Шанс на счастье

Глава 29

Инцидент в доме Дорсет стал предметом слухов не только в светских кругах, но и среди обычных людей.

Главной героиней истории была Ираида и никто другой. Любовница императора жестоко обращалась с дочерью и отказывалась выдать её замуж, чтобы сохранить свое богатство.

История представляет собой смесь трех скандалов: красоты, богатства и насилия. Они не могли быть скучными, потому что в них было даже немного романтики и политики.

Это сделало Виттора героем, уже второй раз спасающего человека. Теперь он спасал свою бедную возлюбленную. И эта девушка теперь будет маркизой Дорсет, а также выйдет за него замуж.

Люди также обращали внимание на то, как отреагирует император. Ни одна из сторон не была убеждена, что это уменьшит благосклонность Ираиды. Отношение императора к Ираиде было похоже на заботу о подлом коте, который иногда злился или вел себя ужасно. Однако, что бы она ни делала, он недолго злился. Он горько улыбался, обнимал её и говорил: «Ничего не поделаешь, потому что она глупая женщина».

В результате Император просто вежливо ответил на письмо-петицию герцога. Письмо-петиция касалось просьбы Виттора о разрешении стать опекуном леди Дорсет, как её жениха. В письме маркиза даже не упоминалась. Не было рассказа о битве между Ираидой и Рейлин.

Первоначально именно родители представляли юридическую власть молодого наследника до брака. Так что изначально он не мог быть опекуном своей невесты, пока её мать была жива.

Однако, император молча поставил печать на документе, разрешающем опекунство.

А лично даже высказывался о Рейлин с жалостью:

— Рея — добрый и робкий ребенок. Она очень ведомая. Если бы Ираида дала ей немного сладости, она бы отплатила ей в десять или двадцать раз больше. Это полностью отличается от детей, на которых я надеялся в эти дни. Как я мог не быть шокирован таким обращением с этой маленькой девочкой? Конечно же, Ираида была слишком груба с ней.

А это то, что он сказал об Ираиде:

— У Ираиды вспыльчивый характер, поэтому, если она разозлится, она уже не может видеть, что находится перед ней. Но, это все моя вина. Если бы я действительно обращался с Рейлин как с дочерью, она бы не зашла так далеко. Хотя она сказала, что в этом нет необходимости, я думаю, к этому привело недопонимание между матерью и дочерью.

Это была не его реакция на публике, а скрытая мысль, в которой он признался, находясь со своей дочерью, графиней Селби.

Графиня Селби в свою очередь, написала письмо в котором выражала слова сочувствия и поддержки, в связи со сложившейся ситуацией. Рейлин, показала письмо Виттору, когда они сидели в столовой:

— Я думал, что графиня Селби меня ненавидит. Я понимаю, что она пытается поладить с тобой, но я не думал, что она употребит в своем письме слово «сводные сестры», — сказал Виттор с тонким выражением лица.

— Графиня Селби ненавидела мою мать и Люциуса, а не Вашу Светлость, герцог Ормонд, — с улыбкой сказала Рейлин, — в любом случае, мне не нужно беспокоиться об этих проблемах. Я хочу стать маркизой Дорсет, прежде чем все изменят свое мнение.

— Не усердствуйте до поздней ночи. Физе сказала, что вы просматривали бумаги, пока вчера вечером не погасли все свечи.

— Теперь у нее есть привычка сообщать Вашей Милости о самых незначительных событиях.

— Разве это не потому, что я беспокоюсь о вас? Но… Прежде всего, вам нужно набрать вес. Вы съели только два кусочка.

— О, да.

Рейлин, смущенная, достала из тарелки с закусками небольшую хрустящую булочку из пшеничного хлеба и положила её в рот.

— Дело не только в этом… — герцог забыл, что хотел сказать.

Когда хрустящая корочка у булочки надломилась, горячая начинка вытекла наружу. Рейлин прикрыла рот рукой, собирая пальчиком потекший шоколад.

— … Герцог Ормонд сделал глубокий вдох и продолжил. — Ещё Альфи и Хоард очень беспокоятся, потому что вы всегда оставляете еду. Мне приказали дать вам закуски сегодня. Это безвкусно, да?

— Нет, это вкусно.

— Глядя на вас в эти дни, кажется, что вы все время забываете поесть, даже если рядом с вами есть закуски.

— Да… потому что я к этому не привыкла.

— Сколько вы сможете съесть? — Виттор указал на тарелку.

Рейлин указала примерно на половину после долгих размышлений. Виттор разделил, сгреб остаток и положил себе все сразу в рот.

— Теперь вы можете просто съесть оставшееся и успокоить повара.

— Вы едите все сразу?

— Разве это не закуска?

Рейлин приоткрыла рот и посмотрела на него. Затем она немного рассмеялась и положила одну из закусок в рот. Виттор снова наполнил её чашку травяным чаем.

— Так и что, где и что сейчас делает Люциус?

— Сегодня он вернулся в особняк маркиза Дорсет, — ответила Рейлин. Виттор был немного удивлен:

— Вы знаете, что происходит. Вы впустили их?

— Это дом, в котором он жил. Я не могу удержать его. Моя мать тоже там……. Они будут продолжать быть там. Я просто возьму сейф и свои вещи, а особняк оставлю как есть.

— Рея, я не думаю, что в этом есть необходимость. У Люциуса достаточно богатства….

— Они должны оставаться там, где они сейчас, — Рейлин помешала Виттору даже прокомментировать. Прижав указательный палец к его губам, она приподняла уголок рта и рассмеялась.

Виттор замер, чувствуя тепло её прикосновения и слушая мягкий звон её смеха.

— Мне кажется, теперь я знаю, что, когда вы так смеетесь, у вас появляются страшные мысли, — вздохнул герцог. — Нельзя ни в коем случае переусердствовать. Вы понимаете?

— Да, я знаю.

— Если что-то произойдет или может произойти, пожалуйста, обсудите это со мной.

— Я поняла, — ответила Рейлин все также с улыбкой на губах.

В этот момент служанка постучала в дверь и осторожно открыла дверь.

— Леди Рейлин.

— Хм?

— Мистер Люциус пришел. Он ждет в гостиной.

Лицо горничной было бледным. Виттор встал. Рейлин схватила его за рукав.

— Я хочу встретиться с ним наедине.

— Рея.

— Все нормально. Это не имеет большого значения. Я крикну, если что-то случится.

Виттор посмотрел на нее с тревогой на лице. Рейлин улыбнулась.

Она оставила Виттора и вышла из комнаты. Элис, которая ждала возле выхода из комнаты, поспешно последовала за ней.

— Леди, что вы собираетесь делать? Мистер Люциус здесь….

— Я ожидала, что мы встретимся. Не волнуйся.

— Посмотрите в зеркало, миледи. Я поправлю ваш макияж.

Рейлин на мгновение заколебалась.

На её лице был легкий макияж. Это должно было сделать шрамы и синяки светлее.

— Не делай этого, принеси мокрое полотенце.

— Что?

— Мне нужно смыть макияж.

— Да, госпожа, — Элис ответила с напряженным нервным лицом и поспешно вышла из зала.

Вскоре служанка принесла миску с горячей водой и полотенцем. Она намочила полотенце и передала его госпоже. Та накрыла лицо полотенцем. Она вытерла его один раз, а затем еще раз, изо всех сил пытаясь вымыть лицо. И снова, глядя в зеркало, она педантично убрала макияж.

В зеркале больше не было девушки с весенним лицом.

Рейлин улыбнулась знакомому человеку в зеркале. Той, которой она была в прошлом. Той, которая похожа на смерть. В конце концов, как раз это лицо, которое она носит, когда сталкивается с Лоуренсом.

Чтобы другие не могли подслушивать, Рейлин принимала своих людей только в гостиной. Не то чтобы она не верила в людей Великого Герцога Ормонда, но лучше быть осторожной. Даже бездумно выплеснутая информация может быть опасной.

Рейлин сделала небольшой вдох и открыла дверь в гостиную.

— …..

Люциус сидел, скрестив ноги, на диване в гостиной с закрытыми глазами.

В отличие от Рейлин, он излучал ауру, похожую на ауру Ираиды. Его обворожительная внешность была мила, как у принца, о котором мечтали все девушки, а щеки блестели, как у человека, который всю ночь где-то танцевал. Однако Рейлин могла видеть, что он изо всех сил пытался сдержать свой гнев, который мог вспыхнуть в любой момент.

В прошлом Рейлин так оценивала Люциуса: «Брат Люциус не глупый человек. У него есть политическое чутье и чувство суждения. Однако, свое высокомерие он унаследовал от Его Величества императора и от своей матери с непредсказуемым темпераментом.»

Оба они легко попирали его разум и часто выводили его из себя. Какими бы замечательными качествами он ни обладал, это была серьезная проблема, которая компенсировалась его недостатками.

Безумный император или эгоистичный и жадный император. Измерение власти Люциуса и Дегара определяет это. Но все — таки Рейлин думала, что Люциус сможет преодолеть свои недостатки.

Но она ошибалась.

В конце концов Люциус перестал полностью владеть собой, когда его никто не угнетал. Но не сейчас. У него все еще был контроль, именуемый императором. Так что он не сможет излить свой гнев на Рейлин. Не теперь, когда она была невестой Виттора. Люциус знает, что политика — дело тонкое и сложное.

Несмотря на то, что место императора казалось обладающим абсолютной властью, он понимал, что это положение зависит от баланса сил. Так что, как бы он ни был недоволен, он будет вести себя тихо в присутствии Великого Герцога Ормонда.

Однако голосом, который, казалось, ничего подобного не замечал, Рейлин осторожно позвала Люциуса.

— Ты спишь, брат?

Тем не менее, хорошо, когда тебя считают беспомощной девочкой. Люциус медленно открыл глаза и повернулся к ней. Рейлин вежливо поклонилась ему.

Вместо того, чтобы поприветствовать её, он смотрел в лицо сестры. На брови был синяк, а царапины на виске и подбородке стали багровыми. На запястье виднелась рана, выглядывающая из-под одного из пушистых рукавов. Было больше шрамов в тех местах, которые нельзя было легко увидеть. Рейлин не повернула головы и не прикрыла свои раны.

Наконец Люциус вздохнул:

— Сядь.

— Да.

Рейлин избегала места рядом и села напротив Люциуса.

— Ты слышал новости? Ты был дома?

— Да. Ты собрала свои вещи.

— Да, великий герцог Ормонд сказал, что до свадьбы лучше остаться в его резиденции.

— Я понимаю.

Было бы неправильно начинать жить вместе до брака. Тем более, что Рейлин ещё молода. Но Люциус не сказал об этом ни слова.

— Как дела у матери?

— У нее истерика.

Рейлиг знала все подтексты, содержащиеся в этом единственном предложении.

Особняк будет в страхе, как при эвакуации, и служанки будут молча бродить в ужасе. Ираида, выплеснув свой гнев, теперь лежала в постели, дрожа от депрессии.

— Если сможешь, зайди к ней на минутку, — сказал Люциус, когда Рейлин опустила голову.

— Нет. Я пока не хочу видеть маму. Думаю, это хорошая возможность. Я хотела бы воспользоваться этой возможностью, чтобы разорвать отношения с моей матерью.

— Ты серьезно? — удивленно спросил Люциус.

— Да.

— Рея. Это не решается в спешке. Разве ты не любила свою мать?

— Я люблю её и сейчас, — со стоном сказала Рейлин.

Из всех слов, которыми она обменялась с Люциусом до сих пор, это было единственное предложение, которое она сказала искренне.

— Но это не значит, что я хочу посвятить ей всю свою жизнь. Я хочу быть счастливой с Виттором. Такая удача может больше никогда не прийти ко мне, поэтому я хочу сделать все, что в моих силах. Даже если я не смогу стать благородной великой герцогиней, я хочу, чтобы меня признали женой герцога Ормонда.

— Рея.

— Но это не произойдёт из-за того, что я являюсь дочерью Ираиды. Что бы я ни делала, мир только осудит меня. Ты думаешь, что это правильно?

Решимость Рейлин казалась непоколебимой. Люциус даже не знал, что у нее такая воля.

Рейлин опустила голову:

— И я не хочу снова быть такой несчастной перед Виттором.

— Да, если ты этого хочешь. — Люциус без усилий кивнул.

Ведь права маркизата Дорсет принадлежали Рейлин. Если она выйдет замуж, она также унаследует титул. Люциусу не о чем спорить. В отличие от Ираиды, с самого начала Люциус не сожалел о поместье маркиза Дорсет.

— Да, хочу, — подтвердила Рейлин.

— Тогда что ты будешь делать с особняком? У меня есть несколько вещей там, но я думаю, что мне понадобится некоторое время, чтобы привести их в порядок и переехать.

— Я собираюсь оставить особняк моей матери. Я собираюсь дать вам содержание особняка и деньги, которые не меньше, чем вы тратили до сих пор. Вы с мамой можете продолжать оставаться там.

— Да. Хорошо. Еще немного рано, но поздравляю со свадьбой. Хотел бы я, чтобы ты заранее сообщила мне о своей помолвке.

Рейлин почувствовала горечь на сердце, но незаметно улыбнулась.

— Если бы все не шло так быстро, вы бы объявили о помолвке, когда я вернулся из пристройки.

— …. Думаю да. Я так полагаю.

И тут Люциуса охватила какое-то странное чувство. Быть может что-то случилось? Была ли Рейлин таким ребенком?

Он чувствовал себя неловко. Как только он вернулся в дом маркизата Дорсет, он вспомнил, как жаловался Асгард: Даже до этого мисс Тия была немного странной. Дело не только в том, что ваша мать выставлена в плохом свете. Должно быть, она разработала этот коварный план.

Люциус не думал, что Рейлин знает, как это сделать.

Во-первых, Асгард не заслуживает доверия. Он был хорош только в том, чтобы угождать Ираиде, поэтому он просто отпустил его.

Однако, действительно все происходило в быстром темпе, как будто ситуация только и ждала, чтобы развернуться. Также имеет значение, что Рейлин решила сменить сотрудников еще до того, как это произошло. Благодаря этому все состояние и собственность уже передавались ей. С одобрения императора все будет закончено. Это было бы невозможно, если бы она не подготовилась заранее.

'Рея сделала это…?' — засияла в его голове мысль.

Та, которую знал Люциус, всегда была беспомощной и запуганной. Он знал, что она не плохой ребенок. И что она всегда смотрела по сторонам и жаждала ласки.

Рейлин перед ним теперь выглядела не так. Ее слова были осторожны, и ее отношение было таким же, как и раньше. Лицо со следами побоев было изможденным. Словно намереваясь стать сильной, она так крепко сжала обе руки на коленях, что костяшки пальцев побелели. С её точки зрения было слишком странно говорить, что она разорвет отношения с Ираидой с такой решимостью.

Она выглядела бледной и холодной. Зрачки под опущенными веками были глубокими, как морская пучина. Казалось, что голубая кровь крутится в жилах под её тонкой кожей. Словно сидит в тени конференц-зала и руководит….

— Что ты собираешься делать, брат? — сказала Рейлин, прервав его мысль.

Лоуренс очень нервничал. То, что он представлял вдруг исчезло.

— Я?

— Да. Как долго ты будешь привязан к матери?

— Что ты имеешь в виду?

— Вероятно, никто не сможет этого сказать, но это суждение, которое я могу высказать, потому что я настоящая дочь моей матери и настоящая сестра моего брата.

Рейлин специально выбрала эти слова. Вместо совета она назвала это суждением.

— Никто не нуждается в разорванных связях с моей матерью больше, чем мой брат.

— Что ты имеешь в виду?

— Моя мать, безусловно, получает благосклонность Его Величества императора, но это не та милость, которая нужна моему брату. Потому что ты сын Его Величества, даже без его благосклонности к матери.

— Так..

— Чтобы стать наследным принцем, тебе нужна не милость Его Величества, а законное право.

Лицо Люциуса немного изменилось. Ему всегда было противно слышать, что он родился внебрачным ребенком.

Рейлин заговорила еще раз, прежде чем брат рассердился.

— Единственный, кто может дать это брату, — Ее Величество императрица. Единственным способом признания права наследования лица, не состоящего в браке, является усыновление супругом.

Говоря эти слова, Рейлин подняла голову.