Школа Хизер Блоссом. Часть 3

Глава десятая. Незримый голос

Туман кончился внезапно. Только что ничего не было видно, и тут же дымка осталась позади. Элинор обернулась, потом посмотрела вверх. Насколько хватало глаз, туман стоял стеной, очерчивая границу Страны Вечного Лета.

Здесь было ярко. Причудливо и пестро, словно Элли оказалась в мультфильме. Она прошла по траве, прикоснулась ладонью к коре дерева. Все было обычно, но во много раз прекрасней, чем земной мир.

Она взглянула вниз - ее одежда тоже преобразилась. Школьная форма исчезла, теперь на Элли было длинное волшебно-прекрасное голубое платье с лиловой нижней юбкой и серебристой вышивкой. Элинор подобрала подол, уже прикидывая, что убежать в нем будет затруднительно. Волосы тоже отросли почти до бедер и непривычно тянули голову назад.

«Я как будто дома… Вернулась из опасного и тоскливого путешествия», — подумала Элли.

Король ждал неподалеку, с интересом наблюдая за ней, но не торопил. Элинор сама обратила на него внимание.

— Вы хотели, чтобы я вам чем-то помогла? Что это?

Король скучающе посмотрел куда-то поверх ее головы.

— Я бы не стал спешить. Да и тебе спешка не понравится, — он улыбнулся, будто самому себе, — сначала я бы посмотрел, насколько ты сильна.

Он взглянул прямо в глаза Элинор, пронзительно и немигающе, почти не скрывая своих чувств.

— Я ведь обещал, что ты встретишься со своей матерью. Она там.

Он показал рукой за деревья. Элли пригляделась, но далеко не сразу поняла, что король имеет в виду. Далеко за лесом высилась хрупкая серебристая башня.

— Вы хотите, чтобы я пошла туда? — неуверенно спросила Элли, уже прикидывая про себя, сколько времени это займет.

Король нетерпеливо передернул плечами и медленно прошелся перед Элли, рассыпая свет на изумрудно-серебряную траву.

— Ну разумеется нет. Если ты захочешь, башня сама окажется здесь. Если ты пойдешь к ней, как человек, она только отдалится.

«Как Элис в Волшебной стране, — подумала Элли. — Там тоже нужно было бежать вдвое быстрее, чтобы остаться на месте».

— Я хочу… — ответила Элли, впиваясь глазами в высокую треугольную крышу.

Король только рассмеялся.

— Как я понял, мать твоего отца, смертная, обратилась к фейри с просьбой, — король стоял поодаль, уверенный, что девушка его слушает.

Элинор продолжала смотреть на башню, в глубине души понимая, что ничего не изменится.

— Это невозможно, — сказала она, сдаваясь. — Я не могу преодолеть расстояние силой мысли.

Король рассмеялся еще громче.

— Разумеется, для смертных это действительно так не работает. Но в моем мире законы именно такие. Сила, как ты выразилась, мысли… а проще говоря, воля бессмертного решает все. Ты уже осознала, что с тобой сделала бабка, пытаясь защитить?

Элли обернулась на него, еще не признавая поражение, но промолчала. Правителю Благого Двора не нужен был ответ. Он наслаждался растерянностью девушки.

— Она обратилась к кому-то, и тебе стерли последнее, что давало силу — память, что ты фейри, — Король улыбался с явным превосходством. — Скорее всего, старуху пугали твоя воля и жажда жизни, сильный характер, гордость, страсть…

Каждое новое слово Король выплевывал с еще большим раздражением и брезгливостью.

— Возможно, она боялась, что ты уйдешь, как и ее сын. Или что выдашь себя людям, и тебя начнут преследовать. Я не знаю. Но магия, которую на тебя наложили, лишила тебя… тебя самой. Вот такая ирония.

— Мне можно избавиться от этого? — спросила Элли.

Король уставился на нее зелеными, как незрелый крыжовник глазами. Потом особенно заливисто расхохотался, запрокидывая голову назад.

— Ты это спрашиваешь у меня? Ты полагаешь, я буду тебе помогать? Это ты мне поможешь.

— Вы меня обманули… — беспомощно произнесла Элли.

Король перестал смеяться. Теперь он выглядел оскорбленным. Резкой походкой он обошел Элинор и снова замер.

— Я никогда не лгу. Я Свет. Не моя вина, что ты не можешь просто подойти к месту, где я заточил твою мать. Ты почти так же слаба, как и твой отец. Он тоже не может ее найти за столько-то лет!

— Тогда и я не буду вам ни в чем помогать! — отрезала Элли решительно, направляясь к стене тумана.

«Я еще дешево отделалась. Он поиздевался надо мной, развлекся, но я в любой момент могу вернуться. — до сероватой дымки было рукой подать, — а с бабушкой я поговорю. Он точно говорит неправду!»

В какую бы сторону Элли не делала шаг, перед ней неизменно оказывался Светлый Король, преграждая ей путь. Сначала Элли ощущала только раздражение, через минуту — досаду, а потом — отчаяние и панику. Девушка металась на крошечном пятачке леса и не могла ни вернуться через Вуаль, ни пойти дальше по миру бессмертных. Окончательно запыхавшись, она остановилась.

— Теперь ты поняла, насколько воля и мысль сильнее телесной оболочки? — почти ласково спросил Король.

«Он хочет преподать мне урок? Я не просила!» — Элли с удовольствием бы вцепилась в белесые полупрозрачные волосы Правителя, но достать до него не могла. Едва она поворачивалась к Королю, он ускользал, оставляя после себя тихий звон колокольчика и брызги росы.

— Я хочу, чтобы ты запомнила меня милосердным и справедливым, — отметил Король, когда Элли окончательно смирилась с поражением. — Я показал тебе место, где спит вечным сном твоя мать. Не моя вина, что ты не можешь туда добраться. Я сдержу обещание и скрою силу моего наследника ото всех. Он сам проявит ее со временем, по своему желанию.

Король опять медленно прошелся поодаль от Элли, словно опасаясь пока приближаться.

— Я даже не буду стирать ему память, чтобы он помнил о тебе. Как тебе подарок?

Элинор подняла на Короля глаза.

«Что он имеет в виду? Я же сейчас уйду отсюда!» — вслух девушка ничего не сказала.

— Но мне нужна твоя помощь. Ты мне ее обещала. Свою часть договора я выполняю.

— Я ничего не буду делать, пока не доберусь до той башни! — упрямо сказала Элинор.

Король развел руками в длинных, свисающих до земли рукавах.

— Попробуй…

Элли снова посмотрела вдаль. Высокая башня серебрилась за деревьями. Показалось ли девушке, что она стала будто ближе? Элинор сорвалась с места и побежала сквозь деревья. Она почти летела над землей, едва касаясь травы, и снова взмывала вверх. Башня приближалась, Элли уже могла разглядеть резную светлую дверь и серые выпуклые камни стен.

«Этого не может быть… — невольно подумала Элли. — Я не могла бежать так быстро».

Ответом ей был довольный смех Короля, зазвучавший словно в самой ее голове. Элли упала. Упала лицом в траву, больно ударившись всем телом о землю. Она лежала навзничь, сотрясаясь от внезапно накативших рыданий, уже понимая, что опять предала себя. Невольно и неосознанно, но от того не менее подло. Она мыслила, как человек.

Элли встала, уцепившись пальцами за ствол дерева. Башня снова виднелась далеко у горизонта, словно Элинор и не начинала путь к ней.

Король стоял неподалеку, наблюдая за девушкой почти с сочувствием.

— Думаю, ты сделала все, что смогла. — произнес он. — Но я не могу позволить тебе пытаться до бесконечности. Сейчас твоя очередь выполнять часть договора.

Элли молчала, не желая смириться. Но Королю, похоже, не нужны были слова.

— Я даже объясню тебе, почему мне нужна именно ты, — довольно продолжил он. — Никто не мог и надеяться, что у Темнейшей Королевы будет ребенок. Подобным нам просто нет равных для заключения брачного союза.

Король замолчал, и Элли поняла, что он вспоминает Грэма. Взгляд Правителя подернулся мечтательной дымкой.

— Твой отец… — продолжил фейри, — из тех, на ком лежит… благословение Богов. Ушедших, спящих и забытых, но могучих до сих пор.

— Где он? — воскликнула Элли. — Или вы опять меня обманете?

Король покачал головой почти печально.

— Если бы я мог заполучить этого смертного в свою свиту, может быть я не тронул бы и твою мать. Но она забрала его, околдовала, покорила, увлекла мраком. Я разочаровался.

— И захотели отомстить? — саркастично спросила Элинор, уже не задумываясь, что Короля не стоит злить.

Как ни странно, он утвердительно кивнул.

— Да. Я вечность был готов на это положить. Меня никто не вправе отвергать, тем более, какой-то смертный. А он не просто отверг мое покровительство, любовь и дружбу. Он предпочел мне моего же злейшего врага, Королеву, с которой у меня вражда древнее звезд!

— Может, хватит хныкать и жалеть себя?! — Элли уже было почти все равно, что будет дальше. Страх перед Королем сменился брезгливым презрением.

Светлый фейри бросил на девушку ответный, полный отвращения взгляд.

— Если бы в тебе не было твоих возможностей, я преследовал бы тебя намного меньше, — признал он. — Но ты рождена в день силы…

Элли вяло слушала, почти не понимая смысла слов.

— Ты родилась в день месяца, которым управляет Луна. В день недели, которым управляет Луна. Под созвездием, которым управляет Луна. И в Новолуние, — голос Короля звучал почти благоговейно. — Ты рождена от невозможного союза темной фейри и смертного, которого благословили Боги. Тебя не может быть, но ты есть!

«Пусть болтает, — подумала Элли. — Мне нужно возвращаться.»

Она обернулась. Туман был совсем рядом. Элинор незаметно сделала небольшой шаг к Вуали.

«Если я рвану изо всех сил, то успею проскочить».

Король медленно проследил за ее взглядом.

— Думаю, ты не уйдешь отсюда так просто. У нас договор.

— Тогда мне бы хотелось закончить побыстрее…

— Похвально, — улыбнулся Король. — Пришло время рассказать, что именно от тебя требуется.

Внезапно он нахмурился и вскинул голову, словно услышал что-то. Для Элинор вокруг стояла тишина, прерываемая лишь шелестом листвы и слабым птичьим щебетом.

— Мне нужно пролить твою кровь на древний алтарь. — голос Короля прозвучал очень буднично. — Всю, до капли.

Элли уставилась на него.

— И полагали, что я соглашусь? Вы поклялись не вредить мне!

Король опустил глаза и изобразил на лице скорбь.

— Не припомню… Я клялся не прикасаться к тебе. Свое слово я сдержу.

— Ты проклятый безумец! — Элинор бросилась в сторону Вуали.

«Это как фильм ужасов, а я героиня… — мысли были очень медленными, как тянущаяся от подошвы кроссовка жвачка. — В начале фильма умирают все, красивые и умные… Если я сейчас споткнусь и буду в слезах ползти по земле, то я точно жертва. Ну уж нет!»

Элли не споткнулась. Король невесомо взмахнул рукой, даже не глядя на девушку. Элинор ощутила, что ее горло перехватило незримое лассо, и вцепилась в ворот блузки, пытаясь нащупать его. Пальцы пронзали пустоту, а невидимая веревка продолжала сжиматься, лишая возможности вдохнуть. Король мягкими движениями подтягивал девушку ближе к себе. Только когда Элинор захрипела и упала на колени, он замер, с удовольствием рассматривая ее лицо.

— Я добрый, значит все, что я делаю есть добро, — довольно произнес он. — Я хочу, чтобы ты знала, это все на благо бессмертному народу. Разве это не высокая честь для полукровки с перекрытой силой?

Элли едва различала перед собой фигуру Светлейшего Короля, перед глазами метались черные мушки.

«Сдайся, — произнесло что-то совсем рядом. — Опустись на землю и умри».

Элли протестующе замычала и, пошатываясь, встала на ноги. Губы Короля брезгливо дернулись, он слегка нахмурился и снова натянул невидимую веревку.

— Даже сильнее, чем я предполагал… — пробормотал он.

Элли вздрогнула всем телом, словно в начинающейся агонии. То ли вслух, то ли мысленно, но она смогла издать последний вскрик: «Помогите!» Ветер унес его в сторону и растворил в себе. Король не мешал, он стоял неподалеку и наблюдал.

— Элинор! — новый голос зазвучал не внутри ее головы, но словно бы издали. — Слушайте меня!

Король тоже услышал голос. Он недовольно вскинул голову.

— Не мешай мне! У нас был договор. Она моя!

С кем бы Король не разговаривал, его собеседник не думал подчиняться.

— Элинор! — голос был явно мужской, едва слышный, но властный и полный мощи. — Подчините его себе. Его истинное имя Гвалхгвин.¹

— Молчи! — Король слегка ослабил веревку на шее Элли. — Бессмертные не прощают предательства.

Элли наконец-то смогла вдохнуть. Она исподлобья посмотрела на Короля. Глаза у нее слезились, в горле першило, но тем страшнее прозвучал ее голос:

— Гвал…х…гвин?

Король напряженно смотрел ей в лицо, словно опасаясь чего-то. Потом расслабился и негромко рассмеялся.

— Ты даже не знаешь, как распорядиться этим знанием. Если бы мне было известно твое истинное имя, ты сама перерезала бы себе горло.

— Убирайся… — прохрипела Элли. — Повинуйся мне… Гвалх…гвин.

Король опустил руку. Невидимая веревка исчезла. Не обращая внимания на девушку, Король поднял голову к высоким кронам деревьев.

— Ты первым предал наш договор. Я буду мстить!

Он обернулся на Элинор.

— Я еще найду способ получить власть над тобой, и твоей матерью. То, что он открыл тебе мое истинное имя, ничем тебе не поможет. Ты слишком слаба и глупа, чтобы одолеть меня. Но пока… живи.

Король сделал несколько шагов в сторону и растворился в воздухе. Некоторое время Элли глубоко дышала, приходя в себя. Потом прислушалась, но вокруг было ни звука.

«Может быть, это мой отец?» — с надеждой подумала она.

— Кто ты? — голос Элинор прозвучал совсем слабо. — Где ты?

Тишина и безмолвие.

— Благодарю тебя, — Элли склонила голову перед неизвестным спасителем.

Мысли уже возвращались в привычное русло.

«Надеюсь, времени прошло не много. Хороша я буду, если вернусь в школу, а там прошло двести лет! А с бабушкой надо поговорить».

Сомнения развеялись почти сразу. Когда она вышла из тумана, впереди маячили знакомые ворота замка, плотно обмотанные цепями. Вышедший навстречу привратник, сумрачно рассматривал ее, пока открывал многочисленные замки. Элли только молила про себя, чтобы финодири не догадался о случившемся или не начал расспрашивать, зачем она уходила.

«Обошлось… — подумала она, идя по каменистой тропе в сторону общежития. — Пора бы мне поумнеть».

— Не к лицу молодой девице ходить без сопровождения, — отметил темный фейри ей в спину. — Когда Благой Двор шляется по кустам, это понятно. Но вы…

Элли хотела было огрызнуться, что он вообще мало что знает о приличиях, девицах и тому подобном, но не нашла сил. Горло немилосердно болело, и даже пожаловаться кому-то казалось невозможным.

Хотелось отвлечься. Увидеть что-то понятное, знакомое, дружелюбное.

«Если не сейчас, то когда?» — подумала Элли и пошла через парк в сторону школы.

Когда она преодолела охранные Щиты и вошла в круглое помещение Башни, там стоял привычный гул. Кто-то разговаривал, кто-то мужественно читал… Элли это было непонятно, она предпочитала спальню или тихую библиотеку. Она прошла дальше, выбирая место, где сесть, к какой компании присоединиться.

Как нарочно Дебора Баркли была здесь и даже в центре внимания. Племянница директора сидела за круглым столиком и раскладывала что-то вроде пасьянса на картах Таро. В «Хизер Блоссом» из мантики преподавали только руны, но некоторые студенты привозили инструментарий из дома.

— Кому погадать? — негромко спросила Дебора, поднимая голову и сталкиваясь взглядами с Элли.

Неожиданно для себя Элинор сделала шаг навстречу. Впоследствии она размышляла, что заставило ее? Интерес к будущему или это проявила себя внутренняя тьма, в которую Элли пока не верила? Хотелось доказать, что Дебору она не боится.

— Я хочу! — выпалила Элли.

Дебора не удивилась.

— Садись, — она улыбнулась, и Элли почти поверила в ее дружественный настрой.

Элинор опустилась на стул, чувствуя, как сзади выстраиваются наблюдатели. Деб преувеличенно тщательно перетасовала колоду и начала выкладывать по одной карте. Элли смотрела на цветные картонки, не вполне понимая, что они значат. Таро всегда были для нее не более чем красивыми картинками.

— А ты многим нравишься, — сказала Дебора почти удивленно. — Но сама боишься… Какая-то женщина рядом с тобой в прошлом, блондинка со светлыми глазами. Это из-за нее ты такая. А сейчас рядом с тобой есть друг… хмм… внешность не буду описывать, но совпадает.

Дебора слегка исподлобья посмотрела на Элли хитренькими глазами. Элинор промолчала, но выдержала взгляд.

«Словно цыганка на ярмарке в праздник, — подумала она. — Напускает таинственности, только выглядит это дешево»!

— Очень серьезный и осмотрительный, — продолжала Деб.

Каждую новую карту она подносила близко к лицу, чуть ли не водя по ей носом.

— Постепенное развитие отношений… усиление чувств… интересно. Проверка временем и ситуациями. А в будущем…

Она достала третью карту и уставилась на нее.

— Чувство, которого нет и быть не может. Отказ от принципов! — Дебора подняла глаза на Элли. — А ты не так проста.

Следующую карту она рассматривала совсем недолго.

— Тебе для отношений нужен праздник. И подарки. Так вот, подарков будет много.

— Кому же не хочется праздника? — пробормотала Элли, чувствуя на себе слишком много любопытных взглядов.

— Я бы предпочла тайну, — в тон ей ответила Дебора. — Это куда интереснее, чем напоказ.

«Ты себе цену набиваешь?» — хотела съязвить Элли, но все же промолчала.

— Дальше… — Деб выложила пятую карту. — Что тебе мешает… ох же! Да ты реально корыстная! Используешь людей в своих целях и сбегаешь…

— Я не такая! — перебила ее Элинор.

Дебора ни капли не смутилась.

— Такая-такая. Не хочешь выполнять никакие обязательства. Крутишь мужчинами как хочешь, — Дебора иронично посмотрела на Элли поверх сложенных у лица рук. — Я тебя скоро уважать начну.

Элли впилась ногтями в столешницу, почти представляя на ее месте податливо-мягкое тело нахальной Деб.

— Прекращай уже этот фарс! Ты просто сидишь и сочиняешь!

Дебора покачала перед ней указательным пальцем.

— Что выпадает, то и озвучиваю. Вроде, никто не возражает, — она слегка обернулась вокруг.

Элли решительно сжала губы.

— Допустим… И чем все кончится?

— Кончится… — Деб медленно достала очередную пеструю карточку. — Не скоро. Хммм.

Она нахмурилась.

— Вот доказательство, что я тебе не вру. Ты очень счастливая. У тебя все сбудется, все самое смелое и невозможное из всех твоих желаний, — Дебора осмотрела карту, словно не веря. — Абсолютно все! Ты словно рождена для счастья. И любить тебя будут как в романе.

— Дебби! Потом мне погадаешь, — крикнула сбоку старшекурсница и сама же первая рассмеялась.

Дебора почти торжествующе улыбалась, откровенно рассматривая Элли.

— Тебя будут любить, а ты только позволять это, — она достала новую карту и улыбнулась еще шире. — Но счастье придет через боль, даже жестокость. Как тебе это?

— Мне не нравится, — одними губами прошептала Элли.

Деб безразлично пожала плечами.

— Кто тебя спрашивает? Судьба… Ты должна что-то потерять прежде, чем получишь любовь. Это хорошо, а то ты больно наглая.

— Нет! — Элли сжала зубы, уже едва сдерживаясь, чтобы не нагрубить. — Я не такая!

Дебора уставилась на нее подчеркнуто удивленно.

— А какая? Еще хуже?

Остальные студенты молчали. Так натуралисты не вмешиваясь наблюдают, как в живой природе сильные едят слабых. Племянница директора достала восьмую карту.

— Чего-чего, а денег у тебя будет… — протянула она. — Горы. Поделишься?

Элли очень хотелось съязвить что-то умное, но именно сейчас в голову ничего не приходило.

— Но… опять через мужчин, — продолжила Деб, поднося карту к глазам, — через старшее поколение, наследство или брак. Не лично твои, значит.

Элли снова не нашла, что возразить.

— И последнее… — Дебора скорчила совсем уж загадочную мину. — Чем сердце успокоится… Хоть бы несчастье… хоть бы несчастье…

Она достала карту и бросила ее на стол.

— И ты не наглость ходячая после этого?

Элли взяла карту. Кажется, это была Девятка Кубков, по крайней мере именно они изображались рядом с пухлым мужчиной, лицо которого лучилось восторгом и негой.

— И что это? — спросила Элинор, — показывая карту столпившимся вокруг студентам.

— Удовольствие, — ответил кто-то сбоку, и его поддержал другой голос, — удача. Владыка счастья.

Элли лыбнуласьи встала.

— Ну… тогда я забираю его с собой.

Деб вскочила следом.

— Эй! Как я без полной колоды? Мне ее дядя подарил. Ты нормальная?

Элли, сделав несколько шагов к выходу, обернулась. Мысль, что мастеру Баркли придется еще раз тратиться на белобрысую дрянь поколебала ее удовлетворенность.

— Хотя, забирай, — Элинор со смешком вернула карту владелице, — тебе счастье точно нужнее.

— Значит, теперь ты знаешь истинное имя Короля? — практично спросила Агни.

Она сидела на кровати Брианны, по-мальчишечьи расставив ноги и, наклонившись вперед, сверлила Элли взглядом.

Элли снова почувствовала себя на допросе — память возвращалась к последней поездке в Магистериум — но скрывать от подруг происходящее уже не было ни моральных, ни физических сил. Бессилие перед Светлейшим Королем и своя наивность и доверчивость пробуждали что-то незнакомое — пламя, растущее в центре груди, порывающийся выйти наружу гнев. Элли боялась этого нового чувства.

Сложнее всего было рассказать подругам даже не про покушение на свою жизнь, не про боль и ужас надвигающейся смерти, не про отчаянную попытку найти маму, а про свою глупую доверчивость.

«Он пообещал оставить Грэма в покое, — сказала тогда Элли, шмыгая носом от избытка эмоций, и Брианна обняла ее, прижимая к себе. Агнесс только выругалась, но Элли поняла — это про Короля, а не про нее саму. — А теперь, что мы будем делать?!»

Сама того не осознавая до конца, она искала в подругах родительскую поддержку.

На вопрос Агнесс Элли только кивнула. Из легенд она знала — раскрытие имени может служить спасением, и неизвестный голос иного мира призывал ее подчинить себе врага, но что делать с этим знанием, она не понимала. Сердилась еще больше, чувствуя, что держит за кончик очень важную нить — потяни, и распустится весь узор, но только больше запутывалась в происходящем.

— Может, он теперь побоится приходить? — Бри кружила по комнате, нервно хватая и перекладывая вещи, точно стремясь сделать уборку, но ничего особо не менялось. — Или Драммонду рассказать… Ты ему доверяешь?

Элли замотала головой, отвечая на первый вопрос, но поняла, что это могут неправильно истолковать.

— Не могу, — сказала она тяжело и хрипло. — Доверяю, но ничего не скажу. Я боюсь за него.

Элли представила рядом горделивого Грэма. Что будет, если она расскажет, как Светлейший Король собирался ее убить? Вдруг Грэм пойдет в туман и больше никогда не вернется? Или назовет ее маленькой и глупой? Это она и сама про себя знала.

— А этот волшебный голос? — Агни пытливо смотрела на Элинор. — Кто это может быть? Вдруг и это тоже подстроил Король?

— Он отпустил меня… — Элли впервые задумалась, что это могло быть дополнительной ловушкой. — Нет, он испугался.

Она пыталась вспомнить лицо Короля в тот момент. Он смотрел на нее, ожидая, чего угодно, но у нее не хватило у меня воспользоваться открывшимся знанием. Маленькая рыжая глупость.

— Это был мой отец, — убежденно сказала Элли. — Я видела место, где Король заточил маму. Он насмехался надо мной, наслаждался бессилием, и я верю, что здесь он не врал. Мой отец тоже где-то рядом и ищет ее.

— Но откуда смертный может знать истинное имя правителя фейри? — Агни крутила и без того буйные кудри, вдохновляя себя на мозговой штурм.

Элли молча пожала плечами. Отца хотелось представлять могучим эпическим витязем, который доблестно преследует врага и вот-вот повергнет его.

— Я поспрашиваю… — пробормотала Агнесс. — У Брина и других. Как можно использовать истинное имя сида.

Элинор благодарно вздохнула и присела рядом.

— А что-нибудь новое ты узнала? — Брианна вертела в руках маленькую коронку, найденную в тайнике. Все блестящее манило ее, как сороку, — Из той большой книги, которую подарили Грэму?

Элли снова мотнула головой.

— Я ее читаю и листаю, когда время есть. Но я же просто думаю, что там есть подсказка. В зеркале же мы ничего не нашли. Разве что яблоки что-то значат…

«Но я не понимаю», — закончила она мысленно.

Бри примерила коронку слегка набекрень и снова затанцевала по комнате. Агнесс наблюдала за ней с молчаливой иронией. У Элли же корона вызывала только неприязнь — напоминала о враге, об удавке на шее, о собственной слабости.

— Мне там что-то мешает! — Брианна сдернула с головы зубчатый ободок. — Точно узор внутри…

Она впилась глазами в коронку, проводя пальцем по внутренней части.

— Тут буквы… — протянула она.

— Ну-ка, дай сюда! — Агнесс вихрем снесло с кровати, она выхватила коронку у Бри и подошла к окну на свет. — Правда!

Элли тоже вскочила. Неужели они что-то нашли?!

— Плохо видно, сливается, — бормотала Агни, помогая себе пальцами, читая надпись, точно слепая — на ощупь.

Она подошла к окну, вертя коронку под разными углами.

— «Спроси Эйлин», кажется, — пробормотала она.

— Кто такая Эйлин? — живо откликнулась Бри. — Я такой фейри тут не знаю.

Элли вскочила, оживленная.

«Значит, отец действительно оставил подсказку! Это не про Короля — не только про Короля — это еще что-то значит!»

Но искра воодушевления тут же погасла.

— Не известно, кто это — Эйлин? Фейри, которая ушла? Или не фейри? Учительница, которая умерла, иначе ведь им не выйти отсюда? Ученица, которая закончила школу?

— Вряд ли бы тебе это оставили, если бы Эйлин было не спросить, — разумно возразила Агни. — Написано ведь — спроси. Значит, пойдем и спросим.

Элли невольно рассмеялась.

— Тогда мне нужно увидеть мастера Баркли. Но… наверно теперь только завтра?

Какая-то скрытая часть ее личности требовала немедленно искать директора и все у него выспросить. Но Элинор не без труда подавила порыв, мысленно уговаривая себя подождать. Значительную роль в этом сыграло и нежелание одеваться и идти до школы. Весну в этом году ожидали раннюю, но все же Элли была слишком теплолюбива. А завтра и так на занятия. Уговорив себя, она радостно завернулась в тартановый плед, который Бри недавно с боем забрала у Флинна навсегда, и потянулась за книгой.

Агни бросила мимолетный взгляд на часы.

— Да, мне тоже пора, как раз на занятие.

— Чем вы там занимаетесь, интересненько? — певуче спросила Брианна.

Элли ревниво поддержала вопрос. Директора она хотела воспринимать только «своим», и мысль, что у него могут быть другие любимицы неприятно давила грудь.

— Записи читаем, карты, дневники. Зеркала… — Агни замолчала, словно прикусила язык, но тут же продолжила: — Мастер Персиваль думает, что они развешаны в определенном порядке, что это… как лабиринт.

Велика Страна Вечного Лета и не вся она поделена между двумя фейрийскими Дворами. Есть в ней владения короля лесных фейри Оберона, стоит в бузинных зарослях дворец королевы Титании и едва заметен в лесной чаще замок повелительницы пикси — королевы Маб. Но есть в Тир-Нан-Ог и другие места — Приграничье, те, что никому не принадлежат, а только отмечают пределы власти. Солдаты охраняют свои земли, но дальше не суются — магия не зависит от роста, и даже сиды не хотят лишний раз столкнуться с бандами лепреконов или с воинственной армией пикси. Да и бродячих темных одиночек тут достаточно.

И не только темных.

Белоснежный замок на берегу кровавого озера² выглядел пустынным и заброшенным — ни хозяев, ни челяди, ни даже диких зверей, которые могли облюбовать его в качестве логовища. Здесь не было даже пауков — все оставалось в первозданной чистоте, точно владелец велел все вычистить, и лишь минуты назад все обитатели ушли.

И все же кто-то здесь был. Высокая женщина с распущенными черными волосами неспешно шла по длинному коридору. Смуглая, ширококостная и темноглазая, она не виделась ни прекрасной, ни даже привлекательной. Лицо ее было сосредоточенно, и сложно было понять возраст — морщин еще не было, но насупленность добавляла года. Белоснежная хламида, подпоясанная витым шнуром, полностью скрывала ее фигуру, в руках женщина держала большую корзину, прикрытую тряпицей.

Она вышла из замка и прошла через яблоневый сад, нигде не замедляя шага, до самого озера. Мельком взглянула на алую пену у каменистого берега, поставила рядом корзину и, протянув вперед руки, протяжно запела, тоскливо, как чайка, не размыкая губ.

Ждать пришлось недолго. Озеро забурлило, подняло волны и в центре из него, из огромной воронки выплыл, кружась челн. Женщина прикрыла глаза от солнца, присматриваясь — в лодке стояла светловолосая дама и правила длинным веслом. Волны улеглись, и челн поплыл к берегу.

Еще издали озерная дама что-то крикнула, но ветер отнес ее голос в сторону. Темноволосая женщина молча стояла на валуне, позволяя своим тяжелым волосам растрепаться. Когда челн приблизился, она первая протянула руки и помогла светловолосой даме спуститься. Странно смотрелись они рядом — красавица в золотом роскошном платье и простушка в безликом белом одеянии. Но в темноволосой друидке чудилось куда больше силы.

Безмолвно, лишь обменявшись взглядами, они пошли сквозь яблоневый сад к виднеющемуся впереди строению. Там, немного не доходя до странного изваяния, темноволосая женщина вновь опустила на землю свою ношу и слегка обернулась к даме.

— Хочешь взглянуть на него, Вивьен?

— Нимуэ… ³ — пробормотала светловолосая дама. — Зачем, Морри? Разве что-то изменилось?

Темноволосая Морри безразлично пожала плечами, взяла корзину и все же пошла в заросли бузины к каменному постаменту, украшенному статуей лежащего мужчины. Это был древний воин, могучий и крепкий, в полном боевом облачении. У его ног лежал разбитый щит, рядом стоял шлем, но не было меча.

И все же это была не статуя. Слабый ветер слегка шевелил длинные светлые волосы рыцаря, и еще сочилась кровь из раны в груди, но воин крепко спал или был без сознания. Морри достала из корзины кубок, глиняный сосуд и принялась раскладывать это на постаменте. Рядом лег искривленный серпом друидский нож — боллин, следом пучки сухих трав. Она не оборачивалась, но чувствовала, что на нее смотрят из-за усыпанных яблоками ветвей.

— Хочешь, чтобы я помогла? — услышала Морри голос сестры, но отмахнулась.

— Я же вижу, что тебе это в тягость, — ответила она, не оборачиваясь, но чувствуя, как Вивьен подходит ближе. — Да и мне удовольствия не доставляет. Обуза.

Морри смешала в кубке воду из сосуда и несколько щепоток трав, и принялась колдовать. Она кружила и напевала, взывала и чертила на земле знаки, погружалась в транс и почти взмывала над землей. Все это время Вивьен стояла неподалеку и только наблюдала, переводя взгляд то на сестру, то на раненого. Лицо ее было скучающим.

Когда Морри, полностью обессиленная упала ничком в траву, Вивьен сделала-было шаг, но снова остановилась. Морри встала, опершись на постамент и попыталась напоить рыцаря приготовленным зельем. Если он и смог что-то проглотить, то лишь несколько капель. Обе женщины раздраженно взглянули на него и отошли в сторону, присаживаясь на траву. Вивьен протянула руку и наугад сорвала ближайшее яблоко.

— Зачем ты позвала меня? — спросила она, тут же надкусывая его. — Не всерьез же ты решила, что я буду участвовать в этом?

Она кивнула в сторону рыцаря.

— Нет, это мое, — вздохнула Морри. — У тебя своя обуза есть. Позвала… увидеть хотела, мы же родные сестры. Новости узнать. Про твою обузу.

Вивьен рассмеялась, рассыпая вокруг себя яблоневые семечки.

— Эмрис? Он требует куда меньше внимания, чем наш брат, — на последнем слове она скривилась. — Эмрис стареет, молодеет, но умереть не может. Большей частью молчит, давно уже потерял надежду, что я его освобожу.

— Смирился или задумал что-то? — настороженно уточнила Морри.

Вивьен легкомысленно пожала плечами.

— Кто же его разберет. Я к нему не хожу, не расспрашиваю. Да и не поверит он мне больше, поумнел, — она почти убедительно вздохнула. — Встретить бы того, кого не перехитрить.

Морри промолчала, но по лицу ее можно было явно прочитать «Бойся своих желаний».

— Преемницу хочу найти, — неожиданно поменяла тему Вивьен. — Устала. Надоело!

Морри решительно встала.

— Если тут сидеть, точно ничего не поменяется. Схожу я.

Вивьен вскочила на ноги вслед за ней и схватила за руки.

— Да ты что? Я же просто так болтаю. Не смей.

Морри вырвала свои пальцы из ее.

— Ты меня что ли остановишь? Да и зеркало там мое, — Морри понизила голос после гневного выкрика, — заберу.

Вивьен только открывала и закрывала рот, не находя, что ответить. Потом сникла.

— Смотри, если сгинешь, я тебя предупреждала.

Морри провела перед собой ладонью, вызывая туманный портал. На словах сестры она обернулась через плечо и усмехнулась:

— Я? Сгину? В себе ли ты, Вивьен?

Она шагнула в портал, не прощаясь.

Туман преобразил ее. Морри вышла в мир людей в привычной их глазу одежде — строгий шерстяной офисный костюм и гладко убранные в прическу волосы сделали ее еще старше. Она осмотрелась.

— И… никого, — пробормотала Морри себе под нос. — Ни зайчишки, ни странника. Совершенно некому задать такие важные вопросы — сколько прошло времени, и кто ныне король Британии! И куда меня занесло? Эй, нахаленок!

Мальчишка с рюкзаком, явный прогульщик, отпрыгнул в сторону.

— Где это я?

— Сент-Стефан Гарден, мэм, — и он припустил по дорожке между рядами начинающих зеленеть кустов, быть может приняв за малознакомую учительницу.

Морри поежилась, обхватив ладонями локти и даже досадливо потопала ногами.

— Вроде, Остара приближается, однако холодновато… — она осмотрелась. Вулгаров тут, в будний день не наблюдалось. Пугать расспросами было некого. — Магия! Не могла меня куда поближе выкинуть?

Можно было вернуться и попробовать еще раз, но без гарантии, что выйдет лучше. Она снова огляделась, заприметив неподалеку каменные изваяния, и с интересом подошла ближе.

Это был фонтан — группа из трех женщин, одна из них сидела и две другие стояли за ее спиной. Вода еще была отключена, и друидка склонилась к металлической табличке у основания, пытаясь разобрать слова. Часть надписи была сделана на совсем неизвестном грубом наречии, родной язык сильно изменился, но все же память и способности помогли понять несколько слов.

— «Три судьбы». Так это… норны?

Морри отвернулась от фигур и задумчиво покусала губы.

— Никогда не видела… но чего на свете не бывает, — негромко произнесла она и воззвала мысленно к тому, кто мог помочь.

Ждать пришлось недолго. От ближайшего ствола будто отделилась его копия — высокий болезненно худой старик в узком и мрачном костюме гробовщика. Пергаментная сухая кожа почти не скрывала четких и острых очертаний черепа, длинные негустые белоснежные волосы мгновенно растрепал легкий ветер. В узловатых пальцах старик комкал старомодный цилиндр.

— Как тебя зовут, анку?

Старик поклонился.

— Клод-Анри.Анку относятся к беретонской мифологии, поэтому здесь носят французские имена. Умер без двух минут полночь, последним в году. С кем имею честь?..

Женщина невесело усмехнулась.

— Моргана, королева земных ведьм. Ученица фейри и хранительница гробницы короля Артура.

Она слегка отвернулась и произнесла чуть тише:

— Есть еще пара титулов, но довольно и этих, — Моргана рассматривала анку по-птичьи, склоняя голову к плечу. — Что с теми вещами, что были отданы твоему племени на хранение?

Анку молчал. То ли думал, то ли не мог понять.

— Книга, кукла, зеркало и фидхел, — помогла ему Моргана.

— Они получены законными владельцами, — ответил анку. — Мой предшественник проследил за этим.

— А год сейчас какой?

— Две тысячи двадцать первый по смертному исчислению.

— Кто правит?

— Королева Елизавета Вторая.

«Женщина! Неплохо!» — Моргана почти обрадовалась.

— Хорошо, иди, — она по-королевски махнула рукой, — отпуская анку, и тот зашаркал обратно к дереву сливаясь с ним и пропадая с глаз. А Моргана уже представляла внутренним взором веснушчатые лицо пака.

Никто не заметил, как рядом с фонтаном чуть помутнел воздух и чуть ли ни на колени сидящей каменной норне приземлился рыжеволосый паренек в желто-алом костюме арлекина.

— Робин! — воскликнула Моргана. — Ну нельзя же настолько не скрываться от людей.

Пак вскочил, отряхнулся как большой пес и ошарашено заморгал.

— Бабушка?!

— Я за нее, — хмыкнула Моргана.

Она ловко цапнула Робина за ухо.

— Можешь называть по имени, говорила уже. Ненавижу дружиться и родниться. Век бы сюда не являлась.

Робин зажмурился от боли.

— Так уже сколько веков прошло… Ай, отпустите!

Моргана разжала пальцы.

— А с тех пор, как зеркало мое здесь осталось, сколько? Семь лет, девять?

Робин на всякий случай отбежал на безопасное расстояние и начал загибать пальцы.

— Вроде, двенадцать. Вы что, считать не…

Моргана почти не слушала, задумавшись о своем.

— Двенадцать лет, вроде и не мало, а что сделано? Где покровительница моя, не нашли?

Робин тяжело вздохнул и это прозвучало красноречивее слов.

— В чем талант дочери ее, выяснили?

Робин молча развел руками, наблюдая, как щеки Морганы покрываются злым румянцем.

— Что ты вообще тут делал все это время? Почему не явился, не доложил обо всем? Хотя бы о том, что бездельничаешь.

Пак надулся, потирая саднящее ухо.

— Явишься к вам… вы деретесь. Лучше бы сына своего били, за нейтралитет.

Робин мог бы сказать, что видеть пустой дворец, который он помнил наполненным музыкой и смехом, для него горше яда. Когда-то и он участвовал в балах, пирах и охоте, следуя рядом с госпожой, а теперь… Моргана, лишенная малейшей сентиментальности, не поняла бы его. И снова тоска по хозяйке накрыла с головой.

— Баб… Моргана! — он осекся. Мать Оберона жила отшельницей и даже в лучшие годы не стремилась общаться с кем-то. — Вам то зеркало зачем? Там тайна еще не разгадана.

— Значит, потороплю тайну.

Робин приоткрыл рот, закрыл, снова попытался начать говорить…

«А может того-этого, пусть скажет, — замелькали в голове крамольные мысли. — А я посмотрю, куда проклятие вывернет. Или предупредить? Да не может быть, чтоб она не знала. Пугает так меня!»

— Что, избавиться от меня захотел? — хмыкнула Моргана. — Мечтай потише.

Она снова потерла ладони.

— Веди меня, куда следует, пока не замерзла совсем.

— А… вы сейчас на чьей стороне? — жалобно спросил пак, — Темные на клочки меня порвут, если за светлых окажетесь.

Моргана присмотрела у ближайшего дерева хворостину.

— Да ты посмотри на меня внимательней, память отряхни. Когда я за светлых была?

С памятью у Робина был порядок, а родственница всегда так умело лавировала между Дворами, подчеркивая, что живет среди темных только во имя исполнения пророчества, впитывая магические знания обеих сторон, ни с кем, не ссорясь и не дружа больше необходимого. Робин неприязненно понял, что склонность к нейтралитету Оберон унаследовал от матери.

Пак все еще переминался с ноги на ногу, собираясь с мыслями и надеясь выторговать гарантии.

— Вы же никого там не заколдуете?

Моргана с досадой закатила глаза и, в мгновение приблизившись к паку, крепко схватила его за руку.

— Нужно больно! Ее увидеть хочу, понимаешь? Понять, что за талант.

Пак закивал, старательно не вспоминая, как кричала Белинда, что нельзя такую магию терпеть и разрешать. И понял, что снова оказался с проблемой один на один, не на кого переложить ответственность, спросить совета, а, если что, то виноватым снова выставят его.

Дальше тянуть не было возможности, и пак перенесся вместе с держащейся за него Морганой.

Что-то ударило в стекло. Агни уже стояла в дверях, Элли почти погрузилась в книгу и к окну подошла Брианна.

— Пикси что ли буянит? — полувопросительно сказала Агнесс. — Вот крылатая!

Бри приоткрыла створку и слегка высунулась на улицу под недовольное ворчание Элли, поглубже забирающуюся в плед.

— Чего тебе? — спросила Бри у кого-то.

Ответа они не услышал. Вернувшаяся целиком в комнату Брианна сообщила:

— Там Робин сигналы подает, на вроде семафора. И тебя звал.

— Точно меня? — Элли натянула покрывало до подбородка. — Может, кого-то похожего на меня?

Бри точным движением сдернула с подруги плед.

— Там что-то важное. Я тоже пойду.

Втроем они вышли из общежития. Робин, ждавший у входа, галантно шаркнул ногой:

— Элинор, я хочу тебя кое с кем познакомить…

Элли оглянулась, но Робин был тут один.

— Пойдем, — пак уже увлекал ее в сторону парка, к деревьям. Элли увидела стоящую у толстого ствола величавую женщину в белой хламиде друидов и замерла в нерешительности.

— Здравствуй, — женщина безошибочно выделила среди трех девушек нужную. — Ты совсем не похожа на свою мать.

«Мило со мной знакомятся», — неприязненно подумала Элли.

Дама совершенно не напоминала добрую фею

— Элинор, — пак церемонно взял ее за руку, — Это… Моргана. Моя… бабушка.

Элли моргнула. Сзади раздался восторженный писк Брианны:

— Ой! Значит, вы… Я сейчас умру!

— Вы ее извините, накатывает иногда, — услышала Элли голос Агни, — особенно, если не поест вовремя.

На Брианну Моргана посмотрела с интересом, потом снова перевела взгляд на Элинор.

«Пришла и молчит», — подумала Элли и, поглубже вдохнув, как перед прыжком в ледяную воду, спросила:

— Вы знаете, где моя мама?

Несколько томительных секунд Моргана продолжала рассматривать Элли.

— Я собиралась спросить то же самое у тебя. Что же ты успела узнать?

«Вот как!» — хотелось сказать что-то нахальное и колкое, заставить ведьму стушеваться…

Элли ощутила плечом, что Агнесс сделала несколько шагов и теперь стоит рядом.

— А где вы были все это время? Почему мы о вас ничего не знали? И почему явились именно сейчас?

Моргана перевела взгляд на Агни.

— Обладающие силой все делают вовремя.

— Вот и ответ на ваш вопрос, — довольно ответила Агнесс.

Моргана сделала к ней шаг.

— Ты кто? Полукровка? — резко спросила она.

— Стопроцентная человечка! — Агнесс широко улыбнулась, буравя ведьму глазами.

Некоторое время они молча изучали друг друга, потом Моргана передернула плечами.

— Ну, допустим. Понаблюдать бы за тобой… Да за всеми вами…

Она снова вспомнила про Элинор.

— Где мое зеркало?

— Я его Брианне подарила, — Элли мгновенно поняла, о каком зеркале речь. — А до этого честно купила, у анку. И я не знала, что оно ваше.

— Теперь оно мне нужно. Принеси.

Элли осталась стоять, но Брианна сорвалась в места. Через минуту Моргана уже с легкой полуулыбкой приняла его из рук Бри.

— Яблоки, — значительно произнесла она, проводя пальцами по окладу. — А тут у меня тайничок был…

Три девушки и Робин молча наблюдали, как Моргана ловко отогнула крепления оправы и достала клочок бумаги.

— А это не мое. Не мое, ну так забери, — она сунула записку в руку опешившей Элли.

Потом оглянулась в сторону Агни и Бри.

— Ты, — она почти ткнула пальцем в грудь Агнесс, — странная. А ты…

На Брианне ее взгляд потеплел.

— …мне нравишься. С хорошей гнильцой. Если не испортишься у чистеньких, в ученицы тебя возьму. А ты…

Последней Моргана решила вспомнить Элли.

— … думай.

Робину внимания не досталось, но недовольным он не выглядел. Не попрощавшись, Моргана пошла в сторону школьных ворот.

— Подождите! — выкрикнула ей в спину Бри.

Ведьма замедлила шаг, но не обернулась.

— Юлий Цезарь! Он каким был?

— Дураком он был, — отбрила Моргана. — Идиотом. Говорила ему, не возвращайся — убьют. Нет, поперся!

Точно не желая больше расспросов, она повернулась на месте и пропала. Элли отмерла и впервые взглянула на записку в своей руке.

— Давай, что там? — поторопила ее Бри.

Последние слова Морганы, обращенные ко всем, девушки негласно решили не обсуждать.

Элли развернула бумажку. На ней четким почерком, почти печатными буквами было написано: «Портрет хозяйки особняка».

— Теперь без мастера Баркли точно не обойдется, — вздохнула Элли.

— Занятия! — выкрикнула Агни и мгновенно убежала.

Элинор печально посмотрела на Бри.

— Я погуляю еще с Робином. Буду… думать.

Брианна сочувственно улыбнулась и пошла в сторону общежития.

— А она чем-то похожа на мою бабушку, — признала Элли, оборачиваясь на Робина. — Такую не попросишь запросто испечь пирожок…

— Моргана испечет, — протянул пак. — С мухоморами и беладонной.

Элли невесело улыбнулась.

— Вкусно, наверно. Но не для смертных. А… — в голове появилась интересная исследовательская идея, — как на нас, полукровок, действуют яды?

Робин по привычке шаловливо подпрыгнул:

— Ты от этих размышлений откажись без промедлений…

— Да не собираюсь я травиться… или травить, — Элли смотрела вдаль, словно мысли ее были не здесь. — Просто интересно.

— Все, как у чистокровных, — Робин двигался чуть в стороне, — Яд, что убьет человека, фейри и полукровку введет в транс. То, что смертного заставит заболеть и видеть невидимое, нам будет как бокал горячего вина. То, от чего смертные забывают себя, для нас будет как ключевая вода.

— Минус один, — пробормотала Элли и на вопросительный взгляд Робина пояснила: — То есть яды для нас как наркотики, наркотики как спиртное, а спиртное, как чай?

— Наверно, ты права, — Робин кивнул, — Твоя матушка…

Он замолчал.

— … бывало давала мне задания найти какие-то травы.

Элли вздохнула и прикусила язык.

«Не расспрашивать! Но как же… трудно!»

Элинор сглотнула тяжелый, мгновенно сдавивший горло комок.

— Робин, — сказала она дрожащим голосом. — Мне надо рассказать. Про плохое.

Элли остановилась, стараясь не хлюпать носом.

«Если бы Грэм!.. Но он… так далек. И он светлый!» — на последнем слове захотелось завыть.

— Король… заманил меня, он пообещал… — хотелось рассказать все подробно, обстоятельно, по порядку. — Я поверила и пошла.

Робин замер, но уже через миг оказался рядом с Элли.

— Что ты натворила? Как сбежала?

— Я не знаю, — Элли снова шмыгнула и ее прорвало: — Он хотел меня задушить, Робин! Я чуть не умерла!

Робин схватил ее за плечи, выпустил, снова обнял.

— Ты так не умрешь, — сказал он, и Элли подняла на него непонимающее лицо.

— Я задыхалась, он удавку накинул.

Робин закивал, по-прежнему не выпуская ее из рук.

— Фейри больно так же, как и людям, мы будем бесконечно страдать, но не умрем. Когда люди еще помнили о магии и могли взять фейри в плен, они, бывало, мучали, нас, удивляясь, что мы можем отрастить новые руки…

Элли затошнило. Одно дело смотреть в кино на экране и другое представить в реальности.

«Фильмы ужасов. Кто я в них?»

— Король говорил, что ему нужна моя смерть.

Робин слегка ослабил объятия и посмотрел Элли прямо в глаза.

— Король чуть не взял тебя в плен, а ты никому не сказала. Почему ты пошла с ним?

Элли вспыхнула непривычной злостью.

— Он ходил здесь несколько месяцев, а его не могли вычислить. Он колдовал, глумился над моей болью, он меня обманул! Он заколдовал Грэма! И обещал, что отпустит его, снимет магию, из-за которой Грэм теперь хочет уйти за туман.

Элли заплакала. Гнев еще горел, но, как она чувствовала, постепенно пропадал. Не уменьшался, а уходил из зоны видимости, оставаясь таким же пылающим внутри, но снаружи невидимым. Робин завертелся рядом, как пес, но подходить и прикасаться уже опасался. Элли вытерла глаза, стыдясь слабости.

— Я звала на помощь, тебя звала! Ты не слышал.

Робин остановился, дрожа всем телом, даже веснушки побледнели.

— Я… — он силился что-то сказать, но то ли не подбирал слов, то ли боялся ляпнуть лишнего, — не воин. Я не страж. Я вестник.

Элли смотрела в сторону, покусывая губы. Было неловко обвинять близкого друга, но и врать, что с ней все в порядке было уже невыносимо.

— Мне кто-то помог… — она взглянула в сторону ворот. — Думаю, отец. Меня там больше никто не знает.

— Ты его видела? — ошарашено спросил Робин, набираясь смелости подойти ближе.

Элли качнула головой.

— Это было мысленно. Я слышала его, а он, скорее всего, слышал меня. Мою боль, мой призыв о помощи, — она вздернула подбородок, еще не простив пака и желая уязвить. — Но он прогнал Короля.

— Как? — Робин уже забыл о недавней робости перед Элли.

Та пожала плечами, все еще желая для Робина наказания.

«Назвал имя Короля. Хорошо, что я его запомнила, такое заковыристое, валлийское…»

На ум пришли слова правителя то том, что она все равно не сможет воспользоваться этим знанием. Нужно было поговорить с кем-то, но не сейчас и не с Робином. Нужно было сменить тему.

— Не прощу, что Король дал Грэму свою кровь! Грэм теперь будет светлым, и нам запретят общаться.

Легкомысленный Робин тут же отвлекся и замотал головой.

— Вы поженитесь! Вы должны! Это прекратит войну!

Элли вспыхнула от противоречивых эмоций.

«Как было бы чудесно! — эту первую мысль тут же прервал жесткий внутренний голос: — Должны?! Не смейте на меня давить!»

— А Грэм это знает? — спросила она шепотом, почти мгновенно возвращаясь к прежней робости.

Робин вздохнул.

— Наследник полон страхов и опасений, как и ты, — ответил он уклончиво.

«Прекратить войну — это ведь хорошо? — подумала Элли. — Почему Король не идет по этому пути, а я должна?»

— Король говорил, что моя смерть поможет разрушить синий камень, — сказала она. — Он врал?

Робин топнул ногой.

— Даже, если нет. У тебя сложная кровь. Ты разве хочешь умереть?

— Нет…

— И что тогда говорить об этом?

Элли готова была привычно оцепенеть, но, подстегиваемая пробуждающимся гневом, рванулась вперед.

— Я и так всю жизнь молчу. С теми людьми жила — молчала, сейчас тоже узнать ничего нельзя — вдруг кто-то заколдуется. И посоветоваться нельзя, это же только мой путь. Только одну загадку решу, новые появляются, я словно бегу по кругу, который не кончается. Я устала!

Элли всхлипнула, обессилев от всплеска эмоций.

— Я скучаю по маме. Может быть, какая-то часть меня все же помнит ее?

Робин стоял, опустив голову и разглядывая свои руки.

— Верни Ренара, — негромко сказал он.

— Что?!

— Он много знает, еще больше может, — Робин продолжал, будто в полной уверенности, что Элли расслышала его слова.

Та отвернулась, прикусывая губы.

«Верну… а что мне это даст?» — подумала она.

— А захочет он пить мою кровь? — вопрос прозвучал риторически. — И что потом? Будет вместе с Грэмом за туман хотеть? Смысл тогда возвращать?

Видеть Ренара своим союзником, тем более просить о чем-то… к такому Элли была не слишком готова.

— Я еще Брианне не рассказывала про ее особую миссию. Она точно умрет от ответственности.

Вспомнив о подруге, а еще больше о теплом пледе, Элли повернула в сторону общежития. Записку от отца, в этом не было сомнений, она крепко держала в кулаке.

ПРИМЕЧАНИЯ:

¹«Белый сокол» (валлийск.)

² Вся кровь, которая проливается в мире людей, стекается в Страну Вечного Лета (кельт. миф.)

³ «Ни за что»/«И не подумаю» (др. ирл.)