Счастливчик Рид

Просто - родятся только кошки

Счастливчик гнал лошадь до тех пор, пока не понял, что окончательно заблудился. Ночной мрак пока не спешил рассеиваться, а в нем хоть как-то сориентироваться было невозможно. По крайней мере, для того, кто не знаком со здешними местами. Даже способность лучше видеть в темноте не слишком-то помогала.

Как назло еще и проклятые тучи полностью скрыли своими грузными необъятными телесами небо и звезды. Так что все, что мог сказать Счастливчик – он уехал довольно далеко от монастыря и, вроде бы, даже в нужную сторону. И все.

- Да и ладно, первый раз что ли. - Он недовольно покосился на темное небо. – Хорошо, что дождя нет.

Зря он это сказал. Стоило Счастливчику договорить, как первая же холодная и крупная капля, явно издеваясь, ударила его прямо по носу.

- Да вы что, издеваетесь?! – воскликнул Рид, задирая голову. Едва он это сделал, как сразу же часто заморгал, когда вторая капля угодила точно в глаз.

В ночное небо понеслись ругательства настолько грязные и непотребные, что, наверняка, дойди они до адресата, ангелы прикрывали бы уши, стыдливо краснели и отводили свои взгляды. После такого о райских кущах можно и не помышлять. Но в данный момент Счастливчик о них даже не думал. Все его мысли занимало негодование и злость, что, увы, были абсолютно бессильны против таких понятий, как закон подлости и тотальное невезение.

- Спасибо, что хоть без гро... – Счастливчик быстро прикусил язык, так и не договорив. Пусть это и казалось невероятным, но наемник был уверен – только заикнись он о молниях и громе, как благосклонные небеса незамедлительно обрушат их прямо на его многострадальную голову.

Такое уже бывало и не раз.

- Ладно-ладно, - приговаривал Рид, и его голос напоминал шипение ядовитой змеи. – Ничего. Я не сахарный, не растаю.

Он направил лошадь в сторону, где разглядел густой кустарник – невесть какая защита от дождя, но лучше, чем ничего. Ветки с крупными листьями торчали во все стороны невысоко от земли, образуя плотный навес, под которым вполне могли разместиться два человека. А большего сейчас и не нужно.

Придерживая Селестину, Рид спрыгнул с седла. Стянув за собой девушку, он на руках донес ее до укрытия. Сняв свой плащ, Счастливчик расстелил его на влажной траве и положил сверху слабо застонавшую монахиню.

“Красивая и беззащитная”.

- Лучше молчи и не искушай, - буркнул наемник. Но Селестина его не услышала – так и не придя в себя, она забылась беспокойным сном.

Некоторое время Рид смотрел на девушку, размышляя, что же с ней делать. Будь его совесть не такой крошечной, он бы непременно почувствовал вину за то, что втянул во всю эту историю невинную монахиню. Но, к сожалению или к счастью, совесть наемника находилась где-то между его щедростью и нравственностью, а именно – посреди крошечного и незримого ничего.

Зато самомнение и эго Счастливчика разрослись до небывалых размеров, так что сейчас он мнил себя едва ли не благородным спасителем этой невинной овечки от лап разъяренной толпы оживших мертвецов. Да он практически рыцарь! Про двух настоящих и мертвых рыцарей, Рид в этот момент предпочел не вспоминать. Что было - то быльем поросло, как говорится.

В любом случае, Селестина знает то, что ему нужно, и, как только он это получит, то распрощается со своей новой знакомой. Жаль конечно, общество столь красивой и молодой особы было много приятнее, нежели трюм старого корабля и соседство с вампиром и ведьмой, но Селестина явно не заслужила мучительной смерти от клыков Карла. Да и Рид не пал так низко, чтобы начать задобрять своего покровителя человеческими жертвами.

- Хотя, - Счастливчик задумался, - неплохая идея! Селестину, безусловно, жалко. А вот какую-нибудь уродину из местных вполне можно пустить на корм клыкастому. – Вслух принялся рассуждать он, привязывая лошадь к одной из веток. – Да нет, бред какой-то, - покачал головой Счастливчик, представив себя в роли кормильца маленького, но злобного вампира. - Конечно же, я не стану похищать деревенских дурнушек и тащить их Карлу на обед. Это глупо и нелепо. По крайней мере, до тех пор, пока я не узнаю о его вкусовых предпочтениях. Вдруг ему больше нравятся мальчики? Может, спросить у Терезы? Что скажешь? – обратился он к лошади, что все это время беспокойно косилась на человека своим карим глазом.

Точнее предметом столь пристального внимания стал вовсе не сам Счастливчик, а его хвост, что теперь не скрывался под плащом.

- Нравится? – Рид помахал хвостом перед мордой лошади, стаскивая с нее седло.

Животное, разумеется, ничего не ответило. Лошадь лишь подняла свои огромные глаза, и посмотрела на человека, как на придурка. По крайней мере, ему так показалось.

- Ты просто завидуешь, - незамедлительно обиделся Счастливчик. – Мокни вот теперь под дождем и жри свою невкусную траву, глупая кобыла. Без тебя решу, что мне делать. С Тиомом и то было веселее.

С этими словами Рид устало опустился на плащ, рядом с Селестиной. Девушка все еще спала, и он придвинулся поближе, чтобы еще раз взглянуть на нее. Обостренным зрением он различил мягкие черты лица, спокойные и нежные, они сильно отличались от лица Терезы, что так некстати пришла на ум Счастливчику. Впрочем, следовало отдать ей должное, при всем своем скверном характере, сестра Карла тоже была чертовски хороша.

Выпрямившись, Рид выглянул из-под ветвей и задумался - кого бы он предпочел из этих двоих: мягкую и покладистую Селестину или взбалмошную и резкую Терезу? Обе были по-своему очень красивы.

- Все равно, что выбирать между ангелом и бесом, - усмехнулся Счастливчик – С одним слишком спокойно, а с другим слишком опасно. А самое обидное - обеим от меня нужно вовсе не то, о чем я думаю, - он поджал губы, отчего улыбка приняла грустное выражение.

Наемник снял пояс с саблей и дагой и положил рядом, проверил пистоли – все в порядке. Это хорошо. В свете последних событий – нельзя даже представить, когда именно понадобится оружие, так что Счастливчик предпочел перестраховаться. Закончив с проверкой, он растянулся на плаще – не очень удобно, но привычно. Благо ночь выдалась не слишком холодной. Еще бы обойтись без непрошеных гостей.

Впрочем, Рид спал чутко, а взведенная пистоль в его руке обеспечила бы радушный прием любому, кто попытался бы подкрасться к ним в темноте. В таких случаях, Счастливчик предпочитал сначала стрелять, а уже потом узнавать, что да как.

Прикрыв глаза, Рид позволил себе расслабиться – после всего случившегося ему тоже нужен отдых. Хотя бы чуть-чуть. Эти проклятые молитвы и звон колоколов чертовски утомляли….

В какой-то момент Селестина что-то забормотала во сне и повернулась на бок, прильнув к спутнику.

“Опасно играешь, детка!”

Рид вздрогнул и распахнул глаза. Ее прекрасное лицо оказалось совсем близко. Он чувствовал ее дыхание, оно приятно щекотало щеку. Сердце мужчины на миг замерло, предательски дрогнуло, а потом вновь забилось, но уже чаще.

- Один – ноль в пользу ангела, - расплылся в улыбке Счастливчик. – Этой заносчивой ведьме стоило бы поучиться у тебя.

Собрав всю свою волю в кулак, Рид попытался не пялиться на девушку. Безуспешно. Мужское естество давало о себе знать, так что пришлось применить еще один верный способ. Превыше любви к женщинам и выпивки, Счастливчик ставил лишь одно – золото. Достав из кармана одну монету, он покрутил ее между пальцев, наслаждаясь тусклым блеском.

- Ни одна красотка не сравнится с твоим очарованием, малышка, - прошептал наемник, пряча монету обратно. – На тебя я смогу купить столько любви, сколько захочу. И не только!

И это было чистейшей правдой, ведь под словом “любовь” наемник понимал вовсе не трепетные и нежные чувства между мужчиной и женщиной, а нечто более материальное. То, что успешно продается и покупается в любом порту или кабаке. В чем-то большем Рид не нуждался. Он всегда жил одним днем и никогда серьезно не планировал свое будущее. Мечты – непозволительная роскошь для того, кто ест с меча.

К тому же – следовало трепетно относиться к Селестине – если она передумает рисовать карту и заупрямится, придется ее пытать, а этого Рид не любил. Он не выносил женских слез, а одна лишь мысль о том, что ему придется навредить столь невинному и чистому существу, как спящая рядом девушка – претила Счастливчику.

Впрочем, если нужда все-таки припрет, придется импровизировать. Поэтому не стоило слишком уж привязываться к Селестине: смазливые мордашки сгубили не одну сотню хороших парней, и Рид не планировал пополнять их число. В монастыре из-за нее он едва не погиб, и теперь, если придется выбирать, он выберет себя.

* * *

Когда первый робкий луч солнца скользнул по его лицу, Счастливчик недовольно заворчал. За никудышно короткий остаток ночи он практически не отдохнул – сначала какой-то филин вздумал охотиться, и битый час оглашал все вокруг своим монотонным уханьем, потом неподалеку прошествовала семейка кабанов, а перед самым рассветом треклятые птицы начали голосить на несколько ладов.

Рид никогда не был поклонником переливчатых трелей, поэтому всерьез вознамерился пристрелить возмутителей его спокойствия, ежели те не соблаговолят заткнуться в самое ближайшее время.

Так бы оно и случилось, но Селестина вдруг начала дергаться, словно ей снился кошмар, а когда Счастливчик попытался утихомирить ее, то получил локтем по носу и едва не лишился глаза.

“Какого черта?!”

Девушка билась, словно в каком-то припадке и так продолжалось до тех пор, пока Рид, наконец, не сгреб ее в охапку. Он ласково звал ее по имени, просил успокоиться, а про себя подумывал, не связать ли ее от греха подальше. Но все обошлось – Селестина вскоре успокоилась, но намертво вцепилась в руку Счастливчика, и не выпускала ее до сих пор. А еще она назвала его полным именем, но так и не открыла глаза.

Вот и усни при таком раскладе.

- Черт знает что, - пробурчал Рид.

Начавшее свой путь солнце медленно поднималось над горизонтом и его лучи, нежно касаясь листьев кустарника, заставляли росу на них сиять россыпью драгоценных камней. Чудесное было бы зрелище, если бы лошадь не вздумала пощипать травку чуть в стороне.Она сделала несколько шагов в сторону и куст, к которому было привязано животное, дернулся.

“Твою мать, - успел обреченно подумать Рид за миг до того, как сотни холодных капель сорвались с листьев и полетели прямо на него”.

Что сказать – сон улетучился мгновенно, прихватив с собой и хоть сколь-нибудь позитивное настроение.

- Прекрасное начало прекрасного дня, - стараясь держать себя в руках, произнес Счастливчик, недобро взглянув на нисколько не чувствовавшую себя виноватой кобылу. – А не отведать ли мне конины на завтрак?

- Что?.. – тихий и мелодичный голос вмиг заставил счастливчика позабыть о злости. Селестина открыла свои чудесные глаза, и ее ресницы трогательно затрепетали. Но, стоило ей увидеть мужчину, как монахиня удивленно и даже испуганно уставилась на него, будто увидела впервые.

“Ну здравствуй”.

- Проснулась, спящая красавица. Может, теперь отпустишь?- скверное настроение Счастливчика имело одну отличительную черту – надолго его не могло исправить ничто. Ну, возможно выпивка и деньги справились бы с этой задачей немного лучше, нежели что-то иное.

- А?.. Я…, - Селестина проследила за взглядом мужчины и поспешно отдернула руку, прижав ее к груди. Она продолжала растерянно моргать.

- Благодарю, - Рид встал и морщась пошевелил затекшей конечностью. – Чего ты на меня так пялишься? Впечатлена небывалой красотой?

-Нет… то есть да… то есть… я не знаю, - она смутилась еще больше. Закусив губу, Селестина не мигая смотрела на стоявшего перед ней мужчину, а потом осторожно спросила, будто боялась вспугнуть. – Так вы настоящий?

- Из плоти и крови, - подтвердил Счастливчик.

- Так это все был не сон? – плечи Селестины затряслись, на глаза навернулись слезы. – Все люди в монастыре, они… из-за меня.

«Только бабских истерик мне, для полного счастья, и не хватало,» - тоскливо подумал Счастливчик. Если он что-то не предпримет в ближайшее время, то сможет утонуть в слезах этой горе-монашки.

- Послушай, - вкрадчиво начал Рид, опустившись перед спутницей на одно колено. – У них все в порядке. Солдаты перерубили мертвяков, монахи их отпели и закопали обратно. Все обделались легким испугом.

- Отделались, вы хотели сказать? – недоверчиво спросила Селестина.

- Ага, - нисколько не смутившись, согласился Счастливчик, - именно так. Отделались.

- Откуда вы знаете?

- Сам видел, - и глазом не моргнув, солгал Рид. – Пока ты спала, я метнулся туда-обратно. Душа, знаешь ли, болела за ребят. Думаю, мало ли, вдруг чем помогу. Но там все в порядке, так что не переживай. Даже сир Альфред, я слышал, поправится и этот, второй рыцарь, как там его….

- Грай, - печально подсказала Селестина. – Его звали Грай. Вы лжец, господин ван Лэйтен, - она смотрела на него в упор, не отводя взгляда. – Я еще не встречала таких людей.

- Все когда-то бывает впервые, девочка, - оскалился Счастливчик. Разумеется, ему не понравилось, что его неуклюжий обман столь легко раскрыли. Но, с другой стороны, он и не надеялся на это, да и разыгрывать балаган не желал. – И не зови меня господин ван Лэйтен. Мое имя Рид. Счастливчик Рид. Добро пожаловать в реальный мир.

- Реальный мир, - эхом повторила Селестина и встала. Она медленно стянула с головы монашеский чепец и длинные серебристые локоны мягким шелковистым водопадом рассыпались по ее плечам. Легкий ветерок сразу же подхватил их, но касался трепетно, нежно, словно боялся повредить.

Но это не усыпило бдительности наемника. Когда девушка сделала несколько неуверенных шагов, он взялся за пистоль, подумывая прострелить ей ногу, если надумает бежать. Но нет, Селестина просто замерла на месте, прикрыла глаза и развела руки в стороны, словно к чему-то прислушивалась.

- Я не чувствую их, - едва слышно прошептала она. – Все мертвы.

- Сочувствую, - без тени искреннего сочувствия отозвался Счастливчик.

- Мы убили их….

- Я - только двух, - поспешно вставил Рид.

- Сир Альберт и сир Грай, - кивнула Селестина. – Мои охранники… мои тюремщики. Они были неплохими людьми, но не в обращении со мной.

- А мы можем как-то пропустить все это и перейти сразу к той части, где ты рисуешь мне карту, а я говорю спасибо?

Кажется, эта девочка была не в себе. Возможно, повредилась умом после вчерашних ужасов или еще чего. Но, как бы то ни было, у Счастливчика не было особого желания выслушивать ее странные речи.

Она молча кивнула, продолжая смотреть куда-то вдаль. Кажется, в той стороне и остался монастырь. Вот только теперь это не имело никакого значения – едва ли хоть кто-то уцелел после атаки живых мертвецов. Но это не проблемы Счастливчика Рида.

- Отлично, - он щелкнул пальцами и тут же выругался – бумага и письменные принадлежности остались в монастырском дворе. – Проклятье!

- Господин ван… Рид, - она повернулась к нему. – Что же мы наделали?

- Выжили, - просто ответил он. – Ты, конечно, можешь поплакать или помолиться за упокой невинных душ, но как-нибудь без меня. Закончим наши дела и распрощаемся.

- Нет. – Неожиданно твердо заявила она и тряхнула светловолосой головой.

- Что – нет? – не понял Рид.

- Мы не распрощаемся, - уверенно заявила Селестина. – Согласно протоколу сто один, после смерти моего хозяина, я должна служить его преемнику. Но все кто был в монастыре – погибли. Все, кроме вас. Теперь я служу вам, господин Рид.

- Я как-то не улавливаю, - теперь уже насторожился Счастливчик.

“Что за протокол? Какое еще служение? Нет, покорная монашка, это, конечно, заманчиво! Но – какого черта у нее в голове происходит?!”

“Спокойно, - велел себе наемник”.

- О чем это ты? – вслух, спросил он. - Какой еще хозяин?

- Август Аридий – настоятель монастыря – он был моим хозяином, - невозмутимо пояснила Селестина. – Но теперь он мертв, как и все, кто мог бы занять его место. В момент моего обнуления рядом были лишь вы, и теперь я всецело принадлежу вам.

- Постой-постой! - замотал головой Рид. Обойдя вокруг девушки, он встал перед ней и заглянул в глаза. – Какое еще обнуление?! Ты головой не ударилась?

- У меня нет ни внешних, ни внутренних повреждений.

- О, рад слышать! – всплеснул руками Счастливчик. – Но какого хрена ты тогда несешь?!

- Я говорю, что Август Аридий – настоятель монастыря – был моим хозяином, - с той же самой интонацией повторила Селестина, будто кто-то отмотал время назад. – Но теперь он мертв, как и все, кто мог бы занять его место. В момент моего обнуления рядом были лишь вы, и теперь я всецело принадлежу вам.

- Я это уже слышал! – вспылил Рид. – Незачем все повторять, да еще и слово в слово! Что ж ты за человек-то такой?!

- Человек? – Селестина несколько раз растерянно моргнула. – Господин Рид ошибается. Я не человек.

- Чё-ё-ё-ё?! – Счастливчик чуть челюсть не уронил от такого заявления.

- Я не человек, - снова повторила Селестина и виновато улыбнулась. – Я созданное по образу и подобию человека существо - гомункул.

* * *

Лошадь двигалась бодрой рысцой, неся седоков через сплошь покрытое рытвинами поле. Пожухлая трава в редких местах торчала в разные стороны из крупных комьев земли – неизвестно, пахали здесь или делали что-то еще, но у них явно вышло это из рук вон плохо. Впрочем, Счастливчику не было никакого дела до проблем и забот здешних деревенщин. Сам он никогда ничем подобным не занимался – у привыкшего сражаться куча иных забот, нежели пахота и какие-то хозяйственные хлопоты. Это все не для Счастливчика Рида, так что пусть катится ко всем чертям, вместе с плугами и мотыгами.

Тем временем провинциальный пейзаж не блистал разнообразием: один пологий холм сменялся другим, по правую руку тянулся редкий лесок, а вдалеке уже маячили знакомые домишки. Кривые и страшные, без тени изящества и архитектурной мысли, но кого это здесь волновало? До деревни оставалось рукой подать и все благодаря тому, что Селестина безошибочно указала направление.

“ Гомункул”, - про себя повторил наемник, и звучание этого слова ему не понравилось. Погано оно звучало, мерзко, унизительно, словно ругательство. А ведь с виду Селестина выглядела обычным человеком.

Поморщившись, Счастливчик признал, что покривил душой – на свете едва ли найдутся люди с серебряными волосами и такими же глазами, да еще и красивые хоть в половину того, как его новая знакомая. Но все равно, такого поворота событий он не ожидал! Это же надо, созданное по образу и подобию человека существо, да еще и в монастыре! Разве религия не должна осуждать и жестко пресекать подобные попытки игры в бога? Но нет, как штамповать гомункулов - инквизиторы смотрят в другую сторону, а как только появляется возможность сжечь на костре очередного грешника – это они первые!

Лицемерие, да и только. Впрочем, как и везде и всегда. Да и кому-кому, а точно не Счастливчику было рассуждать о подобных вещах – от праведности он был столь же далек, как голодранец до королевской короны.

Со слов Селестины, Рид примерно представлял себе, кто такие эти гомункулы – порождения алхимии, созданные с определенной целью. В данном случае – неудавшуюся монахиню создали, как хранителя и библиотекаря – она обладала идеальной памятью и, как следствие, впечатляющими знаниями – увиденное однажды, она запоминала навсегда. Но была у этой необычной девочки еще одна особенность – создатели наградили ее “ангельским взором”. Что это значит, Рид так и не понял, но Селестина умела усмирять потерянные души – одна из ее задач заключалась в охране монастыря от воздействия леса Шепота. Еще она могла отлично распознавала ложь.

Что сказать – крайне удобные и полезные навыки. Бывали случаи, когда Счастливчик отдал бы что угодно за такого вот “искателя правды” под рукой. А теперь у него есть та, кто может различить любую ложь, сколь бы хитрой она ни была. К тому же Селестина была ослепительной красоткой, да еще и не дурой! Шутка ли – хранить в голове огромное количество знаний, что содержались в пыльных фолиантах старого монастыря. Более того, Селестина умела держать язык за зубами и называла Рида своим господином.

Перечислив в уме все достоинства этой девушки, Счастливчик пришел к выводу, что вполне может на ней жениться, и плевал он – гомункул она или кто-то там еще. Прежде он и представить себе не мог, что нечто подобное может существовать в мире. Подумать только – искусственные люди!

“Но вот что она чует вранье – не всегда удобно, конечно”.

- И много вас таких? – спросил Рид у девушки, что сидела на лошади впереди него.

- Вы имеете ввиду гомункулов? – он обернулась.

- Ага.

- Около десяти, - Селестина наморщила лоб. – Точнее я была девятой и мне известно, что после меня планировали создать еще нескольких. Но удалось ли – мне не известно. Я провела в монастыре пять лет и никогда не покидала его пределы.

- А до этого? – спросил Счастливчик. На вид Селестине было около двадцати, может, чуть больше. Если она жила в монастыре пять лет, то где же была до этого?

- Я всегда находилась в монастыре, - она пожала узкими плечами. – Когда меня создали, то сразу же отправили туда.

- Погоди-погоди! Как это?! Сколько тебе лет?!

- Меня создали пять лет назад.

- Но ты выглядишь на все двадцать! – Рид округлил глаза.

- Гомункулы быстро растут до определенного момента, - пояснила Селестина, - а после наше взросление останавливается. Чтобы вам было понятнее, господин – меня создали пять лет назад, но всего за несколько дней мое тело развилось до двадцати двух лет. Мой ум находится сейчас на той же стадии, что и внешность. Понимаю, что для вас это странно. Но и я не человек, - закончила девушка с толикой грусти и печально улыбнулась Риду.

- С ума сойти! – Счастливчик ушам своим не верил. Пусть он и не смыслил в алхимии ровным счетом ничего, но услышанное больше походило на какую-то сказку! Но сейчас эта самая “сказка” сидела прямо перед ним, мягкая, теплая, с бьющимся сердцем и поразительно красивыми глазами – настоящая, живая! Селестина дышала, думала, говорила и при этому утверждала, что не является человеком, но создана им.

Это казалось немыслимым. Одно дело – древние сверхъестественные магические существа – феи, тролли, единороги, драконы, пусть этих давненько никто не видел, дриады и даже эльфы – они просто есть и все. Никаких претензий. Если перечислять всякую нечисть, то и здесь все понятно: вампиры, оборотни, допельгангеры, ожившие мертвецы – это все порождения темной магии, будь она неладна. С выходцами из преисподней все тоже более-менее ясно. Но вот гомункулы, люди-нелюди – это уже чересчур! Счастливчик скорее готов был поверить, что прямо перед ним сидит ангел во плоти, чем что-то так похожее на человека, но им не являющееся.

- Бред какой-то, - он потрясенно покачал головой. – Если я начну обо всем этом думать, то вскорости сойду с ума.

- Я могу помочь вам разобраться, господин, - незамедлительно предложила Селестина.

- Вот не надо. Спасибо, конечно, но нет. Лучше поступим так, - предложил Рид, - чтобы не вникать во все это, я просто буду считать тебя человеком.

- Но это не так, - попробовала вставить Селестина. – Я не человек. Я - вещь….

- Ты не вещь! – с неожиданной злобой прорычал Счастливчик.

Он даже не понял, что больше его задело: само утверждение девушки или же тон, которым она его сделала: голос Селестины звучал тускло, безвольно и печально. Прежде Рид не раз слышал, чтобы люди так говорили и, как правило, в этот момент они были сломлены и находились на грани отчаяния, или смерти.

В любом случае, Счастливчик вспылил.

- Вещи не дышат, не говорят и знаешь что еще? Они ни хрена не чувствуют! А я видел, как ты переживала за тех монахов! Как хотела помочь! Я видел это жертвенное дерьмо в твоих глазах - ты готова была умереть ради них! Да после этого я сам в меньшей степени человек! Но тут ты отводишь в сторону глазки и заявляешь, что ты не человек? А я тогда кто? Навозный жук?!

Селестина развернулась в седле и долго смотрела в глаза Счастливчика. Ему даже стало не по себе. Может, он перегнул палку? Это плохо, ведь если он ее обидел – Селестина никогда этого не забудет. Она же ничего не забывает.

“Нда-а-а, - тоскливо подумал Рид, - вон вам и второй недостаток жены-гомункула – проколешься один раз, и тебя до смерти будут этим попрекать. Жуть просто”.

Тем временем, Селестина не отводила глаз. Заерзав в седле, наемник спросил:

- Чего это ты?

- Спасибо, - она еще немного помолчала, продолжая смотреть на мужчину. Когда он уже готов был утонуть в светлом омуте ее необыкновенно прекрасных фиалковых глаз, Селестина тихо и трогательно прошептала. – Мне… мне приятно слышать такие слова. Это очень важно для меня.

- Ну вот! – Рид взъерошил волосы на голове и неуверенно рассмеялся. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как он делал комплимент девушке, что действительно его заслуживала. Неловкое, надо сказать, чувство, мальчишеское какое-то.

Счастливчик старался вести себя как можно более непринужденно, чтобы скрыть едва отступившее волнение. Обычно, Рид предпочитал прятать свои чувства и мысли за лицемерной маской, но сейчас не сдержался. Почему? Сложно сказать, возможно, его тронула чистота и невинность спутницы или дало о себе знать напряжение последних дней. В любом случае, теперь Счастливчик снова стал самим собой.

- А говоришь, что не человек! – он сверкнул прежней беззаботной и белозубой улыбкой. - Стоило тебя похвалить, как ты сразу же обрадовалась – типичная женщина, как по мне!

Селестина не ответила. Она поспешно отвернулась, но Рид успел заметить, как покраснели ее щеки.

“Она точно не человек? – подумал он – Может, врет?”

* * *

И снова та самая комната сердобольного трактирщика приветствовала Рида своим незамысловатым убранством и стойким запахом чеснока, с примесью дешевой выпивки. Но наемнику приходилось бывать и в местах несоизмеримо хуже этой дыры – например, в тюрьме королевства Арго, откуда он благополучно сбежал, после чего и подался в пираты. Вот в застенках было действительно паршиво – помимо сырых каменных стен, крыс, вони немытых тел и нечистот, в комплект услуг входили еще и добрые улыбчивые охранники, обязанностью которых был ежедневный массаж заключенных при помощи жестких коротких дубинок. То еще развлечение, надо отметить.

От столь неприятных воспоминаний, Рид поморщился: его будто захлестнуло спертым воздухом темного подземелья. А ведь оно могло стать его последним пристанищем.

- Но не стало, - улыбнулся Счастливчик, - не обращай внимания, - сказал он непонимающе взглянувшей на него Селестине.

Девушка, кстати, вела себя почти как ребенок – она непрерывно крутила головой, стараясь подметить каждую деталь. Поначалу Рида это жутко бесило, но потом он вспомнил, что, по сути, Селестина не видела ничего, кроме стен монастыря изнутри. Наемнику даже стало жалко спутницу.

- Пожалел волк кобылу – оставил хвост да гриву, - пробормотал он, наблюдая, как девушка обходит комнату, с любопытством разглядывая пыльные полки, да нехитрую мебель.

- Это… так необычно, - произнесла она, почувствовав взгляд мужчины. – Из книг я знала многое о внешнем мире, но видеть – это совершенно иначе.

- О да! – расплылся в улыбке Счастливчик. По своему обыкновению он переиначил услышанные слова и применил их к себе – наемник не понаслышке знал, как выглядит женское тело, но вот увидеть Селестину в чем… э-э-э создатель создал? Мать-то ее, выходит, не рожала.

“Мать-перемать, - выдохнул Рид, - о чем я думаю-то вообще?”

- Послушай, - вслух сказал Счастливчик. – Выходит, дня рождения-то у тебя нет?

- Выходит, – грустно согласилась она и опустила взгляд.

- И ты никогда не праздновала его?

- Никогда. – Селестина покачала головой. – Я даже не знаю, в какой день меня создали. Только примерную дату.

- Ко всем чертям твою примерную дату! – Рид выглянул в коридор и залихвацки свистнул, после чего прокричал. – Трактирщик! Тащи сюда лучшее вино и самое вкусное, что у тебя есть! Да побольше!

- Будет сделано! – донеслось откуда-то снизу.

Не слушая, как хозяин трактира раздает указания, и как его работники начинают поспешно хлопотать над заказом, Счастливчик захлопнул дверь.

- Твой день рождения будет сегодня! – заявил он опешившей Селестине. – Вот прямо сейчас!

Она ничего не ответила. Просто вытаращилась на наемника, будто нищий, что нашел в помойной яме клад. Не самое удачное сравнение, ведь бедолагу наверняка прирежут, как только кто-то лишний узнает о его находке, но это уже ненужные детали.

- Пока отдыхай, - Счастливчик весело взглянул на спутницу. – Я нагрею воды. Нужно помыться, а то после некоторых событий я псиной провонял. Ты как, спинку не потрешь?

В ответ на такое предложение, Селестина сначала пуще прежнего округлила свои огромные глаза, потом мертвенно побледнела, потом покраснела, кажется, перестала дышать, а на ее очаровательном личике за один миг сменилось с десяток выражения – от негодования, до стыда. Ее губы задрожали.

“Перегнул”.

- Только в обморок не падай и не реви, - попросил Рид, рассмеявшись. Похоже, он слишком поспешил со столь недвусмысленными намеками, да и с чувством юмора у Селестины явные проблемы. – Я же просто шучу, - поспешно добавил он.

- Точно? – неуверенно спросила девушка.

“Язык мой – враг мой, - успел подумать Счастливчик”. Но в этот раз, как всегда, враг успел первым.

- Нет, - Рид снова улыбнулся. – Но попытка-то не пытка? – он игриво подмигнул Селестине.

И снова она промолчала, но взгляд, в этот раз, был куда красноречивее слов.

“Тут нужен другой подход, - подумал Счастливчик, - грубые заигрывания не прокатят. Да и надо бы попридержать коней. Эх, давненько я не общался с приличными девушками”.

На ум Риду сразу же пришла Тереза, со своей красотой, непростым характером и острым язычком. Вроде бы и ведьма, а ведет себя, под стать принцессе. Хотя, кто знает, если она действительно сестра Карла, то, возможно, какой-то титул и имеет.

Размышляя об этом, Счастливчик направился в ванную комнату и, открыв дверь, был приятно удивлен – трактирщик уже обо всем позаботился – бадья с теплой водой оказалась в полном распоряжении наемника. Казалось бы мелочь, а чертовски приятная. Скорее всего, хозяин трактира готовил все для себя любимого, но теперь это не имело значения, ведь его роскошные апартаменты арендовал никто иной, как господин Фэлрид ван Лэйтен – прославленный любитель выпивки, красивых женщин, острых ощущений и горячей воды. Правда, из всего вышесказанного легко доступной на данный момент оказалась лишь горячая вода.

“Обидно, досадно, ну ладно”.

Пусть Селестина и называет его господином, но для Счастливчика это была лишь пустая формальность. Несмотря на то, что он не раз пачкал оружие чужой кровью, предавал и грабил, кое какие принципы у наемника все же имелись. К примеру, Счастливчик Рид никогда бы не взял женщину против ее воли и не убил бы ребенка. Хотя, в случае с Карлом…..

- И кто меня окружает? – подумал Рид, стаскивая с себя одежду. - Вампир, ведьма, теперь вот еще – гомункул, - он скривился, будто съел ложку соли. – Хотя, - взгляд счастливчика опустился на собственный хвост. – Я-то теперь чем лучше?

* * *

Пока Рид нежился в теплой воде, он в пол уха слушал, как открылась дверь, и в комнату вошел хозяин таверны в сопровождении одной из служанок. Они начали накрывать на стол – тихо бряцала посуда, шуршали полотенца, булькало разливаемое в грубые деревянные кружки вино. Такие звуки неизменно поднимали настроение Счастливчика – люди его широкой профессии не всегда могут позволить себе сытно поесть, так что каждый спокойный обед – отдельное человеческое счастье.

- И не только человеческое, - Рид покосился на вынырнувший из под воды хвост. Со своим новым приобретением он почти освоился и свыкся. Да и куда теперь деваться? Не отрезать же его теперь – это, наверняка, больно. К тому же, хвост может пригодиться, как в случае с сиром Альбертом.

Вспомнив мертвого старого рыцаря, Счастливчик расплылся в благодушной улыбке – все же, нет ничего лучше, чем иметь дело с людьми чести и высоких моральных устоев – они всегда предсказуемы.

В благодушном расположении духа покинув приятный плен теплой воды, Рид вытерся жестким полотенцем и с явной неохотой натянул грязную одежду, скрыв поджарое мускулистое тело, покрытое шрамами и незамысловатыми татуировками. Самым первым был рисунок с изображением амулета на удачу, вокруг шеи – набит в самом начале службы. Тогда Рид и не думал, что татуировка не принесет ему сказочного везения. Потом появился якорь и обнимающая его русалка на правом предплечье, роза ветров на правой же половине груди и корабль посредине – память о проведенных на королевском флоте днях. Порванная цепь, что обвивала руку, начинаясь на левой кисти и заканчиваясь над самым сердцем – знак того, что этот якорь его больше не держит. Нигде и никогда – этим рисунком Счастливчик обзавелся практически сразу после дезертирства. Немногим позже флаги на королевском фрегате сменили свой обычный цвет на черный – пиратский. Одним из последних приобретений стал украшающий плечи и спину наемника черный ворон. Огромная птица держала в лапах зловеще ухмыляющийся череп с зажатыми меж зубов кинжалом. Эта татуировка не означала ровным счетом ничего, просто тогда Рид был пьян, и ему хотелось чего-то особенного.

Куда больше историй могли рассказать шрамы мужчины, но их успело скопиться столько, что он уже не помнил точно, какой откуда.

- А может, я не такой уж и невезучий? – вслух произнес Счастливчик. – Не помер от всего этого, и то хлеб.

Кивнув такому умозаключению, он закончил возиться с пуговицами, оставив рубаху распахнутой с середины широкой груди. Так вышло вовсе не потому, что он хотел впечатлить Селестину своим торсом. Просто одна из пуговиц оторвалась и благополучно провалилась в цель между досками пола.

- Надо бы обновить гардероб, - решил Рид, оглядев себя – все вещи потертые, повидавшие многое, как и их хозяин. Конечно, они могли послужить еще какое-то время, а если подлатать – и того дольше. Но у Рида в кармане весело звякали полученные от Карла монеты, а экономить, когда были деньги, Счастливчик не любил.

Он всегда жил одним днем, ведь, будучи наемником, никогда не можешь быть уверенным, что встретишь новый рассвет. Или встретишь, но уже болтаясь на виселице, а там, как известно, сбереженные денежки уже ни к чему.

Закончив одеваться, Рид собрал свои длинные волосы в хвост, перетянув их на затылке кожаным ремешком. После этого он взглянул на маленькое мутное зеркальце в углу – с гладкой поверхности на наемника смотрел молодой улыбчивый мужчина, с обветренным рассеченным несколькими шрамами лицом, сломанным носом и неизменной кривой ухмылкой на тонких губах.

- Не понимаю, как она могла устоять при виде меня? – не удержался от иронии Рид и поскреб небритый подбородок. – Жаль, что Всевышний сотворил меня таким красавчиком, а богатым сделать позабыл.

“Очень жаль”.

* * *

Что сказать, хозяин трактира постарался на славу: еда пусть и не блистала изысканностью и разнообразием, но была выложена на стол в достатке – жаркое и свежий хлеб испускали такой аромат, что у Рида едва слюни не потекли. А уж когда он приметил два кувшина вина, здоровенную голову сыра, да овощи то едва не расщедрился радушному хозяину на дополнительную плату.

Впрочем, это странное желание практически сразу испарилось – расставаться с деньгами просто так Счастливчик не любил. Он же не какой-то там лорд, чтобы швыряться золотом направо и налево, по крайней мере, до тех пор, пока не пьян.

Так что Рид отсчитал трактирщику ровно столько, сколько требовалось – пусть скажет спасибо, что наемник еще не начал торговаться, а потом ненавязчиво подтолкнул к выходу. Благо мужчина оказался понятливым и, откланявшись, вышел, прихватив с собой и неказистую служанку, что находясь в одном помещении с такой девушкой, как Селестина, казалась просто размытой тенью.

Когда дверь закрылась, Рид не без удовольствия уселся за стол. Подняв свою кружку, он понюхал вино, сполна насладившись небогатым, но ароматным букетом.

- Вроде бы, недурно, - пробормотал он, после чего качнул своей кружкой в сторону спутницы.

Селестина неловко повторила столь непривычный для себя жест, но пить не спешила.

- С днем рождения! – провозгласил Счастливчик и уже собрался пригубить вина, как Селестина остановила его.

- Подождите, господин, - осторожно вставила она. – Разве вы не прочитаете молитву, прежде чем мы приступим к трапезе?

Рид долго и выразительно смотрел на ничего не понимающую спутницу, после чего опустил уголки губ и тихо осведомился:

- Милая, ты издеваешься?

- Нет… я….

- Ты это видела? – наемник продемонстрировал девушке выглянувший из-под стола хвост.

- Господь принимает каждого, даже несмотря на то….

- Что он просто пристрелил двух рыцарей прямо в монастыре и нисколько не жалеет об этом! – закончил за Селестину Рид. – Ты, кстати, не в обиде на меня?

- Не мне вас судить. Несмотря на то, что все в монастыре относились ко мне, как к вещи, мне жаль, что все так обернулось. Но все случилось так, как случилось, и прошлого не вернуть. Если бы не убили вы – убили бы вас, а я осталась бы в монастыре. Пусть это и грешно, - девушка немного помолчала, - но я рада, что смогла выбраться, пусть и такой ценой.

- Аминь! - вновь отсалютовав Селестине кружкой Рид, в этот раз, намеревался все же выпить.

- Пожалуйста, - девушка не отступала. Она с мольбой посмотрела на Счастливчика. – Хотя бы сегодня. Все вокруг сменяется настолько быстро, что я не могу привыкнуть. Вроде все вокруг мне известно, но, в то же время, поразительно ново. Я была бы крайне признательна вам за то, что вы помогли бы мне в последний раз окунуться в прошлое, господин.

- Ну….

Вы смогли бы отказать ангелу воплоти? Чистому, невинному и светлому, когда он просит лично вас о сущей малости? Счастливчик Рид смог бы, причем легко и непринужденно. А вот красивой девушке, что так трогательно относится ко всему вокруг и зовет его господином – никогда.

- Молитву, значит, да? – Рид задумался.

- Да, пожалуйста, - Селестина закивала.

- Ладно, - Счастливчик встал и прочистил горло.

“И что там обычно говорят священники? Кто ж их знает-то”.

- Молитва! – громогласно провозгласил наемник, так и не вспомнив подходящих слов, после чего залпом осушил кружку. Стукнув донышком о стол, наемник с кривой ухмылкой взглянул на остолбеневшую Селестину.

- Это все? – пораженно спросила девушка.

- А чего ты ждала? – Счастливчик пожал плечами. – Отсюда до небес далековато, да и едва ли кто-то там будет слушать такого грешника как я. Так что вполне сгодится и моя версия самого короткого в истории псалма. Но это же лучше, чем ничего, да? А теперь давай есть, я просто умираю с голоду.

Правда, вопреки своему заявлению, Рид сначала вновь наполнил кружку, не забыв освежить напиток и даме, что продолжала смотреть на него со странной смесью восхищения и осуждения.

- Вы… очень необычный человек.

- Ты даже не представляешь на сколько, - Счастливчик подмигнул девушке и принялся за еду.

“О, как же мне этого не хватало!”

Стоило отдать местному повару должное – внешний вид и запах пищи полностью соответствовал вкусу. Рид давно не ел ничего настолько вкусного, так что опомниться не успел, как умял две порции. Решительно отодвинув тарелку, он взялся за сыр и вино. Нетороплив потягивая терпкий напиток, он с любопытством наблюдал за Селестиной.

Это было просто невообразимое и чудесное зрелище! Девушка ела с изяществом благородной леди, но по ее глазам Рид сразу понял, что та сдерживается. Он подметил это еще когда ел – ложка Селестины поднималась и опускалась в три раза медленнее, чем его собственная. К вину она тоже относилась крайне настороженно – сначала тщательно нюхала, украдкой пробовала на язык и лишь после всего этого позволила себе крохотный глоток. Выступивший на щеках Селестины румянец говорил сам за себя – она абсолютно не умела скрывать своих эмоций.

“Само очарование”.

- Вкусно? – понимающе усмехнулся Рид.

- Очень, – она кивнула. – В монастыре я не ела ничего подобного и не пила ничего, кроме воды.

- Теперь это в прошлом! Скучные монастырские дни давно прошли!..

“Вместе с самим монастырем, - чуть было не добавил Счастливчик, но вовремя прикусил язык”. Едва ли эта шутка придется к месту.

- Теперь у тебя новая жизнь! Нарисуешь мне карту и сможешь начать все сначала. Я дам тебе денег и…, - наемник замолчал – ему не хотелось расставаться с этой необыкновенной девушкой, но и подвергать ее ненужной опасности он не желал. С другой стороны – сможет ли такая, как Селестина, выжить в этом опасном мире одна? С ее красотой и наивностью?

“И как же мне поступить теперь? – подумал Рид”.

- Вы хотите избавиться от меня? – она отложила ложку, даже фиалковые глаза подернулись слезами. – Я что-то сделала не так?

- Милая, - как можно мягче начал Счастливчик, - будь добра, не употребляй слова “избавиться”, когда говоришь с кем-то вроде меня – тебя могут не так понять. Это первое. И второе – со мной ты можешь влезть в такие неприятности, что мертвый сир Альфред и его заносчивый дружок тебе только посочувствуют.

- Но они же мертвы, - не поняла хранительница.

- В яблочко! - Счастливчик допил вино и с сожалением взглянул на пустой кувшин. Остался еще один. – Они умерли быстро и почти не больно – настоящая редкость в наше время. Так что, поверь мне, лучше тебе будет….

- Я пойду с вами. – Селестина резко встала. – Я просто не смогу без вас!

- Ах, Селестина, ты не представляешь, скольких мужчин могла бы осчастливить одной лишь этой фразой, - с неподдельной грустью протянул Счастливчик. – Ты….

Наемник прервался на полуслове – его чуткий слух уловил чьи-то приближающиеся шаги за дверью. Кажется, двое. Идут не скрываясь, но молчат. Может, трактирщик со служанкой пришли убрать со стола?

“Черта с два, - Рид потянулся за пистолью, - эта неумытая неряха помощница топает, что корова на льду, а эти вторые шаги едва слышно”.

- Спрячься, - бросил Счастливчик Селестине и резким кивком головы указал ей за массивный шкаф. Укрытие, прямо скажем, так себе, но лучше чем ничего. – Сиди и….

Договорить он не успел – в дверь постучали.

“Тук-тук”.

- Кого там дьявол принес?! – крайне невежливо и раздраженно осведомился Рид. Такой тон мог запросто оскорбить и даже отпугнуть кого угодно, но наемник словами не ограничился и наставил на дверь пару пистолей.

- Эм…, - голос трактирщика звучал испуганно. – К вам посетительница, господин. Она….

- Она хочет знать, куда запропастился один без меры болтливый и невезучий наемник, - Тереза говорила резко и с вызовом. – Где тебя черти носят, Рид?! Тебя только за смертью посылать!

“Явилась не запылилась”.

- Если за твоей, то я бы уже раз тридцать вернулся, - буркнул Счастливчик, не скрывая своего недовольства и пряча пистоли.

- О! Ты умеешь считать больше десяти?! – наигранно удивилась ведьма. – Может, все-таки откроешь?

- А если нет – ты уйдешь? – без особой надежды поинтересовался наемник.

- Не дождешься! – последовал резкий и однозначный ответ.

- Вот ведь ведьма, - прошептал Рид.

- Я все слышала!

- Ушастая ведьма. – Наемник все же открыл дверь и впустил Терезу.

- Нормальные у меня уши, - пригладив свои длинные волосы, девушка вошла внутрь и с силой захлопнула дверь, едва не ударившую по носу оставшегося за порогом трактирщика.

В этот раз ведьма сменила платье на более практичную одежду – высокие с отворотами сапоги и кожаные штаны подчеркивали ее длинные ноги и не только – короткая куртка не прикрывала и середину бедер.

“Вид сзади, видно, столь же хорош, как и спереди”.

Впрочем, у Счастливчика сразу же представился шанс убедиться в верности своего предположения. Сотворив пальцами в воздухе какую-то замысловатую фигуру, ведьма развернулась и небрежно послала ее в сторону двери. Убедившись, что чары сработали, и теперь их никто не услышит, Тереза вплотную подступила к Счастливчику.

- Где тебя черти носили столько времени? – прошипела она.

- Неужели волновалась?

- Представь себе! – Тереза скрестила руки на груди, надула губы и отвела взгляд, чем удивила Рида. – Я почувствовала, как всколыхнулась темная магия, а ты все не возвращался. Я ждала всю ночь….

“Надо же, как мило! Ее подменили?! Где настоящая Тереза, ну, та, что характером похожа на зловредную змею?”

- Надо было просто поехать вместе со мной, - пожал плечами Счастливчик, скрыв самодовольную улыбку – внимание Терезы льстило и нравилось ему. Учитывая внешность ведьмы – едва на свете нашелся бы мужчина, оставшийся равнодушным к тому, что заставил волноваться такую красотку. Но Фэлрид ван Лэйтен не так прост. – Твоя помощь, кстати, сильно бы пригодилась, брякнул он.

- Таков и был план, - вздохнула Тереза. – Я должна была ехать в монастырь за картой, но пленение, а потом и вся эта кутерьма с бесом опустошили мои силы. Я совсем недавно вернула контроль над даром, так что пользы от меня было бы не больше чем от пустого места.

- Пустое место не согрело бы меня холодной ночью.

- И я бы не согрела, - холодно процедила сквозь зубы Тереза, смерив мужчину презрительным взглядом. – Я не видела тебя сутки и, признаться, позабыла, каким местом ты думаешь.

“И все же, в этом ее язвительном характере что-то есть!”

- Ри-и-и-д, - между тем протянула Тереза, и от ее голоса у наемника мурашки по спине пошли. Пугающе медленно ведьма повернула свою очаровательную головку и ее зеленющие глаза впились в Счастливчика клыками ядовитой змеи. – А это кто? – продолжая смотреть прямо на Рида, угрожающе тихо поинтересовалась она, указав пальцем на выглянувшую из-за шкафа девушку.

- Селестина, - представил знакомую Счастливчик. – А это Тереза.

- Очень приятно, - бывшая пленница старого монастыря улыбнулась и слегка склонила голову в знак приветствия. – Господин, все нормально?

“Ну, как тебе сказать. Было…”

- Гос-по-дин? – по слогам пропела Тереза и широко улыбнулась. Вот только улыбочка вышла крайне жутковатой. – Вот значит как. А ты тут времени не терял, да? Я о нем беспокоюсь, а он тут устроил любовное гнездышко? – острый, выкрашенный в черный цвет ноготь ведьмы уткнулся в грудь мужчины. – Ты хотя бы до монастыря-то доехал, герой-любовник?!

- Э-э-э….

- Это не ответ. И как обстоят дела? – она придвинулась еще ближе.

- До недавнего момента все было не так уж и плохо, - признался Счастливчик. Глядя на то, как в зеленых глазах ведьмы разгорается отнюдь недоброе колдовское пламя, он поспешно добавил. – Я был в монастыре.

- Вот как? – кажется, Тереза удивилась. – И что же?

- Карты там нет.

- Она там! Ты или лжешь мне, или плохо искал! – она с вызовом вздернула подбородок.

- Ошибаешься! – то, что его заподозрили во лжи, пожалуй, впервые за долгое время разозлило Счастливчика. Выходит, ему не так уж и безразлично, что о нем думают.

- Просвяти меня!

- Прямо сейчас этим и займусь!

Они замерли вплотную друг напротив друга.

- Но учти, - предупредила Тереза, на манер городского судьи, - все, что ты скажешь, Фэлрид ван Лэйтен, может быть использовано против тебя!

- Вино и обнаженные блудницы! – незамедлительно произнес Счастливчик, в точности повторив свою фразу в момент вынесения ему приговора к повешению в королевстве Арго. Да уж, выражение лица судьи в тот день было бесценно!

От воспоминаний, Рид улыбнулся.

- Придурок! – фыркнула Тереза.

- Уж какой есть! – он вернулся за стол, жестом пригласив туда обеих девушек. – Присаживайтесь. Еще вина?

* * *

Тереза смеялась и никак не могла остановиться. Ее приятный, звонкий и заливистый смех вполне мог быть заразительным, если бы от него за версту не разило змеиным ядом. У ведьмы даже слезы на глазах выступили – она от души веселилась. Вот только повода никто кроме нее самой так и не понял.

Рид вопросительно взглянул на Селестину, но та лишь смущенно пожала плечами. Сам он тоже понятия не имел, что же так рассмешило Терезу. Поначалу она слушала его рассказ с толикой недоверия, а в зеленых глазах даже читалось явное презрение. Затем, когда Счастливчик дошел до части с восставшими мертвецами, ведьма насторожилась. Узнав о способностях Селестины – задумалась. А вот когда выяснилось, что воспитанница монастыря – гомункул, вот тут-то ведьму и понесло.

“Ишь, как заливается-то, - Рид покрутил в руках кружку, после чего одним глотком покончил с ее содержимым”.

Ведьма смеялась уже довольно долго, так что наемника все это успело уже порядком достать. Нет, он и сам любил добрые шутки, но только когда понимал их смысл. Веселье же Терезы оставалось для Счастливчика тайной, покрытой мраком.

Между тем, продолжая давиться хохотом, девушка пыталась что-то объяснить, но ее сил и серьезности хватало лишь на то, чтобы умолкнуть на миг и показать пальцем то на Рида, то на Селестину поочередно. После этого следовал новый приступ гомерического хохота.

Наконец, когда хмурый Счастливчик задумчиво и крайне многозначительно начал пробовать ногтем остроту серебряной даги, Тереза все же смогла хоть как-то утихомириться.

- Давно я так не смеялась, - она пробовала отдышаться, но то и дело не могла сдержать ехидного хихиканья. – Эта вся история… очень на тебя похоже. Я бы, пожалуй, даже не поверила, если бы мне все это рассказал кто-то другой. Но ты – совершенно другое дело.

- Рад, что тебя это веселит, - скупо проронил Счастливчик, и его дага с глухим стуком вонзилась в столешницу. – Может, расскажешь, что в этом смешного, и я тоже посмеюсь?

- Изволь, - Терезу угрожающий жест наемника нисколько не напугал. Она смахнула с глаз оставшуюся слезинку и ослепительно улыбнулась. – Как только ты дотронулся до хранительницы, то твоя сила жнеца подавила ее способности. Ненадолго, но этого хватило, чтобы лес Шепота сделал свое дело и поднял мертвых.

- Ну извини меня за то, что одна не слишком-то сообразительная ведьма не предупредила меня о последствиях! – наемник скривился. – Что тут смешного? Откуда же я знал, что так получится? Я тогда понятия не имел, кто такая Селестина, и что я могу развеивать чары. К тому же – так или иначе – но работу я выполнил.

- Допустим, - несмотря на серьезный вид, зеленые глаза Терезы продолжали искриться, но отнюдь не вином, а безудержным весельем. – Но, так или иначе, - передразнила она мужчину, - при этом погибло несколько десятков людей. Тебя это не угнетает?

- Они бы не погибли, если бы ты предупредила меня о способностях жнеца. К тому же, формально убил их не я, - Рид скрестил руки на груди, после чего незамедлительно переадресовал тот же вопрос Терезу. – А тебя это не угнетает?

- Знаешь, - промурлыкала она. – Любой из тех людей, не раздумывая, отправил бы меня на костер только за то, что я родилась ведьмой. А до этого меня бы пытали. Едва ли кто-то пожалел бы меня, так с чего я должна это делать?

- Справедливо.

- Еще как, - Тереза кивнула, и ее губы вновь растянулись в дьявольской ухмылке. – А теперь – десерт, объявила она. – Очаровательный, сладкий и вкусный десерт, - ведьма плотоядно покосилась на вздрогнувшую Селестину. – Да-да, я о тебе, гомункул.

- Не называй ее так.

- Тебе не нравится? – Тереза вскинула бровь. – Ах да, прости, я на миг забыла, каким местом ты предпочитаешь думать. Но тут-то и скрывается самое смешное!

«Бесишь. Как же ты меня бесишь,» - Рид стиснул зубы, чтобы не зарычать.

Довольная улыбка Терезы очень не понравилась Счастливчику. Ведьма сейчас походила на кошку, что добралась до ведра свежих сливок, или даже до мышиного гнезда – слишком уж хищно и злонравно она выглядела.

- Ты же ему не рассказала? – она взглянула на Селестину. – О тонкостях создания гомункулов.

- Нет, - та опустила глаза. – Господин не спрашивал.

Риду с каждым мгновением происходящее нравилось все меньше и меньше. Теперь, оказывается, один он был не в курсе происходящего.

- Короче, - прорычал наемник.

- Конечно-конечно, господин. – Ведьма веселилась от души. – Дело в том, что гомункулов создают для определенных целей, и цели эти угодны церкви. А теперь ответь мне сам, Счастливчик, что из того, что ты любишь, неугодно церкви?

- Ха, да почти все!.. – оскалился Рид. Впрочем, улыбка недолго сохранялась на его лице. Если взять всю речь Терезы целиком и то, как она злорадно смотрела то на Селестину, то на него - можно было выделить один нюанс. – Погоди! – Счастливчик вздрогнул. – Не может быть!

- Еще как может, - давясь смехом, произнесла Тереза, не сводя глаз с мужчины. – Из всех женщин на свете, тебя назвала господином именно та, с которой тебе ничего не светит! Ты воистину Счастливчик!

- Это… это так? – дрогнувшим голосом спросил наемник у Селестины. – Ты… что же, не женщина?

- Только внешне, - она не выдержала его взгляда и потупилась. – Так создают всех гомункулов. Это я и имела ввиду, говоря, что мы - не люди. Точнее не в полной мере: каждый гомункул обладает лишь вторичными и некоторыми первичными половыми признаками….

- Чего?!

- У нее нет именно того, о чем ты думаешь, - услужливо подсказала наемнику Тереза.

- И ты молчала?! – Рид даже вскочил.

- Я не думала, что это так важно, - Селестина виновато посмотрела на него. – Меня создавали как хранителя, и я обладаю всем необходимым для исполнения возложенной на меня работы. К тому же – вы не спрашивали. Но если хотите я могу показать…. – Она прервалась на полуслове, заметив, как окаменело лицо мужчины.

На Счастливчика было жалко смотреть. Он казался полностью опустошенным и раздавленным: голова упала на грудь, взгляд остекленел, руки безвольно повисли вдоль тела. Даже Тереза прекратила улыбаться.

“Браво, Удача! Какая жестокая и злая ирония”.

- Никогда еще меня так не била жизнь, - Рид безвольно опустился на стул. – Ну как так-то? – он поднял преисполненный печали взгляд на Селестину, потом взглянул на Терезу. – Как так?

С этими словами, наемник сгреб со стола непочатый кувшин с вином и жадно припал к горлышку. Он все пил и пил, пока, наконец, не выпил все до последней капли. Небрежно отшвырнув опустевший кувшин, Рид даже глазом не моргнул, когда тот врезался в стену и разлетелся на черепки.

- Вот же сучьи дети, - прорычал он, вытерев рот рукавом. – Играют в бога! Создают существ по образу и подобию своему, да не по-своему! Клятые евнухи, черт бы их побрал! Это ж надо, создать такую красотку и без!.. Пусть только попадутся мне, жалкие ничтожные ублюдки! Дети деревенских олухов и ослиц! Если я только найду того урода, что создает гомункулов – лично отрежу ему все причиндалы и скормлю диким псам! О! – глаза наемника лихорадочно блеснули. – Нет! Я заставлю его сожрать его же собственный!..

- Эк тебя пробрало-то, - округлив глаза, прошептала Тереза.

- С вами все в порядке?.. – не на шутку встревожилась Селестина.

- Нет! – рявкнул Рид, вновь вскочив со стула. – Со мной ни хрена не в порядке! Я ухожу!

- Куда, если не секрет? – Тереза грациозной черной кошкой встала со стула и преградила мужчине дорогу.

- Пить!

- О! – она многозначительно улыбнулась. – Очень… мужской и взрослый поступок.

- Тебя спросить забыл, - раздосадованный Счастливчик довольно грубо отпихнул ведьму в сторону и направился к двери.

- Мы отплываем завтра утром. – Сказала ему вслед Тереза. – И еще – не выходи этой ночью из трактира. Карл… выйдет поужинать.

- Какая прелесть, - скривился Рид, и громко хлопнул дверью.

Тяжелые и быстрые шаги застучали по деревянному полу.

- А ты – останься, - эти слова ведьмы предназначались уже Селестине. – Ему сейчас лучше побыть одному, хранительница.

- Я не думала, что его это так расстроит, - потерянно прошептала девушка.

- Это потому, что ты жила в монастыре, где сплошь одни старые монахи, а пара рыцарей надежно защищала тебя от ненужного внимания обычных солдат. В реальном мире все иначе, и от нас, девочек, мужчинам нужны не только знания, молчаливое участие или смазливая мордашка.

- Не понимаю о чем вы?

- О! – Тереза усмехнулась. – Сейчас я закажу нам еще вина, и мы с тобой посекретничаем. Заодно и познакомимся.