Сказания Корнуолла

Раймонд Золотой

Антон, повелитель Хубелейров, попросил своего внука, Раймонда Золотого, сопровождать его на берег Скудного Моря. Когда они уселись на песок, лорд сказал:

— Ты мой единственный внук, Раймонд. Когда я умру, ты станешь правителем. Мне жаль, что ты не унаследуешь богатство, процветание и славу, но мы — маленький народ и я не могу оставить тебе ничего, кроме гордости.

Но есть нечто, что я должен тебе рассказать. Прежде, чем поселиться на острове Ланди, мы жили за Скудным Морем, в стране под названием Корнуолл. Там мы владели могучим зданием, именуемым замком, подобного которому ты никогда не видел. Кимры часто пытались захватить его, но им никогда этого не удавалось; однако частые войны и недуги так ослабили нас, что нам пришлось его покинуть. Прежде, чем это сделать, наш повелитель укрыл некоторые из сокровищ в подземелье и загородил дверь стеной, так, чтобы никто не смог её найти. Ибо, тщетно надеясь, что когда-нибудь наш народ вернётся и снова обретёт величие в Корнуолле, он нарисовал карту, показывающую, где находятся те сокровища. Эта карта по очереди переходила от властителя к властителю. Теперь я отдаю её тебе. Храни её, как зеницу ока. Твой старший сын должен получить эту карту и узнать её значение. В свой черёд он должен рассказать своему сыну и так этот секрет всегда будет известен господину Хубелейров. — Он вручил Раймонду маленький пергамент.

— Должно быть, это великое сокровище, — задумался Раймонд.

— Не то, что ты думаешь, — ответил его дед. — Не золото, не серебро, не драгоценные камни. Это история, передающаяся от отца к сыну, о том, что давно наш народ жил в далёкой стране под названием Ютландия и их властителем был могучий муж по имени Бальдер. У него имелось оружие, прозванное молотом Тора, которым он сразил великана и так завоевал свою невесту. Когда он вернулся домой, то принёс, как добычу, великанское копьё. Позже мы обитали в Арморике и наш повелитель Эдвард владел самым необычным мечом, с рукоятями с обоих концов. История, как он воспользовался тем мечом, настолько волшебная, что я с трудом ей верю. Многие поколения почитали три этих оружия — молот Тора, копьё и меч, и наконец они были скрыты, как я поведал тебе.

— Мы живём в мире, — сказал Раймонд. — Погода хороша и Скудное Море спокойно. Я могу отплыть туда и вернуть это чудесное оружие на Ланди. Это не займёт много времени

— Нет. Это время ещё не настало. Скоро мы возрадуемся весеннему жертвоприношению. Я надеюсь, что тогда ты женишься, ибо я не могу опочить с миром, покуда не узнаю, что у тебя есть сын. Хубелейры должны жить дальше и дальше, ведь нечто, столь прекрасное, как наш род, никогда не должно погибнуть. Когда твой отец погиб в сражении с Рэтлингами, ты остался моей единственной надеждой. Ты уже решил, с какой из наших дев ты желаешь соединиться? Лишь три достаточно взрослые, но любая из них станет тебе прекрасной невестой. Прежде наши юноши всегда брали жену извне рода и это было хорошо; но теперь сделать так не получится.

— Возможно, ни одна из них не захочет меня, дедушка.

— Отчего нет? Твои длинные золотые волосы сияют в солнечном свете. Твои руки и ноги прямые и сильные. Ты умеешь играть на арфе и приятно петь. Никто из наших мужчин не может превзойти тебя во владении боевым топором или длинным мечом. И, вдобавок, ты заботливо ухаживаешь за нашими ягнятами и дикие олени приходят на звук твоего голоса.

— Всё это верно, — ответил Раймонд со смехом, — но мне кажется, что женщина захочет большего, чем это всё. А что именно нужно женщине для счастья, я не могу сказать.

Он говорил так, потому что не хотел делиться с дедом стремлением своего сердца, которое хранил в тайне даже от Мэйтдж, своей доброй матери.

На западе острова было место под названием Земля Туманов и что или почему там находилось или кто обитал, не было известно никому, ибо в клубящихся белых испарениях никто не мог найти дороги, но, блуждая по кругу, всегда выходил прочь там же, где и входил, ничего не узнав. Фолльвар, рыбак, рассказывал Раймонду байки о Тумане и о том, как из своей лодки на волнах Скудного Моря он видел высокие пики и слышал стенания морских чаек, и о белой пене прибоя, ласкающего утёсы. Рыбак добавил, что лучше обходить это место далеко стороной, если хочешь безопасно возвратиться до наступления сумерек. Кроме того, Раймонд слышал повелителя Антона и других старейшин, судачащих о скитальцах, заблудившихся в белом воздухе и, в конце концов, выходящих в далёких местах.

За год до этого, Раймонд, полный желания преуспеть там, где все потерпели неудачу, в одно утро покинул свой дом. В его суме были сыр и хлеб, на поясе меч, а за спиной привязана трёхструнная арфа. Он шёл по пляжу, пока не достиг горы Скаллери, где песок сменили острые скалы. Вокруг был белый кипящий туман, который скрывал всё впереди и покрывал кожу холодным смертным влажным прикосновением.

Всегда прежде в этом месте те, кто пытался войти в Землю Туманов, шли низинными пастбищами, опасаясь прибоя и острых скал, и считая гору Скаллери непроходимой. Но сейчас Золотой, с солёным океаном за спиной и чайками, одобрительно летающими вокруг, карабкался наверх, словно горный козёл, пока не добрался до верхушки утёса, а затем, остановившись, посмотрел вниз. С этой выгодной точки обзора ему открылось то, что прежде никогда не видел ни один Хубелейр. Впоследствии он часто приходил туда, но никому не рассказывал, что видел. Однако его волосы вызолотились ещё больше, а песни стали ещё благозвучнее.

Стояла поздняя весна: цвела и плодоносила первая земляника, и все готовились к ежегодному жертвоприношению. Хубелейры двигались радостной процессией, чтобы предложить богам лучшие фрукты, мёд, вино и зерно. Повелитель Антон возглавлял род, тогда как Раймонд, с цветами в волосах, вёл тех, кто играл на арфах и флейтах. Маленькие дети бегали с гирляндами из маргариток. В воздухе трепетали голуби, держась в футе от малышей, которых их матери несли на руках. Все сердца наполняла истинная радость от перехода в другой год и милосердия, выказанного их великими богами, правящими с небес. Все облачились в праздничные одежды, оружие и боевые доспехи оставались в домах.

Дрожащей рукой престарелый властитель поднёс огонь к жертвам на алтаре. Затем три и тридцать человека Дома Хубелейров спели песни, которые пели их пращуры у Балара Бальдера в Ютландии, далёкой и давней земле. И из тех, кто играл на арфах, никто не издавал музыки приятнее или радостнее, чем Раймонд Золотой, пока высоко в небе струились трели жаворонка.

Повелитель Антон вознёс жертвенную молитву и все преклонили колени, моля о самом желанном, с чистыми сердцами и закрытыми в последний раз глазами. Когда они молились таким образом, Рэтлинги набросились на них со всех сторон.

Жаворонок прервал свою песнь в небесах; солнце скрылось за сгустившимися зловещими серыми тучами; ветер нагнал режущий холод со Скудного Моря. Трое из мужчин Хубелейров пали замертво на тёмную землю; тогда как все живые Хубелейры лежали грудой, связанные верёвками и измаранные грязью.

Сардайн, король Рэтлингов, громко расхохотался и, пока смеялся, бросал грязь на священный алтарь и лошадиный навоз на лица троих мертвецов. Весь тот день Хубелейры умирали и, когда погибал каждый из них, живые, связанные и беспомощные, лежали и смотрели на это. Их души расставались с телами не в мире и покое, но во всяческих мучениях, какие только могли измыслить и проделать искажённые душонки варваров. Когда все мужчины, женщины и даже грудные младенцы наконец испустили дух, в живых остался лишь один из тридцати и трёх, столь радостно отправившихся на ежегодное жертвоприношение.

Тогда путы Раймонда были развязаны и его поставили лицом к лицу перед Сардайном. Руки и всё волосатое тело короля были красны от крови, а по сторонам и под его ногами лежало множество кусков того, что когда-то было Домом Хубелейров.

— Сражение кончено, Раймонд! — выкрикнул он, в то время как кровавая слюна капала из его рта.

Золотой дерзко рассмеялся. — Нет! Оно только началось!

— Почему ты так говоришь? Я приберёг тебя до этого времени. Моя прихоть. Я хотел, чтобы ты видел, как казнят прочих. Разве не умно я использовал диких коней? Ты когда-либо видел что-то, столь же забавное, как способ, которым раскалённый меч овладевал вашими девицами? Один из моих людей искусно обращается с красками. Он нанесёт эту историю на пергамент — картины того, как умирал каждый из вас. Эти картинки сошьют в книгу. Ты присоединишься к другим; последняя страница оставлена тебе. У меня есть на тебя несколько прекрасных замыслов. Но сперва я дарую тебе одну просьбу. Скажи мне твоё желание — но берегись, не запрашивай слишком много — оно не должно стать между мною и моим удовольствием.

Раймонд Золотой посмотрел на него и сердце его заледенело, но не от страха. Он взмолился всем известным Богам, но не о милосердии, а потом заговорил.

— Позволь мне уйти отсюда до третьего дня; затем я вернусь сюда или к твоему дому на другой стороне острова. Тогда ты сможешь поступить со мной, как пожелаешь, если только дашь мне уйти до третьего дня.

— Хорошо! — отвечал Сардайн. — Что бы ни случилось, всё будет хорошо. Все корабли у нас, а уплыть в Корнуолл для тебя слишком далеко. Если ты вернёшься, хорошо, а если думаешь, что сможешь спрятаться на Ланди, для моих юнцов и шотландских борзых станет редкостной потехой поохотиться на тебя. Всё время, что тебя не будет, я стану оттачивать свои планы насчёт моего величайшего удовольствия. Мы будем ждать тебя здесь, где есть огонь и много свежего мяса. У нас много лет не было такого прекрасного мяса. Дайте ему уйти! Через три дня мы увидим его. Хотел бы я знать, какой из этих кусков падали принадлежал выкинувшей его суке. Я бы сберёг его, чтобы он, вернувшись, сожрал бы тот кусок.

Круг разомкнулся. Раймонд ринулся прочь перепуганным кроликом; но он не боялся.

Уже смерклось, когда он добрался до подножия горы Скаллери и омылся там в океане, а потом лежал на влажном песке, пока полная луна не поднялась из Скудного Моря. Поскольку он ступал знакомыми путями и был подгоняем спешкой, то поднимался на утёсы, пока не достиг вершины, а затем спустился с другой стороны в тёмный лес Земли Туманов. Пробежав по проторённому пути, он достиг конца путешествия. Там, на зелёном лугу, омываемом лунным светом и свободном от тумана, тяжко нависавшего в других местах, стояла круглая башня, а вокруг неё, пережёвывая жвачку, лежало несколько коров.

Там Раймонд остановился и спел сочинённую им самим песню, которую никогда ещё не пел, приберегая её для этой башни. Вот что он спел:

Льётся с небес свет золотой,

Радуют глаз цветы красотой,

Любовью полон мир земной,

Когда мы встретились с тобой.

Спеши, любовь, ко мне лети,

Меня от гибели спасти.

Тогда из башни вышла девица, подбежала и прижалась к нему, в то время как два огромных волкодава ласкались и лизали руки, и вышел широкоплечий слуга, с факелом в одной руке и булавой в другой. Все вместе они вошли в башню.

— У меня к тебе тысяча вопросов, — промолвила она.

— Ради твоей любви ко мне, — ответил он, — дай мне хлеба, вина и немного сыра, и позволь мне поспать у огня на медвежьей шкуре, ибо я очень устал и дух мой ослабел. Когда я назавтра проснусь, то поведаю тебе всё.

Она сделала это и, пока он отдыхал, бормоча в тревожном сне, она, слуга и огромные гончие, стерегли его и сохраняли огонь в очаге ярко горящим.

Наконец пришло утро и с ним солнечные лучи, словно копья пронзившие вздымающиеся туманы, девица принесла подогретый эль и кусочки солёной рыбы. Когда Раймонд проснулся, она покормила его. Затем они, взявшись за руки, отправились к океану и там искупались, пока волкодавы резвились меж ними в волнах. Потом они вернулись и уселись на солнце на большой мшистой насыпи у подножия каменной башни. Там, хладнокровно и спокойно, ибо был очень сильным человеком, он поведал ей всё, случившееся меньше, чем за день и почему он пришёл к ней. Поскольку она была благородна, то выслушала эту историю молча, хотя и заламывала руки и, пока он говорил, она старилась на глазах и её кожа побледнела, оттого, что кровь прилила к сердцу.

После того, как он закончил рассказ, они сидели в полной тишине и собаки лежали у их ног, с печальными глазами спрятав носы меж лап, ибо были славной породы и понимали большую часть чувств тех, кого любили.

Наконец девица произнесла; — Так это конец?

— Если ты будешь смотреть на жизнь так, как я и дорожить ею так же, как я, это станет всего лишь началом Дома Хубелейров вместо горестного и безвозвратного конца, — ответил он, — ничто, столь прекрасное, как наш Дом, не может погибнуть и закончиться. Золотое Солнце, которому мы поклоняемся, поглощается Скудным Морем и кажется пропавшим, но на следующее утро оно всегда вновь оживает. Поэтому оно пребудет с нами. Я верю, что Рэтлинги не всегда будут жить непокаранными за чёрные дела прошлого дня и эта история ещё дополнится.

Тогда кровь отлила от её сердца и всё лицо порозовело. — Очень давно, — отвечала она ему, — корабль моего отца налетел на эти скалы и лишь Валлинг, наш домашний прислужник, несколько собак и маленькое дитя достигли берега живыми. Тут, в Земле Туманов, мы и жили, пока не пришёл ты и не нашёл меня. С тех пор я оживаю лишь во те времена, когда ты приходишь. Когда ты далеко, Земля Туманов темна и холодна. Поскольку я тебя понимаю, то знаю, что ты отправишься назад по велению души и оставишь меня одну; и я не верю, что смогу жить без тебя, но, что бы ты ни планировал, пусть там найдётся место и моему желанию. Удели мне лишь несколько часов, чтобы я могла сварить для тебя известное мне зелье и, прежде чем ты отправишься к своей гибели, выпей его ради меня; ибо я знаю, что оно ослабит боль и поможет достойно встретить расставание с телом, уготованное для тебя.

Раймонд Золотой пообещал это и она вошла в башню, но Валлинг и последний из Хубелейров спустились на пляж и, побеседовав, домашний слуга принёс торжественный обет и поклялся всеми известными ему богами. Старый и молодой мужи пустили кровь из своих рук и смешали её, и в это время не один из них не произнёс ни слова.

После ужина Раймонд Золотой взял девицу за руку и они гуляли по пляжу, слушая бормотание волн на песке, пока луна не показалась из-за холма и они с тоской взирали на золотой шар. Наконец они вернулись на толстый мох у подножия башни и сели там, в лунном свете. — Спой мне! — сказала женщина.

Тогда Раймонд Золотой запел:

Белое облачко на высокой сосне,

Тени мерцают внизу на стене,

Где тихий паук сам себе господин,

Сплетает своё серебро паутин.

Там на траве прекрасная дева,

Черноволосая, с ланитами бледными.

Столь легко на траву она опустилась,

Что та под нею едва лишь склонилась.

Белые бабочки порхают пред ней,

Спасая её от лунных лучей.

Над ней шелестит травы покрывало,

Из одуванчиков пуха соткалось.

Источают цветы дивный аромат,

Ветер принести его к ней рад,

И овеять её, услаждая,

Когда она ночью засыпает,

И пересмешники чащи ближайшей,

Песни поют для той девы спящей.

Он умолк.

— А что дальше? — прошептала девица.

— Остальное спеть нельзя, — ответил Раймонд Золотой.

И так они лежали в молчании.

Позже ночью, она проснулась в рыданиях и прошептала,

— Спой мне, любимый, для моего утешения.

И он спел песню, подобную благовонному ладану, которую не пел никому и никогда:

Роза в смущенье становится красной,

В сравненьи с моею дамой прекрасной.

У ног её сели птицы весенние,

Умолкнув, слушают Её пение.

Если б землёй меня сделали боги,

Я бы улёгся ковром Ей под ноги,

Сгинули с сердца напрочь тревоги.

Устройте меня под травы одеялом,

Чтобы, когда Она розы срывала,

Будто по сердцу мягко ступала…

Мягко ступала.

Пускай я б в сыром подземелье лежал,

От счастья душою бы всей трепетал,

Когда Её голос вновь услыхал,

Голос вновь услыхал.

И, когда она уснула, он оставил её лежащей на подстилке из мха, приказав Валлингу, домашнему слуге, дождаться её пробуждения. Он рассказал Валлингу о величии Хубелейров и что этот род не должен погибнуть. Он вручил ему пергамент, показывающий, где спрятаны сокровища в корнуолльском замке и велел отдать его своему сыну и чтобы слуга никогда не позволял мальчику забывать, что он Хубелейр. Затем, с флягой зелья в сумке, он отправился своим путём, но оставил своё сердце и жизнь с девицей

Поэтому Рэтлинги смогли терзать лишь тело Раймонда и, хотя Сардайн сделал всё, что смог, это кончилось слишком быстро и варвар был чрезвычайно недоволен. Он снова приказал художнику сделать изображение кончины Раймонда Золотого и вставил в книгу последнюю страницу, показывая, что тот человек был последним из Хубелейров. После этого Рэтлинги бросили алтарь и оставшееся вокруг мясо волкам и с того времени поселились в домах Хубелейров.

Потом, по прошествии достаточного числа дней, девица взошла на своё ложе и там произвела мальчика с льняными волосами. Валлинг, который заботился и обихаживал её, омыл дитя и принёс его к ней, чтобы покормить грудью.

— Это мальчик и он сделает то, что потребуется, — сказал он и девица была довольна тем, как сильно ворочается малыш и произнесла, — Я назову его Раймондом и он станет истинным Хубелейром, и, когда наступит час, он сделает то, для чего появился на свет.

Ребёнок уснул.

Но скоро девица закричала от боли и, когда Валлинг подошёл к ней, то обнаружил ещё одного ребёнка, родившегося в мучениях и это дитя было маленьким, искривлённым и очень смуглым. Валлинг взял ребёнка, чтобы омыть и подумывал убить его, но мать поняла его замысел, — Он также произошёл от семени моего мёртвого мужа, поэтому я вскормлю и его; и они будут расти друг с другом; и я нареку его Роком.

Проходило лето за летом и ветры пятнадцати зим провыли над Землёй Туманов. Однажды ночью, после того, как мальчики уснули, светловолосая женщина позвала домашнего слугу к очагу.

— Валлинг, для меня ты больше, чем слуга и чем я могла бы заплатить тебе, но история твоего служения ещё не досказана. Близится время, когда мы должны получить Книгу и, хоть я понимаю, что, добывая её ты можешь расстаться с жизнью и оставить мне эту задачу; всё же получить Книгу нам необходимо. Вот как — скоро придёт время Праздника Весны; возможно Рэтлинги напьются допьяна в память о том дне и ты сможешь безопасно взять Книгу. Но, ох, обязательно возвращайся, ибо я не знаю, как бороться без твоей помощи. — И женщина возложила любящую руку на голову старика.

Тогда Сардайн, король Рэтлингов, приказал принести ему Книгу и он, и все его сторонники веселились над тем, что изображено на страницах. Они пили, пока не заснули и последним из всех уснул король, облевав последнюю страницу, где изображалась кончина Раймонда Золотого.

Когда он пробудился, Книга исчезла; и страх объял его из-за пропажи Книги. Впоследствии никто не смел заговаривать с ним об этом и он всегда ходил с оглядкой. Но, всё же, в показной храбрости, он выпил своё усыпляющее питьё из черепа, что очистил в тот роковой день и попытался успокоить себя, что такое просто случилось и не было никакой причины для опасений.

С тех пор Валлинг, домашний слуга, каждый день занимался с золотым отроком, обучая его всему, что знал о владении мечом, щитом и булавой; как нападать и защищаться. Месяц за месяцем мальчик рос и, наконец, смог играть со слугой на равных и делать так же, как он. Маленький перекошенный мальчик хлопал в ладоши, когда видел зрелище этих двоих сражающихся мужчин. Великую любовь питал он к своему замечательному брату.

Ночью светловолосая женщина садилась у огня, тогда как слуга и двойняшки ложились на шкуру у её ног. Затем она вела рассказы про их отца и объясняла, что они последние из Дома Хубелейров. Она поведала о великолепии и доброте Дома и как их отец любил её, прежде чем погиб. Когда всходила луна, она пела песни, которые пел Раймонд, хоть и с рыданиями в горле. Напоследок она рассказывала им о прошлых днях, открывала Книгу, и заставляла юного Раймонда возлагать руку на последнюю страницу и клясться, что он сотрёт с лица земли это пятно и отомстит за свой народ; но она никогда не позволяла маленькому перекошенному смуглому мальчику приносить такую клятву.

— Нет, Рок, — отвечала она на его мольбы. — Это задача не для тебя. Ты должен остаться здесь, охранять меня, присматривать за скотом и быть моим другом.

Затем Рок обнимал и целовал её, в то время как Раймонд выходил прогуляться в лунном свете с Валлингом и гончими, чтобы сердце перестало так яростно колотиться и жажда крови покинула его; чтобы лучше понять то, что следует сделать и стремиться сделать это, зная, что ему не будет покоя, пока это не совершено.

Так двойняшки достигли возмужания, но Рок оставался маленьким, словно ребёнок. Той зимой Валлинг, домашний слуга, скончался и Раймонд положил его в сухой пещере, поставив у его ног кувшин с вином. Через нескольких недель женщина сказала своему огромному сыну, — Время, о котором мы с твоим отцом мечтали несколько лет назад, настало.

— Я не могу оставить тебя в таком возрасте и нездоровье, — возразил он.

Рок услышал, о чём они говорили. Этой ночью, после того, как мать уснула, он подкрался к её ложу, нежно поцеловал руку и вышел в ночь. Всю ту ночь он медленно брёл, направляемый светом луны; когда настало утро он задержался на вересковой пустоши, перекусить хлебом и сыром. Там к нему присоединился маленький смуглый человечек. — Паренёк, как тебя зовут и что привело тебя в эти горы совсем одного? — спросил он.

— Я не паренёк, — ответил Рок, — ибо теперь я взрослый, а потому мужчина. Меня зовут Рок, сын Раймонда Золотого из Дома Хубелейров и я собираюсь отомстить за убийство своего отца и его народа, которые были грязно преданы смерти Рэтлингами, до моего рождения.

— Как же ты сделаешь это? Их так много, а ты всего один.

— Это верно, но я единственный, кто может это сделать. Нас всего лишь трое: моя мать, мой брат Раймонд и я. Брат должен остаться с матерью, ибо она слаба и нуждается в уходе, поэтому я оставил их. Хотя я всего один, так или иначе я найду способ совершить то, что следует сделать.

— Раз ты так решил, — ответил маленький человечек, — я помогу тебе. Можно сражаться и иначе, чем мечом или боевым топором. — Затем, очень медленно, он объяснил, как Рок, пусть и маленький, мог достичь того, что желал. Произнеся свою речь, он исчез.

Раймонд удивился отсутствию брата, но кормил слёгшую мать, поддерживал огонь и заботился о коровах. Теперь она все свои дни проводила у огня, никогда не заговаривая о желании, которое владело её душой. Через несколько недель она опочила и сын положил её подле Валлинга. В её ногах он возложил несколько золотых локонов, которые она ласкала и хранила много томительных лет. Затем он выпустил коров, облачился в доспехи, прицепил на пояс меч и отправился совершать то, что должно.

Ожидая, когда поднимется луна, он остановился в месте, где погибли Хубелейры, собрал кости, сложил их перед алтарём и засыпал камнями. Весь тот день он шёл голодным, лишь молясь богам, которых знал. Потом, ночью, спокойный и уверенный в окончании этого приключения, он подошёл к большому дому и спрятался на соломенной крыше, раздвинув связки таким образом, чтобы можно было смотреть сверху на зал и пиршественный стол, и остался там.

Вновь Рэтлинги собрались в большом зале на Праздник Весны и, общим числом, от короля Сардайна до последнего сосунка, их было немногим более двух сотен душ; и не больше — из-за отсутствия других врагов эти двадцать два года они время от времени сражались между собой. На этой неделе у них было перемирие и все собрались на три дня пиршества и пьянства. Эти годы Рэтлинги заботливо берегли три маленьких бочонка вина, зревшего в подвалах дома.

После обильных возлияний первой ночи многие мужчины, и все женщины и молодёжь были пьяны, так что Раймонд закусил большой палец и ждал. В начале второй ночи Сардайн велел принести три старых маленьких бочонка из винного погреба и всем выпить из них. Он сказал, что это было вино их врагов и хвастался, что смешал с ним кровь Раймонда Золотого, который, умирая, истекал кровью. Вино Хубелейров с привкусом алой крови последнего из врагов! И он снова повелел всем выпить и влить вино во рты даже самым маленьким. Его приказ был исполнен и вскоре большая часть Рэтлингов заснула.

Тогда желтоволосый гигант на крыше понял, что его час настал. Скользнув на землю, он вошёл в Большой Зал, и никто не остановил и не задержал его. Он направился к трону короля Сардайна. Король глянул на него поверх черепа, из которого только что пил и столь великий страх одолел Сардайна, что тот умер.

Внутри зала всё было тихо, но снаружи волкодавы скулили и убегали прочь от этого места, на дрожащих от ужаса лапах.

Затем из теней появилась маленькая перекошенная фигурка, беззвучно скользнула к златовласому человеку, упала к его ногам, обхватив их руками и закричала. Раймонд поднял малыша и прижал к себе, будто мать своё дитя. — О, Рок, где же ты был и что ты сделал? — спросил он.

— О, Раймонд, мой брат, Я боялся за тебя, — говорил малыш между рыданиями. — И один против стольких — это неправильно. Он был и моим отцом, Раймонд, как и твоим. Случись что-нибудь со мной, я бы уберёгся лучше тебя, а ты должен был остаться и заботиться о матери. Поэтому я пришёл сюда, чтобы сделать то, что следует сделать.

Раймонд, больше не прижимал его так крепко, ибо стенал над ним. — О, Рок, мой маленький, мягкий брат! Как ты отважился на это и как проделал весь путь по горе и сквозь Туман? Что ты сделал? Ибо видится мне, что все они мертвы. Даже младенцы упали на пол. О, матушка! Я не знал, что это будет так, когда поклялся! Что ты сделал, Рок? Что ты сделал?

Малыш не отвечал, но умолял покинуть это место смерти. Раймонд поднял череп отца, завернул его в платье, которое девица носила той ночью, когда золотой юноша пел ей и осторожно положил в суму. Держа в одной руке малыша, а в другой — обнажённый меч, он обошёл большой зал, но в мече не было нужды, поскольку Смерть дохнула на всех Рэтлингов.

Раймонд вынес спящего Рока на свежий воздух и пошёл тем же путём обратно в Землю Туманов. После отдыха и ухода за коровами он взял платье и то, что было завёрнуто в него и возложил его в ногах усопшей матери.

Затем он построил лодку, в которой решил переплыть через Скудное Море в Корнуолл и вернуть сокровища своей семьи, давно скрытые в Замке Хубелейров. У него имелся пергамент, показывающий, где они спрятаны и он хорошо помнил, что Валлинг говорил ему про это оружие, применяемое великими Хубелейрами в былые годы. Но когда он и Рок оттолкнули лодку от берега, с севера задул сильный ветер и через несколько дней они причалили к побережью Арморики. Тогда Раймонд понял, что боги не позволяют, чтобы это приключение стало его венцом, но какой-то другой Хубелейр, в грядущие годы, приплывёт в Корнуолл и вернёт сокровище.

В Арморике Раймонд обрёл величие, женился на дочери принца и основал в тёмном лесу маленькое княжество; он назвал эту страну Валлингом, в память о домашнем слуге. У Раймонда и его прекрасной жены родились дети, и они стали тем венцом, о котором заботился и любил маленький перекошенный Рок.

Раймонд запер Книгу в деревянный сундук.

Прошло много лет. Затем, одной ночью, лорд Раймонд, осаждённый воспоминаниями и побуждениями, достал Книгу из сундука. Она никогда не открывалась с тех пор, как её перелистывала его мать, но теперь он больше не мог скрывать эту историю от своих внуков.

Так он поведал им всю историю и показал изображения, страницу за страницей, пока не дошёл до листа с засохшей рвотой, разбрызгавшейся по картине смерти Раймонда Золотого.

Нечто ещё было недавно прикреплено к углу этой страницы. Необычный гриб; а под ним написаны такие слова:

«Это, сушёное и растёртое в порошок, я смешал с вином в трёх маленьких бочонках, которые содержали кровь нашего отца. Так я, Рок, оправдал своё имя и принёс гибель подлым врагам Дома Хубелейров».