Шлак 5.0

Глава 14

Спал я урывками. Хрюша раздражал тараканов на кухне, отголоски его храпа долетали до ушей тонкими всхлипами, но не мешали. Тревожило меня будущее. Даже во сне раз за разом я прокручивал возможные варианты проникновения в барак. Сражался с варанами, тварями, проводниками. Представлял различные ситуации, решал их… Но в итоге оказывался возле липы.

Сука!

Более всего угнетало то, что я понятия не имел, кто ждёт нас внутри. Тот двуликий, которого Алиса безоговорочно посчитала союзником и который, по сути, мог бы открыть нам двери, выступал главным антагонистом. Он смеялся мне в лицо — тощий мужичок похожий на Олово — и манил пальчиком: иди ко мне, иди. А вокруг него суетились проводницы, две красавицы в обличии Белой и Малки. Белая скалилась, принимая очертания подражателя, и в холодном поту я просыпался.

И так всю ночь.

Под утро возникло милое личико Киры. Я смотрел на него, чувствуя, как сжимается сердце, а она пыталась что-то сказать. Пухлые губёшки терпеливо приоткрывались и схлопывались, словно у рыбы на берегу. Мам… Мяу… Нет, не то. Мер-мер… Мэр? Да, она произносила именно это: мэр. Какое отношение он имеет к моей дочери? Мэра я видел возле барака, он приезжал за дозой…

Я растолкал Алису.

— Вставай, вставай!

Девчонка не могла понять спросонья, чего я от неё добиваюсь.

— Дон, что опять?

— Мы должны ехать. Где Хрюша? Хрюльник, тащись сюда быстро!

Мой энтузиазм поднял всех на ноги, и все были недовольны. Из кухни выглянул Хрюша. Я ткнул в него пальцем:

— Узнай адрес мэра. А вы что валяетесь? Подъём, подъём!

— Это настолько важно? — зевнул Коптич и глянул на часы. — Дон, пять утра. Какой нахер мэр?

— Тот, который открывает двери.

— Какие, к пёсо, двери?

Меня слегка поколачивало от возбуждения, требовался выплеск энергии, но всё-таки я остановился, чтобы объяснить своё поведение и прекратить бесконечно однотипные вопросы.

— Я видел там мэра, понимаете? Нашего мэра! Пётр какой-то там не помню…

— Вениамин Степанович, — подсказал Хрюша, листая телефон.

— Не важно, не в имени дело. Он клиент Тавроди, покупает наногранды, а может ещё что-то. Охранник знает его в лицо и пускает. Нажимает свою кнопку и открывает перед ним дверь.

— Ну, хорошо, открывает, — кивнул Коптич. — И что дальше? Нам-то он всё равно не откроет.

— Как же вы не понимаете? Мы берём мэра за шкворень, он рассказывает, что в этом бараке твориться. Хоть какая-то информация.

— Вряд ли он много знает.

— Ерунда, нам много и не надо. Алиса, ты только договорись с двуликим, чтоб он прикрыл нас, не поднял тревогу. Дальше снимаем наружку, это не сложно, они там полупьяные. Идём к двери, суём рожу мэра в глазок видеокамеры, охранник открывает — и вот мы внутри. Заходим, зачищаем здание, берём Киру и валим в тёплые края. Я предлагаю Сочи, там охренительный пейзаж.

Минуту все молчали, раздумывая над моими словами.

— План так себе, — поморщился Коптич.

— Предложи лучше.

— Были бы мы в Загоне…

— Были бы мы в Загоне, я б с тобой связываться не стал. Прибил бы и забыл, а здесь терпеть вынужден. Так что говори по существу, либо заверни хлебало и внимай умным людям.

Алиса тоже не была рада предложению. Она смотрела на меня так, словно плакать хотела.

— Дон, нужно подождать немного.

— Чего ждать? Весны? Второго пришествия? Рано или поздно Толкунов найдёт нас, способов разыскать человека в этом мире на порядок больше. Два-три дня, и в нашу дверь постучат ребята в камуфляже и с автоматами. Мы, конечно, примем бой, но что это даст? И сами погибнем, и Киру не спасём. Вот уж конторщики оборжутся.

Спорить никто не стал, хотя лица по-прежнему выражали несогласие, поэтому я продолжил действовать нахрапом.

— Короче, едем в гости к мэру, разговариваем и на месте решаем, как быть дальше. Хрюша, вызывай такси.

Айтишник поднёс к глазам телефон и задумчиво проговорил:

— Что такое «такси» я уже понял… Интересные у вас системы коммуникаций, из дома вообще можно не выходить. Всё привезут, увезут, только плати. Жаль, статов нет.

— Вместо статов у нас Коптич. Ты адрес мэра нашёл?

— Посёлок в пригороде, особнячок у него там. Но есть ещё квартира. Куда стопы направим?

— Сначала на квартиру. И давайте поторапливаться. Ему скоро на работу, а в кабинете мы его уже не достанем.

Пока собирались и ждали такси, я вколол себе дозу. Чувства пришли в норму, мысли устаканились. Надел разгрузку, повесил калаш на шею. Собирался будто на войну. Ощущения были беспокойные, хотя опасность ни что не предвещало. Вокруг расплывался туман безмятежности: серый, пасмурный и холодный, как сама зима.

Такси подъехало через двадцать минут. Коптичу я велел садиться на переднее сиденье, предварительно проинструктировав, чтоб заговорил водителя. Дикарь воспользовался возможностью поболтать, и через минуту у меня ломило затылок, зато таксист напрочь забыл слово «деньги».

Город только начал просыпаться. В блеске уличных фонарей искрился иней, машины казались медлительными, редкие прохожие едва переставляли ноги. В высотках загорались окна, перед глазами мельтешила реклама. Я смотрел и думал, как соскучился по всему этому. Загон пытался сломать меня, перенастроить под себя, и долгое время мне казалось, что я стал настоящим загонщиком, но стоило вернуться — нет, я не изменился, только стал чуточку жёстче и увереннее. Или не чуточку.

Такси подъехало к шлагбауму, за которым находился квартал люксовых четырёхэтажек, и остановилось. Выходя из машины, я сказал назидательно:

— Разведаю обстановку, если чё — махну. Коптич, приглядывай за таксистом, чтоб не свалил.

— Не свалит, мы с ним друзья, — хохотнул дикарь.

Водитель закивал, улыбаясь. В нашем мире с даром Коптича прямая дорога в политику, сможет настроить под себя любого. Пара лет, и он депутат. Исходя из того, что нам вряд ли удастся вернуться на Территории, это вполне себе подходящее занятие.

Я обошёл шлагбаум. Вдоль парковки прогуливался крепкий парень в чёрной куртке и взглядом киношного вертухая. В руках он крутил полицейскую дубинку с поперечной рукоятью, совершая на каждом шаге выпад. Возможно, этими движениями он пытался произвести впечатление на фонари и шлагбаум. Хороший такой аргумент для тех, кто не умеет быстро двигаться. Я умел, поэтому на меня он впечатления не произвёл.

— Эй, бомжара, куда, сука, лезешь?

Что ж они все в бомжи меня записывают? Из-за плаща? Но если б они знали из чьей кожи он сшит — ахнули. Никаким Дольчам с Габбанами подобный материал и не снился. Исключительный территориальный эксклюзив.

— Не ссы, не к тебе, — огрызнулся я.

— Юморист, да?

Охранник размахнулся, я не стал ждать прилёта как от полицейского и закатил ему встречным на опережение. Попал точнёхонько в угол челюсти. Тело осыпалось мне под ноги мешком с костями. Я перешагнул через него и толкнул дверь подъезда. Внутри сидела консьержка, женщина одновременно сурового и доброжелательного вида.

— Куда идёте, гражданин⁈

— К Вениамину Степановичу. Мне назначено.

Вёл я себя уверенно, и консьержка задумчиво свела брови. Мой внешний вид её не озадачил, видимо, к нашему мэру и не такие ходят.

— Ну… я не знаю. Рано вроде. Да и нет его. На дачу он… ещё вчера уехал.

— А мне сказал, чтоб я с утра зашёл. Вот ведь прощелыга. Ладно, зайду завтра.

Я вернулся к такси. Горе-охранник сидел на тротуаре, тряс башкой и пытался нащупать свой аргумент, не иначе жаждал продолжения поединка. Проходя мимо, я слегка добавил ему коленом по носу. Может это научит его не хамить людям.

— Давай по второму адресу, — садясь рядом с Алисой, велел я.

Такси развернулось и помчалось на выход из города. По полупустым дорогам до привилегированного особнячка на берегу Волги домчались быстро. Остановились перед ажурными воротами. Фонарь освещал вылизанную от снега дорожку и сторожевую будку с привратниками. На наше появление никто из них не шевельнулся, видимо, общение с таксистами в их обязанности не входило.

— Побибикай, — выбираясь из машины попросил я.

Мэр не вот какая крупная шишка, хоть жителей в городе давно перевалило за миллион, поэтому охраняли его всего-то два балбеса, да и те частные. На звук клаксона из будки вышел один, мордой смахивающий на того, которого я оставил отдыхать у шлагбаума. Он и воспитанием не особо отличался, тоже рванул с места к неприятностям.

— Слышь, музыкант, я те в задний проход ща так вдую, ты у меня не только на этом, ты у меня на всех инструментах играть научишься! Усёк, придурок?

— А ты чё, дирижёр что ли? — усмехнулся я.

— Чё ты брякнул?

— А, не, пардон, не дирижёр — дерижоп! Хе-хе. Что ж с городом-то стало? Куда не сунься, одна голубятня.

— Сука!

Он прыгнул ко мне. Я лишь развернул плечи, перехватил запястье и вывернул, заставляя охранника встать в заднеприводную позу. Ему это не понравилось, и он снова взвыл:

— Сука!

— Хочешь сломаю? — и вывернул сильнее.

— Не хочу. Нет. Хватит!

— Вениамин Степанович дома?

— Дома, дома. Сука, что ж ты… Я ж говорю — дома!

— Не ори. Сколько всего людей?

— Я знаю? — пришлось нажать на локоть. — Знаю, знаю! Что ж ты… Только мы с Гошей, домработница и собака…

— Собака? А рыбок у него нет?

— Нет, нет!

Из будки выскочил второй охранник, на этот раз с пистолетом, и встал в позу. Похоже, пересмотрел американских сериалов про полицию и теперь демонстрировал мне это.

— Отпусти его. Живо!

Пистолет на вид как настоящий, но явно травмат, иначе бы интуиция окрасила стрелка в красное.

— Убери, — посоветовал я, — поранишься.

Он не услышал. Судя по выражению лица, ему очень хотелось выстрелить, даже скулы свело от желания. Блин, расстояние метра три, не увернусь, придётся встречать пулу грудью. Резина сильно не навредит; больно будет — да, но не более того. Вытерплю, а потом навтыкаю.

Я сжал зубы и процедил:

— Ну, стреляй же!

Стрелок выронил пистолет, обхватил голову и застонал. Из носа обильно потекла кровь, несколько капель упали на снег.

— Чё за… нах…

Из такси вышла Алиса, взяла меня под руку.

— Оставь их, идём в дом.

Я разжал пальцы, выпуская запястье охранника, и кивнул Коптичу:

— Водилу гони, только убеди его забыть и нас, и эту поездку. Потом свяжи охранников и сиди в будке. Если кто-то подъедет, говори, мэра нет.

— Нет? Тогда на кой хер мы сюда припёрлись?

— Баран, его для других нет.

— А, ну так бы и объяснил, чё сразу обзываться?

— Ты ещё обидься на меня.

Коптич пожал плечами и пошёл разговаривать с таксистом.

Я выглянул в калитку. Двор пуст, хотя первый охранник обещал собаку. Надо было спросить, что за порода, может, болонка, а может, собака Баскервилей. Мне, конечно, без разницы, и с той, и с той справлюсь, но хотелось бы знать, на какую встречу надеяться.

— Дон, холодно, — жалобно пропищала Алиса.

— Всё, милая, идём.

Быстрым шагом мы прошли к главному входу. Дом казался спящим: света нет, окна зашторены. Я подёргал ручку — заперто. Честный человек никогда не будет запираться, тем более что охрана у ворот, да ещё собака где-то лазит. Я включил интуицию. Тишина, ни красноты, ни серости, только слева что-то шевелится, скорее всего, та самая псина. Алиса могла бы сказать точнее, живых она определяет на ментальном уровне, но сейчас её заботил исключительно холод.

— Хрюша, открыть сможешь? — снова дёргая ручку, окликнул я айтишника.

— Погоди годик, выучусь на медвежатника, открою.

— Остришь? Ладно, пойдём другим путём.

Слева от входа располагался гараж. Ворота секционные, если изнутри не закрыты, можно поднять. Я сунул пальцы под нижний край, напрягся. Секция слегка поддалась на мои усилия, но поднялась сантиметров на пять, не более. Пришлось звать на помощь Хрюшу.

— Слышь, остряк, подсоби.

Вдвоём у нас тоже ничего не получилось, хотя в фильмах такие ворота вскрывают по щелчку пальцев.

— Может Коптича позовём, он договориться? — в очередной раз сострил Хрюша.

Я влепил ему пощёчину. Получилось громко и больно. Он схватился за щеку.

— Ты совсем, Дон… У тебя в голове все пиксели битые, тебе её дебажить пора!

— Добавить? Мне не сложно.

Он заткнулся, а я попытался выломать секцию. Потянул на изгиб, вроде бы поддаётся.

— Помогай!

Хрюша ухватил за другой край, дёрнул, ещё раз. С третьей попытки мы всё-таки её выломали — со скрежетом, на матюках. Я опустился на колени, попробовал пролезть в щель, не получилось, слишком узко. Потянули второй сегмент. Выломать не удалось, но согнули. Щель стала шире. Я пролез первым, за мной Алиса.

В гараже стояли два автомобиля: чёрная мазда и что-то китайское. Позади мазды находился проход в дом. Дверь чуть приоткрыта, из глубины долетали непонятные звуки. Похоже, проснулся кто-то, по времени пора бы, начало седьмого.

Интуиция по-прежнему не выказывала опасений, поэтому осторожничать я не стал и открыто двинулся по коридору. Справа увидел широкую гостиную, лестницу на второй этаж, слева кухню. Звуки доносились оттуда. Хлопнула дверца холодильника, зашипело масло на сковородке. Я заглянул. У плиты стояла женщина в сером платье и переднике, на голове шиньон из седых волос, проколотый длинной спицей на японский манер. Я кашлянул, она резко обернулась.

— Ой… Вы кто?

Очень хотелось ответить в рифму, но какой смысл хамить бедной женщине, которой и без того не вполне комфортно. Появление незнакомца в рваном кожаном плаще радости никому не прибавит, скорее уж наоборот. Поэтому я поспешил её успокоить, для достоверности добавляя в речь волжский акцент.

— Мы родственники хозяина, вот, приехали из деревни как снег на голову. Завтраком покормите? А то мы со вчерашнего не емши.

— А-а-а… Завтраком? Ну, конечно, конечно. Вам где накрыть?

— Да в гостиной. Я там, погляжу, печка есть.

— Это камин.

— Во-во, и дровишек поболе подкиньте, а то холодно у вас.

В доме, как ни странно, действительно было холодновато.

— Принесу, конечно, только предупрежу Вениамина Степановича, чтоб спустился к вам. Он в это время обычно спит.

— Не стоит беспокойства, я сам предупрежу.

— Но это как бы… — домработница развела руками.

— Нормально. Мы в детстве с ним на одной лавке спали, одним тулупом укрывались, так что я его разным видел.

— Ну, если видели, то тогда да.

Я провёл Алису в гостиную, усадил на диван. Взял со столика плед, укрыл ноги. Дрова в камине потрескивали, но затопили его недавно и тепло только-только начинало просачиваться в комнату.

— Сидите здесь, я за хозяином.

Поднялся на второй этаж. В просторном холле стоял бильярдный стол, накрытый светло-зелёным сукном, сбоку кадка с декоративной пальмой. Повядшие листья в очередной раз напомнили о холоде, можно подумать, хозяин потомственный морж, и жить в тепле не приспособлен.

В холл выходили двери двух спален, из-под одной выбивалась полоска света. Понятно. Я вошёл в комнату. Мэр сидел на кровати в полосатой пижаме. Он только что проснулся, тёр пальцами виски. Увидев меня вздрогнул.

— Э-э-э…

Я с порога почувствовал силу; не полная, скорее всего, четверть. В глазах во всю колыхалось серебро. И оно среагировало.

Мэр встал и, не отводя от меня глаз, мягкими шагами подошёл к журнальному столику. Взял журнал, скатал в трубочку. Я усмехнулся: он что, хочет использовать это в качестве оружия? Чудак. Можно было откинуть полы плаща и показать ему настоящее оружие. Нож и автомат всегда при мне. Однако не стал. Хочет поиграть в Мортал Комбат? Что ж, давай поиграем.

Он тоже ощутил присутствие чужой силы, но не понял, что это такое, видимо, до сих пор не доводилось сталкиваться, а продавцы серебряного зелья не рассказали о побочных эффектах.

Я развернулся к нему лицом, расправил плечи. Руки поднимать не стал, сделал вид, что не разгадал его действий. В принципе, я рассчитывал на коротенький диалог, типа, привет, ты кто такой, чего тебе надо, да ничего не надо, просто мимо проходил. Мэр не стал тратить время на слова, шагнул ко мне и ткнул журналом в лицо. Выпад получился быстрый, но не быстрее меня. Я чуть сместился в бок и коротким справа ударил по корпусу.

Хорошо ударил, мэр не ожидал такого, видимо, тренировался на охранниках и всегда попадал, а тут промашка. Да ещё и ответка. Он разинул рот, втягивая воздух, но не закричал и не осыпался, как охранник на парковке. Стерпел боль, тем более что наногранды помогли купировать шок, и снова попытался достать меня журналом. Целил в горло, чтобы сразу вывести противника из боя. Вот только памперс ему в руки и гирю на шею. Я сделал полушаг вперёд-вправо и уже левой всадил ему по печени. Удар получился хлёсткий, и даже наногранды не помогли справится с болевыми ощущениями. Мэр заревел в голос, скрючился, изо рта потекли слюни. Я дал ему время проораться и отвесил крепкий пендаль, как будто штрафной забил. Акинфеев конечно бы отразил такой, а вот мэр ушёл в полёт рыбкой и во весь рост растянулся на полу.

— Достаточно тебе или ещё хочешь?

Он затряс башкой:

— Нет, нет… чёрт… Кто ты такой?

С этого вопроса и надо было начинать общение, однако он предпочёл более длинный путь. Впрочем, винить тут его не за что, ибо сила Великого Невидимого завышает самооценку, лишает страха как такового, и человек небезосновательно начинает считать себя вершиной мира, правда, не осознаёт того факта, что подобных вершин может быть много и не все они готовы мириться с чужим лидерством. Вот как я, например. Со мной может справится только двуликий либо проводник, да и то не каждый, а уж такому как он против меня и думать нечего.

— Если я назову имя, оно ничего тебе не даст. Если расскажу подробности своей жизни за последние полгода, ты в это не поверишь, — разговаривая, я осматривал спальню. Проверил шкаф, прикроватную тумбочку, надеялся найти заветный портсигар с дозами, не за одним же шприцем он ездил в барак. — Единственное, что нас сближает — наногранды в крови.

Мэр перестал трястись и сощурился.

— Ты знаешь о нанограндах, вот как? Ты не похож на человека, который может о них знать.

— Я знаю о них больше, чем ты. Слышал что-нибудь о проводниках?

— Допустим.

— Я проводник. Могу забраться тебе в голову и устроить такой хаос, что ни один психиатр потом не приберётся. Но не это главное. Я могу вытянуть из тебя все секреты, мне даже спрашивать тебя ни о чём не надо.

— Что ж не вытягиваешь?

В тоне появились угрожающие нотки, наногранды справились с болью и с последствиями моего удара, и он был готов повторить поединок. Ждал, чтоб я подошёл ближе. Я подошёл.

Он не стал подниматься. Борцовским приёмом попытался зацепить меня за ногу, уронить и добить уже лежачего. Я носком ударил его по задней части бедра, предотвращая все дальнейшие попытки.

— Да чтоб ты…

— Не надо со мной соревноваться, моя сила больше твоей. А в гостиной тебя ждёт девушка, уровень силы которой ты даже представить себе не можешь. Поднимайся.

Мэр встал. Он всё ещё хотел посостязаться со мной в скорости и ловкости, никак не мог поверить, что я действительно сильнее. Чтоб успокоить его окончательно, пришлось раздвинуть полы плаща и продемонстрировать калаш. Это подействовало.

— Я могу одеться?

— Нормально выглядишь. Пошли.

Мы спустились вниз. Хрюша стоял на коленях перед камином, шевелил кочергой дрова, Алиса куталась в плед, пытаясь согреться. Холод стал ощущаться ещё сильнее, чем когда мы вошли.

— У тебя отопление вообще не работает? — повернулся я к мэру.

— До вашего появления работало.

Возможно, дуло из гаража, но вроде бы я дверь закрывал.

— Хрюша, посмотри, дверь в гараж закрыта? Заодно проверь, как там домоправительница. Скажи, чтоб чаю подала.

Я указал мэру на кресло. Он плюхнулся на него, поджал под себя босые ноги. Тоже замёрз.

— Ну что ж, Вениамин Степанович, давай поговорим. Вчера ты посетил Гнилой угол и заходил в один ничем не примечательный домик. Мне нужно знать, что находится внутри, обстановку, ну и схему, по которой ты договариваешься о получении новой партии нанограндов.

Мэр хмыкнул.

— Мне проще в отставку подать.

— Хорошо, придётся снова идти длинным путём. Я уже говорил, что способен превратить твой мозг в кашу, ты не поверил. Сейчас я продемонстрирую это. Какое-то время наногранды будут защищать тебя, но не долго. Потом твой мозг начнёт плавится. Приступим?

— Попробуй.

Я сам себя ударил по щеке, вызывая к жизни затаённую ненависть. Когда-то в пещере миссионеров это была проблема, теперь всё получалось мгновенно. Кровь прилила к голове, и я послал скрючившемуся в кресле мэру образ вскипающего мозга. Коптичу такого видения хватило на пару секунд, мэр заорал сразу. Он выгнулся, начал скрести лицо ногтями.

— Стой, стой, стой, стой…

Сила от него больше не исходила. Он высох мгновенно.

— Это ещё не всё. Сейчас я пороюсь в твоей голове…

Я взял его под контроль, ковырнул подкорку, впитывая в себя открывшуюся память. Две секунды, три, четыре. Он пробовал сопротивляться, но, как и все до него, с ужасом понимал, что не в состоянии даже шевельнуться. А я увидел всё, что хотел. Дальше прихожей его не пускали. Двое бойцов отводили посетителя в комнату ожидания, через несколько минут туда заходил сотрудник компании и вручал шприц с жёлтой полосой. Один. Потом назначал следующую встречу: конкретно день и время. Вопросы, просьбы и вообще любые разговоры не приветствовались и пресекались. После этого бойцы провожали посетителя к выходу.

Всё, по фирме ИнвестСтанок никакой больше информации. Было ещё несколько схем, как почистить городской бюджет, а также фамилии, номера счетов, телефонов, рожицы многочисленных любовниц. Но в решении нашего вопроса это помочь не могло.

— Что ж ты творишь, отморозок… — захрипел мэр.

Едва я вышел, он рухнул с кресла на пол и пополз, извиваясь, к камину. Наверное, решил совершить акт самосожжения. Но он мне ещё нужен.

— Эй, погоди, не уползай далеко.

Я попробовал встать — по телу разлилась слабость. Слишком много потратил нанограндов, не менее трети дозы потерял. Надо выпить воды, отдышаться.

— Хрюша, что там с чаем?

— Не будет тебе чаю.

В гостиную вошёл Музыкант. Самодовольная улыбка на узком лице, калаш, бронежилет, каска. Сейчас он походил на Мёрзлого, когда я впервые его встретил, только Мёрзлый спасал меня, а этот нёс угрозу.