Семь смертных невинных обманов. Экономическая политика

Термин «невинный обман» был введен профессором Джоном Кеннетом Гэлбрейтом в его последней книге «Экономика невинного обмана», которую он написал в возрасте девяноста четырех лет в 2004 году, всего за два года до смерти. Профессор Гэлбрейт придумал этот термин для описания различных неверных предположений и допущений, которыми пользуются ведущие экономисты, средства массовой информации и большинство политиков.

Презумпция невиновности, еще один пример элегантности и остроты Гэлбрейта, подразумевает, что те, кто занимаются обманом, не только не правы, но даже недостаточно умны, чтобы понять, что они на самом деле делают. И любая их претензия на некое понимание до того, как что-то случается в экономике, становится признанием преднамеренного обмана, а также жестоким обвинением самих себя.

Экономические взгляды Гэлбрейта завоевали широкую аудиторию в 1950-х и 1960-х годах, с публикацией ставшими бестселлерами книг «Общество изобилия» и «Новое индустриальное государство». Он был тесно связан как с администрацией с Кеннеди, так и с администрацией Джонсона, при которых он был послом США в Индии с 1961 до 1963 года, после чего он вернулся на свою должность самого известного профессора экономики Гарварда.

Гэлбрейт придерживался в основном кейнсианских взглядов, считая, что только фискальная политика может восстановить «покупательную способность». Фискальная политика — это то, что экономисты называют сокращением налогов и повышением расходов, и расходы в целом — это то, что они называют совокупным спросом.

Научный оппонент Гэлбрейта, Милтон Фридман, возглавлял другое научное направление, известное как «монетаризм». Монетаристы считают, что федеральное правительство должно всегда держать бюджет в балансе и использовать то, что они называют «денежно-кредитной политикой» для регулирования экономики. Первоначально это означало поддерживание медленного и неуклонного роста «денежной массы» для контроля над инфляцией, позволяя экономике делать то, на что она способна. Однако они никогда не смогли предложить подходящий способ измерения денежной массы, а Федеральная резервная система не смогла найти способ реально контролировать способ измерения денег, с которым они экспериментировали.

Пол Волкер был последним председателем ФРС, который пытался напрямую контролировать денежную массу. После длительного периода действий, которые наглядно продемонстрировали то, что большинство центральных банков знали очень давно, а именно, что не существует такого понятия, как контроль над денежной массой - Волкер отказался от своих попыток.

Денежно-кредитная политика была быстро переделана из способа измерения количества денег на политику использования процентных ставок как инструмента денежно-кредитной политики. И «инфляционные ожидания» возглавили список причин инфляции, так как денежная масса больше не играла активной роли. Примечательно, что «деньги» нигде не появляются в последних монетаристских математические моделях, защищающих использование процентных ставок как способ регулировать экономику.

Всякий раз, когда происходят серьезные экономические спады, политикам нужны результаты в виде большего количества рабочих мест, чтобы остаться у власти. Сначала они смотрят как Федеральный Резерв снижает процентные ставки, терпеливо ожидая, чтобы как-то «пришли» низкие. К сожалению, процентные ставки никогда не «приходят».

Затем, когда рост безработицы начинает угрожать переизбранию членов Конгресса и

Президента, политики обращаются к кейнсианской политике снижения налогов и увеличения расходов. Эти меры осуществляются несмотря на бурные возражения и мрачные прогнозы большинства центральных банков и ведущих экономистов.

Ричард Никсон во время двукратной рецессии 1973 года произнес свое знаменитое: «Теперь мы все кейнсианцы».

Несмотря на заявление Никсона, кейнсианские взгляды Гэлбрейта проиграли монетаристам, на фоне «большой инфляции» 1970-х годов, ударившей по американской психике. Государственная политика обратилась к Федеральной резервной системе и ее методам манипулирования процентными ставками как к наиболее эффективному способу борьбы с тем, что стало известно как «стагфляция» - сочетание застойной экономики и высокой инфляции.

Моей первой работой в банковском секторе, в 1973 году, было взимание денег по просроченным займам в Сейвингс банк оф Манчестер (Savings Bank of Manchester) в моем родном городе Манчестере, в штате Коннектикут. Я был портфельным менеджером банка в 1975 году, что привело меня на Уолл-стрит в 1976 году, где я работал трейдером до 1978 года. Тогда меня наняла фирма Уильям Блэр и Компания (William Blair and Company) в Чикаго, чтобы добавить арбитраж с фиксированным доходом в их отдел корпоративных облигаций. С этой фирмой я начал свой собственный фонд в 1982 году. «Большую инфляцию» я рассматривал как феномен роста издержек, вызванный ценовой мощью ОПЕК. Этот процесс имел все свойства картеля, устанавливающего все более высокие цены, что приводило к высокой инфляции, и простая реакция предложения на рынке это остановила. Когда ОПЕК подняла номинальную цену сырой нефти с 2 долларов за баррель в начале 1970-х годов до пика около 40 долларов за баррель примерно 10 лет спустя я увидел два возможных сценария. Первый, это сохранение каким-то образом истории относительной стоимости, где инфляция в США осталась бы на довольно низком уровне, и более высокая цена на нефть и бензин просто означала бы меньший спрос и более слабые цены на все остальное. При этом заработная плата оставалась бы относительно постоянной. Это означало бы резкое сокращение в реальном выражении торговли и уровня жизни, и еще большее увеличение, в реальном выражении, торговли и уровня жизни для экспортеров нефти.

Второй сценарий, который собственно и случился в реальной жизни, это общая инфляция, при которой ОПЕК получила более высокие цены на свою нефть, но странам членам ОПЕК также пришлось заплатить более высокие цены за то, что она хотели купить, оставив реальные условия торговли не сильно изменившимися, после того как цена на нефть, наконец, установилась между 10 долларами и 5 долларов за баррель, где на и оставалась более десяти лет. И я нигде не увидел никаких дефляционных последствий от «жесткой» денежной политики. Вместо этого именно дерегулирование природного газа в 1978 году позволило ценам вырасти, и затем, начать вновь эксплуатировать скважины природного газа. Электроэнергетические компании США затем переключились с дорогостоящей нефти на все еще остающимся дешевым природный газ. ОПЕК отреагировала на это предложение на рынке, быстрым сокращением производства нефти в попытке удержать цены от падения ниже 30 долларов за баррель. Производство сократилось более чем на 15 миллионов баррелей в день, но этого было недостаточно, и они утонули в избытке нефти, в то время как электроэнергетика продолжала переходить на другие виды топлива.

Эта книга состоит из трех частей. Часть первая сразу показывает семь «невинных обманов», которые по моему мнению, являются наиболее укоренившимися препятствиями к национальному процветанию. Они представлены таким образом, который требует каких-либо предварительных знаний или понимания денежной системы, экономики, или бухгалтерского учета. Первые три касаются дефицита бюджета федерального правительства, четвертый говорит о системе социального обеспечения, пятый о международной торговле, шестой о сбережениях и инвестициях, и седьмой возвращается к дефициту федерального бюджета. Эта последняя глава является основной; ее цель заключается в создании и укреплении общего понимания этих важных вопросов, стоящих перед нашей нацией.

Часть вторая - эволюция моего понимания этих семи смертных невинных обманов в течение моего более чем тридцатилетнего опыта в мире финансов.

В третьей части я применяю знания о семи смертных невинных обманов к основным проблемам сегодняшнего дня.

В четвертой части я изложил конкретный план действий для нашей страны по реализации нашего экономический потенциала и восстановлению американской мечты.

15 апреля 2010 г.

Уоррен Мослер, Чимни Корнер Серкл Гилфорд, Коннектикут