Шипы смерти

ЭНРИКО

я

Нетерпеливо постучал пальцами по столу красного дерева.

Каззо , я не хотел здесь находиться. Впервые за почти три десятилетия я спал как младенец, а потом это …

Бросив взгляд на Джулио, я едва заметно кивнул ему, отпуская его. Он был с нашей семьей почти пятнадцать лет, но я никогда не держал никого из своих людей в комнате, когда обсуждал дела с другими главами семей.

Мануэль, мой дядя, является единственным исключением. Каззо , который был всего на пять лет старше меня, мне было больно называть его своим дядей. Мы практически выросли вместе, скорее как двоюродные братья.

— Что такого срочного, что не может подождать до завтра, Костелло? Мой тон был раздраженным, но, блин, я оставил музу Боттичелли обнаженной и растянулся у себя дома из-за этого «срочного» просьба о встрече.

Костелло держал в одной руке сигару, его темные волосы и глаза выражали мое раздражение. Вопреки распространенному мнению, Костелло не был итальянцем. Ликос Костелло был главой греческой мафии. С тех пор, как умерла его жена, он большую часть времени проводил на юге Греции со своими детьми. Его младшая, Ария Костелло, больше всего была влюблена в моего младшего сына Амадео. В тринадцать лет он уже считал себя жуликом, когда дело касалось дам. Во время свадьбы Луки ДиМауро с Маргарет Каллахан она даже зашла так далеко, что избила нескольких мальчиков, чтобы защитить его. Это должен был сделать Энцо, мой старший. Семья на первом месте. Всегда.

— Не сердись на меня, — пробормотал он. — Я бы не беспокоил тебя, если бы это не было срочно.

Ликос обычно был не из тех, кто разжигает драму. Он держался особняком и сосредоточился на управлении своей империей и воспитании детей. Его сыновья были такими же старыми, как мои, но его дочь была молода и уязвима.

— Ладно, что такого срочного? Надеюсь, это не ваши дети». Будучи родителем-одиночкой, я слишком хорошо понимал эту уязвимость.

"Нет нет. Они в порядке. Вернулся в Грецию.

Я кивнул, постукивая пальцами и снова думая о рыжеволосой женщине, которую оставил в своей постели. Я не давал Исле спать до раннего утра и был уверен, что она будет там, возможно, еще спящая, когда я вернусь.

Я не осмелился спросить себя, почему я не выгнал ее из своей кровати. Я никогда не позволял женщинам ночевать у меня, но у меня не хватило духу будить эту.

«Корсиканская мафия перехватила мою посылку из Штатов». Он ненавидел французов вообще и корсиканскую мафию в частности.

«Вы планировали пришвартовать его здесь и направиться по сухопутному маршруту в Грецию?» Это казалось странным, но теоретически его груз не должен был находиться так близко к берегу, чтобы его могли перехватить корсиканцы.

«Когда я захочу пришвартовать его во Франции?» - проворчал он. «У корабля возникли технические проблемы, и ему пришлось совершить экстренную остановку. Когда мы были в десяти милях от берега, эти ублюдки схватили лодку.

Ну, это была для вас корсиканская мафия. "Что ты хочешь чтобы я сделал? Я с ними не работаю».

«Но у вас же есть доки во Франции», — заметил он с иронией. «Я собираюсь напасть на них и забрать их обратно. Мне понадобится временный порт здесь, во Франции, и один в Италии для ремонта корабля, прежде чем он продолжит путь в Грецию».

«Это очень много одолжений», — невозмутимо сказал я.

«Я сделаю так, что это того стоит». Черт побери, он бы это сделал.

— Что на корабле? От меня не ускользнуло, что он не упомянул об этом. Когда он промолчал, я прищурил на него глаза. «Лучше не торговать мясом». Хотя я не думал, что так будет.

Его покойная жена работала с жертвами торговли людьми в целях сексуальной эксплуатации; она бы убила его во сне, если бы даже заподозрила, что он был замешан в чем-то подобном, пока она была еще рядом. Никто не знал, как умерла покойная миссис Костелло, потому что все в преступном мире знали, что лучше не спрашивать.

«Это не плоть», — заверил он меня, а затем усмехнулся. «Должен сказать, я нахожу это немного лицемерным, учитывая, чем занимается Ромеро».

Я покачал головой. «Он положил конец этому дерьму». Совсем недавно, но ему не обязательно было это знать.

Он нахмурил брови, и тогда ему, должно быть, пришла в голову одна мысль. «Ну, черт. Я не думал, что многие люди еще смогут меня удивить». Оказалось, что он может. Честно говоря, Ромеро меня тоже удивил. Всего несколько недель назад он пришел ко мне с просьбой устроить брак между его младшим сыном и Данте Леоне. Когда я рассказал ему о своем условии — прекратить торговлю плотью, — он признался в том, чем занимался последние несколько лет. Он симулировал свое участие, чтобы легко устранить тех, кто был на самом деле. Этот человек был чертовски великолепен, хотя это заставило меня задуматься, что побудило его изменить свое мнение. «Я не думал, что в нем это есть».

Я пожал плечами, не разделяя этих чувств. — Хорошо, а что на корабле?

«Наркотики и оружие».

«Двадцать процентов гонорара», — сказал я ему. «Десять вперед и десять, когда вы получите посылку обратно».

Он недоверчиво рассмеялся. «Проклятые итальянцы».

«Проклятые греки».

— Хорошо, договорись.

Мы тряслись от этого. «Ария все еще увлечена Амадео?» — размышлял я, поддразнивая.

Он закатил глаза. «Тебе лучше держать своих сыновей подальше от моей дочери. Тот, кого она хочет убить. Тот, за кого она хочет выйти замуж. Ни то, ни другое неприемлемо».

Я усмехнулся. «Лучше держать ее взаперти в Греции». Слава богу, у меня не было дочерей, о которых можно было бы беспокоиться.

Прошел еще час, прежде чем я вернулся домой и поднялся по лестнице, дергая галстук и представляя, как я возьму богиню Боттичелли - в своей постели, на ее руках и коленях. Я слушал ее стон и кричал:

Я внезапно остановился. Кровать была заправлена, комната освежена, и запаха женщины, которую я трахал часами, нигде не было.

— Мануэль, — проревела я, взволнованная тем, что еще не забралась в кровать и не нашла рай между бедрами рыжеволосой богини.

Моя правая рука – и по совпадению мой дядя – вошел в комнату так, будто ему было все равно. И он, вероятно, этого не сделал, что только еще больше усилило мое разочарование.

«Где женщина?»

Его брови нахмурились. «Какая женщина?»

— Тот, кто здесь спал, — стиснул зубы я, стиснув зубы.

Его бровь взлетела вверх. — Ты никогда не позволяешь им ночевать.

Моя челюсть сжалась так сильно, что я услышал скрип зубов. Почему он должен был указывать на очевидное? «Я позволил этому переночевать», — отрезал я. — Где она, черт возьми?

— Откуда мне знать, нипоте ? Он закатил глаза. — Я только десять минут назад пришел.

Мои брови нахмурились. "Куда ты ушел?"

Он пожал плечами. «Появилась эта сука Донателла. Мне пришлось отвезти ее обратно в психушку.

— Донателла была здесь? Мой голос был устрашающе спокоен, но под этим спокойствием грохотала моя ярость. Он кивнул в подтверждение. «Она пришла до или после того, как женщина ушла?»

— Должно быть, было после, — пробормотал он, но по выражению его лица было ясно, что он не знал. «Я не видел здесь женщины. Если бы эта сука-психопатка увидела ее, она была бы мертва.

Подозрение пробежало по моей спине, но у меня были проблемы посерьезнее, чем у богини эпохи Возрождения.

Донателла! Будь она проклята, потому что ее дерьмо — последнее, что мне сейчас нужно.