Щит

Глава 4

Рассвет нового дня застал их на равнине, испещренной неглубокими озерцами с болотистыми берегами, заросшими камышом и осокой. Волки, напрягая остатки сил, тянули волокуши, в которых покачивались и клевали носом утомленные седоки. В утреннее пение птиц, курлыканье журавлей в небе, кряканье уток и лягушачий хор в камышовых зарослях вплелся другой звук — нарастающий топот приближающегося табуна. Астид встрепенулся, привстал, с беспокойством оглянувшись назад. Но шум надвигался не оттуда. Гилэстэл предупреждающе крикнул. Астид едва успел применить защитное заклинание, как оба его волка рухнули наземь, пораженные десятком стрел. То же самое случилось с упряжкой князя. Астид и Гилэстэл, схватившись за мечи, встали спина к спине. Через мгновение волокуши окружил отряд в полсотни вооруженных всадников.

Астид настороженно рассматривал обступивших их верховых.

Люди. Десять воинов, взявшие беглецов в плотное кольцо, были облачены в кольчужные доспехи. Закрытые шлемы с бармицей не позволяли рассмотреть лиц, но глаза в прорезях забрал смотрели недоверчиво и угрожающе. Остальные всадники отряда имели снаряжение попроще — толстые стеганые куртки с нашитыми на груди металлическими пластинами или кусками толстой кожи, и круглые открытые шлемы с широкими наносниками. Вооружены копьями, луками и мечами.

— Никогда такого не видел! — глядя на мертвых волков, волокуши и грязных беглецов, рассмеялся всадник на гнедой лошади, беспокойно раздувающей ноздри на волчий запах. На его шлеме подрагивал султан из перьев совы. — Вы кто такие, откуда тут взялись?

— Мы из Маверранума, — ответил Гилэстэл. — Были на севере по торговым делам, но пришлось оттуда бежать.

— На них? — воин указал на волков, и в его голосе зазвучала угроза. — Эти звери слушаются только своих хозяев. Внешне вы на их хозяев не похожи. А вот на лгунов и шпионов — вполне.

— Придержи язык! — процедил Астид, делая шаг в сторону всадника. — Такие слова могут дурным образом сказаться на твоем здоровье.

Его слова утонули в шелесте десятка клинков, извлекаемых из ножен.

— За свое здоровье я спокоен, — последовал ответ. — Надеюсь, и у вас оно достаточно крепкое, чтобы не сразу околеть в руках моего палача. Заберите у них оружие!

Астид сжался, готовый к нападению, но на плечо опустилась ладонь Гилэстэл.

— Астид, не нужно. Уверен, всё разъяснится.

Полуэльф успокаивающе кивнул ему, убрал свой меч в ножны, снял перевязь и протянул оружие ближайшему всаднику. Астиду не оставалось ничего другого, кроме как поступить так же. Сохраняя горделивую осанку, Гилэстэл с достоинством взглянул на всадника с султаном.

— Как я понимаю, вы командир отряда. Мы можем исчерпать это недоразумение, представившись друг другу. Я назову свое имя, если вы назовете своё.

Всадник некоторое время изучал князя с заметным интересом, а затем снял шлем. На беглецов с легкой усмешкой смотрел голубоглазый эльф с удлиненным породистым лицом. Короткие светлые волосы над острыми ушами были перехвачены повязкой с гербом на серебряной бляшке — щитом, отражающим удар топора.

Гилэстэл улыбнулся с легким кивком, поняв, кто его собеседник.

— Мое имя… — начал было эльф, но прерывистый приближающийся звук рога заставил его встревожено вскинуть голову.

— О-орда-а!

К отряду мчались дозорные. Кольцо всадников разомкнулось, и к эльфу подлетел верховой.

— Орда! — выпалил, указывая в ту сторону, откуда недавно явилисьГилэстэл и Астид. — Сотня воинов, три десятка волков.

— Это за нами, — вставил слово князь.

— Да неужто? — рассмеялся командир, окинув его ехидным взглядом. — В самомнении тебе не откажешь. Не мелковата ли добыча для сотни бойцов?

— Они уверены, — Гилэстэл мотнул головой в сторону приближающегося воинства, — что кто-то из нас двоих Щит.

— Щит Таэрона? — удивился эльф. — Кто-то из вас?

Гилэстэл кивнул. Под громкий хохот всего отряда заплясали лошади, а с недалекого озерца взметнулась пара уток. Эльф, не переставая смеяться, надел шлем, подозвал двух воинов в акетонах и указал на Астида и Гилэстэла.

— Стерегите этих.

— Верните нам оружие! — окликнул его князь. — Мы можем помочь в битве!

— Битвы не будет! — со злым возбуждением отозвался эльф. — Будет истребление.

По его команде всадники выстроились в три шеренги. Девять воинов в кольчугах вместе с командиром встали впереди, и отряд шагом двинулся навстречу урукхайскому авангарду. Оставшиеся для охраны пленников конвойные с тревогой смотрели им вслед.

— У нас есть лошади, — метнув взгляд на охранявших их людей, прошептал Астид.

— Хочу посмотреть, чем всё это закончится, — так же тихо ответил князь.

— Может кончиться печально. В том числе для нас.

— Урукхов всего сотня. Даже если новые знакомые потерпят поражение, на нашу долю останется не так много врагов.

Отряд конников остановился, не меняя порядок строя, и замер в ожидании. Первыми в пределах видимости появились волки, гнавшиеся, видимо, за обнаружившим их разведчиком. Всадники первого ряда взяли копья наизготовку, остальные воины натянули луки. Стая неслась вперед, оскалившись, и Астид вздохнул, зная, что сейчас увидит: хищники, которых не достанут копья или стрелы, вцепятся в ноги и горло лошадям, свалят их наземь, и наступит очередь седоков.

Как только волки приблизились на достаточное расстояние, в них полетели стрелы. Над полем, заставив испуганно замолчать окрестных птиц и лягушек, разнесся визг и скулеж, и дюжина зверей осталась лежать на земле. Остальные, ответив воем на предсмертные визги соплеменников, рванулись еще быстрее. Расстояние стремительно сокращалось, но лучники не выпустили больше ни одной стрелы. Первый волк, приблизившись на расстояние прыжка, с утробным рычанием взвился в воздух, намереваясь свались с седла всадника в центре первого ряда. Астид сморщился, видя, что тот не делает даже попытки защититься и метнуть в хищника копье.

— Крышка…

Зверь вдруг перекувыркнулся в воздухе, словно впечатавшись на лету в невидимую преграду, и рухнул наземь на расстоянии пары локтей от всадника. Астид и Гилэстэл, распахнув в изумлении глаза, смотрели, как остальных волков постигла та же участь. Врезавшиеся в прозрачную преграду, оглушенные, они скулили, мотали головами и пошатывались, поднимаясь на лапы. Вот тут-то всадники первого ряда и подняли свои копья.

— Невероятно! — воскликнул Гилэстэл, повернувшись к охранявшей их страже. — Что это?

— Щит Таэрона в действии, — расплылся в довольной ухмылке один из них.

— На отряд в полсотни?! — потрясенно выдохнул князь.

— Это еще что! Бывало и на тысячу, — похвалился воин, вновь устремил взгляд на битву и вдруг взволнованно вскрикнул.

Рядом выругался Астид. Волк, прыгнувший первым, пришел в себя раньше остальных. Разъяренный неудачей и гибелью собратьев, он рванулся к ближайшему всаднику, только что заколовшему другого волка. На этот раз преграды не было, и зверь сомкнул челюсти на руке, сжимавшей копье. Гилэстэлу показалось, что и отсюда он слышит лязг клыков о наруч сквозь заглушивший их вскрик воина. Испуганная лошадь встала на дыбы. Рванувшись, волк сдернул всадника с лошади, и тот свалился, застряв правой ногой в стремени. Зверь разжал челюсти, но добраться до других частей тела не успел — копья двух других воинов отправили его в волчий рай. Третий, перехватив узду, успокоил лошадь. Раненому помогли освободить ногу, и он снова сел в седло и занял место в строю.

— Вона, хозяева волчьи подоспели, — зловеще протянул конвойный и вытянул руку, показывая на приближающуюся урукхайскую сотню. — Копья тащат. Ну-ну. Сейчас им в зады их и воткнут.

— Я даже предположить не берусь, что сейчас будет, — пробормотал Гилэстэл. — Обычная атака конницы обречена на провал. Но учитывая то, что я видел …

— Об заклад побиться не хотите? — Астид, рассматривающий подступившее воинство, взглянул на него с хитринкой.

— Нет. А вот поучаствовать… — Гилэстэл мстительно прищурился. — У этих мерзавцев передо мной неоплатный долг. Эй, служилые, отдадите нам оружие? Мы хотим помочь вашим братьям!

Стражи переглянулись, помотали головами.

— Не обессудь, илан, — сказал один. — Командир приказал — караулить вас, так нам то и исполнять надобно. Прямо говоря, подмога-то ваша навряд им сгодится. Под ногами только путаться будете.

— Ты думаешь, что мы плохие воины? — скривил губы Астид.

— Можа, и хорошие, — пожал плечами ратник. — Тут ведь не в умении вашем дело. Тут тактика! А вы ей не обучены. Вот и сидите себе на солнышке. Там и без вас разберутся.

Астид хмыкнул, глядя на многозначительно поднятый вверх палец конвоира.

Тем временем конники, покончив с волками, выстроились в два ряда и двинулись в сторону противника. Урукхайский отряд, ощетинившись копьями, замер в ожидании. Гилэстэл напряженно вытянул шею, жалея, что поблизости нет возвышенности, с которой можно было бы наблюдать бой.

Ему уже доводилось видеть, что делают длинные острые пики в руках пехотинцев с налетающими на них всадниками. Такое сражение на заре своей молодости полуэльф запомнил на всю жизнь. Когда остатки разбитого норотского полка, загнанные в ущелье и казавшиеся легкой добычей, выставили навстречу маверранумской коннице наспех обструганные жерди, только магический дар управления временем спас самого Гилэстэла и его коня. Остановленное на несколько секунд время позволило натянуть поводья и развернуть лошадь. Ущелье было тесным, пехотинцев всего четыре десятка, но из образовавшейся свалки живыми выбралась лишь половина всадников. И Гилэстэл.

Верховые на равнине двигались вперед, постепенно наращивая темп, и первый ряд намного опережал тех, кто был позади. Снова в дело пошли луки, и в этот раз стрел не жалели. Астид видел, как падают урукхайские воины, но ряды вновь смыкались и продолжали щетиниться копьями. Конники мчались уже галопом. Гилэстэл взволнованно хрустнул пальцами в тот миг, когда первый всадник достиг черты, за которой его конь должен был рухнуть со вспоротым брюхом. Но произошло не это.

Под напором невидимой стены согнулись и с треском сломались древки. Обломки вонзились в тех, кто их держал и в тех, кто стоял позади. Конница неслась вперед, а перед ней двигался незримый щит, сдвигая со своего пути, сгребая в одну кучу живых и павших противников, крутя их, приподнимая вверх, швыряя вниз, попутно наворачивая на этот гигантский рулет дерн, мох, траву и землю. Словно великанский ребенок, играя, проскреб исполинским совком по тому месту, где минуту назад стоял вражеский отряд. Первый ряд конников разомкнулся и разделился надвое, обходя с двух сторон образовавшуюся мешанину. Подоспела вторая часть отряда, и началось то, что эльф с султаном на шлеме назвал истреблением.

Копья и мечи кололи и рубили всё, что еще шевелилось. Поднимающиеся на ноги, выбирающиеся из-под груды тел урукхайские воины дрались остервенело и яростно. Охраняющие полуэльфов солдаты с взволнованными восклицаниями привстали в стременах, глядя как один из всадников в открытом шлеме, не успевший защититься от вражеского копья, упал с лошади. Второго, вместе с лошадью свалив наземь, лишил жизни рослый урукх, и тут же ринулся с топором к другому верховому. Астид не выдержал — валяющееся на земле копьё взмыло вверх и вонзилось урукху в спину.

— Что вылупились?! — выкрикнул в лицо конвоирам разозленный полукровка. — Ваши братья гибнут!

— У нас приказ, — взглянув на него почти с ненавистью, огрызнулся один из конвойных. — Вас сторожить.

— Хотя бы заберите оттуда раненых, — глядя ему в глаза, сказал Гилэстэл. — Им нужна помощь, а я умею лечить боевые раны. Мы одного народа с вашим командиром, и мы на вашей стороне. Мы никуда не денемся, даю слово.

Воины нерешительно переглянулись.

— Он будет недоволен, — нахмурившись, отрицательно покачал головой тот, что говорил с Астидом.

— К пещерной ведьме его недовольство, — отозвался другой и хлестнул лошадь.

Он промчался по равнине, врубился в битву, и, подхватив истекающего кровью товарища, вернулся обратно. Второй конвойный соскочил с коня, помогая Астиду и Гилэстэлу принять раненого.

— Снейв! — окликнул он товарища, намеревающегося снова ускакать. — Удачи.

Привезенный воин был ранен в живот.

— Нож! — Гилэстэл требовательно вытянул ладонь в сторону конвоира.

Поколебавшись, тот протянул полуэльфу конфискованный у него кинжал.

Разрезав на стонущем раненом окровавленные акетон и рубаху, Гилэстэл выдохнул с облегчением — толстая стеганая куртка с нашитыми на ней кусками кожи не позволила наконечнику копья проникнуть слишком глубоко. Рану, за неимением большего, пришлось прижечь раскаленным ножом. Создав в ладони огненный ком, Гилэстэл под потрясенным взглядом ратника накалил в нем лезвие кинжала и прижал к пораженному месту.

— Что б мне сосновой корой до смерти питаться… — выдохнул конвойный, попятившись и с опаской косясь на порученных его присмотру чужаков.

— Жить будет, кишки целы, — накладывая на рубец сложенный в несколько раз лоскут ткани, оторванный с рубахи раненого, произнес Гилэстэл и глянул на ратника. — Что, испугался?

— А то, — сглотнул страж. — Чудной вы народ, эльфы.

— Чудо у тебя за спиной сотворилось только что, — усмехнулся князь, кивнув в сторону битвы. — К нему у тебя претензий нет?

— Вы про щит? Так то чудо свои творят, привычно уж.

— А кто, кстати, творит сие диво? — как бы вскользь поинтересовался Гилэсэтл.

— Не знаю, — пожал плечами ратник. — Нам про то не докладывают, не нашего ума дело. Знаю только, что кто-то из господской свиты.

Прискакал Снейв, привез еще одного раненого. Удар урукхайского топора пришелся по ноге, раздробив колено. Оставив бойца на попечение товарища, пылающий азартом боя Снейв умчался в сторону сражения.

— Ампутация, — констатировал князь, разрезав штанину и взглянув на месиво из крови и костей. — Делать лучше сейчас. Эй, как тебя, воды принеси.

— В ладонях что ли? — проворчал страж. — Тута не полевая кухня.

— Шлем, — пропустив недовольный тон солдата мимо ушей, бросил Гилэстэл.

Астид стащил с головы раненого шлем и сунул его в руки конвоира.

— Беги за водой. Я пока костер разведу.

— А в ём, что, топливо кончилося? — попробовал пошутить ратник, глянув на Гилэстэла, сосредоточенно осматривающего искалеченную ногу воина.

— Не шути так больше, — прищурившись, предупредил Астид солдата. — Делай, что говорят, если своим парням помочь хочешь.

— Меня Хорган зовут, — вздохнул тот, смирившись с приказным тоном подконвойных, и побежал к ближнему озерцу.

Астид надрал прошлогоднего сухотравья и запалил костерок. Шлем с водой установили на булыжниках у края костра. Вода вскипела быстро — Гилэстэл всё же добавил огню жара. Раненый — рыжий парень лет двадцати пяти, был в полуобморочном состоянии, но, поняв, что собирается сделать беловолосый чужак, протестующе завопил и задергался.

— Не трогайте! Она заживет! Кому я калека нужен?!

— Жить хочешь? — грозно навис над ним Гилэстэл. — Раздробленные кости уже не собрать. Если не изойдешь кровью сейчас, позже начнется заражение, и ты все равно умрешь. Выбирай: целый, но мертвый или калека, но живой.

— Живой, — после недолгого колебания прошептал бедолага.

— Больно не будет, — одобрительно кивнул Гилэстэл и приложил ладонь к рыжей голове, блокируя заклинанием болевой центр.

Освободив ногу от тряпок, Гилэстэл омыл её от крови, туго перетянул ремнем выше колена и, прокалив клинок, принялся резать. Астид вторым ножом прижигал отрезанное. Хорган, бормоча молитвы, навалился на раненого, подвывающего от страха и жалости к себе. Издалека доносились крики атакующих и умирающих.

Тишина наступила так внезапно, что Астид подумал, что оглох. Он вскинул голову и огляделся. Молчал рыжий, всё же потеряв сознание. Молчал, глядя на него и скорбно поджав губы, Хорган. Молчали вдалеке всадники, устало и удовлетворенно оглядывающие побоище, и их уставшие лошади. Даже ветер не шуршал в траве, затухающий костерок не потрескивал угольками, и ни одна пичуга, лягушка или мышь не смели нарушить поминальное безмолвие. В недосягаемой вышине тренькнул жаворонок, робкое одиночное кваканье донеслось с болотца. Пространство над равниной постепенно вновь наполнилось обычными звуками.

— Возвращаются, — Хорган поднялся, глядя, как отряд медленным шагом покидает поле брани.

Гилэстэл перевязал культю рыжего, омыл руки от крови и тоже встал. Впереди всех неторопливо ехал всадник с перьями на шлеме. За его лошадью, привязанные к седлу длинными веревками, плелись двое связанных урукхов. За ними, нагруженные трофейным оружием, следовали остальные. Подъехав, эльф снял шлем и обвел внимательным взглядом перевязанных раненых, Гилэстэла и Астида с оголенными по локоть руками, потухший уже костер, окровавленные тряпки и Хоргана. Чуть улыбнувшись, командир спешился и подошел к Гилэстэлу.

— Я не успел представиться. Мое имя Агнар Таэрон. Я второй сын Виго Таэрона, правителя Таэрофарна.

— Гилэстэл Илфирион Хэлкериес, — потирая мокрые еще ладони, ответил князь. — А моего спутника зовут Астид Локйонд.

Агнар удивленно вскинул брови.

— Вы… князь Хэлкериес? Племянник короля Мэнелгила?

Гилэстэл наклонил голову.

Агнар еще раз оглядел стоянку, задержав взгляд на раненых, покачал головой.

— Если бы не увидел собственными глазами — не поверил бы…

— Я могу сказать то же самое, — усмехнулся Гилэстэл. — Вы не ранены?

— Я в порядке, благодарю. Простите меня за резкость, проявленную при встрече.

— Я не в обиде, учитывая обстоятельства нашего знакомства.

Гилэстэл кивнул на понурившихся пленников. Агнар оглянулся, прищурился.

— Попробуем их разговорить по возвращении в лагерь. Эти парни крепки, как гранит. Но мы и не такие камушки кололи.

К Агнару подошел один из воинов, носивших более дорогие доспехи. Судя по измятому наручу и пятнам крови на рукаве — тот самый, которого укусил волк. Он снял шлем, явив взору Гилэстэла молодое худощавое лицо с правильными чертами, обрамленное короткой темно-русой бородкой.

— Ваша милость, Туве погиб. Как прикажете — тут похоронить или везти в лагерь?

Агнар помрачнел, вздохнул.

— В лагерь. Он служил мне много лет, и достоин тризны, как настоящий воин.

Темноволосый кивнул и отошел к группе ратников отдать распоряжения.

— Вам дадим свободных коней, — Агнар посмотрел на Гилэстэла и Астида и усмехнулся. — Волков предоставить не могу, уж извините.

— Сойдут и лошади, — ответил с такой же усмешкой князь.

— Собираемся! Живее! — повысил голос Агнар, обернувшись к своим воинам. — Скоро тут будет орда, нужно убраться подальше!

Люди заторопились. Притащили волокуши, уложили на них раненых. Тело погибшего перекинули через спину его лошади и привязали. Гилэстэлу и Астиду подвели коней. Бок доставшейся Астиду лошади, принадлежащей рыжеволосому парню, был в крови, но полукровка нисколько этим не смутился. Он навьючил поклажу, приторочил свое оружие рядом с трофейными топорами. Гилэстэл, зацепив взглядом проходившего мимо воина в помятом наруче, остановил его.

— Вы ранены? Я могу помочь. Покажите руку.

— Не страшно, — небрежно отмахнулся от него воин. — Дед починит.

— Простите? — не понял Гилэстэл.

— Я говорю, дед наруч починит. Он у меня кузнец.

— Вам зверь едва руку не оторвал, а вы о снаряжении печётесь? — изумился князь. — Нужно хотя бы промыть и перевязать рану! Клыки зверя — опасная штука.

— Не о чем беспокоиться, я в порядке, — попытался улизнуть ратник.

— Я настаиваю!

— Как я понимаю, вы не отстанете, — вздохнув, сдался раненый.

Князь помог осторожно освободить руку от помятого продырявленного наруча. Воин закатал окровавленный разодранный рукав поддоспешной куртки с торчащими из него клочьями шерсти, и Гилэстэл обомлел — на крепком жилистом предплечье воина, щедро вымазанном кровью, не было ни единой царапины.

— Но… я же сам видел…

— Всё хорошо, я же говорил, — смущенно махнул рукой воин. — На мне заживает, как… как на волке.

Он опустил рукав, и, помахивая покореженным наручем, направился к своей лошади.

— Ты видел то же, что и я? — ошеломленно глядя вслед воину, тихо спросил Гилэстэл у подошедшего со спины Астида.

— Угу-м, — озадаченно угукнул тот филином в ответ. — Занятная персона.