Серебряный ангел

ГЛАВА 20

Таггарт разбудил Брайди с первыми лучами солнца, хотя ему очень не хотелось этого делать. Во сне она была еще красивее. Нежной свежестью веяло от ее тонкого лица. Белая, очень белая кожа; чуткие, вздрагивающие веки; легкие тени, дремлющие под длинными ресницами… Жаль было ее будить.

Но кофе был уже готов, и лошади оседланы. На огне стояла маленькая кастрюлька с длинной ручкой, в которой поджаривались ломтики бекона.

— Брайди, пора вставать.

Девушка почти тотчас открыла глаза и улыбнулась ему.

— Ты уже приготовил кофе?

— И не только кофе? — сказал Таг и ласково улыбнулся в ответ.

Она хотела было сесть, но вдруг, покраснев, снова спряталась под одеяло, натянув его на себя до самого подбородка. Нервно откашлявшись, Брайди спросила:

— А где моя одежда?

Он с трудом удержался, чтобы не поцеловать ее.

— Возле тебя, любимая.

Повернувшись на бок, она принялась шарить рукой по одеялу, на котором лежала.

— Благодарю, — произнесла она, к удивлению Таггарта, довольно холодно. От улыбки Брайди, с которой она пробудилась, не осталось и следа.

Не глядя не него, она вытащила из вороха одежды что-то из шелкового белья и, скрывшись под одеялом, принялась натягивать это на себя.

— Ты могла бы просто встать и одеться, — заметил Таг, делая вид, что очень занят переворачиванием бекона. — Мне кажется, мы переступили ту грань, когда надо стесняться.

— Нет, я… — Снова, не взглянув на него, Брайди схватила еще какой-то предмет дамского туалета и опять спряталась с этим под одеялом.

Таггарт покачал головой и отвернулся, чтобы девушка не заметила его усмешки. «Господи, — подумал он. — Днем Брайди опять превращается в строгую чопорную даму. Даже не верится, что ночью эта леди становилась вдруг маленькой дикаркой. Интересно, помнит ли она, что исцарапала мне всю спину и искусала плечи?.. Что ж, когда закончится, наконец, эпопея с Серебряным Ангелом, перевезу Брайди в свой дом, выброшу в коридор всю ее одежду, запру дверь спальни на ключ и заставлю ее ходить голышом, по меньшей мере, неделю, прежде чем она получит назад свои кружевные панталончики».

Таггарт сожалел, что он не художник. С каким наслаждением он писал бы портрет Брайди, сидящей на диване в его гостиной, на фоне его любимых предметов старины! Он любовался бы красотой в самых разных ее проявлениях. С одной стороны, плоды человеческого мастерства, красивые вещи, принадлежащие ему, а с другой стороны — создание божье, живое, удивительное по красоте, не продающееся и не покупающееся, но теперь тоже ему принадлежащее.

— Вот теперь можешь смотреть, — услышал он шорох откидываемого одеяла и голос Брайди. Она выбралась из-под одеяла и заправляла рубашку в брюки. — Бекон выглядит довольно аппетитно. А где мои ботинки? — Спросила, стараясь, чтобы голос ее звучал непринужденно, однако, лицо ее было опущено вниз. Она стыдливо посматривала на Тага из-под ресниц.

— Вон там, — ответил он, показывая в ту сторону вилкой. «Почему, интересно, с лица ее исчезла улыбка?» — Но прежде чем надеть, вытряхните их. — Уловив насмешливый взгляд девушки, прибавил. — Туда могли заползти скорпионы.

На лице Брайди появилась недоверчивая гримаса, но она сделала все же, как советовал Таг.

За завтраком Слоан продолжал с тревогой посматривать в сторону каньона. Он плохо спал в эту ночь, сторожа сон Брайди, хотя и очень устал за день. Каждая треснувшая ветка, каждый порыв ветра заставляли его тут же просыпаться.

Он чувствовал, что Ник рыщет где-то поблизости. И с ним был кто-то еще: с маленьким размером ноги и более легкий по весу, чем сам Мэллори. Таггарт пришел к этому выводу, благодаря следам, которые оставили после себя предшественники. Здесь были два человека и три лошади, одна из которых, по всей вероятности была вьючной, так же, как и у них с Брайди.

Возможно ли, чтобы Ник взял себе в проводники ребенка? Это казалось неправдоподобным, потому что в Потлаке было не так уж и много детей, да и вряд ли Мэллори доверил бы свое будущее ребенку.

А может быть с ним была женщина? Таг сразу же подумал о Консуэле, но тут же отбросил эту версию. Зачем бы ей было нужно с ним ехать? Да, конечно, она обозлена на Слоана, но не настолько безумна, чтобы ехать с Мэллори. Но, может быть, она решила, что, оказывая помощь Нику, отомстит таким образом Таггарту? Нет, на нее это не похоже. Консуэла, скорее, пристрелила бы обидчика или сбросила бы ему в колодец дохлого скунса [20] — это больше бы отвечало ее стилю.

Но кто бы ни был с Ником, они крутятся где-то рядом. И если случится оказаться у них на пути, Мэллори может быть даже опасен. Прежде чем разбудить Брайди, Таг еще раз перепроверил свое оружие, надеясь, однако, что применять его все-таки не придется.

Каньону Мертвого Осла название это подходило, как нельзя лучше.

— Какой ужас! — воскликнула Брайди, увидев огромную, вытянутой формы, груду высушенных и выбеленных солнцем костей. Ими был покрыт один из склонов узкого каньона.

Таггарт объяснил, что много лет тому назад индейцы охотились здесь на дичь и почти никогда не возвращались домой без добычи. Однажды, много лет спустя, торговец лошадьми по имени Зальмон Уитлоу, угодив в этом районе в пыльную бурю, оказался без воды с несколькими лошадьми, парой мулов и двумя дюжинами ослов. Будучи уверенным в том, что и сам он, и его животные, умирающие без воды, уже обречены, Зальмон остановился здесь, выстроил скотину в ряд на вершине утеса и расстрелял их. Мертвые тела свалились в каньон на старые кости вилорогих антилоп. Вскоре к каньону подъехал всадник, услышавший выстрелы, и увидел плачущего торговца над телами убитых им животных.

Узнав, что он находился всего в каких-нибудь двух часах езды от воды, Зальмон Уитлоу пустил себе пулю в лоб.

Вода, бывшая поблизости каньона и о существовании которой не знал бедняга Уитлоу, находилась в Tres Tanques. Здесь, в этой легендарной воде, Брайди сейчас весело болтала ногами.

Таг и Брайди проехали приличное расстояние по дороге, поднимающейся вверх, и обратили внимание на то, как ровная, поросшая кустарником местность, сменяется горными выступами, среди которых изредка попадались невысокие, коренастые деревца. Вокруг грудились потрескавшиеся валуны, темные и гладкие, словно отполированные.

Самый меньший из трех каменных резервуаров достигал в ширину футов десять, а глубина его пересохшей впадины была не более восьми дюймов. Другой водоем, располагавшийся рядом, был чуть-чуть глубже и шире предыдущего, и воды в нем было дюйма на два, да и та затянутая илом и усеянная личинками каких-то водных насекомых.

И третья каменная чаша была, бесспорно, самой крупной. По форме напоминающая разрезанную почку, она в длину доходила футов до двадцати, а в ширину достигала, где-то футов десять-двенадцать. Значительная часть этого необычного водоема прикрывалась, нависающим сверху, большим черным валуном. Воды здесь было больше, чем в первых двух резервуарах, вместе взятых, и выглядела она сравнительной чистой. Спокойствие водной глади, то и дело, тревожили маленькие лягушата, выныривающие, как пузырики в кипятке, то здесь, то там. В открытой части водоема, над которой не нависал камень, роилось множество крошечных головастиков, питавшихся водорослями, поднимающимися с плоского каменного дна водоема.

Таг предупредил девушку, чтобы она не вздумала отсюда напиться.

— Лягушек эта вода, наверное, вполне устраивает, но нам лучше не рисковать и вскипятить ее, — сказал он.

Однако, об этом можно было не беспокоиться, так как фляжки были полны воды, набранной еще в реке Белого Волка. А сидеть, опустивши ноги в водоем, было не только приятно, но и занятно, наблюдая за головастиками, которые тут же окружили незнакомые для них предметы и принялись исследовать этих непрошеных гостей.

— Тебе нравится здесь? — спросил Таггарт, опускаясь рядом с девушкой на колени.

— Это просто сказочное место, — ответила Брайди, не поднимая на него глаз. Весь день она старалась не встречаться с ним взглядом. — Настоящий оазис в пустыне. — Вытащив ноги из воды, она поставила их на теплый, нагретый солнцем камень и села, подтянув к подбородку колени. Она обхватила их, те самые ноги, которые совсем недавно, ночью, обнимали горячее, мускулистое тело Тага.

«Возьми себя в руки, Брайди Кэллоуэй. Почему в обществе этого человека ты становишься такой безвольной? Ведь он, возможно, ничем не лучше Ника. Ты почти ничего о нем не знаешь. Он признался, что его финансовые дела оставляют желать лучшего. Именно так, кажется, он сказал? А что если он убьет тебя и приберет к рукам твое серебро? Если, конечно, вообще существует какое-нибудь серебро. Или же просто сделает тебя своей очередной потаскушкой. А когда ты ему надоешь, он избавится от тебя так же, как и от Консуэлы. Сделает тебя своей потаскушкой? А НЕ СТАЛА ЛИ ТЫ ЕЮ УЖЕ?!»

Почувствовав, что краснеет, Брайди потупила взор. Какой прок от всех этих самоистязаний?! Что она не придумывала бы себе, факт остается фактом: она не сумела бы противиться ему, даже если бы Таггарт раздел ее сейчас и овладел ею прямо здесь, и, кажется, не важно где — на острых камнях или в этом «чистом» водоеме. Одни лишь воспоминания о его неистовых ласках лишали самообладания.

«Ты угодишь прямиком в ад, Брайди Кэллоуэй. И даже в чистилище тебя могут не принять».

— Где… — Голос девушки был таким хриплым от волнения, что ей пришлось замолчать и откашляться. — Где ты был?

— Осматривал окрестности. Похоже, здесь Ника еще не было. Должно быть, он избрал ложный путь. Ну как, ты готова продолжать путешествие?

Брайди принялась натягивать чулки и ботинки.

— Продолжать? Но, судя по тому, что брелок с чашками расположен на браслете совсем рядом с медальоном, мы уже должны быть где-то у цели. Вот только рудника что-то не видно, — сказала она и подняла, наконец, на Таггарта глаза.

Он стоял в нескольких ярдах от нее, вглядываясь в равнину, раскинувшуюся внизу. Его могучий силуэт красовался на фоне лазурного неба, — кое-где покрытого редкими облачками. Сейчас этот мужчина казался Брайди еще красивее, — если такое вообще возможно, — чем прежде. В голубой рубашке и брюках из грубой хлопчатобумажной ткани он выглядел даже эффектнее, чем в своих обычных черных костюмах с белыми рубашками и узкими черными галстуками.

— Таг, — тихо позвала его Брайди, не вполне уверенная, что он услышит ее. И прикусила язык. Только сейчас она вдруг уразумела, что вот уже целый день обращается к нему на ты.

Он тут же повернул голову в ее сторону и она в очередной раз восхитилась его темно-голубыми глазами и густыми длинными ресницами. Лицо Тага осветилось улыбкой, доброй, по-мальчишески открытой.

— Прости. Задумался. Кажется, мы находимся совсем близко от нужного нам места. Где-то в миле или около того.

— В миле? — Натягивая ботинки на правую ногу, Брайди для удобства поставила ее на большой камень, после чего перевела взгляд на браслет. — Но брелок с чашками — последний из серебряных. Может быть до рудника все же меньше мили? — С этими словами она огляделась по сторонам, но ничего не увидела, кроме черных скал, воды и голубого неба.

— Я так не думаю, — покачал он головой. — Мне кажется, мы должны проехать еще одну милю в северо-западном направлении. Обрати внимание на диск медальона, видишь там маленький серебряный треугольник?

Брайди провела по нему пальцем. Треугольник этот был таким крошечным, что она только сейчас разглядела его.

— А мне казалось раньше, что — он начинается на другой стороне медальона и служит для закрепления ангела в определенном месте.

Таггарт взял девушку за руку и помог ей встать. Она обратила внимание на то, что его лицо и руки за эти полтора дня покрылись загаром, который ему очень шел. Казалось, не было вообще чего-то такого, что ему бы не шло.

— Да, на первый взгляд именно такое впечатление и возникает.

Таг подал Брайди поводья ее лошади и помог взобраться в седло. Нечаянное прикосновение его руки обожгло ее, словно огнем.

— Но если приглядеться получше, — продолжил он, не обращая никакого внимания на взволнованное состояние девушки, — то можно заметить, что этот треугольник совсем не сочетался с ангелом на медальоне. Посмотри, на другой его стороне серебра нет.

— Значит, мы должны проехать еще одну милю, после чего начнем искать предмет, напоминающий по форме треугольник.

— Молодец, Брайди! — сказал Таг и забрался в седло, заскрипевшее под ним.

— Пригнись! — зашипел Ник.

Консуэла улеглась на землю и скрестила руки на груди.

— Они нас не видят, — проворчала она. — Ты и в подзорную трубу едва их различаешь.

— Замолчи! — рявкнул он и снова стал смотреть вверх, туда, где возвышались черные скалы.

Консуэла раздраженно одернула на себе юбку. Эта ночь была для нее очень и очень непростой. Навьючив лошадей, они с Ником осторожно пробрались к краю каньона и часть пути пришлось даже ползти на животе. Место ночлега Таггарта и его спутницы найти было несложно. Их сразу обнаруживал тот костер, возле которого они расположились.

— Сукин сын! — процедил Ник сквозь зубы, передавая подзорную трубу Консуэле.

Когда же она посмотрела в эту трубу, то увидела костер, а рядом Слоана и рыжеволосую женщину, нагих, занимающихся любовью. Реакция Консуэлы на подсмотренную картину, была более эмоциональной.

Она пришла в бешенство! Мэллори с трудом отобрал у нее винтовку, когда она рванулась было, чтобы уложить на месте обоих голубков. Но в конце концов, Консуэла немного успокоилась, согласившись с планом Ника, в котором обнаруживалось кое-что разумное.

Ник объяснил ей, что Таг и Брайди следуют туда, где очень много серебра, и куда намеревался попасть он сам. Именно в том месте и должна осуществиться месть Слоану, которого необходимо обвести вокруг пальца, так как тот намерен прибрать серебро к своим рукам. Но Ник не собирается уступать это богатство кому бы то ни было, а уж тем более Слоану.

Консуэла, подумав, одобрила план Ника. И хотя она, скорее, предпочла бы высечь Тага до полусмерти или закопать его по шею в муравейник, идея оставить его с носом, а не с серебром, тоже была неплохой. К тому же, Ник с полной уверенностью утверждал, что, на этом деле они смогут по-настоящему разбогатеть.

— Но почему бы нам не добраться до того места первыми? — спросила Консуэла.

Ники имел свои доводы против этого. Он сказал, что в руках Слоана гораздо лучшая карта, чем у него.

— Мы будем следовать за ними по пятам, — объяснил он. — Пусть этот ублюдок на нас поработает, пусть он выведет нас на место, а потом я позабочусь, чтобы все найденное досталось именно нам.

— Мы первыми заявим о своих правах на ту землю, да?

— Конечно, моя голубка, — ответил Ники и велел Консуэле следить за парочкой, чтобы, как только те решат трогаться в путь, разбудить его.

Она просидела всю ночь, вглядываясь за каньон и все больше и больше злясь на Таггарта за то, что он изменял ей с этой рыжеволосой щепкой. И только перспектива возможного быстрого обогащения удерживала Консуэлу от полнейшего отчаяния. Ну и пусть Таггарта Слоана называют медным королем, зато они с Ником будут теперь серебряными магнатами! А какое сравнение может быть у меди с серебром?!

Консуэла представила себе, как важно она выйдет из конторы по оформлению территориальных притязаний с документами в руках. А в это время ее едва не собьют с ног потные и грязные Таггарт со своим рыжим пугалом. Они влетят в контору, а мистер Тиболт им скажет: «Мне очень жаль, но хозяин этой земли уже нашелся, причем, всего несколько минут назад». Консуэла же подождет голубков на улице, чтобы потом помахать полученными документами перед их носами. Вот тогда-то и посмотрим, кому будет весело! Вот тогда-то мы и посмеемся!

Эта, греющая душу, картина стояла перед ее глазами всю ночь и все утро, помогая бороться с дремотой.

Как только проснулся Ник, то сразу же схватился за свою подзорную трубу, и складывал ее уже с очень довольным видом.

— Ты выглядишь счастливым, — заметила Консуэла.

— То же самое я могу сказать и о тебе, mi corazуn. Чему ты улыбаешься?

Консуэла расправила юбку.

— Я думаю о том, как здорово будет стать богаче самого Слоана и увидеть после этого его лицо. Теперь можно вставать?

Ник поднялся с места первым и помог встать Консуэле. Это говорило о том, что он, без сомнения, был в хорошем настроении.

— Едем, — сказал Ник. — Сейчас уже можно.

Вытерев платком лоб, Брайди отпила из фляжки немного воды. Возможно, Таг прав, и Серебряный Ангел — не что иное, как одна из сказок убеленного сединами старателя.

Однако, Таггарт был уверен, что они уже добрались до нужного каньона, сравнительно широкого и каменистого, низкие склоны которого растрескались, сохраняя следы горных обвалов.

Этот каньон образовался на месте протекавшей когда-то здесь реки, от которой теперь осталось лишь былое дно, изрезанное такими глубокими впадинами и усыпанное таким количеством камней, что упасть тут было очень легко. И они едва не лишились на этом неровном, каменистом дне своей вьючной лошади.

Решив, что будет все же безопаснее оставить эту лошадь привязанной, молодые люди разделились и принялись обыскивать склоны каньона. Таг удалился от Брайди на довольно значительное расстояние. Она видела его маленькую фигурку, которая спустилась с лошади и раздвигала буйную растительность, росшую у склона каньона. Если там и скрывался вход в рудник, то разглядеть его сразу было не так-то просто.

Таггарт вручил Брайди лопату, чтобы раздвигать ею траву, в которой могли скрываться змеи. Это предостережение не очень-то обрадовало девушку и потому она разглядывала траву впереди себя с такой тщательностью, что Таг успел за это время уйти далеко.

Заткнув фляжку пробкой, Брайди подвесила ее к седлу. Треугольник. Что-либо в форме треугольника. Вот было бы здорово найти большой, ярко очерченный на камне треугольник, от которого исходила бы стрела с надписью: «Копай здесь, Брайди!»

Она перевела взгляд на Тага. Он снова взобрался в седло, но его лошадь продолжала стоять на месте. Создавалось такое впечатление, что всадник пытается встать на седле в полный рост.

Открыв от удивления рот, Брайди наблюдала за тем, как, держась обеими руками за склон каньона, Таг поставил на седло сначала одну ногу, затем другую; и вот он уже стоит.

На миг она усомнилась, все ли у парня в порядке с головой. Но потом поняла, что Таг цепляется за толстый корень какого-то дерева, выступавший под углом из склона каньона, и подтягивается, стараясь взобраться еще выше. Хватаясь руками за все, что попадалось у него на пути, он оказался, наконец, на выступе склона, в футах двадцати от земли.

Брайди махнула ему рукой, в надежде получить от него хоть какие-то объяснения своих действий, но Таг и не взглянул в ее сторону. Его внимание было приковано к дну каньона. Он медленно поворачивал голову из стороны в сторону, пока, наконец, замер на месте. В течение нескольких минут Таггарт пристально во что-то всматривался и потом издал громкий, ликующий крик!

Заметив, что он стал спускаться вниз, Брайди поехала к нему. Она направила лошадь по одному из наименее каменистых углублений дна каньона, и когда оказалась у другой его стороны, Таг уже свисал, держась руками за корень дерева. Но за это время его лошадь отошла в сторону и ему пришлось с такой высоты прыгать. Прыжок оказался не очень удачным, подъехавшая в этот момент Брайди, видела, как Таггарт упал.

— С тобой все в порядке? — испуганно спросила она, слезая с лошади.

— Небольшое сотрясение, — с улыбкой ответил он, поднимаясь с земли и отряхивая брюки.

— Ты ударился головой, да? — спросила девушка, прижав к груди руку.

Таг засмеялся и, обняв, закружил ее.

— Ничуть не бывало! — ответил он взволнованно и не заметил даже, что после того, как быстро чмокнул Брайди в губы, она попыталась вырваться из его объятий. — Мне кажется, я нашел этот треугольник. Давай вернемся к тому месту, где мы привязали вьючную лошадь. Нам могут понадобиться кирка и лампа. И еще я должен взять свои брезентовые рукавицы.

Взяв все необходимое, они поехали вдоль того склона, который прочесывал Брайди. Миновав то место, где ока стояла, наблюдая за Тагом, они сначала спустились, а затем поднялись по каменистому дну каньона, добравшись, наконец, до самой глубокой из его впадин.

— Вот он, — сказал Таггарт и спрыгнул на землю.

Брайди осталась в седле.

— Что именно?

Таг взял в руки кирку.

— Верхний угол треугольника, — объяснил он, махнув рукой в сторону склона каньона. — Отсюда его не видно. И края у него немного растрескались. Эрозия почвы кое-что здесь подпортила, однако, слои осадочной породы, к счастью, не затронуты. Треугольник этот повернут вниз острым концом, упираясь как раз в то место, где почва размыта.

Брайди вздохнула.

— И все-таки ты УДАРИЛСЯ головой.

Таггарт засмеялся и подошел к лошади девушки, держа в одной руке маленькую лампу, а в другой — кирку.

— Что ж, может быть, ты и права.

Он помог Брайди спешиться, после чего, вдвоем, они спустились еще ниже. Прокладывая путь сквозь буйную растительность каньона, Таг объяснял:

— У нас под ногами сейчас настоящая земная трещина. Когда-то здесь было землетрясение. Причем, неслабое.

Он принялся выкорчевывать кустарник у основания склона и, справившись с этим, крикнул:

— Брайди! Подай мне кирку!

Девушка опустилась рядом с ним на колени. Избавившись, наконец, от кустарника, Таг начал убирать оттуда камни.

— Кто-то специально их сюда набросал, — произнес он взволнованно, — в надежде прикрыть ими отверстие.

Откатывая в сторону камень за камнем, Таггарт постепенно освободил верхнюю часть отверстия.

По мере уменьшения количества камней у основания склона, дыра расширялась. Фактически, она поднималась к самому краю каньона. По какой-то причине, трещина в скале образовалась довольно необычная, напоминая собою букву «X». И на фоне этой трещины постепенно вырисовывался перевернутый вверх ногами треугольник, основание которого с каждой минутой становилось все шире и шире.

Таг работал то киркой, то лопатой и довольно скоро расчистил отверстие, вполне достаточное, чтобы в него можно было пролезть.

— А теперь подай мне лампу, — попросил он, протягивая Брайди кирку.

Дрожащими от волнения руками она передала ему лампу и, прикусив губу, стала наблюдать за его действиями.

Вскоре Таггарт скрылся полностью в расчищенном им проходе, и Брайди невольно затаила дыхание. Припав к этой земляной дыре, она беззвучно молилась. А потом раздался приглушенный голос Тага:

— Лезь сюда, дорогая. Здесь есть на что посмотреть.

Брайди быстро перекрестившись и, набрав в легкие побольше воздуха, протиснулась в отверстие.

Дно пещеры резко спускалось вниз и, не сделав десяти шагов, девушка смогла выпрямиться в полный рост. Таг, с лампой в руке, стоял немного поодаль и улыбался.

Она вытерла руки о штаны и огляделась по сторонам, в равной степени ожидая увидеть и горы сверкающего серебра, и вообще ничего.

Однако, что-либо примечательное она здесь не обнаружила. Стены пещеры были шириной в четыре фута и резко сужались книзу. Но главное, стены эти были из обычного камня.

Таггарт сделал знак подойти поближе, поднял лампу и показал Брайди то место на стене, где виднелись коряво нацарапанные буквы: «Э. М.»

Она одними губами назвала имя, но Таг произнес его вслух:

— Эд Макбрайд. Значит, этот рудник здесь, Брайди.

Он опустил лампу ниже и ее свет выхватил из темноты другие инициалы, нацарапанные на камне уже более аккуратно: «М. К.»

Брайди прикоснулась к этим буквам кончиками пальцев.

— Тетушка Мойра, — прошептала она, с трудом сдерживаясь, чтобы не расплакаться. — Она была здесь, Таг. Была.

Девушка почувствовала на своих плечах его руку, но даже и не подумала ее сбрасывать. Затем она ощутила на своей щеке его теплое дыхание и услышала шепот:

— Давай же посмотрим, что она нашла.

Основание пещеры уходило все глубже и глубже в землю. В одних местах стены ее были достаточно широкими, для того, чтобы там бок о бок могли пройти два человека, в других же, можно было протиснуться только поодиночке, да и то боком. Дно пещеры, как и прежде, под наклоном спускалось вниз. Когда молодые люди прошли, примерно, около полумили, каменистая почва под их ногами неожиданно оборвалась. Они остановились, и Таггарт, подвесив лампу на острие кирки, протянул ее впереди себя на расстояние вытянутой руки, пытаясь подальше осветить путь.

— Что же теперь делать? — ответил он, улыбнувшись.

Бросив кирку в темноту, Таг дождался, когда она с глухим стуком упала на землю, и прыгнул вслед за нею, держа в одной руке лампу, а в другой — руку, до смерти перепуганной, Брайди. Лишившись почвы под ногами, девушка зажмурилась, но они очень быстро приземлились. Однако, руку Тага она не отпускала ни после того, как неожиданно оказалась на земле, ни после того, как он помог ей встать на ноги.

— Боже милостивый! — услышала Брайди его шепот и открыла глаза.

Сводов пещер не было видно. Они находились так высоко, что туда не достигал свет лампы. Неровные, словно недавно выдолбленные из камня стены, создавали такое впечатление, несмотря на возвышающиеся кругом груды камней, что вы очутились в огромном, с отвесными стенами, тоннеле. Дно пещеры было покрыто лужами с какой-то черной густой жидкостью. Трудно было сказать, насколько далеко протягивалась эта пещера, но казалось, что ей не было конца и края.

Сами стены были из какого-то светлого, в прожилках, камня, который тускло блестел при свете лампы. Брайди не отставала ни на шаг от Таггарта, внимательно осматривающего пещеру. Крепко держа его за руку, она спрашивала себя: где же серебро?

Но вдруг Таг выпустил ее руку. Подойдя поближе, он прикоснулся к молочно-белой стене, из которой выбивались на поверхность какие-то черные прожилки. Брайди успела заметить, как задрожали его руки.

— Этого просто не может быть! — прошептал потрясенный Таггарт.

— Но где же серебро? — недоуменно спросила девушка немного громче, чем надо было, отчего слова ее подхватило гулкое эхо.

— Ты на него смотришь. — Таг провел рукой по стене.

— Но оно же черное!

Он передал ей лампу и приподнял кирку.

— Ты когда-нибудь чистила столовое серебро, Брайди? Столовое серебро, которому долгое время не уделяли должного внимания?

Она не смогла, к сожалению, ответить на этот вопрос утвердительно.

— Серебро имеет обыкновение окисляться, моя дорогая. Резцом, конечно, получилось бы лучше, но все равно, смотри… — Он прочертил киркой дугу на стене и черный налет на ней слегка отстал. То же, что оказалось под ним, засияло в свете лампы.

Брайди была потрясена. Серебро. Стена была из чистого серебра.

Таг поднял с земли кусок камня, который только что отколол от стены.

— Это кварц, — объяснил он, показывая на молочно-белый, прозрачный камень. — И его пронизывают серебряные прожилки. — Таг снова поднял лампу. — Взгляни на эту стену, Брайди. Ты видишь, что находится у нее внутри? Видишь эти прожилки?

Да, она видела их. Темные прожилки, тонкие и потолще, прямые и перекрученные, пронизывали молочно-белый камень стены, испещряя его где больше, а где меньше. Те, что находились внутри кварца, казались черными, а другие, располагавшиеся ближе к поверхности и выходящие наружу, сверкали серебром.

— Отойди-ка на минутку в сторону, — попросил Таггарт девушку, после чего несколько раз ударил киркой у основания пещеры, рядом со стеной. Опустившись на колени перед углублением, которое только сделал, он просунул в него руку, и снова посмотрел на Брайди. — Так я и думал. Дно пещеры грязное. За последние десятки или даже сотни тысяч лет осадочные породы почти полностью отсюда вымыло.

Поднявшись на ноги, Таг положил руку на белого цвета стену и провел пальцем в том ее месте, где просачивалась серебряная жила. — Интересно, как глубоко она уходит?

Затем он повернулся к Брайди и взял ее на руки.

— А теперь, я хочу, чтобы ты поцеловала меня, Брайди. Никогда еще меня не целовала такая богатая женщина!