Сказания Чёрного Ворона

Глава 7

Шея ныла, мышцы тянуло, как будто они находились в одном положении в течение долгого времени. Василиса подняла голову и потерла глаза. На экране телевизора герои какого-то фильма сражались с драконом, из окна в комнату падал солнечный свет. Тихое похрапывание прямо над ухом подсказало ей, что она не одна. Ярослав спал рядом, обняв руками пульт. Он дышал приоткрытым ртом, отчего его губы подсохли. Нос вздернулся вверх, находящиеся почти в постоянном напряжении плечи расслабились, ноги вытянулись. Спящий Громов выглядел мило. Он совсем не казался грозным, как во время бодрствования.

Василиса неосознанно улыбнулась.

Тот факт, что она спала на его плече, должен был смутить ее, но этого не случилось. Она ощутила непривычное чувство комфорта внутри себя. Словно так и нужно было, словно в этом не было ничего необычного. Это казалось естественным, как и то, что они спали бок о бок друг с другом.

Наверное, они уснули под утро, а фильмы крутились все это время из-за автоматического запуска. Внезапно раздалась трель дверного звонка. У Ярослава задрожали ресницы. Он нехотя разлепил глаза, сощурился от яркого света.

— Ты кого-то ждешь? — прохрипел он, потягиваясь.

Василисе вдруг так захотелось узнать, смутило ли его их положение. Они ведь сидели на расстоянии и придвинулись друг к другу во время сна. Яр выжидающе смотрел на нее, и девушка тряхнула головой, прогоняя навязчивые мысли.

— Нет.

В дверь продолжали трезвонить.

— Завтрак? — предположил Громов.

— Я не заказывала, — ответила Лиса и задумалась, кто бы это мог быть. — Схожу, проверю. Может, соседи или газовщики.

Она отправилась в прихожую, слыша за спиной шаги. Яр шел следом, как и вчера, не собираясь оставлять ее одну на растерзание предполагаемой нечисти. Девушка заглянула в глазок.

— Родители! — зашипела она, подпрыгнув на месте.

— Это плохо? — таким же шепотом спросил Ярослав.

— Нет, но обычно по утрам в моей квартире не просыпаются парни, — съязвила Василиса, после чего набрала в легкие побольше воздуха, стараясь успокоиться. — Ладно. Будем импровизировать.

Губы Яра растянулись в ухмылке.

— Не попытаешься спрятать меня в шкаф?

— А ты туда влезешь? — хмыкнула Василиса. — Если сможешь справиться с моим отцом, оставайся.

— Он настолько грозный?

— Нет. Просто я любимая дочь, — улыбнулась она и распахнула дверь.

— Васечка, моя хорошая, привет! — В прихожую вплыла невысокая женщина сорока пяти лет и принялась тискать Василису. — Я вчера огурцов накрутила, я знаю, ты любишь солененькие, вот и решила тебе привезти. Еще мы капусты заквасили и рыбу запекли в духовке… — взгляд ее карих глаз столкнулся с ярко-голубыми. — Васечка?

Женщина выпустила дочь из объятий. В квартиру вошел статный мужчина в летней рубашке. Не оборачиваясь, он закрыл за собой дверь. Поравнялся с женой и собрался было задать более провокационный вопрос, чем его супруга, но Яр сделал шаг вперед.

— Ярослав Громов, — заявил он и протянул руку, — друг вашей дочери. Василиса мало рассказывала о вас, но все только хорошее. Рад, наконец, познакомиться с вами.

Василиса с трудом удержала внутри удивление. Как быстро он выкрутился!

— Андрей Сергеевич. — Рукопожатие оказалось крепким и долгим. — И что же Василиса про нас рассказывала?

— Что вы самые лучшие родители на свете! — заулыбалась Лиса, спасая ситуацию, и приобняла маму за плечи. — Мамочка, я очень рада вас видеть, но вы бы хоть сказали, что приедете. Я даже приготовить ничего не успела.

— Так я звонила, — растерянно протянула женщина. — Ты трубку не брала, и я написала несколько сообщений.

Василиса прикусила губу. Вчера она даже не подумала проверить мобильник.

— Прости, мам. Наверно, у меня разрядился телефон. Я забыла поставить его на зарядку.

— Мы не знали, работаешь ты на этих выходных или нет, поэтому приехали пораньше, — объяснила женщина, переводя задумчивый взгляд с Василисы на Ярослава и обратно, — чтобы успеть все передать. Мы на дачу собирались.

Василиса вовремя спохватилась:

— Яр, мою маму зовут Анастасия Владимировна.

— Приятно познакомиться. — Яр поцеловал тыльную сторону ее ладони, галантно, как самый настоящий джентльмен.

Очарованная его приветствием, Анастасия Владимировна не смогла сдержать улыбки. Она мигом оценила его внешний вид: мятую рубашку, растрепанные волосы, и состояние своей дочери: заспанное лицо с синяками под глазами и так полюбившуюся ей пижаму. Довольная собственными выводами, женщина махнула рукой в сторону кухни.

— Ну, чего же мы стоим? Васечка, завари нам чаю.

Пока девушка возилась с заварным чайником и листовым чаем, ведь пакетики неожиданно закончились, Андрей Сергеевич буравил Ярослава взглядом.

— Чем вы занимаетесь, Ярослав? — его строгий голос вытянулся, как струна.

— В основном продажами. У меня своя компания. Мы не так давно открылись.

Расставляя кружки на стол, Василиса поглядывала на Громова. Ей казалось, он должен был нервничать, хотя они не выглядели так, будто встали с одной постели, но ее отец воспитывался в строгих правилах и до восемнадцати лет защищал свою дочь, точно зеницу ока. И все же, несмотря на его пугающий вид, Ярослав выглядел в меру расслабленным, в меру собранным и практически не переставал улыбаться. Если бы Василиса не знала, чем они занимались вчера, она бы подумала, что он отлично выспался.

— И как называется ваша компания? — продолжал Андрей.

— «Ветер».

— Весьма успешный интернет-магазин, — влезла Василиса, пытаясь прервать устрашающий зрительный контакт отца с Яром раскладыванием печенья по тарелкам.

— Не слышал о таком, — сказал Морозов с неприкрытой провокацией.

— Мы открылись два года назад и работали на территории Москвы. Скоро нашими услугами можно будет воспользоваться в Петербурге и по всей Ленинградской области. — Громов завел руку назад, ловко шаря во внутреннем кармане пиджака, который, к счастью, повесил прошлым вечером именно на этот стул, и протянул мужчине визитку. — Здесь куар-код нашего приложения, ссылка на сайт и мои контакты, если захотите получить подробную информацию.

Андрей Сергеевич повертел визитку между пальцами, изучил ее вдоль и поперек. На его лбу образовались складки, глаза сощурились, читая текст. Он достал смартфон и, найдя приложение, пролистал страничку с отзывами.

— Почти пять звезд, — вынес вердикт Андрей. — Похвально.

— Спасибо. — Яр кивнул и перехватил наполненный до краев и от того тяжелый чайник из рук Василисы. Он стал разливать чай. — Мы хорошо продвигаемся, и в следующем году планируем открыться и в других регионах России.

От чуткого маминого взгляда не скрылась его внезапное решение помочь. Когда же Яр подвинул стул для Василисы, женщина довольно улыбнулась. Она отхлебнула чай из кружки с воздушными шариками и оглядела стол.

— Ой, Васечка, а где бабушкин сервиз? Он же тебе так нравился.

— А, это… — Лиса знала, что если помедлит еще секунду, Ярослав признается, и тогда все баллы в «плюс», которые отец ему успел начислить, превратятся в «минус». Это имело значение, потому что доверяя Яру, ее папа не станет лишний раз названивать или наведываться в гости, как обычно любит делать мама. Василиса боялась впутывать родителей в сверхъестественные дела. Поверят они или нет, но проверять, начнет за ними охотиться нечисть или нет, совсем не хотелось. — Это у меня подруга уезжала, кошку оставляла на пару дней. Я как раз перемывала всю посуду, вот она и разбила.

— Катя что ли? — подала голос Анастасия. — Помню, ты показывала фотографии, когда у нее дома была. Такая мила кошечка и оказалось такой проказницей.

— Наверно, испугалась чужой квартиры. Стресс и все такое.

— А как вы, собственно говоря, познакомились? — Андрей Сергеевич сложил руки на груди.

Ярослав, прежде положивший в рот конфету, не спеша дожевал ее, запил глотком чая и бросил взгляд на Василису.

— Мы встретились случайно какое-то время назад. Можно сказать, нас свела судьба. — Он подмигнул Василисе, и та едва не прыснула от иронии, а ничего не понимающая Анастасия Владимировна аж вздохнула от поэтичности сказанного. Она всегда любила красивые слова.

— А что вы делаете в нашем городе, Ярослав? — Андрей сдвинул брови к переносице, все еще оценивая каждое его слово.

— Я здесь по работе. Решал кое-какие дела и заскочил проведать Василису.

— Ага, — вклинилась девушка, нервно улыбаясь. Нужно было скорее уболтать родителей, чтобы они ушли. Ей крупно повезло, что в субботу и воскресенье по новому графику издательства у нее действительно были выходные. Она не знала наверняка, в какой момент ее снова перебросит в другое место. Интуиция подсказывала, что нужно выйти из дома, но точно не вместе с родителями. Пусть они лучше едут на дачу и спокойно отдыхают там, пока их дочь пытается принять свою связь со сверхъестественным миром. — Я только вернулась со своей новой работы, и мы смотрели кино до утра. Я ведь не говорила еще. — Девушка придвинулась ближе к маме и затараторила, уводя разговор в другое русло: — Меня пригласили поработать в издательстве «Вечность». Пока на испытательный срок, но редактору нравятся мои переводы.

О том, что именно она переводила, Василиса рассказывать не стала. Это входило в условия подписанного договора, да и почему-то углубляться в книгу при всех не было желания. Рукопись казалась чем-то личным, тем, чем делиться ни с кем не стоило, и это стало главной причиной, по которой девушка никому о ней не говорила.

Полчаса Андрей проводил Ярославу допрос, Анастасия угощала соленьями, с гордостью рассказывала про успешную учебу Василисы и приглашала в гости, обещая показать альбомы с ее детскими фотографиями. Когда они ушли, Лиса виновато посмотрела на Яра.

— Ты уж прости, что так вышло. Не выгонять же их.

— Конечно, — Громов согласно кивнул, устало зачесывая растрепанные волосы назад. — Здорово, что у тебя хорошие отношения с родителями.

— Это точно. — Воспоминание о радостном мамином лице вызвало у Василисы улыбку. Она никогда не стеснялась своих родителей, но переживала, что папа мог напугать Яра своими вопросами. — Ты стойко выдержал допрос моего отца. Я удивлена.

Мужчина улыбнулся тоже.

— Он очень тебя любит. Я понимаю, почему он делал это. — Ярослав не пытался скрыть печаль в своем голосе. За его словами скрывалась неопределенная боль.

— Правда? — девушка расслабленно выдохнула. — Мой первый и последний парень, с которым я познакомила родителей, сбежал сразу же после нашей встречи. Испугался папу.

— Ну, — самодовольно хмыкнул Яр. — Я не из пугливых. Василиса… можно задать очень некорректный вопрос?

— Валяй.

— Ты совсем не похожа на родителей.

Это был не вопрос, но она знала, что он имел в виду. Ее папа — кареглазый блондин, мама — русоволосая красавица с голубыми глазами, а Василиса — жгучая брюнетка с чересчур бледной кожей.

— Я слышал, что некоторые черты лица могут передаваться через одно или даже несколько поколений… — Яр пошел на попятную, боясь ее задеть, но девушка покачала головой.

— Все в порядке. Я приемная. — Она сказала это так легко, что у Громова глаза распахнулись чуть шире. — Да, знаю, для многих таких же, как я, это тяжелая тема. Для меня больше нет. Мама с папой давно хотели завести детей, но у них не получалось. Тогда они отправились в детдом. Именно в этот день кто-то оставил кулек с младенцем на крыльце приюта. В нем лежала записка с моим именем. Так меня и забрали.

Яр смотрел на нее сочувствующим взглядом.

— Я сожалею. Когда ты узнала?

— В детском саду, когда какой-то мальчик на утреннике пошутил про нашу несхожесть во внешности. Тогда родителям пришлось рассказать мне.

— Ты хотела найти своих настоящих родителей?

— Да. Лет в пятнадцать у меня начался переходный возраст, я сильно ссорилась с папой, не слушала маму. Мне казалось, они не понимают меня. Однажды я сказала, что это потому, что они не родные мне, и сбежала из дома. Сутки я жила у подруги, думая, что они даже не будут меня искать. Потом пришлось вернуться домой, и я увидела плачущую маму на кухне. — Василиса заговорила тише. Яр понял по ее лицу, что она очень жалела о сделанном. — Она капала в кружку корвалол, а папа с большими мешками под глазами обзванивал все больницы в городе. Я никогда не видела их такими уставшими и переживающими. Я думала, они наругаются на меня, посадят под домашний арест, но когда увидели, что я вернулась, крепко обняли меня. Папа даже заплакал. Они сказали лишь, что очень испугались за меня и просили больше никогда так не делать. А на следующий день в школе, как на зло, показывали фильм о детских домах и приемных семьях. — Василиса тяжело вздохнула. Она никому не рассказывала об этом, даже Кате, но делиться переживаниями с Яром было так легко. От него исходило тепло, странное для не самого близкого человека, но отчего-то ободряющее ее. — Я увидела столько неблагополучных семей, и мне стало так стыдно. Мне не покупали каждую игрушку, которую я хотела, но про мои дни рождения никогда не забывали, папа из кожи вон лез, чтобы осчастливить меня, заработать побольше и свезти нас с мамой на море летом. Мама пекла вкуснейшие сладости на каждый праздник, и я всегда была хорошо одета. У меня была своя комната, увлечения и куча книжек, хотя они недешево стоили. У меня было все, а я вот так «отблагодарила» родителей. Поэтому я больше ни разу не заикалась о тех людях, кто просто взял и оставил меня, ничего не дав мне, кроме имени.

Яр помолчал немного, раздумывая над ее словами. Ему хотелось поддержать ее, но он не знал, как именно это сделать. Тогда он тоже решил поделиться откровенной историей. Слова полились из него сами собой. Сильные переживания, которые он много лет держал глубоко в себе за закрытой на семь замков дверью, выпорхнули на свет, словно птица. Василиса, сама того не зная, оказывала сильное влияние на Ярослава, а он на нее. Ни с чем не сравнивая связь, тонкой нитью завязывающаяся вокруг них тугим узлом, не была видна, но ощущалась почти что физически.

— А я свою маму почти не помню. Она погибла в автокатастрофе, когда мне было пять. С тех пор отец углубился в свой бизнес. Он вечно пропадал на работе, а моим воспитанием занимались няньки. До восьми лет я пытался привлечь его внимание рисунками, до десяти лет — успехами в спорте, до шестнадцати — в учебе, а потом понял, что ему все равно. Я забросил все предметы, кроме тех, которые нужны были для поступления на факультет программирования — того единственного, что мне действительно нравилось, и уехал из дома сразу, как появилась возможность. — Его губы растянулись в печальной улыбке. От вида его грустных глаз где-то под ребрами Василисы неприятно кольнуло. — Отец даже не пытался вернуть меня домой. Он заявился ко мне через пару лет после этого и сказал, что хочет сделать из меня достойную смену себе в своей компании.

Лиса провела рукой по его плечу в знак поддержки.

— Тяжело тебе пришлось.

— На самом деле я даже благодарен ему. Из-за наших непростых отношений я многого добился в жизни.

— И весьма успешно, — улыбнулась Василиса. Она поднялась и размяла затекшие конечности. — А знаешь, нечего тут сидеть и киснуть о прошлом. Ты же сразу вернулся в Москву после сделки, так? — Яр кивнул, не понимая, к чему она клонила. — Значит, не успел посмотреть город. Предлагаю прогуляться. Я покатаю тебя на самом красивом метро в мире и все тебе покажу!

Ярослав поднялся следом. Тянущая тоска все еще плескалась в его глазах, поэтому девушке захотелось отвлечь его еще сильнее.

— Звучит неплохо. Только я бы сначала переоделся.

Василиса, наконец, вспомнила, что все это время мужчина провел в одном и том же костюме, который, мягко сказать, уже поистрепался. Она покраснела от неловкости.

— Прости, у меня нет мужской одежды.

— Так я и не прошу, — уже радостнее улыбнулся Громов. — Я закажу доставку. Какой у тебя адрес?

В течение часа, пока формировался экспресс-заказ в одном из местных приложений, Василиса рассказывала о том, куда можно сходить, на что посмотреть, где вкусно поесть. Потом они обсудили увиденное в фэнтэзи-фильмах, шутя над тем, с кем им еще предстояло встретиться и сетуя на то, что как избавиться от нападений нечисти кинематография ничего толком не знала.

— Час и пятнадцать минут, — подметил Яр, глядя на свои наручные часы после того, как забрал заказ у курьера. — Как только мы откроемся, заказывай все через «Ветер». Вот увидишь, тебе понравится наша скорость.

— Что, даже быстрее моих перемещений? — с усмешкой спросила Василиса.

Ярослав подмигнул ей, и, прежде чем скрыться в ванной, добавил:

— Телепорт мы пока не изобрели, но усердно над этим работаем.

— А вот там, на смотровой площадке, мы с Катей чуть не навернулись, когда она повисла на ограждении, чтобы сделать фото, — засмеялась Василиса, тыкая пальцем в сторону желтого дома вдалеке.

Они сидели на набережной реки Фонтанки и ели, как сказала студентка, самые вкусные пышки на свете. На улице стояла непривычная для питерского июня жара. После долгой прогулки по шумным центральным проспектам, сидеть у воды, наслаждаясь теплым ветром и тишиной, было просто прекрасно. Василиса рассказывала о своей студенческой жизни: как ее подруга постоянно находила приключения на одно место, а она с большим энтузиазмом в них участвовала; как сама сбегала с лекций на подработки, на которых пропадала целыми днями, но при этом умудрялась оставаться у преподавателей на хорошем счету. Василиса давно привыкла к тому, что у нее многое получалось едва ли ни с первого раза, но говоря об этом Яру, она заново переживала эти моменты, и теперь они казались ей странными.

— Я все время лазал по крышам, но не по смотровым. — Ярослав откинулся назад на руках. В серой футболке и джинсовых шортах он выглядел как обычный турист. Костюмы придавали ему строгость, а теперь он казался открытым. — Пару раз падал, но в основном зимой. Мы с друзьями прыгали в сугробы. Один оказался скамейкой, и я сломал ногу. — Василиса поморщилась, а он улыбнулся. — Вот, где пригодился бы меч. Пришлось два месяца валяться дома.

Мимо проплыл маленький катер. Громко играющей музыке подпевала компания молодых людей. Василиса поднялась на ноги.

— Слушай, а не хочешь прокатиться на рейном трамвае? — она махнула рукой, призывая Ярослава подняться тоже. — С воды открывается очень красивый вид.

Как и со всеми предыдущими предложениями этого дня, Громов без возражений согласился. Ему нравилось слушать рассказы Василисы, и совсем не только по тому, как хорошо у нее получалось рекламировать достопримечательности города.

От гранитного берега как раз отходил теплоход. Прикупив билеты, они протиснулись в очередь и заняли крайние места на диване позади всех. Теплоход тронулся с места, по открытой площадке разнесся приятный записанный голос диктора из колонок. Предвкушение красивой экскурсии разбилось о мурашки, пустившееся в пляс по коже Василисы. Предчувствие чего-то нехорошего отдалось в дрогнувших ни с того ни с сего коленках.

Она не хотела отвлекать наслаждающегося речной прогулкой Яра своими домыслами, пока не увидела, что улыбка постепенно сползала с его лица. На середине экскурсии он и вовсе стал поглядывать за спину.

— Что такое? — шепнула она ему на ухо, чтобы впередисидящая женщина в панамке не услышала ее.

— Я слышу всплески, — ответил Ярослав, не сводя взгляд с воды.

Василиса прислушалась. Помимо голоса диктора, беседы туристов и отдаленного городского шума раздавался еще один звук. Точно капли воды опускались в реку, как капает протекающий кран. Теплоход создавал шум другого рода, не имея ничего общего с этим. Солнце ярко светило в небе, на котором было ни облачка.

— Это не дождь, — заключила Василиса.

На темной синеве реки один за другим появлялись круги. Примерно в метре от кормы кораблика они расползались, растворяясь в волнах, и вновь образовывались двумя остроконечными плавниками. Вскоре в глубине показалось очертание чего-то овального. Оно поднималось вверх, и над водой всплыла зеленая макушка. Через мгновение Василиса увидела человеческие глаза.

За речным трамваем, виляя хвостом, плыла настоящая русалка. Под лучами солнца ее кожа сверкала как жемчужина. Влажные изумрудные волосы обрамляли лицо с точеными скулами. Серая радужка на фоне бледных белков и черные синяки под глазами выдавали неестественные для обычного человека черты. Она была ни жива, ни мертва. Словно утопленница, найденная в близи водоема.

— Русалка, — ахнул Яр.

Прежде чем Василиса успела бы ответить, русалка выпрыгнула из воды и ухватилась за нижние перила. Она повисла на них, улыбаясь Ярославу, а затем вцепилась в его руку зубами. Громов схватил ее за голову, пытаясь отпихнуть от себя, но человеческие зубы, совсем не похожие на остроконечные акульи, которые он видел у нечисти из озера в московском парке, держали на удивление крепко. Клыки прокусили кожу, от чего на запястье выступили капли крови.

Василиса приложила все силы, чтобы отпихнуть ее, и вместе у них получилось. Русалка рухнула в воду. Отдышаться не вышло, — под водой заблестела золотая чешуя. Пару секунд спустя, уже две русалки прожигали их своими бесчувственными глазами. Они бросились наверх, отталкиваясь хвостом о толщу воды так, как будто она была твердой, и напали на них.

Лиса взвизгнула, — одной из русалок удалось поцарапать ей руку своими ногтями. Вдоль запястья проявилась алая полоса. Еще немного, и нечисть вспорола бы ей мышцу. На шум обернулась женщина в панамке, просверлив ее недовольным взглядом.

Русалок она явно не видела, иначе заверещала бы во весь голос. Вероятно, все, что она видела, так это барахтающегося спиной к ней Ярослава.

— Ой, милый, да не переживай ты так насчет моего кольца! — выпалила Василиса первое, что пришло ей в голову. — Упало и упало. Жалко, конечно, но вряд ли ты сможешь его сейчас достать. Главное, что мы любим друг друга, правда?

Она захлопала ресницами, и женщина, поверившая в ее глупую ложь, отвернулась. С каждой сброшенной в воду русалкой их сородичей становилось все больше. Они уже не улыбались, а просто яростно набрасывались на корму, норовя ухватиться за любую часть тела. Яру пришлось вытащить меч и отбиваться, размахивая им из стороны в сторону. Он пыхтел, а телодвижения создавали еще больше шума.

— Плохо дело, — шепнула себе под нос Василиса, понимая, что еще немного и люди начнут оглядываться. Не видя русалок, они заметят лишь сражение Ярослава с воздухом, доложат об этом капитану судна, и их заберет полиция, как только кораблик причалит к берегу.

Вот пара белобрысых двойняшек пяти лет обратили на них внимание. Девочка дернула маму за рукав, указывая пальчиком назад. Василиса не могла оказать посильной помощи Яру. Скорее, русалки утащили бы ее на дно при таком количестве.

Диктор все вещал и вещал из колонок, а девочка сильнее тянула маму за рукав. Когда подключился мальчик, у Василисы так быстро застучало сердце. Она поджала губы, в панике решая, чем можно отвлечь внимание от дергающегося во все стороны Ярослава. Она хорошо знала маршрут, по которому двигался речной трамвай, ведь родители каждое лето до семнадцати лет водили ее на водные прогулки. Если бы колонки сломались, понадобился бы живой экскурсовод. Но как это сделать, чтобы никто не заметил? От безысходности девушка сжала руки в кулаки и стиснула зубы.

— А справа вы мож… те… ви… д… — закряхтели динамики. Голос диктора резко прервался.

Подпрыгнув от радости, Василиса оббежала все стульчики с туристами, благо их было не очень много, и встала вперед. Думая над тем, что сказать, она не придала значения легкому покалыванию в кончиках пальцев.

— Кажется, колонки сломались! — чересчур радостно воскликнула она. — Я учусь на экскурсовода, поэтому расскажу вам все сама. — Выглянувшему через внутреннее окошко капитану она крикнула: — Совершенно бесплатно!

От вида нападающих, словно хищники, на Яра русалок в крови поднялся адреналин. Пульс участился, стоять на палубе было небезопасно, так что Василиса села на стул и взялась за рассказ. Чтобы отвлечь внимание от Ярослава, ей приходилось повышать голос, откашливаться и резко менять направление истории. На широкой Неве количество водных тварей невообразимо увеличилось.

— По левую руку от вас вы можете видеть Петропавловскую крепость. Она была основана двадцать седьмого мая тысяча семьсот третьего года, что является датой основания Санкт-Петербурга. — Две русалки вцепились в предплечье Яра одновременно, и Громов чудом не перевалился за борт. Скидывая их с себя, он задел мечом перила. Раздался металлический звон. — А СЛЕВА ОТ ВАС находится Зимний дворец государственного Эрмитажа. В залах и хранилищах Эрмитажа находится около трех миллионов произведений искусства. — Яра все-таки завалили на бок, и он повис на перилах, карабкаясь обратно, пока бледнокожие русалки затягивали его в воду. Василиса замахала руками. — ВПЕРЕДИ, ПО ПРАВУЮ СТОРОНУ вы можете увидеть Адмиралтейство…

Один из туристов почти обернулся, но студентка вовремя выцепила его взглядом.

— МУЖЧИНА В РОЗОВОЙ РУБАШКЕ! — поймав его взгляд, она затараторила: — Как вы думаете, как часто зажигают Ростральные колонны, которые вы МОЖЕТЕ УВИДЕТЬ ВДАЛЕКЕ, если присмотритесь?

— Э-э… три раза в год?

— Верно! На официальные государственные праздники. — Громов залез на теплоход, притащив на себе вцепившуюся в его ногу русалку. Та шлепнулась на пол, как выпавшая из огромной банки селедка. Не обернуться на такой звук было бы просто преступлением. Для общих глаз Яр валялся по полу в припадке. На деле же — стягивал с себя полумертвую девушку, выбрасывая ее за борт. — ЖЕНИЩНА В ПАНАМКЕ! А что же за зеленое здание за колоннами? — русалка плюхнулась в воду, а Ярослав стукнулся всем телом о перила. — ПРАВИЛЬНО! ЭТО КУНСТКАМЕРА!

Когда речной трамвайчик остановился у места отбытия, пассажиры благодарили Василису за интересную экскурсию. Она улыбалась, благодарно кивая и желая, наконец, почувствовать твердую почву под ногами. Не смотря на потраченные физические силы, Ярослав сумел покинуть борт, как ни в чем не бывало. Он рухнул на асфальт возле здания с рестораном, находившимся через проезжую часть, отделяющую их от злополучного причала, и зарылся пальцами в волосы.

— От одного до десяти, как ты? — охрипшим голосом спросила Василиса, присаживаясь рядом.

Люди ходили мимо, бросая на них удивленные взгляды. Хорошо, что тротуар был широким, и они никому не мешали. Ярослав усмехнулся, не поднимая головы.

— Минус три.

Русалки бросили попытки погубить их, стоило теплоходу вернуться в более мелкую реку Мойку. Динамики по-прежнему не работали, и Василиса была вынуждена выступать в качестве экскурсовода до самого прибытия. Девушка повертелась в поисках ближайшего супермаркета. Один как раз находился в соседнем доме.

— Я куплю тебе воды. — Она поднялась, но Яр поймал ее за руку.

— Не надо. Давай посидим.

Так они и сидели. Василиса наблюдала за тем, как на его коже затягивались раны: царапины, следы от зубов, ссадины от металлической обивки кораблика и синяки от перил.

— Ты прав, — улыбнулась она. — С мечом гораздо удобнее. Лекарств никаких не нужно. Интересно, а если бы ты сломал ногу, кость бы тоже срослась?

Громов вскинул голову.

— Проверять не буду. Заживает быстро, но боль никуда не девается. — Он взглянул на продолговатый след на запястье студентки. — Кстати, о боли. Как твоя рука?

Василиса потрогала ссадину.

— Жжется. Но не так, как ты описывал. Просто как обычно. Как будто кот подрал.

— Тот самый, который разбил сервиз? — Ярослав повел бровью. Кончики его губ приподнялись.

— Ага. Знаешь, — задумалась Василиса, — вообще-то, легенды о русалках с хвостами пришли из восточной Европы в девятнадцатом веке. На Руси русалками или, скорее, мавками назывались, в основном, утопленницы. Мы про них с тобой читали тогда. По описанию подходят, только у них должны быть ноги. В приданиях написано, что они могли передвигаться по земле, поджидать жертв в полях, забираться на деревья… Откуда у них хвосты-то?

— Прости, не подвернулось подходящей возможности спросить их. Они все время пытались меня убить! — съехидничал Ярослав, но от виноватого выражения на лице Василисы ему стало ее жаль. — Наверное, ты права, и вся эта нечисть берет лишь начало в легендах, а на деле может выглядеть совсем иначе. Вон взять ту красавицу в парке. Красные глаза, длинные пальцы, когти. А еще у нее были ноги. Зато теперь мы знаем, что это точно была шишига, а это сто процентов русалки.

Ближе к вечеру, немного отдохнув, Василиса и Ярослав расположились в гостиной на полу, сложив ноги по-турецки. Девушка держала мужчину за руки и пыталась перебросить их в Москву.

— Желательно прямо домой, — прервал тишину Громов.

— Яр! — шикнула на него Морозова. — Я пытаюсь сосредоточиться.

— Во двор, ну или на работу хотя бы. Тоже сойдет.

— Как насчет Москвы-реки?

— Нет! К воде я в ближайшее время подходить не планирую, — хмыкнул Яр. Василиса испепелила его взглядом. — Ладно-ладно, молчу.

Девушка закрыла глаза и представила в голове картинку — спальню, где оказалась в первый раз, кухню или вид из окна его квартиры. День выдался непростой, и она не была уверена, что у нее вообще получится это сделать. Прибыв домой, она первым делом попыталась снять с пальца Яра кольцо. Вдруг, надев его на руку, она сама исцелится? Однако кольцо, внешне ничем не отличающееся от любой другой мужской печатки, будто бы приросло к нему и даже с места не сдвинулось. На том и решили, что перстень помогает только его владельцу.

— Может, я все-таки куплю билет на самолет?

Василиса проигнорировала Ярослава и зажмурилась. Она должна была научиться управлять своей силой, иначе какой в ней будет прок? Минуту или две, она потеряла счет, ничего не происходило. Вдруг взметнулись кончики ее волос, приподнявшись с плеч и упав на спину. Из окна дуло, хотя Лиса не помнила, открывала ли его.

— Василиса… — шепнул Яр. — Василиса. — Он легко потряс девушку за плечи.

Василиса распахнула глаза. В комнате было темно, но света уличных фонарей оказалось достаточно, чтобы узнать знакомую мебель из чужой квартиры.

— Получилось? — она сидела на полу в спальне Ярослава и пыталась поверить в произошедшее. — У меня получилось?!

— У тебя получилось!

Эмоции нахлынули на обоих океанской волной. Ведомые общей радостью они обнялись. Громов крепко прижал девушку к себе. Василиса уткнулась в его плечо носом и заулыбалась во все тридцать два зуба.

— Ты понимаешь, что это значит? — нехотя отстранилась она. В объятиях Яра было уютно. — Я могу перемещаться, когда захочу.

— И не одна, — подхватил Ярослав. — Ты как? Что-нибудь болит?

Василиса прислушалась к ощущениям.

— Нет. Только ссадина.

Хотелось сказать что-то еще, но подходящие слова никак не находились. Яр улыбался, глядя на нее сверху вниз. В его глазах появилась новая эмоция, которой раньше не было.

— Нужно домой, — с сожалением произнесла Василиса. Она посчитала невежливым напрашиваться переночевать у Громова. Тем более, им обоим нужно было как следует отдохнуть в привычных для себя условиях. В том, что она сможет перенестись обратно, у нее больше не было сомнений. Их маленькое совместное приключение подошло к концу. Через день начиналась рабочая неделя, и им предстояло окунуться в реальный мир без поддержки друг друга. Мысли о разлуке оказались неприятными.

Ярослав сжал ее ладошку в своей.

— Хорошо выспись, экскурсовод.

Василиса смотрела на него, запоминая каждую деталь. Будь то крошечная родинка возле носа, возникшая от усталости складка между бровей или обезоруживающая улыбка. Возможность перемещаться по своему желанию не обещала им частых встреч. У каждого была личная жизнь, но Василисе вдруг захотелось сделать Яра частью своей.

— Ты тоже, — сказала она и отпустила его руку.