Сказания Чёрного Ворона

Глава 5

Василиса проснулась от звонка будильника. Присела на кровати и сладко потянулась. Она поздно легла, но впервые за долгое время выспалась. С вытянутых вверх рук на плечи скатились рукава серой футболки. Предназначенная для куда более широких плеч, чем ее собственные, она сползла набок. Воротник съехал на ключицу. Василиса разлепила глаза. Она вернулась домой. Во сне.

Направляясь в ванную, студентка раза два подтянула сползающие с бедер мужские шорты. Собиралась на работу она в приподнятом настроении. Разделить собственные переживания с тем, кто прекрасно понимал ее, помогало не сойти с ума. Забавно было думать о том, как быстро менялись ее эмоции по отношению к Ярославу. Сначала она испытала непривычное для себя желание задержать его возле себя подольше, вместе с тем ей казалось, будто бы она уже видела его. Когда он решил, что она воровка, Василиса, разумеется, разозлилась. Никому не понравится быть неоправданно обвиненным. И все же, когда он извинился перед ней, возникло ощущение, словно она давно уже его простила. Как если бы знала, какой он на самом деле.

По дороге на работу, Василиса все думала об уставших глазах, полных твердого намерения найти причину происходящего сумасшествия. Ей даже стало немного грустно от мысли, что как только все это закончится, они не увидятся снова. Когда она приступила к переводу рукописи, эти мысли отошли на второй план.

Четыре дня Василиса погружалась в изучаемый материал, почти не вылезая из студии. Забывая обедать и ужинать, продолжая исследовать сфотографированное дома, она корпела над переводом. Чем дольше она читала, тем больше выпадала из реальности. Описанный неизвестным автором мир воплощался в ее голове, точно фильм. Красочный и яркий, пугающий и странный, он казался настоящим.

Отвлекаясь в редкие моменты, Василиса вспоминала о Яре. Они ведь не обменялись контактами, и она не знала, как у него дела. Встретил ли снова он то существо из озера, случилось ли с ним что-нибудь? Если чудовища появлялись не только рядом с ней, то им обоим угрожала опасность. Описание притяжения Яра к нечисти в парке походило на то, что Василиса испытывала, читая древнюю рукопись. Практически невозможно оторваться. Одно лишь отличие — никто не пытался ее убить.

Такое горе разрослось в сердце Велимира, что не смог он удержать злость. Гнев поглотил его, спрятав в глубинах сознания учения Белогора о сохранении мира в душе. Долго странствовал чародей, пока не отыскал княжество, из которого прибыл убийца-путник. Несложно было найти и его самого. Богатый двор с высокими избами, украшенными изысканной резьбой. Лучшие жеребцы в конюшне, упряжка для тройки лошадей, испестренная сверкающими камнями да серебряными колокольчиками. Убранство дома путника было вторым по красоте после княжеского. Он продал, что украл ценой жизни Белогора, чтобы богато жить самому. Чародея одолела ярость. Он дождался темноты и вырезал всю его семью, пока они спали.

Велимир вернулся в свой дом в лесу, однако радость от мести была короткой. Крики женщин, испуганные глаза детей, пятна крови на руках и одежде снились ему каждую ночь. Чародея мучила совесть. Вместе с тем его сны стала посещать Тьма в обличие прекрасной девы. Она нашептывала ему, что он сделал все правильно, что другого выбора не было. В одну бессонную ночь Велимир отправился в глубь леса. Там он и встретил ее: женщину из сна с длинной черной косой. Она сказала ему, что знает о его горе и поможет оживить отца. Взамен он должен принести ей в жертву невинную человеческую душу. Отказался Велимир. Неугодно это было Тьме. С тех пор во снах он видел Белогора, живого и зовущего на помощь. Мучился чародей, ослаб его дух. Увидел он утром на краю леса юношу, собирающего полевые цветы. Весело смеялся он, отдавая букет возлюбленной. Та плела из него венок. На земле лежали ножны. Велимир понял, что перед ним юный княжич. Он должен был немного подрасти, взять возлюбленную в жены и счастливо жить, так, как чародей никогда бы уже не смог. Гнев пленил его ноющее сердце. Выхватил меч из ножен Велимир, заколол княжича и забрал его выпускающее дух тело. Девица сбежала, и он не стал ее догонять. Чародей знал, что любой, кто намеренно захочет отыскать его дом, заплутает в лесу навсегда. Такое заклятье наложил на избушку Белогор задолго до того, как взял на воспитание Велимира.

К ночи принес в ту опушку погибающего юнца чародей. К нему явилась дева Тьмы. Поглотила она покидающую тело душу. Белогор не ожил. Загорелась ярость в сердце чародея. Дева улыбалась, говоря ему, что не сказала, каким способом оживит его отца. Она коснулась его груди рукой, и от нее потянулась светлая нить. В одно мгновение она перекрасилась в черный. Дева подарила ему силы его отца, приумножив их троекратно. Тьма забрала его боль и на время сердце Велимира окаменело.

— Я, конечно, очень доволен вашей работой, Василиса, но вы бы хоть пообедали. — На пятый день ее почти безвылазного пребывания в издевательстве, в кабинет заглянул редактор. Он держал стакан кофе в руках и выглядел озадаченным. — Если вам станет плохо, пользы от этого не будет ни мне, ни вам.

Василиса бросила взгляд на часы. Час пятнадцать. Она собиралась ответить что-нибудь в духе «я не голодная», но живот предательски заурчал.

— Давайте-давайте, — подгонял Алексей. — У вас час.

Пришлось выйти на улицу. Сквозь серые тучи проглядывало солнце, начиная припекать голову. Совсем скоро наступит июнь, экзамены, защита магистерской. Замечательная работа у нее уже была. Выбрав ближайшую пышечную, студентка поднялась по ступенькам и распахнула дверь.

В нее чуть не врезался парень в рубашке.

— Простите, — буркнул он и унесся куда-то, прижимая к груди папку с документами.

Василиса уставилась на офисных работников, толпящихся в холле в ожидании лифта. Слева от нее находилась большая стеклянная дверь, открывающая вид на людей в деловых костюмах, работающих за компьютерами. Это явно не пышечная. А жаль, у Василисы, наконец, разыгрался аппетит.

Ей повезло, что она строго одевалась в издательство и теперь сливалась с местными. Сомнений в том, что произошло очередное неконтролируемое перемещение в пространстве, не возникало. В груди разлилось приятное тепло от мысли, что где-то по близости должен быть Ярослав. Причин для этого чувства не было, однако с тех пор, как мужчина появился в ее жизни, с ней стали происходить многие необъяснимые вещи. Эта была одной из них. Она зашла в офис и, как ни в чем не бывало, зашагала вперед, незаметно вглядываясь в каждого работника. Внезапно распахнулась дверь соседнего кабинета, который она не заметила. Ее затянули внутрь.

— Привет! — Ярослав глядел на девушку с хитрым прищуром. В лазурных глазах плескался азарт, похожий на тот, что возникает у карточных игроков, надолго отстраненных от любимого дела, и вдруг вернувшихся к нему.

Улыбка расцвела на лице Василисы. Она будто бы встретила старого друга, с которым много лет хранила общий секрет. Жарким пламенем разгорелось желание расспросить его обо всем, что с ним приключилось во время ее отсутствия. Чувствовал ли он ее на расстоянии, сталкивался ли с другой нечистью, был ли он в порядке все эти дни? Взгляд упал на его руки, крепко державшие ее запястье. Рукав бордовой рубашки сильно контрастировал с бледной кожей, как и загорелые кисти. Теперь шрамы не пугали Василису, но осознание близости, ведь они замерли почти вплотную друг к другу, заставило оставить каждый вопрос незаданным.

— Привет, — тихо ответила она, быстро растеряв всю свою уверенность.

Ярослав поймал ее взгляд. На миг удивление отразилось на его лице, а затем скрылось за прежней улыбкой. Он отпустил ее руку и сделал шаг назад.

— Тебя долго не было, — прозвучало, как оправдание. Громов зачесал светлые волосы назад, и его глаза приобрели напускное спокойствие. Прежняя эмоция Василисе нравилась больше.

— Я тоже думала, что буду переноситься чаще, но временной закономерности, похоже, нет.

— Есть другая. — Яр загадочно улыбнулся, видя озадаченность в лице Василисы. — Как ты себя чувствуешь?

Девушка медленно потянулась к затылку рукой. Догадка Ярослава приятно удивила ее. Пока она думала в одном направлении, он — сразу в нескольких.

— Голова не болит.

— Чем больше ты перемещаешься, тем безболезненнее это проходит.

— Вторая приятная вещь в этом безумии, — хмыкнула Василиса. Ярослав вопросительно поднял бровь, и она пояснила с взявшимся ни с того, ни с сего смущением: — Первая — наша встреча. — Она помолчала немного, подбирая правильные слова. В мыслях было одно, в душе — другое. Каламбур вспыхивающих в груди чувств, ощущаемых при каждой новой встрече, объяснить было трудно. — Мне жаль, что я втянула тебя в это, но… теперь нас двое, и от этого становится легче. Не знаю, как бы я варилась во всем этом одна.

— Послушай. — Лицо Яра посерьезнело. — Ты не виновата в том, что происходит. Если бы ты перемещалась намерено, это еще имело бы какой-нибудь смысл. Разве ты заставила ту шишигу напасть на меня? Или сама натравила на себя мерзких головастиков?

Мужчина положил ладонь на плечо девушки и несильно сжал его в поддерживающем жесте. В его глазах вновь мелькнула улыбка, и Василисе сразу стало намного лучше. Она никогда не умела описывать свои переживания другим людям, но Ярослав в прямом смысле ощущал все то, что творилось внутри нее. Он понимал ее, и ей только предстояло к этому привыкнуть.

Захотелось вдруг сказать так много слов благодарности. Вместо этого Василиса сказала простое «спасибо» и неожиданно для самой себя зевнула.

— Чем ты занималась всю неделю? — Яр кивнул в сторону кожаного дивана, и они переместились туда.

Только откинувшись на мягкую спинку девушка поняла, как сильно устала ее спина от стоячей и сидячей в ужасно неудобном положении работы. Приходилось склоняться над рукописью под всевозможными углами, чтобы все детали внимательно рассмотреть, не упустив ничего важного, и не свалится с жесткого кресла.

— Переводила одну очень древнюю книгу.

— И о чем она?

Ярослав закинул сложенные в замок руки за голову и заинтересованно взглянул на Василису.

— Не могу сказать. Я подписала договор о неразглашении.

— Звучишь, как большая шишка.

Лиса задорно хмыкнула и, наконец, оглядела просторный кабинет. Все ее внимание до этого момента было сосредоточено лишь на Громове. Возле панорамных окон, пропускающих большое количество света, располагался широкий стол. На нем стоял монитор от мощного компьютера, а рядом лежали большие стопки бумаг. По центру кабинета раскатали белый ковер, возле одной вытянутой стены располагался кожаный диван, на котором они сидели, возле другой — два кресла для посетителей.

Вид из окна на стеклянные небоскребы подсказал Василисе, что офис находился в одном из высотных зданий делового района столицы. Она никогда не была здесь, но сразу узнала Москву-Сити. И, если знания не подводили ее, снять офис в этом месте стоило немалых денег.

— Кем, говоришь, ты работаешь?

— Программистом.

— И давно обычные программисты снимают такую… — Василиса взмахнула рукой, как будто это помогло бы ей отыскать правильное сравнение. Кабинет выглядел настолько большим, что построй в нем несколько стен, и он превратится в квартиру. — Жилплощадь?

Яр низко рассмеялся. В его глазах не было насмешки; лишь нечто светлое и доброе, чего Василиса описать себе не могла. Зато быстро поняла, что ей это нравилось. В каждом человеке, с которым приходится общаться, можно найти что-то приятное. В отталкивающем преподавателе — это его искренняя любовь к своему предмету, в грубом однокурснике — умение вовремя смолчать, а в Ярославе это была открытость. Откуда-то Василиса знала наверняка, что он разговаривал с ней честно, не скрывая (или, по крайней мере, не сильно пытаясь скрыть) свои настоящие эмоции. Он не выглядел, как человек, открывающийся всем подряд. Ей же позволял читать себя, как открытую книгу.

— Я генеральный директор и основатель компании «Ветер». Это интернет-магазин с самой быстрой доставкой в Москве. Я давно работал над этим проектом, и подарил ему жизнь два года назад.

Удивление Василисы было искренним, однако неполным. Ранее она не знала, чем именно занимался Громов, но по первому впечатлению, что он создал, можно было бы и догадаться о чем-то подобном.

— В Питер ты летал по работе?

— Да. Если вкратце, то подписывал контракт о размещении там пунктов выдачи.

Девушка изучила его задумчивым взглядом.

— Ты знал, что я переместилась?

— Вроде того. Я почувствовал, что ты где-то рядом. Открыл дверь, а там ты идешь. — Мужчина покачал головой, с трудом веря в собственные слова.

Интересно, как именно проявлялось у него это чувство? На что оно было похоже? На то, как люди уверены в том, что их вещи лежат на тех местах, куда они положили их, или на то, как чувствуют появление хозяина домашние питомцы? Последняя догадка вызвала у девушки улыбку. Она обязательно задаст все эти вопросы Яру, но как-нибудь потом.

Громов взглянул на наручные часы и поднялся с дивана.

— Я собирался на обед. Поедешь со мной?

— Я даже не завтракала, — честно призналась Василиса, вставая. — Так что тут без вариантов.

— Хорошо.

Ярослав развернулся и направился к рабочему столу, чтобы забрать ключи от машины. Девушка оглядела его профиль. Пока он надевал пиджак, она отметила округлые мышцы под его рубашкой. Должно быть, Яр не одной пробежкой занимался. Его щетина отросла, превратившись в аккуратную бороду. Он развернулся, и в его светлых волосах заиграли лучи солнца. Этакий Чарли Ханнэм из фильма «Меч короля Артура». Только выше сантиметров на десять и немного моложе, а черты лица острее.

— Нам нужно обменяться номерами, — два голоса прозвучали одновременно.

Кабинет наполнил неловкий смех.

— На всякий случай, — пояснил Громов, направляясь к дверям.

— Куда пойдем? — спросила Василиса, едва поспевая за его большими шагами.

Ярослав придержал для нее дверь и уверенно направился в сторону лифтов. Заинтересованные взгляды сотрудников проводили девушку до самого выхода.

— Мясо любишь?

— Ты просто не представляешь, как сильно. Однажды в детстве, когда мне было лет пять, бабушка спросила, чего мне привести в качестве гостинца. Я посмотрела на нее исподлобья, — она склонила голову и понизила голос, — и грозно сказала: «Мяса».

На смех начальника обернулось пол-отдела. Он шагнул в опустевший лифт и смерил Лису одобрительным взглядом.

— Я знаю отличный ресторан неподалеку. Там готовят шашлык.

— То, что надо, — улыбнулась Василиса, представляя сочные кусочки, в меру прожаренные на мангале. Каждое лето, пока она училась в школе, родители вывозили ее на дачу и жарили разное мясо. — А то май, а я еще на шашлыках не была.

— Вообще-то, уже июнь.

Лиса вытащила телефон из сумки и уставилась на экран. Дисплей показывал четвертое июня. Она задумчиво уставилась на высветившееся слово месяца.

— Похоже, я совсем заработалась.

— Так интересно, что потеряла счет дням?

— Похоже на то. — Она нахмурилась, осознавая, что впервые так сильно увлеклась работой.

Дальнейшую дорогу до ресторана они ехали молча. В городе во всю разгоралось солнце. Здесь его было больше, чем в Питере. Поэтому, спустя двадцать минут пути, Василиса сразу обратила внимание на неоправданно холодный воздух в машине. Вязаная кофта не спасла положение, и девушке пришлось обнять себя руками.

— Замерзла? — Ярослав нахмурился. — В салоне плюс двадцать.

Встроенный в приборную панель монитор показывал теплую температуру как внутри автомобиля, так и снаружи. Однако ровно через секунду градусы, характеризующие воздух на улице, стали заметно падать. Один за другим они опускались так резво, словно машина заезжала в морозильную камеру. Громов замедлил движение, градусы замедлились тоже. В том месте, куда он недавно свернул, встречных машин оказалось не очень много. Очередной поворот вывел на безлюдную улицу. За окном показались жилые дома по обе стороны проезжей части и пустая кленовая аллея.

— И часто у вас в час пик так пусто?

— Нет. С-с! — Яр резко втянул воздух через зубы. Съехал на обочину, задрал рукав пиджака и уставился на запястье. След от пальцев нечисти почти сошел. — Жжет.

— Такое было раньше? — Василиса застучала зубами от холода.

Ярослав отрицательно мотнул головой.

— Я думал, все прошло. — Из его рта вырвался клуб пара. Пока студентка пыталась собрать в кучу полученную информацию, Громов взглянул за лобовое стекло. — Василиса…

— А? — она проследила за его взглядом и закричала: — А-а!

По опустевшему асфальту, тяжело перебирая полупрозрачными ногами, навстречу авто двигались трое стариков. Одетые в русские рубахи и портки, они просвечивали своим нутром улицу. Седые волосы, светящиеся зеленым глаза. Их голубые очертания медленно тянулись к машине.

Василиса шмыгнула замерзшим носом.

— Гони! Это злыдни!

Дважды Ярослава просить не потребовалось. Он откатил назад, развернулся в одно мгновение и вжал педаль газа в пол. Округлившимися глазами Василиса наблюдала за поднявшимися в воздух и летящими за ними призраками.

— Быстрее! — завопила она, когда один из них коснулся рукой багажника. Тот тут же покрылся ледяной коркой.

— Мы сейчас врежемся в кого-нибудь! — прорычал Яр, виляя между автомобилями. Девушка и не заметила, как они снова оказались в плотном потоке. Водители сигналили им вслед, кто-то выкрикнул трехэтажное ругательство.

— Их что, никто не видит?!

Василиса бросила взгляд за окно: прохожие не спеша прогуливались по площади, дети, весело смеясь, катались на самокатах. Вдруг за стеклом возникло лицо злыдня. Он раскрыл рот, безмолвно крича. Студентка закричала тоже.

Ярослав пересек двойную сплошную и, чудом не влетев в грузовик, поменял направление движения. Словно самый настоящий гонщик он выкручивал руль, делал резкие повороты, влетал в незнакомые дворы и проулки. Притормозив в одном из них, он выскочил из машины.

— Василиса, за мной!

Девушка, ничего не спрашивая, выскочила на асфальт. Она заметила, что дома сужались вверх по улице, и авто попросту не сможет проехать дальше. Преследователи отстали, но Лиса знала наверняка, что ненадолго. Она бросилась за Яром, ускорившись на всех своих возможностях и все-таки не поспевая за ним. Тогда мужчина остановился, чтобы взять ее за руку.

Они бежали вместе, пока не уперлись спиной в высокий каменный забор, перемахнуть который не получилось бы даже у Ярослава. Кожа стала гусиной, дрожь побежала по телу. У Василисы окоченели пальцы.

— Как, говоришь, их зовут? — спросил мужчина, наблюдая за выплывающей из-за низенького дома синевой.

— Злыдни, — тяжело дыша выдавила из себя Василиса. — Злые духи, приносящие несчастье людям, за которыми увяжутся.

— С чего ты взяла, что это именно они?

— Они выглядят, как на картинках из книги о славянских мифах… — она втянула носом ледяной воздух и поежилась. — …которую я читала в детстве.

— А чего они боятся ты случайно не читала? — Василиса отрицательно помотала головой. Яр вздохнул, оглядываясь в поисках тяжелого предмета. — Понятно. Будем бить наугад.

Прежде чем девушка успела спросить, что он имел в виду, мужчина оторвал от ранее растущего, а теперь засохшего дерева две ветки. Одну протянул ей, другую крепко сжал в руке.

— Не уверен, что это поможет, — с напускным весельем хмыкнул он, — но мы хотя бы попытаемся.

И тут налетели злыдни. Зеленая трава покрылась инеем, в носу пересохло от морозного воздуха. Ярослав задвинул Василису за спину и замахнулся палкой в ближайшего призрака. Та прошла насквозь, покрылась ледяной коркой и треснула, рассыпаясь в его руках. Девушка машинально протянула ему свою ветку. Громов перехватил ее и, размахивая, стал двигаться в сторону. Василиса поняла, что он пытался оттеснить их вбок, чтобы у нее появилась возможность сбежать.

От страха затряслись коленки, но она не собиралась бросать его здесь. Лишиться единственного понимающего ее человека? Они даже разобраться со всем не успели, чтобы умирать вот так.

Яр зашипел от боли. В миг побелели его усы, короткая борода и ресницы, будто бы на улице стояла температура примерно в минус тридцать градусов. Внимание Василисы привлекло ни это. Один из призраков кружил над ними, то приближаясь, то отдаляясь, заставляя два горячих сердца замедлять свой темп; другой же вцепился в шею Громова.

Под стук собственных зубов Василиса наблюдала за тем, как на его коже проявлялись розовые следы, багровея с каждым мгновением. К ней словно приложили паяльник.

— Эй ты! — завопила Лиса, бросая в злыдня подобранным с земли камнем. Пролетев насквозь, тот превратился в порошок, не причинив духу никаких увечий, однако вынудил его взглянуть на нее.

В этот момент его хватка на шее Ярослава ослабла. Мужчина выпустил палку, поднял руку и вцепился пальцами в предплечье призрака. Все предметы проходили насквозь, а его рука нет?

Василиса зажмурилась и, махая кулаками, кинулась на злого духа. Надеясь задеть его, она разочарованно обернулась, понимая, что прошла навылет. Кроме всепоглощающего холода, из-за которого она совершенно не чувствовала пальцев на ногах, ничего ни с ней, ни с духом не случилось.

В это время Ярослав вцепился в злыдня второй рукой. От его кожи шел пар, девушка услышала характерный звук шипения, какой обычно возникал, когда холодная вода из-под крана попадала на раскаленный ковшик.

Василиса взвизгнула от неожиданности, когда ней спустился летающий дух. Зеленые глаза, точно люминесцентная краска, оказались так близко к ее лицу, что они едва не столкнулись. Он замер напротив, не двигаясь. Девушке показалось, что он разглядывал ее.

Не растерявшись, она двинула в него кулаком. Тот проскочил через синее тело.

— Да что ж такое-то?! — Не найдя ничего лучше, она прыгнула назад и, споткнувшись о мелкий гравий, врезалась в Ярослава, повалив его на землю.

Призрак оторвался, но не спешил нападать вновь. Еще один пролез через стену. Теперь их было трое, и все они, как один, глядели на них, склонив головы со свисающими на ключицы седыми волосами. Пока Василиса нервно кусала губы, пытаясь придумать, каким способом получится их отвлечь, ведь они полностью перегородили обратный путь, Яр шарил рукой по ледяной траве. Мелкие ветки, камень, изогнутая крышка от бутылки… продолговатый холодный предмет. Не раздумывая, Громов схватил его, вскочил на ноги и замахнулся.

С открытым от удивления ртом Василиса уставилась на огромный стальной меч. Ярослав рассек им воздух, и ближайший злыдень с перекосившимся от страха лицом расплылся в мутное облако, исчезая. Голубое пламя обхватило лезвие, по центру меча проступила сверкающая надпись. Громов вытаращился на него, осознавая, что именно держал в руках.

Призраки двинулись на него, так что разглядывать холодное оружие, взявшееся буквально из ниоткуда на траве, где буквально секунд тридцать назад его стопроцентно не существовало, времени не было. Яр расставил ноги шире для устойчивости и, отпружинив от земли, бросился на злыдней. Не успели бестелесные духи исчезнуть, как весь переулок покрылся снегом. Сквозь здания и асфальт стали просачиваться другие. Один, два, три, четыре, пять. Их становилось все больше и больше.

— Нужно уходить, — подала голос Василиса, возникая за спиной Громова.

— Было б куда, — процедил он сквозь зубы.

Невольно они прижались спиной к спине, глядя на надвигающееся на них полчище чудовищ. Первую пятерку Яру удалось разрубить мечом, однако духи помогали друг другу, то и дело касаясь его открытой кожи. Та в момент покрывалась ожогами. Не смотря на боль, мужчина размахивал оружием так умело, что у Василисы перехватило дыхание. Теперь сравнение с киношным королем Артуром не казалось ей таким уж забавным.

Она пыталась отвлечь на себя внимание призраков, но ничем удачным эти попытки не увенчались. Чем дольше Громов сражался, чем тяжелее ему давались удары. Насколько его хватит?

Какой-то злыдень пролетел мимо Василисы, в тотчас убеляя кончики ее волос. Девушка схватилась за опустившуюся на миг левую руку Яра. Он тяжело дышал: его грудь часто вздымалась и опускалась. Подушечками пальцев она ощутила участившийся пульс. Новые духи приближались. Колени подкосились. Василиса вся сжалась, жмурясь, чтобы не видеть жуткие глаза. Желание исчезнуть так же, как и все эти призраки, зажглось в грудной клетке, распаляясь, подобно не потухшему в костре угольку. Шипение очередного появляющегося на коже Яра ожога превратило разгорающийся костер в кострище.

Теплое дуновение ветра показалось девушке чем-то нереальным.

— Василиса… — медленно проговорил Ярослав. — Василиса?

Лиса рухнула на колени. Яр несильно потряс ее за плечи, и она распахнула глаза. Синева безоблачного неба ослепила ее не меньше непривычного взгляду солнца. За спиной представшего перед ней Ярослава показался незнакомый двор, уставленный машинами. Никаких призраков по близости не предвиделось.

— Ты… — Громов широко улыбался, не веря своим глазам. — Ты перенесла нас!