Штильскин

Глава двадцатая Чеширский кот

— Вот, значит, каково это — умереть, — произнёс Роберт, паря в бесконечном море пустоты. — Я разочарован.

— Действительно, феноменально, — сказал голос в голове.

— Что, феноменально?

— Ты паришь в собственном подсознании; в буквальном смысле, у себя в голове. Такое не каждый день происходит, знаешь ли.

— Ты меня совсем запутал, — сказал Роберт, переворачиваясь с ног на голову. По крайней мере, ему казалось, что с ног на голову. Вокруг не было ничего, кроме чернильного цвета темноты, было невозможно сказать, где верх, а где низ.

— Разве не очевидно?

— Я бы выглядел таким сбитым с толку, если бы это было очевидно?

— Не знаю, я тебя не вижу, тут темно.

Несмотря на то, что он был мёртв и парил в бесконечном пространстве, Роберт внезапно ощутил, что он не один. Это было жуткое ощущение, и ему было бы гораздо легче, если бы было на что посмотреть, но Роберт не видел даже собственной вытянутой руки.

— Значит, ты здесь, со мной?

— Разумеется, — сказал голос.

Роберт вдруг понял, что голос больше не находится в его голове. Он буквально его слышит.

— Кто ты?

— У меня много имён.

— Я умер?

— Ни в коем разе. Как я и сказал, ты находишься в собственном подсознании, что весьма удивительно, если задуматься. Вроде как ты человек, который находится внутри другого человека, который находится внутри другого человека, который находится внутри другого человека, который находи…

— Ладно, ладно, я понял. Не пойми меня неправильно, но ты, часом, не сумасшедший?

— Возможно. Трудно прожить жизнь, не сойдя с ума, поэтому у тебя это так хорошо получается.

— Я в своих собственных мозгах?

— В своём подсознании. Здесь хранятся твои самые глубокие и тёмные воспоминания. Где-то здесь же находится твоё единственное воспоминание об отце.

Роберт уже начал думать, что смерть была бы лучшим вариантом, нежели застрять в темноте с голосом, который вещал из твоего собственного мозга, а теперь говорит, что ты находишься где-то у себя в разуме.

— Почему я не умер?

— Перед тем как упасть на землю ты провалился сквозь дверь. Я тебя спас.

— Зачем?

— Некоторые люди стоят того, чтобы их спасти. И, поскольку я с недавних пор поселился в твоём подсознании, я решил, что тебе стоит жить.

— Кто ты? — снова спросил Роберт.

— Я Кот, — ответил Кот.

— Тот котёнок, которого я нашёл?

— Да, это тоже был я.

Роберт задумался на мгновение.

— Ты тот самый Чеширский Кот?

— Глупости какие, я никогда не был в Чешире.

— Но, ты — Кот. Тот самый Кот? Тот, что когда-то был силён, а потом исчез.

— Самовлюблённые колдуны решили, будто могут меня контролировать. Глупости. Решили меня схомутать и удержать, и бесславно проиграли. Веселье ушло из этого мира, всё стало строго и упорядочено. Всё, что ваши писатели из Тосторонья видели здесь, было вызвано магией, и теперь оно медленно улетучилось. И я тоже улетучился.

— Куда ты отправился? — спросил Роберт.

— Куда угодно, где мне были рады. Я полностью удалил себя из Этосторонья. Я пролетел в пространстве так далеко, как смог, а потом вернулся обратно. Иногда проваливался в Тосторонье. Мне понравился лес Кэннок Чейз в Англии, я множество раз появлялся там в виде большого кота. Возможно, даже несколько раз попадал в местные новости, — сказал Кот.

— Зачем ты вернулся?

— Ощутил тягу. Как будто что-то появилось в Этосторонье, некий катализатор, который принесёт перемены и я вернулся.

— Что это было?

— Это был ты, Роберт Даркли.

— Я? — переспросил Роберт. — Я никогда не ощущал себя никаким катализатором.

— Ты сотрясаешь всё вокруг, даже не подозревая об этом. Только благодаря твоему существованию, дворфу удалось сбежать. Джек запустил свой план в действие. Твой отец, скорее всего, получит от этой сделки всё, что хочет. Лили ощутила связь между вами двумя. Всё меняется. Ты вернул в этот мир магию.

— Лили сказала, источником магии был ты.

— Я вернулся из-за тебя. Ты несёшь перемены и хаос, друг мой.

— Почему ты раньше не показывался? И почему было не объяснить всё это, пока ты был голосом в моей голове?

— Я пытался обрести телесную оболочку, но в этом мире осталось слишком мало магии, чтобы позволить мне задержаться. Самое лучшее, что мне удалось создать — это котёнка, да и то, из-за этого начался пожар. Но даже тело котёнка испарилось, поэтому я и решил снова стать бестелесным, но не парить в пустоте, как раньше, а поселиться в твоём подсознании, чтобы оставаться с тобой на связи. И согласись, тебе была нужна моя помощь.

— Ты вылечил меня после нападения оборотня, — сказал Роберт, когда мозаика начала собираться. — Ты создал двери, когда они были мне нужны! Это всё ты!

— Я не создаю двери, глупенький. Иногда я могу перемещать их туда, куда мне нужно.

— Я уже начал думать, что схожу с ума! Почему ты за всё это время не сказал, что ты — Кот?

Кот издал лёгкий смешок.

— Было весело, не так ли? Вся твоя родня немного не от мира сего, поэтому окружающие вполне ожидали от тебя чего-то подобного.

— Моя родня?

— Всему своё время. Сейчас у нас есть дела поважнее.

— Что ещё?

— Мы на руинах Изумрудного города, Румпельштильскин пытается сплести заклинание, которое перемешает и расширяет магическое поле. Думаю, если ты доставишь меня как можно ближе, я стану осязаемым.

— И, когда ты станешь осязаемым, ты сможешь его остановить?

— Тебя ждут великие дела, Роберт Даркли, и я не вижу ничего, что поспособствовало бы дворфу завершить заклинание.

— И как я отсюда выберусь?

— Будет немного больно.

— Что будет больно? — спросил Роберт, уже привыкший к болезненным ощущениям.

— Это, — сказал Кот.

Рядом с Робертом появилась дверь, всосала его в себя…

… и выбросила на высоте пяти метров, после чего он упал на клочок травы среди развалин Изумрудного города.

— Ай, — простонал Роберт.

— Я предупреждал, — произнёс Кот, снова оказавшись в голове Роберта.

Роберт встал и огляделся. Изумрудные руины мерцали, а в отдалении он видел какое-то движение.

— Роберт!

Он повернулся на голос и увидел Лили точно такой же, какой он её оставил. Она несла на себе мужчину без сознания, ноги которого были похожи на страусиные. Она уронила мужчину, подбежала к Роберту и обняла его. Они заключили друг друга в объятия, и Роберт порадовался, что не превратился в пятно на земле.

— Всегда пожалуйста, — сказал Кот.

— Я видела, как ты падал, — сказала Лили. — Думала, ты погиб.

— Нее, — ответил Роберт. — Чтобы убить Роберта Даркли, нужно, нечто большее, чем падение с ревуна.

Лили отпрянула и Роберт с удивлением заметил слёзы в её глазах.

— Как ты выжил?

— Долго рассказывать, а времени нет. Нужно добраться до Румпельштильскина. Это кто? — спросил Роберт, указывая на бесчувственного зверолюда.

— Наверное, его подручный.

— У него страусиные ноги.

— От тебя ничего не скроешь. Идём.

Лили взяла Роберта за руку и они принялись петлять среди развалин и трупов животных, двигаясь в сторону двора, который светился всё ярче, как будто всё свечение руин было сконцентрировано на нём.

Джек схватил Румпельштильскина за рубаху.

— Ты мелкий лживый хорёк!

— Я просто решил, что обманув тебя, я сброшу Агентство с хвоста и избавлю тебя от подозрений, — сказал дворф. — После всего сказанного и сделанного, ты всё ещё хочешь быть агентом? Я думал, смысл в этом. Вернуть старые времена! Я решил, ты предпочтёшь наслаждаться этими временами где угодно, только не за стенами Башни. Дополнение к картине — я беглец, а ты — агент, что идёт по моему следу.

— Заканчивай заклинание, — сказал Джек и отпустил дворфа.

— Как ты сюда добрался? — спросил дворф.

— Особый приказ директора. Она воспользовалась чрезвычайным указом, чтобы отправить меня сюда через дверь, созданную Советом волшебников, и взять ситуацию под контроль.

— Это значит…

— Скоро здесь будут другие агенты. И Изумрудная Стража.

Кровяное давление Румпельштильскина поднялось до своего пика и лицо дворфа приобрело приятный красный оттенок.

— Зачем ты это сделал?

Джек пожал плечами.

— Как ты и сказал: дополнение к картине. Когда они придут, я скажу, что ты уже закончил заклинание и сбежал. Так что, давай, заканчивай побыстрее и валим отсюда.

— Не всё так просто! — выкрикнул Румпельштильскин. — Оно сложное, требуется время, идиот!

— Тогда поживее, — сказал Джек и встал рядом с Бларфандером, который полировал рог на конце своей морды.

Румпельштильскин продолжил творить колдовство, над разложенными вещами появился шар зелёного пламени. Свечение руин вокруг двора стало ярче.

— Интересно, что стряслось с Йеном? — сказал Бларфандер Щелкуну.

— Мее, — ответил тот.

Роберт вместе с Лили спрятался за большим камнем метрах в десяти от двора. Воздух начал трещать и щёлкать, а иногда и кружиться. Благодаря зелёному шару, зависшему над двором, обнаружить Румпельштильскина оказалось несложно. Роберт заметил, как Лили ощетинилась при виде Джека.

— Как он сюда добрался? — прорычала она.

Похоже, дворф нанял ещё двоих подручных, на плечах одного из них покоилась голова носорога. Второй ковырял в носу, и, несмотря на то, что он выглядел так, что способен порвать целую телефонную компанию, не говоря уж о телефонном справочнике, похоже, никакой особой угрозы он не представлял.

— Что теперь делать? — спросил Роберт.

— Подберемся как можно ближе к изумрудному пламени посреди двора, — сказал Кот в его голове.

— Не знаю. Думаю, с подручными я справлюсь. Но нам надо остановить заклинание, — сказала Лили. — А как это сделать, я не знаю.

— Уничтожить бумаги, что он читает, — сказал Кот.

— Нужно уничтожить бумаги, — сказал Роберт.

— Откуда ты знаешь?

— Просто, знаю.

— Что знаешь? — раздался незнакомый голос. Бларфандер поднял над головой камень, за которым они прятались, и ухмыльнулся. В жизни есть всего несколько вещей, которые могут встревожить сильнее, чем ухмылка носорога.

— Убей их! — выкрикнул Румпельштильскин и продолжил читать страницы заклинания.

— Прошу прощения, — сказал Бларфандер. — Ничего личного, только бизнес.

Он бросил камень вниз, но Лили перехватила его и отбросила себе за спину.

— Пора пошевеливаться, — сказал Кот. Ноги Роберта осознали, что должны уже что-то делать и он побежал во двор. Ему удалось сделать всего пять шагов, после чего в него врезался Джек, уронил на землю и сбил дыхание.

— Ты очень сильная, — сказал Бларфандер Лили. — Мне понравится.

— Рррыыаа, — согласился Щелкун, присоединяясь к товарищу.

Лили встала против них, а Джек поднял Роберта и приготовился бить. Он сжал кулак и Роберт приготовился к удару… но тот так и не настал. Джек взлетел в воздух, перелетел через Роберта и упал во дворе. Вокруг него кружил красный шар.

— Весзико! — крикнул Роберт. Он обернулся в сторону Лили, которая оказалась зажатой в углу.

Бларфандер и Щелкун очень сильно удивились появлению гномов на своих плечах. Не меньше они удивились, когда, к их ужасу, гномы аккуратно перерезали им горло.

Бларфандер успел подумать, что не ожидал сегодня умереть и, что неплохо было бы поберечься.

Последние мысли Щелкуна были не столь отчётливыми и гораздо менее продуктивными. Последнее, что он подумал, было: «Ваааррг».

Роберт сел и ощутил на шее холодное прикосновение стали. Одной рукой Румпельштильскин держал его за волосы, а другой прижимал к горлу нож.

— Ладно, хватит, — сказал дворф. — Еще одно движение, и нашего мистера Даркли ждёт безвременная кончина.

— Хотелось бы, чтобы никто не двигался, — сказал Роберт.

— Заткнись!

— Простите.

Весзико приземлилась на плечо Лили, рядом встали гномы. Джек встал около Румпельштильскина.

Воздух трещал и щёлкал, мелькали произвольные искры, зелёный шар начал потихоньку расти.

— Как ты собираешься закончить заклинание, держа Роберта? — поинтересовалась Лили.

— Хочешь сказать, мне следует убить его прямо сейчас, и закончить? — ответил на это дворф.

— Не думаю, что она имела в виду именно это, — подал голос Роберт.

— Тебя это не касается, — сказал дворф.

— Нет, блин, касается, — сказал Роберт. — Я тут своей шеей рискую.

Дворф быстро отступил, тут же подошёл Джек и ударил Роберта в челюсть.

Роберт не получал по лицу с двенадцати лет, с тех пор, как школьное хулиганьё решило, будто он дерзко на них посмотрел. Он не помнил, чтобы было так больно. С губы потекла кровь.

Роберт заметил, как напрягся Гник и его уважение к этому гному выросло.

— Заклинание почти закончено, — сказал Румпельштильскин.

Роберт сплюнул кровь.

— Разумеется. Если оно не закончено, значит, оно почти закончено, так?

— Заткнись… ты… уже! — сказал Джек и снова ударил Роберта.

— Ну, блин, Роберт! — воскликнула Лили.

— Прекратите все. Мистер Даркли может мне помочь закончить заклинание. — Румпельштильскин потащил Роберта за волосы, продолжая держать в другой руке нож у его горла, и поставил посреди двора в трёх метрах от зеленого шара.

— Не двигаться! — крикнул Джек остальным, и Роберт, хоть ничего и не видел, решил, что они пошевелились, чтобы помочь ему. Он ощутил тепло и радость от того, что его товарищи волновались за его жизнь.

— Может, они не за тебя волнуются, а за будущее цивилизации, — сказал Кот.

— Обязательно всё ломать, да? — спросил Роберт.

— Что ж, настала пора всё изменить, — ответил Румпельштильскин, решив, что Роберт обращается к нему. — И я не ломаю, я чиню. Возвращаю к норме!

— Ты, похоже, ещё безумнее меня, раз думаешь, будто в этом мире всё нормально. Я вырос в месте, которое считалось нормальным миром, но даже оно не считалось нормальным.

Румпельштильскин отпустил волосы Роберта, достал из кармана листы бумаги и протянул ему.

— Читай последнюю страницу.

— И что будет, когда прочту?

— Какая разница? — спросил дворф, его лицо снова стало красным.

— Просто интересно, что будет потом. Всё ж таки, я в этом участвую.

— Ты прочтёшь заклятие до конца, оно освободит заклинание из зелёного шара перед тобой и все ограничения с дверей будут сняты. Любой сможет перемещаться когда угодно и куда угодно.

— Можно подойти поближе к этой круглой огненной штуке? — спросил Роберт.

— Зачем?

— Ну, мне немного холодно, в горле першит. Не хотелось бы, чтобы зелёный шар меня не услышал.

— Можешь подойти и хоть обнять его, если хочешь. Читай, иначе, последнее, что ты почувствуешь, будет холодная сталь, разрезающая твой позвоночник. — В доказательство своих слов дворф ткнул его ножом в спину.

Роберт подполз на четвереньках поближе, пока шар огня не оказался на расстоянии вытянутой руки. Роберт удивился, когда шар на ощупь оказался совсем не тёплым. Наоборот, он был очень холодным.

— Не надо, Роберт! — крикнула Лили.

— Заткнись! — бросил Джек.

— Достаточно близко? — громко спросил Роберт.

— Да, вполне, — сказал Кот в его голове.

— Да, идеально, — согласился Румпельштильскин.

Роберт встал и повернулся лицом к дворфу и остальным.

— Это больше не понадобится, — сказал он, скомкал листы бумаги и бросил через плечо в начавший пульсировать шар пламени. Бумага исчезла в пустоте, а Румпельштильскин замер с открытым ртом.

— Ты тварь! — крикнул Джек.

— Убью! — завопил дворф, обретя голос.

— Я так не думаю, джентльмены, — сказал Роберт. — Видите ли, у меня имеется секретное оружие, о котором не подозревал и я сам. Настолько оно секретное.

И Роберт рассмеялся.

— О, нет, он сошёл с ума, — сказала Лили.

— У меня в голове есть голос. С некоторых пор я с ним разговариваю.

Зеленый шар за его спиной неловко пошевелился.

— Эм, Роберт, — сказала Лили и шагнула назад.

— Я никогда себя не понимал, со мной всегда происходили странные вещи, а потом я выяснил, что рядом со мной находится целый мир, частью которого я являюсь. Мой отец родом отсюда, ты ведь, знал, Румпельштильскин?

Дворф также заметил, что шар перестал быть шаром и тоже отступил.

— Вообще-то, да, я хорошо знаю твоего отца и надеюсь, он гниёт в аду!

— О. — Такого ответа Роберт не ожидал.

— Роберт, сзади! — крикнула Лили.

Роберт обернулся и увидел, что шар вытянулся, затем превратился в треугольник, затем в замысловатый символ и всё это время постоянно вырастал в размерах.

— Что-нибудь посоветуешь? — спросил Роберт Кота, но ответа не получил.

— Бежать! — крикнула Лили.

Роберт развернулся, чтобы побежать, и заметил, что остальные уже бросились врассыпную.

Ударная волна толкнула его в спину, и он ощутил, что от него отделилась какая-то часть. Он надеялся, что это был Кот, а не порванная селезёнка. Он пролетел несколько метров по двору и рухнул на груду изумрудных камней. Его утешала мысль, что, по крайней мере, камень ничего не почувствовал, и это будет не на его совести.

Его окатили волны ледяного пламени, прижимая к жёсткой поверхности. Краем глаза он заметил, как по руинам растекалось свечение, освещая зелёным светом округу. Мгновение спустя всё закончилось. Роберт сполз на землю и провалился в сладкое беспамятство.

Чего большинство людей не понимало, так это того, что у заклинаний имелся срок службы. Помимо Кота, нескольких старших волшебников Оза, сосланной Злой Королевы и волшебника Пустяка, никто ни в Этосторонье, ни в Тосторонье об этом даже не подозревал. Успешное исполнение заклинания наступало с его смертью. Умирая, заклинание излучало магию, которая и выполняла цель заклинания.

Как только Румпельштильскин начал читать заклятия, заклинание обрело сущность, и чем дальше шло чтение, тем сильнее и развитее оно становилось. Без рта у него не было внешних способов выражать своё мнение. Однако мысленно оно могло болтать без умолку. От замысла до разрушения бесконечные мысли заклинания выглядели примерно так:

— Что ж, пора перевернуть страницу. И что у нас тут? Похож на дворфа. Уродливого дворфа. Наверняка, воняет. А вон там парочка здоровяков. Не сказать, что они отличаются каким-то умом, правда? Ого, дверь! Не доводилось их видеть… эм… никогда. А вот это реально крупная женщина. Нет, погодите, это мужик с длинными волосами. Ему нужно подстричься, а то похож на женщину. Интересно, кто-нибудь обращает внимание на его волосы, выглядят они мило. Наверняка пользуется экстрактом какого-нибудь растения, чтобы они блестели. Ого! Похоже на драконов! Зачем они бросают в них камни? Это некрасиво. Смотрю, дворф опять читает. Когда он читает, мне хорошо, чувствую какое-то покалывание. Эй, вон там двое прячутся среди камней. Не важно, здоровяк их уже увидел. С этим длинным что-то не так. Внутри него сидит что-то очень необычное, интересно, кто-нибудь ещё это видит? Ай, дворф перестал читать. Какой блестящий нож, кажется, он хочет побрить этого высокого джентльмена со штукой внутри. Как мило. О, они приближаются.

— Здравствуйте, — обратился Кот к Заклинанию.

— Здравствуйте, — сказало Заклинание.

— Не поймите меня неправильно, но я собираюсь вырваться из этого человека и воспользоваться вами, как стартовой площадкой для возвращения в этот мир.

— Кажется, я предназначено не для этого.

— Верно, не для этого, но я безусловно ценю ваши усилия, — сказал Кот.

— Ну, лично у меня никаких проблем с этим нет.

— И примите мои искренние соболезнования по поводу вашей предстоящей смерти.

— Очень мило с вашей стороны, — сказало Заклинание. — Это же мелочь, жизнь.

— Как скажете.

— И что теперь?

— Вы станете нестабильным и взорвётесь.

— А вы используете этот взрыв, чтобы родиться?

— Ну, да. Если вы не против, должен сказать, вы превосходно держитесь.

— Благодарю. Мне кажется, я очень чувствительное Заклинание. Ого, а вот это нехорошо. Что это было?

— Вы теряете стабильность. Следующий удар будет немного болезненным, но заверяю вас, я глубоко вас уважаю.

— Что ж, благодарю, очень ценю вашу отзывчивость… ой… сейчас было совсем нехо…

И Заклинание взорвалось, мгновенно прекратив своё существование.

Румпельштильскин бежал настолько быстро, насколько позволяли его короткие ноги. Пока он бежал, он ругался. Он проклинал заклинание за то, что стало нестабильным. Проклинал Роберта Даркли за вмешательство. Проклинал Безумного Шляпника, который первым наставил его на этот путь. Проклинал Джека за то, что он идиот. Он проклинал даже камни и гниющие останки людоеда, перегородившие ему путь, когда он пытался как можно скорее убежать от взрыва.

Последнее, что услышал дворф, было «ссскряяяякакака!», когда раненый и жутко взбешённый ревун оторвал ему голову с плеч. Та, часть мозга ревуна, что отвечала за память, была слишком мала, но кое-какие вещи поселялись в сознании животного надолго. Благодаря острейшему зрению и слуху, в головах обоих ревунов поселился приказ «Убить их!», отданный дворфом, которого они сейчас пожирали. Скорее всего, больше такой ошибки он не допустит.

Роберт очнулся лёжа на спине. Его голова покоилась в ладонях Лили, а крупная пантера лизала ему лицо.

— Я сплю?

— Нет, глупенький, — сказала Лили. — Ты меня перепугал. Я думала, ты умер.

— Я рад, что не умер.

— Я тоже, — сказала Лили и улыбнулась.

— Правда?

— Да, правда.

Какое-то время Роберт лежал спокойно, радостный и уставший. Пантера продолжала лизать его лицо. Это была большая и степенная кошка. Ещё у неё была крупная пасть и острые зубы, поэтому Роберт решил, что просить её прекратить было бы грубо и опасно для жизни.

— Что случилось?

— Заклинание стало нестабильным и взорвалось. Румпельштильскин проиграл. Двери всё ещё защищены.

— Где все?

— Генерал Гнарли тяжело ранен в голову, дела у него не очень хорошо. Гник перевязал его, как смог. Джек без сознания.

— А дворф?

— Мёртв.

— От взрыва?

— Нет.

— Ты убила его?

— Нет.

— Гник его убил?

— Нет.

— Знаешь, можно просто сказать.

— Поняв, что случилось, Румпельштильскин попытался скрыться. Я погналась за ним, почти догнала, но не успела. Ревуны пережили падение и перехватили Румпельштильскина, убегающего от взрыва. Судя по всему, ревуны на него обиделись.

— Значит, мы победили?

— Похоже, что так.

— Лили.

— Да, Роберт?

— Могу я спросить?

— Конечно.

— Почему гигантская пантера лижет мне лицо?

— У него спроси.

Пантера отступила и вытянула крупное мускулистое тело, пока Роберт поднимался при помощи Лили. Спина болела так, словно он ударился ею о груду камней, и он решил, что синяки с неё не сойдут несколько лет. Напротив него сидел, склонив голову набок, огромный Кот. Роберту он показался знакомым.

— Я и должен быть тебе знаком, — сказал Кот. — Последние сутки я жил в твоей голове. Тебе бы там прибраться. Такой бардак.

— Ты же Чеши… В смысле, ты Кот.

— Да, это я. И благодаря тебе, я вернулся в Этосторонье, по крайней мере, на время. За это, и за то, что ты позволил мне жить в твоей голове, я хочу тебя щедро отблагодарить. Идём со мной.

Роберт с трудом поднялся на ноги и пошёл рядом с Котом. Они покинули двор, но вместо того, чтобы карабкаться по развалинам, перед ними открылась тропа; обломки зданий улеглись, формируя ровную поверхность.

— Удивительно, — сказал Роберт.

— Это мелочи, — сказал Кот. — Иногда устаёшь парить и болтаться, и хочется как следует размять ноги.

— В сказках ты всегда выглядишь как обычный домашний кот. Я не ожидал, что ты окажешься пантерой.

— Когда проживёшь столько, сколько я, внешность начинает наскучивать. Между нами, вообще-то я никак не выгляжу. Впрочем, мне всегда нравились коты, поэтому я постоянно принимаю их форму. Удивительные создания. Никогда не знаешь, о чём они думают; очень таинственные существа.

— Что теперь будешь делать?

— Не знаю. Я слишком много провёл времени, не существуя. Было бы неплохо хоть недолго просто побыть. Думаю, буду путешествовать между Этостороньем и Тостороньем, может, выучу новый язык. Как знать?

— Ты хотя бы представляешь, чем займёшься. Я же не знаю, какое будущее меня ждёт.

Кот остановился, повернулся к Роберту и сел.

— Роберт Даркли, сын безумца, в младенчестве оторванный от дома. Твоя жизнь только начинается.

— Значит, я тоже сойду с ума, как считают все вокруг?

— Честно говоря, немного безумия — не самая плохая вещь. Я знаю, чего ты желаешь сильнее всего.

— Увидеть отца.

— Увидишь. Выбери время, я открою для тебя дверь. — Кот вздохнул. — Тебе нужно вернуться во двор. Твой друг гном долго не протянет, к тому же скоро прибудет директор Агентства, так что мне пора скрыться.

— Мы ещё встретимся?

— Я буду рядом.

Роберт посмотрел в сторону двора, увидел там открытую дверь.

— Спасибо тебе за всё, — сказал он.

Но Кот исчез.

Когда Роберт вернулся во двор, то увидел Лили и Гника, склонившихся над генералом Гнарли. Гном был бледен; его правая рука и большая часть тела были перевязаны. Роберт заметил пятна крови, проступающие сквозь повязки. В глазах Гника блестели слёзы.

— Не печалься, — хриплым голосом произнёс генерал Гнарли. — Рано или поздно наш путь подходит к концу.

— Спасибо вам за всё, генерал, — сказала Лили. — Для меня было честью сражаться с вами плечом к плечу.

— Увидимся на той стороне, — сказал Гник.

— Даже не знаю, что сказать, генерал, — произнёс Роберт.

— Всё хорошо, дебил, — сказал генерал и кашлянул. Крошечный человечек умолк и жизнь ушла из его глаз.

— Агент Красноплащ! — раздался резкий голос с середины двора. — Потрудитесь объяснить, что здесь происходит.

Лили и Роберт обернулись и оказались лицом к лицу с невысокой пожилой дамой в тёмном костюме. Её волосы были туго стянуты в хвост на затылке, маленькие глаза похожи на бусинки. Она курила сигарету, вокруг неё клубился дым. На Роберта она произвела ясное впечатление человека, который, если его чем-нибудь разозлить, без раздумий оторвёт вам конечности.

— Роберт, это Мэйделин Гусь, директор Агентства. Директор, это…

— Роберт Даркли, — каркнула пожилая женщина. — Я знаю, кто вы, мистер Даркли.

— Румпельштильскин мёртв, — сказала Лили. — Роберт сумел остановить заклинание до его завершения. Джек нас предал.

— Это я тоже знаю, — бросила директор. — Агент Траль добрался до меня уже после того, как я отправила Джека. Шляпник сообщил ему, что за побегом стоял Джек. Скоро прибудет Городская Стража, чтобы сопроводить его в Башню.

— Но…

— Никаких исключений, Лиллиан. Я такой же заложник правил, как и все остальные.

— Да, директор, — покорно сказала Лили.

На руинах появились двадцать стражников, прошедших, вероятно, через ту же дверь, что и директор. Они были облачены в полностью чёрные доспехи с красными перьями и шлемы, закрывающие лица. Все они были хорошо сложены и, скорее всего, переломили бы Роберта, словно тростинку. Двое из них подняли Джека с земли и влепили ему пару пощёчин, пока тот не пришёл в сознание.

— Г… где дворф? — спросил Джек, который вёл себя совсем, как пьяный шотландец.

— Джексон Рутерфорд Гусь, — заговорила директор сквозь облако дыма, — настоящим вы обвиняетесь в подстрекательстве и пособничестве известному преступнику Румпельштильскину в его попытке сбежать из заключения и уничтожении ограничителей дверей. Городская Стража незамедлительно сопроводит вас в Башню. Агент Траль встретит вас на границе Северных земель с целью удостовериться, что вы успешно доставлены в Башню. От себя добавлю: даже представить не могу, что может разочаровать меня сильнее, сынок.

Роберт наклонился к Лили.

— Её сын?

— Уберите его с глаз моих! — приказала директор.

Стражники повели Джека через двор. Тот отчаянно рвался из их хватки, обернулся через плечо и крикнул:

— Я хотел, как лучше, матушка! Хотел вернуть нам цель!

Джека увели прочь, а директор снова закурила.

— Директор — мать Джека. Она руководит Агентством несколько сотен лет, — сказала Лили.

— Матушка Гусыня? Женщина, которая читает детям сказки?

— Когда Злая Королева даровала Джеку и его семье бессмертие, наибольшую выгоду из этого извлекла его мать. Она была простой женщиной, кажется, швеёй. В Агентстве она увидела свою новую цель, и со временем, её назначили директором. Вскоре завербовали и Джека.

— Она отправляет в тюрьму единственного сына.

— Не самое лёгкое решение, полагаю.

— Совсем не лёгкое! — рявкнула директор, и Роберт едва не подпрыгнул, когда невысокая женщина подошла к ним.

— Агент Красноплащ, я хочу, чтобы вы доставили тело генерала его народу, и, ради всего святого, наведите тут порядок. — Директор повернулась к Роберту, вместе с ней переместилось и облако дыма, словно оно было за ней закреплено.

Роберт решил на это указать, но подумал, что такие мысли лучше держать при себе.

— И что мне с вами делать, мистер Даркли?

— Я… — начал Роберт.

— Вопрос был риторический, Даркли, заткнись.

— Есть, мэм.

— Обычно мы должны стереть тебе память и выбросить обратно в Тосторонье, невзирая на все твои предыдущие поступки.

— Я… - попытался возразить Роберт, но умолк под строгим взглядом тёмных глаз директора.

— Поскольку ты, строго говоря, являешься уроженцем Этосторонья, и вообще, не совсем человеком, я не вижу препятствий оставить тебя здесь, если пожелаешь.

Глаза Роберта загорелись.

— Да. Я хочу остаться. За долгое время только здесь я ощутил себя, как дома. Погодите, что значит, я не совсем человек?

— Тебя переселили из Этосторонья, когда ты был младенцем. Твоя мать умерла при родах от ран, нанесённых ей твоим отцом. Удивительно, что ты вообще выжил. Твоего отца посадили, а тебя отправили в Тосторонье, чтобы дать тебе шанс жить нормальной жизнью.

— Нормальной жизнью! — воскликнул Роберт. — Я никогда толком не знал, кто я такой. Я жил в том мире не своей жизнью, как будто моя кожа не подходила по размеру телу. Со мной постоянно происходили всякие странные вещи, а всё из-за того, что вы решили дать мне шанс?

— Не дерзи мне, Даркли! Мы постоянно принимаем решения, не зная, к чему они приведут. Так работает Агентство. Мы принимаем серьёзные вызовы. Делаем так, чтобы всё работало, как должно работать. Ты вернулся и я разрешаю тебе остаться. Такая возможность даётся немногим, так, что будь любезен, её ценить!

Роберт покраснел от смущения.

— Прошу прощения, мэм… э… директор. Я не хотел вас оскорбить и я высоко ценю эту возможность, правда.

— Ну, ты хотя бы знаешь, как извиняться. И да, ты не человек. Никто не знает, кто ты такой. Возможно, ты проживёшь нормальную жизнь, возможно, нет. Время покажет. Похоже, я лишилась одного агента. Ты груб, и скорее всего, без карты не найдёшь собственных ног; однако, по причине твоей необычной родословной и того, что ты решил остаться здесь, я хочу предоставить тебе возможность стать агентом.

Роберт перевёл взгляд с директора на Лили и обратно. В уголках губ Лили играла улыбка, её ладонь нашла его ладонь и сжала.

— Не знаю, что сказать, — произнёс Роберт, что было нелепо, поскольку он точно знал, что сказать. — Да, конечно, я радостью воспо…

— Простого «да» будет достаточно, — сказала директор. — Как только будешь готов, отправляйся в Оз для обучения.

— Спасибо, спасибо вам большое, — сказал Роберт и протянул директору руку. Та взглянула на жест Роберта так, словно он протянул ей нечто мёртвое и вонючее, затем развернулась и ушла прочь.

Роберт повернулся к Лили, та сияла.

— Ты останешься здесь.

— Да, — радостно произнёс Роберт.

— Я подумала.

— О чём? — спросил Роберт.

— В Тосторонье, перед тем, как нас зарыли заживо, я сказала, что подумаю. О нас.

— А. Ладно. И?

— Ты мне нравишься, Роберт Даркли. Возможно, я даже люблю тебя.

Роберт задумался на мгновение.

— Мне этого вполне достаточно.

Он обнял Лили, прижал к себе и поцеловал с такой страстью, с какой никто никогда никого не целовал за всю историю существования этого мира. Ну, или, хотя бы за последние пять минут существования этого мира.

— Я тут подумал, — сказал Роберт.

— О чём?

— Ты так и не сказала директору о Коте.

— О каком коте? — переспросила Лили.

— О Коте, — повторил Роберт. — Только не говори, что не помнишь Кота.

— Роберт, я понятия не имею, о чём ты говоришь. Похоже, ты сходишь с ума.

Роберт покачал головой.

— Честно говоря, — с улыбкой произнёс он, — немного безумия — не самая плохая вещь.