла его навсегда.

Мэри. О, Джабез!

Поворачивается и выбегает из комнаты.

Ничего не понимая, Джабез смотрит ей вслед. Пожимает плечами. Подходит к мужчинам и передает им чашки.

Судья (поднимая чашку). За нашего нового члена сельской управы — Джабеза Стоуна!

Одним жадным глотком выпивают они содержимое. И тут же с выражением крайнего недоумения все трое смотрят друг на друга. Их губы кривятся. Ясно, что проглотили они что-то невкусное.

Шериф. Провалиться на месте, если это не сливовая слабительная настойка!

Гости удивленно смотрят на Джабеза.

Кухня.

Мамаша Стоун и миссис Слоссэм роются в коробке, наполненной рецептами.

Мамаша Стоун. Ну а если это не поможет, попробуйте вот этот рецепт.

Миссис Слоссэм. Благодарю вас, мамаша Стоун.

Входит Мэри. В руках у нее поднос с пустыми чашками.

Мэри. О, миссис Слоссэм, они собираются уходить!.. Вам лучше поторопиться, если не хотите остаться здесь.

Миссис Слоссэм доедает кусок пирога, вытирает пальцы и направляется к выходу из кухни.

Миссис Слоссэм. До свидания, мамаша Стоун!.. До свидания, Мэри!.. Спасибо за все.

Мамаша Стоун (заглядывая в чашки, которые принесла Мэри). Они и вправду выпили все до последней капли?! Ай-яй-яй!

Подходит к окну. Отсюда видна коляска гостей.

Мэри. Ты знаешь, мама, зачем приезжал судья?

Мамаша Стоун. Да, миссис Слоссэм рассказала мне... Разве Люси умеет хранить секреты?! Член сельской управы... мой сын... Кто бы мог подумать?!

Вошедший в комнату Джабез слышит слова матери.

Джабез. Я — и вдруг член управы.

Боясь расплакаться, Мэри не хочет говорить на эту тему.

Мэри. Я так и не кончу сегодня свою стирку.

Джабез. Как раз об этом-то я и хотел поговорить с тобой, Мэри.

Мэри (делая реверанс). Да, мистер член сельской управы!

Джабез. Я говорю серьезно.

Мэри. Это вам очень идет, мистер член сельской управы.

Джабез. Но тебе совсем не идет показываться перед судьей и его женой с руками в мыльной пене.

Мэри (сбитая с толку). Но, Джабез... ведь я должна выстирать белье.

Джабез. Хорошо... Но пусть это будет последний раз... Теперь у нас будет прислуга для этого.

Мэри. Нет-нет!.. Я не хочу быть бездельницей.

Джабез. А я не хочу, чтобы моя жена была прачкой.

Мамаша Стоун. Ох, сынок, а я рада, что Стоуны снова выходят в люди.

Джабез. Послушай, мама! Я уже не мальчик и хочу, чтобы вы это поняли... Я не собираюсь до конца моих дней оставаться однолошадным фермером... и Мэри должна быть такой женой, в какой нуждается человек с положением...

Мэри. Джабез, ты говорил когда-то, что мы никогда не переменимся...

Джабез. Тогда мне не приходилось быть большим человеком... и у меня не было больших планов... ну а теперь... мои взгляды изменились!

Уходит, оставив женщин в полном недоумении.

Двор фермы Стоунов.

Из кухни выходит Джабез. Видит слоняющегося по его двору соседа — фермера Хэнка.

Хэнк. Здравствуй, Джабез.

Джабез. Здравствуй, Хэнк.

Хэнк (застенчиво, извиняющимся тоном). Может быть, ты уделишь мне минутку, Джабез?

Джабез (снисходительно). Почему же?.. Конечно, Хэнк! У меня всегда найдется время для соседа. Что тебя заботит?

Хэнк. Дело вот в чем... Том Шарп, Эйли Хигинс и еще двое фермеров говорили со мной относительно новой организации фермеров... Что ты думаешь об этом?

Джабез. Не знаю, право... мне кажется, это нестоящее дело.

Хэнк. Да, но... но что же делать фермеру, если он не хочет окончательно запутаться в сетях этих долговых акул?

Джабез. О, тебе нет нужды идти к Майзеру Стивенсу, раз я тут рядом.

Хэнк. Не следует идти, говоришь?.. Это очень благородно с твоей стороны, Джабез...

Джабез. Ничего особенного. Да-да... Хэнк... Я рад помочь тебе.

Хэнк. Спасибо, Джабез... по сути говоря, мне немного и нужно-то... Не одолжишь ли ты семян, чтобы я мог засеяться?

Джабез. Семян?.. Нет ничего проще на свете... Пойдем, Хэнк, и сразу же достанем, что тебе нужно.

Направляются в сторону амбара.

Хэнк. Скажи... а на каких условиях ты даешь мне?

Джабез. Об этом не беспокойся. Положись во всем на меня. Не будем говорить о делах... Знай только, я не принадлежу к людям, которые богатеют на несчастье других... Нет, сэр, только не я!..

В амбаре.

Входят Джабез и Хэнк.

Джабез. Мне тоже приходилось трудно... и я знаю, каково тебе сейчас. Вот...

Наклоняется над закромами, полными семян. Рядом с ним стоит Хэнк.

Джабез. Вот самые лучшие семена, какие только можно найти во всем Нью-Хемпшире.

Сквозь пальцы Джабеза легко струится зерно.

Серия коротких кадров, показывающих, как меняется ферма Стоунов.

Под лучами весеннего, а затем летнего солнца мы видим процветающее хозяйство этой фермы... Полосы яркой, едва пробивающейся зелени сменяются полями высокой, налившейся крупным зерном пшеницы... За ними следуют полосы спелого, богатого урожая ячменя...

Вот в сарай вводят породистого, недавно купленного быка и двух коров...

Снова поля спелой высокой пшеницы и ячменя...

Полдень.

Спальня Стоунов.

На кровати, не раздеваясь, лежит Мэри. Ее глаза закрыты. Она мирно спит.

Входит Джабез. Его волосы по-мальчишески взъерошены, однако он выглядит более солидным и серьезным, чем раньше. В манерах проглядывает самодовольство.

Джабез (шепотом). Мэри...

Увидав, что Мэри спит, Джабез замолкает и отходит от кровати. Он направляется к двери, но, передумав, снова возвращается. Приподнимает с одной стороны кровати стеганое одеяло, накрывает им Мэри и на цыпочках выходит из комнаты.

Кухня.

С вязаньем в руках у печки сидит мамаша Стоун. Сняв очки, протирает их и искоса поглядывает на дверь. Входит Джабез и начинает молча расхаживать по кухне.

Мамаша Стоун. Это не первый ребенок, который появится на свет в этом доме. (Мнет в руках свое вязанье.) Вот тебе на!.. Из-за тебя я спустила петлю!

Не отвечая, Джабез продолжает шагать.

Мамаша Стоун. Да сядь же!.. Ты действуешь мне на нервы.

Словно не слыша, Джабез продолжает ходить по комнате.

Мамаша Стоун. Все вы, мужчины, одинаковы! Каждый из вас думает, что появление на свет его сына — самое важное событие во всем мире.

Джабез. Мой сын! Ты в самом деле думаешь, мама...

Мамаша Стоун (смеясь). Да убирайся ты! Думаешь, что это очень важно для бабушки!.. Но, может быть, тебе повезет и в этом.

Внезапно окно освещается вспышкой молнии.

Мамаша Стоун. Кажется, начинается гроза. Надеюсь, она не разбудит Мэри. (Зажигает лампу.)

Джабез. Какая-то странная погода... Такая же странная, как и все остальное!..

Мамаша Стоун. Ну мы-то в Новой Англии, слава богу, всегда зависим от погоды... Нам достается вдоволь за все Соединенные Штаты!

Джабез. Я так беспокоюсь, мама, что совсем потерял голову.

Мамаша Стоун. О господи, послушать тебя, так подумаешь, что тебе первому предстоит произвести на свет ребенка!

Джабез. У меня... сын.

Бросает взгляд на окно. Ему кажется, что кто-то наблюдает за ним оттуда. Но он видит только темные облака и хилое дерево, на котором высечен его рок. Пытаясь побороть страх, он говорит.

Джабез. Да... деньги, деньги! Удивительная они вещь. Не так ли, мама?

Мамаша Стоун. Мне кажется, это зависит от того, как их наживать и как тратить, сынок.

Джабез (возбужденно). Ты действительно так думаешь?

Мамаша Стоун. Ну конечно! В этом весь смысл, сынок. Вот, например, Даниэль Вебстер. Я думаю, ему много платят за его работу... Но он заслуживает этого, потому что помогает другим... Вот в чем разница.

Джабез. Я знаю это, мама, но... а если человек приобрел деньги дурным путем?..

Мамаша Стоун. То они не принесут ему никакой пользы.

Прищелкнув языком, Джабез снова бросает взгляд на темное окно, в этот момент освещенное молнией, которая словно подмигивает, насмехаясь над ним.

Мамаша Стоун. Я стара... Я достаточно прожила... Потому и могу твердо сказать тебе: если человек получает деньги нечестным путем... если, видя лучший путь, избирает худший, — дьявол вселяется в его душу и подчиняет себе человека.

Джабез. Мама... но ведь человек может изменить это, не правда ли?

Мамаша Стоун. Человек всегда может изменить положение вещей, сынок... Этим-то он и отличается от амбарных жуков.

Посмотрев еще раз на хилое дерево, Джабез отходит от окна и решительно направляется к двери.

Мамаша Стоун. Куда ты, сынок?

Но Джабез оставляет ее вопрос без ответа и молча выходит из комнаты.

Двор.

Над фермой плывут темные облака. Время от времени вдалеке видны вспышки молнии.

К дереву поспешно направляется Джабез. Торопливо оглядывается. Убедившись, что его никто не видит, вынимает широкий карманный нож и принимается соскабливать дату, которую Дьявол вырезал на дереве. Но быстро убеждается, что буквы и цифры высечены слишком глубоко и ему не удастся уничтожить надпись.

Отказавшись от этой попытки, Джабез принимает другое решение. Он бросается к амбару. Входит туда.

В амбаре.

Джабез что-то торопливо ищет. Наконец находит, что ему нужно. Это топор. Собирается выйти, чтобы снова приняться за дерево, но в это время по крыше начинает барабанить град.

Через открытую входную дверь амбара видны падающие на кровлю градины небывалой величины.

В то время как Джабез мечется по амбару, из темного угла или внезапно мелькнувшей молнии появляется Дьявол. Он предстает пред Джабезом спокойным, улыбающимся, учтивым.

Дьявол. Добрый вечер, сосед Стоун!

Джабез. Теперь ты увидишь...

Дьявол. Подожди, сосед Стоун... Если бы я был на твоем месте, то не стал бы срубать это древо. Ведь это означает нарушение заключенного контракта.

Джабез. Я не беспокоюсь об этом.

Дьявол. Но ты должен побеспокоиться: ведь тебе предстоит стать отцом.

Джабез. Не смей говорить об этом!

Дьявол. О, конечно. Я даже не появлюсь на крестинах... с моей стороны это было бы бестактностью, проявлением дурного тона. (Смеется.) Но я могу прислать моего друга — просто в память о прошлом... Да... да... это я могу сделать.

Задумчиво поглаживает подбородок рукой.

Голос мамаши Стоун (зовет). Джабез! Джабез!

Дьявол. Твоя мамаша!.. Я нахожу ее несколько тяжелой в обращении... она едва ли подходит для наших дел. (Отступая в темноту.) Спокойной ночи, сосед Стоун!

Дьявол раскланивается и мгновенно исчезает через заднюю дверь амбара. Джабез удивленно смотрит ему вслед. Град продолжается. Скот в стойле начинает волноваться. В конюшне бьет копытом лошадь.

Не успевает Джабез подойти к прогнившей доске, под которой спрятаны деньги, как через переднюю дверь в амбар входит мамаша Стоун. Она держит над головой старое пальто, чтобы защитить себя от града.

Мамаша Стоун (запыхавшись). А, вот где ты, Джабез! Я так беспокоилась за тебя... Град в августе!.. Теперь весь урожай пропадет!

Джабез. Ничего!

Мамаша Стоун. Что ты сказал, сынок?

Джабез. Я сказал — это ничего.

Мамаша Стоун (с чувством облегчения). Теперь только и остается сказать это, сынок! Я знаю, ты потрудился немало, чтобы вырастить такой урожай... Но мы выдержим.

Джабез. Выдержим?.. Мы больше, чем выдержим! Я никогда не думал, что буду радоваться несчастью, как радуюсь сейчас... Никогда не думал, что буду рад граду во время уборки... О, благословенны твои дела, господи, когда ты посылаешь град, дождь и ураган!

Сжав губы, мамаша Стоун качает головой.

Град с силой барабанит по крыше. Темнеет...

На следующее утро.

Открывается вид на поля Джабеза.

В ярком свете солнечного утра стоят прямые, высокие посевы Джабеза. На легком ветерке колышутся спелые золотые колосья, нетронутые градом, прошедшим накануне.

За полем Стоунов, на склоне холма и в долине, видны поля соседних фермеров.

Какой печальный контраст являют собой они! Повсюду следы разрушительного урагана. Колосья прибиты до самой земли. Джабез, Мэри и мамаша Стоун стоят у каменной ограды близ дороги, не отрывая удивленных взглядов от своих уцелевших полей.

Мэри. Все поля погибли. (Опускается на колени, как на молитве.)

Джабез. Мэри, но посмотри, на моем поле не задет ни один колос... мы соберем богатый урожай.

Мамаша Стоун. Каждому воздается свое... и будет он жить в изобилии.

Подняв голову, Джабез с вызовом смотрит на мать.

Джабез. Правильно, мама!..

...Под яркими лучами утреннего солнца стоит Джабез. Мимо по дороге идут два фермера, хозяева соседних полей. Подавленные, едва переставляя ноги, идут они на свои поля. Вот они поравнялись с Джабезом. Он приветствует их.

Джабез. Здравствуй, Хэнк... Здравствуй, Лем.

Но фермеры, не отвечая на приветствие, лишь слегка наклоняют головы. Подняв глаза, они смотрят на Джабеза, потом на его цветущие поля и снова на Джабеза. В их взглядах — явное осуждение. С угрюмым видом продолжают они свой путь...

Джабез смотрит им вслед. Его мучают угрызения совести... Наконец он направляется к своей ферме.

Сельский кабачок «Вашингтонское оружие».

По углам, у столов, группами собираются фермеры. Здесь и знакомые зрителю Лем, Ноа, Том Шарп. Хозяин кабачка Си Биббер, он же и буфетчик, разносит напитки.

Лем (у стойки). Подлей-ка мне в долг еще рому, Си. Только так и можно забыть о своих заботах.

Си Биббер. Извини, Лем, не могу... Я тоже вынужден ведь считать свои копейки!

Стивенс (обращается к Бибберу). Налей ему еще чарку... за мной счет. (Обращается к Лему.) Ты думаешь, что Стоуну помогает провидение?

Лем. Не знаю... Знаю только, что пользы от моего поля мне теперь не больше, чем от прошлогоднего вороньего гнезда.

Стивенс. Может быть, ты разрешишь мне помочь тебе немножко?

Сэз. Похоже, что кто-то нагло смеется над нами.

Том Шарп. Думаю, теперь вы поняли, ребята, что всем нужно вступать в ассоциацию фермеров?

Стивенс. Одну минутку, соседи... Я могу сделать вам предложение куда лучше!

В кабачок входит Дьявол. Сейчас он в одежде фермера.

Си Биббер. Доброе здоровье!

Дьявол. Здравствуйте... Никогда не видел такого града. В наших местах град был с бильярдный шар. Выбило все стекла в окнах и чуть не убило кошку. Дайте мне сидра покрепче. (Оборачивается к другим.) Ребята, у меня есть к вам предложение от Джабеза Стоуна.

Лем. Какое?

Дьявол. Да вот... Зная, что на своих полях после вчерашнего града вам нечего убирать, Джабез предлагает вам помочь собрать его урожай.

Наступает пауза. Смущенные фермеры переглядываются. Они чувствуют себя оскорбленными, но в то же время понимают, что от такой возможности подработать им нельзя отказываться.

Сэз (с горечью). Никогда в своей жизни я не батрачил ни на кого... если не считать того времени, когда был подростком... Да и тогда работал на своего старика!

Том Шарп. Я этого делать не стану.

Лем. Ну а я подумаю об этом.

Дьявол (с улыбкой). О чем тут думать, ребята! Вот вам по доллару на каждого... в качестве аванса, тем, кто захочет работать.

Бросает деньги на стойку.

Поля Стоуна.

Сэз, Ноа, Том Шарп и еще несколько фермеров жнут небывалый урожай, другие укладывают снопы в копны.

На новой, упитанной лошади проезжает Джабез, наблюдая за уборкой. С фермерами он держится снисходительно, почти надменно...

Новый кадр — с полей выезжают нагруженные до отказа телеги. Они направляются к большому новому амбару. Джабез, подобно владельцу большого поместья, наблюдает за уборкой...

Вечер.

Дверь, ведущая в спальню Джабеза и Мэри.

Из нового амбара, где празднуется окончание уборки, доносятся звуки веселой народной мелодии, исполняемой на скрипке, маленькой флейте и банджо.

Только что взошла большая красная луна. Джабез подходит к закрытой двери спальни. Прислонившись к ней ухом, прислушивается. Делает движение, чтобы постучать в дверь, но, передумав, принимается ходить взад и вперед, заложив руки в карманы. Вдруг дверь открывается, и из спальни выходит мамаша Стоун.

Джабез (бросается к ней). Мама, ну как она?

Мамаша Стоун (благодушно). С минуты на минуту ты станешь отцом.

Джабез. Правда, мама?

Звуки музыки усиливаются.

Джабез. Черт бы побрал эту музыку!.. И нужно же было устраивать этот праздник сегодня.

Мамаша Стоун. Какой вздор ты говоришь!.. Она и не слышит ее. Ей предстоит услышать лучшую музыку, чем эта.

Неожиданно за дверью раздается плач новорожденного.

Мамаша Стоун. Вон, слышишь?..

Пронзительный крик ребенка заглушает танцевальную музыку. Джабез останавливается, слушает как зачарованный. Мамаша Стоун возвращается в комнату. Дрожа от волнения, следом за ней на цыпочках идет Джабез.

Ночь. Спальня Стоунов. На широкой кровати лежит Мэри. Около нее прислуга и доктор. Доктор кладет на кровать Мэри ребенка, завернутого в одеяло. В комнате повсюду разбросаны разные вещи — чайник, таз с горячей водой, полотенца и прочее.

Не поднимая головы с подушки, Мэри, приподняв уголок простынки, смотрит на крохотное сморщенное личико младенца.

К кровати на цыпочках подходит Джабез.

Джабез. Мэри...

Мэри (слабо улыбаясь ему). Здравствуй, Джабез... (После паузы.) Вот твой сын!

Слишком взволнованный, чтобы говорить, Джабез пристально смотрит на ребенка. Его глаза увлажняются. Мэри опускает веки. Она еще слаба, но счастлива.

С беспокойством наблюдая за Мэри, мамаша Стоун обращается к прислуге.

Мамаша Стоун. Принеси грелку для постельки, Дороти.

Прислуга выходит. Джабез все еще смотрит на ребенка. Доктор укладывает в чемодан свои инструменты.

Неловко, но бережно, как какую-то хрупкую стеклянную вещь, Джабез берет на руки ребенка и идет с ним к окну, выходящему в сторону нового амбара. Открывает окно. В комнату врывается музыка. Джабез высовывается из окна, высоко держа в руках младенца.

Ночь.

Новый амбар.

Через приоткрытую дверь видны танцующие пары. Возле двери стоит залитая лунным светом группа фермеров. О чем-то беседуя, они смеются.

Из окна высовывается Джабез. Весело, по-мальчишески он кричит.

Джабез. Эй! Смотрите все сюда!.. Вот мой сын!..

На мгновение от неожиданности все замолкают. Затем раздаются веселые возгласы и приветствия.

Фермеры. Джабезу Стоуну ура!

— Да будет счастлив Джабез Стоун!

— Да здравствуют Джабез Стоун и его новорожденный сын!

Приветственные крики несутся и из амбара. У двери образуется толпа.

Музыканты исполняют что-то очень веселое и бравурное. В руках каждого появляются кубки с сидром... Все пьют за здоровье Джабеза и новорожденного, за Мэри Стоун.

Мамаша Стоун (кричит из-за спины Джабеза). Вот бездельники!.. (И уже строго.) Да закрой же окно, Джабез! Ты хочешь, чтобы ребенок схватил простуду и умер от этого?..

Отбирает у Джабеза ребенка и уносит его от окна.

Джабез (несколько смущенно). Ну что ты... я... я...

Мэри. Не сердись на него, мама! Ведь это случается не каждый день...

Мамаша Стоун кладет ребенка Мэри в постель на сгиб ее руки. Молодая мать открывает глаза, слабо улыбается и прикладывает свою щеку к щеке ребенка. Тот начинает плакать, но Мэри быстро успокаивает его.

Мамаша Стоун (обращается к Джабезу). Ты бы спустился вниз и посмотрел, чего там копается Дороти.

Джабез. Хорошо, мама.

Торопливо проходя мимо доктора, который все еще укладывает свои инструменты, Джабез панибратски хлопает его по плечу.

Джабез (выходя из комнаты). Спасибо, доктор!

Кухня в доме Стоунов.

Перед печкой, спиной к двери, стоит женщина. Она задумчиво смотрит на пылающие угли. В кухню поспешно входит Джабез.

Джабез. Дороти! Что ты так долго копаешься тут? Мэри нужна эта...

На полслове замолкает и пристально смотрит на женщину. Та медленно оборачивается. В упор смотрит на него. Это молодая, хорошо сложенная женщина с несколько необычной, какой-то по-особому чарующей красотой. Под ее притворной застенчивостью виден горячий темперамент. В своей скромной одежде она выглядит гораздо элегантнее, чем женщины, которых мы видели в предыдущих кадрах.

Джабез (отступая назад). Но это же... не Дороти.

Женщина (спокойно, низким певучим голосом). Нет... Дороти умерла.

Джабез (недоверчиво смотрит на женщину). Она не могла умереть.

Женщина. Но тем не менее это так... и я заняла ее место... Разве вы не помните?.. Вы же написали мне письмо. Госпожа Стоун была тогда очень больна...

Просовывает руку за лиф платья, вынимает оттуда письмо и показывает его Джабезу. Джабез смотрит на письмо.

Джабез. Это... это действительно похоже на мой почерк.

Женщина выпускает из рук письмо. Кружась, оно падает в огонь и мгновенно вспыхивает.

Женщина. У меня есть и другая рекомендация, от вашего хорошего друга. (Делает движение, чтобы достать ее.)

Джабез (сразу). Не беспокойтесь... Как вас зовут?

Женщина. Белла.

Джабез. Белла!..

Белла. Белла Ди. Я пришла с гор.

Джабез (будто загипнотизированный). С гор...

Продолжает смотреть на нее. Она смело выдерживает его взгляд.

Голос мамаши Стоун (сверху). Джабез!.. Джабез!..

Белла поворачивается к печке, чтобы наполнить грелку горячими углями.

Джабез. Я отнесу грелку.

Белла. Нет... это моя обязанность...

Направляется к двери в спальню. Проходит мимо мамаши Стоун, которая в это время провожает доктора.

Спальня.

С грелкой в руках в комнату входит Белла.

Мэри (сквозь сон). Джабез?

Белла (очень тихо и вежливо). Я принесла вам кое-что согревающее, миссис Стоун.

Поправляет подушки так, чтобы Мэри было удобнее. Кладет ей грелку. Мэри смотрит на незнакомку... Инстинктивно она прижимает к себе ребенка.

Снаружи доносится музыка.

Белла. Вероятно, эта музыка мешает вам отдыхать? (Закрывает окно.) Вам нужно уснуть... Не угодно ли что-нибудь еще?

Мэри. Нет, спасибо... как ваше имя?

Белла. Белла.

Мэри. Спасибо, Белла.

В комнату входит мамаша Стоун. Белла выходит.

Мэри (сквозь сон). Какая добрая и милая девушка!.. Кто она такая?

Мамаша Стоун. Это новая служанка... Джабез говорит, что она с гор.

Мэри. С каких гор?

Ее голос слабеет. Она погружается в сон.

В новом амбаре.

Все закрома и полки заполнены недавно собранным урожаем. Этот большой амбар свидетельствует о процветающем хозяйстве Джабеза Стоуна.

Сейчас он ярко освещен фонарями, украшен снопами ячменя, высокими колосьями, тыквами и золотисто-желтыми листьями осенних деревьев.

В одном углу амбара сооружено возвышение для музыкантов и стол для напитков. Гостям разносят чарки с сидром.

В другом углу стоят столы. Они ломятся от обилия всяких блюд. Здесь торты, пироги, холодное мясо, колбасы, куры, утки и многое другое...

Только что начались танцы.

Появляется Белла. Она грациозно пробирается сквозь веселую толпу... Пестрая шаль прикрывает ее красивые плечи. Экзотическая расцветка шали показывает, что она привезена в Нью-Хемпшир торговым кораблем, вероятно, побывавшим в портах Дальнего Востока или Черной Африки.

Здесь все веселы, за исключением Майзера Стивенса, который сидит в углу с понурым видом.

Возле возвышения для музыкантов, где сейчас собираются пары для нового танца, стоит Дьявол. Здесь он подвизается в роли скрипача. Подпирая острый подбородок скрипкой, он смотрит на Беллу и начинает тихо наигрывать.

Рядом с ним стоит Белла, опустив руки на бедра. К ней подходит Джабез.

Джабез. Давайте потанцуем, Белла.

Белла (медленно поворачивается к Джабезу). Нет, Джабез... Вы должны быть около вашей жены... (Улыбается.)

Скрипач играет немного громче, другие музыканты подхватывают начатую им мелодию.

Вперед выступает Белла и начинает танцевать одна.

Белла (весело, музыкантам). Быстрее, быстрее...

С довольной улыбкой Дьявол смотрит на Беллу и одобрительно ей кивает.

Белла (продолжая танцевать). Быстрее, быстрее...

Теперь Белла обращается к Джабезу, когда проносится в танце мимо него.

Танцующие все ускоряют и ускоряют ритм, и танец превращается в бешеный вихрь...

В широко открытую дверь амбара светит луна.

Зимняя ночь.

Спальня Стоунов.

Комната освещена холодным светом луны и слабым огоньком горящей возле кровати свечи. Мэри и Джабез в постели. Между ними лежит ребенок. Мальчик плачет. Мэри старается его успокоить.

Мэри. Ш-ш-ш... пора спать, малютка Даниэль, пора спать. (Поет.) «В лучах солнца. На картофельном листке сидит жучок, спи, усни, крошка... Енот сидит на елочке всю ночь, спи, моя крошка, усни».

Плач ребенка мешает уснуть Джабезу. Он злится.

Джабез (с раздражением). Что с ним стряслось сегодня?

Мэри. Ничего, Джабез... вполне естественно для ребенка иногда поплакать.

Ребенок продолжает плакать. Мэри старается успокоить его.

Мэри. Ш-ш-ш, крошка Даниэль... спи... усни...

Снова начинает петь песню, но это не помогает. Джабез сбрасывает с себя одеяло и поднимается с постели.

Джабез. Черт побери!

Мэри. Джабез!

Не обращая больше внимания на жену, Джабез надевает брюки.

Мэри. Куда ты хочешь идти?

Поправляя на ходу брюки, Джабез открывает дверь, выходит и захлопывает ее за собой. Мэри садится на кровати. Растерянная, смотрит на закрытую дверь. Зовет.

Мэри. Джабез! Джабез!

Слышны шаги Джабеза, спускающегося по лестнице.

Наступает тишина. Мэри откидывается на подушку и вытирает слезы, навернувшиеся на глаза. Ребенок продолжает плакать.

Зима.

Проселочная дорога. На сугробах играют отблески солнечных лучей.

Вдалеке показывается санная упряжка. Это новое приобретение Джабеза — красивые сани, напоминающие своей формой лебедя, и хорошо упитанная лошадь. На шее лошади бубенцы, издающие веселый перезвон. Сани поднимаются вверх по холму, сворачивают к озеру, скованному льдом.

По мере приближения саней становятся видны Джабез, управляющий лошадью, а рядом с ним — Белла, одетая в нарядный зимний костюм. Резкий ветер, бьющий в лицо, разрумянил ей щеки. Глаза у нее блестят, как снег в морозную солнечную погоду. На Джабезе енотовая шапка и тяжелое зимнее пальто. Легкими ударами кнута он погоняет лошадь.

Джабез (смеется). Ей-богу, Белла, это прекрасная мысль! Нам следует каждое утро совершать такие прогулки...

Белла. Что мы и будем делать!

Весело смеются.

Белла. Джабез, заставь лошадь бежать быстрее!.. Ну быстрее же... быстрее...

Прикрикнув на лошадь, Джабез бьет ее кнутом. Сани несутся еще быстрее.

Озеро уже совсем близко. Окруженное темными елками, оно блестит под лучами солнца, как драгоценный алмаз. На льду видна темная фигура человека, склонившегося над прорубью. К берегу подкатывают сани Джабеза. Поднявшись в санях во весь рост и размахивая кнутом, он кричит.

Джабез. Эй, вы! Эй! Эй!

У проруби.

Крупно — закутанный в тяжелую зимнюю одежду. Это рыболов. Он вытаскивает из проруби только что пойманную рыбу и кладет ее на лед рядом с другими, пойманными раньше.

Услышав голос Джабеза, человек оборачивается.

Голос Джабеза. Ты не имеешь права ловить здесь рыбу. Это мои владения!.. Меня зовут Джабез Стоун, и я сообщу о тебе шерифу.

Испугавшись, рыболов припускается бежать. На льду он оставил наловленную рыбу, но взял с собой удилище с леской, на которой болтается последняя пойманная им рыба.

Скользя и падая, человек бежит по озеру. Добежав до берега, скрывается в чаще деревьев.

Крупно — сани Джабеза. Белла смеется, наблюдая, как рыбак бежит и падает на льду. Громче смеется и Джабез, стоя в санях и размахивая кнутом. Когда рыбак скрывается, Джабез усаживается рядом с Беллой.

Джабез (со смехом). Забавно вот так попугать человека... и посмотреть, как он удирает.

Подбирает рыбу, брошенную рыболовом...

Кухня в доме Стоунов.

В печке ярко горит огонь. Мамаша Стоун, одетая по-праздничному, стоит на лестнице и надевает капор. На ней новая шаль.

Возле печи в коляске лежит ребенок.

Мамаша Стоун (зовет). Мэри!.. Ты готова?.. Уже звонят в колокола!

Мэри (спускаясь вниз). Да, мама... я готова.

Слышится плач ребенка. Мэри направляется к коляске. Но, прежде чем она успевает подойти, в комнату входят Джабез и Белла — оба раскрасневшиеся от мороза и ветра. Белла сразу же направляется к детской коляске. Сбросив с себя тяжелую шаль, она становится на колени перед коляской и начинает монотонно напевать. Ребенок успокаивается. Джабез подходит к столу и бросает на него рыбу.

Джабез (оборачиваясь к Мэри). Доброе утро, Мэри!.. Я принес немного рыбы... может быть, ты приготовишь ее к завтраку.

Мэри смотрит на Джабеза. Ее добрые глаза полны горя и стыда.

Мамаша Стоун. Нет, она ничего делать не будет!.. Мы сейчас идем в церковь!

Мэри (твердо). Джабез... ради блага твоей души... пойдем с нами.

Джабез. Я хочу, чтобы ты приготовила эту рыбу!

Мамаша Стоун. А я говорю, она этого не сделает... Я не допущу, чтобы в моем доме с презрением относились к богу... оскверняя воскресный день запахом рыбы. (Оборачиваясь к Белле.) Что же касается тебя... то разреши сказать тебе, молодая особа.

Слышится слабый звон церковных колоколов.

Мэри. Пойдемте, мама!.. Колокола звонят уже во второй раз.

Подходит к мамаше Стоун, и они вместе выходят, закрыв за собой дверь. Со двора доносится шум отъезжающей коляски.

Джабез. Мы приготовим ее сами... Ты поможешь мне, Белла?

Белла. Конечно, помогу!

Но им не удается приняться за приготовление рыбы. Открывается наружная дверь, и в комнату входит Стивенс.

Стивенс. Доброе утро, Джабез...

Джабез. Здравствуй, Стивенс... ты что-то рано пришел сегодня.

Стивенс. Да, мне хотелось приехать сюда раньше других... я должен поговорить с тобой с глазу на глаз.

Джабез. Лучше как-нибудь в другой раз!

Привычным движением он быстро и ловко отодвигает от стены стол, расставляет вокруг него стулья. Подходит к буфету, вынимает оттуда бутылки с ромом, с крепким сидром, стаканы. Возвращается к столу, выдвигает ящик и вынимает оттуда стаканчик с игральными костями.

Слышится легкий стук в наружную дверь. Белла грациозно подходит к двери, открывает ее и делает глубокий реверанс. В комнату, крадучись, входят судья Слоссэм, Арон Коффин, неуклюжий местный банкир и еще двое молчаливых людей с глуповатыми лицами.

Судья (потирая озябшие руки). Доброе утро, миссис... Доброе утро, Джабез.

Джабез и Белла (одновременно). Доброе утро!

Белла. Присаживайтесь, господа.

Судья (лукаво подмигивая Белле). Благодарю, миссис!

С напыщенным видом судья садится за стол. Рассаживаются и остальные.

Взяв стул, Джабез пододвигает его к столу, берет стаканчик с игральными костями и перемешивает их.

Судья. О, я чуть было не забыл...

Вынимает пачку ассигнаций и нехотя передает их Джабезу.

Джабез. Надеюсь, судья, что тебе повезет сегодня.

Считает ассигнации. Лицо его становится алчным. Некоторые из них он смотрит на свет, чтобы убедиться, не фальшивые ли они. Сосчитав деньги, кладет их в карман и начинает выбрасывать кости. Остальные молча раскладывают перед собой деньги для ставки.

Начинается игра... Белла разносит ром и крепкий сидр, зорко наблюдая за играющими мужчинами. Снова начинает плакать ребенок. Белла быстро подходит к коляске, берет мальчика на руки и тихо напевает ему французскую колыбельную песенку. Незнакомая мелодия и французские слова странно звучат в этой простой кухне.

Судья (подмигивая Белле). Вы француженка?

Белла (прищурившись, смотрит на судью). Нет. (Продолжает напевать.)

Джабез. Твоя игра, судья!

Раздается настойчивый стук в дверь. Игроки испуганно прислушиваются. Выжидают.

Посмотрев в окно, Белла спокойно идет к двери.

Белла. Это шериф.

Джабез. Входи, шериф!

Шериф. Джабез... похоже, что это о вас я слышал разговоры в округе... Священник Харпер считает, что по воскресным дням в церкви должно быть больше прихожан из Крос Корнеса.

Джабез. Белла, предложи шерифу чашечку рома...

Церковь в Крос Корнесе.

Служба уже подходит к концу. В церкви царит атмосфера строгой набожности. Прихожане сидят со склоненными головами.

На третьей скамье мы видим мамашу Стоун и Мэри. Рядом с ними свободные места.

Голос священника. О всемогущий господь бог наш, давший нам в наследие благодатную землю!.. Мы смиренно молим тебя принять наши заверения, что мы всегда будем ценить твое благосклонное внимание к нашему народу и будем рады выполнять твою волю! Спаси нас от разладов и беспорядков, от зазнайства и высокомерия, от всех других пороков, насаждаемых Дьяволом.

Мэри. Господи! Спаси Джабеза от зазнайства и высокомерия, от всех других пороков, насаждаемых Дьяволом.

Голос священника. В дни процветания наполни наши сердца чувством благодарности, а в дни горя и страданий не лишай нас веры в тебя!.. Аминь!..

Голоса молящихся. Аминь!..

Прихожане поднимают опущенные головы. Раздается звон церковных колоколов. Служба кончается.

Кухня в доме Стоунов.

До игроков доносится слабый звон церковных колоколов. Все смотрят друг на друга... Быстро выбрасываются последние кости... Со стола собираются деньги... Проигравшие расплачиваются...

В полном молчании гости торопливо разбирают свои пальто, головные уборы, шарфы. Уходят...

Судья. До свидания, Стоун... в следующее воскресенье соберемся, как обычно.

Судья елейно улыбается Белле и выходит.

Когда все гости покидают кухню, Джабез закрывает дверь. Белла ставит на обычное место стол, убирает чашки и кувшины. Джабез прячет игральные кости. Белла подходит к ребенку. Скромно усаживается на низкий табурет около коляски и начинает ее медленно покатывать, тихо напевая колыбельную песню.

Звон колоколов постепенно затихает. Джабез пододвигает стул к столу и заносит в свою приходную книгу выигрыш. В старомодном календаре он ищет какую-то дату. Находит, указывает на нее пальцем.

Зритель видит пальцы Джабеза, перелистывающие страницы календаря. Сначала страницы листаются медленно, затем все быстрее и быстрее.

Меняются дни, недели, месяцы, годы... С дерева Времени сыплются, как осенние листья, страницы календаря. Меняются кадры...

Крупно — проект нового дома Джабеза Стоуна. Это большой особняк. Рука Джабеза вносит в проект поправки, дополняет его...

На экране появляется часть фасада этого особняка. Этот кадр сменяет вид уже готового дома. Зритель видит его через плечо человека, одетого в охотничий костюм и сидящего верхом на лошади.

Новые кадры — строительные рабочие заканчивают отделку дома.

Через входные двери вносят новую мебель.

Человек, сидящий на лошади, медленно поворачивается, и зритель узнает в нем Джабеза Стоуна. Он оглядывается на бедную старую ферму, где родился.

Утро.

Вид старого фермерского дома Стоунов.

Возле боковой веранды дома мамаша Стоун работает в саду у цветочной клумбы.

На миссис Стоун старая, грязная рабочая одежда. Она как бы подчеркивает явное пренебрежение мамаши к своему внешнему виду. Склонившись над клумбой, она что-то сажает. Ее руки до самых локтей запачканы в земле.

Рядом с ней стоит Даниэль — маленький сын Джабеза.

Даниэль. Бабушка, а когда мы переедем в новый дом?

Мамаша Стоун. Переедем?.. А мы и не собираемся переезжать туда... Для нас и старый достаточно хорош!

Даниэль. А мне больше нравится новый.

Мамаша Стоун. Очень плохо, что...

В саду возле дома прогуливается курица с цыплятами, выискивающими жучков и червячков на грядках и клумбах сада.

Мальчик осторожно вынимает рогатку. Набивает себе рот сухим горохом... заряжает им рогатку и прицеливается в цыплят. Но попадает... в старую курицу. Шумно размахивая крыльями, курица с кудахтаньем взлетает вверх. Цыплята поднимают тревожный писк, мечутся в разные стороны.

Мамаша Стоун (испуганно). Боже мой, что случилось с этой курицей?.. Ты опять балуешься своей рогаткой?

Спрятав рогатку, Даниэль с невинным видом отвечает:

— Нет, бабушка, я не балуюсь.

Мэри (выходя из кухни). Нет, ты баловался, Даниэль!.. Я видела тебя в окно... И как только ты можешь говорить неправду!.. Дай мне сюда рогатку, Даниэль!

Подпрыгивая и пританцовывая, Даниэль убегает от матери.

— Это моя рогатка, мама!.. Ее сделал мне папа, и я не собираюсь отдавать ее кому бы то ни было!

Мэри (пытаясь вырвать рогатку). Даниэль, сейчас же отдай мне рогатку!

Даниэль (наступая на Мэри). Нет!.. Нет!.. Не отдам!..

Мэри. Даниэль... (Поймав его.) Моему терпению пришел конец!

Тащит пронзительно кричащего Даниэля к деревянному сараю, находящемуся возле входа в кухню. Это даже не сарай, а скорее обычная пристройка к дому.

Во двор въезжают Джабез и Белла. Они оба верхом.

Джабез. Что случилось... куда ты его тащишь?

Мэри. Хочу запереть его в сарай.

Джабез (слезает с лошади). Уж не думаешь ли ты наказывать моего сына, Мэри...

Белла. Это, собственно, мое дело... Ну да теперь все в порядке, Даниэль.

Даниэль продолжает плакать. Белла обращается к Мэри:

— Что он наделал?

Мэри. Он опять сказал мне неправду.

Даниэль. Нет... я не лгал.

Белла (к Мэри). Он никогда не лжет мне. (Даниэлю.) Не плачь, Даниэль, я тебе верю. Ты всегда был хорошим мальчиком... пойдем отсюда!

Уводит его в дом.

Мэри. Джабез, как ты разрешаешь ей говорить такие вещи в присутствии мальчика?! После этого он не будет меня уважать.

Джабез (холодно). А не сама ли ты в этом виновата?

Мэри. Я?.. Виновата?.. О Джабез... я только хочу воспитать ребенка так, чтобы им можно было гордиться... Он может быть хорошим мальчиком, если мы научим его...

Джабез. Даниэль мой сын, и я люблю его таким, каков он есть!.. Почему ты всегда придираешься к нему?.. А когда оставляешь в покое ребенка, принимаешься за меня! То тебе не нравится мой образ жизни, то тебе не нравятся мои друзья, то мой новый дом... ну а если не это, находишь что-нибудь еще.

Мэри. Но, Джабез, я никогда этого не говорю.

Джабез. Это и так видно по твоему лицу.

Мэри. Ну уж раз заговорили об этом... меня очень беспокоит, что ты так переменился! Ты делаешь то, чего обещал никогда не делать... ты помнишь об этом?

Джабез. О, ради бога, оставь меня в покое!

Из дому выходят Даниэль и Белла. Джабез подхватывает сына на руки.

Джабез. Готовься, Даниэль... мы поедем охотиться на лис в горных пастбищах.

Даниэль. Урра!

Выхватывает из кармана рогатку и размахивает ею.

Даниэль. Вот этой рогаткой я наповал убью старую лису.

Смеясь, Джабез сажает Даниэля на лошадь. Обращаясь к мамаше Стоун, мальчик гордо поднимает головку.

Даниэль. Бабушка, посмотри-ка, где я!

Сидя на корточках перед клумбой, мамаша Стоун, прищурившись, смотрит на Даниэля.

Мамаша Стоун. Я тебя вижу! Смотри не свались.

Даниэль. Ну я-то уж не упаду!..

Джабез, Даниэль и Белла уезжают.

Мамаша Стоун (обращаясь к Мэри). Охота на лис в будний день, когда давно пора заняться землей.

Мэри. Ты лучше, мама, постарайся научить меня выдержке.

Мамаша Стоун (выпрямляясь). Я?.. Послушай, Мэри Стоун... я беспокоюсь о тебе... Вот и все.

Мэри. Беспокоишься обо мне!.. Теперь уже в этом нет никакой надобности!

Мамаша Стоун. Что ты такое говоришь?!..

Мэри (стараясь быть твердой). Я же сказала, что тебе нечего больше беспокоиться обо мне... Я уже все для себя решила!

Поворачивается и быстро идет к дому. Мамаша Стоун озабоченно смотрит ей вслед.

Спускается вечер.

Дорога в Маршфилде, проходящая по полям Даниэля Вебстера. Кругом обширные зеленые поля. Под ясным июньским небом все выглядит радостно.

По дороге в старой повозке Джабеза едет Мэри. Навстречу ей идет старый крестьянин. Он смотрит на Мэри черными, как пуговицы, глазами и дружелюбно улыбается.

Мэри (останавливается). Это поля мистера Вебстера?

Старый крестьянин. Да, миссис. Его поля тянутся тут на целые мили... и похоже, что ваша лошадь устала — тащится как застывающая патока.

Мэри. Да, мы проделали длинный путь от самого Крос Корнеса, чтобы повидать мистера Вебстера... Надеюсь, он сейчас дома?

Старый крестьянин. Да, миссис, он сейчас здесь.

С западной стороны открывается вид на клеверные поля.

Вебстер и с ним двое молодых высоких крестьян косят клевер.

Голос старого крестьянина. Эй, Даниэль!.. Черный Даниэль!

Вебстер (весело). Хэлло!..

Голос старого крестьянина. Здесь кто-то хочет видеть вас, Даниэль!

Вебстер. Если это английский посланник, то веди его прямо в кладовую и угощай мадерой.

Голос старого крестьянина. Это кто-то из Нью-Хемпшира!

Вебстер (кричит). Ну это другое дело! (Обращается к крестьянам.) Ну, ребята, придется делать перерыв. Мне нужно повидаться с другом.

Передает волов молодым крестьянам и крупными шагами идет вдоль поля.

Вечер.

Столовая в Маршфилде. Это большая, богато и уютно обставленная комната. На хозяйском месте у стола сидит Вебстер. Справа от него Мэри. Только что закончен обильный и вкусный обед. Мы видим их за десертом.

Вебстер. Очень жаль, Мэри, что вы не дали мне раньше знать о вашем приезде... тогда я устроил бы для вас настоящий обед... а тут еще и жена сейчас в Вашингтоне... разрешите положить вам еще кусочек торта...

Режет большой кусок.

Мэри. Нет, в самом деле не нужно... благодарю вас... Миссис Вебстер предполагает скоро вернуться?

Вебстер. Видите ли... она едва ли вернется сюда... Она не принадлежит к тому типу женщин, которым нравится сельская жизнь... Приходится здесь самому заботиться обо всем... И это иногда заставляет меня испытывать чувство одиночества. (Вынимает сигару.) Вы не возражаете, если я закурю?

Мэри. О, разумеется, нет...

Вебстер. Я так и знал... вы не из тех женщин, которые боятся дыма... или огня... Ну давайте теперь поговорим о ваших делах.

Мэри. Бог мой!.. Весь обед я только и делала, что говорила о своих делах.

Вебстер. Да, вы по-дружески рассказали мне кое-что... но, как и все женщины, старались обойти главное... А мне, старому адвокату, нужно знать самую суть дела... и я надеюсь, вы простите меня за это, не правда ли, Мэри?

Мэри. Да... но... это трудно рассказать. Дело касается и воспитания маленького Даниэля и нового дома... и есть еще что-то неладное... и, главное, с каждым годом все становится хуже и хуже, как разрастающаяся зловещая тень... Я не могу поговорить об этом даже с мамашей Стоун... Она во всем винит Джабеза... а я... не могу согласиться с этим.

Вебстер. Недавно я слышал странные вещи о Джабезе... кажется, он создал себе дурную славу.

Мэри. Мистер Вебстер, вы не должны верить, что говорят люди

Вебстер. Мэри, вам не следует защищать Джабеза передо мной... мне ведь так же в свое время многое приписывали...

Мэри. Видите ли... мне все равно, бедны ли мы или богаты... Меня не беспокоит, будем ли мы большими или маленькими людьми... Я беспокоюсь только о Джабезе... Он моя первая любовь... Раньше он никогда не гнался за большими деньгами... Мы были бедны, как турецкие святые, но никогда не тяготились этим. Теперь я вижу, как он выгоняет за дверь таких же бедняков, какими и мы были когда-то. Он стал нечестивым и грубым, хотя от природы совсем не таков. Я слышала, как он насмехался над звоном церковных колоколов... колоколов, которые звонили во время нашего венчания... Все это так не похоже на него, мистер Вебстер... Должно быть, в этом есть доля и моей вины!..

Вебстер. Мэри, вы говорите со мной так, как, наверное, говорили бы со своим отцом... И я знаю, что он хотел бы, чтобы я вам помог... Иногда жизнь бьет нас... а мы ведь живем вовсе не для того, чтобы быть битыми!.. Согласны со мной? Иногда кажется, что на нас надвигается мрак, мрак и сам Дьявол... но мы должны бороться с ним! Я думал еще до вашего приезда сюда, в конце этого месяца навестить Крос Корнес... и чтобы познакомиться с моим крестником и по другим делам...

Мэри (затаив дыхание). О, неужели это правда, мистер Вебстер?

Вебстер. Ну а сейчас пойдемте, Мэри. Я хочу показать вам такой огромный пастернак, какого нет во всех Соединенных Штатах. И вырастил я его, конечно, здесь, в Маршфилде.

С отеческой заботливостью Вебстер берет Мэри под руку.

Ночь.

Зал в новом доме Джабеза.

Рабочие заканчивают отделку.

Отделка и убранство дома сделаны как напоказ. Все в нем необычно для здешних мест. Стиль и архитектура заимствованы, видимо, из прежних эпох.

Стоя перед зеркалом, Джабез примеряет новый костюм. Портной снимает с него улаженный рукав.

За примеркой наблюдает Белла.

Джабез. Костюм выглядит неплохо! Разве вам нужно опять все распарывать?

Портной. Сожалею, сэр, но это еще только примерка.

Джабез. Да, но костюм должен быть готов к званому вечеру. (Обращается к Белле.) Посмотри, Белла, правда людям будет о чем поговорить?!

Белла (поправляет его). Не людям, а народу, Джабез!

Джабез. Люди или народ — какая разница... если речь идет о друзьях.

В зал входит судья.

Джабез. Здорово, судья! Как поживаете?!

Судья. Здравствуйте, Белла. Здравствуй, Джабез.

С удивлением оглядывает все вокруг.

Судья. Да, дом получился шикарный.

Джабез. Ты в самом деле так думаешь?

Через зал проходят двое рабочих. Они несут бильярдный стол.

Джабез (рабочим). Эй, вы! Поосторожнее там... не обдерите мой брюссельский ковер... А... черт бы вас побрал!

Белла. Джабез, будь осторожнее в выражениях...

Джабез (сконфуженный). О, знаю, так не полагается разговаривать в присутствии дамы. (Белле.) Принеси вина для судьи, Белла.

Судья. Знаешь, Джабез... у меня нет времени... Ты хотел поговорить со мной о каком-то деле.

Джабез. А, да-да! Подожди, пожалуйста, минутку... Ты умеешь хранить секреты?

Судья. Ну конечно!

Джабез. Даниэль Вебстер собирается приехать на мой вечер.

Судья. Даниэль Вебстер?!

Джабез. Да... Вот об этом я и хотел поговорить с тобой. Ты получил мое приглашение?

Судья. Да!

Джабез (вынимает лист бумаги). Теперь посмотри — вот список приглашенных... Кажется, здесь все, кого нужно пригласить... Но ты все же взгляни, не забыл ли я кого-нибудь?

Судья (просматривая список). Единственно, кого ты забыл пригласить, так только президента!

Джабез. Ты думаешь, это шутка?.. Сначала включил и президента... да побоялся, что это обидит Даниэля Вебстера.

Судья собирается вернуть Джабезу список гостей.

Джабез. Нет-нет! Ты оставь его у себя... Я хочу попросить, чтобы ты поговорил с приглашенными о моем вечере... чтобы я был уверен... что эти люди действительно придут.

Судья. Ты хочешь, чтобы я обошел всех?..

Джабез. Да, сэр... именно это я и имел в виду... Я хочу собрать всех их здесь и сказать: «Посмотрите, люди, вот Даниэль Вебстер! Он — мой почетный гость». Боже мой, воображаю, как они будут хлопать глазами!

Судья. Ты только для этого и пригласил меня на свой званый вечер?

Джабез. Ну, судья, неужели ты хочешь подвести меня?.. Мы же замышляем с тобой немало дел, не правда ли?

Судья. Ну... да...

Джабез. Вот и прекрасно... Ты можешь рассказывать всем о моем новом доме, но даже не заикайся о Вебстере.

Судья. Ты не совсем уверен, что он примет твое приглашение?

Джабез. Да нет, я вполне уверен... хочешь поспорим?

Судья. Почему бы и нет?!

Джабез. На сколько?

Судья. На пять тысяч... как раз на сумму, которую я тебе должен.

Джабез (протягивая руку). По рукам!

Как полагается спорящим, пожимают друг другу руки.

Дорога, ведущая в Крос Корнес.

На ней показывается экипаж, запряженный парой прекрасных лошадей. Правит Вебстер.

Поравнявшись с маленьким Даниэлем, который читает афишу, извещающую о цирковых представлениях, экипаж останавливается.

Вебстер (обращается к Даниэлю). Здравствуй, полковник! Хочешь прокачу?

Даниэль. Гм, я не прочь. (Подбегает к экипажу.) Меня зовут Даниэль Стоун.

Вебстер. А-а, ладно... Ну, Даниэль, прыгай сюда.

Мальчик забирается в экипаж, и он следует дальше.

Даниэль. Черт возьми, вот это ярмарка!

Вебстер. Она еще не открылась?

Даниэль. Нет... И я никак не могу дождаться, когда она откроется!.. Скажите, господин, там действительно будет... (читает по складам) че-ло-век, ко-то-рый гло-тает о-гонь?

Вебстер. По-видимому, будет, если об этом здесь пишется.

Даниэль. И две бес-по-добны-е цир-ко-вые кра-са-ви-цы? А что это такое?

Вебстер. Молодой человек, вы возьмите меня туда с собой.

Даниэль (снова смотрит на афишу). Там будет при-сут-ство-вать Да-ни-эль Веб-стер.

Вебстер (тихо смеется). Сколько разнообразных представлений!.. А какое из них ты хотел бы увидеть первым, Даниэль?

Даниэль. Думаю... что глотателей огня...

Вебстер. А как насчет Даниэля Вебстера?

Даниэль. Я думаю, что его надо выпустить в середине представления.

Вебстер (смеется). Правильно!

Ласково понукая лошадей, Вебстер переводит их на рысь. Даниэль роется в кармане своего пальто. Достает оттуда свою любимую рогатку. Набирает в рот гороху и, воспользовавшись моментом, когда Вебстер не смотрит на него, стреляет в одну из лошадей. Лошадь пугливо бросается в сторону. Обернувшись, Вебстер замечает проделку Даниэля, прежде чем тот успевает спрятать рогатку.

Вебстер. Даниэль! Смотри не попадись мне снова на таком баловстве.

Даниэль. Почему?.. Это ведь не больно.

Вебстер. Нет, от этого как раз бывает больно!.. Больше ты таких вещей не делай.

Не зная, что еще сказать мальчику в назидание, Вебстер начинает погонять лошадей. Те ускоряют бег.

Даниэль. Заставьте лошадей бежать еще быстрее, мистер!

Вебстер. Нет, Даниэль. Больше нельзя. Это не скаковые лошади. Это мои старые друзья... Я зову их — «Конституция» и «Закон о правах». Для дальних поездок это самая надежная пара у меня... Я купил еще пару лошадей. Одну назвал «Компромисс Миссури», а другую — «Верховный суд»... Хорошая, такая величавая лошадка... хотя время от времени ее приходится одергивать.

Даниэль. Эх, как бы мне хотелось посмотреть всех ваших лошадей!

Вебстер. Может, когда-нибудь ты их и увидишь. Ты знаешь, я ведь фермер и люблю показывать свою ферму... Но больше всего мне хотелось бы показать тебе другое...

Даниэль. Что же это такое, сэр?

Вебстер. Ну... такое высокое и широкое протянулось далеко-далеко... Внизу дуют ветры, а вверху — голубая крыша... Знаешь, что это?.. Это горы, это реки, бегущие на Юг, это новые штаты, растущие на Западе.

Даниэль. Ну-у, всякий может увидеть это!

Вебстер. Ты ошибаешься, мистер Стоун. Есть люди, которые прожили всю жизнь, так и не увидев всего этого!.. На деньги, которые есть в их кармане, они не могут увидеть своей страны... А некоторые думают, что штат, где они живут, и есть вся страна! Другие считают, что вся страна должна жить так, как живут они. Поэтому они стремятся разделить страну. Ну я уверен, когда вырастешь большим, ты сам столкнешься со всем этим. Встретишься и с глотателями огня и с цирковыми красавицами. Ведь это, конечно, непременный атрибут всякой ярмарки... Но если бы мы зависели от них, то наша страна кончалась бы у Аллеганских гор.

Даниэль. Но ведь она кончается не там, я знаю. Бабушка говорила мне, что это не так.

Вебстер. Нет, конечно!.. И что бы ни случилось, так будет, пока народ будет верить в свободу и союз. (Подгоняя лошадь.) Ну-ка, Конституция, вези побыстрее мистера Стоуна.

Даниэль (кричит возбужденно). Быстрее, быстрее!

Вынув рогатку, он снова стреляет в лошадей. Вебстер останавливает экипаж.

Вебстер (схватив Даниэля). Думаю, теперь, молодой человек, тебя следует наказать!

Неожиданно для мальчика кладет его на свои колени.

Вебстер. Я же сказал тебе, чтобы ты больше этого не делал.

Шлепает Даниэля. Тот принимается неистово кричать.

Кабачок в Крос Корнесе.

Возле кабачка толпится много фермеров.

Сначала слышен только разноголосый гул. Потом раздаются возгласы:

— Черный Даниэль!

— Скорее навстречу Даниэлю Вебстеру!

— Фермерскому союзу и Черному Даниэлю — гип-гип, ура!

Все бросаются вперед.

На дороге показывается экипаж Вебстера.

С разных сторон с приветственными криками подбегают фермеры к экипажу как раз в тот момент, когда Вебстер дает последнюю порцию шлепков Даниэлю.

Крупно: Даниэль, распластанный на коленях Вебстера.

Услышав магическое имя — Даниэль Вебстер, — мальчик поднимает заплаканное лицо. Его глаза выражают крайнее удивление. Смущенный и потрясенный, он быстро скрывается в толпе.

К Вебстеру подходит судья.

Вебстер. Да что ж это такое?! Я думал увидеть всех вас на новоселье у Джабеза Стоуна... Надеюсь, вы не ждали меня?..

Судья. Не совсем так, мистер Вебстер... Нам хотелось бы поговорить с вами, прежде чем пойти на званый вечер... Вы не откажетесь выпить с нами?

Вебстер. Чтобы я отказался выпить с вами, джентльмены? Разве можно спрашивать об этом Даниэля Вебстера!

Выбирается из экипажа и в сопровождении судьи, окруженный фермерами, направляется в кабачок.

Ночь.

Кухня в старом доме Стоунов.

У окна сидит мамаша Стоун. Она чистит горох. Прерывает свою работу и внимательно вглядывается в темноту. Сверху слышатся шаги. Мамаша Стоун оборачивается и на лестнице видит Мэри, одетую в вечернее платье.

Мамаша Стоун. Итак, ты решила пойти на этот вечер?

Мэри. Ты на меня не рассердишься?

Мамаша Стоун. Какой вздор!.. Ты не маленькая и сама знаешь, как тебе поступать.

Идут к двери...

Двор.

У двери в кухню стоит мамаша Стоун. Она смотрит на удаляющуюся Мэри, кричит ей вслед:

— Не забудь сказать мне, если Даниэль там будет.

Мэри. Не забуду.

Скрывается в темноте... Вдали видны мерцающие огни нового дома.

Гостиная в новом доме Джабеза.

Широкая парадная лестница ведет к двустворчатой двери, через которую входят в большой зал, а оттуда в гостиную. Здесь выставлены все сокровища, о которых хвастливо рассказывал Джабез. Множество прислуги стоит в ожидании гостей.

В углу маленький оркестр настраивает свои инструменты.

Все здесь с претензией на роскошь и представляет резкий контраст амбару, в котором раньше праздновали окончание уборки урожая.

В простом, но элегантном платье Мэри спокойно обходит гостиную, проверяя, все ли готово к приему гостей. У нее вид скромной, очаровательной хозяйки дома. Пока ей успешно удается скрывать свое настроение.

Входит франтовато разодетый Джабез. Подходит к большому стенному зеркалу, чтобы завязать галстук. Во всем его облике видна какая-то неестественная торжественность и вместе с тем — трагичность.

Посмотрев на часы, он обращается к Мэри:

— Почему же никто не идет?!

Мэри (беспомощно). Я не знаю, Джабез!..

В ожидании гостей Джабез нетерпеливо шагает взад и вперед по залу. Вдруг поворачивается к оркестру.

Джабез. Сыграйте что-нибудь веселое... праздничное.

Оркестр начинает играть...

Проходит некоторое время... Джабез нервничает. Не знает, чем занять себя. Обращается к Мэри.

Джабез. Думаю, этот зал больше любой из комнат дома Вебстера в Маршфилде?.. Ведь ты была там... Как ты думаешь, Мэри?

Мэри. Этот зал совсем в другом роде, Джабез... вот и все.

Джабез (снова смотрит на часы). Что случилось?.. Почему до сих пор никто не пришел?..

По лестнице в сопровождении Беллы бегом спускается маленький Даниэль.

На Белле вечерный туалет, сшитый специально для этого случая. Взволнованный отсутствием гостей, Джабез даже не замечает сына.

Мэри. Даниэль, ты должен идти спать.

Даниэль. Нет-нет... я не хочу спать! Я хочу остаться здесь, на вечере.

Убегает из комнаты. Джабез, не переставая, ходит по залу. Подойдя к окну, видит прижавшиеся к стеклу лица незнакомых людей. Обращается к Белле.

Джабез. Что там делают эти люди?.. Что им нужно?

Белла. Это просто зеваки. Они хотят посмотреть, как живет теперь Джабез Стоун... Они тоже ждут ваших гостей...

Джабез отворачивается от окна. Проходя мимо оркестра, который только что кончил играть, он изливает свое раздражение на музыкантов.

Джабез (кричит). Черт побери... ведь я плачу вам за игру... так продолжайте!

Музыканты торопливо начинают снова играть. И в этот момент наконец раздается долгожданный звонок. Джабез внимательно прислушивается. Белла отходит от окна. Мэри выходит на площадку и стоит там, затаив дыхание.

Слуга бросается к входной двери. Оркестр играет что-то торжественное.

Дверь открывается. На ступеньках парадной лестницы показывается щупленькая фигура в выцветшем костюме. Это Стивенс. Он снимает свою старую, измятую шляпу. Слуга протягивает за ней руку. Гость неохотно ее отдает. С раболепным видом Стивенс поднимается. Подходит к хозяйке. Мэри делает реверанс, и Стивенс горячо целует ей руку.

Мэри. Добро пожаловать, мистер Стивенс...

Стивенс. Добрый вечер, миссис Стоун.

Явно нервничая и поеживаясь от страха, он входит в гостиную... Подходит к Джабезу.

Стивенс. Добрый вечер... Извини, Джабез, я немного опоздал.

Джабез. Нет, нисколько!

Стивенс (осматривается вокруг). А где же гости?

Джабез. Не знаю, что случилось! Приглашения все получили... а почему-то никого нет...

Даниэль. Они все в кабачке. Я сам видел... И мистер Вебстер с ними!

Кабачок в селе Крос Корнес.

За столом сидят Вебстер, Том Шарп, Эйли Хигинс, Хэнк и другие фермеры. Вебстер просматривает контракты, которые фермеры заключили с Джабезом.

Том Шарп (обращается к Хэнку). Покажи-ка мистеру Вебстеру тот несправедливый контракт, который ты подписал с Джабезом Стоуном.

Достав из кармана потрепанную бумагу, Хэнк протягивает документ Вебстеру. Тот сравнивает его с другими контрактами.

Вебстер. Да... он живет здесь, как большая лягушка в маленьком болоте... не так ли?

Один из фермеров. А сначала все выглядело так, будто мы получаем ссуды без всяких условий. (Обращается к Тому Шарпу.) Мне бы следовало послушаться тебя, Том.

Вебстер (медленно). Да, он поймал вас... Боюсь, что теперь он крепко привязал вас к своему денежному мешку... Вы продали ему свои души, джентльмены!

Гостиная в доме Стоунов.

Все те же лица. По-прежнему, кроме Майзера Стивенса, нет ни одного гостя. Белла подходит к Мэри, которая, выполняя роль хозяйки, все еще стоит в дверях гостиной.

Белла. Теперь я понимаю, почему вы здесь... Вы заранее знали, что никто не придет.

Мэри. Нет, не знала!

Белла. Вы лжете.

Мэри. Лгать тебе?.. Зачем мне это нужно?

Белла. Вы же знаете, что это мой дом.

Мэри. Знаю... знаю, что ты можешь даже показать мне на дверь... И ты бы это сделала, если бы еще не надеялась, что гости могут прийти.

Белла. Вы воображаете, что очень привлекательны, госпожа Стоун... Вы хотите остаться около Джабеза... И вам кажется, что сегодня для вас представится возможность добиться этого... Но вы ошибаетесь, вам не вернуть его!

Мэри. Об этом уж я сама позабочусь, Белла.

Уходит.

За столом Джабез и Стивенс. Возле отца маленький Даниэль. Джабез уговаривает сына.

Джабез. Тебе пора идти отсюда, Даниэль.

Даниэль нехотя уходит.

Стивенс. Какой у тебя хороший мальчик, Джабез... Сколько ему лет?

Джабез. Почти семь. (Быстро поправляется.) Нет-нет, ему еще нет семи.

Стивенс. Я, кажется, помню, когда ты мне заплатил...

Джабез (быстро прерывая). О, это не важно, давай лучше выпьем.

Стивенс насмешливо смотрит на Джабеза.

Джабез. Что ты так на меня смотришь?

Стивенс. Вижу, ты боишься.

Джабез. Боюсь?.. Чего же?

Стивенс. Того, что произойдет после нашей смерти!

Джабез. Да ты с ума сошел!.. Что может случиться?.. Похоронят нас... вот и все.

Стивенс. А что будет с нашими душами?

Джабез. Чего ты беспокоишься о том, чего не существует?

Стивенс (с отчаянием). Не говори так... я знаю, что она есть.

Джабез (пьет). Ну ладно... пусть тогда ее похоронят с тобой.

Стивенс. А что будет с тем, у кого уже нет души? Тогда что?

Джабез (встревоженно). Гм... Что тогда?..

Задумывается. Не найдя ответа, берет бокал и большими глотками пьет вино. Наконец торопливо говорит:

— Тогда что?.. А кто об этом беспокоится?

Стивенс. Я, например... Думаю, что и тебе следует подумать об этом...

Джабез (возбужденно). Куда это ты клонишь, Стивенс? Ты обо мне что-то знаешь... так расскажи! Ну начинай...

Их беседу прерывают гурьбой вошедшие в гостиную мужчины и женщины с простоватыми лицами. Это те люди, которые заглядывали в окна. Их приводит Белла. Гости кланяются Джабезу.

Джабез (Белле). Что это за люди?

Белла. Это мои друзья... они пришли с гор. (Обращаясь к пришедшим.) Добро пожаловать!.. Угощайтесь напитками!.. Я рада, что вы смогли навестить нас! Желаю хорошо провести у нас время.

Ошеломленный Джабез обменивается рукопожатиями с людьми, которых он никогда не видел. Стивенс стоит в стороне. Оркестр начинает играть какой-то незнакомый танец. Белла грациозно подходит к Стивенсу.

Белла. Давайте потанцуем, мистер Стивенс.

Стивенс (испуганно). Нет-нет... Я не умею танцевать...

Белла. О, ничего... Со мной вы сумеете танцевать. Я поведу вас. (Берет Стивенса за руку.) Посмотрите, это так просто... вот так.

Показывает несколько па... Они начинают медленно танцевать. Танцуют и другие гости — эти странные люди в неприглядных одеждах... Их грубые ботинки тяжело стучат по красивому дубовому паркету. В дверях стоит Мэри. Она с грустью наблюдает, как Джабез пьет ром и громко смеется. Она-то знает, что он ведет себя так, чтобы подавить растущий в нем страх!

Крупно — входная дверь.

Раздается легкий стук. Мэри, опережая лакея, стремглав бросается к двери. Входит Вебстер.

Мэри (взяв Вебстера за руку). О мистер Вебстер! Я так рада, что вы пришли.

Вебстер (вглядывается в ее взволнованное, грустное лицо). Думаю, что и я рад... У вас такой печальный вид. (Смотрит на танцующих гостей.) Кажется, вечер вполне удался?! (С саркастической улыбкой.) Во всяком случае, гостей здесь много...

Молча смотрит Мэри на Вебстера. Ее глаза наполняются слезами, губы дрожат. Она готова сказать все, разорвать сковывающие ее цепи... Но появляется Джабез. Его лицо раскраснелось от выпитого рома, глаза неестественно блестят. Он подходит к Вебстеру, протягивает ему руку.

Джабез. Сегодня у меня, мистер Вебстер, большой день!.. Проходите, сэр! Я хочу, чтобы вы заняли почетное место и познакомились с моими гостями.

Вебстер. Все это очень хорошо, сосед Стоун... Но я должен быть осмотрительным... и с выбором занимать почетные места... Я хочу сказать, что не всегда и не всюду следует садиться. Ведь я, должно быть, у всех на виду, у всей страны... Это относится не только ко мне... каждый, кто занимает какое-то место в общественной жизни, обязан с этим считаться... даже ты, Джабез! За нами ведь пристально следят наши друзья и наши враги. И они видят и понимают гораздо больше, чем мы думаем... Мои друзья, которые дороги моему сердцу, привыкли считать, что я хороший человек, и они должны быть уверены, что, с кем я имею дело, также достойные люди!.. Ты догадываешься, Джабез, о чем я говорю?

Джабез. Что... что вы имеете в виду?

Вебстер. Я говорю о тебе, Джабез Стоун, и о бедных фермерах — хороших земледельцах, которых ты притесняешь... Или я неправ относительно этих контрактов?..

Джабез. Контракты?.. Да... многие из них заключили со мной контракты... но... но в этом нет ничего дурного... Без меня и моих денег у них вообще ничего бы не было...

Вебстер. Нет!.. У них был бы хороший сосед, Джабез!.. А это дороже всего... значительно дороже!

Джабез громко смеется. Вебстер укоризненно качает головой. Его глаза выражают искреннюю печаль.

Вебстер. Мне очень жаль, что ты не понимаешь этого, Джабез. Знаю, раньше тебе это было понятно... Когда-то ты сказал небольшую речь... я ее всегда вспоминаю. Знаю, и другие помнят о ней... И видят, как сильно ты изменился. Поэтому-то, Джабез, никто и не захотел прийти к тебе сегодня. Получив золотой горшок, ты ослеп, как бирманская летучая мышь!.. Пойми, я говорю не о деньгах, а о том, как ты распоряжаешься этими деньгами.

Джабез. Я... я не понимаю, о чем вы говорите. Я... у меня нет времени выслушивать все это!

Вебстер (качает головой). Конечно, у тебя нет времени... у тебя нет времени для твоей матери, для твоей жены и даже для ребенка.

Джабез (оборачиваясь к Мэри). Это все твои проделки!.. Ты привела сюда Даниэля Вебстера только для того, чтобы выставить меня на посмешище! Ты, как змея, подкрадываешься за моей спиной, чтобы ужалить! Ты выдумываешь всякую ложь обо мне!.. Убирайся отсюда! Твое место в старом доме... я не желаю больше разговаривать с тобой!

За спиной Джабеза, в открытых дверях зала, на мгновение становятся видны кружащиеся пары. Белла все еще танцует со Стивенсом.

Заботливо, почти нежно Вебстер обращается к Мэри.

Вебстер. Пойдемте, Мэри!

Мэри подходит к Вебстеру, и они направляются к двери. В этот момент из зала в вестибюль выбегает маленький Даниэль. Он испуган необычным видом танцующих.

Мэри. Даниэль... пойдем со мной.

Берет его за руку. Все трое спускаются по лестнице и выходят из дому. За ними с шумом захлопываются двери. Джабез возвращается в зал и зовет Беллу, все еще танцующую со Стивенсом.

Джабез. Белла!

Она не слышит. Музыка становится все более быстрой и громкой.

Джабез (обращаясь к лакею в ливрее). Закрой окна и затопи печь.

Лакей выходит.

Джабез снова зовет.

Джабез. Белла! Белла!

Голос. Что случилось?

Обернувшись, Джабез видит Дьявола, стоящего в дверях зала.

Дьявол. У вас такой обеспокоенный вид, мистер Стоун! Может быть, я смогу вам помочь?

Джабез (смотрит на Дьявола). Ты обещал мне процветание, счастье, любовь и дружбу.

Дьявол (перебивает). Простите, сосед Стоун... Я обещал вам деньги и все, что можно купить за деньги... И не помню, чтобы я брал на себя еще какие-нибудь обязательства... Кстати, давайте-ка просмотрим наш контракт.

Вынимает большую черную записную книжку и, перелистывая ее, читает имена.

Дьявол. Шервин, Слеттери, Стивенс, Стоун...

Из записной книжки вылетает какое-то маленькое белое существо, напоминающее моль. Оно подлетает к Джабезу. Тот ловит его рукой и крепко зажимает в кулаке. Это оказывается душа Майзера Стивенса.

Из руки слышится слабый тонкий голосок.

Душа Стивенса. Сосед!.. Сосед Стоун!.. Помоги мне!

Джабез (изумленно). Так ведь это же голос Майзера Стивенса! Майзер Стивенс...

Дьявол (смеясь). Вернее, душа Майзера Стивенса. Сожалею, что побеспокоил вас.

Джабез. Но ведь он же не умер — он танцует сейчас там.

Дьявол. Танцевал...

Дьявол вынимает из кармана большой цветной носовой платок. Подходит к Джабезу, накрывает платком его руку и, переместив душу в платок, завязывает ее в узелок.

Джабез смотрит в зал. Он пуст. Лишь на полу распростерто мертвое тело Стивенса.

Дьявол. У нас, правда, не любят платить старые долги. Но ничего не поделаешь — бизнес есть бизнес!

Джабез не отрывает взгляда от платка. Сразу охрипнув, спрашивает.

Джабез. Разве они все такие... маленькие... как эта?

Дьявол. Маленькие?.. А, понимаю, что вы имеете в виду!.. Нет, они бывают разные. (Посмотрев на Джабеза.) Если бы я сумел завладеть таким человеком, как Даниэль Вебстер, мне пришлось бы строить специальный ящик. Представляю, каким удивительным у его души был бы размах крыльев. (Снова смотрит на Джабеза.) Что же касается вас...

Джабез. Но мое время еще не пришло.

Он резко поворачивается и уходит.

Старая ферма Стоунов.

Джабез пытается срубить чахлое дерево, на котором высечена роковая дата. Но не успевает он сделать несколько зарубок, как рядом вырастает фигура Дьявола.

Дьявол. Пытаетесь покончить с нашим договором, мистер Стоун?

С неистовством Джабез бьет топором по стволу.

Джабез. С меня хватит!

Дьявол. Какой упрямый парень!.. Ну что ж, думаю, вы готовы к испытаниям, которые за этим последуют.

Джабез. В моем распоряжении еще целый год... целый год, чтобы возместить все...

Дьявол. О нет, вы нарушили пятую статью нашего договора... И я могу сейчас же принять меры, если мне это будет угодно.

Джабез (с отчаянием). Не сейчас! Только не сейчас! Позволь мне рассчитаться с тобой! Рассчитаться за все!

Дьявол. Ну вы, кажется, впали в полное отчаяние, мистер Стоун... (Пауза.) Вы же знаете, что я добрый человек и всегда готов пойти на уступки... Если вы дадите небольшую гарантию... то могу...

Джабез. Все что угодно! Ты можешь взять назад все: деньги, мой новый дом, ферму, мои вещи!

Дьявол. Боюсь, что я имел в виду не такую гарантию! (Пауза.) Видишь ли... у тебя есть подающий надежды маленький паренек, твой сын...

Джабез (страстно). Нет! Нет! Нет! Только не его... только не моего сына! Я скорее пойду с тобой... сейчас же!

Дьявол. Подождите, мистер Стоун!.. Вы немножко расстроены, и сейчас было бы несправедливо торговаться с вами. Я даю вам срок до полуночи, мистер Стоун, но ни одной минуты больше... Ну а тогда вы и в самом деле пойдете со мной!

Дьявол исчезает. Бросив все, Джабез бежит к своему старому дому...

Внешний вид старого дома Стоунов. Погруженный в темноту, он кажется жалкой, необитаемой лачужкой по сравнению с обманчивым блеском нового особняка. Джабез подбегает к дому, открывает дверь кухни.

Джабез стремительно вбегает по лестнице. Распахивает дверь спальни. Исступленно зовет.

Джабез. Даниэль! Даниэль! Мэри!

Безумным взглядом осматривает все вокруг, снова зовет.

Джабез. Мэри!.. Даниэль!

Затем быстро спускается в кухню. Там так же пусто и темно.

Из дому выбегает Джабез. Направляется к старому амбару, где он впервые встретил Дьявола. Вбежав туда, на мгновение останавливается. Беспомощно, с безнадежным видом оглядывается.

Джабез (зовет). Мэри... Даниэль...

Ответа нет. Обхватив голову руками, с мучительным стоном опускается на старую бочку. Через заднюю дверь амбара входит мамаша Стоун. В руках у нее зажженный фонарь.

Мамаша Стоун. Что случилось, сынок?

Джабез (подняв глаза). Мама!.. (Вскакивает, подходит к ней.) Где Мэри... маленький Даниэль?

Мамаша Стоун. Они уехали с Даниэлем Вебстером... в Маршфилд, сынок... Ты же сказал Мэри, чтобы она уходила...

Замолкает, не желая причинять сыну боль. С глубоким сочувствием и пониманием смотрит в его перекошенное мукой лицо.

Подбежав к конюшне, Джабез выводит оттуда лошадь.

Подняв фонарь, мамаша Стоун смотрит, как он вскакивает в седло и уезжает.

Быстрая смена кадров.

Дорога, ведущая в Маршфилд.

Коляска Вебстера. Он правит лошадьми. Рядом с ним сидят Мэри и маленький Даниэль...

Другой отрезок этой же дороги.

Галопом мчится по ней Джабез. Постепенно он догоняет коляску.

Рядом с Вебстером сидит Мэри. У нее на коленях сын. Они слышат крик.

Джабез. Мистер Вебстер, подождите!

Вебстер едет тише. Джабез подъезжает к коляске.

Джабез. Мэри!..

С радостным криком Мэри оборачивается.

Мэри. Джабез!..

Джабез. Мэри! Вернись...

Мэри (радостно). О, Джабез! (Вебстеру.) Вы слышали, мистер Вебстер? Теперь вы поможете ему, не правда ли?

Вебстер. Чтобы спасти человека из Нью-Хемпшира, я готов бороться с десятью тысячами дьяволов!

Поворачивает лошадей, и они едут в обратном направлении.

Перед зрителями внешний вид старого амбара на ферме Стоунов.

У входа в амбар — толпа фермеров.

Показываются Джабез и Вебстер. Они пробираются к входу в амбар и вскоре скрываются в нем.

В амбаре.

Темноту прорезает тусклый свет фонаря. На сеновале и в стойлах царит ночной покой.

Входят Вебстер и Джабез.

Вебстер. Так ты говоришь, здесь заключил с ним эту сделку?

Джабез. Да, мистер Вебстер, как раз здесь все и началось.

Вебстер. Так... понимаю... И теперь он хотел встретиться с тобой здесь?

Джабез. Да, в полночь.

В амбар входит Мэри.

Мэри. Джабез...

К ней подходит Вебстер и задерживает ее у двери.

Вебстер. Мэри!.. Вы сделали для вашего мужа все, что любовь и вера могли сделать... Но сейчас это место станет неподходящим для женщин.

Мэри. Мистер Вебстер, вы обязательно поможете ему?

Вебстер. Я сделаю все возможное, Мэри!

Джабез. Теперь ты должна уйти, Мэри.

Мэри. Хорошо... Я...

Поворачивается и уходит.

Вебстер. Какие мужественные женщины в Новой Англии!..

Подходит к фонарю, смотрит на свои часы.

Вебстер. Гм... Долго ли нам еще придется ждать?

Джабез старается также держаться спокойнее. Смотрит на свои часы.

Джабез. Теперь уж не долго!

Расхаживая по амбару, Вебстер подходит к закрому. Там на сене стоит запыленный кувшин.

Вебстер. С твоего разрешения, Стоун, я сейчас обновлю этот кувшин... Как бы то ни было, с его помощью ожидание покажется гораздо короче.

Ставит кувшин на доску, лежащую на двух козлах. Наливает себе вино в один из кубков, принесенных Мэри. Пробует.

Вебстер. Гм... Вино выдержанное.

Чмокает губами, садится на днище бочки.

Около грубо сколоченного стола стоит еще несколько бочек.

Вебстер. Ничто не может сравниться с этим!.. На, выпей немного.

Джабез. Это не развеселит меня.

Вебстер. Будь мужчиной! Раз ты продал свою душу дьяволу, тебе вовсе не подобает быть трезвенником!

Медленными глотками Вебстер пьет вино.

Раздается стук в заднюю дверь амбара. Стук необычный, едва слышный.

Вебстер. Войдите.

Входит Дьявол. Под мышкой он держит один из тех ящиков, в которые собирает души своих жертв.

Дьявол (учтиво). Мистер Вебстер, как я полагаю?

Вебстер. Адвокат по делу Джабеза Стоуна. Могу я узнать ваше имя?

Дьявол. Дьявол, исполняющий свои обязанности по вечерам. Разрешите разделить вашу компанию?

Легко опускается на соседнюю бочку. Наливает себе из кувшина вино. Молча поднимает кубок, жестом предлагает выпить за Джабеза и Вебстера. Выпивает свой бокал до дна.

Вебстер. Отчего же?.. Конечно, выпьем. Но будьте осторожны, мистер Дьявол! Этот ром обычно сильно ударяет в голову даже таким старым пьяницам, как вы.

Дьявол (с мягкой усмешкой). Однажды этот ром и вам ударил в голову, не правда ли?

Вебстер (притворяется удивленным, негодующим). Мне?

Дьявол. О нет... вы никогда не были пьяны! Конечно, нет! Это просто было похоже на необыкновенную усталость или глубокий сон.

Вебстер. Во всем Нью-Хемпшире не найдется столько вина, чтобы усыпить меня. (Намеренно пьет еще.)

Дьявол. Словами не докажешь этого, мистер Вебстер. (Осушает свой кубок.) Кубок за кубок — что вы на это скажете?

Вебстер (быстро). Кубок за кубок!

Наливают и пьют. Оба смакуют выпитое.

Дьявол. Ну как, мистер Стоун, вы приняли решение?

Джабез. Относительно чего?

Дьявол. Согласны отдать мне вашего сына?

Джабез. Никогда!

Кухня в старом доме Стоунов.

Мамаша Стоун занята приготовлением пирога. У окна стоит Мэри. Она отворачивается от окна как раз в ту минуту, когда в кухню в ночной рубашке и босиком спускается маленький Даниэль.

Даниэль. Мама!

Мэри. Даниэль, ты должен идти спать!

Даниэль (обнимая мать). Я не хочу оставаться там один, мама... Мне хочется, чтобы ты посидела со мной.

Снаружи слышатся голоса, затем торопливый стук в окно.

Мамаша Стоун (обращается к Мэри). Посмотри, кто там, мне нужно поставить пирог в печь.

Мэри открывает дверь. За дверью стоят Том Шарп и несколько фермеров.

Том Шарп. Загорелся новый дом Джабеза!

Мамаша Стоун (отрываясь от печи). Не беспокойтесь... Пусть горит... Дьявольские дела должны сгореть!

Закрывает окно перед удивленными фермерами. Поворачивается к Мэри. С высоко поднятой головой и плотно сжатыми губами стоит молча старая женщина...

В амбаре.

Вебстер и Дьявол продолжают пить ром. Дьявол поднимается с усмешкой. Он твердо держится на своих проворных ногах. Вебстер сидит за столом. Он слегка сполз со стула.

Дьявол. Ваши энергичные действия от имени ваших клиентов создают вам хорошую репутацию, мистер Вебстер... Но, если у вас нет еще каких-либо аргументов в защиту вашего клиента, я сейчас перейду к делу с ним непосредственно.

Вебстер. Не торопитесь слишком, мистер Дьявол! Сначала представьте свои доказательства, если, разумеется, вы ими располагаете.

Дьявол (вынимает записную книжку). Они вот здесь, мистер Вебстер. (Передает книжку.) Сюда все записано. Честно, по подобающей юридической форме.

Вебстер (просматривает записи). Гм... здесь действительно все выглядит — я подчеркиваю — выглядит как дело, оформленное должным образом. Но вы все же не получите этого человека!.. Человек не имущество! Мистер Стоун — американский гражданин. А американского гражданина, каким бы он ни был, нельзя заставить поступить на службу к иностранному вельможе.

Дьявол. К иностранному? Но кто же назовет меня иностранцем?

Вебстер. Видите ли, я никогда не слышал, чтобы вас называли американским гражданином.

Дьявол. Хотел бы я знать, кто с большим правом, чем я, может называться американским гражданином? Это я был свидетелем первого злодеяния против первого индейца. Я стоял на палубе корабля, когда первого раба посылали в Конго. И разве не обо мне до сих пор говорят в каждой церкви Новой Англии?.. Правда, северяне считают меня обитателем Южных Штатов, а южане — Северных, но в действительности не правы ни те, ни другие... Говоря по правде, мистер Вебстер, хотя я и не люблю этим хвастаться, мой род более древний в этой стране, чем ваш.

Вебстер. Тогда я буду действовать в соответствии с американской конституцией!.. Я требую судебного разбирательства дела моего клиента.

Дьявол. Вы имеете в виду суд с присяжными заседателями?..

Вебстер. Да. Именно это! Если я не смогу выиграть дело совместно с заседателями, то вы получите также и меня. Если два человека из штата Нью-Хемпшир не смогут дать достойный отпор Дьяволу, нам лучше снова отдать нашу страну индейцам!

Дьявол (улыбается). Хорошо. Пусть будет по-вашему. Судебный процесс состоится, мистер Вебстер. Но... для обычных заседателей это слишком сложное дело.

Вебстер. Ну что ж, начнем борьбу не на жизнь, а на смерть!.. Итак, будет американский судья и американские заседатели.

Дьявол. Жизнь или смерть! Так вы сказали.

Поднимает свой кубок и приглашает Вебстера выпить с ним.

Дьявол. Пусть же выиграет лучший человек, мистер Вебстер!

Вебстер. Я пью за это, мистер Дьявол!

Поднимает свой кубок. Оба пьют до дна. Дьявол пристально смотрит на Вебстера, стараясь определить, какое действие оказал на него ром.

Затем Дьявол встает и направляется в темный угол амбара, где расположен люк в подполье. Откинув люк, Дьявол стоит перед темной ямой подполья.

Из люка первым вылезает в военной форме головорез капитан Кидд. За ним следуют другие.

Дьявол. Разрешите мне представить всех вам... но вы должны извинить преступное прошлое некоторых из них... Капитан Кидд убил человека, чтобы завладеть его золотом. Саймон Герти уничтожал людей, чтобы присвоить себе их богатства. Губернатор Дейл — колесовал людей. Аза — черный монах — душил людей до смерти. Флойд Айрезон и Стид Боннэ — жестокие убийцы и палачи. Уолтер Батлер — король головорезов. Большой и малый Харпы — грабители и убийцы. Тир — головорез, Мортан — порочный адвокат... и... генерал Бенедикт Арнольд, безусловно, вы его помните. Это негодяй, лгун, предатель и мошенник. Все они — американские граждане.

Представленная Дьяволом свора преступников направляется к стойлу, предназначенному для присяжных заседателей.

Ночь. Кухня в старом доме Стоунов.

Возле печи сидят мамаша Стоун и Мэри.

Мамаша Стоун (читает псалом 102). «Когда я в беде, обрати ко мне свое лицо; прислушайся своим чутким ухом и откликнись скорее в день, когда я призову тебя. Сделай это, ибо дни моей жизни тают как дым, а мои кости горят, подобно камину. Биение моего сердца стихает, оно увядает, как трава; я уже забываю принимать хлеб наш насущный. Но ты, наш господь, будешь жить вечно; ты будешь помнить о нуждах всех поколений».

Снова в старом амбаре.

Присяжные заседатели, как в зале суда, расположились в стойле. Они молча сидят в тени и кажутся и призраками и людьми в одно и то же время. Появляется судья Хазорн. Это высокий, худощавый, пугающий своим видом пуританин.

Секретарь суда (невнятно). Внимание, внимание, внимание! Открывается заседание полуночного суда штата Нью-Хемпшир, округа Франклин. Председательствует судья Хазорн. Внимание, внимание, внимание! Слушается иск Дьявола, предъявленный им Джабезу Стоуну.

Хазорн. Кто выступает в качестве истца?

Дьявол. Я, ваша честь.

Хазорн. Кто защитник?

Вебстер. Я.

Хазорн. Мистер Вебстер, вы согласны с составом присяжных заседателей?

Вебстер. Я возражаю против участия генерала Бенедикта Арнольда, ваша честь, ибо это закоренелый предатель великого американского...

Хазорн (резко обрывает). Отвод не принимается... Судебное разбирательство продолжается.

Дьявол (быстро выступая вперед). Ваша честь! Господа заседатели! Это дело не требует долгого разбирательства. Оно касается всего лишь передачи, обмена и продажи определенной категории собственности — ума и души Джабеза Стоуна. Эта передача, обмен или продажа подтверждается документами. Я передаю суду эти документы в качестве доказательства и помечаю их как вещественное доказательство категории «А».

Вебстер. Я возражаю против этого.

Хазорн. Возражение не принимается. Пометьте эти доказательства под рубрикой «А».

Дьявол вручает документ секретарю суда. Тот передает его Хазорну.

Дьявол. Теперь я прошу для дачи показаний вызвать Джабеза Стоуна.

Секретарь суда. Джабез Стоун, подойдите сюда для дачи показаний!

У Джабеза испуганный вид. Вебстер ободряет его взглядом и похлопывает по спине. Джабез подходит к месту, указанному секретарем суда. Это пустой закром для зерна. Взоры присяжных заседателей устремлены на Джабеза.

Дьявол. Джабез Стоун, вы подписывали этот документ?

Джабез (на его лице выступает пот). Да, я подписал этот документ. Но вы обманом заставили меня пойти на это; вы говорили мне, что душа — ничто... и я забуду о своей душе, когда стану богатым. Это была ложь, ложь... ложь!

Дьявол (улыбается). Это совсем не относится к делу, ваша честь.

Судья глубокомысленно покачивает головой, обращается к присяжным заседателям.

Хазорн. Не принимайте к сведению замечания о душе. (Джабезу.) Продолжайте.

Дьявол. Я бы хотел спросить мистера Стоуна, выполнил ли я свои обязательства по договору? Разве я не дал вам семь лет большого счастья и процветания? Разве я не сделал вас самым богатым человеком в округе?

Джабез. Да-да, я самый богатый человек! Даже слишком богатый... Я не могу думать ни о чем, кроме как о деньгах. В этом мое несчастье.

Дьявол (улыбается). Но, мистер Стоун, меня едва ли следует обвинять в том, что вы страдаете от угрызений совести.

Протягивает Джабезу документ.

Дьявол. Скажите, это ваша подпись?

Джабез (почти кричит). Вы знаете, черт возьми, что моя!

Дьявол (обращается к заседателям). Господа заседатели, мое обвинение доказано.

Хазорн. Желают ли присяжные заседатели продолжать рассмотрение дела?

Присяжные молчат.

Хазорн. По-видимому, никто не хочет что-либо сказать. Забирайте вашего человека, мистер Дьявол.

Дьявол направляется к Джабезу. Тот отступает. Присяжные заседатели по-прежнему неподвижно сидят на своих местах.

Вебстер. Я протестую, ваша честь!.. Я хочу подвергнуть перекрестному допросу, чтобы доказать...

Хазорн. В данном случае перекрестного допроса не будет!

Дьявол. Ваша честь, вы лишите себя возможности многому научиться, если не разрешите ему говорить. В мире есть только один адвокат, и это Даниэль Вебстер!

Хазорн (обращается к Вебстеру). Вы можете выступить, если желаете... но только покороче.

Вебстер выходит вперед.

Хазорн. И разрешите предупредить вас, мистер Вебстер, что если ваша речь не убедит нас, тогда и вы тоже... (вытягивая вперед свой палец) обречены!

Крупно — Даниэль Вебстер. По его лицу можно судить, что он напрягает все свои силы, чтобы сосредоточиться.

Голоса присяжных заседателей. Тащите его с нами в подполье... Тащите его с нами!

Голос Джабеза. Поберегите себя, мистер Вебстер. Откажитесь от речи!

Голос Дьявола (иронически). «Во всем штате Нью-Хемпшир не найдется столько рома, чтобы усыпить меня».

Голоса присяжных заседателей. Пропащий и потерянный... пропащий и потерянный.

Раздается звонок, призывающий к порядку.

Вебстер. Соблюдайте тишину!

Его громогласный голос заглушает всех. Мощный голос Вебстера останавливает шум. Звонок постепенно затихает. Наступает абсолютная тишина. Вебстер смотрит на заседателей. Его глаза, словно светлячки, блестят во мраке.

Вебстер. Господа присяжные заседатели! Сегодня ночью мне представляется возможность обратиться к людям, с которыми я уже давно знаком по песням и рассказам, но которых я никогда не надеялся увидеть.

Молчание. Заседатели смотрят на Вебстера. Бенедикт Арнольд медленно поднимает голову.

Вебстер. Мой достопочтенный оппонент, мистер Дьявол, назвал всех вас американцами. И мистер Дьявол прав. Вы действительно все были американцами. О, какое наследство получили вы при рождении! Господа заседатели! Я завидую вам! Завидую потому, что вы были свидетелями рождения мощного союза штатов. Вам было суждено услышать первый крик новорожденного и увидеть чудесное дитя, рожденное в крови и слезах... А сегодня вас пригласили судить человека по имени Джабез Стоун. Что он сделал?.. Его обвиняют в нарушении контракта. Он, стремясь быстро разбогатеть, заключил сделку и этим сократил свою жизнь. Такую же сделку заключил когда-то каждый из вас. (Пауза.) Вот хотя бы вы, Бенедикт Арнольд... Я обращаюсь к вам первому, потому что вас знают лучше, чем кого-либо из сидящих здесь ваших коллег... Героем скольких песен вы могли бы стать!.. Друг Вашингтона и Лафайетта, солдат-генерал Арнольд, вы так отважно сражались за дело американцев вплоть до... до какого года? Ах да, до 1779 года... Эта дата, вероятно, выжжена в вашем сердце!

Бенедикт Арнольд снова опускает голову.

Вебстер. Золото соблазнило вас, и вы изменили своему делу.

Молчание. Вебстер быстро поворачивается в сторону Саймона Герти.

Вебстер. А вы, Саймон Герти, широко известный ренегат! Вы, носящий на себе это позорное клеймо, пошли по тому же пути.

Подходит ближе к присяжным заседателям.

Вебстер. А вы, Уолтер Батлер! Разве вы не отдали бы все, чтобы иметь возможность завоевать себе добрую славу в «Черри Валли», не запятнав себя кровью! Или вы, капитан Кидд, или вы, губернатор Дейл... Я мог бы продолжить и назвать вас всех, но в этом нет необходимости. Зачем бередить ваши раны? Я знаю, что они и так кровоточат у вас до сих пор. (Повышает голос.) Все вы, как и Джабез Стоун, захотели восстать против судьбы и были одурачены и обмануты. Каждый вправе бороться против своей судьбы... но, к сожалению, человек не всегда умеет выбрать для себя правильный путь. Вы так же, как и Джабез Стоун, пошли по неправильному пути. Но он вовремя одумался, и здесь он сегодня, чтобы спасти свою жизнь! Господа присяжные заседатели, я прошу вас дать Джабезу Стоуну возможность пользоваться благами жизни — видеть зеленеющие леса, поля, вдыхать свежий весенний запах травы! Сознайтесь, вы много дали бы, чтобы видеть и наслаждаться всеми этими красотами, которые вы, конечно, помните! Ведь вы были когда-то такими же людьми. Вы дышали свежим ветром Америки, овевающим землю, которую вы когда-то любили. Я говорю сейчас о самых обыкновенных и как будто даже незаметных, но радующих человека вещах. А если человек не имеет души, все это для него ничто... больше того — вызывает у него отвращение. Господин Дьявол сказал вам, что никакой души у человека нет; вы поверили ему и поплатились за это свободой. Свобода не просто великое слово — это хлеб наш насущный, это светлое утро, это восход солнца!

Ради свободы мы в челнах и на судах приплыли к этим берегам. Ради нее мы совершили это долгое, тяжелое и горькое путешествие... Человек должен уметь преодолевать трудности... только тогда он имеет право гордиться собой! В страдании, в голоде, пройдя через дурное и хорошее, родилось на земле новое существо — человек, стремящийся к свободе. И я верю, придет день, когда будут уничтожены плети угнетателей, а имена их забыты и стерты из памяти. И тогда под свободными звездами будут жить и творить свободные люди. Да, на нашей земле мы выращивали свободу, как зерна пшеницы... Обратив наши взоры к небу, мы сказали: «Душа каждого человека принадлежит только ему...» Вот здесь перед вами один из таких людей... Он ваш брат! Вы все американцы, и вы не должны (указывает на Дьявола) становиться на его сторону — на сторону угнетателя. Сохраните же Джабезу Стоуну жизнь, жизнь, которая принадлежит не только ему, но и его сыну, его семье, его стране. Господа присяжные заседатели, не позволяйте Дьяволу завладеть нашей страной!

Продолжительное молчание. Присяжные заседатели неподвижно сидят на своих местах. Вебстер спокойно подходит к столу и садится на свое место. Молчание наконец прерывает Хазорн.

Хазорн. Присяжные заседатели приступают к обсуждению приговора.

Передает договор старшему присяжному. Присяжные поднимаются со своих мест и, тесно сгрудившись, тихо совещаются. Их головы касаются одна другой.

За ними напряженно наблюдает Джабез. По его лицу градом катится пот.

Кончив совещание, присяжные медленно расходятся по своим местам. Старший заседатель разрывает договор.

Хазорн. Присяжные заседатели высказались в пользу обвиняемого. С улицы доносится крик петуха.

Дьявол (с гримасой, обращается к Вебстеру). Поздравляю вас, как джентльмен джентльмена!

Вебстер (хватает Дьявола за воротник). А ты, долговязый скелет, ростовщик и мошенник, убирайся отсюда подальше...

Подгоняет Дьявола к двери и пинками вышвыривает вон.

Ясное, веселое утро.

Двор возле амбара. Дьявол вылетает из амбара. Обернувшись, кричит.

Дьявол. Вы никогда не станете президентом!.. Уж я позабочусь об этом.

Старается вновь проникнуть в амбар, но подоспевшие фермеры выгоняют его за ворота. Пугливо озираясь, он бежит вдоль дороги.

У дверей амбара.

Обвив шею Джабеза, Мэри радостно шепчет.

Мэри. О Джабез... Джабез!

Джабез. Мэри!

Вебстер. Не правда ли, ты очень волновался, Джабез?

Джабез. Видите ли, я...

Вебстер. Я знаю... ты хочешь сказать об этом крепком и чудном роме. Я его сразу распробовал. Но, чтобы свалить Вебстера с ног, потребовалось бы гораздо больше рома!

Мэри (пожимая Вебстеру руки). Мы обязаны этим вам, мистер Вебстер... Да благословит вас бог!

Двор возле кухни.

Мамаша Стоун накрывает под яблоней стол для завтрака. К ней подбегает ликующий Джабез. Он похож на мальчика, раньше срока отпущенного из школы.

Джабез. Мама! Мама! Все в порядке, мама!

Продолжая накрывать на стол, мамаша Стоун отвечает так, словно она не допускала даже тени сомнения в благополучном исходе дела.

Мамаша Стоун. Разумеется, все в порядке, сынок. Ведь на твоей стороне был Даниэль Вебстер. (Кричит.) Завтрак готов! (Обращается к Джабезу.) Я приготовила особые блюда для мистера Вебстера.

Ферма Джабеза Стоуна.

Возле амбара стоит Вебстер, держа в руках кувшин с ромом. Его окружают фермеры. Среди них Том Шарп и Эйли Хигинс.

Фермеры (весело кричат). Ура, Черный Даниэль! Ура!..

Вебстер. Друзья мои!.. Не преувеличивайте пустяков!

Джабез (подходит к группе фермеров). Мистер Вебстер, мамаша объявила, что завтрак готов!

Вебстер. Завтракать... Ну что же, пойдемте, друзья. Мамаша Стоун — райский повар.

Берет Джабеза под руку, и они направляются к дому. Том Шарп идет рядом с Джабезом.

Все садятся за стол. Начинается завтрак. На почетном месте сидит Вебстер. Около него стоит кувшин с ромом. Джабез, Мэри и маленький Даниэль сидят рядом.

Том Шарп. Ну, Джабез, теперь ты вступишь в нашу ассоциацию фермеров?

Джабез. Спасибо, Том!.. Я только что хотел просить тебя об этом.

Том Шарп. Мы будем очень рады видеть тебя в своей компании.

Вебстер. Ничто не может сравниться с хорошим сельским завтраком... А где же мамаша?

Мэри. Сию минуту придет. Она приготовила сюрприз для вас.

Появляется мамаша Стоун. В руках у нее большое блюдо, накрытое крышкой. С довольным видом она ставит его перед Вебстером.

Вебстер (нюхает). Так это же пирог с персиками!

Мамаша Стоун лукаво улыбается. Вебстер поднимает крышку... на блюде — пусто. Все ошеломлены.

Мамаша Стоун. Что за...

На перекрестке дорог зритель видит Дьявола, который сидит в своей коляске, держа в руках большой пирог с персиками. И в то время, как Дьявол с аппетитом жует пирог, экран постепенно темнеет.