Счастливчик Рид

Буря

Двуручный меч какого-то рыцаря вспорол воздух прямо перед носом едва успевшего отшатнуться Счастливчика. Кажется, он даже успел почувствовать запах стали промелькнувшего предельно близко клинка. Благо, что корабль Карла помогал удержаться на палубе только своим, тогда как несколько атакующих уже благополучно покинули судно, свалившись за борт, а оставшиеся сражались хуже, из-за свистопляски шторма.

Именно благодаря этому удар рыцаря и не достиг цели, чем не преминул воспользоваться ловкий наемник: контратака, молниеносный выпад - и лезвие сабли оставило алый след на узкой полоске незащищенной кожи, войдя точно над горжетом отполированного до блеска нагрудника и под забралом глухого шлема. Яркий плюмаж из перьев венчавший шлем рыцаря дернулся, и воин рухнул на колени, пытаясь зажать руками рассеченное горло. Так и не отведавший вражьей плоти тяжелый двуручный меч беспомощно звякнул о мокрые доски палубы.

Но расчетливый наемник уже не обращал внимания на поверженного противника – он твердо знал - рана смертельна, и дни рыцаря сочтены. Чувствовал ли Рид вину за содеянное? Ничуть. На войне, как на войне – или ты или тебя, третьего не дано.

Используя все свое проворство, что даровала ему бесовская сущность, Счастливчик метался из стороны в сторону, разя направо и налево. Заклинания Терезы ломали строй рыцарей, уничтожая большую их часть, так что Риду, Кристиану и Арнхаллу оставалось лишь сдерживать уцелевших. Не позволяя им приблизиться к ведьме.

Вогнав лезвие даги в смотровую щель шлема очередному врагу, Счастливчик бросил взгляд в сторону, где продолжалась магическая дуэль Карла и неизвестного инквизитора. Старик в рясе явно был не из простых смертных – от него просто исходила святая мощь и сила, так что наемнику оставалось лишь порадоваться, что столь грозный противник сейчас занят только вампиром.

- Сгинь! – какой-то совсем молодой монах подскочил к Риду и брызнул на него из серебряной фляги.

- Ты серьезно?! Вода?! – Счастливчик зло сплюнул. Увернувшись от бросившегося на него рыцаря, наемник пырнул его подмышку, в сочленение доспеха. Лезвие даги легко пробило кольчугу и еще одним поборником справедливости стало меньше.

Теперь между Ридом и неуверенно попятившимся мальчишкой не осталось никого.

- Мы посреди проклятого моря! Под проклятым ливнем! И ты решил брызнуть в меня водой? Водой, мать твою?! Ты что, ненормальный?!

- Но… это святая вода! – будто оправдываясь, промямлил юноша, и сразу же получил удар саблей в голову.

Но в этот самый миг корабль Карла качнуло в сторону особенно сильно. Чтобы удержаться на ногах, Рид извернулся всем телом, так что клинок сабли встретился с обритой головой монаха плашмя, уже догнав того в полете. Но и этого хватило, чтобы мальчишка рухнул, как подкошенный, и покатился куда-то в сторону. Святая вода неприятно защипала глаза, и Рид сердито ворча, потер их рукавом.

- Вот ведь недоумок! – рыкнул он.

Не успел он договорить, как в рокоте шторма начали звучать голоса. За гомоном непогоды слов Рид не разобрал, но по тому, как его кожу будто закололи тысячи маленьких иголок, понял, что в дело вступила церковная магия – часть монахов, что осталась на корабле, начали истово молиться.

Но дискомфорт, что испытал наемник, оказался меньшим из зол.

* * *

Мощь молитв пагубно сказалась на Кристиане. Дуллахан, что до этого легко сдерживал множество противников, словно сама смерть, собирая кровавую жатву своим ржавым мечом, вдруг пошатнулся и неуверенно попятился. Пламя вокруг его черепа тревожно заплясало и начало гаснуть, вместе с силами проклятого рыцаря. С протяжным стоном он опустился на колено.

Воспрявшие духом атакующие бросились вперед, стремясь как можно скорее покончить со столь грозным противником, но дорогу им заступил Арнхалл Красный. С головы до ног северянина покрывала кровь. Ее было столько, что ни соленые морские брызги, ни ливень не могли омыть покрытое ранами и татуировками сильное тело воина.

Издав леденящий душу древний боевой клич и воззвав к своим богам, берсерк бросился в самую гущу схватки, вступившись за того, кого едва знал. Но в этот миг Арнхалл даже не задумывался над тем, кем был Кристиан – здесь и сейчас они сражались плечом к плечу, как союзники и братья по оружию, и северянин поступил так, как считал правильным.

Могучий удар огромного топора смял нагрудник ближайшего рыцаря, проломил ребра, оторвал взрослого мужчину от земли и отшвырнул прочь, как сломанную игрушку. После, уже обитая сталью рукоять страшного оружия врезалась еще одному воину в нижнюю челюсть – хрустнули не выдержавшие позвонки, и обмякшее тело рухнуло на палубу. Ухватив ближайшего монаха за горло, Арнхалл легко поднял того одной рукой. Он резко встряхнул завопившего мужчину, сломав тому шею, а потом небрежно бросил тело в его же соратников.

Находясь почти в окружении, Арнхалл Красный получал раны, но продолжал крушить врагов одного за другим. Он ревел, словно дикий зверь, и рвал на куски каждого, кто осмеливался приблизиться к нему. Палуба под ногами северянина была завалена исковерканными телами, а сам он стоял на куче убитых. Окровавленный, но несломленный, Арнхалл Красный возвышался над уцелевшими незыблемым изваянием какого-то древнего бога войны. Он не ведал ни боли, ни страха.

Но рыцарей было слишком много….

* * *

Терезе тоже приходилось несладко – противники появлялись на палубе с завидной периодичностью, и казалось, что им несть конца. Ум и тело ведьмы были напряжены до предела – она использовала все свои силы, но молитвы монахов существенно ослабили ее магию и укрыли незримыми щитами некоторых бойцов, так что колдовство стало им практически нипочем.

Но Тереза не сдавалась. Природное упрямство не позволяло ведьме отступить, к тому же, она понимала, что без ее поддержки союзники долго не протянут – скованный молитвами дуллахан с трудом мог пошевелиться, а верзила-варвар, сколь бы ни был силен, не мог долго противостоять превосходящим силам противника. Оставался еще Рид….

Сердце Терезы дрогнуло, когда она, проскользив беглым взглядом по охваченной горячкой боя палубе, не увидела наемника.

* * *

Счастливчик продолжал метаться между противниками. Он скакал по мачтам, скользил по палубе, прыгал буквально по головам опешивших от такого проворства рыцарей и совершал немыслимые для обычного человека кульбиты, каждый из которых заканчивался жуткими овациями в виде предсмертных хрипов и падающих на пол тел. И вот, наконец, он оказался у цели.

Рид не мог не заметить, как Арнхалл Красный сражается со всей неумолимой яростью своего народа, видел он, как силится подняться Кристиан, и как Тереза швыряет заклинаниями направо и налево. Счастливчик смотрел на каждого из них и понимал, что все они обречены. Поэтому он принял единственное верное решение.

“Я об этом пожалею!”

До боли стиснув зубы, Рид увернулся от брошенного в него копья и рыбкой нырнул в ближайший портал. В тот же миг он, действительно, пожалел о содеянном. Счастливчика никогда не потрошили и не выворачивали наизнанку, но в данный момент он был уверен, что несчастные испытавшие подобное чувствовали именно то, что и он сам прямо сейчас.

Боль от соприкосновения с сотворенным святой магией порталом оказалась ослепительной, зубодробительной и попросту нестерпимой. Рид провел в ореоле света всего мгновение, но чувствовал, будто его швырнули в раскаленную добела печь.

Когда почти безвольное тело наемника упало на мокрую палубу, он готов был от радости целовать пропитанные соленой водой доски и купаться прямо посреди шторма от облегчения. Кто бы мог подумать, что можно нежиться под ливнем на жестком полу? Теперь Рид знал наверняка – такое вполне возможно, вот только времени на отдых не было.

Палуба под ним резко накренилась, и Счастливчик, проскользив по ней, врезался в мачту.

- А тут меня, кажется, ничего не держит, - простонал он, не ощущая прежнего притяжения к палубе, как это было на родном уже корабле Карла.

С трудом заставляя выжатое, будто мокрое белье, тело двигаться, Счастливчик поднялся на ноги и оказался нос к носу прямо со светловолосым гомункулом.

- Вечер добрый! – приветливо оскалился наемник. – Я друг твоей сестры! Ты же знаешь Селестину? Может и мы… воу!

Красивое и правильное лицо гомункула исказила гримаса ярости и неприкрытого отвращения, после чего огромная алебарда с треском проломила палубу в том месте, где мгновение назад стоял Счастливчик. Прежде чем Рид смог выразить свое возмущение столь невежливым приветствием в хоть сколь-нибудь понятной форме, гомункул с поразительной легкостью вырвал страшное оружие из пола и атаковал вновь.

- Да что ты за человек-то такой?! – парировать столь мощные и быстрые удары можно было с тем же самым успехом, что попытаться остановить мчавшуюся во весь опор повозку своим лицом, поэтому Счастливчик снова попятился.

- Умри, еретик! – зло прошипел гомункул, продолжая яростно атаковать.

- Да я тебе даже ничего не сделал!

- Одно твое существование - уже грех! – яростный напор созданного при помощи алхимии существа продолжал нарастать. – Покайся перед смертью!

- Увы, но если я начну каяться во всем, что натворил, мы тут до утра не закончим, - утраченная после использования портала сила начала возвращаться к нему, и Рид смог атаковать.

Он элегантно уклонился от едва не отрубившей ему пальцы ног алебарды, пропуская ее прямо перед собой. Обвив древко хвостом, наемник вскинул руку. Лезвие сабли сверкнуло во вспышке молний, и гомункул взвыл, схватившись за лицо.

- Еретик! – пронзительно завизжал он.

Алебарда рванулась так сильно, что Рид едва не потерял равновесие. Кое-как устояв, он был вынужден выпустить древко и поспешно отступить, чтобы обезумевший вконец гомункул не нарезал его на несколько маленьких наемников. Оружие в казалось бы тонких руках мелькало с такой скоростью, что Счастливчик даже не пытался фехтовать. Вместо этого он развернулся и… бросился бежать.

“Похоже, я его разозлил!”

Затылком учуяв опасность, Рид рванулся в сторону и чудом избежал еще одного сокрушительного удара. Лишь нечеловеческая скорость и проворство позволяли Счастливчику избегать смерти. К тому же корабль так сильно качало на волнах, что двигался наемник совершенно непредсказуемо, так как и сам не знал, в какую сторону метнется мгновением позже.

Но окажись на его месте обычный человек – он никогда не смог бы противостоять безудержной мощи и стремительности гомункула. Да что там он – наемник готов был поставить деньги на то, что это существо легко расправилось бы и с небольшим отрядом – каждый удар страшной алебарды легко мог разрубить взрослого мужчину пополам.

И как раз один из таких ударов едва не настиг Рида. Он вжался спиной в мачту, прильнув к ней, как к пылкой любовнице, и только так смог избежать знакомства с освященной сталью. С грохотом доски пола разлетелись в щепки у самых ног наемника.

- Тебе бы в дровосеки, приятель, целую артель смог бы заменить! – присвистнул Счастливчик, оценив проделанную в палубе дыру.

- Заткнись! Заткнись! Заткнись! – вопил гомункул, размахивая алебардой в приступе слепой ярости.

Кстати, выражение “слепая ярость” отчасти было верным – своим выпадом Рид лишил противника правого глаза – некогда красивое лицо теперь заливала кровь, хлещущая из длинного шрама, перечеркивающего пустую глазницу.

Но праздновать победу было еще очень и очень рано – монахи продолжали молиться и Рид чувствовал, как будто на него одну за другой набрасывают незримые цепи, что лишали его силы.

“Надо поспешить, иначе….”

- Да ладно тебе! – Счастливчик юркнул за мачту, и в нее сразу же с треском впилось лезвие алебарды. - У тебя все равно остался еще один глаз! А женщины, между прочим, любят шрамы! Как насчет еще одного?

“Поймав” очередное движение корабля, Рид, помогая себе хвостом, вынырнул с другой стороны деревянного столба и сумел достать саблей незащищенный бок противника, пока тот вырывал свое застрявшее оружие. Снова схватившись хвостом за древко алебарды, Счастливчик сумел нанести еще один порез, на этот раз, задев ногу.

Но дважды один и тот же трюк с гомункулом не проходил. Точнее проходил, но уже не безнаказанно – используя обратную сторону своего оружия, он нанес противнику сильный удар в челюсть.

Отлетев на добрых пять шагов, Рид смачно приложился затылком. Он тут же откатился еще дальше, избегая возможного удара, и только потом вскочил на ноги. Не устояв, он проскользил по мокрому полу и едва не упал за борт, но вовремя ухватился хвостом за ногу одного из монахов, опрокинув бедолагу. Остальные мужчины в рясах прыснули в стороны, разом прекратив свое пение.

И это сыграло на руку Риду. После страстного поцелуя с пяткой алебарды, из его глаз все еще сыпались звезды, сознание едва не угасло, а в голове что-то гудело. Но наемник быстро пришел в себя. Зубы вроде бы целы, а губа заживет.

- Да ладно тебе, приятель, - сплюнув, Счастливчик оскалился, демонстрируя гомункулу окровавленные зубы. – Подумаешь, подпортил тебе личико – до свадьбы-то заживет! А, погоди, - разбитые губы наемника растянулись в издевательской усмешке, - тебе же, и жениться-то незачем, да?!.. Или правильно сказать нечем? Соболезную.

- Ты! Нечестивец! – тонко взвизгнул гомункул. – Откуда тебе это известно?! Неужели ты смел касаться своими грязными руками моей дорогой сестры?!

“Опаньки! За живое задел?!”

- Еще как смел, - беззастенчиво солгал Счастливчик, глядя на то, как в единственном уцелевшем глазу его противника разгорается безумие. – Знаешь ли, существует далеко не один способ, как женщина может ублажить мужчину. А Селестина оказалась очень способной. Когда я….

- Заткнись!!! – не своим голосом взревел гомункул и бросился на Рида.

“Попался!”

Спровоцировав своего врага, наемник, однако, не спешил вступать с ним в открытую схватку. У него был иной план. Второй раз за эту дуэль Счастливчик просто побежал. Только в этот раз он взял курс в сторону сбившихся в кучу монахов, а ослепленный ненавистью гомункул бросился за ним, размахивая своей алебардой.

Рид метался между монахами, словно волк в стаде овец. Он колол, рубил, резал или просто расталкивал – главной целью наемника было внести как можно большую сумятицу, а все остальное за него доделывал гомункул – его алебарда жадно преследовала ловкого врага, сметая все на своем пути. Все, включая бедных монахов.

Теперь, вместо молитв и песен над кораблем инквизиции разносились умоляющие крики о помощи и душераздирающие вопли боли. Риду даже не пришлось добивать раненных – сила гомункула, помноженная на его ярость, оказалась столь велика, что его удары буквально разрывали несчастных людей на части. Словно опустошительный ураган, созданное алхимиками существо пронеслось по палубе, преследуя Счастливчика, и, как и надлежит безудержной стихии, гомункул не щадил никого. Очень скоро молиться на корабле инквизитора стало некому.

Почти некому. Старик-инквизитор оттолкнул летавшего вокруг него Карла сгустком ослепительно яркого солнечного света и обернулся на свой корабль. Когда он окинул взглядом жуткую бойню, на хмуром морщинистом лице не дрогнул ни один мускул.

- Разберись! – бросил он своему бесу и спустил тварь с поводка, вновь сосредоточившись на магическом поединке с вампиром.

- Вот спасибочки, а то у меня проблем до этого как раз не хватало, - простонал Рид, глядя на стремительно приближающегося к нему беса. С другой стороны на наемника уже несся вконец обезумевший гомункул.

“Эх, не было печали, да черти накричали! Ха, а ведь почти правда!”

- И чего теперь делать? – безнадежно спросил сам у себя наемник, понимая, что его шансы выжить прямо сейчас катастрофически уменьшились. Если с одним гомункулом еще как-то можно было справиться, то вкупе с бесом эта парочка противников становилась Счастливчику явно не по зубам.

Но, как говорится – “хочешь жить – умей вертеться”. Вот Рид и завертелся волчком, стараясь избегать острых когтей беса и алебарды гомункула. Благо шторм пошел на убыль, и теперь можно было не опасаться выпасть за борт при неудачном маневре. Но о том, чтобы переходить в наступление, и речи не шло – наемник едва успевал отражать сыпящиеся со всех сторон удары.

Но удавалось это с попеременным успехом – пятка алебарды близко познакомилась с ребрами Счастливчика, а ее лезвие оставило на плече неглубокий, но весьма болезненный порез - нанесенная освященной сталью рана болела так, будто Риду за раз отхватили всю руку. К тому же проклятый бес оказался до безобразия юрким и едва не выпустил наемнику кишки своими острыми когтями, попутно задев еще и опорную ногу. Этот рогатый ублюдок был пусть и слабее, но не в пример быстрее и ловчее своего предшественника, чья сущность теперь благополучно стала частью Рида, и это доставляло проблемы – бес словно порхал на крыльях, атакуя то слева, то справа, то и вовсе сверху.

И что еще хуже – гомункул тоже ускорил темп атак.

Так что дела у Счастливчика складывались вовсе не счастливым образом. Изловчившись, он смог таки достать дагой гомункула, но проклятая палуба продолжала танцевать под ногами, так что мало того лезвие воткнулось в плечо вместо сердца, так еще и оружие пришлось оставить в ране, чтобы не лишиться руки – подоспевший проворный бес, едва не отхватил кисть своими когтями.

Но когда Рид уже собрался или помирать или прыгать за борт, что, в принципе, было равносильно, удача неожиданно подмигнула ему.

- Не вмешивайся, богомерзкая тварь! – взвыл гомункул, обратив свое оружие на беса-союзника. Он тряхнул светловолосой головой, впившись в прислужника инквизитора своим единственным глазом. – Я не нуждаюсь в твоей помощи!

- Но господин инквизитор… – неожиданно тонким и нерешительным голосам начал бес.

- Заткнись! – рявкнул гомункул.

“Сейчас или никогда!”

- Не смей говорить со мной, исчадье скверны! – вне себя от злобы, светловолосый замахнулся, явно намереваясь обрушить свою ярость и на единственного союзника поблизости. - Один твой голос оскверняет мой слух! Я… - гомункул вдруг поперхнулся своими словами, когда лезвие сабли Рида вошло ему точно в рот, обломав зубы, вспоров гортань и выйдя из затылка.

- Плохая затея поворачивать голову, когда у тебя всего один глаз, - ехидно улыбнулся наемник, появляясь в поле зрения противника. – Но – спасибо за это.

Гомункул попытался что-то прохрипеть и вскинуть алебарду, но Счастливчик крепко держал ее одной рукой и хвостом, благо сил у порождения алхимии поубавилось – они уходили из его искусственного тела вместе с жизнью.

- Я передам Селестине привет, - напоследок пообещал Рид, после чего вырвал клинок из жуткой раны и следующим движением начисто снес гомункулу голову.

“Раз, и готово! Следующий!”

Вырвав дагу из рухнувшего на колени тела, Счастливчик на пятках развернулся к бесу, готовый продолжить бой. Еще в развороте он нанес рубящий удар, пытаясь застать противника врасплох, но бес успел пригнуться, так что сабля наемника лишь сбила с его головы капюшон.

“Шустрый гаденыш!”

Припав на колено, Рид нанес удар дагой снизу вверх, но его клинок замер в дюйме от острого подбородка противника, когда наемник услышал тонкий девичий голос:

- Сдаюсь!

Что сказать – говори бес раскатистым басом, и он был бы уже мертв, но звонкий приятный голос застал Счастливчика врасплох. Рид поднял взгляд и увидел перед собой виноватую улыбку на милой остренькой мордашке. Большие желтые глаза смотрели на него с мольбой и страхом, длинная коса из огненно-красных волос развевалась на ветру, а худые руки были подняты вверх, открытыми ладонями к наемнику.

- Я сдаюсь, - нерешительно повторила она.

- Прямо день сюрпризов! А почему я должен….

Рид не успел договорить, а странная девушка-бес неожиданно накинулась на него, сбив с ног.

“Какой же я идиот… – успел подумать Счастливчик, приготовившись к смерти”.

Но он не умер. Наоборот. Уже падая, Рид увидел, как прямо над ним со звоном колоколов пронеслось копье света. Оно врезалось в одну из мачт, начисто срезав ее, и унеслось куда-то вдаль, исчезнув в шторме. От такой близости столь мощной церковной магии, у Счастливчика даже волосы на затылке дыбом встали.

“Инквизитор! – осенило наемника”

А ведь он совсем забыл о старике и едва не поплатился за это жизнью – в пылу сражения против беса и гомункула Рид рассчитывал на то, что Карл займет третьего противника, и сам повернулся к нему спиной. Но старик оказался совсем не прост.

“Если бы не она…”

- Спасибо, - поблагодарил Счастливчик свою неожиданную спасительницу, но та не ответила – девушка лежала неподвижно, уронив голову на грудь наемника. Приподнявшись на локтях, Рид увидел, что магия инквизитора достала ее – плащ на спине порвался и обуглился, а под ним….

“Надо следить за тылами, милочка – негоже леди отправляться в поход в неглиже!”

- Полежи пока тут и никуда не уходи! - выбравшись из-под легкого тела, Счастливчик поднялся на ноги. Он уставился недобрым взглядом на невозмутимого инквизитора, что продолжал свой поединок с Карлом. Лицо служителя церкви сохраняло все то же каменное выражение и только глаза светились нездоровым фанатичным блеском.

“И снова я чуть не умер из-за очередного старикашки!”

Как бы то ни было – этот инквизитор оказался чрезвычайно силен – всем своим естеством Рид ощущал волны мощнейшей энергии, что расходились от фигуры в церемониальных одеждах. Подняв свой посох, старик без видимых усилий отражал атаки Карла, тогда как сам вампир уже начал уставать – его атаки были все реже и слабее.

- Надо было лучше питаться, - без тени сочувствия пробормотал Рид.

Но, делать было нечего – кровососа надо спасать. Во-первых – он являлся ценным клиентом и стабильным источником дохода для наемника, а во-вторых – Счастливчик не был уверен, что корабль Карла не пойдет ко дну, лишившись хозяина.

- Так уж и быть – пристрелю старикашку и дело с концом, - практично рассудил Рид и потянулся было к пистолям, но только сейчас вспомнил, что оружие разряжено. – Дьявол!

Как назло, инквизитор вдруг послал в Карла целую россыпь золотых копий. Вампир успел укрыться щитом из непроницаемого мрака, но тот не выдержал такого удара и разлетелся в стороны осколками оникса. Карл вскрикнул, когда несколько копий пробили его тело навылет и рухнул на палубу, прямо к ногам своего противника.

- Ты мне не ровня, жалкий кровосос, - чинно произнес инквизитор, поставив ногу прямо на голову вампира и прижав того к полу. Причем сам старик словно прирос к палубе, казалось, что его не в силах сдвинуть с места не только шторм, но и вовсе ни что на этом свете. – Но я не убью тебя. Не так быстро. Сначала ты....

Нападать со спины Рид не гнушался, и прежде у него это получалось довольно таки не плохо. Но сейчас все пошло не так. Каким-то непостижимым образом инквизитор успел развернуться и посохом отбить удар наемника. Не успел Счастливчик удивиться этому, как сухие жесткие пальцы сомкнулись на его горле.

- Ты жалок, одержимый, - снисходительно улыбнулся инквизитор, легко подняв взрослого мужчину одной рукой, - жалок и не нужен мне.

Пальцы сжались сильнее, больно впившись в горло Рида.

“Старый хрыч!”

Счастливчик попробовал достать инквизитора саблей, но та словно натыкалась на какой-то невидимый барьер. Тогда он ткнул дагой в удерживающую его руку – эффект тот же. А вот самого Рида никакая магия не защищала, поэтому удар посохом в живот вышел довольно болезненным. Инквизитор вдавил свое оружие в тело наемника и тот ощутил, как по его внутренностям растекается жидкое пламя. Боль была невыносимой. Тело Счастливчика свело судорогой, и он закричал. Сабля и дага звякнули о палубу.

- Я выжгу тебя дотла, - пообещал инквизитор, сильнее вдавливая посох в живот извивающегося в его стальной хватке нечестивца.

- Себя очисть, гнида, - сквозь стиснутые зубы прошипел Рид. Он закашлялся и ощутил, как рот наполнился чем-то теплым и вязким. Металлический вкус собственной крови Счастливчик пробовал не раз, так что легко узнал его.

“Дело плохо!”

* * *

Кровь Счастливчика едва ли не кипела. Кажется, инквизитор действительно выжигал его изнутри. Тело наемника мелко дрожало, отказываясь подчиняться ему, воздуха катастрофически не хватало, а в голове, помимо раскаленных игл боли металась лишь одна мысль: это конец.

- Твое место в аду, - спокойно сказал инквизитор, выглядящий так, будто не пытал человека, а жарил мясо над костром. Он смотрел в глаза своей жертвы с чувством собственного превосходства и триумфа. – Так отправляйся же туда.

- П-по-шел ты! – выдохнул Рид и плюнул кровью прямо в раздражающее его лицо, что он видел размыто, сквозь темную пелену.

- Да как ты смеешь!? Что…. – инквизитор осекся, когда кровь Счастливчика, попав на его лицо и одежду начала шипеть и пениться. – Ты жнец?!

Рид не ответил. Находясь на грани жизни и смерти, он лишь ощутил, как хватка инквизитора на миг ослабла. Собрав все оставшиеся силы, Счастливчик выплеснул их в едином рывке. Вцепившись руками в кисть старика, он хвостом отвел его посох в сторону и от всей души ударил мучителя сапогом прямо между ног.

Если защита церковника и спасала его от оружия, то на подлые трюки ее действие, видимо, не распространялось. Или же такова была сила жнеца, способная сломать практически любой магический барьер. В любом случае, Рид испытал подлинное наслаждение, когда его носок отыскал нечто мягкое и податливое, смяв его и расплющив.

- О! – глаза инквизитора округлились, и он со стоном согнулся в три погибели, выпустив и посох и наемника.

И тут Счастливчик мог бы развить свой успех, но сил не осталось, и он безвольно шлепнулся на палубу. С хрипом втянув в грудь столь желанный воздух, наемник закашлялся. Он смог подняться лишь на четвереньки, а инквизитор уже навис над ним тенью самой смерти.

- Ты поплатишься! – прошипел он, и впервые морщинистое лицо исказила злоба. – Ты будешь гореть в аду!

- Сразу после тебя, - криво усмехнулся Рид, который, в отличие от инквизитора, видел то, что происходит у него за спиной. Он видел, как бесшумно Карл поднялся в воздух, а потом грудь старика вдруг взорвалась кровавыми брызгами и из нее показалась небольшая детская ручка, которая сжимала еще бьющееся человеческое сердце.

- Игра окончена, - шепнул вампир на ухо побледневшему старику, после чего сжал его сердце когтями, превратив в кровавый фарш и бросив на пол, к ногам хозяина. – Ты проиграл. – С этими словами Карл вытащил руку из груди уже мертвого инквизитора и, брезгливо вытерев руку о его мантию, отшвырнул тело в сторону.

- Сильный финал, - устало улыбнулся Рид, - мерзкий, но сильный. Вполне в твоем духе.

- Благодарю, - скупо кивнул Карл. – Вы подоспели очень вовремя, господин Рид – отличная работа.

- Герои всегда успевают вовремя, - Счастливчик с трудом поднялся, благо шторм почти стих, и теперь палуба не стремилась убежать из-под ног. – Нам надо вернуться на корабль, помочь….

- Уже поздно, - покачал головой Карл.

- Как?! – сердце в груди Рида замерло.

“Неужели все кончено?! Тереза, Селестина….”

- Мы победили, господин Рид. Победили благодаря вам. Так что я предлагаю забрать трофеи и возвращаться.

- Трофеи? – переспросил наемник, и тогда вампир кивком головы указал ему за спину.

Обернувшись, Счастливчик увидел ту самую девчушку беса, что стояла рядом, кутаясь в свой безразмерный рваный плащ и стыдливо опустив голову. Она шмыгнула носом и робко взглянула на наемника, сразу же отведя взгляд своих желтых глаз.

- Как я понимаю, - улыбнулся Карл, - вы уже начали собирать для меня армию?

- Ага, два раза, - Рид сплюнул кровь и вытер губы мокрым рукавом. Чувствовал он себя предельно отвратно, но радость победы и осознания, что он все же дожил до нее, не могли не радовать. – Ну что, поживимся барахлишком святош?

- Едва ли, - без видимого сожаления покачал головой вампир. – Почти все здесь освящено и не принесет никому из нас ничего, кроме вреда. Но Аннабелль кое-что почувствовала, и нам следует это забрать. А еще… - взгляд Карла поднялся куда-то к мачтам.

Повернувшись, Счастливчик не смог сдержать страшного ругательства – в горячке боя он и думать забыл о распятой девушке, что была прибита к одной из мачт. Теперь же, когда он увидел ее, то сразу же узнал ту самую рыжую ведьму, что едва не сожгла его на окраинах Григо, а потом и помогла Карлу выйти на след наемника-жнеца.

“Да уж, не самая приятная встреча…”

- Вначале мне нужна будет ваша помощь в трюме корабля, а потом нам следует снять эту бедняжку и избавить от оков, господин Рид. – Карл поднялся в воздух и протянул Счастливчику руку.

- Да, - с готовностью кивнул тот. - Разумеется.

* * *

Она лежала на расстеленном прямо на палубе плаще Рида и умирала. Дыхание с хрипом срывалось с разбитых трепещущих губ, пустые глазницы скрывали дрожащие веки, покрытое синяками лицо – сплошная гримаса боли и мучений. Все тело рыжеволосой ведьмы превратилось в нечто ужасное и состояло только из ран, ушибов и ожогов.

Счастливчик смотрел на эту некогда красивую девушку со смесью сострадания и жалости – он даже представить не мог, через что ей пришлось пройти в застенках инквизиции.

“И вот этот путь подошел к концу”.

Селестина, что хлопотала над ведьмой, опустила полные слез глаза и скорбно покачала головой. Она ничего не сказала, но каждый из присутствующих и так знал, что имела ввиду хранительница. Ведьму уже не спасти. Это было ясно с первого же взгляда на изувеченное тело.

Все молчали. Недавняя вдохновляющая победа омрачилась, окрасилась в траурные цвета и обагрилась кровью. Рид уже видел такое не раз. И он знал, как следует поступить.

- Боли больше не будет, - тихо сказал наемник, склонившись над ведьмой.

Она не ответила, просто моргнула и едва заметно кивнула. Разбитые губы приоткрылись, обнажая осколки зубов и обрубок языка. Кажется, ведьма хотела что-то сказать, но не могла. К тому же, слова были уже не нужны. Теперь ими уже ничего не исправить.

- Мне жаль, - Счастливчик взвел курок. – Прощай.

Выстрел прогремел в абсолютной тишине. Даже море, казалось, хранило молчание в столь скорбный час, и ветер притих, не смея потревожить траурную тишину. Только волны тихонько шелестели почти неслышную прощальную песнь.

Рид убрал оружие и выпрямился. Он поднял тяжелый взгляд на товарищей. Селестина плакала, не тая слез, Тереза сделала вид, что ей что-то попало в глаза, и прикрыла лицо рукой, Карл задумчиво разглядывал мертвую ведьму, Кристиан держался отрешенно, а девчушка-бес сжалась еще сильнее. И только Арнхалл не отвел глаз – выразительно посмотрев на наемника, он кивнул:

- Ты сделал, что должно, - он положил тяжелую ладонь на плечо Рида. – Мы сожжем ее тело, чтобы дух смог обрести покой, а в погребальный костер кинем этого ублюдка.

Северянин легко поднял одной рукой молодого монаха, которого держал за шиворот. По счастливой случайности, это оказался тот самый мальчишка, что плеснул на Рида святой водой. Одной судьбе известно, как он уцелел и не выпал за борт, но теперь этот монах, целый и почти невредимый, испуганно таращился по сторонам.

- Спроси Карла, - тяжело вздохнул Счастливчик и устало потер переносицу. – Как по мне - сегодня хватит крови.

- Я бы побеседовал с этим юношей, - вампир отвлекся от размышлений и обратил свой мрачный взор на задрожавшего монаха. – Думаю, он может рассказать что-то интересное, а если нет – я все равно найду ему применение.

Плотоядная обнажающая клыки ухмылка, в которой растянулись губы древнего вампира, недвусмысленно намекала, о каком именно применении идет речь. Глаза монаха расширились от ужаса, рот распахнулся в крике, но в мгновение ока Карл взлетел над палубой и, оказавшись рядом, приложил палец к губам пленника.

- Тссс, - прошипел он. – Не люблю шумных. Говорить будешь, только когда я скажу. Арнхалл, не будете ли вы столь любезны, отнести этого молодого человека ко мне в покои?

- Показывай дорогу, - пожал плечами воин.

- Хорошо. Но сначала… - Карл дал знак Терезе, и ведьма прострела руки над мертвой девушкой.

В тот же миг изувеченное бездыханное тело поднялось в воздух и вспыхнуло колдовским зеленым пламенем. Тихо и быстро все, что осталось от рыжеволосой ведьмы обратилось пеплом и, подчиняясь внезапному порыву ветра, унеслось к светлеющим небесам.

* * *

Рид сидел на ступенях лестницы ведущей к штурвалу, что по своему обыкновению и вопреки всякому здравому смыслу, вращался сам по себе, издавая легкий скрип. Древний корабль следовал своим курсом, а за его кормой полыхало судно инквизиции. Но далеко не все осталось позади.

С удрученным вздохом Счастливчик в очередной раз окинул взглядом ровные ряды рыцарей, что выстроились на палубе, словно на параде. На жутком, кошмарном параде в честь их собственной смерти – в пробитых, испачканных кровью доспехах, бледные мертвецы с белесыми глазами стояли в строю. Предсмертные маски на серых лицах разгладились и теперь павшие рыцари не выражали никаких эмоций – внешне они были столь же мертвы, как и снаружи.

- Ну что, хранительница, как дошла до жизни-то такой? – лениво поинтересовался Рид у стоявшей неподалеку Селестины. Хранительница по-прежнему держала в руках голову Аннабелль, но некромантка, кажется, спала.

“Или как это называется у отрубленных голов?”

- Я и сама не поняла, - призналась Селестина. – Я была внизу, с госпожой Аннабелль и переживала за вас. Сверху доносились страшные звуки и гибли люди, а потом голова… простите, госпожа Аннабелль очнулась. Она сказала, что почти лишилась сил, но может использовать мою силу для того, чтобы помочь и… я согласилась. Когда оказалась наверху, то сама не поняла что произошло….

- Так я тебе скажу: под чутким руководством головы некромантки, ты подняла под знамена Карла павших рыцарей. Что же, подходящая команда, для такого корабля, - наемник с хрустом потянулся – бесовская сущность почти исцелила его раны, и тело отозвалось скорее усталостью в напряженных мышцах, нежели болью.

- Я не виновата….

- Да никто тебя и не винит. Наоборот – ты всех спасла. Ну, - Счастливчик запнулся, вновь взглянув на оживших мертвецов, - почти всех, - исправился он. – Так что выкинь все это из головы. Кстати о головах! – щелкнул пальцами Рид. – Я тут повидался с твоим братцем, кажется. Он как услышал, что мы с тобой… друзья, прямо таки голову потерял от таких новостей!

- Как потерял? – округлила глаза гомункул.

- В прямом смысле слова – потерял, - с милой улыбкой, Счастливчик провел указательным пальцем поперек шеи. – Злющий был парень, скажу я тебе, и неадекватный. Полная твоя противоположность.

- Мой брат, - Селестина прикрыла глаза и покачала головой, - я не помню других. Знаю лишь, что вместе со мной создавали еще одного гомункула. Но я даже не знаю его имени.

- Тут я тебе не помощник. У нас с ним, знаешь ли, как-то не заладилось общение, так что, увы, не познакомились.

- Его звали Александрас, - раздался тонкий голос. – Он был злым и очень жестоким.

- О, смотрите-ка, кто заговорил! – Рид потянул за тонкую серебряную цепь, что держал в руках, и девушка бес подошла к нему ближе. – А я-то думал, что ты дар речи потеряла. Чего раньше молчала?

- Боялась, - призналась пленница.

- Как пытаться нашинковать меня, словно повар капусту – это ты не боялась, а поговорить – все, никак?

- Простите….

- Ладно, - наемник отмахнулся, - твое счастье, что я не только красивый, но еще и не обидчивый и славный малый! Но, раз уж ты у нас разговариваешь, просвяти – чего с тобой делать?

- Я могу служить вам! – пылко вызвалась девушка, делая шаг вперед. – Клянусь, я буду делать все, что прикажете! Только… только не убивайте и не мучьте меня, как… - она прервалась и всхлипнула.

- Не очень-то ты служила тому старому козлу-инквизитору. Он велел тебе прикончить меня, но ты ослушалась. Подвела своего господина. Накой мне столь неверная рабыня?

- Я… - девушка растерялась. – Я… вы могли бы убить меня, но не стали. Я надеялась, что вы не такой, как он....

А дальше пленница Счастливчика начала рыдать, усевшись прямо на мокрые доски и вытирая слезы длинными рукавами. Она что-то лепетала, но слов было не разобрать.

- Завязывай! Ненавижу женские слезы, - Рид встал и навис над пленницей. Он потянулся, чтобы поднять ее на ноги, но она вдруг отпрянула и сжалась, словно ждала удара. От резкого движения рукава плаща задрались, и Счастливчик увидел синяки и ожоги, в форме крестов.

“Нда, тяжело быть пленницей инквизиции, - подумал он, вспомнив увечья рыжеволосой ведьмы. – Едва ли можно рассчитывать на преданность или просто хорошее отношение, если ты так истязаешь людей. И не людей”.

Опустившись на колено перед пленницей, Рид усилием заставил ее опустить руки. Заглянув в полные страха и слез желтые глаза, он улыбнулся – что скрывать, красивые мордашки всегда были его большой слабостью, которая чаще приносила одни лишь проблемы.

“А сколько раз я об этом жалел? Да, неважно – одним больше, одним меньше!”

- У тебя есть имя? – мягко спросил Рид

- Морриган, - тихо ответила та.

- Вот что, Морриган, - медленно, чтобы не напугать девушку, Счастливчик коснулся ее ошейника. Устроен он был довольно просто, так что долго возиться не пришлось. - Да, я не убил тебя, - продолжил Рид, возясь с замком. - Но ты сполна вернула долг и спасла меня от своего бывшего хозяина. К тому же, Карл сказал, что ты – моя добыча, так что всецело принадлежишь мне. Но против тебя лично я ничего не имею, так что… вот, - ошейник звякнул о палубу. – Ты свободна.

- Я… - Морриган захлопала глазами, переводя растерянный взгляд с валявшегося у ног ошейника, на Рида.

Счастливчик же поднялся и подбоченился, приняв слегка горделивую позу – он не мог отказать себе в удовольствии выглядеть героем в глазах спасенной девушки. Это было совершенно особенное чувство, ради которого Рид не раз пускался в мыслимые и немыслимые авантюры. Окупались его старания далеко не всегда, а еще чаще все заканчивалось и вовсе скверно. Но, по крайней мере, в этот раз – все пошло, как надо. Ах, сколько восхищения было в этих странных желтых глазах! И….

Самолюбование Счастливчика прервала Морриган, что со слезами и радостным криком бросилась ему на шею. Именно в этот миг их и застала Тереза.

- Так-так, - ведьма свела соболиные брови, - и чем это ты здесь занят?

- Освобождением угнетенных, - прохрипел Рид, силясь разомкнуть горячие и крепкие объятия Морриган.

- Теперь это так называется? – голос Терезы стал тихим и вкрадчивым, а значит – жди беды. – А ты, - обратилась она к Селестине. – Тебя это не смущает?

- А должно? – удивилась хранительница. – Господин только что проявил милосердие и доброту! Это прекрасные порывы души….

- Скорее ширинки, - фыркнула Тереза. – Ладно, разберемся потом. Карл хочет всех видеть внизу. Зови своих дружков, и пойдем, а ты – отцепись уже от него!

- Это еще почему? – неожиданно дерзко огрызнулась Морриган, повернув голову и смерив ведьму недобрым взглядом. – Я теперь свободна, так что делаю, что хочу!

- Да ну?

- Дамы, дамы, прошу вас – не ссорьтесь, - видя, что ситуация становится опасной, Счастливчик вмешался. – Меня хватит на всех!

- Самодовольный индюк! – выпалила Тереза и быстро ушла обратно вниз.

- Чего это она? – озадаченно спросила Морриган, проводив задумчивым взглядом разгневанную ведьму.

- Она всегда такая, не бери в голову, - Рид поморщился. – Пойдем. Лучше познакомлю тебя с остальными.

* * *

Арнхалл Красный стоял на носу корабля. Селестина подлатала его раны, так что теперь воин был в полном порядке, по крайней мере, физически. Прежде чем окликнуть товарища, Рид постоял рядом. Он знал, что даже истекая кровью, этот северянин мог хранить спокойствие, ничем не выдавая боли, какой бы они ни была – это одновременно вызывало и невольное восхищение, и страх. Не так часто Счастливчик встречал людей, которым действительно нечего терять и вот теперь, стоя с одним из них, он не знал, с чего начать разговор.

Скрестив могучие руки на груди, Арнхалл задумчиво смотрел вдаль, туда, где небо и море сливались в единое целое. Ветер трепал его непослушную гриву, играл заплетенной в косы бородой и разбивался о могучий торс, будто о скалу.

- Что там, - спросил он, не отводя глаз от горизонта. – Конец мира?

- Нет, - Счастливчик улыбнулся, - вовсе нет, приятель. Там много чего, но точно не то, что ты подумал. Хотя, отчасти, пожалуй, ты прав – впереди конец твоего привычного мира и начало нового.

- Ясно, - Арнхалл замолчал.

- Послушай, - неловко начал Рид. – Тот разговор, перед битвой. Я не знал, да и Тереза не хотела….

- Пустое, - отмахнулся северянин.

- Мне жаль, что так вышло с твоей семьей. Правда, - Счастливчик коснулся могучего плеча товарища. – Если я могу чем-то помочь – только скажи.

Арнхалл Красный повернулся к наемнику и усмехнулся.

- Ты хороший человек и хороший друг, Рид. Этого вполне достаточно.

И снова Счастливчик не знал, что сказать – слова северянина тронули его до глубины души. Казалось бы – его просто назвали другом, но Арнхаллу удалось вложить в свои слова какой-то совершенно особенный смысл. Пожав руку воина, Рид понял, в чем дело – немногие называли его своим другом, но сам он никогда прежде не гордился тем, что для кого-то таковым является. Никогда, до этого момента.

- Какой большой! – тонкий голос Морриган прозвучал неожиданно. Нерешительно приблизившись, она несколько раз обошла вокруг Арнхалла, изучая его любопытным взглядом слегка раскосых глаз. – Я и не знала, что люди такими бывают! И волосы по цвету почти как мои! – с детской непосредственностью заявила она, после чего широко улыбнулась. – Меня зовут Морриган!

- Мое имя Арнхалл, - прогудел северянин.

- А вон тот безголовый угрюмый тип – Кристиан, - Рид указал Морриган на дуллахана, что ходил взад вперед перед строем рыцарей.

“Видимо, нашел себе дружков”.

- Привет, Кристиан! – крикнула девушка и помахала ладошкой повернувшемуся на ее голос рыцарю. – Я Морриган!

Рид готов был поклясться, что у черепа дуллахана после такого приветствия даже челюсть отвисла.

Морриган, между тем, вприпрыжку подбежала к мертвым рыцарям. Вела она себя весело и беззаботно, словно ребенок, да и выглядела соответствующе – совсем молодая девчонка, с кровожадной улыбкой, неестественно густой и пышной шевелюрой, да странным блеском в немного раскосых желтых глазищах.

Тому, как эта чертовка вела себя, будто ничего особенного за последнее время и вовсе не случилось, оставалось только позавидовать.

- А этих я знаю! – сообщила она, - сэр Рошгер, сэр Молтен, сэр Дартаг, - принялась перечислять Морриган, тыча острым когтем в нагрудник названного рыцаря. Перечислив всех, она развернулась на пятках и грустно вздохнула. – Я всех их знаю, но никто из них никогда не говорил со мной и даже не спрашивал моего имени. Они были плохими и умерли, а я – хорошая, поэтому завела новых друзей! Теперь все изменится!

Звонкий и радостный смех, что разносился по кораблю-призраку, звучал совершенно нелепо, но, стоило признать, порядком разряжал обстановку.

“Кто знает, может что-то действительно, изменится. Лишь бы в лучшую сторону”.

* * *

К удивлению Счастливчика, молодой монах оказался целым и невредимым. Ему даже хватило мужества стоять прямо, хотя глаза и выдавали страх. Юноша не двигался и держался за распятье на груди так, что костяшки тонких пальцев побелели. Губы монаха бесшумно шевелились – кажется, он молился про себя.

Скользнув взглядом по бледному молодому курносому лицу, наемник усмехнулся.

“Готов поспорить, что под рясой у него коленки трясутся, а туда же – пытается храбриться!”

- Вы не слишком-то торопились, - в голосе Карла не читалось недовольства, он звучал размеренно и спокойно, как всегда.

- Наша дружная компания растет – пока всех соберешь, - неопределенно отозвался Рид, поймав на себе пристальный взгляд Терезы. Ведьма стояла в дальнем углу и всем своим видом демонстрировала наемнику свое презрение.

“От любви до ненависти, да? – Счастливчик приветливо улыбнулся девушке и буквально ощутил, как ее взгляд стремится прожечь в нем дыру”.

- Я полагаю, что эта юная леди теперь с нами?

- Меня зовут Морриган, - в общении с вампиром, девушка-бес держалась более сдержанно и даже изобразила неуклюжий книксен, когда представилась.

“Смышленая! Видимо оценила силу Карла во время его боя с инквизитором”.

- Очень приятно. Можешь называть меня Карл, и добро пожаловать, Морриган, - вежливо улыбнулся вампир, но тут же его губы разошлись шире, чем следовало, обнажая клыки, отчего юношеское лицо стало выглядеть страшно. – Надеюсь, ты не шпионка, и мы поладим. Иначе….

Побледнев, Морриган юркнула за спину Рида и вцепилась в его плащ.

- Он страшный, - пробормотала она.

- Ага, - согласился наемник, уже привыкший к столь стремительной смене облика Карла. – Так что лучше тебе быть паинькой.

- Я буду, - она поспешно закивала.

- Вот и славно, - общаясь с новой знакомой, Рид разглядывал четыре крупных ларца, которые он собственноручно вынес из трюма корабля инквизиции, едва не надорвав при этом спину. После Счастливчику пришлось изрядно попотеть, снимая с крышек этих сундуков все защитные чары и бумаги с литаниями. А что в награду? Карл не позволил ему заглянуть внутрь и глазом! Хотя, по виду ларцов, наемник догадывался, что может быть внутри – уж больно они напоминали тот, что хранил в себе голову Аннабелль.

- Стало быть, мы можем продолжить, - вновь став прежним, Карл повернулся к монаху. – Разрешите представить вам брата Константина. Он праведный монах, истовый ценитель добродетелей и преданный последователь церкви. И, что важнее, ему есть, что нам рассказать. Я надеюсь, что он будет столь любезен и повторит для вас все то, что сказал мне и Терезе.

- Люблю интересные истории, - Счастливчик прислонился плечом к стене, напустив на себя скучающий вид и зевнув. – Валяй, - он подмигнул монаху, - выкладывай, что там у тебя, да постарайся, чтобы я не уснул от скуки, тогда, глядишь, я и прощу то, что ты брызгал в меня водой, как в нашкодившего кота.

Но никакого рассказа не последовало. Монах просто уставился в пол и, кажется, изо всех сил старался провалиться сквозь него или попросту испариться. Однако многозначительное покашливание Карла вырвало юношу из теплых объятий его ложных надежд.

- Мы ждем, - напомнил вампир бархатным голосом.

- Я… хм… - юноша нерешительно прочистил горло. – После казни Аннабелль Шепот Смерти, - Константин осекся и осторожно покосился на голову некромантки в руках Селестины. – Ее тело не смогли сжечь – огонь не брал его. Тогда было принято решение разрубить тело на части и сокрыть их в самых отдаленных уголках мира. Все тело в пяти ларцах.

“Так и знал!”

- Пять отрядов, состоящих из самых преданных делу церкви рыцарей и инквизиторов, взяли на себя священную миссию по спасению этого мира! – вдохновенно продолжил Константин. - Эти герои отправились в долгое и опасное путешествие, положив свои жизни на алтарь добродетели! Их жертва никогда не будет забыта, а души навеки обрели покой среди праведников и….

Смех Счастливчика прервал речь монаха и он, явно оскорбленный и задетый, уставился на наемника.

- Складно говоришь! – отсмеявшись, произнес Рид. – Не мог бы ты повторить об обретших покой душах, для моего друга – вон того парня, с горящим черепом вместо головы! Уверен, вам найдется, что обсудить! Эй, Крис, погоди! Я же....

Но было уже поздно. Полы изодранного плаща дуллахана всколыхнулись, старый доспех заскрежетал, а мгновением позже, Кристиан уже стоял напротив монаха и его ржавый меч был направлен точно в горло Константина.

- Знакомо ли тебе имя – Кристиана Алексиса фон Дорфельда? – зловеще прошипел рыцарь без головы. Он надавил на меч, и на шее монаха выступила кровь. – Он был рыцарем-капитаном ордена….

- Сияющего Сердца, - прошептал Константин. – Это тот самый орден, что вызвался стать спасителями нашего мира! Рыцари сияющего Сердца взвалили на себя непосильную для других ношу! Все они отправились в походы, дабы спрятать части Аннабелль в самых удаленных уголках света. Кристиан Алексис фон Дорфельд был героем, что отправился в далекое путешествие, дабы сокрыть частицу зла от остального мира. Он стал мучеником, как и остальные храбрецы! Под началом благочестивого инквизитора Иннокентия….

- Не смей произносить это имя! – взревел Кристиан. Кажется, он на миг заколебался, борясь с желанием прикончить этого надменного юнца – ржавый меч задрожал, бередя края небольшой ранки на горле монаха.

Но, в тот миг, когда Счастливчик уже начал считать Константина мертвецом, дуллахан вдруг опустил оружие.

- Ты ничего не знаешь, слепой щенок, - скорбно произнес он. – Наивный глупец, такой же, каким был и я когда-то, такой же, каким был Кристиан фон Дорфельд….

- Он был героем, а не глупцом! – щеки Константина вспыхнули.

- Героем, да? – дуллахан рассмеялся жутким смехом, больше похожим на карканье старого ворона, что сидит на надгробной плите посреди старого заброшенного кладбища. – Смотри же, монах, кем стал твой герой, - сорвав с обрубка шеи какую-то цепочку, Кристиан швырнул к ногам пленника потускневший и потемневший от времени амулет. – Узри, какую судьбу избрал для меня мой наставник!

- Это… - Константин упал на колени и с трепетом поднял с пола выполненный в форме солнца амулет. Его руки сильно дрожали. – Это знак рыцаря Сияющего Сердца! Но этого не может быть! Амулет исчезает после смерти владельца! Их не должно было остаться! Откуда он у вас?!

- А ты не очень-то догадлив, да? – осклабился Счастливчик. – Пошевели мозгами, приятель.

- Это… этого… - язык отказывался подчиняться монаху, и он потерял способность связно выражаться. Не смея подняться с колен, он лишь взирал на дуллахана широко открытыми глазами.

- Я – Кристиан Алексис фон Дорфельд, - прошептал дуллахан, - и подтверждение моих слов ты сейчас держишь в руках. Скажи же мне, монах, похож я на героя? – рыцарь развел руки в стороны, демонстрируя свой изъеденный ржавчиной и покрытый коркой запекшейся крови доспех. – Так выглядят мученики? Нет! Убийцы и палачи – вот в кого превратились мои братья! Они держали меня, когда Иннокентий отсек мне голову за то, что я ослушался и воспротивился проливать кровь невинных! Я поступил так, как считал нужным! Так, как диктовал мне долг! Тогда я и не помышлял, что инквизиторы видят свой долг иначе!

Константин молчал. Он не смог выдержать взгляд дуллахана и уставился в пол. Плечи монаха сникли, он почти не дышал, с подлинным ужасом слушая каждое слово безголового рыцаря.

- Смотри на меня, монах! – Кристиан ухватил юношу за шкирку и легко поставил на ноги. – Смотри, что стало со мной. Смотри внимательно! Знаешь, сколько людей погибло ради нашей миссии? Знаешь, скольких я убил до нее и после? Десятки, даже сотни! Все твои братья и товарищи, что напали на этот корабля – многие из них пали от моей руки! От руки героя и мученика! В попытке укрыть мифическое зло, мы сами стали злом! Вы – стали злом! И как теперь разобрать кто прав, а кто виноват? Где истина, когда все вокруг давно утонуло в крови? Отвечай!

Дуллахан поднял несчастного паренька над полом и встряхнул так сильно, что едва не вытряс из него душу.

- Отвечай!

“Что-то наш безголовый товарищ слишком распалился”.

- Тихо-тихо, - успокоил дуллахана Рид. Положив свою руку на ржавую латную перчатку, он посмотрел на дуллахана. Голый череп не выражал никаких эмоций, но Счастливчику они и не требовались. – Мне не понять, что ты чувствуешь, - мягко начал он, - но тебе не кажется, что неправильно убивать этого мальчишку только за то, что он не слишком-то умен? Вправе ли ты, или я, или кто-то еще судить его за веру или ее отсутствие? Если да, то чем мы лучше инквизиции? К тому же – взгляни на него – он растерян, подавлен и слишком молод, чтобы отвечать за огрехи прошлого. Что тебе от его смерти?

- Ты прав, - прошелестел дуллахан и разжал пальцы, позволив монаху шмякнуться на пол.

- Благодарю, - Рид насмешливо склонил голову, после чего уже более серьезно обратился к монаху. Склонившись над ним, Счастливчик тихо прошептал. – Уж не знаю, что за дерьмо у тебя в голове, приятель, но, надеюсь, из выступления Кристиана ты кое-что, да понял. Если ты не конченный кретин, то смекнул что тут к чему, а если нет – я больше не стану вытаскивать твою задницу из неприятностей и одним придурком на белом свете станет меньше. Так что, если пока не спешишь на встречу с Создателем, то постарайся быть полезным, и тогда, возможно, сможешь поставить свечки за упокой своих мертвых дружков, а не присоединишься к их числу. Уяснил?

Константин поднял на Рида слегка затуманенный и растерянный взгляд и слабо кивнул.

- Вот и умничка! – наемник похлопал бледного мальчишку по щеке, сквозь которую едва-едва пробился первый юношеский пушок. – А теперь продолжай свою сказку, только без лишних преувеличений и морали – излагай коротко и по существу, иначе… - Счастливчик взглядом указал пленнику на темную фигуру Кристиана.

- Я все понял, - сглотнув, произнес Константин.

- Великолепно! Продолжай, мы все внимание! И помни – факты.

- Да, да, - несколько раз глубоко вдохнув, монах собрался с мыслями и выпрямился. – После того, как части Аннабелль разнесли в разные концы света, по секретному распоряжению один из картографов церкви составил карту, где отметил предполагаемые места, куда держали путь отряды.

- Знаю я такую карту – ее уничтожили. Некто, - Рид защелкал пальцами, вспоминая имя. После нескольких мгновения, наемник понял, что это безнадежно, поэтому обратился к Селестине. – Как там звали того инквизитора?

- Отец Гернас, - услужливо подсказала та. – Он сказал, что карту ищут те, кому она достаться не должна. Плохие люди.

Теперь, совершенно неожиданно рассмеялся сам Константин, вот только смех у него скорее был удрученный и печальный, нежели веселый.

- Отец Гернас и есть, тот, кто искал карту, - произнес монах. – Он и был тем самым плохим человеком, о котором вы говорите.

- О нет! – возмутилась Селестина. – Этого не может быть! Отец Гернас - самый набожный и благочестивый человек из всех, кого я знаю! Он никогда не смог бы….

- Уверен, он бы подтвердил мои слова, если бы был жив, - скорбно сказал Константин, молитвенно сложив руки. – Но сегодня ночью отец Гернас пал от рук ваших товарищей.

- Оу, - Рид сложил губы трубочкой и виновато взглянул на потрясенную этой вестью гомункула, - неудобно-то как вышло! Но старик сам нарвался.

Селестина подняла на наемника глаза, на которые уже навернулись слезы.

- Как же так, - она шмыгнула покрасневшим носом, - он был мне как отец….

- Отцы не велят убить своих дочерей, - встряла Морриган, за что Рид был ей несказанно благодарен – ситуация выходила крайне неловкой. – У меня и у Александраса был приказ – убить хранительницу Селестину и вернуть тело для переделки.

- Это неправда!

- А зачем мне врать? – пожала плечами Морриган. – Старик относился и ко мне, и к Александрасу, да и к тебе тоже ровно как к вещам – средствам, для достижения своих целей. Больше тебе скажу, когда он узнал, что тебя похитили, то пожалел, что не убил тебя сам!

- Это… это… - Селестина замотала головой, словно отказываясь верить услышанному.

- Это правда, - вдруг твердо заявил Константин. – Я сам это слышал.

- Вот тебе и победитель в звании отец года! – фыркнул Счастливчик. – Но зачем он так?

- Все просто – хранительница была запасным планом, - продолжил свой рассказ Константин. – Вся эта история берет начало с того самого момента, когда казнили Аннабелль Шепот Смерти. Тогда совет церкви впервые разошелся во мнении – одни считали, что тело некромантки следует уничтожить, тогда как другие считали, что ее магию можно постичь и использовать в своих целях.

- А это точно были инквизиторы? – шутливо поинтересовался Рид. – Как-то не очень похоже на вашу братию….

- Тех, кто посмел оспорить волю совета, признали еретиками и сожгли….

- А, вот теперь верю.

- Дабы ни у кого больше не было соблазна польститься на силу Аннабелль, с ее телом сотворили то, о чем я уже рассказывал. Но не все из тех, кто считал это решение неверным, высказались тогда на совете – кое-кто остался в тени. Он ждал и наблюдал. Вскоре этот человек нашел себе сторонников, но церковь тщательно хранила свои секреты и, для того, чтобы раздобыть карту, потребовались десятилетия. Не одно поколение несогласных положило свои жизни на поиски и вот теперь их дело заканчивали уже потомки. И мы были близки….

Константин помолчал. Ему явно не доставляло удовольствия посвящать всех в свои тайны, но иного выбора попросту не было. Прочистив горло, он поморщился, но продолжил.

- Долгое время карта Аннабелль считалась утерянной – ее многократно прятали и перепрятывали, так как догадывались о наличии заговорщиков в рядах инквизиции. Гернас почти всю свою жизнь втирался в доверие к верхушкам совета, чтобы наконец добиться своего. При помощи лжи он смог убедить старейших, что темные силы желают вернуть свою владычицу и начинают поиски ее тела. Тогда-то ему и открыли секрет расположения карты, дабы он уничтожил ее – старейшины так решили, и Гернас их не ослушался. Он действительно уничтожил рисунок, но не только запомнил его сам, но и показал хранительнице, чтобы обратиться к ней, если его подведет собственная память.

- Судя по ящикам, что я таскал сегодня – память у старика была что надо, - Рид потер ноющую поясницу.

- Это так, - кивнул Константин. – Время пришло, и Гернас собрал всех союзников. Мы отправились на поиски Аннабелль, чтобы завладеть ее силой и, наконец, укрепить власть инквизиции во всех королевствах.

- Слишком уж честолюбивый и глобальный план для рядового инквизитора.

- Вы правы, - со вздохом подтвердил Константин догадку наемника. – У Гернаса есть могущественный покровитель из совета, но мне не ведомо его имя. Но по его приказу мы долго странствовали и, в конце-концов, отыскали ларцы с частями тела Аннабелль Шепот Смерти. Осталось лишь две части. Местоположение одной мы знали. Где вторая еще предстояло выяснить. Мы искали голову Аннабелль, когда до нас дошли слухи, что кто-то еще занимается ее поисками. Покровитель Гернас дал нам схваченную ведьму, что обладала информацией о неком жнеце. По описанию – это был тот же самый человек, что ранее устроил бойню в одном из кабаков Григо. После освободил ведьму Терезу, убив при этом нескольких королевских гвардейцев, монахов и инквизитора. Затем он убил еще одного инквизитора и его помощника, а после похитил хранительницу из монастыря.

- Мамочка бы мной гордилась, - осклабился Рид с самодовольной ухмылкой. Вот только на деле он вовсе не был рад подобной известности – кто бы мог подумать, что о его похождениях станет известно настолько, что обычный монах с легкостью их перечислит.

“Кто бы мог подумать, что у деревенщин настолько хорошее зрение, а пропойцы в порту еще не пропили последнюю память. Да и в монастыре, выходит, кто-то выжил…”

- Инквизитор Гернас предположил, что все произошедшее больше, чем совпадение, и пошел по следу.

- И как он, дьявол его побери, выследил меня?!

- Не вас, - Константин кивком головы указал на Селестину. – Инквизитор выследил ее при помощи Александраса – он мог чувствовать приближение других гомункулов. В этом была его особенность – охотник на себе подобных.

- Но, если вы могли отыскать Селестину, то зачем вы пытали ту ведьму? – Рид нахмурился, – ради забавы?

- Инквизитор Гернас считал, что она могла знать что-то еще… но это оказалось не так, а потом было уже поздно что-то менять, - Константин вздохнул.

- Скажи еще, что тебе ее жаль, - скривился Счастливчик.

- Жаль, - неожиданно кивнул юноша. – Я монах, а не инквизитор, и не принимаю их жестокости. Каждый из приверженцев церкви служит общему делу по-своему – я предпочитаю молитвы и сострадание кострам и каленому железу. Но разве это что-то изменит? Былого не воротишь….

- И это верно, - мрачно закончил Счастливчик, перед мысленным взором которого все еще стояло изувеченное тело молодой девушки. – А как ты сам докатился до жизни-то такой, приятель? Что заставило тебя последовать за этими фанатиками?

- Я считал, что сила Аннабелль поможет нам установить мир. Отец Гернас убедил меня в этом. Он смог убедить многих, а теперь – остался только я.

“Будь проклят этот Гернас вместе со своим покровителем! Эти ублюдки не гнушаются ничем ради своей цели…”

- Кстати! – вспомнив о том, кто стоял за мертвым инквизитором, Рид вспомнил и одну из фраз Константина с ним связанную. – Ты говорил о том, что вам осталось две части – одна это голова, а вторая?!

- Вторая часть это сердце, - ответил Константин. – Сердце Аннабелль Шепот Смерти.

- Ага, - протянул Счастливчик, уже поймавший на себе насмешливый взгляд Карла, - кажется, я понимаю, к чему идет дело. Кто как не Счастливчик Рид специализируется в краже невинных девичьих сердечек, да?

- Вы очень догадливы, - сухо улыбнулся вампир.

- А ты – предсказуем, - развел руками наемник. – Но то, что я смог похитить сердце Терезы, еще не значит, что я справлюсь сейчас, - улыбнулся он, стараясь игнорировать свирепый взгляд ведьмы. – Я, знаете ли, предпочитаю, чтобы дама была жива. Но, ладно, опустим детали. Где оно хранится?

Ответ Константина поставил Рида в тупик.

- В королевстве Арго, - произнес монах. - В главном соборе.