Скандально известная

4

– Ну, должна сказать, – с энтузиазмом произнесла Бет, обернувшись к сестрам, когда за веселой компанией захлопнулась дверь, – что наш брат – просто картинка! Вы когда-нибудь видели мужчину с таким лицом и фигурой?

– Как бы там ни было, я очень удивилась, обнаружив его здесь. Правда, он писал, что присоединится к нам в Лондоне через несколько недель. Вообще-то он действительно очень хорош собой. И приветлив, – задумчиво сказала Клер, обращаясь к Габби. – Как ты думаешь, мы сможем немедленно заказать одно-два новых платья? Я видела, как леди Уэйр и остальные смотрели на нас. Мы выглядели жалкими провинциалками. А какое на ней платье! Просто глаз не отвести! Как ты думаешь, этот фасон пойдет мне?

– Только если ты хочешь выглядеть как манекен с витрины модной лавки! – фыркнула Габриэлла. Теперь, когда ее «покойный брат» оказался вне поля зрения, к ней вернулось присутствие духа.

– Такое платье не годится для юной леди, дебютирующей в свете, – подтвердила Туиндл. – А что касается вас, мисс Бет, то разве я не советовала вам воздерживаться от просторечных выражений? Что подумают люди, если услышат, как вы разговариваете?

– Мисс Габби, мисс Клер, мисс Бет, Стайверс только сейчас сказал мне, что вы приехали!

В холл торопливо вышла миссис Бакнелл, маленькая и пухленькая, как булочка. Ее цветущее, но некрасивое лицо расплылось в улыбке, несмотря на возмущенный тон.

– Ну неудивительно ли, что его светлость оказался здесь? Сначала я думала, что он отошлет нас со Стайверсом назад, потому что его светлость уже расположился здесь по-холостяцки. Но едва он услышал, что вы собираетесь приехать в город для дебюта мисс Клер в свете, то велел нам остаться и подготовить дом к вашему приезду. Как видите, мы это и сделали, – щебетала она. – Вы все выглядите измученными, а особенно вы, мисс Клер. Думаю, вам следует подняться наверх, потребовать горячей воды и умыться с дороги. Мисс Габби, как вы смотрите на то, чтобы накрыть ужин в гостиной? А то столовая еще не убрана после обеда, который давал его светлость. Или лучше принести еду вам в комнаты?

Наконец Габби пришла в себя, тепло поздоровалась с экономкой и ответила на ее вопросы.

– Что касается мисс Клер, то ей следует как можно скорее лечь, – решительно заявила Туиндл и увлекла свою подопечную к лестнице.

Миссис Бакнелл, что-то бормотавшая о тяготах дороги, не совместимых с хрупким телосложением, пошла следом, чтобы лично показать бедняжке отведенную ей комнату. Туиндл оглянулась на свою младшую воспитанницу.

– Мисс Бет, я оставляю вас на попечение мисс Габби. Решайте сами, ложиться вам или нет, но позвольте напомнить, что Лондон никуда не убежит. Утром он все еще будет стоять на своем месте.

Бет умоляюще посмотрела на Габби.

– Если я сейчас лягу, то не усну ни на секунду! Клер, не могу поверить, что ты сможешь лечь в постель в первый вечер нашего приезда!

– Я бы не стала этого делать, но у меня болит голова, а желудок ведет себя просто недостойно, – извиняющимся тоном сказала Клер, поднимаясь по лестнице.

– Конечно, Клер, ложись, – напутствовала сестру Габби. – А ты, Бет, тоже ступай наверх и вымой руки и лицо. Я приду, как только поговорю со Стайверсом. Если хотите, через три четверти часа мы перекусим в гостиной. Миссис Бакнелл, принесите нам какие-нибудь холодные закуски. После этого я тут же отправлюсь в постель. Если вы хотите завтра посмотреть Лондон, то советую вам сделать то же самое. Иначе вы будете весь день сонными, как медведи перед спячкой.

Бет скорчила недовольную гримаску, но послушно отправилась следом за Клер и Туиндл. Когда они отошли подальше, Габби повернулась к дворецкому.

– Стайверс, он и в самом деле был здесь, когда вы прибыли? – вполголоса спросила она. Стайверс посмотрел на нее с удивлением:

– Мисс Габби, вы имеете в виду его светлость?

– Да… его светлость. Он уже жил в особняке, когда вы приехали?

– Ну да, мисс Габби. Его лакей по имени Барнет сказал, что его светлость прибыл в страну две недели назад, приехал прямо в Лондон и собирался впоследствии посетить Готорн-Холл.

Должно быть, лицо выдало владевшие Габби чувства, потому что дворецкий тревожно спросил:

– Что-то не так, мисс Габби?

Она лихорадочно размышляла. Все ее планы, надежды, споры с Джимом и бессонные ночи оказались ни к чему. Маркус был жив, здоров, находился в фамильном особняке Уикхэмов и, судя по всему, радовался их приезду.

Невероятно… Как Джим мог допустить такую ошибку? Возможно, ее брат был только легко ранен и уже поправился? Но Маркус совсем не был похож на человека, недавно оправившегося от ран. Вид у него был такой, словно он вообще не болел ни разу в жизни.

Что-то тут не сходилось.

– Нет, все в порядке, Стайверс, – солгала она и даже умудрилась улыбнуться. – Просто я удивилась, встретив здесь брата, только и всего.

– В самом деле, мисс Габби, мы с миссис Бакнелл тоже удивились, но то, что граф вернулся из дальних краев и занял свое законное место, это настоящее счастье. Разве не так?

– Да, конечно, – улыбнувшись через силу, ответила Габби и пошла к лестнице.

Уже взявшись рукой за перила, она обернулась:

– Джим с кучером отправились на конюшню, верно? Ты не мог бы сообщить Джиму, что мне нужно срочно поговорить с ним? Отведи его туда, где мы сможем остаться с глазу на глаз. Я подойду позже.

– Да, мисс Габби.

Стайверс давно привык к тому, что молодые хозяйки секретничают с грумом, и ничуть не удивился такому поручению. Он поклонился и ушел. Габби, у которой голова шла кругом, поднималась по лестнице, пытаясь вспомнить все детали первого и последнего визита брата, когда отец по неизвестной причине вызвал своего наследника в Готорн-Холл. Маркус был угловатым юношей лет семнадцати, не слишком высоким, с черными волосами и бледной кожей. Но какого цвета были его глаза?

Конечно, синего. Разве она не видела эти глаза всего четверть часа назад? Глаза не меняются.

Но все остальное изменилось значительно. Неужели юноша, которого она с трудом помнила, вырос и превратился в высокого, статного, поразительно красивого мужчину?

Видимо, да. Случается и невозможное. Он был тихим и довольно застенчивым. Это она помнила. Педантичным. И очень тосковал по дому. Во время нескольких бесед он рассказывал ей о любимом деде и желании скорее вернуться домой. Габби помнила, что завидовала ему. У него был любимый дед и уютный дом, куда можно вернуться, даже если этот дом находился на каком-то языческом острове, как выражался ее отец.

Затем кто-то приехал за братом и увез его из Готорн-Холла. Вот и все. Если она и спрашивала домашних, куда уехал Маркус и почему, то ответов не помнила. Скорее всего, вопросов она не задавала. Отец не принадлежал к тому типу людей, к которым можно приставать с лишними вопросами.

Да и с любыми другими тоже.

– Мисс Габби, если не возражаете, я размещу вас в покоях графини. Вам будет прислуживать Мэри. Мэри, это леди Габриэлла. Хорошенько заботься о ней.

Слова миссис Бакнелл заставили Габби очнуться от воспоминаний и поднять глаза. Экономка открыла дверь. Рядом с ней стояла молоденькая горничная. Она потупила взгляд и сделала книксен. Девушка была стройная, веснушчатая, светловолосая и явно не знала, чего ей ждать от этой строгой на вид леди. Габби ободряюще улыбнулась и вслед за экономкой и горничной прошла в отведенные ей апартаменты.

Покои графини состояли из двух комнат. Первая представляла собой просторную спальню, элегантно декорированную в розовых и кремовых тонах. Стены были обтянуты кремовым камчатным полотном, розовый балдахин и покрывало на широкой кровати с четырьмя резными столбиками украшала бахрома. Шторы на двух узких окнах были из той же ткани. В камине уютно горел огонь; в Грторн-Холле отапливать спальни стали только после смерти отца.

Во второй комнате, которую миссис Бакнелл назвала гардеробной, было огромное зеркало, трельяж с заманчивым набором всевозможных флаконов и баночек, а также несколько высоких шкафов. Перед одним из них стоял ее сундук, еще не распакованный. В дальнем углу комнаты находилась дверь с шестью панелями, окрашенными в кремовый цвет, и хрустальной ручкой. Она была закрыта.

Заметив ее взгляд, устремленный на дверь, миссис Бакнелл пояснила:

– Это вход в покои его светлости. Поскольку эти апартаменты были самыми просторными и почти не требовали переделки, я решила поместить вас здесь, решив, что вы не будете возражать против соседства с братом. Надеюсь, я поступила правильно?

Габби в этом сильно сомневалась, однако заверила миссис Бакнелл, что все в порядке, и сумела наконец избавиться от словоохотливой экономки, когда принесли лохань с горячей водой. С помощью Мэри Габби быстро вымыла лицо и руки, причесалась и вышла из комнаты. Она надеялась спуститься раньше Бет, чтобы успеть поговорить с Джимом и постараться понять, что же произошло на самом деле.

Стайверс уже ждал ее. Он словно бы материализовался прямо из воздуха, едва Габби спустилась на первый этаж.

– Я провел Джима в библиотеку, мисс Габби. Будьте добры, следуйте за мной, – ответил он на ее молчаливый вопрос.

Габби благодарно кивнула и пошла за дворецким. Оказавшись в комнате с высоким потолком, обитой панелями и уставленной книжными шкафами, она удостоверилась, что Стайверс удалился и плотно закрыл за собой дверь, а потом подошла к Джиму, который с хмурым видом стоял у камина, сложив руки за спиной.

– Ты слышал, что мой брат в Лондоне? – тихо спросила она. – Объясни, если можешь, как это могло случиться? – сказала Габби, глядя ему в глаза.

Джим, расстроенный не меньше ее самой, покачал головой.

– Это невозможно, мисс Габби. Я совершенно уверен, что это невозможно. Его светлость граф Уикхэм был застрелен насмерть на этом своем острове. Я видел это собственными глазами.

Габби секунду помолчала.

– Может быть, он был всего лишь ранен?

– Мисс Габби, он был мертв, – упрямо повторил старый слуга. – Прошу прощения за такие подробности, но пуля пробила грудь его светлости насквозь. Мисс Габби, я могу отличить живого от мертвого. Я не какой-нибудь новичок, чтобы допустить ошибку в подобных делах.

Габби не знала, что и думать.

– Джим, должно быть, ты ошибся. Если же нет, то человек, называющий себя моим братом, либо призрак, либо самозванец.

Лицо Джима еще больше помрачнело.

– Мисс Габби, я не верю в призраков.

– Я тоже. – Подумав о второй возможности, Габби поежилась, несмотря на то, что в комнате было тепло. – Но самозванец… Это абсурдно. Он знает наши имена. И мое, и Клер, и Бет.

При воспоминании о том, что сначала он назвал сестру Элизабет, Габби слегка нахмурилась. Когда брат приезжал в Готорн-Холл, он играл с крошкой Бет и называл ее уменьшительным именем. В письме Маркус также называл свою младшую сестру Бет. А ее саму этот человек назвал Габриэллой, хотя много лет назад пользовался именем Габби…

Но само по себе это ничего не значило. В конце концов, прошло много лет. Теперь он был взрослым и сохранил а сестрах лишь туманные воспоминания.

Так же, как и она о нем.

– Как выглядит его светлость? – нарушил молчание Джим.

«Ну конечно, – с облегчением подумала Габби. – Джим видел ее брата последним и без труда узнает его».

– Он высок, хорошо сложен, с черными волосами и синими глазами. Очень красивый.

Джим выглядел озадаченным.

– Ну, насчет красоты не знаю. Думаю, это должны решать леди. Но что касается остального… довольно похоже.

– Раз так, – значит, это Маркус. Габби испытала неимоверное облегчение. Если ее брат чудесным образом спасся, прибыл в Лондон и не собирается мешать дебюту Клер, ее тревогам настал конец. Письмо, уже отосланное ею мистеру Челлоу, остается в силе. Ей не придется никого обманывать; с замужеством Клер можно не торопиться…

– Мисс Габби, кем бы ни оказался этот джентльмен, он не может быть его светлостью. Разве что его труп встал из могилы и бродит по земле, – упрямо стоял на своем Джим.

Мрачные слова Джима положили конец бурлившей в Габби радости. Молодая женщина посмотрела слуге в глаза. С какой стати она позволила себе надеяться, что это будет легко? Судя по ее опыту, ничто в жизни не дается даром.

– Ты должен увидеть его собственными глазами, – сказала она. – Это единственный способ узнать правду.

– Да. Именно так я и подумал.

– Он уехал и вернется поздно.

– С вашего позволения, мисс Габби, я подожду здесь, пока не услышу, что он приехал. Потом выйду в холл и незаметно присмотрюсь к нему, – предложил Джим.

– Я буду ждать вместе с тобой.

Джим покачал головой:

– В этом нет нужды, мисс Габби. Ложитесь спать, а утром я все вам расскажу.

– Я не смогу сомкнуть глаз, пока не узнаю правду, – возразила Габби.

Тут в холле послышались голоса. Спустившаяся по лестнице Бет спрашивала, пришла ли ее сестра.

Габби вздохнула:

– Мне нужно идти. Я прикажу Стайверсу принести тебе поесть. А когда Бет уйдет спать, вернусь.

– Думаю, спорить бесполезно, – недовольно пробурчал Джим.

– Да, – кивнула Габби. – Именно так. С этими словами она вышла из библиотеки и присоединилась к Бет. Они съели холодный ужин, а потом отправились знакомиться с домом. Девочку восхищало все – от элегантной гостиной и ухоженного сада до конюшен, располагавшихся на заднем дворе. Габби говорила меньше, но особняк произвел сильное впечатле-ние и на нее.

Когда Бет наконец отправилась спать, а Габби притворилась, что собирается сделать то же самое с целью избавиться от Мэри, Стайверса и остальных слуг, буквально наводнявших дом, миновала полночь. Привыкшая раздеваться самостоятельно (горничная, по необходимости обслуживающая всех трех сестер, осталась в Готорн-Холле), она сняла с себя ночную сорочку, аккуратно застегнутую Мэри, и облачилась в платье, которое отличалось от только что снятого лишь одним, а именно чистотой. Затем Габби снова собрала распущенные волосы в обычный узел на затылке, спустилась по лестнице и бесшумно проникла в библиотеку.

Джим не удивился, но и не слишком обрадовался ее приходу. Четверть часа прошла в тихом, но оживленном споре о целесообразности ее присутствия. Наконец Джим сдался.

Потом они принялись ждать, сидя по разные стороны камина. Ждать пришлось долго. Прошел час, за ним второй, третий… Часы на камине пробили четыре раза. Габби, сидевшая в кожаном кресле с высокой спинкой, отчаянно боролась со сном, когда отчетливый в предутренней тишине стук копыт заставил ее встрепенуться.

Джим тоже резко выпрямился. Услышав далекий щелчок захлопнувшейся двери и приглушенный звук шагов по коридору, они обменялись красноречивыми взглядами. А затем одновременно встали. Габби первой устремилась к двери библиотеки.