Семь лет одиночества. Принцесса Малейн (СИ)

Глава 14

Роб безучастно смотрел на стену перед собой, пока камердинер колдовал над его новым дублетом. Напротив висел огромный портрет в полный рост, его собственный. Матушка уверяла, что однажды этим портретом нужно будет дополнить семейную галерею правителей Эльбы, но Роб сомневался, что до этого дойдет.

Человек на портрете был таким же высоким, как Роб, с теми же чертами лица, цветом глаз и волос. А еще человек, с которого этот портрет писали, чувствовал что-то помимо апатии. Роб даже помнил, как тот человек смутился, когда ему показали результат работы живописца.

Но теперь Робу всё равно. Ему давно уже было всё равно. Плевать на цвет камзолов и ткань дублетов. Неважно, как именно застегнуты пуговицы на парадном мундире и не пора ли его обновить. Совершенно безразлично, как коротко подстрижены его волосы и что ему подают на завтрак.

Всё, что его заботит — это устранение ущерба, нанесенного Эльбе по его, Роба, вине. И если для того, чтобы искупить вину, нужно жениться на Сибилле фон Ротбарт, то так тому и быть.

Робу всё равно.

— Готово, Ваше Высочество. Как вам?

Седовласый камердинер шагнул в сторону, оценивая свою работу.

Роб расправил плечи и посмотрел на себя в зеркало. Раньше он, может быть, и покрутился бы, но сейчас достаточно одного беглого взгляда. Принц коротко кивнул. Не без того, конечно, чтобы коснуться пустой перчатки, подшитой к левому рукаву.

Небольшая плата за его глупость.

Призрак стыда упрекнул принца за то, что он не поблагодарил верного камердинера за старания, но Роб давно научился игнорировать этот голос. Его слова были жесткими. И их осталось до смешного мало. Он распоряжался ими, как нищий монетами. Это, конечно, беспокоило матушку, но ничего не поделаешь — что есть, то есть.

— Где принцесса? — отрезал Роб, подходя к двери.

— Ждет вас у лестницы, — ответил Грегори. — Должен вас предупредить — путешествие ее подкосило. Говорят, она едва не упала в обморок, когда вышла…

— Она может оставаться в вертикальном положении хотя бы один вечер?

— Полагаю, что да, Ваше…

— Тогда я счастлив.

Брови Грегори слегка дернулись, но он был достаточно хорошо подготовлен, чтобы удержаться от саркастического комментария. Ничто не может сделать Роба счастливым, и они оба это прекрасно знали.

Роб свернул за последний угол, прошел по коридору и увидел свою блистательную невесту. Сибилла ждала его, а он отчаянно пытался вспомнить, почему она вообще ему когда-то нравилась. Ему тогда было около шестнадцати, кажется, или того меньше. И она тогда всем мальчишкам нравилась, разве Роб хуже других?

Сибилла фон Ротбарт всегда была красива, и всегда это знала. На балах она держалась с такой уверенностью, что трудно было не потерять от нее голову.

Роб с облегчением отметил, что сейчас на ней нет той странной вуали, что была утром. Вероятно, принцесса не хотела, чтобы ее жених заметил следы усталости на ее безупречном лице.

О, если бы она только знала, как бесконечно ему наплевать.

Ее светлые волосы искусно уложены маленькими завитками, которые спускаются к ее гладким щекам и шее. Когда Роб подошел, Сибилла одарила его сияющей улыбкой и кокетливо наклонила голову. Рядом с ее губами тут же проявились очаровательные ямочки, которые сводили с ума всех принцев запада.

— Прошу простить за свой утренний побег, — сладко прощебетала Сибилла. — Поездка вымотала меня сильнее, чем я ожидала.

Роб коротко кивнул и протянул ей здоровую руку. Он хотел этим и ограничиться, но, когда ее ладонь легла на его локоть, он вспомнил, что эта женщина — его будущая жена.

Нужно сделать над собой усилие.

— Не за что извиняться. Я посещал Ваксамию один раз — путешествие и правда было утомительным.

Во многом потому, что он провел первую часть поездки, умоляя отца пригласить с ними Малейн. Ему тогда было тринадцать, а ей одиннадцать, и ничего Робу не хотелось сильнее, чем провести время со своей маленькой подругой. Но отцу пришлось разрушить его мечты. «Даже если мы к ней заедем, герцог Касбридж откажет, не сомневайся».

Остаток пути Роб разрабатывал план свержения глупого герцога, чтобы никто больше не мешал ему играть с Малейн.

К его великому облегчению, этикет больше не требовал разговора с Сибиллой, так что по лестнице они спустились молча. Зал взорвался аплодисментами, и невеста Роба, казалось, искренне наслаждалась ими. Она будто расцвела с тех пор, как они виделись в последний раз шесть лет назад. Годы были к ней добры.

Роб подумал, что было бы неплохо выдавить улыбку, чтобы порадовать родителей, но быстро отказался от этой идеи. Хватит и того, что всё идет ровно так, как задумал его отец…

Роб против воли нахмурился, когда снова взглянул на свою невесту. Ему показалось, что Сибилла какая-то странная. Выражение на ее лице совершенно ей не свойственно. И то, как она наклонила голову сейчас…. Не кокетливо, как обычно, а так, будто ей… Ей что, любопытно?

Словно прочитав его мысли, Сибилла резко дернула шеей и поморщилась, будто это движение причинило ей боль.

— Дорогая, — улыбнулся король Дэйвид, протягивая руки к принцессе. — Спасибо, что проделала такое долгое путешествие ради нас. Надеюсь, ты обретешь здесь новый дом.

— О да, — кивнула матушка. — По себе знаю, как трудно начинать всё с нуля в новом месте. Как жаль, что твои родители не могут разделить с нами свадебные хлопоты.

Отец Сибиллы умер несколько лет назад, а мать, согласно последней переписке, бесследно пропала на охоте. Робу стало противно от самого себя, но он ничего не мог с собой поделать и испытал легкую радость. Хотя бы с ее семьей любезничать не придется.

— Для меня большая честь быть здесь сегодня, — сказала Сибилла и опустилась в низкий реверанс.

Низкий настолько, что в следующий миг она пошатнулась и упала.

Толпа ахнула. И Роб вместе со всеми.

Его глаза округлились, и он даже не пытался скрыть изумление. Такого он мог ожидать от кого угодно, но только не от Сибиллы. Что она там делала в карете, раз дела настолько плохи?

С запозданием ему пришло в голову, что, наверное, надо было помочь ей встать, но она уже сама с этим справилась. Сибилла отряхнулась и рассмеялась.

— Как неловко! Я в последнее время стала немного выше, но постоянно об этом забываю.

Что она несет?

Замешательство Роба еще сильнее отразилось на его лице, и даже его родители недоуменно переглянулись. Роб никогда точно не знал, какого Сибилла роста, да и спрашивать такое неуместно, но он не заметил никаких изменений. Что ж. Они давно не виделись, всякое может быть.

— Поужинаем? — спросил король, указывая на зал.

Пока они шли к столу, Сибилла продолжала гримасничать. Едва заметно, но Роб уловил эту странность. Она что, ушиблась сильнее, чем хотела показать? Или туфли жмут? Что за проблемы?

Они вошли в банкетный зал. Он был украшен ребристыми колоннами, поддерживающими высокие арки. Потолки здесь не такие высокие, как были во дворце Малейн, но зато мозаичные изразцы заставляли помещение сверкать, отражая свечи. А резьба на каменных стенах будто бы хранила истории былых веков.

Роб любил это место. Он гордился красотой своего дома.

Сибилла восторженно приоткрыла рот и осмотрелась.

— Нравится? — спросил Роб.

Она вздрогнула от звука его голоса, и ее удивление вмиг исчезло.

— Тут довольно мило, — ответила она, одарив его очередной сладкой улыбкой.

Роб, как мог, приподнял уголки губ. Но поймал себя на мысли, что снова хочет нахмуриться. Благоговение, которое он только что видел на лице своей невесты было настолько… неуместный для нее.

Сибилла споткнулась, когда усаживалась за стол, будто снова забыв о длине своих ног. К счастью, на этот раз она упала прямо на стул, но мать Роба заметила эту оплошность и кинула на сына взгляд, который тот не мог пока расшифровать. Но, кажется, она тоже заметила странности.

Сам ужин прошел без потрясений. Со стульев никто не падал, хотя Робу почти хотелось, чтобы кто-нибудь это сделал. Подавился, пролил на себя суп, что угодно, лишь бы избавить его от трескотни Сибиллы и потока свежих сплетен, который она обрушила на его мать. О каждом члене всех королевских семей, с которыми они были знакомы. И некоролевских тоже.

Когда она извинилась и отошла припудрить нос, Роб испытал что-то вроде благодарности, но облегчение было недолгим. До него тут же дошло, что эта пытка не закончится с наступлением ночи — она продлится всю оставшуюся жизнь.

— Роберт, подойди, пожалуйста.

Роб поднял глаза и увидел, что мать жестом просит его присоединиться к ней.

— Ты в порядке? — спросила королева, когда он подошел и наклонился к ее лицу.

Роб глубоко вздохнул. Искушение сказать «нет» было невероятно сильным. Принц уже готов был встать на колени и молить матушку, чтобы она нашла какой-нибудь изящный способ разорвать эту помолвку, избежав при этом еще одной войны.

Но когда эти слова почти сорвались с его губ, он вспомнил о том, что отчаянно хотелось забыть. Вонь крови на полях, усеянных трупами. Кто не умер, умрет через минуту. Птиц не слышно — только стоны раненых и мольбы поскорее их добить.

А отец… Отец до войны выглядел молодо для своих лет, это все и всегда отмечали. Но теперь серый цвет в его бороде почти прогнал черный, а глубокие морщины пролегли на его лбу.

И во всем виноват Роб.

— Да, — ответил он, — я в порядке.

Он собрался вернуться на место, но всё-таки заглянул матери в глаза.

— Спасибо, что спрашиваешь.

Королева смерила его долгим взглядом. Тревожным. Потом, оглядевшись, жестом попросила его наклониться снова и прошептала:

— Что-то не так. С Сибиллой

У Роба подпрыгнуло сердце.

— Ты тоже заметила?

— Да. Я ее знаю с тех пор, как она родилась, — глаза королевы сузились. — Она сама не своя, тут явно что-то не то творится.

— А что именно тебе показалось странным?

— То, как она ходит, — сказала матушка, хмурясь в том направлении, куда ушла Сибилла. — И некоторые ее слова и фразы, они… как будто не ее.

Роб потер пальцами веки. Невероятно. Что ж, как минимум, он не сумасшедший.

Но что теперь? Эта помолвка, этот брак были тщательно выверены, и каждая деталь должна была принести пользу обоим королевствам. Но нужна ли отцу под боком принцесса, которая что-то скрывает? Роб сомневался, что это так.

Вскоре вернулась Сибилла, и теперь Роб внимательно ее изучал. Жесты, мимика… Она улыбалась и сияла, как самоцвет, но матушка была права. Эта принцесса сама не своя.

Ее взгляд такой странный, почти… растерянный? Ее волосы теперь не в идеальном порядке, пряди выбивались в нескольких местах. Появился тонкий намек на серые круги под глазами. Роб не был уверен, но раньше их, кажется, не было. И, каким-то образом, хотя это невозможно, Сибилла казалась… похудевшей?

— У тебя всё хорошо? — спросил у нее Роб, стараясь звучать учтивее.

— Да, конечно. Прошу прощения за задержку.

Сибилла поковырялась в своей тарелке, а потом положила вилку на стол и выпалила:

— Потанцуем?

До их первого танца в качестве нареченных оставался еще час, но Роб кивнул и встал, протягивая ей руку. Что-то явно не так, и он обязан выяснить, что именно. Раскрыть ее секреты будет проще, если позволить ей расслабиться и думать, что она контролирует ситуацию.

Они начали танцевать. Первый танец был слишком быстрым и оживленным для разговоров, как и второй, но Роб ни мгновения не потратил впустую, изучая ее манеры. Движения, улыбки и даже смех — важным было всё.

Иногда она казалась собой прежней. Та самая Сибилла, которую он знал уже сто лет. Она всегда говорила только правильные вещи. Танцевала изящно, не упуская ни шага, ни единого поворота. Всё в ней было отточено, идеально до скрежета в зубах.

Роба накрыла волна печали. Он снова вспомнил, как чуть не повелся на весь этот блеск. Полетел на него, как мотылек на пламя. Но он тогда был глупым мальчишкой и ему, как и всем, хотелось испытать на себе неземное совершенство. Доказать себе и каждому, что именно он, Роб, — тот самый прекрасный принц, который достоин красивейшей из женщин.

Но блеск Сибиллы быстро потускнел, изучить совершенство оказалось довольно просто. Оболочка сияла, а внутри у нее — звенящая пустота. Не было искры, которая бы дарила не только свет, но и тепло.

И тогда Роб разглядел огонь внутри Малейн. Точнее, она сама сделала так, чтобы он увидел. Почувствовал жар, который согревал его с их самой первой встречи, а он и не заметил. Роб чуть его не упустил, но, когда он представил, что этот жар будет согревать кого-то другого, он, наконец, прозрел. И захотел поскорее сделать Малейн своей, пока не стало слишком поздно.

Нет, это невозможно. Горе грозило убить принца на месте. Он посмотрел на Сибиллу и понял, что больше не сможет протанцевать с ней ни шагу.

Роб развернулся. Не в силах даже извиниться, он стремительно направился к выходу. Возможно, это самый грубый поступок, который можно вытворить со своей невестой, но сейчас ему плевать. Сердце сдавило так, что дышать стало больно. Ему противна и Сибилла, и весь этот вечер, и танцы, и ничего ему так не хочется, как просто побыть одному.

— Роберт!

Сибилла бежала за ним.

Роб заставил себя остановиться. В горле жгло от подступающих слез. Отвечать нужно кратко и холодно, как бы она не отреагировала на его выходку.

Потом, позже, он обязательно перед ней извиниться, но не сейчас. Если этот чертов вечер продолжится, Роб рискует развязать еще одну войну.

Но когда он повернулся к Сибилле, она не дала ему возможности заговорить.

— Признайся, — процедила она сквозь стиснутые зубы. — Как быстро ты забыл про нее?

Роб уставился на нее, как на сумасшедшую. Лицо Сибиллы выглядело так, словно кожу на нем натянули и прибили гвоздями к затылку. Она морщилась и кривилась, и каждое следующее слово будто бы давалось ей с дикой болью.

— Что… — начал Роб.

— Сколько времени тебе понадобилось, чтобы забыть Малейн?

Она запустила руку в свою прическу и с силой дернула себя за волосы. Ее рот искривился. В следующим миг она резко развернулась и умчалась прочь, а Роб так и остался стоять с открытым ртом.