Вместо эпилога

Яркое солнце припекало голову через черную квадратную академическую шапочку. День вручения дипломов магистра выдался на удивление жарким. Всю неделю до этого шли дожди, а теперь небо сделалось чистым, без единого облака.

— Поздравляю тебя, моя родная, — сказала Анастасия, обнимая свою дочь, наверное, в десятый раз за утро. Ее русые волосы были убраны в красивую прическу, струящееся по телу голубое платье делало ее моложе лет на семь. Только крошечные морщинки вокруг сияющих радостью глаз выдавали ее настоящий возраст.

— Ты так выросла, — голос Андрея дрогнул. Всю церемонию награждения он старался держаться, ведь редко показывал свои эмоции. Даже когда Василиса выпускалась из школы, он не выглядел таким растроганным. Ее мама взяла его под руку, позволяя на себя опереться, хотя он был значительно выше нее. Весь день они поддерживали друг друга, оба плакали, стоило их дочери подняться на сцену за последним документом в этом университете. Они всегда были единым целом, и Василиса не смогла сдержать улыбки, понимая, как сильно они любили друг друга все эти годы, и что их отношения стали только крепче. — Мы с мамой гордимся тобой.

Прежде, чем покинуть кабинет издателя «Вечности», пришлось устранить весь устроенный там погром. Константин Леонидович никогда не покажется там снова. В его книге, среди сотен других заклинаний, Василиса запомнила одно, позволяющее незаметно подделывать почерк человека в документах. Вероятно, Кощей использовал его, когда становился правой рукой одного из многочисленных правителей много столетий назад. Дрожащими от пережитого стресса руками Василиса применила его, написав документ об его отстранении по личным причинам и о передаче компании совету директоров. Она поставила за отца подпись, заверила печатью, лежавшей в нижнем ящике письменного стола. Она также послала несколько коротких электрических импульсов, вырубивших камеры видеонаблюдения в офисе, чтобы никто не смог найти записи, в которых директор заходит в кабинет и не выходит из него, если бы захотел.

Все это случилось в обеденное время, поэтому большая часть работников отсутствовала, и если вдруг у какой-нибудь проверяющей комиссии будут вопросы, исходя из показаний свидетелей, они решат, что Константин просто уехал, пока никто не видел. Василиса готовилась к этому моменту, но реальность оказалась куда сложнее. Противоречивые чувства раздирали ее на протяжении двух с половиной недель. Она не могла нормально спать, есть, а переключить внимание получалось лишь ненадолго. Испуганные глаза отца появлялись в ее сознании даже во время защиты научной работы. Наравне с ними мозг подкидывал изображение побледневшего лица убитой из-за допущенной ошибки Василисы девушки.

Ее смерть она переживала особенно тяжело. Стоило ей вернуться домой, как она свалилась с температурой и не могла прийти в себя в течение пяти дней. Ярослав узнал, что у Марины была семья: бабушка, двое любящих родителей и младший брат. Ее объявили в розыск, считая пропавшей без вести. Осознание, что ее никогда не найдут и не смогут похоронить, а близкие не смогут как следует проститься с ней, разделило жизнь Василисы на «до» и «после». Кощей проделывал это регулярно, просто теперь, столкнувшись с этим лицом к лицу, Лиса только сильнее убедилась в том, зачем они с Яром отдали его на растерзание Тьме.

Если бы они поступили иначе, это безумие никогда бы не закончилось. Столько людей исчезли с лица земли, как будто их никогда и не существовало. Вряд ли Василиса заставила бы себя прийти на выпускной после пережитого, но Ярослав привез ее к дому семьи Марины. Своими глазами девушка увидела, как взрослые люди рыдали, словно дети, обнимая друг друга. Они чувствовали неладное, и пусть надеялись на лучшее, каждый из них подозревал, что жизнь их бесценного ребенка оборвалась.

— Ты не виновата, — заявил тогда Яр, прижимая ее к себе. Они сидели в машине и наблюдали за родственниками секретаря издалека. — Не ты натравила на нее чудовище, и не ты отдала ее Тьме.

— Я могла предотвратить это, — всхлипнула Василиса, даже не пытаясь стереть катящиеся по щекам слезы.

— Посмотри на меня. — Ярослав взял ее лицо в свои горячие ладони и заглянул в заплаканные глаза. — Дети не должны нести ответственность за поступки своих родителей. Лучшее, что мы можем сделать — учиться на их ошибках.

Его слова отрезвили ее. Она не могла изменить прошлое, но будущее лежало в ее руках. За день до вручения дипломов, переложив мысли в своей голове в правильное русло, Василиса навестила родителей. Она никогда еще так сильно не хотела увидеть их. Объятия длились слишком долго, и мама начала что-то подозревать, но девушка оправдалась тем, что просто соскучилась по ним, ведь они редко виделись в последнее время. Конечно, Ярослав приехал вместе с ней. Он крепко сжимал ее руку в своей всю поездку и окружал заботой. Они объявили о своих отношениях практически сразу, как переступили порог родительского дома. Мама быстро приняла его, и папа, на удивление, тоже. Он лишь единожды остался с мужчиной наедине, причем Яр сам вызвался поговорить с ним. После этого взаимоотношения между ними значительно потеплели.

— Ничего, что мы вдвоем отметим? — виновато спросила Василиса.

Ярослав предложил ей отпраздновать окончание учебы вместе, а ей теперь казалось, что стоило проводить больше времени с родными. Однако, когда он спросил про это за чаепитием прошлым вечером, ее папа был первым, кто согласился. Анастасия, обычно поддерживающая любые начинания дочери, даже не пыталась ее отговорить.

— Мы еще успеем повидаться. — Андрей улыбнулся, задержав на Ярославе выразительный взгляд.

Они попрощались еще раз и направились к машине, стоящей на университетской парковке. Глядя на их удаляющиеся силуэты, Василиса прослезилась. Она была так рада, что они живы, что именно они вырастили ее, а не кто-то другой. Смогла бы она встать на правильный путь, если бы ее удочерила другая семья?

— Лиса! — В толпе выпускников показалась загорелая ладошка.

Широко улыбаясь, в их сторону двигалась Катя, с которой они успели повидаться перед началом церемонии. Позже их разделило разными потоками гостей, смешавшихся с бывшими студентами. Девушка держала за руку высокого парня с кудрявой копной волос.

— Это мой парень. — Теплые чувства плескались в ее глазах. — Я обещала познакомить вас. Мой коллега — Миша.

Василиса вспомнила о разговоре, произошедшем в одну из их последних встреч в университете. Они встретились на подготовке к защите магистерской, и подруга завела разговор о том, что просто обязана была их познакомить. Она всегда делилась с ней важными вещами, и в глубине души Василису грызла совесть за то, что она не могла рассказать ей всего. Раньше между ними не было секретов, но теперь они могли стоить Кате жизни. Поэтому пришлось придумать обыкновенную историю знакомства с Яром и в очередной раз пообещать поговорить обо всем позже.

— Миша, это моя лучшая подруга — Василиса.

— Приятно познакомиться, — с улыбкой сказала Морозова.

Их взгляды пересеклись. Кожу покрыло неприятными мурашками. Миша приветливо кивнул, обменялся с Яром рукопожатиями, и крепко обнял свою девушку. В его глазах читались искренние чувства. Он не выглядел так, будто мог причинить Кате вред, но острое, как иголка, ощущение знакомого холода пронзило девушку изнутри. Василиса зажмурилась, и оно исчезло, словно его и не было. На всякий случай она уже по привычке проверила наличие черной нити над его головой, но ничего не увидела. Облегченно выдохнув, она списала секундное состояние на еще не переварившиеся события, что сильно потрясли ее.

— Так, обещание выполнила, а теперь нам нужно ехать, — весело заявила подруга. Накануне она уже сказала, что Миша забронировал ресторан, и извинилась, что не сможет отметить долгожданный выпуск вместе. — Спишемся!

Катя помахала рукой, и пара нырнула в людской поток.

— Нам тоже пора ехать, — только и сказал Ярослав, прежде чем посадить Василису в автомобиль.

Девушка не знала, куда они ехали, но ей было все равно. Главное, чтобы с ним. С человеком, заставляющим ее сердце биться чаще. Дорога заняла примерно полчаса, а затем Яр припарковался на обочине, вышел из машины, и Василиса последовала его примеру. До зеленого лиственного леса протянулась полоса из полевых цветов. Фиолетовый шалфей, клевер, кусты золотарника, — запах стоял просто волшебный.

— Это — то секретное место, про которое ты умалчивал?

Василиса с трудом отвела взгляд от красоты вокруг себя. Выбранная трасса, по которой они ехали, оказалась старой, поэтому других машин по близости не предвиделось. Рядом росла одинокая береза, и листья опускали на лицо Ярослава мелкую тень. Так его глаза казались немного темнее обычного.

— Вообще-то, нет. Не думаю, что здесь можно вкусно поесть. — Он задорно хмыкнул. В его взгляде появилась особая чувственность, изредка проявляющая себя раньше, но теперь усилившаяся в разы. Еще Василиса прочитала в нем твердую уверенность. Ярослав смотрел на нее по-особенному мягко. — Я нашел это место на карте, и решил, что оно очень тебе подходит.

Василиса заулыбалась. Он мог не озвучивать, она и так понимала, что речь шла не только о том, насколько красивой он считал ее, а о многих других вещах, которые он в ней ценил. Слова вообще теряли свою значимость, когда они находились рядом. Подобно перемещениям сквозь пространство Лиса научилась легко понимать его и знала, что это было взаимно. Между его бровями залегла крошечная складка. Василисе захотелось разгладить ее.

— Что-то случилось?

— Ты случилась. — Яр покачал головой.

Другой мужчина на его месте был бы взволнован, однако он не испытывал ничего подобного. Громов доверял Василисе и был уверен в ней целиком и полностью. Прежде чем он начал говорить о том, о чем думал на протяжении какого-то времени, Ярослав вспомнил то единственное, что не рассказал ей. Метка на запястье все еще обжигала кожу. Не так больно, как при полученной ране от нежити, а так, что о ней можно было забыть на время. И все же, она периодически напоминала о себе.

Когда они вернулись из Нави, Василиса спросила его, как ему удалось попасть в царство мертвых, и он рассказал ей о встрече с Бабой-Ягой. Яр лишь умолчал о цене, что отдал за это. Лиса и так была подавлена от произошедшего, и ему не хотелось вселять в ее сердце новые переживания. Это заставило его ненадолго замолчать. Яр решил, что обязательно расскажет ей, но позже. Тогда, когда они оба будут готовы бороться дальше. А пока… может быть, ему удастся разобраться с этим самому. Не впутывая ее в это гиблое дело.

В этот светлый день она должна была радоваться, позабыв хотя бы на сутки обо всем вызывающем боль. Громов опустил взгляд на ее тонкие пальцы. Они так изящно лежали в его широких ладонях, словно были предназначены для этого. Затем он снова заглянул девушке в глаза, и те заискрились.

— С тех пор, как я чуть не сбил тебя на машине, ты не выходила из моей головы. Пусть мы вместе не так уж и долго, но, честно говоря, я словно прожил маленькую, до смешного безумную жизнь с тобой. Этого времени мне вполне хватило, чтобы понять, как сильно я дорожу тобой. И как сильно не хочу тебя терять.

Нужно быть глупцом, чтобы не заметить крепкого чувства в груди, появляющегося при одной только мысли о Василисе. Некоторые мужчины, которых он зал, включая его коллег, встречались со своими девушками в течение многих лет, а потом оставляли их, когда находили кого-то получше. Ярослав не видел смысла в таких отношениях, поэтому, как только понимал, что ничего не чувствовал, прерывал любой контакт. С Василисой же все было иначе. Он не сразу заметил это, но она стала для его потухшего костра в груди искрой, разжегшей яркое пламя.

Они оба понимали, что мир Тьмы проник в их жизнь, прочно в ней укрепившись. Он не оставит их, пока они не найдут способ разбить сковавшую их с ним цепь. Где-то в этом мире существовало множество Кощеевых детей, уже перешедших на родительскую сторону и познавших сладостный вкус долгой жизни. Прознав о кончине Кощея Бессмертного они возжелают найти их и убить. Никто не мог сказать, сколько им с Василисой осталось провести вместе времени, пока не случится что-нибудь ужасное, поэтому он принял еще одно решение, — быть рядом с ней столько, сколько он сможет, и так, как это подобает любящему человеку.

Подгоняемая внутренним порывом, Лиса крепче сжала руку Ярослава. Он заметил, как нежно она поглаживала его ладонь, и в сотый раз убедился в своих намерениях.

— Я люблю тебя, Василиса. Как насчет того, чтобы взять мою фамилию? Все равно она тебе больше подходит.

Все слова, которые девушка хотела ему сказать, застыли на языке. Она усмехнулась, прогоняя в воспоминаниях все свои способности. Перемещение в пространстве, владение огнем, управление нечистью и электричеством… Да уж, только низвержения грозовых молний не хватало.

Тепло, излучаемое Ярославом, передалось Василисе по воздуху. Она поднялась на носочки, обнимая его за шею. На самом деле, ей не требовались объяснения. Она испытывала то же самое. Все нутро переполнялось радостью, когда она думала о нем, а когда он был рядом, казалось, она сможет свернуть горы. Оба были готовы сделать невозможное и преисполнялись сил от глубоко пустивших корни чувств.

— Поэтому родители так просто отпустили нас? — шепнула ему на ухо Василиса и не больно укусила его в наказание за молчание.

Яр рассмеялся и приложил ее ладонь к своей щеке.

— Я подговорил твоего отца.

— Только не говори, что ты…

— Попросил у него твоей руки? — Ярослав гордо вскинул бровь. — Да, именно это я и сделал.

— Я должна была догадаться! Мама подозрительно долго забалтывала меня на кухне. И что, папа даже не удивился? Мы ведь вместе всего ничего.

— Я просто сказал ему о своих чувствах к тебе, и он понял, что может доверять мне. — Громов достал из кармана простое, но изящное, золотое кольцо. — Так что ты скажешь?

— Скажу, что это безумие. — Василиса покачала головой, не сдерживая улыбки. — Но, кажется, безумие стало частью нашей жизни, так что… почему бы и нет?

Ярослав надел кольцо и припал к губам Лисы. Он крепко обнял ее, чувствуя себя по-настоящему счастливым. Испытываемые эмоции в ее душе, которые теперь ощущались еще ярче, говорили о том, что его чувства были более чем взаимными. На второй план отошли все мысли внешнего мира, сосредоточившись только на внутреннем.

Почти сразу после возвращения Василисе пришлось заново изучать заклинания в книге отца, чтобы сварить зелье, способное стирать память. Ей нравилась работа в любимом издательстве, но главный редактор не должен был продолжать знать о ней, иначе он мог бы разболтать лишнего, если бы проверяющие инстанции заявились к нему с вопросами о внезапно бросившем все директоре. Поэтому она подмешала пряный отвар в кофе, который Алексей часто покупал во время обеда, и уничтожила все документы, связанные с ее трудоустройством.

Пришлось детально рассчитывать дозировку, чтобы стереть воспоминания и о рукописи, но не более. Это было куда важнее возможной проверки. Для мира Яви не существовало никакой «второй» библиотеки Ярослава Мудрого, как и не существовало найденных в нем книг, так что Алексей забыл и об этом. Создать зелье можно было лишь используя темную магию, ведь именно с ней Кощей создавал рецепты. Живые воспоминания у обычного человека о книге могли причинить Василисе и Ярославу вред.

Девушка умолчала о сладостном чувстве, испытываемом при использовании темных заклинаний. Она была вынуждена обратиться к ним, так как не знала другого выхода. И это чувство стало просачиваться в ее душу, точно вода сквозь пальцы. Все еще гонимая болезненными ощущениями от смерти невинной Марины, она заставила себя отмести все сомнения куда подальше, и напустила на себя уверенность в том, что больше не прикоснется к этой рукописи.

Они спрятали ее в надежном месте, чтобы никто не смог обратиться к ней, используя в плохих целях.

Им еще многое предстояло решить и со многим нужно было разобраться. Действительно ли Кощей собирал армию и готовил к войне своих детей с воинами Света? Какую конечную цель он преследовал, им так и не удалось узнать. Вполне возможно, ответ крылся гораздо глубже, чем можно было предположить с самого начала. Если меч передавался только по определенной линии рода, то дар Света мог передаваться к каждому наследнику Воисвета. По женской, по мужской линии. Таких дальних родственников по всему свету могло разбрестись необъятно много. Кто знает, может быть, они вели свою борьбу против Тьмы, зная или не зная о мече Света.

Задача найти еще не обращенных к Тьме Кощеевых детей тоже была не из простых. Ни Ярослав, ни Василиса понятия не имели, как объяснять им этот сложный мир, чтобы обратить на нужную сторону, но оставлять все, как есть, — опасная затея. Да и что делать с отцом Ярослава, способным заявиться к ним в любой момент и закончить начатое доступным ему человеческим способом? Отставив его без паспорта и прочих удостоверяющих личность документов, а также денежных средств в очень далеком от Москвы месте, они временно отложили эту проблему, но не решили ее. Крошечная надежда все еще теплилась в груди Яра, хоть он и изо всех сил отметал ее прочь. Возможно ли, что лишившись магических сил, отец забудет об убийствах?

В конце концов, как им стоило теперь устраивать свою жизнь, учитывая свои новые особенности и тот факт, что Тьма вряд ли оставит их в покое?

— Яр? — спросила Василиса, положив голову ему на грудь и слушая биение его сердца.

— М?

Громов принялся нежно поглаживать ее по спине ладонью. Хотелось растянуть этот теплый миг и задержаться в нем, притворившись людьми без странных магических сил, становящихся с каждым мгновением все больше и причиняющих им и окружающим все больше вреда.

— Я понимаю, что сейчас не самый лучший момент говорить об этом, но, ты знаешь, я долго не могла прийти в себя, а теперь возвращаюсь мыслями к произошедшему и… — Лиса медленно вздохнула, заставляя себя озвучить волнующую ее мысль. — Когда Кощей приковал меня к полу, он сказал мне одну вещь…

Ярослав напрягся и резко выдохнул.

— Я слышал, — тихо сказал он. Желание успокоить волнение Василисы заиграло в нем сильнее прежнего. Не смотря на борьбу с чудовищами, скрежет их зубов и протяжный вой, он находился в одном кабинете с ними, да и его обостренный слух не мог упустить сказанное мимо ушей. — Я и сам думал об этом.

— Кощей сказал, что наша встреча была предрешена. — Василиса взглянула на сверкающее под солнечными лучами кольцо на безымянном пальце. — Значит ли это, что мы встретились только из-за того, что так решил кто-то другой?

— Даже если и так… — Яр оставил поцелуй на ее макушке и отстранил от себя, чтобы посмотреть в глаза и закрыть этот вопрос раз и навсегда. — Следуя логике Кощея, встретившись, мы должны были возненавидеть друг друга и убить. А мы полюбили. Разве это не тот выбор, который мы сделали сами? Никто не мог решить это за нас. Ни «судьба», ни Тьма, ни кто бы то ни был.

— Выходит, мы выбрали другой путь? — уже увереннее хмыкнула Василиса. — Использовали читы?

— Как в компьютерной игре? Да. — Ярослав улыбнулся. — Было бы здорово, если бы мы могли поставить нашу жизнь на паузу и посмотреть видео с прохождением этой игры.

— Хорошо бы, чтобы «эта игра» не оказалась ужастиком.

— А разве это уже не так? По-моему, очень похоже. — Мужчина выгнул бровь, смеясь, и Василиса несильно стукнула его по плечу. — Ладно-ладно, шучу.

Какие бы мысли не беспокоили их, в этот солнечный день, наполненный искренностью, все они были задвинуты в дальний ящик. Находясь в объятиях друг друга, никто из них не заметил, как на ветку соседнего дерева опустилась небольшая сова. Еще немного побыв наедине, Ярослав и Василиса уехали. Серая птица преобразилась в белокурую красавицу. Взгляд изумрудных глаз проводил скрывающуюся на горизонте машину.

— Так вот, что ты выбрала, моя девочка. — В нежном голосе промелькнули печальные ноты.

Сгустки черного и белого дыма закружили по воздуху.

— Когда? Когда ты отдашь нас-с ей?

— Мы должны быть рядом с новой хоз-зяйкой…

Елена взмахнула рукой, приказывая им замолчать.

— Скоро. Время еще не пришло.

Загрузка...