Семинарист

Глава 19

— Временное убежище, — дежурный инквизитор поморщился. — Основание?

Мы с Фурсовой вошли в консисторию через главный вход. Дверь тут вообще никогда не закрывалась, а посетителей принимали круглосуточно. Это был единственный способ легально протащить девушку в наши владения.

Дежурный носил светло-коричневую сутану.

Значит, не из нашего ордена.

— Я графиня Варвара Андреевна Фурсова, — представилась блондинка, сделав шаг вперёд. — Присягнула на верность графу Володкевичу. И сейчас мне грозит опасность.

— Документы и перстень, — попросил инквизитор.

Варя показала свой паспорт, а также протянула руку с кольцом, которое я вручил ей в «Радости гайдзина».

— Мне надо кое-что проверить.

Инквизитор начал вбивать данные с клавиатуры в свой компьютер. Теперь я знаю, что консистория подключена к базе, вобравшей сведения обо всех гражданах РИ. И не только. Любой визитёр пробивается на раз-два — технология на десятки лет опережает всё, чем владеют имперские чиновники.

Удовлетворённо кивнув, дежурный придвинул к себе телефонный аппарат, набрал чей-то номер и спустя несколько длинных гудков произнёс в трубку:

— Просьба о временном убежище.

С того конца провода что-то ответили.

— Фурсова. Принята в Род Володкевичей. Кольцо есть, в реестры ещё не внесена. Да, только что. Проверите? Благодарю.

Дежурный повесил трубку.

— Ожидайте.

Вот она, любимая бюрократия. Даже инквизиторы вынуждены согласовывать каждый шаг с руководством, проверять документы и реестры, делать запросы.

Ждать пришлось долго.

По времени — около получаса.

Не знаю, что там происходило за кулисами консистории, но не удивлюсь, если наши звонили в полицию и другие уполномоченные органы.

За эти минуты я успел перебрать в памяти всё, что случилось в ресторане.

Бенедиктов огласил стандартные условия вхождения в Род, а затем мы стали обсуждать дополнительные требования сторон. И вот здесь Варя показала себя с наилучшей стороны. Жёсткая, хорошо разбирающаяся в законах, умеющая постоять за свои права. Где сядешь, там и слезешь. В итоге мы остановились на схеме, при которой наши Рода обладают полной автономией, но при этом Варя обязуется вести мои финансовые дела, управлять землями и активами, выплачивать жалованье и прочие вознаграждения, контактировать со строителями и другими временными работниками. Юридические вопросы по-прежнему решаются через Бенедиктова. Гвардии Фурсовых и Володкевичей тоже будут автономными. При этом набор гвардейцев и СБ целиком ложится на мои плечи. Последний пункт я включил специально — не хватало ещё, чтобы чужой Род подбирал людей, отвечающих за мою жизнь!

Да, это нельзя было считать отношениями вассалитета.

Полноценным принятием в Род тоже считать было нельзя.

Договор предусматривал расторжение по обоюдному согласию сторон либо в одностороннем порядке, но с уведомлением минимум за три месяца. Кроме того, Фурсова обязывалась держать в тайне всё, что она узнает в ходе сотрудничества и не использовать полученную информацию против меня даже после аннулирования документа. Кольцо, естественно, возвращалось и утилизировалось — носить его повторно было нельзя.

Договор относился к числу бессрочных.

И да, мы могли вносить изменения в документ при необходимости.

Варя просто расписалась, я скрепил всё это родовой печатью, которую носил с собой в рюкзаке. После этого вскрыл конверт, усеянный вязью Знаков, достал кольцо, подержал его в руке, напитывая энергией, и передал Варе. Девушка тут же надела кольцо на безымянный палец. Я увидел, как артефакт поплыл, подгоняя размерность. Одновременно с этим вокруг нас поднялись едва уловимые эфирные возмущения — психотипы соприкоснулись, их слепок оказался запечатанным в кольце. Интересная технология.

И вот мы сидим в фойе Туровской консистории, наблюдая за тем, как по Пятиугольной площади ездят машины. Время растягивается густой патокой.

А потом раздаётся звонок.

Дежурный снимает трубку:

— Да? Ещё здесь. Факт подтверждён? Очень хорошо. Значит, предоставляю. Угу, оформлю как надо. Среднесрочно. Да, конечно. Принял. Всего доброго, брат Артемий.

Трубка легла на рычажок.

— Ну что? — я приблизился к стойке, за которой работал инквизитор.

— Факт подтвердился, — сообщил дежурный. — На усадьбу Фурсовых действительно совершено нападение. Мы навели справки. В живых никого не осталось. Примите мои соболезнования, госпожа Фурсова.

Варя сдержанно кивнула.

Я видел, что ей больно, но аристократка держалась. Потерять всех, кого любишь, в один день… это тяжело. К счастью, в этой реальности плевать я хотел на родственные узы.

— Вещи можно оставить в камере хранения, — зачем-то сказал дежурный.

— Да у меня и нету ничего, — грустно улыбнулась блондинка.

— Тогда я оформляю пропуск, — инквизитор скрылся внизу, щёлкнул выдвижным ящиком и достал плоский жетон. Смахивает на пропуск, который я получил в Никополе, чтобы встретиться с дознатчиком Анатолием. — Вам предоставляется убежище сроком на два месяца. Если угроза сохранится, вы можете ходатайствовать о продлении. В противном случае, мы выдаём артефактную печать, которой можно укрепить дверь вашего жилища. Это знак инквизиции, он предупреждает всех о нашем покровительстве.

— Я поняла.

— Напоминаю, — продолжил инквизитор, — что после набора вашим Родом собственной гвардии печать перестаёт работать, убежище не предоставляется.

— И где я буду жить? — поинтересовалась Варя.

— В одном из служебных корпусов, — ответил инквизитор. — Вас проводят.

Утро выдалось неожиданно приятным.

Да, я проснулся в пять. Принял душ, привёл себя в порядок, помедитировал и отправился в консисторию, где меня ждал Бронислав. На улице царила кромешная темень. Даже фонари в такую рань горели не везде. Лёгкая осенняя прохлада придавала моей прогулке бодрость.

Сегодня я шёл без ножа.

Взял с собой комплект спортивной одежды, и не зря.

Бронислав сразу повёл меня в додзё, там хорошенько погонял по разным тренажёрам, организовал рукопашный спарринг и бой на шестах. И если с оружием в руках я держался достойно, то в кулачном поединке осознал, насколько ничтожен в сравнении с инквизиторами. Эти ребята освоили множество стилей восточных единоборств, выработали убийственный гибрид и попросту не оставляли шансов обычным бойцам.

Пока меня истязал демон в чёрном, забрезжил рассвет.

Мы сделали небольшой перерыв.

— Слышал, у тебя проблемы, — заявил Бронислав, извлекая из тактического рюкзака флягу с водой. — Ты попросил убежище для Фурсовой.

Дознатчики консистории работают, как швейцарский механизм.

Поэтому я решил ничего не утаивать.

— Кто-то охотится на её Род. А мне нужен управляющий. Так что я решил воспользоваться привилегиями и защитить своего управляющего.

Бронислав хмыкнул:

— Сложно управлять, если не имеешь доступа к усадьбе.

— Я планирую разобраться с этим вопросом.

— Найдёшь заказчиков?

— В будущем.

Инквизитор присел на краешек здоровенного камня. Только что мы избивали рёбрами ладоней мешки с крупой, причём я делал это без усиления. Если есть возможность улучшить себя — грех этим не воспользоваться.

— Ростислав, насколько я понял, ты хочешь восстановить родовое имение, эффективно управлять им, получать доход. И это каким-то образом придётся увязывать с долгом перед инквизицией.

— Придётся, — осторожно ответил я.

— Есть вещи, которые я не могу тебе открыть на данном этапе посвящения, — продолжил Бронислав. — Но могу намекнуть… что смена ступеней напрямую влияет на уровень… хм… твоей личной свободы. Чем полезнее ты для Супремы, тем больше дверей перед тобой открывается. Улавливаешь суть?

— Улавливаю.

— Надеюсь. И если у тебя есть нерешённые дела в светском обществе… их надо решить. Потому что вопросы, которыми будем заниматься мы с тобой… более глобальны. И они не терпят наплевательского к себе отношения.

— Я расправлюсь с теми, на кого вы укажете.

Инквизитор грустно улыбнулся:

— Мне бы твою уверенность… Мир усложняется, Ростислав.

Разговор прервался на некоторое время.

Каратель пил воду из фляги, думал о своём, а я ему не мешал.

— У тебя есть потенциал, — наконец произнёс наставник. — И ты получишь от нас помощь, если она потребуется. Но помни, что дела инквизиции превыше всего.

— Я запомнил.

— Хорошо. Сейчас мы изучим несколько приёмов из рукопашного боя, потом займёмся парными клинками, а остаток времени ты посвятишь изучению принципа действия огнестрельного оружия. После обеда сдашь зачёт по Кодексу. Встречаемся в фойе главного учебного корпуса.

Отец Бронислав был авторитетным типом, но зачёт по Кодексу у меня принимали другие люди.

Инквизитор отвёл меня к лифту, мы поднялись на четвёртый этаж и вошли в кабинет с видом на додзё и старинные крыши кампуса. Где-то там сейчас носился Вжух — гонял местных кошек и, вероятно, жрал голубей.

Нас встретили двое пожилых товарищей в графитовых рясах.

Третьим экзаменатором выступил Бронислав.

— Брат Кирилл, — представился мужик с обманчиво добродушным лицом.

— Брат Венедикт, — отрекомендовался второй.

— Зачёт будет проводиться в устной форме, — предупредил первый. — По принципу перекрёстного допроса. Вы знаете какой раздел нас интересует больше всего, но и по остальным пунктам нужно иметь базовые знания.

— Приступим, коллеги? — улыбнулся Бронислав.

— Как вам будет угодно, отец, — ровным голосом произнёс Кирилл. — Послушник, будьте так добры, перечислите нам основные разделы Кодекса.

Понеслась.

Я убил три вечера на подготовку, и теперь наступил момент истины. Вопросы сыпались один за другим, порой они казались несвязанными между собой. Поначалу мне это виделось лёгкой прогулкой, но потом ребята озверели и начали предлагать логические задачи, основанные на знании Кодекса. Например, некто Пётр Петров увлекался реконструкцией античных луков и собрал дома оружие, обладающее малой убойной силой. При этом стрела, выпущенная из лука, поражала соломенное чучело на дистанции в сто шагов. Является ли господин Петров отступником?

Дальше — веселее.

Коллекционер Алексеев приобрёл у перекупщика неизвестный артефакт без лицензии. Выяснилось, что артефактом можно усилить меч, придав ему дополнительный электрический урон. Как должен поступить Алексеев? Получить лицензию и модернизировать клинок, перепродать артефакт с выгодой для себя или сдать неизвестное устройство в инквизицию? При добровольной явке надо ли проводить допрос с дознатчиком-телепатом?

Ещё пример.

Фермер Парамонов проводил эксперименты по созданию нового препарата от паразитов, уничтожающих его посевы. В ходе экспериментов случайно был получен газ, парализующий нервную систему млекопитающих. После того как в окрестностях участка передохли все кроты и мыши, фермер избавился от средства, а материалы исследований сжёг. Можно ли считать газ средством массового поражения, а Парамонова — особо опасным еретиком?

Незаметно пролетел час.

Меня выпроводили из кабинета и велели ждать. Ещё через несколько минут дверь распахнулась, и меня пригласили войти.

И вот тут уже было интересно.

К консилиуму присоединился брат Александр, который, по всей видимости, телепортнулся прямо в кабинет. Меня встретили суровыми и заинтересованными лицами.

— Ростислав, — вкрадчиво произнёс Александр, — ты в курсе, что никому раньше не удавалось получить вторую ступень в первую неделю обучения?

Пожимаю плечами:

— Плохо старались.

Александр покачал головой.

То ли с осуждением, то ли с недоумением.

— Зачёт сдан, — проговорил один из наставников и передал Брониславу подписанную бумажку. — Послушник допущен к инструктажу…

— … Который мы проведём прямо сейчас, — решил форсировать события Бронислав. — Есть возражения?

Никто не возражал.

— Я, как боевой куратор, буду немногословен, — заявил Александр. — Вторая ступень позволяет семинаристу применять табельное оружие в целях самообороны за пределами кампуса. Ты получаешь право на модификацию сакса категории «Б» и получение тычкового ножа с сопутствующим курсом обучения. Смена рясы, дополнительная нашивка и амулет общего укрепления. Отец Бронислав?

— Спасибо, — кивнул мой наставник. — От себя добавлю, что на этом уровне посвящения за тобой, Ростислав, закрепляется право свободно перемещаться по городу, не запрашивая специального разрешения. В информаториуме откроются недоступные ранее документы, а в Тайной Сети будет снята блокировка с некоторых файлов. Ты сможешь участвовать в рейдах инквизиции — в статусе наблюдателя. Разрешены экспедиции в Пустошь под непосредственным руководством наставника.

— И это всё? — разочарованно протянул я.

— Не всё, — усмехнулся Бронислав. — Теперь я официально заявляю, что инквизиторы пользуются огнестрельным оружием и стоят над Законом Меча. У нас есть собственные производства, артефакторные и каббалистические отделы. В особых случаях мы работаем под кремчугом. Мы можем убивать кого захотим, и нам за это ничего не будет. Нам нельзя объявить вендетту или войну. Мы смещаем правителей и редактируем законы государств, если того требуют обстоятельства.

— Тоже мне секрет, — хмыкнул я. — И так понятно, что вы беспредельщики.

Бронислав громко рассмеялся.

— Ты верно ухватил суть. А теперь мы идём к оружейнику.