Шаг до любви

Глава 14

вечер этого же дня

1

Санкт-Петербург. Лада в удивлении смотрела на мужа. Вот к ней в клинику, даже если и приезжал, то никогда не заходил. Обычно, дожидался её в машине. Почему? Однажды попыталась выяснить, но внятного ответа не получила. И решила больше подобных вопросов не поднимать. И сейчас увидеть его на пороге своего кабинета…

— Дима, у меня, вообще-то, еще пол часа приема, — заметила она на всякий случай.

— В курсе. Там никого нет, — кивнул он в сторону двери.

С сомнением смотря на молодого человека, Лада, поднявшись, аккуратно обойдя его, выглянула за дверь. Да, как ни странно, но коридор был пуст. Нонсенс. С того момента, как отменили ограничения по приему посетителей, от одних только бабушек и дедушек волком выть хотелось. Нет, против возрастных пациентов ничего не имела. Только те, выискивая порой у себя болячки, шли… пообщаться. А это отнимало время тех, кому помощь была реально нужна.

— У тебя что-то случилось? — поинтересовалась она, возвращаясь к своему столу.

А вот радости от встречи с её стороны не почувствовал. А ждал, что, хотя бы, улыбнется. Они еще не успели на столько надоесть друг другу, чтобы вести себя при встречах как супруги с двадцатилетним стажем.

— А я к любимой жене могу приехать только с какой — то проблемой? — задал встречный вопрос. — Нет, Лад, ничего серьезного. Я в понедельник в Москве должен быть, так что поеду ночным, в воскресенье.

— Подожди, а самолетом?

С чего вдруг возник вопрос с самолетом, понять не мог. Да, конечно, быстрее. Только, если не командировка. Вот тут выбирать не приходится. Ну, не в руководящем он, пока, составе.

— У меня поезд оплачен.

— И ты приехал ко мне сейчас, чтобы сказать об этом? — полюбопытствовала Лада с непонятной для Дмитрия тональностью. — Дома или через пол часа — нет, никак?

Ну, вот, не нравился ему тон любимой жены. Что-то было в нем не так. Понять только не мог, что именно. Складывалось стойкое ощущение, что с ним, намеренно, провоцируют ссору. Возникал вопрос — с какой целью. Что, какая проблема оставалась за кадром?

— Я сегодня на дежурстве, — перехватив недоумевающий взгляд (о его дежурствах, здесь действовало неписаное правило, обычно, узнавала заранее), пояснил, — Внепланово.

И дежурство, действительно, было. Поменялся специально, чтобы не терять часы. И уж от жены в последнюю очередь ждал непонятного «выпада». Лада всегда понимала и поддерживала его стремление продвижения к карьере.

— Понятно… — обронила та коротко, возвращаясь к своей работе, вернее — к заполнению каких-то данных на компьютере. — Какая у нас там сегодня дежурит на скорой: рыженькая или черненькая? А, может, беленькая?

Она язвила. Еще одна новость. И язвила… Обратил внимание не только на тон жены, но и на формулировку вопроса. Его подозревали… Нет, его не подозревали, уже открыто обвиняли! Его!!

— Лад, правда, дежурство, — в сути полу истеричного состояния разобраться не мог. — Хорошо, поехали со мной. Вопрос с твоим присутствием решаем, если у нас вдруг на столько тяжко стало с доверием, — предложил он, сохраняя максимально серьезный тон. — С чего подозрения-то появились, что-то не пойму? — до сих пор и вопроса о верности друг друга не возникало. Само собой, подразумевалось, что совместная жизнь, даже если бы и не было официально заключенного брака, исключает «походы на лево».

— Подозрения, говоришь? — а ему показалось, что жена сейчас просто разрыдается. — Я тебя просила никогда мне не врать? Просила? — голос поднялся до опасной тональности. — Константинов, я люблю тебя, но не позволю над собой издеваться! У меня нет звездного отца, но есть гордость! Надоела, наигрался, давай разведемся!

А вот сейчас… опешил. Какой развод, с чего вообще возникла тема, учитывая, что еще вчера было всё отлично. Уже и о ребенке стали поговаривать. И получить сейчас предложение развода ожидал в последнюю очередь.

— Зашибись, заехал к любимой жене. Извини, Лад, но, по-моему, в данный момент, ты издеваешься надо мной, — произнес совершенно спокойно, так же спокойно продолжая, — Хотел отвезти домой, но, вижу, моя компания тебя сегодня не устраивает. Если появится желание пообщаться, где найти, знаешь. Не будут пускать, позвони, встречу. И, да, — оглянулся уже в дверях, прежде чем окончательно закрыть за собой ту, добавил, — У нас на скорой сегодня дежурит исключительно мужская бригада.

Долго сидел в машине, размышляя над произошедшим. Ладно бы, был виноват. Другой разговор. Но вины-то никакой не было! В ситуации оказался, смешнее не придумаешь. Только не до смеха. Совсем… Еще и командировка… Просто классика жанра. Всё одно к одному.

Долго задумчиво смотрел на телефон в своих руках. Не привык, не приучен был выносить свои проблемы на обсуждение. Но сейчас… И сам не заметил, как нажал вызов. И сбрасывать было поздно, на другом конце «провода» сняли трубку…

— Дим, рад слышать, — голос отца звучал достаточно бодро и обнадеживающе счастливо. Хотя, в последнее время, и с его настроением случались перепады.

В тот момент, когда зазвонил телефон, Константинов-старший помогал своей гостье сесть в машину после очередного небольшого экскурса. Как и обещал, время в помещении она, практически, не проводила. Вчера вернулись в квартиру почти в одиннадцать. Сегодня, по всей видимости, будет примерно так же… Хотя, видя её усталость…

— Взаимно, — обронил молодой человек, постаравшись выдержать хоть немного оптимистическую тональность. — Бать, знаю, что можешь ответить, и сам понимаю, что не тебе звонить, сам давно взрослый мальчик. Но, как-то получилось, ничего понять не могу…

— Спрашивай уже, «взрослый мальчик», — сдерживая усмешку, предложил Алексей, закрывая за молодой женщиной дверцу. Вот заморозить её в планы не входило совершенно. Хватило с его нервной системы курточки для прогулки в лучшем случае по закрытой веранде и ботиночек на тонкой подошве с тонкой байкой.

— Что ты делал, когда у жены закидоны начинались на ровном месте?

А вот сейчас старший Константинов серьезно задумался. Да, действительно, можно прочитать сыну лекцию о решении личных семейных проблем без привлечения посторонних, в том числе и отца. Только… Сомневался, что сильно поможет. Парень в растерянности, значит не ослышался. А ведь думал, что показалось.

— В каком смысле — закидоны? — уточнил он на всякий случай, неожиданно резким тоном попросив, — Ты на своем птичьем можешь, в конце концов перестать разговаривать? Дим, подожди, вы, что, с Ладой поссорились? — догадался он.

Эта девочка ему нравилась. Подходила она Димке. Но так считал только он. По крайней мере в их благородном семействе. Больше всех Лада не устраивала Елену Викторовну. И не совсем устраивала Марию Павловну. Но если бабушка внуку не надоедала с нотациями по поводу «неправильного выбора», то мать…

— Не знаю, — а вот эта реплика вообще оказалась просто великолепной. — Заехал к ней на работу, а на меня просто ушат холодной воды вылили, — продолжал Дмитрий. — Каких-то девиц приписали. И, главное, причины нет.

А это уже серьезно. Либо что-то скрывал Димка, вот тут вмешиваться не собирался. Виноват, сам будет разгребаться. А вот если… Если Елена Викторовна снова активизировалась. Это уже другой вопрос…

— Точно — нет? — не удержался от вопроса.

Все же не хотелось верить, что бывшая жена решила-таки «подкорректировать» личную жизнь сына, так её не устраивающую. Если, действительно, так, то здесь придется вмешаться самому. Слишком «мадам» Гарбузова разошлась.

— Бать, и ты туда же? — Димка, кажется, обиделся.

— Дима, извини, надеюсь, что за свои слова ты отвечаешь, — продолжал он, обходя автомобиль, однако сесть в тот не торопясь. Вот нагружать гостью еще и семейными проблемами сына, в планы не входило совершенно. — Причина есть всегда. Особенно — у женщин. Она тебе тысячу причин выдаст, офигеешь. Узнаешь то, чего и не было и, скажу больше, вряд ли будет. Так что, если нужен совет, то дать могу только один: ищи эту чертову причину. Просчитывай. И, в твоих интересах, сделать это максимально быстро, пока её женская логика не вынесла приговор, который обжалованию подлежать уже не будет.

Совет был… отличный… Дмитрий, откинувшись на спинку водительского кресла, тяжело вздохнул. Знал бы отец, что этот самый приговор уже вынесен… И от командировки отказаться не мог. Оставалось только надеяться, что за время его отсутствия Лада не подаст на развод… Хотя бы не подаст, а там будет разбираться…

А за своим рабочим столом, у себя в кабинете, рыдала Лада. Последний подобный срыв случился после потери ребенка. Тогда истерику удалось остановить только уколом. Сейчас… А сейчас она была одна. Даже позвонить некому. Да и зачем. Дмитрий Константинов был исключительно её выбором. Никому не позволила вмешаться в их отношения. А теперь не имела ни малейшего представления, что делать…

Открыв телефон, еще раз просмотрела сообщение, полученное вчера вечером. Очень хотелось верить мужу. Но как верить, когда факт на лицо…

Москва. Было не очень поздно и Алексей планировал еще один автомобильный экскурс по вечерней столице, ярко освещенной огнями, когда в какой-то момент, заметил, что его спутница задремала. Максимально проведенное на свежем воздухе время, речная прогулка, усталость и тепло в автомобиле, сделали свое дело. Тень теплой улыбки коснулась его губ. Осторожно притормозил у одного из ресторанов, работающих на вынос, чтобы забрать заказанный ужин. Она тотчас открыла глаза.

— Мы где? — прозвучал вопрос непривычно «интересным» заспанным голоском.

— Один неплохой ресторанчик с недорогим, — подчеркнул он особо, — Меню, — затем поинтересовавшись, — Ужинать-то вы сегодня, надеюсь, будете?

Ужинали они вместе. Инициатором выступила — она, напомнив, что заказано им было два бокса. И если он не против… Если не против… Вот тут возникали сомнения. До сих пор их общение не затягивалось по времени на столько.

Он её не узнавал. Перед ним — совершенно другой человечек. Хотя, настороженность появилась и у самого. Совершить роковую ошибку хотел в последнюю очередь. Менее всего желал, чтобы его общество стало для неё перебором. Впереди ожидалось еще два насыщенных дня. И планировал провести те без конфликтов и споров. Примерно, как сегодня. Если, конечно, самому получится отключить жесткий самоконтроль. Утренний разговор на теплоходе, когда едва не спровоцировал конфликт из-за её простого вопроса о младшем сыне, до сих пор не давал покоя.

— Устали сегодня? — поинтересовался он, помогая ей выставить на стол посуду и выкладывая из боксов сегодняшний ужин.

При заказе постарался от слишком «мужского» набора отказаться. Словно чувствовал, что могут ужинать вместе. Сейчас, по крайней мере, получилось несколько неплохих блюд и стол выглядел почти по-домашнему.

— Если честно — да, — отвечая на его вопрос, не стала отрицать очевидного Рита. — Кажется, задремала в машине, хотя, вообще не могу так спать. Простите.

Вот за эту непонятную дремоту, действительно, чувствовала себя несколько неловко. Хотя, сомнений не было, он к ней за время сна ни разу не прикоснулся. Нормальный, адекватный, взрослый мужчина. Что бы сделал тот же Оленков, реши она вздремнуть вот так… Вот сейчас, в данный момент, даже думать не хотелось.

— Вы другая, когда спите, — заметил он с улыбкой. — Спокойная. Расслабленная. Я имею ввиду, не находитесь в постоянном ожидании непонятного не то нападения, не то какого-то собственного бесконтрольного действия… — пояснил Константинов, успев заметить в её взгляде, брошенном на него в тот момент, какую-то непонятную обеспокоенность. А вот испугать даже словесно, ни в какие планы не входило. — Рит, не обиделись на меня сегодня? — присаживаясь с другого от неё края стола, спросил он вдруг.

— Это вы сейчас, о чём?

Действительно, не поняла? Или такая, женская, игра… С минуту Константинов очень внимательно смотрел на неё. Да, женская игра вполне могла быть. Только учитывая усталость, вряд ли получился бы жёсткий самоконтроль…

— О том разговоре, когда в магазин ехали, — пояснил осторожно.

— Знаете, скорее сделала для себя некоторые зарубки, — качнув головой, призналась Рита, с удовольствием принимаясь за ужин. — Когда живешь в одном социуме, привыкаешь к определенному обращению с собой. Начинаешь сопротивляться — тебя называют белой вороной и хорошо, если не подвергают остракизму. Мне было интересно услышать о ваших взглядах на некоторые аспекты взаимоотношений. Я ведь вас совершенно не знаю. Знаете, чего боялась при каждой нашей там, в области, встрече? — спросила она и сама же ответила, — Что вы предложите приятно провести время. И это будут не прогулки при луне, не ужин с цветами в кафе. Не знаю, следует ли сейчас говорить, но я не хочу снова стать удобной.

— Значит мои предположения были верны, — констатировал Алексей, передвигая ближе к ней тарелку с легким салатом. — Поверьте, я не хочу для себя, как вы сказали «удобную?» женщину. Я не однократно уже говорил, мне крайне важно наше с вами общение. Если со временем выйдет что-то большее, буду счастлив и очень постараюсь сделать вас самой счастливой женщиной в мире.

Он не давал пустых обещаний. Только вот эта маленькая женщина, почему-то, никак не могла ему поверить и довериться. А у него никак не получалось найти к ней подход. Разговорить. Или же ему до такой степени не доверяли.

Уехал примерно через час. Вместе они убрали на кухне и планировали выпить чаю в гостиной. Однако Рита, удобно устроившись на диване в ожидании обещанного им чая, снова начала дремать. Такая по-домашнему расслабленная, уютная… Появилось практически непреодолимое желание обнять её, зацеловать… Почувствовав напряжение определенной части тела, принял решение немедленно уехать.

— У нас еще два полноценных вечера впереди, так что совместный чай точно будет, — заверил он, надевая куртку. — А вы отдыхайте. Завтра не менее насыщенный день.

Задержавшись у двери с другой стороны квартиры и убедившись, что за ним закрылись, спешно направился к машине. Да, хотел бы остаться. Пытался убедить самого себя, что просто для общения. Которого, кстати, действительно, катастрофически не хватало. Только…

2

Санкт-Петербург. Дежурство проходило в целом спокойно. Тяжелых послеоперационных не было. Сильно проблемных — тоже. Любил такие дежурства. Можно спокойно отработать и с чистой совестью утром отправляться домой… Даже скорые сегодня не дергали на вызовы. Ребята, можно сказать, почти отдыхали. Сказка.

— Ладно, пошел я к себе… — поднимаясь с кушетки, на которой сидел, Константинов-младший направился к дверям, ведущим из приемного покоя скорой в отделения клиники.

Время приближалось к десяти вечера. Перед отбоем, обычно, сам обходил палаты хирургии. Так, для собственного успокоения. А сегодня требовалось еще и хоть чем-то заняться, чтобы не крутить в голове «выпад» любимой жены…

Однако и двух шагов не успел сделать, когда в отделении скорой появился таксист. Бывало такое, приезжали пациенты своим ходом. Были, правда, ограничения в работе с такими «клиентами» в связи с ковидом. Но в их клинике, по возможности, помощь все же старались оказывать.

— Мужики, там девица у меня в такси, может и не ваш клиент, тогда сами разберитесь, — попросил неожиданный визитер. — У меня уже сил нет её терпеть.

— А что за девица? — Дмитрий и сам не мог понять, с чего вдруг вырвался вопрос.

— А шут её знает, — отозвался таксист, определенно обрадовавшись проявленному к его проблеме вниманию. — Пьяная в зюзю. Требовала привезти её именно в эту клинику. Другая была ближе. Говорю, давай туда, если плохо, без разницы где — помогут. Нет, говорит, муж у неё здесь, с поличным поймать должна. Прикрывается дежурствами, а сам с бабами крутит. Сумасшедшая.

Константинов на мгновение прикрыл глаза. Молил Бога, чтобы ошибиться, но вот что-то подсказывало, что сегодняшний «выпад» любимой в её кабинете был только началом. А продолжение ожидается… сейчас.

— Где она? — коротко прозвучал его вопрос.

— Где-где, в машине, — пожимая плечами, сообщил поздний визитер. — Запер я ее.

— Ключи от зажигания где? — а вот сейчас Димка всерьез испугался. — Ключи… — повторил пугающе резким тоном.

Вот если из-за её же глупости с ней что случится, знал точно, себя никогда не простит. Не уезжать надо было, а, там, на месте, разбираться с возникшей проблемой. Тем более отлично знал, что фантазерством Лада никогда не отличалась.

— Да вот… — ничего не понимающим таксистом были предъявлены требуемые ключи. А Константинов почувствовал, как от сердца отлегло. Даже если в машине осталась без присмотра… И сильно перебрала… Вполне могла сейчас уже спать… Правда, маленький шанс на то, что в такси не «мадам» Константинова-младшая всё же оставался. Не пила она ничего крепче шампанского и сухого (за редким исключением — полусладкого) вина. С другой же стороны…

— Дим, ты чего? — в разговор «включился» один из ребят скорой. — Ну, перебрала девица, сейчас наркологию пригласим, к утру в чувство приведут…

— Не надо никого приглашать. Моя это пациентка, — перехватив непонимающий взгляд еще одного неожиданного собеседника, добавил, — Черт, похоже, жена это моя. Ладно, потом как-нибудь. Идемте, — продолжал он, обращаясь к таксисту, — Посмотрим, в каком состоянии. Попробуем освободить ваш транспорт.

А состояние у неё было… не стояния. В буквальном смысле слова. В таком вот виде даже в худшие времена постковидного синдрома не видел очаровательную Ладу. Отец бы сейчас посмотрел на эту прелесть, — мелькнула мысль в тот момент, когда открыл заднюю дверцу автомобиля. На пассажирском сиденье рядом с шофером Лада ездила исключительно с ним.

— О, ты? — и удивление было вполне искренним.

— А ты кого ожидала увидеть? — поинтересовался Дмитрий, внимательнее присматриваясь к жене, пытаясь определить, на сколько та все же в адеквате. — Я сегодня дежурный, если помнишь. Мне же делать нечего, сейчас с твоими тараканами начнем разбираться.

— Руки убери, я сама, — оттолкнула Лада молодого человека, когда тот сделал попытку помочь выйти из машины.

Самостоятельно… Вот как-то сильно сомневался, что самостоятельно у милой Лады сегодня получится сделать даже пол шага. Хорошо, если самостоятельно сможет на ногах устоять. Мало ему истории с отцом, так теперь…

В руки ему практически упала. Успел подхватить. Впрочем, примерно такого развития событий и ожидал, учитывая состояние молодой особы. Просто удивительно, как до сих пор не уснула. На каком адреналине… Впрочем, очень надеялся, что просто стойкий, молодой организм, без какого-либо допинга.

Кто-то из ребят догадался каталку выкатить. Был сейчас благодарен за такую предусмотрительность. Сам, действительно, растерялся. Ну, не готов был к пьянству жены. Тем более, отлично зная, что к спиртному, в целом, равнодушна. Легкое вино, шампанское. Но сегодня в меню точно были другие «вкусняшки»…

— Лежи спокойно, если не хочешь грохнуться, мне еще сюда травматолога не хватало, — тон снова стал непривычно резким. Вот с пациентами себе так разговаривать не позволял. Даже — с проблемными. А тут — молодая, красивая жена…

— Ну, если он красивый, почему нет… — вновь подала голос Лада. Удивительно, что до сих пор держало в сознании.

— Потому что я не хочу потерять боевую единицу в начале дежурства. А если он увидит женщину-панду, боюсь, окажется в психиатрии, — не удержавшись, съязвил Димка, определенно намекая на размазанную тушь жены. Еще один странный момент: где так постаралась, учитывая, что косметикой пользовалась качественной.

— А вдруг судьба моя… — продолжала испытывать его терпение Лада. При этом сделав ещё и попытку, по ходу каталки, подняться. Учитывая же состояние, в котором находилась…

— Да лежишь ты! — успел подхватить её буквально у самого края, не дав грохнуться на кафельный пол. Вот в таком случае, точно, будет судьба сегодня встретиться еще и с травматологом. Просто замечательное спокойное дежурство! — Лада, не будешь лежать смирно, пристегну ремнями и отправлю в психиатрию. Поняла?

— Вам в хирургии палату готовят, — встретили их в помещении работники скорой. По всей видимости, кто-то уже проинформировал коллег о происшествии. — Может все же наркология? — вновь прозвучало предложение.

— Чтобы она у меня прямо там заявление на развод написала? — поинтересовался Константинов, лишь мельком глянув на «советчика». — А может и еще какое заявление, о котором знать не буду, а во вторник утром с поезда прямиком давать показания отправлюсь. Нет, пока с ее тараканами не разберусь, в хирургии будет, под присмотром.

— Зачем в хирургию?! — у неё даже голос получилось повысить. Константинов, медленно вдохнув, также медленно выдохнул. — Я не хочу в хирургию! Я домой хочу!.. — и тон резко перешел на грань плача.

— Тараканов твоих вырезать будем, — с трудом сдерживая раздражение, обронил Дмитрий, с одним из санитаров скорой вкатывая каталку в лифт и нажимая нужный этаж.

Ребята не спрашивали, нужна ли помощь, просто помогали. А кто-то, пока поднимались на энный этаж, позвонил в ту самую наркологию, куда предлагалось её поместить изначально. И на момент, когда с каталки Ладу благополучно переложили на кровать, в дверях появился дежуривший сегодня Верский…

Резко обернувшись на звук открывшейся двери, собираясь отчитать медперсонал за нарушение собственного распоряжения, Константинов медленно выдохнул.

— Андрей Семёнович, вы как здесь? — точно помнил, что никому не звонил. Всё же надеялся справиться самостоятельно. Не готов был решать семейные проблемы коллективно. Воспитан не так.

— Я так понимаю, как и ты, скучно вдруг стало во время дежурства. Думал, у нас на скорой шутники завелись. Моего пациента и — в хирургию. Хлеб отбираете, коллега, — закончил он, обмениваясь с Дмитрием рукопожатием и внимательно присматриваясь к принявшей на постели странную позу молодой женщине.

— Андрей Семёнович, это…

— Сказали уже, — остановил он молодого коллегу отчасти и из-за того, что, показалось, тому неловко от самой ситуации. — И давно у вас вот так? — тон Верского стал резко спокойно-деловым, налет изначальной иронии в одно мгновение испарился.

— Да за четыре года, что вместе, первый раз в таком состоянии вижу, — вполне искренне прозвучал ответ Дмитрия, а вот растерянность скрыть не получалось. — До сих пор ничего крепче шампанского и легкого вина не пила.

— Извините, коллега, но разит от нее далеко не шампанским и даже не дешёвым вином, — обронил Верский, склоняясь над «пациенткой». Пощупав пульс, нахмурился. — Дима, её бы, действительно, к нам, под присмотр. Девочку из этого состояния выводить надо, и — срочно. В ней алкоголя, похоже, в разы больше собственной крови.

Если Верский так говорил, значит лучше не рисковать. И вот тут «выскакивали» бесконечные «но», которые вполне могли привести к катастрофе в плане карьеры молодого специалиста.

— Нельзя ей к вам, Андрей Семёнович. Она — терапевт. Начинающий. И если…

— Терапевт, говоришь, — задержав взгляд на молодой особе, вздохнув, Верский, утвердительно чему-то кивнув, направился из палаты, — Значит наркология приедет к вам, — закончил он с уверенностью, с той же уверенностью продолжая, — Не знаю, молодой человек, как вы будете проводить эти расходы вашего отделения, но девочку оставлять без помощи нельзя. Случаем не в курсе, что она у вас пила?

— Несколько часов назад была абсолютно трезвая. А потом меня рядом не было. До момента появления таксиста, — проворчал он тихо.

Чувство неловкости не давало покоя. Молодость. Житейских проблем ещё не хлебнул, где одноразовое пьянство жены — так, маленькая шалость. На которую и внимания-то большого обращать не стоит. Правда, здесь главное, чтобы не перебрала, как сегодня…

— С чего она у тебя так? — неожиданно переходя на «ты» поинтересовался Верский, наблюдая за сбором требуемых препаратов и оборудования. Правда, из всего оборудования, по крайней мере — пока, предполагалась только капельница.

— А это она, похоже, уже развод обмывать начала, — не удержавшись, съязвил Константинов. — Что смотрите? Сам был в шоке. Мне пять часов назад сообщили о странном желании. Как говорит мой батя — желание любимой женщины — закон и обсуждению не подлежит. Вот теперь решаю, дать ей этот чертов развод или, всё же, для начала мозги промыть.

— Для начала, давайте-ка, молодой человек, её почистим мы, а вы пока позанимаетесь собственными делами, — предложил Верский, решительно подтолкнув молодого коллегу к выходу из палаты, добавив, — И не беспокойтесь, никуда она отсюда не денется, такси по клинике не ходят. А вот если начнут, то здесь уже специалисты другого отделения потребуются… — не особо церемонясь, его выпихнули из палаты.

Да, заняться делом не мешало бы. Благо, подумалось в очередной раз, сегодня дежурство не требовало постоянного пребывания в районе приемного покоя. Не представлял, как смог бы работать, зная, что его Лада…

Двери палаты оставались закрытыми, для него, часа два. Пару раз выбегала медсестричка за какими-то препаратами. Димка с трудом воздерживался от намерения войти. Верский был, в общем-то, прав, вежливо его выставив. Ну, другая у него специализация. Это — первое. И второе, пожалуй, самое главное, там, в палате, в помощи нуждается его жена. Слишком близкий человечек… Происходи всё дома — да, но в клинике…

— Как она? — стоило из палаты появиться Верскому, мгновенно подскочил со стула рядом с сестринским постом, на котором просидел последние минут так двадцать, — Ей легче?

— Мы не Боги, Дмитрий Алексеевич, — тяжело вздохнув, обронил необычный для хирургии специалист. А потом, успокаивающе улыбнувшись, добавил, — Всё с ней будет хорошо, беспокоиться не о чем. Почистили её основательно.

— То есть?

— Дима, извини, что фамильярничаю, но в том состоянии, в котором она у тебя была, ставить капельницу категорически нельзя. Времени для вывода из алкогольного опьянения тоже не было, там отравление организма уже могло пойти, а это — только клиника, что сам прекрасно понимаешь. В общем, напоили рвотными, привели немного в чувство и в надлежащий вид. Уж прости, она бы у тебя завтра всю клинику одной своей мордашкой распугала. Сейчас поставили капельницу. Тоже рановато, но не так опасно. Где-то через час надо будет убрать, девочек твоих предупредил. Больше на её вес не надо.

— А потом?

— А потом будет сон. Часов так на восемь, может меньше, может больше, сказать не могу, у каждого организм на раствор реагирует по-разному, — признался Верский. — Так что, возможно, успеешь еще до её пробуждения с главным объясниться. Хотя… — пожав как-то странно плечами, добавил, — Он у нас человек гуманный, думаю, поймет. Если больше вопросов нет, я к себе. Не дай Бог, что, звони. И сильно утром не терроризируй, а то еще к повторению подвига подтолкнешь.

К повторению подвига… Переступив порог палаты, Константинов, приблизившись к постели жены, несколько минут долго задумчиво смотрел на ту. Да, её не только умыли, но и переодели.

Оглянувшись к заканчивающим манипуляции медсестричкам, попросил:

— Девчат, идите к себе, я здесь сам подежурю.

Спала она или нет, понять не мог. Да и не собирался выяснять. В любом случае, даже если разговор и состоится, то не сейчас. Ей отдых требовался. Если уж Верский сказал о существовавшей опасности… Тот паникером не был. И не таких в чувство приводил за сравнительно короткий срок. Правда, бывали случаи, когда его пациентов всё же приходилось отправлять в специализированную клинику, но там ситуации были совсем аховые… С Ладой… С Ладой, очень надеялся, ничего подобного не повторится…