Шашлык из леопарда

Глава 8. СЛЕДЫ НЕВИДАННЫХ ЗВЕРЕЙ

Она прицелилась — еще один "свой" в дальнюю… Вполне логично в ее ситуации.

Десять минут назад она спустилась из номера в совершенно безлюдный бар и вытянула из полусонного бармена пару бутербродов с семгой, эклер и двойной эспрессо. Пробежалась взглядом по бутылкам — и решила, что ни-ни до тех пор, пока не…

Кофе усилил ориентировочный рефлекс, и она приметила приоткрытую дверь темной бильярдной. Бармен удивился, проснулся, пошел включить в бильярдной свет, и сам сложил пирамиду.

Она не повелась. Компания ей сейчас была не нужна. К тому же бильярдная была слишком маленькая, а у нее сейчас, наверно, разило, как от беговой кобылки после десятого круга, в душ она не зашла принципиально и все такое… Может, позвонить Ленке и попросить ее привезти одежку и перспирант заодно? Какое там!.. Ленка, Ленка, теперь ты носитель какого-то страшного вируса, и от тебя нужно будет держаться подальше.

Она катала шары, складывала в уме и на столе разные комбинации — и так пыталась вникнуть в происходивший с ней абсурд и, кроме того, что это Абсурд с большой буквы, ей ничего в голову не приходило. Она упиралась в своем рассудке на незримую стену, билась об нее, как муха, в хорошо вымытое окно, и удивлялась больше всего тому, что первый раз в жизни не может преодолеть какой-то простейший логический барьер.

Она быстро закончила первую партию, сложила пирамиду, вышла на исходную позицию — и прикинула, как ударить, чтобы зашли только нужные шары, а лишние остались…

Что же теперь нужно выбросить из цепочки фактов и предметов, чтобы картинка стала понятной — вот вопрос.

С какой-то стороны ни заходи, ни смотри — первым шаром была эта навязчивая, как бред, "копейка"… просто бред-"копейка". Цезарь и Наполеон с отвалившимися головами, две одинаковых "мазды", легкий ремейк — ремейк-лайт — ментовки с "обезьянником", пришитые крест-накрест красной никтой пуговицы, "копейка"-игрушка на рабочем столе, Ленка "в вагончике", Valencia&vaz-2101, парс Фортуны, дирижерский фрак, пуля вдогонку… и снова "копейка". Странное кладбище автомобилей…. Босс говорит "забудь про нее". Точно, надо забыть. На ней, на этой цепи из случайных звеньев-"копеек" и держится весь абсурд новой реальности.

Еще одно стойкое чувство не то, чтобы пугало, а вызывало раздражение. Дежа вю… Как только она собирала вместе все эти предметы и понятия, выстраивавшиеся в пирамиду натурально шизофренического бреда, сразу возникало дежа вю. Это уже было… Ну, с "обезьянником" — понятно. Может, пустая клетка и придавала всей этой свалке предметов флер дежа вю.

А если откатить в сторону еще и этот шар — ментовку с "обезьянником"?.. Все равно что-то навязчиво давило потусторонней невидимой силой.

Посреди третьей партии возникло стойкое ощущение, что все наоборот… Надо не выбрасывать, а что-то добавлять с полки. Что-то в этой цепи экзотических экспонатов новой реальности она упустила, на что-то не обратила внимание, забыла…

Может, в самом деле пригласить на партию скучающего блондинчика-бармена?.. И вдруг — раз! Она легко представила себя в постели с этим барменчиком, прямо-таки прилипла вся к банальной картинке… Хоть перекрестись… Она отступила от стола, чтобы ее не было видно от барной стойки — и вправду перекрестилась. На всякий случай, как сказала бы мама…

Не сказать, чтобы сразу полегчало, но отвлекло. Отвлекло от движения мыслей, все больше походившего на безнадежный трафик по Кольцевой дороге в час-пик, трафик, упиравшийся где-то впереди в кладбище "копеек".

Она несомненно забыла, забыла что-то важное, что напугало ее на подсознательном уровне, потому-то и забыла. Улику!.. Но сейчас ее было не вспомнить — мозг отказывал.

Предварительное следствие в равной мере поддерживало обе рабочие версии. Первая: она… нет, это они на пару с боссом польстились на неслыханное предложение и ковырнули логово демонов. Может, в Ай-энд-Ай сами не ведали, что за психи-аналитики притаились в скромном подмосковном пансионате. Может, там сумасшедшая гейская компания суперумников анализирует мир за большие бабки, играется с астрологией, каждый раз попадая в точку именно благодаря полной отключке от нормальной реальности… Стоп, тормози!

Вторая версия: есть только один маньяк, это — сам Медведев, и он все устроил, включая гильотинирование императоров в ее ванне, и получается, что это он начал экзотическую, прямо-таки изысканную охоту на нее, конкретно на нее, раньше, чем босс положил перед ней нас стол красную папку с его досье. Значит, он должен был знать, что Ай-энд-Ай "заказало" его у Шнайдер Хант… и возможно, даже знал, что Ай-энд-Ай хочет, чтобы им занялась именно хэдхантер Анна Репина, на которую у, типа, гонконгской Ай-энд-Ай тоже есть досье… Все! Туши свет, великая Матрица видит тебя!

Она не закончила партию и потушила свет.

Она перетерпела и не позвонила Ленке в ту ночь.

А на другой день, прямо с утра, ее скрутило. Месячные накатили на три дня раньше срока. Вдруг и сильно. Диагноз — стресс! Тянуло болью, как не тянуло лет так с надцати. Она не подготовилась… Ничего не было с собой — ни анальгетиков, ни прокладок, ни тампонов.

Она помучилась, позлилась на себя — и не выдержала, плюнула на приказ босса не высовывать носа за ограду. Привыкла идти прямо на боль. Запаслась салфетками, вызвала такси, съездила в ближайший торговый центр и накупила всего, что смогла унести. На обратном пути ее сверлила идея не просто переодеться в новое, но и закопать все старое — дорогой костюмчик, блузку, туфли, все-все где-нибудь в ближайшем лесочке… типа, в неглубокой могиле. Пора было сменить стиль.

Пока доехала до VIP-отельчика, обезболивающее тоже доехало до места. Полегчало. В номере она привела себя в порядок, легла на новое белье — перед выездом попросила сменить постель, приплатила — и наконец-то, неожиданно для себя, выполнила другой приказ босса, который до сих пор преступно игнорировала. Расслабилась.

Все постигается в сравнении. Вчерашняя пустота теперь вспоминалась пустотой уже закрытого мусорного бака… А вот теперь наступила настоящая, стерильная Пустота.

И в этой стерильной Пустоте она опознала как данность третью — самую правдоподобную версию. Это ведь и была рабочая версия шефа. Самая простая и правдоподобная. Нет никаких масонов. Нет никого. Был только один факт — ее незаконное проникновение в помещение, а потом и в компьютеры фирмы. Прощения этому тоже нет, но есть оправдание — она ничего не взломала, не украла никакой секретной информации… просто прогулялась по чужой территории, как кошка, которая гуляет сама по себе. Да, нарушила разные кодексы… но не взяла ничего. И был еще один конкретный и самый неприятный факт — выстрел в нее… Но, может, это стрелял даже не Медведев, а охранник пансионата, хотя что это за пансионат, если охранники с внешностью деревенских алкашей сразу стреляют на поражение… Ракетный объект, не иначе! И босс, наверно, сейчас как раз выяснением этого и занимается.

Она стала пытать себя, а что, собственно, она хотела узнать про Медведева, чтобы потом добраться до его подсознания, взломать его, это подсознание, и склонить?.. Куда? Конкретно к головокружительному контракту с Ай-энд-Ай. Что она собиралась отнять у него?.. Не иначе, как эту дорогую для него, потаенную боль, светившуюся таинственным ночным огоньком на дне его взгляда.

И тут — хлоп! Она представила себя в постели с Медведевым… и уже не прилипла, прямо вся съехала в эту картинку… и в один миг захлебнулась в ней, забарахталась, ловя ртом воздух. Что за чертовщина!

На этот раз перекреститься не захотелось. Она лежала на спине, поверх простыни, и воображала себе всякое, чего не воображала лет так с надцати… Она могла легко признаться себе в том, что он сейчас легонько так и ненавязчиво насилует ее, а она просто расслабилась и получает легенькое такое, ненавязчивое удовольствие… Где всегдашний болезненный спазм в низу живота при первой же мысли об? Где тошнота?

Она уже не удивлялась. Если уж удивляться, так удивляться оптом — всему. Тому, что было и что, наверняка будет, тому, где она и как сюда попала. Сил на такой Большой Взрыв удивления уже не откуда было взять.

Она вспоминала покадрово — как он тогда отстраненно, будто с безвредными привидениями, общался с ментами, как вел машину впереди нее, какой отстраненной от мира походкой шел от машины к кафе, в котором она назначила ему встречу, как сидел перед ней с этими своими пуговицами, сам совершенно не похожий на мужчину, подбирающего себе сорочки, как поглядывал на свои стильные часы Panerai, как двигался, словно обтекаемый, герметически совершенный болид, сквозь беседу, которую она ему навязала… наконец, как ходил по своему кабинету в этом умопомрачительном дирижерском фраке, высокий такой… И даже его борода начинала ей нравиться.

Она рванулась вверх, на поверхность воображения, глотнула воздуху и обозвала себя "дурой".

И резко села на постели.

Получалось, что не она, а он уже успел отнять у нее опору… не отнял, он просто методично разобрал ее прямо у нее под ногами. Что случилось?.. Она огляделась вокруг, ища что-то, не известно что… Не было ее любимой собаки. Куда-то пропала ее охотничья собака одиночества. Вот оно! Она оказалась изгоем, в опасности, но — впервые не одинокой. С ней был босс, Петер Шлегель, на которого она надеялась. Был этот маньяк Медведев, которого она боялась и который ей уже… Они были тут, вместе с ней, оба на пару устроив ей это изгнание-укрытие… А как же подруга Ленка? Ленке не удавалось избавить ее от одиночества. Потому что потому… Может, именно потому что в этой ее жизни она не была бучем?.. Для Ленки она никогда не была ни косячком для расслабухи, ни бучем, а была просто живой подружкой.

Ноль-один. Не она, а он отнял, Медведев отнял у нее то, что для нее было опорой, отнял боевое одиночество. И что он будет с этим ее добром делать?..

Нет уж… Что-то надо срочно сделать самой… До контрольного срока оставалось еще двадцать две минуты, но она включила мобильник.

Ленка! Ленка ей звонила!.. И больше никто.

Она забыла про Ленку! Как она могла забыть про "Ленку в вагончике"?! Ну да! Простая версия босса очень хороша… если бы не этот "вагончик". Все опять в одну секунду сделалось совсем плохо и страшно.

Распотрошить пару тарифных пакетов, подготовить две новых симки… Симок она закупила достаточно — как боеприпасов на трехдневную осаду.

Но сейчас велела себе уложиться в одну минуту, суммарную минуту.

Набрала номер.

— Альлё? — с легким любопытством среагировала Ленка на незнакомый номер.

Никаких "здрасьте":

— Это я. Говори живо, почему ты Valencia?

— Анька, ты? — Удивление уже на пять баллов по, типа, двенадцатибалльной шкале Первого апреля.

— Я спрашиваю, почему ты Valencia?

Три секунды паузы…

— Это у меня кошка была Валенсия… — Семь баллов. — Пока тебя не было… Ань, а что случилось?

— А кто такой ВАЗ двадцать один ноль один?

— Что?! — Уже восемь баллов…

— "В вагончике". Чей это ник, говори быстро!

Еще три секунды потеряно — она следила по часам, приказ босса она готова была выполнять с немецким педантизмом.

— А-а… Ты так бы и сказала… — И сразу же меньше четырех баллов: Ленка, похоже, начала врубаться, что нужно просто отвечать и ни о чем пока не спрашивать свою бешеную подругу. — Это вроде бы Светка Акинфиева из параллельного. Помнишь ее?

— Смутно, — констатировала она. — Чего она к тебе прилипла? И почему "вроде бы"?

— Да она в Канаду давно уехала… ну, типа, ностальгия… искала всех и по "Одноклассникам", и по "Вагончику"…

— Подожди, — оборвала она, время кончалось. — Сиди у телефона.

Она отключилась и вставила новую симку.

— Деньги кончились. Что ты ей рассказала?

— Да много чего. Вспоминали школьные времена… — Все. Ленка вошла в "штиль" и теперь просто разгадывала странный звонок подруги. — Она и про наших спрашивала. Про тебя тоже.

Холод по спине. Мороз.

— Ты ей что про меня рассказала?

— Ну так, в общих чертах, — похоже, не преувеличивала Ленка. — Она писала, что видела тебя в какой-то передаче по телеку… Ты, типа, такая успешная.

Что за черт! В передаче… Почти год назад Петер впихнул ее в короткое интервью для делового новостного блока CNN — финансы, инвестиции, работа иностранных компаний в Москве. Ее загримировали, что шпионку — сделали из нее суперблондинку (парик), не столько умно вещающую про политику ведущих кадровых агентств, сколько рекламирующую попсовые очки. Это был такой супертайный замысел босса — самому побыть в тени, за кадром, а ее прощупать на амбиции… Маскировка тоже была частью его игры — "засвечивать тебя нельзя, но правильно осветить нужно".

И что?! Эта Светка, выскочившая замуж за канадского хохла, смотрит суперделовые новостные блоки CNN?!

— Ты что, не помнишь? — перешла в наступление Ленка. — Я же еще осенью спрашивала тебя.

— О чем?

— Ну, звонила тебе Светка?.. Ты тогда сказала "нет"… Она, вообще, куда-то пропала до весны.

Снежная лавина между лопаток!

— Ты дала ей мой телефон?!

— А что?

— Погоди! Сиди на месте!

Третья симка была внеплановой, но необходимой… У нее дрожали пальцы, она выдавила симку из новой карточки с таким напряжением сил, что прямоугольничек улетел в угол комнаты…

— …Это опять я.

— Что, опять деньги кончились? — невинно поинтересовалась Ленка. — Сколько у тебя телефонов?

Ленка, Ленка! Ты сдала подружку с потрохами, ты прямо подала ее, свою подружку, уже разделанной, практически расчлененной в руки маньяку.

— Все кончилось, Ленка! Ты понимаешь! Это была не Светка из параллельного класса!

— А кто же еще?! — Волна удивления на все десять баллов. — Она тут снова появилась неделю назад, напомнила про юбилей… У нас же в этом году пятнадцать лет с выпускного.

— Где появилась?! Ты ее видела?!

— Нет, она просто писала… как всегда.

— Она тебе даже не предлагала пообщаться по скайпу?

Виноватое такое молчание без всякого удивления…

— Это была не Светка! — крикнула она своей подруге. — Пошевели мозгами и сообрази кто!

— Не поняла, Ань!

Хотя она готова была поклясться, что до Ленки начало доходить.

— Она же ни мне, ни тебе не звонила! Это маньяк! Он просто прикрылся картинкой. Понимаешь, ма-ньяк! — Ее трясло. — По буквам сказать? — Оставалось еще несколько необязательных секунд. — Он, может, сейчас нас слышит…

— Ань, что у тебя? Опять?! — И снова ни удивления, ни обиды… зато — уникальное, не измеримое в баллах Ленкино сочувствие, за которое ей всегда можно было простить все, что угодно.

— Ленка! Это — плохой дайкири! Держись от меня подальше! Ты слышишь?! Держись от меня подальше! Все. Отбой…

Все! Отбой! И симку — в унитаз.

Ленка простит. Ленка поймет… Она еще скажет "спасибо" за это "подальше". Маньяк, он и в Африке маньяк.

Если она останется в живых, она попросит у Ленки прощение. Как всегда… Ленка — настоящая подруга.

Теперь надо найти компьютер и вай-фай. Смешно! Она без нотика, как без оружия на передовой.

Напрячь кого-то из администрации… Для этого Вольфом Мессингом быть не требовалось.

Разгадка должна быть очень простой. Все это нагромождение бреда нужно маньяку, чтобы скрыть очень простую разгадку.

Кто такой Медведев? Зачем ему нужно было взламывать ее школьное прошлое, которое она теперь сама едва помнит… как и все, что происходило до того. До того. До смерти матери… И еще до.

Она не помнила никаких Медведевых. Не было такого однокашника. Точно!.. Не звонить же за уточнением Ленке… А в параллельном классе? Тоже вроде не было. Классом старше был жлобоватый Митёк Рязанов, который ей, как и всем девчонкам, чуть-чуть жутковато нравился своей врожденной, без накачки мускулов, мачовой мощью. Прозвище у него было Кинг-Конг. Потом она врезала ему снизу в челюсть, когда он прижал ее в углу и сразу чуть ребро не сломал вместо того, чтобы ну хоть как-то для начала нежно потискать перед тем, как и так получить в челюсть… Вся любовь сразу кончилась. Был еще Виник… Он же Ростик. Ростик Вилинбахов из параллельного. Ростик, который по ней сох да и сох и которого она так гнусно унизила на выпускном. Вот за что ей точно в аду гореть! Вот какую картинку она хотела бы напрочь стереть из памяти. Ну да, она всегда ходила, как кошка, которая, типа, сама… Не льсти себе! Знаешь, кто ты? Ты — кошка, которая ходит сама под себя… Он, Ростик-Виник, пришибленно таскался следом… Стоп!

Как выглядел Ростик-Виник?.. Вроде пухленький такой… невысокий, только… только что?… да, вот пальцы у него были такие тонкие, длинные, как у пианиста… странно это было.

Она уже добралась до Виника в "Одноклассниках", пересмотрев по ходу все прочие портретные галереи двух классов, выложенные на сайте. Она и сама года два назад решила отметиться в ресурсе — правда, написала на себя чисто шпионскую легенду про банковскую секретаршу и выложила всего пару фотографий — тех же школьных времен.

Вот он, Виник! Память не подвела: у него тоже были выложены только школьные фотографии — пухленький, щекастенький, умненький.

Стоп!

Она отшатнулась от компьютера, будто из него, прямо из экрана, ударил ей в лицо разряд тока и на миг ослепил, тряхнул всю на стуле.

Она вспомнила… Эта фотография, которая стояла там, в кабинете "магистра" Медведева, рядом с его ноутбуком!

Это была ее, Анны, фотография! Вырезанная из групповой классной фотографии, сделанной дядей-фотографом перед выпускным вечером. Вырезанная, увеличенная, слегка размытая в фокусе, отфотошопленная до красоты Лолитовой…

До сих пор, до этой самой минуты страху, как бы ни он подкрадывался к ней в жизни, не удавалось подкрасться так тихо, броситься на нее так внезапно, сцапать всю так безнадежно…

Она продолжала смотреть в экран — но видела не фотогалерею Виника, а красные точки… тюльпаны, прораставшие из экрана ей в глаза с хищной живой мощью канала Discovery…

Она вскочила со стула. Тупо постояла, словно думая, бежать или не бежать… так было с ней там, в кабинете "магистра"… потом села и выключила компьютер — и приказала себе не думать, а только делать.

Мобильник… Что делать с мобильником? Вставить новую симку… Нет, стоп. Сначала проверить старую… Пропущенные: Брагоевич, босс… еще пара совсем не важных… Ленка замолчала. Босс! На ловца и зверь, да не совсем тот.

Теперь полагалось вставить свежую симку и послать условную эсемеску боссу. С этими симками… босс играл в любимые с детства шпионские игры, перестраховывался… а как кстати.

…Звонок от босса — и тоже с новой симки.

— Анна!

— Петер, послушай меня!

Резкий окрик босса — тоже что-то новенькое:

— Нет, сначала это ты меня послушай!

Хорошо. Она готова заткнуться на эти тридцать секунд.

— Слушай внимательно. Есть три "нет", Анна. Слушай. Машина была найдена не на том месте, а на штрафной стоянке. Вся целая… Я всему верю, но она вся целая. Я посмотрел внимательно: у нее задние стекла как совсем новые. Запомни это. Следующее "нет": фирма "Тандем" съехала, такой фирмы нет. Вчера была, а сегодня уже нет. Совсем нет. Даже в интернете. Там коттедж пустой, он полностью освобожден. В нем пусто, Анна. Третье…

— Тридцать секунд, — невольно перебила она, чтобы перевести дух.

— Это уже не важно, но это не третье "нет", — спокойно чеканил босс. — Я повторил запрос. Более подробно и настойчиво. Мои эсбешники оттуда, знаешь, как это… лопухались, да?

— Лопухнулись.

— Так, да. Очень сильно лопухнулись. Кандидат действительно имел отношение к службам. Сложная цепочка. Они извинились. Я связался с заказчиком. Они тоже извинились. Есть отступные, Анна. Немного, но все же компенсация… Анна. Третье "нет" — это больше ничего "нет". Службы обещали разобраться с Медведевым… И вот, видимо, уже есть результат — эта дача стала свободна, они ушли. Мы не знаем, кто они, и знать не должны. С меня тебе бонус и отпуск.

Знал бы босс сколько еще "нет"!

Знал бы "босс", что сейчас каждым этим "нет" вынимает из под нее опоры, будто она — мост между необитаемым островом и материком… Почти то же самое уже успел сделать Медведев…

— Есть еще одно очень важное "нет", Петер, — тихо сказала она, чувствуя нестерпимую сухость во рту. — Ты можешь сейчас приехать ко мне и уделить мне ровно два часа?

Босс взял тайм-аут на две секунды.

— Значит, тебе нужно Анна. Я буду.

Ну, хоть замуж за него выходи, если предложит!

После десятого километра от МКАД по Ярославке босс руками стал держать руль выше, чем обычно. Начал напрягаться.

Она думала поехать самой — плюнуть на все явные и иллюзорные опасности, добраться до своей "мазды" и проехаться. Но впервые за лет так надцать доверилась интуиции, а интуиция советовала заручиться сегодня помощью одного хорошего-мужика-не-сволочи, пусть и немца… тем более немца.

— …Ты вполне уверена, Анна? — не выдержал босс. — То есть ты вполне уверена, что охрана тебя там не запомнила? Я имею в виду, в лицо…

— Петер, не будь занудой, — деловито пококетничала она, а потом и поинтриговала: — Мне сейчас другая память дороже…

До заветного поворота оставалось недолго.

— Теперь направо…

Босс хмыкнул, чересчур даже аккуратно повернул — и взялся за нижнюю часть руля, как держал руль обычно.

Лес, лес, потом вдали — небольшой подъем, знак справа… поле-пустырь, еще не застроенное коттеджами, но скоро…

Лес кончился.

— Теперь налево.

Что это было раньше — просто загадка. Что это, вообще, был за артефакт? Еще недавно действовавший, а ныне уже бывший пост полиции, больше похожий на сельский магазин постройки начала восьмидесятых… Старая милиция? Сельпо? Ангар для ремонта маленьких летающих тарелок, поставленный тут, на отшибе, инопланетянами?

Обшарпанная бетонная коробка со стеклянным фасадом. Бетонная площадка перед фасадом. Разнотравье, торчащее между щербатых плит. Никаких вывесок. Распахнутая дверь.

Она вошла без страха.

Внутри — то же самое, что было видно снаружи. Пусто. Никакого стола. Даже клетки "обезьянника" нет. Выходит, тогда "обезьянник" ей мерещился, как неизбывная боль прошлого…

Только абсолютно непонятного назначения лавка, выкрашенная в такой густой зеленый цвет, будто вся она состояла из окаменевшей краски, так и осталась притороченной к стене. Похоже только эта лавка тут и была всегда… с того дня, когда этот ангар-сельпо вырос, как гриб-дождевик на краю поля-пустыря. Скамейка для "штрафников"… или запасных?

Она пригляделась к полу. Свежие отверстия. В стене — тоже Врете! Был "обезьянник"! Был да сплыл.

Она вошла в виртуальное пространство "обезьянника" и спокойно уселась на лавку, даже не проверив, не грязная она или вообще. Никакого страха. Никакой тошноты!

— Вот так, Петер, — сказала она. — Ты догадываешься?

— Я приближаюсь… — честно и очень точно ответил босс.

Он тоже вошел в виртуальное пространство "обезьянника" вслед за ней и теперь стоял перед, улыбаясь. С такой улыбкой может стоять перед учительницей примерный школьник, первый раз не выучивший урок по уважительной причине.

Она смотрела на человека, стоявшего над ней в виртуальном "обезьяннике" — и не чувствовала никакого страха…

— Ты замечаешь, что здесь даже не пахнет?… Я имею в виду, не пахнет нечистотами… мочой?.. — не постеснялась она. — А ведь давно…

Она не договорила, а босс усмехнулся.

— Пойдем отсюда, — повелела она.

Она встала со скамейки, и они вышли под солнце. Не надо было больше интриговать.

— Это та самая "полиция", Петер, — призналась она. — Хочешь верь, хочешь нет… Наркотой я давно уже не баловалась.

— Да, — доверительно кивнул босс.

Сказать ему, что здесь наверняка установлена камера скрытого наблюдения и работает себе в эту самую минуту?.. И "прослушка" — тоже…

— Ты догадался, каково оно, самое главное "нет" в этой странной истории?

— Я готов тебя слушать, Анна, — весомо смирился босс.

— Это самое большое "Нет". Ты был прав тогда. Нет ничего. Никаких масонов. Нет фирмы "Тандем". Но самое главное, Петер, нет и никакой гонконгской фирмы. Никаких Инвестов-энд-Инвестов… Ты же сам это когда-то предположил. Ты — суперпрофессионал, Петер. Просто мы все повелись… А ничего нет. Есть только моя проблема…

Босс огляделся. Внимательно посмотрел на бессмысленную бетонную коробку, будто тоже подумал про скрытую камеру наблюдения и тоже решил ничего о своем подозрении ей не говорить.

— Они оставили компенсацию, — заметил он про последний достоверный след существования Invest&Invest. — Она твоя.

— А если разобраться, то, конечно, твоя… — парировала она. — Ты просто влип в мою старую историю.

Босс пожал плечами и снова усмехнулся.

— И у меня последняя просьба по этому ордеру. — Она достала листок, на котором было написано имя "Ростислав Вилинбахов", предположительный год рождения и, уже точно, номер школы и год ее окончания. — Попроси собрать инфу по этому человеку. Очень срочно, Петер. На этом должно все кончиться.

Босс взглянул — и кивнул. И убрал листок в карман пиджака.

— Знаешь, какая будет идея, — перешел босс на шепот. — Позвони ему сама и скажи, что дом окружен… Ну, не так резко. Ты же умеешь. Я не думаю, что здесь есть такая уж большая опасность… У одних экстремальные виды спорта. У других есть деньги и есть идеи. Я хочу сказать тебе, Анна: добро пожаловать в век больших детских игр. Я знаю таких людей. Но я не знаю, кому ты так приглянулась.

— Петер, прости, но эта десятка — твоя… — не сдержалась она.

Он посмотрел на нее, покачал головой и сказал:

— Если бы я мог это сказать, как думаю…

— Здесь можно, — подбодрила она его. — Мы в альтернативной реальности.

— Я бы предпочел в обыкновенной…

Босс взял ее за плечи и что-то запретил себе.

— Можно я тебе еще кое-что скажу, Анна? — спросил он.

— Петер… — вздохнула она.

— Я скажу тебе, Аннушка… Дурочка такая, дура ты становишься, когда все в мире происходит, как ты хочешь.

Она приняла. Она, конечно, согласилась. Она внимательно посмотрела боссу в глаза и поняла, что тот очень рад. Рад тому, что никакой "настоящей Штази" не вышло… Мечтать опасно. Мечты могут сбываться.