Сестричка

Глава 14

Мне требовалось вернуться в контору. Заказному письму с оранжевой квитанцией уже пора было прийти. В окнах здания кое-где еще горел свет. По ночам работают не только детективы. Лифтер хрипло буркнул приветствие и отвез меня наверх. В коридоре из открытых дверей падал свет, уборщицы все еще убирали мусор, накопившийся за впустую потраченные часы. Я свернул за угол, оставив позади жалобное гудение пылесоса, вошел в свой темный кабинет и открыл окна. Сев за стол, я ничего не делал, даже не думал.

Заказного письма пока не было. Казалось, все шумы в здании, кроме гудения пылесоса, выплывают на улицы и теряются среди вертящихся колес бесчисленных машин. Потом где-то в коридоре какой-то мужчина стал виртуозно, мелодично насвистывать «Лили Марлен». Я знал, кто это. Ночной сторож, он проверял, все ли двери заперты. Я включил настольную лампу, и он прошел, не трогая моей двери. Шаги удалились, потом послышались вновь, звуча как-то по-другому, с каким-то шарканьем. Я решил, что принесли заказное письмо, и вышел взять его, только это был не почтальон.

Упитанный мужчина в небесно-голубых брюках закрывал дверь с такой прекрасной неторопливостью, достичь которой способны только толстяки. Он был не один, но первым делом я посмотрел все-таки на него. Рослый, широкоплечий. Не юноша и не красавец, но с виду крепкий. Полосатый пиджак над голубыми габардиновыми брюками вызвал бы отвращение даже у зебры.

Большую непокрытую голову украшало достаточное количество волос оранжево-розоватого цвета. Нос был перебит, но хорошо сросся и особого внимания не привлекал.

Спутник его был хилым созданием с красными глазами и насморком. Лет примерно двадцати, ростом пять футов девять дюймов, тощий, как щепка. Нос его подергивался, рот подергивался, руки подергивались, и выглядел он совершенно несчастным.

Здоровяк приветливо улыбнулся.

– Вы, конечно, мистер Марлоу?

– Кто же еще? – ответил я.

– Для деловых визитов уже поздновато, – сказал здоровяк и развел руками, заняв половину комнаты. – Надеюсь, вы ничего не имеете против? Или у вас дел по горло?

– Оставьте эти шуточки. Нервы у меня на пределе. Кто этот наркоман?

– Иди сюда, Алфред, – сказал здоровяк напарнику. – Брось свою застенчивость.

– Пошел ты, – ответил Алфред.

Здоровяк безмятежно повернулся ко мне.

– Почему все щенки твердят эту фразу? В ней нет ничего смешного, ничего остроумного. Никакого смысла. Сущее наказание этот Алфред. Я лишил его снадобья, по крайней мере, на время. Поздоровайся с мистером Марлоу, Алфред.

– Пошел он, – сказал Алфред.

Здоровяк вздохнул.

– Моя фамилия Змей, – представился он. – Джозеф П.Змей.

Я промолчал.

– Ну смейтесь же, – сказал здоровяк. – Я привык. Всю жизнь ношу эту фамилию.

Он подошел ко мне и протянул руку. Я пожал ее. Здоровяк добродушно улыбнулся мне.

– Действуй, Алфред, – приказал он, не оборачиваясь.

Алфред сделал очень легкое, неуловимое движение, и на меня уставился глаз крупнокалиберного пистолета.

– Осторожно, Алфред, – сказал здоровяк, держа мою руку мертвой хваткой.

– Пока не надо.

– Пошел ты, – сказал Алфред. Пистолет был направлен мне в грудь. Палец Алфреда плотно лежал на спусковом крючке. Было видно, что его нажим становится все сильнее. Я точно знал, в какой миг курок окажется спущенным. Впрочем, это не имело никакого значения. Это происходило в другом месте, в каком-то дрянном фильме. Не со мной.

Курок сухо щелкнул в пустоте. Алфред с недовольным ворчанием опустил пистолет и мгновенно спрятал туда, откуда достал. Потом начал подергиваться снова, хотя его недавние действия с оружием были отнюдь не нервозными. Мне стало любопытно, какого наркотика он лишен.

Здоровяк выпустил мою руку, приветливая улыбка по-прежнему играла на его большом, пышущем здоровьем лице.

Он похлопал себя по карману.

– Обойма у меня.

Алфред в последнее время стал ненадежным. Этот щенок мог бы застрелить вас.

Я вновь ощутил пол под ногами.

– Держу пари, он вас напугал, – сказал Джозеф П.Змей.

Во рту у меня появился соленый привкус.

– Не такой уж вы смелый, – сказал Змей, ткнув мне пальцем в живот.

Я отступил назад и поглядел Змею в глаза.

– Что мне за это будет? – почти любезно спросил он.

– Пойдемте в кабинет.

Я повернулся к Змею спиной и пошел в другую комнату. Тяжкая работа, и я с ней справился. Всю дорогу я обливался потом. Зайдя за стол, остановился в ожидании. Мистер Змей безмятежно последовал за мной. Наркоман, подергиваясь, поплелся за ним.

– У вас случайно нет под рукой юмористической книжки? – спросил Змей. – Чтобы он нам не мешал.

– Присаживайтесь, – ответил я. – Сейчас поищу.

Змей опустил руки на подлокотники кресла. Я рывком выдвинул ящик стола и ухватил рукоятку «люгера». Глядя на Алфреда, поднял пистолет. Но Алфред даже не посмотрел на меня. Скривив рот, он изучал угол потолка.

– Ничего более юмористического нет, – сказал я.

– Эта штука вам не потребуется, – добродушно сказал здоровяк.

– Прекрасно, – ответил я. Голос, казалось, принадлежал кому-то другому, находящемуся далеко за стеной. Я едва слышал свои слова. – Но если потребуется, она у меня в руке. И заряжена. Хотите убедиться?

Здоровяк казался близким к замешательству.

– Жаль, что вы восприняли это подобным образом, – сказал он. – Я настолько привык к Алфреду, что почти не замечаю его. Может, вы правы, может, мне стоило бы что-то сделать с ним.

– Да, – произнес я. – Надо было сделать это еще днем, до прихода сюда.

Теперь уже поздно.

– Послушайте, мистер Марлоу.

Змей протянул руку. Я взмахнул «люгером». Он быстро отдернул руку, однако недостаточно быстро. Мушка рассекла ему кожу на тыльной стороне ладони. Он попытался ухватить пистолет за ствол, потом поднес порезанную руку ко рту.

– Эй, эй, будет! Алфред мой племянник. Сын сестры. Я, можно сказать, присматриваю за ним. Он ведь и мухи не обидит...

– В следующий раз здесь будет муха, чтобы он не обижал ее, – сказал я.

– Не надо так, мистер. Прошу вас, не надо. У меня есть недурственное предложение...

– Закройте рот, – проговорил я. И очень медленно сел. Лицо мое горело.

Язык не повиновался. Я чувствовал себя слегка пьяным.

– Один мой знакомый, – неторопливо, глухо продолжал я, – рассказывал, как однажды вот так же хотели взять в оборот одного человека. Тот, как и я, сидел за столом. У него, как и у меня, был пистолет. По другую сторону стола находились двое, как вы с Алфредом. Человек, сидящий на моем месте, разозлился. И не смог взять себя в руки. Его затрясло. Он не мог произнести ни слова. Оставалось только прибегнуть к оружию. И он, ничего не сказав, дважды выстрелил из-под стола прямо туда, где находится ваш живот.

Лицо здоровяка стало изжелта-зеленым, он хотел было встать. Но передумал. Достал из кармана пестрый платок и вытер лицо.

– Вы это видели на экране, – сказал он.

– Верно, – согласился я. – Но режиссер рассказывал мне, откуда взял замысел этой сцены. Такого не увидишь ни в одном фильме.

Положив «люгер» перед собой, я сказал более естественным голосом:

– Нужно быть поосмотрительнее с оружием, мистер Змей. Невозможно предвидеть, как поведет себя человек, если ему в лицо тычут дулом пистолета – особенно, если он не знает, заряжен ли пистолет. От неожиданности я слегка оробел. Я с обеда не кололся морфием.

Змей, сощурясь, спокойно разглядывал меня. Наркоман поднялся, подошел к другому креслу, развернул его ногой, сел и грязной головой прислонился к стене. Однако его руки и нос продолжали подергиваться.

– Я слышал, что вы крепкий орешек, – неторопливо произнес Змей, холодно и пристально глядя на меня.

– Вас ввели в заблуждение. Я очень чувствителен. Расстраиваюсь из-за каждого пустяка.

– Да, понимаю. – Он долго глядел на меня, не произнося ни слова. – Похоже, мы сделали неверный ход. Можно опустить руку в карман? У меня нет пистолета.

– Валяйте, – сказал я. – Попыткой вытащить пистолет вы доставите мне огромное удовольствие.

Змей нахмурился, потом очень медленно вытащил плоский бумажник из свиной кожи и достал оттуда новенькую стодолларовую ассигнацию. Положил ее на край покрывавшего стол стекла, достал еще одну точно такую же, потом, по одной, еще три. Старательно сложил их в ряд. Алфред опустил запрокинутое кресло на пол и с дрожащими губами уставился на деньги.

– Пять сотен, – сказал здоровяк. Разложил бумажки и подвинул их ко мне.

Я следил за каждым его движением. – Совершенно ни за что, просто держитесь от греха подальше. Идет?

Я молча смотрел на него.

– Вы никого не ищете. Вы никого не можете найти. У вас нет времени работать на кого-то. Вы ничего не слышали и не видели. Вы ничего не знаете. И про пять сотен никто не знает. Договорились?

В кабинете было тихо, слышалось только сопение Алфреда. Здоровяк обернулся к нему.

– Тише, Алфред. Когда выйдем отсюда, дам тебе дозу, – сказал он. – Постарайся вести себя прилично.

И снова поднес ко рту рассеченную тыльную сторону ладони.

– Взяв вас за образец, ему это будет нетрудно, – сказал я.

– Пошел ты, – буркнул Алфред.

– Ограниченный словарь, – пожаловался здоровяк. – Очень ограниченный.

Ну, приятель, ясно вам?

И указал на деньги. Я коснулся пальцем рукоятки «люгера».

Здоровяк слегка подался вперед.

– Да успокойтесь вы. Все очень просто. Это задаток. Отрабатывать его не нужно. Ваша отработка – безделье. Если будете бездельничать довольно долгое время, получите еще столько же. Ничего сложного, так ведь?

– И для кого же я буду бездельничать?

– Для меня. Джозефа П.Змея.

– Что вы собой представляете? – Меня можно назвать деловым посредником.

– А как вас еще можно назвать? Помимо того, что я могу придумать сам?

– Можете назвать человеком, который хочет помочь человеку, не желающему втягивать в беду человека.

– А как я могу назвать этого благодетеля?

Джозеф П.Змей собрал пять сотенных бумажек, аккуратно сложил их, выровнял и снова придвинул ко мне.

– Можете назвать его человеком, который скорее потратит деньги, чем прольет кровь, – сказал он. – Но вполне может и пролить кровь, если решит, что ничего другого не остается.

– Как он обращается с пешней? – спросил я. – Как скверно он обращается с пистолетом, я представляю.

Здоровяк закусил нижнюю губу, потом стал легонько покусывать ее изнутри, словно жующая жвачку корова.

– Речь не о пешнях, – наконец произнес он. – А лишь о том, что вы можете сделать неверный шаг и тем самым причинить себе уйму неприятностей.

Ну а если вы не будете делать никаких шагов, спокойная жизнь и деньги вам обеспечены.

– Кто та блондинка? – спросил я.

Здоровяк задумался, потом кивнул.

– Видно, вы уже слишком глубоко залезли в это дело, – вздохнул он. – Может, нам уже поздновато договариваться.

Секунду спустя он подался вперед и мягко сказал:

– Ладно. Я поговорю с шефом и узнаю, как далеко он готов пойти. Может, еще сможем договориться. Все остается как есть, пока я не дам о себе знать. Идет?

Я не возражал. Змей оперся ладонями о стол и очень медленно поднялся, глядя на пистолет, который я двигал туда-сюда по столу.

– Деньги остаются у вас, – сказал он. – Пошли, Алфред.

И грузно зашагал к выходу.

Алфред покосился на него, потом внезапно перевел взгляд на деньги.

Пистолет будто по волшебству оказался в его тонкой правой руке.

Молниеносно, словно угорь, он метнулся к столу. Наведя пистолет на меня, левой рукой потянулся к деньгам, которые тут же скрылись в его кармане. Он спокойно, холодно-бессмысленно улыбнулся мне и пошел к двери, возможно, не отдавая себе отчета в том, что у меня тоже был пистолет.

– Идем, Алфред, – уже из коридора резко позвал здоровяк. Алфред юркнул в дверь и скрылся.

По коридору прозвучали шаги, открылась и закрылась наружная дверь, потом настала тишина. Я сидел и обдумывал происшедшее, пытаясь понять, что это: совершенный идиотизм или новый способ запугивания.

Через пять минут зазвонил телефон. Хриплый голос добродушно произнес:

– Да, кстати, мистер Марлоу, вы, наверное, знаете Шерри Бэллоу?

– Не знаю.

– "Шеридан Бэллоу инкорпорейтед". Влиятельный агент. Вам бы надо как-нибудь повидать его.

С минуту я молча держал трубку. Потом спросил:

– Он ее агент?

– Возможно, – ответил Джозеф П.Змей и сделал паузу. – Думаю, вы понимаете, мистер Марлоу, что мы играем эпизодические роли. И только.

Эпизодические. Кое-кто хотел немного разузнать о вас. Мы решили, что это самый простой способ. Теперь я в этом не уверен.

Я промолчал. Он повесил трубку. И почти сразу же телефон зазвонил снова.

Обольстительный голос произнес:

– Я тебе не очень понравилась, так, амиго?

– Понравилась, конечно. Только отвяжитесь.

– Я дома, в Шато-Берси. И совсем одна.

– Обратитесь в бюро по найму спутников.

– Ну пожалуйста. Не нужно так говорить. Дело очень важное.

– Еще бы. Только на меня не рассчитывайте.

– Эта стерва... Что она говорит обо мне? – прошипела мисс Гонсалес.

– Ничего. Кстати, она могла бы назвать вас тихуанской шлюхой в галифе.

Как бы вы отнеслись к этому?

В ответ она рассмеялась. Серебряный смех не прекращался довольно долго.

– Ты вечно остришь, да? Но, видишь ли, тогда я не знала, что ты детектив. Это имеет очень большое значение.

Я мог бы сказать ей, как она ошибается. Но сказал только:

– Мисс Гонсалес, вы что-то говорили о деле. Какое это дело, если, конечно, вы не шутите?

– Тебе хотелось бы заработать кучу денег? Большую кучу?

– Имеется в виду, не подставляя себя под выстрелы?

В трубке послышался вздох.

– Си <да (исп.)>, – задумчиво сказала моя собеседница. – Однако нужно учитывать и эту возможность. Но ты такой смелый, такой сильный, такой...

– Мисс Гонсалес, в девять утра я буду на месте. И стану гораздо смелее.

А теперь, если позволите...

– У тебя встреча с женщиной? Она красивая? Красивее меня?

– О господи, – сказал я. – Неужели вы больше ни о чем не можете думать?

– Иди ты к черту, дорогой, – сказала она и повесила трубку.

Я погасил свет и вышел, а идя по коридору, встретил человека, разглядывающего номера комнат. В руке он держал заказное письмо, так что пришлось вернуться, чтобы спрятать его в сейф. Пока я возился с замком, зазвонил телефон.

Я не стал отвечать. День и без того был нелегким, хватит. Пропади все пропадом. Появись здесь царица Савская в прозрачной пижаме – или без оной, – от усталости я бы и бровью не повел. Голова казалась тяжелой, словно ведро мокрого песка.

Когда я подошел к двери, телефон все еще звонил. И я вернулся. Инстинкт пересилил усталость. Я поднял трубку.

Щебечущий голосок Орфамэй Квест произнес:

– О, мистер Марлоу, я так долго пыталась дозвониться до вас. Я очень расстроена. У меня...

– Утром, – сказал я. – Контора закрыта.

– Пожалуйста, мистер Марлоу... ну подумаешь, на миг вышла из себя...

– Утром.

– Но мне нужно видеть вас. – Голосок поднялся почти до крика. – Это очень важно.

– Угу.

Она шмыгнула носом.

– Вы... вы меня поцеловали.

– Я потом целовался еще не так.

К черту ее. К черту всех женщин.

– У меня есть вести от Оррина, – сказала Орфамэй.

На миг я опешил, потом рассмеялся.

– Вы хорошенькая лгунья. До свидания.

– Нет, правда. Он звонил мне. Сюда, где я нахожусь.

– Отлично, – сказал я. – В таком случае детектив вам совершенно не нужен. А если и нужен, то в семье у вас есть свой, получше меня. Я даже не сумел выяснить, где вы остановились.

Наступила краткая пауза. Все-таки Орфамэй вынуждала меня не обрывать разговор. Не вешать трубку. Тут надо отдать ей должное.

– Я написала ему, где остановлюсь, – наконец сказала она.

– Угу, только письма он не получил, потому что съехал, не оставив нового адреса. Помните? Сделайте еще одну попытку, когда я не буду таким усталым. Доброй ночи, мисс Квест. И мне теперь незачем знать, где вы остановились. Я не работаю на вас.

– Прекрасно, мистер Марлоу. Только я сейчас звоню в полицию. Но думаю, вам это не понравится. Очень не понравится.

– Почему?

– Потому что дело связано с убийством, мистер Марлоу, а убийство – очень скверное слово, вам не кажется?

– Приезжайте, – вздохнул я. – Буду ждать.

Повесив трубку, я достал бутылку «Старого лесничего». Торопливо налил и быстро проглотил изрядную дозу.