Ширдак весёлый человек

ЖИЛ ДА БЫЛ ШЫРДАК

Эту песенку Яртыгулака пел сам Яртыгулак. Настроение у него было развеселое. Знать, проучил какого-то прохвоста.

Яртыгулак шагал по проселочной дороге, и песенка его была похожа на песню жаворонка.

Вдруг он смолк. На обочине дороги, на бугорке, стоял человечек ростом на полшапки меньше его самого.

— Салам! — сказал Яртыгулак, очень удивившись маленькому человечку.

— Салам!

— Послушай, дружище! Я — Яртыгулак, а ты-то кто?

— Меня зовут Шырдак, — ответил маленький человечек.

— Значит, ты — колпак с матерчатым верхом?

— Так оно и есть.

— Куда же ты путь держишь?

— Иду продавать козу.

— А где коза?

— Меня догнал один и спросил: «Не поменяешь ли ты козу на козленка. Тебе легче его будет гнать. Я ответил: «Поменяю».

— А козленка ты поменял на петуха, петуха на яйцо, яйцо на иголку… Я эту сказку знаю.

— Я петуха на яйцо не менял! — обиделся Шырдак. — Я его сменял на зайчонка, а зайчонка на эту прекрасную шапку, которую все называют «шырдак».

— Ты, выходит, не только козу сменял на шапку, но и променял свое имя?

— Твоя правда, Яртыгулак. Уж лучше называться Шырдак, чем Гирденек.

Тут переводчик должен вмешаться в беседу двух маленьких человечков и объяснить читателям, что «Гирденек» на туркменском языке означает «Коротышка».

— Уж не кажется ли тебе, Шырдак, что, поменяв имя, ты стал выше ростом? — спросил Яртыгулак.

— В том-то и дело, что кажется! — признался Шырдак. — Давай померимся.

Они повернулись спиной друг к другу, и Шырдак, чувствуя, что он меньше, потянулся, потянулся, встал на пальчики и оказался Яртыгулаку ровня.

— Вот видишь!

— Я все вижу, — ответил Яртыгулак.

Они рассмеялись и сели посидеть.

— Яртыгулак, я слышал, ты великий любитель странствовать, — начал беседу Шырдак, — вот и скажи мне, не знаешь ли ты такого места, где бы мы с тобой люди крошечного роста — могли поиграть игрушками? Ведь все игрушки такие огромные. Очень мне хочется найти такой велосипед, с седла которого я мог бы достать до педалей.

— Лучше ездить на машине. А еще лучше на самолете. Быстрее, — сказал Яртыгулак.

— Зато на велосипеде никого утруждать не надо, возразил Шырдак. — Сел и поехал куда хочется. — Далеко ли на велосипеде уедешь?

— Дорогой Яртыгулак! У тебя дела неотложные и срочные. Ты вразумляешь взрослых людей, у которых совести нет, а мое дело — утешать ребятишек. Но что это? Я слышу плач. Опять обидели маленького человека. Бегу на помощь. До встречи!

— Подожди, Шырдак! Только познакомились, и уже надо расходиться. Приходи ко мне в гости. Я живу возле старого тутовника. Приходи сегодня вечером.

Шырдак развел ручками.

— По вечерам дети часто капризничают, а это значит, что у меня много работы… Ну, что же он так кричит?

И Шырдак бросился бегом, не разбирая дороги.

Плакал маленький мальчик. Ребята постарше сломали у него лук.

— Играл в батыра, а плачешь, как девочка! — рассердился Шырдак.

Маленький мальчик смахнул слезы рукавом и стал озираться.

— Я здесь, — сказал Шырдак, поднимаясь на носки.

— О! Какая удивительная штучка! Словно настоящий человечек. А шапочка-то, шапочка! — радовался мальчик, забыв о сломанном луке.

— Я не штучка. Меня зовут Шырдак.

— Шырдак?

— Да, Шырдак. А тебя как зовут?

— Меня зовут Дурдыли! — Глаза у мальчика блестели: ведь надо же, какие игрушки бывают — говорят, двигаются, спорят. — Можно тебя в руки взять?

— Возьми! — разрешил Шырдак и взобрался на подставленную ладонь.

Дурдыли поднес маленького человечка поближе к глазам, чтоб хорошенько рассмотреть, а Шырдак прыгал, распевая песенку:

— А давай и вправду дружить! — предложил Дурдыли, подумал и добавил: — Если ты взаправдашний!

— Я взаправдашний! — Шырдак проскакал на одной ноге, потом на другой.

— Упадешь! — испугался Дурдыли.

— А со мной ничего не случится! — шумел расшалившийся Шырдак. — Я уже с дерева падал, с ослика падал!

Дурдыли опустил Шырдака на землю и вдруг опечалился.

— Ты что губы надул? — удивился Шырдак.

— А мы правда друзья? — спросил Дурдыли.

— Конечно, правда.

— Значит, ты пойдешь к нам домой?

— А что в доме делать?

— Играть. Хочешь, я тебе книжку почитаю. Я уже умею читать.

— Ладно, — согласился Шырдак, — пошли читать книжку, если она интересная.

Это была книжка сказок. Они раскрыли ее наугад, и Дурдыли прочитал сказку о царе с ослиными ушами. Цирюльник, которому приходилось стричь и брить царя, знал эту страшную тайну, и она его тяготила. Он не мог ею поделиться. За разглашение тайны царь грозил отрубить голову. И тогда бедный цирюльник прокричал свою тайну в пустой колодец. Прошло время. Возле колодца вырос камыш. Один пастух смастерил из камышинки дудочку, и дудочка ему, а потом и всему миру поведала тайну об ослиных ушах царя.

— Поучительная сказка, — сказал Шырдак. — А ты, Дурдыли, умеешь хранить тайну?

— Конечно, умею.

— Это очень хорошо. Запомни, Дурдыли: если ты кому-нибудь расскажешь о нашей дружбе, я исчезну.

— Как исчезнешь?

— А вот так.

И маленький человечек исчез.

— Шырдак! Шырдак! — отчаянно закричал Дурдыли.

— Вот он я. Не шуми! — Шырдак стоял на том же самом месте и зажимал уши.

— Только не исчезай! — взмолился Дурдыли. — Я буду нем как рыба. Хочешь, я прочитаю тебе самую любимую свою книжку про Карлсона? В ней даже конца нет, а все равно ее читаю.

— А куда же девался конец?

— Братишка разорвал. Его в ясли носят, он совсем еще маленький. Но эта книжка и без конца интересная.

— А тебе хочется узнать, чем вся эта история заканчивается?

— Еще как хочется.

— Тогда давай на время распрощаемся, — предложил Шырдак. — Может быть, мне удастся раздобыть новую книжку.

Шырдак исчез, а Дурдыли тотчас бросился вон из дома. С ним случилось самое настоящее чудо! Он, Дурдыли, — друг маленького волшебника человечка. Рассказать о Шырдаке мальчишкам — не поверят. И Дурдыли сел на велосипед и поехал на конюшню, где работал его отец. С отцом Дурдыли крепко дружил.

— Папа! — закричал Дурдыли издали. — Папа, я нашел себе нового друга. Он будет жить в нашем доме.

— Кто же это — твой новый друг? — спросил отец, нисколько не удивившись.

— Это такой человечек. Я не знаю, как тебе объяснить. Помнишь, у нас есть книжка без конца… В этой книжке у мальчика, по имени Малыш, был друг Карлсон, который жил на крыше. Он прилетал к Малышу на моторчике…

— У тебя тоже, что ли, свой Карлсон объявился? — спросил отец.

— Не Карлсон, а Шырдак. Такой маленький-маленький. Его на ладонь можно взять. Поехали, я тебе его покажу. Он, правда, не велел рассказывать о нашей дружбе, но я никому и не рассказывал, только тебе… Ну, поехали! Скорее!

— Хорошо! — согласился отец. — Поехали.

Они положили велосипед Дурдыли в коляску мотоцикла и поехали домой.

— Шырдак! — закричал Дурдыли, вбегая в свою комнату. — Где ты, Шырдак?

Маленького человечка в комнате не было.

— Может быть, он еще не вернулся? Он пошел за книжкой.

— Дурдыли, ты выдумываешь интересные сказки, — нахмурился отец. — Только зачем ты отвлекаешь людей от работы? Я тебе сегодня поверил, а в другой раз — пусть ты хоть слона приведешь домой — не поеду смотреть.

— Папа, но он же был! — в отчаянии воскликнул Дурдыли и увидел на столе книгу. — Смотри, папа.

Это была книга про Малыша и Карлсона, совсем новая книга, с концом.

— Он приходил! — захлопал в ладоши Дурдыли.

— Он сдержал свое слово!

Отец вертел в руках «Малыша и Карлсона».

— Чудо, и только! Как твоего дружка зовут?

— Шырдак!

Дурдыли стоял, опустив голову, и крупные слезы текли по его щекам.

— Что случилось? — забеспокоился отец.

— Шырдак слово сдержал, а я не сдержал. Не сохранил тайну. Теперь Шырдак больше никогда ко мне не вернется.

— Тут уж ничего не поделаешь, — отец обнял Дурдыли. — Дал слово — держи. Слово мужчины должно быть крепким.

Дурдыли прижимал книжку к груди и кивал головой, боясь сказать хоть слово; ему хотелось сдержать слезы, а заговоришь — расплачешься, как маленький.

Шырдак пришёл к Яртыгулаку в гости. Возле старого тутового дерева стоял крошечный домик. Дверь была притворена, а к двери приставлена палка: это означало, что хозяина нет дома.

Шырдак собирался уходить, но вдруг заметил на земле прочерчена стрелка. Через несколько шагов он нашёл ещё одну стрелку. Видимо, Яртыгулак указывал место, где он теперь находится.

От стрелки к стрелке Шырдак пришёл к высоченному забору, которым был огорожен сад Аман-аги. Стрелка упиралась в одну из досок. Шырдак налёг на эту доску, и она отодвинулась.

Сад был огромный. Деревья урюка ломились от спелых сочных плодов.

Бац! — возле ног Шырдака упал крупный, как яблоко, абрикос.

Шырдак задрал голову. Ну конечно, это забавлялся Яртыгулак.

— Что ты делаешь на дереве в чужом саду? — удивился Шырдак.

— Дожидаюсь тебя.

— Меня?!

— Шырдак, ты — лучший друг маленьких детей. Зови их сюда. Я отрясу эти прекрасные плоды. Пусть малыши полакомятся.

— Яртыгулак, но ты же знаешь, Аман-ага необыкновенно жадный человек. Говорят, что зимой у него не выпросишь снега.

— Вот мы его и накажем. Собак я усыпил, а сам Аман-ага сегодня в городе. Скорее же созывай свою весёлую армию.

Шырдак покачал головой.

— Мои друзья чужого не возьмут.

— Но посмотри, что делается! Деревья согнулись под тяжестью плодов. Аман-ага не сможет убрать — такой обильный урожай. Половина урюка сгниёт прямо на деревьях.

— Нет, Яртыгулак! Твоя затея неудачная. Ты лучше устрой так, чтоб Аман-ага сам пригласил детей в гости.

— Ладно! Что-нибудь придумаю. — Яртыгулак спустился по стволу на землю. — Пошли ко мне в гости.

— Я бы рад, но чует моё сердце — маленькая Менгли в большой тревоге. Спешу на выручку.

Шырдак надвинул поглубже шапку и свистнул. Тотчас опустилась на землю птица горлица. Шырдак сел ей на спину и улетел.

Бродячая собака схватила цыплёнка. На собаку кинулась с отчаянным криком наседка, наседке на помощь выскочила из дома Менгли. Собака бросила цыплёнка и пустилась наутёк.

Цыплёнок, распустив одно крыло, бился в пыли.

Менгли горько заплакала: она не знала, как спасти бедного цыплёнка.

— Слёзы не помогут, — сказал тоненький голосок.

— Помогут лекарства и уход.

Девочка оглянулась — никого.

— Это я с тобой разговариваю. Смотри не наступи на меня!

Менгли поглядела под ноги и увидала маленького человечка в смешной шапке.

— Ты — Шырдак?

— Я — Шырдак.

— Ты пришёл мне на помощь?

— За дело, Менгли! Отыщи какую-нибудь старую шапку или лоскут старого одеяла и сделай цыплёнку гнездо.

— Вон тот тельпек на чучеле подойдёт?

— Это то, что надо, но первым делом нужно напоить цыплёнка. А кормить его нужно мелко нарезанным яйцом и отрубями.

Пока Менгли поила раненого из пиалы, готовила гнездо и еду, Шырдак принёс всё необходимое для лечения: камышинку, мумиё и рыбий жир. Камышинку привязали к сломанной ноге, мумиё — замечательное лекарство гор — развели в воде и дали больному, а рыбьим жиром смазали раненое крыло.

Каждое утро появлялся Шырдак во дворе дома Менгли, а на четвёртый день сказал:

— Ты теперь сама научилась лечить! Цыплёнок скоро поправится. Прощай, Менгли.

— Спасибо тебе, Шырдак! Возьми себе на память от меня.

И подарила маленькому человечку крошечный кушак, который сама сплела из шёлковых ниток.

Шырдак подпоясал халат и погляделся в пиалушку с водой. Очень он себе понравился. Тут прилетела во двор горлица. Шырдак сел ей на спину и улетел.

Долго ещё Менгли провожала внимательными глазами каждую горлицу: надеялась увидеть маленького человечка.

А цыплёнок и вправду выздоровел, вырос и превратился в пёструю курочку.

Менгли тоже выросла и стала ходить в школу. Пёстрая курочка всякий раз провожала девочку от порога дома до калитки, а встречая из школы, провожала от калитки и до порога дома.

Денгли простудился и заболел. Сны ему снились путаные. Будто едет он по Самарканду на арабском белом коне, въезжает на холм Улугбека, смотрит в телескоп на Луну, а на Луне отец на тракторе пашет. Потом начинал сниться город Тула. Но не сам город, а Музей оружия. Гуляет он по музею и видит табличку: «Экспонаты руками не трогать», но он тайком нажимает на курок ружья. Гремит выстрел… И тут сон обрывался. Денгли с криком садился на постели, прибегала тотчас мама и принималась упрашивать, чтоб её мальчик выпил лекарство.

— Оно горькое! — Денгли отталкивал лекарство и стакан с водой, притворялся, что засыпает, и вправду засыпал. И снова снился ему всё тот же сон.

Денгли не удивлялся. Ему недавно подарили значки: «Самарканд» и «Оружейный музей в Туле». Но он струсил, когда вместо Самарканда и себя на белом коне увидал вдруг маленького человечка в чудной шапке.

— Ты что маму изводишь? — закричал человечек.

— Сумел простудиться, умей лечиться!

— А кто ты? — спросил осторожно Денгли.

— Неужели не узнаешь?

— Наверное, ты — Шырдак. Но Шырдак — добрый, а ты — кричишь.

— Я и есть добрый. Я хочу, чтоб ты скорее выздоровел. Зови маму и выпей лекарство. Подарков за такое геройство я тебе не обещаю, но обещаю рассказать сказку.

Денгли недолго думая позвал маму и выпил лекарство. Мама потушила свет и потихоньку вышла из комнаты. Она очень удивилась тому, что Денгли вдруг стал таким послушным. А Денгли уже потихоньку звал своего нового друга.

— Шырдак! Я выпил лекарство! Где ты?

— Я здесь, — сказал Шырдак, усаживаясь на край подушки. — Лекарство ты выпил хорошо, теперь слушай. — И рассказал Шырдак сказку.

В давние времена жил один старик. Ничего у него не было, кроме старухи да облезлого ишака. Старик собирал в песках дрова, продавал на базаре, тем и кормились.

Однажды брёл старик по пескам и увидал вдали два достигавших неба вихря: белый и чёрный.

Подошёл он поближе, чтобы рассмотреть получше, и вдруг белый вихрь обернулся белой змеёй.

Белая змея подползла к старику и сказала человеческим голосом:

— О, старик! Я могу обернуться чем угодно. Сейчас я стану иголкой, а ты быстро спрячь меня в карман. Чёрная змея — мой заклятый враг. Когда она промчится мимо тебя, вынь иголку из кармана, и тогда я исполню любое твоё желание.

Старик согласился помочь беглянке.

— От белой змеи, от чёрной змеи, пусть я стану иголкой! — сказала белая змея заклинание и обернулась иголкой.

Старик быстро поднял сё и спрятал в карман.

Тут подлетел к нему чёрный вихрь, превратился в чёрную змею и спросил:

— Эй, старик, была тут белая змея?

— Нет, — ответил старик.

— Правду говори, не то плохо тебе придётся! — зашипела чёрная змея.

Старик, чтоб избавиться от неё, взмахнул наугад рукой:

— Не знаю, что это было, но там пролетал какой-то белый вихрь.

Чёрная змея тотчас обернулась чёрным вихрем и умчалась в погоню.

Старик достал иголку и сказал:

— Твой враг улетел.

Иголка превратилась в змею.

— О, мой спаситель, проси у меня что хочешь.

— Да мне ничего такого не надо. Разве что пусть дрова сами погрузятся на ишака, а ишак пусть идёт впереди меня без понуканий.

— От белой змеи, от чёрной змеи, пусть желания старика исполнятся! — повелела белая змея.

И точно. Дрова погрузились сами, а ишак, весело цокая копытами, затрусил к дому. У стен города, которые были воздвигнуты из семи накатов глины, встретилась им царская дочь. Она сидела в золочёном паланкине, который был установлен на белом верблюде. При виде ишака, который трусил без всяких понуканий впереди своего хозяина, царская дочь приказала слугам остановиться и обратилась к старику с речами:

— По всему видно, что этот ишак прошёл науку. Скажи, старче, кто его так выучил?

— А кто ты такая будешь? — спросил старик.

— Я царская дочь.

— Если так, не стану я отвечать. Не придётся тебе по нраву мой ответ, ты велишь меня повесить.

— Отвечай без страха, — сказала девушка.

— Ну, если хочешь, знай: его этому научил голод.

Царская дочь продолжила свой путь, а соглядатай тотчас донесли царю:

— Твоя дочь разговаривала со стариком, торгующим дровами.

Царь рассердился и приказал схватить старика.

Приволокли беднягу во дворец, и царь, не разбирая дела, повелел:

— Дать нечестивцу плетей и выгнать прочь из города.

Палачи старика выстегали, стражники стариковскую развалюху подожгли, а старика со старухой вытолкали из города взашей.

— Старче, что с тобой приключилось?

Бредут они по пескам, а навстречу им белая змея.

Отвечает старик:

— Наш царь из-за пустяка побил меня и прогнал из своей страны. Построила бы ты мне дворец. Пусть он будет из мрамора, а на четырёх башнях по углам посади золотых петухов, да чтоб они кукарекали. А тамдыры поставь всё-таки за стеной, снаружи.

— От белой змеи, от чёрной змеи, пусть желание старика исполнится! — повелела белая змея.

Объявился в пустыне мраморный дворец, зажили в нём старик со старухой припеваючи.

Однажды поехал царь на охоту и увидал в песках мраморный дворец. Повернул. коня назад, собрал своих стражников и повелел:

— Некто, не спросясь моего величества, на моих землях построил дворец. Ступайте, схватите нечестивца и доставьте пред мои очи. А если вздумает сопротивляться, принесите мне его отрезанную голову!

— От белой змеи, от чёрной змеи, с согласия старика, пусть эти воины скачут задом наперёд до царских покоев.

Всё тотчас исполнилось, как наколдовала белая змея.

Ввалились стражники задом к царскому величеству в его царские покои, и упал начальник стражи в ноги своему повелителю:

— Не приведи бог такого врага! Нет, мой царь, враждуй с ним сам. Мы его и не видали, а с нами вон что приключилось.

— Дармоеды! — затопал ногами царь, надавал начальнику стражи тумаков и с визирем направился к мраморному дворцу.

Увидал их старик и сказал белой змее:

— Ну вот, явился с визирем.

— Что мне с ними сделать? — спросила белая змея.

— Тебе видней, — опять ответил старик.

— От белой змеи, от чёрной змеи, с согласия старика, пусть царь превратится в ишака, а визирь в ишачонка. Пусть, крича по-ослиному, семь раз обегут они вокруг стен мраморного дворца!

Царь и визирь приняли ослиное обличье и пустились с рёвом бегать вокруг дворца.

Жена старика в это самое время пекла хлеб в тамдыре. Когда ишаки пробегали мимо неё, она, не зная, что это царь с визирем, отгоняла их палкой. Пробежали ишаки семь кругов и стали.

— От белой змеи, от чёрной змеи, с согласия старика, станьте прежними! — повелела белая змея.

Обернулись ишаки визирем и царём.

— О, почтенная белая змея! — попросил старик. — Назначь им самое скромное пропитание, и пусть они отныне бродят по земле, нигде не находя приюта, как желали этого для других. Пусть на себе познают, где добро, где зло!

На следующий день Денгли прилежно пил лекарство, и ночью к нему пришёл Шырдак и рассказал ещё одну сказку.

Было то или нет, жил на свете пастух, пас коров. Была у него жена, глинобитный домик и корова. Жена доила корову и квасила молоко, а пастух делал сыр и сушил его на крыше. Однажды пастуху показалось, что сыр крадут.

Устроили они с женой засаду. Много ли, мало ли прошло времени, смотрят — летит кривой ворон, сел на крышу и принялся клевать сыр.

Поймал пастух ворона, хотел голову ему скрутить, но тот взмолился:

— Не убивай меня, много чего дам тебе. Приходи завтра к моему дому, а дорогу к нему любой укажет.

Поверили муж и жена словам Кривого ворона и отпустили его.

На завтра пригнал пастух стадо в селение и пошёл искать дом Кривого ворона.

Идёт, идёт, видит — пасётся отара овец.

— Чьи это овцы?

— Кривого ворона! — отвечают чабаны.

— А где он живёт?

— Ступай этой дорогой! Встретишь табунщиков, у них спросишь, как дальше идти.

Пошёл пастух указанной дорогой. Видит, табуны коней пасутся. Спросил у табунщиков:

— Чьи это лошади?

— Кривого ворона.

— А где его дом?

— Пойдёшь по этой дороге, встретишь стада верблюдов, там узнаешь.

Пошёл пастух указанной дорогой и увидел стада верблюдов.

— Чьи это верблюды?

— Кривого ворона! — слышит в ответ.

— А как найти его дом?

— Иди так-то и так-то.

Разыскал пастух дом Кривого ворона. Встретил его хозяин отар, табунов и стад сердечно. Каких только яств не отведал пастух. Беседа у них была — отдых душе, о многом поведали друг другу.

На прощание подарил Кривой ворон пастуху скатерть.

— Скажи только: «Раскройся, скатерть, раскройся! Наполнись кушаньями!» — и на скатерти появится всё, что твоей душе угодно. А как насытишься, скажи: «Закройся, скатерть, закройся!»

Вернулся пастух домой и говорит жене:

— Мой руки, садись есть!

— А что же мы будем есть? Я ничего не готовила, — отвечает жена.

Пастух руки вымыл, сел на ковёр, положил перед собой скатерть и сказал:

— Раскройся, скатерть, раскройся! Наполнись кушаньями!

Скатерть раскрылась, а на ней чего-чего только нет!

Поели, пастух и говорит:

— Закройся, скатерть, закройся!

Скатерть и свернулась.

— А приглашу-ка я завтра царя в гости со всеми его придворными! — догадался пастух.

— Оставь свою затею! — взмолилась жена. — Отнимут они у нас такое чудо.

— Сказал, значит, позову! — заупрямился пастух. — Я достал эту скатерть.

Позвал он на пир царя и вельмож. Пришли они, расселись, положил пастух свою скатерть на ковёр и сказал:

— Раскройся, скатерть, раскройся! Наполнись кушаньями!

И явились перед царём и его вельможами удивительные яства на всякий вкус.

Наугощались гости и ушли. А придя во дворец, царь приказал двум стражникам:

— Ступайте и заберите у оборванца чудесную скатерть! А вздумает сопротивляться, отрежьте ему голову!

Пришли стражники к пастуху и отняли чудесную скатерть.

Делать нечего, поплёлся он к Кривому ворону. Пришёл и жалуется:

— Отнял у меня твою скатерть наш царь.

Дал ему ворон ишака и научил:

— Скажи ему: «Хых!» — и он вместо навоза насыплет золота.

Сел пастух на ишака и поехал домой, а дорога его проходила мимо царского дворца.

«От греха подальше!» — подумал пастух, стукнул ишака пятками и крикнул на него: «Хых! Хых!» — ибо таким окриком подгоняют всех ишаков.

Тут и принялся ишак сыпать золото. Царь увидал такое чудо, отнял у пастуха и этот подарок Кривого ворона.

Назавтра бедняга пастух поплёлся к ворону. Идёт и плачет.

— Кто тебя обидел? — спрашивает Кривой ворон.

— Отнял у меня ишака наш царь.

Насупился ворон, но дал пастуху третий подарок — расписной сундучок — и научил:

— Стоит тебе произнести: «Откройся, сундук, откройся! Выйди, с колотушкой, выйди!» — выскочит из сундука человек с колотушкой и всякого забьёт до смерти. А решишь, что довольно потехи, только скажи: «Уймись, с колотушкой, уймись!» — человек тотчас спрячется.

Несёт пастух сундучок под мышкой, и одолевает его сомнение:

— Ну может ли в таком маленьком сундучке поместиться человек, да ещё с колотушкой?

Решил испытать.

Поставил сундучок на холм, сам в канаву спрятался и кричит издалека:

— Откройся, сундук, откройся! Выйди, с колотушкой, выйди!

Выскочил из сундучка человек с колотушкой, огляделся — нет никого, один пастух в канаве, и кинулся бить пастуха.

— Уймись, с колотушкой, уймись! Закройся, сундук, закройся! — закричал пастух.

Человек с колотушкой спрятался в сундук, пастух подхватил его и пошёл прямиком на царёв двор. Поставил сундучок на видном месте, сам спрятался и крикнул из укрытия:

— Откройся, сундук, откройся! Выйди, с колотушкой, выйди!

Человек с колотушкой выскочил из сундучка и давай бить царя, визиря и придворных. Да так разъярялся, что и дворец разрушил.

Лишь тогда пастух крикнул ему:

— Уймись, с колотушкой, уймись! Закройся, сундук, закройся!

Сундук закрылся. Пастух нашёл свою скатерть, забрал ишака и, вернувшись домой, созвал пир на весь мир.

Зажил он с той поры счастливо и безбедно, нуждающимся помогал, голодных кормил досыта.

И осталось после него доброе имя.

На третий день Денгли выздоровел. Но Шырдак опять пришёл к нему и рассказал весёлую сказку.

Было то или нет, в древние времена жил человек по имени Келев. Однажды дала жена ему денег и наказала:

— Пойди на базар, купи масла.

Келев взял сушёную пустую тыкву для хранения масла, сел на ишака и поехал на базар.

Купил масла, а на обратной дороге решил, что пора бы отдохнуть.

Слез с ишака, поставил тыкву с маслом на землю и стал думать, к чему привязать ишак». Место было голое, ровное, ни кустика, ни травинки. Увидал Келев тыкву, обрадовался и привязал ишака за горлышко тыквы.

"Вот ведь я какой догадливый», — подумал Келев и лёг на землю.

Ишак постоял-постоял, задрал голову, заревел и пошёл себе, поволок за собой тыкву. Келев пустился вдогонку. Вот уж, кажется, не уйти беглецу, а ишак как припустит!

Прыгала тыква с бугорка на бугорок, да и раскололась на мелкие кусочки, а ишак скрылся с глаз долой.

Делать нечего. Пошёл Келев на поиски. Встретился ему человек.

— Ты моего ишака не видал?

Встречный понял, что перед ним простак, и решил разыграть его:

— Видал.

— Где?

— Он теперь во дворце, его на должность кадия взяли.

Недолго думая, Келев направился к кадию домой, выволок его на улицу и закричал:

— А ну, пойдём!

Люди увидали скандал, окружили кадия и Келева, стали спрашивать.

— Келев, куда ты его тащишь?

— Домой. Это ведь мой ишак. Я его привязал к тыкве с маслом, а он удрал. Тыква разбилась, масло пролилось. Что же, я и своего ишака должен лишиться? — поведал свою историю Келев и опять закричал на кадия. — А ну, пошевеливайся!

Кадий не знал, что ему и делать: люди смеялись, а Келев напирал.

«Лучше уж от него откупиться», — подумал кадий и заплатил за ишака, за масло и за тыкву.

Келев взял деньги и пошёл восвояси. Тут один из приближённых кадия пожадничал:

— Неужели этот простак унесёт столько денег. Надо их выманить у него.

Забежал вперёд, сел на дороге с двумя арбузами. Один арбуз разрезал и ест. А Келева мучила жажда. Приближённый кадия отрезал кусок и угостил его.

— Оказывается, вкусно! — сказал Келев.

— А этот арбуз ещё вкусней, — говорит обманщик. — В нём к тому же жеребёнок вынашивается.

— Сколько же стоит твой арбуз? — спросил Келев.

— Его цена равна стоимости одного ишака.

«Какая выгодная сделка, — смекнул Келев. — И поем сладко, и заведу коня вместо ишака».

Купил он арбуз, а обманщик напутствует его:

— Покуда домой не придёшь, арбуз не разрезай, не то жеребёночек убежит.

Несёт Келев арбуз, как полный кувшин воды, да и споткнулся.

Выскочил арбуз из рук, ударился оземь и треснул.

Случайно в том месте заяц на дневке спал. От шума проснулся и наутёк.

«Так это ведь жеребёночек мой удирает!» — подумал на зайца Келев.

Повздыхал-повздыхал и домой поплёлся.

Увидала его жена, спрашивает:

— А где масло?

В сердцах Келев ответил ей:

— Глупая женщина, у меня жеребёнок убежал, а у тебя масло на уме.

Поведал о своих злоключениях, и жена сказала ему:

— Ну и дурень же ты у меня!

Все эти рассказы о Шырдаке, которые вы только что прочитали, я напечатал в газете. И однажды ко мне пришел незнакомый человек.

— Я ваш читатель, — представился он мне. — Хочу вам рассказать о своей встрече с Шырдаком.

— Насколько я знаю, Шырдак показывается только детям.

— Так я и собираюсь рассказать Вам о своем детстве, — улыбнулся читатель.

Я пригласил его на ковер и угостил зеленым чаем. История моего читателя была правдива, и я записал ее и вставил в эту книгу.

— Меня зовут Мейлис, — так начал свой рассказ мой новый знакомый. — Мой отец был охотником. Однажды он принес в хурджуне существо, похожее на козленка. Это был маленький джейран. Отец нашел его одинокого в степи: видимо, с матерью его случилась беда. В эти дни у нашей козы, по счастью, родились козлята, и джейрана подпустили к ней. Коза сначала его отгоняла, а потом сжалилась: напоила молоком и облизала. Было у козы три козленка, стало четыре. Мы все любили джейрана, и он тоже был с нами ласковым. Но прошло лето, миновали осень и зима, и однажды весной джейран убежал утром в степь и ночью не вернулся. Коза жалобно блеяла, а я даже плакал. Помню, среди ночи проснулся. Мне почудился голос: «Не горюй! Вернется твой джейран. Я сам его пригоню». И верно, на третий день джейран вернулся. «Кто же это со мной разговаривал ночью», — думал я и, ничего не придумав, решил, что это был какой-нибудь добрый волшебник.

Джейран наш, погуляв на свободе, переменился. Когда я хотел его обнять, он настороженно отступал.

— Если еще раз убежит, не вернется, — сказал отец и привязал джейрана на веревку.

Прошло какое-то время, и к нам приехали гости.

— Завтра я угощу тебя мясом джейрана, — сказал отец своему другу.

Ночью я долго не мог заснуть. И вдруг в лунном луче я увидал маленького человечка в смешной шапке.

— Меня зовут Шырдак, — сказал он. — Что же ты лежишь? Разве ты не знаешь, какая беда ждет твоего друга джейрана? Для этого разве привел я его из степи?

Я вскочил, хотел разглядеть человечка, но он исчез. Тогда выбрался я потихоньку из дома, пробрался в загон для скота и снял с джейрана веревку. Почесал ему на прощание за ухом, прижался к нему и услышал, как гулко бьется его сердце.

Помню, как убегал он в степь. Занималась заря, легкая пыль взлетала из-под быстрых ног джейрана. Горько мне было и радостно.

Вот что услышал я о Шырдаке от Мейлис-ага. Помещая его рассказ в своей книге, я, признаться, надеюсь, что откликнутся и другие читатели, которые видели Шырдака, а может быть, и дружили с ним.